Рассказ — как великолепный, драгоценный камешек, извлечённый со дна прозрачного озера. При прочтении явно заметно влияние Дансени, с его мифологическими мотивами и сказочностью. Однако уже проглядывает стиль и особенности лавкрафтианской прозы. Отдельные эпизоды напоминают сновидения, однако в целом это реалистичная история, где события разворачиваются последовательно. Один из примеров того, как без литров крови, наглядной демонстрации трупов и других ужасов создавать напряжение, ощущение недосказанности, страха и даже ужаса. Филигранная работа мастера.

10 из 10.

Талант есть талант. Говард Лавкрафт в представлениях не нуждается, вот и этот текст, весьма несложный по основной идее — «художник, что рисует ночь» с натуры — получился достаточно увлекательным. Рассказ от имени почитателя художника, рисовавшего всякую мерзость, типа «вампир за обедом», и однажды посетившего логово — студию этого творца сделан качественно. Нагнетание «ужоса», звуки, картинки старого и ни на каких картах не значившегося объекта недвижимости, бездонный колодец и финальная картинка вполне грамотно скомпонованы. Классический, пусть и не замысловатый хоррор.

18.12.2024. Герберт Уэст — воскреситель мертвых. Говард Филлипс Лавкрафт. 1922 год.

На тёмных улицах Аркхема, среди тени университетских лабораторий и кладбищенских холмов, молодой учёный Герберт Уэст бросает вызов самой природе, пытаясь воскресить мёртвых. Его помощник, балансирующий между восхищением и страхом, становится свидетелем экспериментов, которые разрушают границы человеческого понимания. Каждая новая попытка оживить мёртвых приносит всё больше ужасающих последствий. Но что будет, если научное рвение превратится в одержимость?

«Герберт Уэст — воскреситель мертвых» Говарда Филлипса Лавкрафта, мрачное произведение, словно густая мгла, которая плавно окутывает заброшенное кладбище, оставляя только намёки на прошлое и будущее. Это не просто рассказ о жизни и смерти — это исследование человеческой жажды знаний и безумия, рождающегося из амбиций. Эта история — яркий пример готического романа, в котором каждая страница звучит как элегия о борьбе с неизбежностью. В центре внимания — вопросы, способные разбудить мыслителя внутри каждого: что значит быть живым? И как далеко может зайти человек, бросив вызов природе?

Язык Лавкрафта подобен скальпелю вивисектора: точен, холоден, но при этом обладает устрашающей красотой. Длинные, насыщенные деталями предложения погружают в гнетущую, но завораживающую реальность произведения. Это мир, где каждое слово — не просто средство повествования, а штрих, добавляющий глубину картине. Метафоры смерти и упадка: «ужас», «чудовище», «дьявольский» — звучат как удары колокола в безмолвии, заставляя сердце замедлить ход.

Стилистически текст возвращает к классическим традициям готической литературы, где эстетика старинного соединяется с остро современными вопросами. Здесь нет стремления угодить, здесь автор выстраивает собственный ритм, намеренно сложный и насыщенный. Это намеренное использование старомодных конструкций служит не просто данью стилю, но подчеркивает глубину традиций, на которых стоит произведение.

Тематика поднимается на высоты философских размышлений. Что делает человека человеком? Герберт Уэст — это холодный архитектор собственных кошмаров, погружающийся в эксперименты, как в бездонное море. Он словно бездушная машина, стремится победить смерть, игнорируя моральные ориентиры. Его действия — это ода человеческой жажде знаний, но и предупреждение о её разрушительной силе. Персонажи в тексте — это зеркала, отражающие разные стороны морали: от ледяной прагматичности Уэста до мучительного разлада рассказчика, пойманного между восхищением и отвращением.

Контекст Первой мировой войны добавляет тексту дополнительный слой. Война, где жизнь становится цифрой, а смерть — обыденностью, становится идеальной ареной для опытов Уэста. Этот фон усиливает трагичность и подчеркивает, как тонка грань между героизмом и чудовищностью.

Однако некоторые моменты остаются необъясненными, что вызывает путаницу. Например, мотивация Уэста отправиться на войну кажется недостаточно разработанной. В отдельных местах гиперболизация сцен перегружает повествование, местами снижая реалистичность.

«Герберт Уэст — воскреситель мертвых», несомненно, заслуживает внимания, как пример размышления о человеческой природе. Это текст, который пробуждает философские вопросы, пугает своей беспощадной честностью и завораживает мрачной красотой языка. Это произведение — как портрет, написанный тенями и намёками. Однако его излишняя театральность и недостаток проработки некоторых сюжетных линий снижают общий эффект. Итоговая оценка: 7 из 10.

18.12.2024. История Чарльза Декстера Варда. Говард Филлипс Лавкрафт. 1941 год.

Чарльз Вард, молодой исследователь, одержимый поисками древнего знания, случайно открывает тайну, которая связывает его с тёмными событиями прошлого. Увлечённый археологическими находками и загадочными документами, он погружается в мир, полный необъяснимых звуков, зловещих ритуалов и древнего ужаса, который пробуждается из глубин. В его жизни появляется фигура Джозефа Карвена — загадочного предка, чьи дела открывают путь к разрушению. Доктор Виллетт, отчаянно пытающийся спасти Варда, сталкивается с событиями, которые проверят границы разума и морали.

