Обнаружил сегодня, что я практически не рекомендую кому-либо так или иначе зацепившие меня книги. Ну и в качестве пробного шара...
Удивительным образом мемуарная литература оказывается порой интереснее и хлеще любого головокружительного художественного вымысла. Вероятно вся суть в контексте. Беллетристику читатель воспринимает с некоторым предубеждением, мол, я бы еще не то выдумал, а вот описания реальных событий очевидцами, наоборот, воспринимаются с некоторым пиететом и уважением.
В любом случае, несомненно одно — читать мемуары и воспоминания надо (достоверность повествования это конечно же другой вопрос).
Из прочитанного недавно не могу не отметить два примечательных, по-моему, образца мемуаристики.
Во-первых, книгу воспоминаний ветерана Великой Отечественной войны, танкиста, Героя Советского Союза, Дмитрия Федоровича Лозы «Танкист на «иномарке»». Дмитрий Федорович почти всю войну провоевал на западных танках: британской «Матильде» и американском М-4 «Шерман». Что делает его воспоминания совершенно уникальным свидетельством о том, как советские танкисты воевали на заграничной технике против нацистов (и против японцев, кстати, тоже, так как после Победы над Германией Дмитрий Федорович успел повоевать на своем «Шермане» на дальневосточном фронте). Книжка воспоминаний читается залпом, оторваться невозможно. Мало того, что узнаешь массу подробностей о том, как служилось на «Шерманах» (именно им большей частью посвящена книга), так еще книга полна невероятными фронтовыми историями (реальными!). Так, например, подразделение Лозы, в ходе освобождения советских оккупированных территорий, иногда воевало весной так: часть «Шерманов» вели бой с немецкими танками на околице села, в то время как другие «Шерманы» пахали (!) поля жителям села (танкисты решились на такой невероятный шаг, не выдержав тяжелого зрелища того, как изможденные старики, женщины и подростки волочили плуг на себе, чтобы успеть посеять сбереженные крохи зерна и спастись от голодной смерти). Также запомнился рассказ Лозы о том, как первое время вместе с ними следовали представители американских заводов, чтобы выяснить как эксплуатируется на Восточном фронте их техника. И надо сказать, большую часть замечаний и пожеланий советских танкистов, благодаря этим представителям, американцы оперативно учли и приняли меры для последующих партий танков. Например, такой, казалось бы, незначительный факт — оказывается, перед отправкой танков в Советский Союз американцы закладывали в них продуктовые посылки в качестве приятного сюрприза будущим экипажам. Но за время долгого пути от океанских портов до танковых частей посылки пропадали бесследно. Узнав об этом, представители изготовителя связались с заводами и там посылки стали очень хитро прятать, например, запихивали их в дула танковых орудий, которые у, находящихся в состоянии консервации, танков были начинены тавотом и забиты стальными пробками. Да не просто запихивали, а еще плотно забивали резиновыми прокладками, чтобы бутылки с виски, банки консервов и прочие продукты не разбились в долгой дороге, не перемазались в тавоте или своим звяканьем не выдали своего местонахождения. После этого все посылки стали прибывать нетронутыми, радуя танкистов гостинцами, так приятными в суровой и полной лишений фронтовой жизни.
Совершенное содрогание вызывает чтение страниц, где, например, автор рассказывает об атаке японских воздушных камикадзе на советские танки. При этом после боя, обследовав горящие обломки самолетов, танкисты с ужасом обнаружили, что некоторые пилоты взяли с собой в кабины девушек.
Не менее невероятен случай захватывающей дуэли танка «Шерман» и бомбардировщика «Ю-87», закончившийся тем, что советские танкисты сумели вздыбить свой «Шерман» на насыпи и точным выстрелом из танкового орудия разнести вдребезги пикирующий на них с грузом бомб «Юнкерс».
Замечательная книга, очень и очень рекомендую.
