Кажется, если бы не волшебные железные дороги Италии, которым я подарила пару дней жизни, я бы никогда не догрызла этот кактус. Притом, что Пруст в принципе достаточно легко читается, но его беда скорее в другом — не замечая, что случайно нажимаю на книжку, я периодически перепрыгивала через несколько страниц и — вот удивление! — не замечала совершенно никакой потери. Спасибо, что поленилась тащить с собой тома и не стала читать сабж в оригинале с бумаги — мой французский достаточно плох, чтобы это стало пыткой, когда неинтересный сюжет (точнее, его отсутствие) и неприятные персонажи умножаются на совершенно конский объем. Видимо, я никогда не смогу победить этот язык окончательно — никак не могу найти себе нравящегося автора((
Берясь за второй том, я искренне надеялась, что в нем будет нечто потрясающее, равное по глубине впечатления «Любви Свана», настолько же точное, настолько же пронзительное и очень сильное. Увы, наш герой то ли не способен на такие чувства, то ли его время еще не подошло. Кстати, никак не могу сообразить, сколько же ему лет. Вообще сомнительность «бытийной» стороны несколько выбивает меня из колеи — должен себя вести так пятнадцатилетний мальчик, или ему двадцать, или больше? А если больше, почему он так долго тунеядничает, очевидно, ничего не делая и даже ничего не умея? И ладно бы еще, проводил время как-то весело или интересно — но он проводит свое так, что я бы сдохла от трех дней такой жизни и мечтала скорей вернуться к родному станку. Читала и все время вспоминала у Ключевского про «класс общественных трутней, выращиваемых сначала для потехи, а потом на убой». Да, я тот самый моральный урод, который считает, что финансист-титан-стоик был, в общем-то, хороший мужик, а этот фонвизинский типаж пощады не заслуживает.
И потом, да, я помню и понимаю, что в этом возрасте все остро озабочены вопросами пола и тем, что ниже пояса. Но во-первых, после некоторого количества опыта это проходит, а во-вторых, эта озабоченность не воспринимается как-то в романтическом ключе. В смысле, скорее, озабоченность отдельно, романтика отдельно. У героя же начисто отсутствует вторая, а именно романтическая часть — и все его привязанности к девушкам имеют какой-то очень потребительский характер. Мне по наивности казалось, что такой потребительский взгляд приобретают умудренные различным опытом люди ближе к сорока. Наблюдать такое пошловато-расчетливое отношение у героя весьма противно, да и сам он противен — из тех, что пытаются и на елку влезть, и, извините...
В общем, странно, что к этим своим довольно-таки неприглядным чувствам герой применяет понятие влюбленности — очевидно, по той причине, что еще не был влюблен по-настоящему. И если чувства к дочке Свана хотя бы прилично выглядят, то вся история со «стайкой» и девочкой, страдающей розацеей, которую он в итоге выбрал, отдает чем-то по-деревенски пошлым. Так, придя тусоваться в клуб, из толпы новых знакомых выбираешь того, с кем не только приятнее, но и проще общаться, но при этом ни у кого не возникает мысли относительно «высоких чувств».
Юный неврастеник из «Комбре» вырос в какого-то изумительного циника. И окружение, кажется, ему под стать. Это еще одна причина, почему роман кажется мне таким безумно занудным — не могу представить себе менее интересной темы, чем кто из кумушек что кому сказал. А по сути основное содержание — это описание мелких, не имеющих какого-либо значения пересечений и отношений различных людей определенного круга. Кто на кого как посмотрел, кто кого как «ставит», кто выделывается, кто привирает, и все они какие-то очень тусклые и бессмысленные в этом. Что нашел в этом автор, не представляю. Это как зануднейший обед из тех, что любили устраивать в поколении наших родителей и бабушек — с «парадным» сервизом, переодеванием в вечерние платья (и тапочки), осточертевшими гостями, которые за спиной говорят друг о друге и о хозяевах гадости. Но надо его пересидеть, уходить невежливо — потом будет неприятный разговор, не общаться не получается, вот и случаешь какую-нибудь бессмысленную историю о том, как троюродная племянница неизвестного тебе человека куда-то поступала и поступила. Таков же и этот роман — от отношений всех героев в нем веет какой-то удивительно совковой затхлостью, и хочется сказать героям: да плюньте вы на это и не зовите к обеду тех, кто вам неприятен, в конце концов! Хотя иные женщины только в этом находят удовольствие, но я давно поняла, что сама не настолько женщина, и удивлена, что Пруст — настолько.
Если так продолжается и дальше и если Пруст больше не поднимается до тех высот, где был роман Свана, — пожалуй, мне не стоит читать дальше.
цитировать
свернуть ветку