Время от времени литература преподносит произведения, которые заставляют не просто читать, но ощущать холодный ветер непознанного, проникающий в душу. Роман Говарда Филлипса Лавкрафта «История Чарльза Декстера Варда» балансирует между реализмом и мистицизмом, предлагая опасное путешествие по темным глубинам человеческого стремления к знанию. Это готическое исследование границ разума и морали, рассказывающее о том, как жажда истины может разрушить не только самого искателя, но и всё, что его окружает.

Как всегда, Лавкрафт виртуозно сочетает документальность с готическим ужасом, создавая уникальное напряжение. Его фирменный стиль — это не только исследование непознанного, но и умение создать глубинный страх через детали. Подобно другим его произведениям этот роман насыщен атмосферой неизведанного, где каждая мелочь способствует созданию зловещего настроения. Псевдоакадемические вставки — письма, свидетельства, заметки — обрамляют повествование, делая его похожим на хронику запретных знаний. В то же время образы, насыщенные запахами, звуками и мрачной архитектурой, придают тексту зловещую осязаемость. Здесь чувствуется почти алхимическая точность языка: каждое слово — как ингредиент эликсира, пробуждающего ужас.

Контраст между документальной строгостью и эмоциональными всплесками усиливает повествование. Например, в сценах кульминации строгая фактичность уступает место леденящим описаниям. Автор словно ведет по лабиринту, где каждая строчка становится новым витком на пути к неизбежной катастрофе.

Главный герой, Чарльз Вард, воплощает трагическую одержимость познанием, что становится своеобразным мифом о Прометее. Его стремление воскресить древние тайны прошлого превращает знание в одновременно дар и проклятие, что неминуемо ведёт к разрушению настоящего. Это желание соприкасается с тягучим ужасом неизведанного, который пронизывает весь текст: подземелья, ритуалы и нечеловеческие звуки создают атмосферу гнетущей неопределённости. Здесь страх перед тем, что не может быть понято, становится не просто фоном, а живым участником событий. Вместе с этим автор поднимает вопрос о границах человеческой морали. Стремление переступить порог невозможного становится началом пути к катастрофе, а наследие Джозефа Карвена демонстрирует, как зло прошлого продолжает влиять на современность.

Центральной фигурой романа является Чарльз Вард, молодой человек, чья трансформация от любопытного исследователя к носителю зла раскрыта с поразительной детализацией. Его замкнутость и одержимость символизируют изоляцию, к которой приводит знание, лишенное моральных ориентиров. На противоположной стороне этого конфликта находится доктор Виллетт, который представляет разум и гуманизм. Его мужество и стойкость в борьбе с иррациональным подчеркивают возможность противостояния злу, даже когда оно кажется непреодолимым. В то же время Джозеф Карвен и Аллен воплощают древний ужас и становятся символами зла, которое невозможно полностью искоренить. Эти персонажи дополняют друг друга, формируя сложный и напряжённый конфликт, исследующий не только природу зла, но и пределы человеческой морали и разума.

Недостатки романа прослеживаются в нескольких ключевых аспектах, которые, несмотря на общее качество текста, могут оставить смешанные чувства. Одной из таких проблем является малая проработка реакции персонажей в наиболее драматические моменты, такие как трансформация Чарльза Варда. Это упущение лишает повествование дополнительной глубины, способной ещё сильнее вовлечь в историю. Кроме того, хотя таинственность и недосказанность усиливают атмосферу романа, в некоторых мометах такая неопределённость создаёт чувство неудовлетворённости, оставляя важные вопросы без ответа. Наконец, обилие описаний и сложных вставок местами замедляет темп сюжета. Однако эти недостатки не умаляют общей силы произведения, а лишь подчёркивают его сложность и многослойность.

Этот роман соединяет философию, леденящий ужас и реализм в сплаве, который захватывает душу, как холодный ветер из бездны. Несмотря на некоторые недостатки, текст блестяще передает ощущение тягучего страха перед неизведанным. Это история, где запретное знание становится зеркалом человеческой тьмы, а зло оказывается тенями, простирающимися за пределы времени. его влиянии на людей и их выбор. 8 из 10.

Когда то была наверное прорывная, революционная история, но сейчас выглядит довольно бледно.

Всё простенько без особых сюжетных поворотов, концовка очень ожидаемая. Главные герои просто плывут по течению событий, так что героями их тяжело назвать. Всё это больше напоминает газетную заметку, где рассказывают какой-то необычный случай. Соответственно нет сопереживания героям, что сильно снижает ценность произведения.

Лично мне было скучновато читать, дошел до конца только потому, что многие рекомендовали ознакомиться. Примерно как картина Черный квадрат Малевича — полезно для общего развития один раз взглянуть, всё таки это знаковое полотно для целого жанра, но явно не уйдете потрясенными.

Перед нами очередная история о «плохом месте». Старый дом с долгой и зловещей историей, тянущейся на несколько столетий. Дом, который убивает — или по крайней мере высасывает силы из любого, кто поселится в его стенах. И два энтузиаста, дядя и племянник, решившие разгадать эту тайну.

Главные герои одержимы загадками истории своего города (но, что даже удивительно для Лавкрафта, не тягой к тайным мистическим знаниям), а ещё верят в науку, а не суеверные предания. Что с одной стороны даёт им смелость на ночное дежурство в старом доме, а с другой стороны мешает быстро сориентироваться, когда современные научные изобретения дают сбой. И вообще: спать в плохом месте — плохая затея, а игнорировать приснившиеся кошмары — ещё худшая.