Ну и во-вторых, очень интересные воспоминания Игоря Алексеевича Зотикова, известного ученого-геофизика и гляциолога, много лет проработавшего в Антарктиде — «460 дней в 4-й Советской антарктической экспедиции», «Год у американских полярников» и «Я искал не птицу киви». Я уже упоминал в предыдущем посте об этих книгах. Добавлю только примечательный факт: еще в 60-е годы, в разгар войны во Вьетнаме, Игорь Алексеевич Зотиков оказался среди американцев на их полярных станциях, в рамках специальной программы научного обмена. Время было примечательное, место тем более — мало того, что невероятная и полная чудес Антарктика, так еще и попробуй поживи в тесном полярном домике среди чуждых тогда и совершенно незнакомых американцев. Книги Зотикова от этого невероятно интересные. Я читал об антарктических экспедициях и раньше, но они рассказывали про более позднее время, когда быт и работа исследователей ледяного континента стали уже чем-то привычным и обыденным. А тут практически начало планомерных исследований Антарктики, так еще и показанные, так сказать, с обеих сторон: советской и западной.
Для затравки приведу в качестве цитаты одну очень примечательную историю из книг Зотикова. Автор описывает, как в Москве, спустя годы, встретились два полярных исследователя, американец и русский, которые хоть и находились в одно время в Антарктиде, но лицом к лицу там не встречались:
цитата
И вот тут началось самое главное: Бурханов и Флетчер начали вспоминать, как они летали над одним и тем же замёрзшим океаном в послевоенные годы. Флетчер рассказывал о том, как он создал станцию «Т-3», а Бурханов — о том, как нашей стороне стало известно, что в океане начала действовать американская станция на дрейфующем льду, но где именно — никто не знал.И вот однажды, перед 1 мая 1954 года, самолёт Черевичного, на борту которого находился и Бурханов, работал — как выяснилось чуть позднее — неподалёку от места, где находилась в тот момент «американская льдина». И вдруг, рассказывал Бурханов, они услышали передачу американского радиста. И поняли: это не оплошность американца, это им умышленно дают возможность выйти на льдину, пролететь над ней. Зачем? Кто гарантирует, что там их не ожидает какая-нибудь ловушка? Много ли надо для обычного невооружённого и незащищённого Ли-2? Ведь если самолёт упадёт на дрейфующий лёд, он смаху пробьёт его и утонет, и никаких следов. Но что-то все же подсказало им — нет. И они полетели на зов американского радиста.
И вот вдруг, внезапно — огромная, странная, похожая на остров льдина, на ней домики, самолёты. И приветливо машущие руками люди. И когда самолёт, уже пролетев над льдиной, разворачивался для повторного прохода над ней, всем в самолёте захотелось сделать что-нибудь хорошее для тех, кто был там, на льдине и они поспешно стали готовить грузовые парашюты и набивать сумки всем вкусным, что оказалось на борту.
А вкусного было много — ведь они собирались праздновать 1 Мая. Затем подтянули парашюты к дверям и вышли на прямую, чтобы снова пройти над станцией.
А Флетчер рассказывал, как в этот момент было у них на льдине. Сначала они услышали шум самолёта, а потом на небольшой высоте показался такой похожий на американский С-47 самолёт, только пятиконечные звезды на крыльях были не белые, а красные. Самолёт, покачивая крыльями, прошёл над станцией, и все стали радостно кричать и махать руками. Но вот самолёт снова показался вдалеке, он снова шёл на льдину, только высота его почему-то стала много больше и крыльями он уже не махал. В чём дело? И тут вдруг все, кто смотрел вверх, — увидели, как от самолёта отделились два тёмных предмета, а над ними вспыхнули цветы парашютов. «Бомбы!» — вдруг крикнул кто-то, и все бросились прятаться… кто куда. Ведь если бомба на парашюте — это, значит, очень сильная бомба. Но парашюты сели, а «бомбы» не взорвались, и через некоторое время добровольцы пошли искать парашюты. Нашли они лишь один парашют. Он зацепился за торосы. И мы представляли себе, как вернулись добровольцы, радостные, волоча за собой сумку парашюта, а потом вытаскивали оттуда дары: шоколад, икру, консервы, коньяк и эти удивительные русские папиросы, которые они тут же вставляли в рот табачной стороной. Конечно, у них и у самих в избытке было и табака, и еды. Но эта — была особенной. Она как бы говорила о том, что все не так уж и плохо в мире.
И лишь много позже, встретившись с Бурхановым в Москве по общим арктическим делам, Флетчер узнал, что было в сумке второго парашюта. Там, в ящике, завёрнутый во много слоёв бумаги, лежал большой букет свежих красных роз. Эти розы экипаж Черевичного получил в подарок ко дню Первого мая…
Кстати, поймал себя на мысли — какое же все-таки замечательное художественное кино можно было снять по обеим авторам!
цитировать
свернуть ветку