И тем не менее перед нами пример истории с деятельным героем — который через ошибки и заблуждения всё же идёт к своей цели, действует, а не рефлектирует. И через то побеждает.

Сюжет относительно прост и даже предсказуем, особой атмосферности здесь нет. Но как небольшой рассказ о столкновении со злой силой (с не самой очевидной формой энергетического вампира) — почему бы и нет.

История о познании, снах и чёрной магии.

Автор в удивительной манере смешивает древние предания и колдовские ритуалы с современной (с поправкой на годы написания повести) наукой, неевклидовой геометрией и квантовой физикой. Что роднит эти области? Извечная жажда познания и почти суеверное непонимание со стороны простого люда.

Здесь в наличии многие характерные особенности прозы Лавкрафта. Тревожные сны, «нехорошее место», путешествия по другим измерениям на грани сна и яви, обилие эпитетов вроде «злобный», «гнусный», «ужасающий», «невообразимый» в описании загадочных существ. Упорное нежелание героев признать вторжение мистики в их реальную жизнь, склонность списывать всё на суеверия недалеких людей даже тогда, когда от ночных путешествий остаются следы вроде крови, грязи и предметов с необычным химическим составом. Главный герой охотно признаёт, что он болен, страдает лунатизмом и провалами в памяти, не говоря уже о кошмарах — но он почти ничего не делает, чтобы это исправить, полагаясь лишь на слабеющую силу воли и на собственную убеждённость в рациональности (странно сочетающуюся с его же изысканиями о связи древних колдовских знаний и геометрии). А уж его постоянные мысли на тему «надо наконец сходить к психиатру», разумеется так и не реализованные из-за множества отговорок, и вовсе вызывают только улыбку.

Сам сюжет довольно предсказуем. Почти с самого начала говорится про тёмную Вальпургиеву ночь, каждый год знаменующуюся каким-либо тёмным происшествием. И про главного героя, чьи кошмары в «нехорошем» доме только прогрессируют по мере приближения к 30 апреля. И про старую ведьму с её отвратительным фамильяром. Далее сюжету остаётся лишь двигаться к неизбежной развязке.

Ещё из особенностей именно этой истории — довольно большое количество второстепенных персонажей иностранцев со славянскими фамилиями (когда нужно показать бедный, суеверный, простой народ, полагающийся на силу молитвы — и не сказать, что это совсем не пригодилось) и тот занимательный факт, что о месте будущего тайного шабаша знает чуть ли не половина города.

Финал печальный, что впрочем довольно ожидаемо. Главный герой лишь под конец проявил хоть какую-то активную попытку бороться, попытавшись помешать самым чёрным злодеяниям. И даже отчасти добился успеха или скорее воздаяния — но от печальных последствий это не спасло.

В целом, история получилась неторопливая, атмосферная и с узнаваемыми элементами авторской прозы.

Насколько Лавкрафт хорош в историях о богомерзком, невыразимом, проклятом всеми богами и неподдающемся описанию (любит автор такой эпитет), настолько же зауряден в создании классического хоррора.

Сюжет и поведение героев лавкрафтовского хоррора не требует подоплеки и дополнительных объяснений. Это отдельная Вселенная, которая лежит за гранью понимания жителей нашей Вселенной. И это особенность жанра. Классический ужас, наоборот, опирается на логику и разъяснения. Суть отличного классического хоррора не в «бу»-эффекте, а в том, почему этот эффект возник, откуда, что движет героями. И, увы, стоит только начать задумываться о подоплёке «Пожирателя призраков», как весь рассказ рассыпается на отдельные предложения, которые просто слили в общий текст и связали только именами, словно черную ткань белыми нитками.

В целом, поведение героев и логика рассказа туманны и неясны, поэтому и не возникает ощущение страха. Произведение скорее вызывает недоумение.

Можно сказать, что этот рассказ по атмосфере и элементам истории — классический Лавкрафт.

«На всем, что меня окружало, лежала печать тревоги и смертной тоски, некая вуаль нереальности и гротеска».

Сразу чувствуется знакомая атмосфера, не так ли? И так во всём. В глуши случается некое событие, «необъяснимый знак, посланный нам из других галактик, где властвуют иные законы материи, энергии и бытия». Событие это непонятное и порождающее непонятные, но пугающие последствия. А дальше начинается медленное движение к страшному финалу. Медленное, потому что образованные горожане не верят «байкам деревенщин», а местные фермеры-поселенцы слишком привязаны к своей земле. И вообще знаменитый принцип «давайте запрём сошедшего с ума человека на чердаке, авось само пройдёт как-нибудь» здесь тоже есть. В поведении персонажей удивительное сочетание неверия, апатичности и страха.

Впрочем в данном случае такому поведению есть своё частичное объяснение — природа метеорита, влияние чужеродной сущности (сияния, неизвестного элемента) на окружающее пространство и живых существ. Да, здесь всё начинается с метеорита, и его даже пытаются изучать научными методами — и всё же это не фантастика, а классические ужасы.

Более говорить про сюжет и персонажей не вижу смысла — это всё-таки признанная классика жанра. И не смотря на некоторые специфические, повторяющиеся, даже слегка наивные элементы, эта история и сейчас всё так же способна погрузить читателя в свою атмосферу. И это хорошо.

В «отлитературенной» манере джентльмен из Провиденса поведал нам некую тайную доктрину, в которой отразил старые диспуты путешественников (вроде Пифея). Так и вижу: Лавкрафт, массируя виски, сидит за письменным столом и перебирает свои рассказы. Они не очень правдоподобны, поэтому почему бы не перейти на уровень Мифов? Есть где-то дедова книга, порвалась почти, страницы жёлтые, но...

И Лавкрафт читает легенду о далёкой, ненайденной земле, которая была в шести днях плавания на Север от Британских островов. Называлась она Туле.

Лавкрафт нервно выхватывает с полки другую книгу- автор Елена Блаватская.

« Туле могла быть столицей Гипербореи «.

«Космические силы и атланты пережившие катастрофу, вероятно, жили в Туле» (не путать с Российским городом пряников).

Магия, Альдебаран, и пошло-поехало...

Лавкрафт улыбается. Осталось написать много слов, как там противно и мерзко...

Начало романа просто потрясающее — атмосферность всегда была коньком Лавкрафта, но здесь какая-то особая степень и скорость погружения. Сюжет беспроигрышный: Арктика, исследовательская экспедиция, загадочные артефакты — довольно сложно рассказать скучную историю в подобных «декорациях». Но большой форме романа соответствует и сюжетный размах, который в определенный момент начинает работать против произведения. Лавкрафт всегда всё гиперболизирует, это его «почерк», но здесь он как-то особенно заигрывается. Ты ожидаешь увидеть камерную схватку оживших существ с людьми, а получаешь

PS Очень жаль, что Гильермо дель Торо не смог закончить экранизацию (на youtube/дзене есть сцена из невышедшей картины). Кажется, это тот самый случай, когда фильм мог бы стать лучше книги, ведь сам костяк истории крайне интересный, а режиссер бережно и с любовью адаптирует произведения Лавкрафта (рекомендую его «Кабинет редкостей Гильермо дель Торо»).

Очень внятный для Лавкрафта рассказ. Основополагающий для Мифоса. На удивление конспирологичный. Совсем нестрашный.

Прочитал с интересом.

7(ХОРОШО)

Честно говоря, впечатления средние.

С одной стороны, неплохо воссоздана атмосфера неописуемых и тягучих ужасов. Старый дом с секретами, подозрительные местные жители, загадочные исчезновения — все это создает нужное настроение. Но в целом рассказ не цепляет. Кажется, что это очередная «пугалка» в стиле Лавкрафта, без особой оригинальности. Сюжет довольно предсказуемый, а концовка выглядит скомканной и недоработанной.

Главная (субъективно, разумеется) проблема в том, что после прочтения не остается ничего, что запомнилось бы надолго. Скорее всего, это мое субъективное перенасыщение Лавкрафтом.

«История Некрономикона» Лавкрафта — это небольшой, но очень интересный рассказ. Лавкрафт убедительно смешивает реальные исторические факты и выдумку, что начинаешь верить, что эта жуткая книга действительно существует.

Выглядит как дополнение к лавкрафтианскому лору и раскрывает мир чуточку глубже, но не более того.

Однозначно лучшее творение автора (по крайнее мере из услышанного и прочитанного мной). Лавкрафт почти всегда строит произведения на длинных тягучих описаниях, но здесь моя читательская эмпатия по отношению к главному герою вышла на какой-то новый уровень. И самое главное — рассказ действительно напугает даже искушенных почитателей жанра. Очень рекомендую найти на youtube канал dead man lives here и послушать его аудиоверсию. Не реклама (!), просто по мастерству чтецы канала нередко превосходят профессиональных актеров + прекрасно передают специфику лавкрафтовских произведений.

Неплохой рассказ о таинственной церкви, бывшей местом поклонения культа, жертвоприношениях, пропаже людей и таинственном зле, прячущемся на колокольне и боящемся света.

Но всё же главное, что меня заводит в тупик — если все знали, что тварь изгоняется светом, так почему не выгнали? Не организовали людей с фонариками или свечами? Да и концовка вяленькая, хотя и пытается не быто таковой.

И вновь обрывочная история, но на этот раз обусловленная тем, что это сон и, как всякий сон начинается внезапно, погружает в действие, красочное, нужно заметить и внезапно мы просыпаемся в холодном поту.

Не совсем типичный рассказ, точнее совсем не типичный для автора, очень похоже на «Скиталец по звездам» Джека Лондона.

Первая история о Рэндольфе Картере, который, как говорят, был Альтер-эго самого писателя. Не сыровато, но как-то мало быстро и полунамеками, повеселила только придумка с телефонной связью — а ведь и правда хорошая идея! Но как рассказ о гробокопателях имело хороший и внушительный потенциал, к сожалению, не раскрытый.

«Это просто сияние – сияние извне, – грозный вестник, явившийся из бесконечно удаленных, неведомых миров, о чьей природе мы не имеем даже смутного представления; миров, одно существование которых заставляет содрогнуться наш разум и окаменеть наши чувства, ибо при мысли о них мы начинаем смутно прозревать черные, полные опасностей бездны, что ждут нас в космическом пространстве.»

И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя «смерть»; и ад следовал за ним

Всё началось с метеорита, прилетевшего в огород Наума, небесный камешек был настолько странный, что привел в замешательство всех ученных, а в грозу неожиданно то ли растаял, то ли растворился, то ли рассыпался в прах. В течении года начались странные изменения природы и животных, а через год они стали совсем пугающими и коснулись людей, меняя их безвозвратно.

Не отпускало ощущение, что эта история нашла своё новое звучание в моем любимом «Пикнике на обочине» Стругацких и «Лиловом шаре» Булычева. И ведь главное, что сам по себе рассказ Говарда отлично выдержан от и до, накаляя интригу, доводя читателя саспенсом, уникальной лавкрафтовской атмосферой, умения играть в которую ему точно не занимать. Что примечательно, здесь ужас показан не только в облике иноземной твари, высасывающей жизнь из целой семьи, но и в лице соседей, которые своим равнодушием к чужому горю тоже подлили изрядно масла в огонь и косвенно повинны в смерти пяти человек. Ведь позиция «моя хата с краю, ничего не знаю» убивает не хуже прямого воздействия.

В когорту лучших историй Лавкрафта однозначно!

«Оно пришло издалека, оттуда, где кончается небо, – так сказали доктора из колледжа, когда были здесь в прошлом году. Оно устроено не так, как весь остальной Божий мир, и живет оно не по его законам. Это нечто извне.»

Хоба! — и тонкая нить полунамеков уже связывает нас с рассказом «Мгла над Инсмутом», а с этого городка, как известно, ничего хорошего не приходит и прийти не может!

Так пришла и Асенат, очаровавшая 30ти летнего Эдварда Дерби, привыкшего всю свою жизнь быть под опекой родителей и, кажется, даже утратившего способность самостоятельно принимать какие бы то ни было решения.

Очень хороший представитель редкого для творчества Лавкрафта именно эмоционального хоррора, когда нет ни древних богов, ни инопланетных тварей, а имеется друг и герой, которого невыносимо жаль с каждой прочитанной страницей и ты всей душой надеешься, что ему подарят счастливый конец, пытаешься откинуть тревожащие сознание догадки, а тихий стук в дверь в финале и последний абзац в робко протянутом письме стреляют похлеще самого громкого выстрела. Сходные ощущения у меня были от финала кинговской «Долгой Прогулки», так что да, Стивен, тебе удалось отчасти приблизиться к своему кумиру.

Боди-хоррор во всей красе — описания произошедших с телами изменений, расположения привычных органов в настолько необычно пугающих места, количествах и пропорциях, сочетания кажется изначально настолько несочетаемых новообразований действительно вызывает отвращение и оставляет некий мерзкий привкус😳

А всё ведь началось с того, как у альбиноски Лавинии родился непонятно от кого сын Уилбер и рос он не по дням, а по часам, всё больше неуловимо становлясь похожим на своего папашу. Но самое страшное пряталось за закрытыми дверями в их давно разваливающемся доме…

Некрономикон это заметка, как связующее звено, между произведениями в которых встречается эта проклятая книга. Когда говорят о Лавкрафте, как о создателе жанра ужасов, при первых прочтениях удивляешься «почему?» но потом, начинаешь соображать. Некрономикон породил целую франшизу «зловещих мертвецов», трудно сказать, что авторы вдохновлялись именно Лавкрафтом, но а кем еще? да и целая куча различных «некрономиконов» разве не попытка дать жизнь невообразимому кошмару с неописуемым ужасом? Тем Говард и крут, что в его произведениях ты придумываешь весь мир сам, всю вселенную воспринимаешь по своему и никогда не ошибешься потому, что ты будешь описывать свой неописуемый ужас, для которого это будет невообразимый кошмар.

Загадочный ритуал, который члены семьи, разбросанные по миру, проводят раз в сто лет, аккурат под Рождество и главный герой, ставший выжившим свидетелем такового. Как-то сумбурно, но от этого не менее мрачно и вязко, хоть побольше размер для рассказа явно не стал бы лишним.

Очень хорошая задумка, страх перед иррациональным, не поддающимся объяснению всегда пугает, как картинка, в которой что-то неестественно и этим отталкивает. Но вот реализация слишком скомкана, будто это и не рассказ, а скорее зарисовка, финал так вообще слишком впопыхах рассказан.

Ещё один отличный представитель творчества автора в данном сборнике! Но Лавкрафт не был бы сам собой, если бы не пробовал что-то новое, в данном случае — связать точные науки с мистицизмом и ведьмами. Можно ли путешествовать сквозь пространство благодаря геометрическим формулам? Собственно этими изысканиями и занимается гг рассказа, не жалея сил и всего себя. Не скажу, что мне было страшно — вот мерзко и противно да, противный мерзко хихикающий фамильяр, старая ведьма, эти образы преследующих многогранников… местами казалось, что через чур перегружена история всем вместе — и ведьмами, и Некрономиконом, и жертвоприношениями, но финал хорош, вот прям тот редкий случай, когда Говард выписал конец истории во всех подробностях 👏

Йа! Йа! Ктулху фтагн! Ф’нглуи мглу’наф Ктулху Р’льех вгах-нагл фтага…

Эта история сочетает в себе отличный образец хоррора и узнаваемого стиля Лавкрафта, вкупе с небольшим объемом, но насыщенно переданными ощущениями и эмоциями персонажа, читая будто сам переносишься в тот странный город, видишь странных жителей, слушаешь странные истории местного пьянчужки, а ночью кто-то устраивает на тебя охоту, пытаясь загнать, словно животное в силки.

Не сказать, что было страшно, по переживать за героя пришлось, да и нагнетать атмосферу приближением чего-то темного и неотвратимо мерзкого Говард точно умеет!

Как старинное проклятие погубило того, кто воспользовался распространенной ошибкой «ходить в чужой монастырь со своим уставом». Тут вам и старинный родовой замок, и свирели, и световые эффекты, да ещё и готикой знатно отдает. Идея не нова, но реализация все равно пристойная.

Честно говоря, до разгадки, предложенной автором я не догадалась😅 почему-то думала изначально в другом ключе, но рассказ сам по себе хорош, пожалуй, что ничего подобного в зомби-тематике я ещё не читала

На данный момент сей рассказ самый нехарактерный для творчества автора🤔 Страстная пятница, восемь гробов и пьяница-гробовщик, застрявший в склепе. С завязкой все хорошо, но вот непривычно было читая ощущать мораль истории и объяснение в последнем предложении

Дневник капитана немецкой подлодки, описывающего странную гибель всего экипажа, таинственный храм и вернувшуюся голову юноши. Вот умеет Лавкрафт описать происходящее так, чтобы подстегнуть воображение читателя и напустить мороку своей недосказанностью. Жаль, рассказ не стал повестью, но нашел лучшую реализацию образа Древней Цивилизации в последующих, гораздо более известных работах Говарда

Проклятый, безымянный город в самом сердце Аравийской пустыни, в глубины которого решает спустится главный герой, невзирая на предупреждения местного населения. По вязкому и медленному поглощению читателя ужасом я бы сравнила эту историю с фильмами Хичкока и читая легко себе представить происходящее благодаря точному и почти что кинематографичному описанию

Короткая история о суперкарго, потерпевшем крушение в водах Тихого океана и ставшего свидетелем странной сцены с участием Дагона, Бога-Рыбы из древней филистимской легенды. Ёмко и действительно мрачновато-страшно было читать эти несколько страниц, между тем полно и в красках рассказывающих весь ужас, что пережил и переживает этот человек.

Натаниэль Уингейт Пизли во время проведения лекции в университете внезапно теряет сознание и приходит окончательно в себя лишь спустя пять лет. Но оказывается, что всё это время он жил, путешествовал, работал, только вот совершенно не помнит как. Амнезия? Но все знакомые говорят, что тот период он был будто не все, да и сам как будто другой человек абсолютно. А в странных снах после «возвращения» он видит совсем уж что-то на вроде порождения больной фантазии, но что, если все эти сны правда!?

Компактная, но при этом детальная повесть, читая которую меня не покидало четкое ощущение, что описывал происходящее действительно ученый — так четко, деловито излагались факты, отбрасывая в сторону саму возможность реальности произошедшего, пытаясь найти всему логичное и научное объяснение. И хотя вся книга была выдержана в одном темпе, финальная глава нагнала саспенса и призвала некую тревожность за героя.

Давным-давно, все бегали и кричали — «Ктулху Ф'тагн». Все хвалили и рассказывали про невероятно крутое произведение, невероятно крутого писателя. Как хорошо, что я своё знакомство с творчеством начал с другого произведения. «Зов Ктулху» невероятно посредственный рассказ из всех произведения Лавкрафта. Это один из тех рассказов, когда создавать отдельный мир не хочется, но сам Ктулху заслуживает, чтобы о нём написали. Вот мы и получили простенькую историю в стиле «Дагона». Или очередную историю в стиле «Дагона». С другой стороны, чем же так нравится Ктулху? почему он стал культовым? Большинство его не читало, все играли в игры, всем нравится атмосфера, которой в книге нет, но есть и те, кто читал. И я считаю, что фанаты произведения это талассофобы. Вода, много воды, под ней Ктулху, город, корабль, всё это очень страшно, а значит круто. А ещё вокруг всей этой фобии есть простенький мир, подчиняющийся своим законам и со своими адептами. Ктулху будет жить. Может даже приснится.

Вписанный в канву мифов Ктулху с помощью упоминаний запретных культов и вымышленных фолиантов, заставляющий вспомнить глубоководных Инсмута, этот рассказ всё же дает нечто новое в контексте авторской мифологии –

Эта история, как и многие другие у Лавкрафта, носит мрачный и пугающий характер. Она повествует о человеке, который был зачарован магией существования полуамфибий, полулюдей. Этот контакт с неведомым настолько сводит его с ума.

Когда ты слишком много читаешь лавкрафтианских хорроров, начинаешь понимать, что концептуально нового в этом жанре уже мало что можно придумать. Я не хочу сказать, что этот рассказ плох, и не могу утверждать, что он вторичен. Возможно, по хронологии этот рассказ наоборот является прообразом чего-то более великого и крутого, и действительно служит фундаментом для потрясающих работ Лавкрафта.

Но если оценивать его без контекста, просто по его наполнению, я бы не сказал, что он добавляет что-то новое и интересное в лор подводных существ и древних богов. Единственное, что мне действительно понравилось в этом рассказе, — это описание высушенных океанов. Описание того, как дно океана постепенно засыхает и превращается из мутной поверхности в одну большую дорогу для главного героя, вызывало у меня позитивные эмоции. Мне было интересно узнать, что герой найдёт в конце этого пути.

Однако концовка оставила ещё большую пустоту, чем та, которая осталась после высушенных океанов на нашей планете.

Весьма в лаконичных и обтекающих выражениях автор, именем которого назвали поджанр хоррора, проводит расследование мистических смертей в одном из старейших домов Провиденса, своего родного города. Чувствуется, что ещё чуть чуть и Ктулху выльется на бумагу( до его написания оставался год или около того). Сама история сначала мне напомнила рассказ Адама Нэвилла «Куда приходят ангелы» и не без причины.

Но финал истории вышел интереснее. Дело в том, что как и в рассказе «Погребенный с фараонами», Лавкрафт показывает лишь малую часть скрытого под подвалом.

История очень скрупулезно выписана: много дат, много имён. Все они подсказки к чему-то кощунственному!

Вспоминается аналогичный «Дневник Алонзо Тайпера» того же автора. Схема построения родовой линии, но там уже скользят Древние твари, а тут ещё нет.

Иррациональные страхи переполняют эти строки. Взять хотя бы стены домов, которые излучают неведомую злобу и то, как однажды, почитав фолиант, рассказчик стал воспринимать мир в ином свете. Не помнит он ни своих родственников, ни то, кем он был при жизни(это важный факт, параллель, которую некоторые знающие отследят), а потом вовсе в его теле ожил Ньярлатхотеп.

Типичный Лавкрафтовский рассказ, лучше, чем многие работы Лина Картера. Просто нужно кое-что домыслить и картина маслом.

История жуткая и интересная, основанная на идее страшных восковых фигур, перевёрнутой в ужасы. В этом музее восковых фигур, созданном для взрослых, представлены монстры и неописуемые кошмары.

Этот рассказ повествует о жизни после смерти, некромантии и о том, как умершие люди влияют на живых. Странное поместье, сны, тёмная магия, потревоженные останки умерших людей.

Хотя рассказ интересный, я не заметил ничего, что бы сильно запомнилось или оставило глубокое впечатление. Это просто ещё одна страшная история о своего рода некромантии и оживлении умерших.

Закончил чтение очередного сборника рассказов Говарда Лавкрафта — «Алхимик». В последний раз Лавкрафта полноценно читал ещё во времена учёбы в институте, и было это уже около 15 лет назад. В целом, всегда любил этого автора и всегда считал, что именно его книги и рассказы действительно способны пробирать тебя. Сейчас уже восприятие немножко поменялось, и тот же прочитанный Кодзи Судзуки всё же местами впечатлил чуть больше, в его «Звонках» поболее жутковатых фрагментов. Но всё же Лавкрафту надо отдать должное, он так то был одним из первопроходцев в жанре мистического ужаса, наряду с Эдгаром По.

Истории Лавкрафта всегда опутаны этакой мистической таинственностью, которая нередко граничит с оккультизмом и невероятными обрядами по вызову самых кошмарных монстров, что способны повергнуть главных героев в пучину немыслимого безумия. У истории Лавкрафта никогда не бывает хэппи эндов, все они заканчиваются смертью, либо сумасшедшим домом для его персонажей. Безусловно есть в его рассказах и этакие проходняки, которые уже сейчас воспринимаются как нечто невероятно наивное. Но смотрим то мы через призму современности. Хотя и на момент публикаций Лавкрафт не снискал какой-то невероятной популярности.

Отчётливо помнил, что читал ту же самую «Тварь на пороге» ещё 15 лет назад, и прекрасно помнил о том, что рассказ мне тогда очень понравился, наряду с его культовыми «Хребтами безумия», но тем не мене в этот раз, читал его как в первый, и вновь вспомнил все эти эмоции, которые у меня возникали тогда от прочтения. Они конечно же стали чуть более блёклыми, но тем не менее, одна из любимых историй. Невозможно не отметить и совершенно замечательный «Зов Ктулху» и весьма достойный «Данвичский ужас». До сих пор вполне впечатляющие вещи, которые я готов порекомендовать любителям оккультной мистики и ужасов.

Уже наметил для себя и ряд других рассказов Лавкрафта, которые в обязательном порядке будут читать, к примеру, того же «Герберта Уэста воскрешающего мёртвых» я обязательно прочту, тем более фильмы серии «Реаниматор» считаю весьма годной классикой. Но пока что у меня есть некое перенасыщение Лавкрафтом, да ещё и после того, как прочитал Майринка, который в сущности тоже писал на оккультную тематику.

Годная фантастическая вещь с идеей переселения разумов.Конечно, смешно читать эти типичные для автора эпитеты,типа-ужасающий,отвратительный,пугающий,колоссальный,хотя,ничего такого сверхординарного не происходит.

Что это было? Морализаторская история в антураже подпольного притона времен сухого закона? Очень похоже на то. Лавкрафт, конечно, автор более разносторонний, чем сочинитель одних лишь пугалок, это мы знаем… Но данная история кажется мне не очень удачной. Портит стиль, похожий на стиль штампованной пьесы – при этом ирония не становится столь четкой, чтобы подумать, будто это пародия типа «Прелестной Эрменгарды» – речь юноши и хозяина притона при этом и вовсе кажется искусственной. Искусственное, нарочитое – здесь много такого. И это тоже значительно портит ощущение. И кстати, сюжет, тоже нарочитый, становиться очевидным, при упоминании первой любви матушки юного героя. Неживой какой-то рассказ.

Впрочем, как я понимаю, он из тех, что были извлечены из бумаг автора уже после его смерти. В защиту ему – неизвестно, хотел бы сам автор, чтобы такое произведение и вовсе было напечатано.

А неплохая миниатюра, по-моему, приятно сочетающая в себе эстетический пафос и иронию. А вместе с тем приходит и мысль: а не так ли и возникали в свое время легенды об огнедышащих драконах?

Как я понимаю, это черновик извлечен из бумаг Лавкрафта самым последним.

Мне видится в этой истории что-то незрелое, ученическое. Как-то слишком примитивно он написан. Есть, казалось бы, приключенческий сюжет – почти арехитипичный: путешествие в логово чудовища, дабы забрать его сокровища. Но история обрывается очень бесхитростно. Есть антураж далекой фэнтезийный планеты со всевозможными странными существами типа того же зверя-чародея или нечеловеческого пророка, пришедшего из других миров. Но описано это как-то просто, без атмосферы (а зрелый Лавкрафт мог поражать и завораживать своей атмосферой). К тому же над всем витает легкий флёр неоформившейся иронии – но он и забавной историю не делает, и всё напряжение рушит на корню. Такое ощущение, что будь рассказ обработан Лавкрафтом (или соавторами?) серьезнее, или будь он написан позднее, Лавкрафтом вошедшим в полную производственную мощь, из него вышло бы нечто очень любопытное. Но так в нём ощущается даже какое-то пренебрежение, или –¬ если он действительно очень ранний, как, например, рассказ «Алхимик» – пока ещё неумение. Тот случай, когда извлеченное из черновиков произведение не делает автору большой чести, по-моему.

Эта история считается незавершенной. Но нужно ли ей какое-то завершение, ибо, по-моему, она берет и так – пугающими образами и липким ощущением бесконечного гротескно-страшного сна? Да нет, конечно… Тем более что в отрывки рассказ занесла череда случайностей. И от Лавкрафта тут лишь короткое описание сна. Ну, тем интереснее становится для меня Дж. Чапман Миске, так как, по-моему, он создал завораживающе страшную вещь – атмосферную, пугающую подсознательно жуткими образами. Сон, в котором действительно можно затеряться, в этой безлюдной глуши с одиноким трамвайчиком и странным подобием человека, воющим на луну, и всё это до отчаяния страшно.

Это чудесное светлое произведение чем-то созвучно историям из Мира Снов. Героиня её – сновидица, что сквозь дух настоящей поэзии отправляется в святилища поэтических богов. Мне видится в нём женская рука (рука Анны Хелен Крофтс оказалась сильнее руки Лавкрафта?). Даже в самых поэтических произведениях Лавкрафта (а эту историю тоже ведь можно отнести к стихотворениям в прозе) чувствуется легкая грусть или печаль – ощущение недостижимого идеала, ощущение чего-то утерянного или ещё не найденного. Здесь этого нет. Здесь – чисто, хрустально, светло. Да, может не самое удивительное (ведь не открывают авторы новых истин) произведение, но на удивление светлое, воздушное – неожиданно для привычного (и даже для меня с учетом, что я практически всего его прочитал, и понимаю его, как мне кажется, шире, чем любой неофит) образа Лавкрафта.

Да, отрывок, но густой, насыщенный и очень-очень атмосферный… Лавкрафт умеет делать атмосферу, но редко в каких произведениях он делал её так густо.

Познание космических тайн ведёт к безумию – это мы тоже знаем из работ Лавкрафта. Но чаще он показывает это безумие со стороны. Здесь же – попытка (отрывок, поэтому лишь попытка) показать метаморфозы сознания измененного таинственным фолиантом изнутри. Ощущение крепкое, почти завораживающее.

В чём-то созвучно, по-моему, рассказу «Врата Серебряного ключа» (возможно тем, что свой Азатот, свои Ключ-и-Врата, тут тоже есть – но в виде магической книги, магических формул, магических символов). И почему-то кажется, будь этот рассказ окончен, он вполне бы мог достигнуть высоты «Врат Серебряного ключа» – по-моему, одного из сильнейших рассказов Лавкрафта.

Сам Лавкрафт считал это своё творение неудачным и при жизни отказывался его публиковать. Но культовый статус автора – тот самый, что заставляет поклонников извлекать из бумаг автора черновики и огрызки историй – извлек из его стола на свет божий и этот рассказ.

Рассказ, по-моему, не так уж и плох. Он выглядит цельным, законченным. На то, что он довольно ранний, указывает, как близок рассказ к мифам Ктулху, но ещё не сами мифы Ктулху. Мне кажется, автор вполне мог застолбить его место в мифах одной-двумя фразами, хватило бы и вовсе пары культсистких восклицаний в речи странного мексиканца. Всё остальное есть – есть нагнетание напряжение и странные циклопические явление, к которым теперь уже точно подходит название «хтонические» (ибо «хотническое», как известно, означает «пришедшее из-под земли»). А ещё здесь довольно нетипичный персонаж – видимо из английских солдат долгое время проведший в Индии, и имеющий какую-то личную тайну; всё же персонажи-рассказчики у Лавкрафта бывают обычно гораздо проще. И, кстати, мне одному вспомнилась пугалка про Кольскую сверхглубокую шахту, якобы достигавшую самого ада?

Да, мне кажется, это не самый лучший образчик прозы Лавкрафта, но и плохим его назвать трудно. По-моему, он на уровне такого вот среднего арифметического творчества – а такое есть у каждого автора, некий средний уровень, без учета худшего и лучшего. Даже удивительно, почему именно этот рассказ так не понравился самому Лавкрафту. Может быть, он чувствовал, что из него можно выжать гораздо больше, чем то, что получилось?