Эту книжку можно очень долго анализировать: и так и эдак вертеть идеи о коммунизме с человеческим лицом, о просвещенном самодержавии, о патриотизме, о национализме, можно даже порыться в «белье» главного героя и порассуждать о допустимости и самой возможности любовных отношений между ним и двумя его «женами». Но как-то совсем не хочется. Роман мне понравился. И хоть я много с чем (идейно) не согласен, а какие-то вещи чисто по-человечески даже не приемлю, — кажется мне, да что там, просто уверен, писалось это произведение Рыбаковым совершенно безоглядно. Так, как захотелось, так, как казалось правильным. Это подкупает. Сильно, честно и оригинально, как по замыслу, так и по исполнению. Про язык рыбаковский молчу – получится трюизм. Эмоциональное воздействие, как всегда, сногсшибательное. Поэтому безо всяких размусоливаний порекомендую этот роман всем, кто его еще не читал и на этом успокоюсь.

Несмотря на удручающий пессимизм этой перестроечной повести, сама идея о крыльях — безумно хороша. Романтика полета и гнетущее бытие, гвоздями прибивающее душу homo soveticus к «земле» (выживанию), — вещи, на первый взгляд, диаметрально противоположные. И сопрягаться могут только в подобной истории. Рыбаков таки талантище! Грустная, красивая, щемящая и гротескно жёсткая история.

Кажется, эта повесть – лучшее, что написал В. Рыбаков. На мой вкус, конечно. Пронзительная история, другого слова и не подобрать. Вот дать бы её почитать каким-нибудь узколобым литературоведам, которые при слове «фантастика» презрительно поджимают губы. Наглядный образчик того, как настоящая литература размывает жанровые границы. Точнее, не размывает, а делает их существование бессмысленным.

«Дерни за веревочку» — история про молодых людей. Людей счастливых и несчастных, странных и обыкновенных. Кто-то мечется в поисках выхода из сложившейся ситуации, кто-то пытается существовать созерцательно, ни к чему особо не стремясь, кто-то мучается от неразделенной любви, а кто-то просто «умеет слушать ветер».

Психологизм – это главная «кувалда», которую «заготовил» Рыбаков для читателя. И по мне она бабахнула от души. С упреками некоторых лаборантов в некоторой «картонности» и «чрезмерности» характеров, поступков, мыслей персонажей – категорически не согласен. Это же не публицистика, а художественное произведение. Вспомните незабвенного Фёдора Михайловича, вот уж где «чрезмерность» зашкаливает за все мыслимые (реалистические) границы. И ничего, вполне себе метод.

Согласен с Nog, помногу Рыбакова у меня читать тоже не получается. И как бы я ни готовился к шквалу эмоций (как в этот раз, собираясь перечитывать), уберечься от нахлынувших чувств не удалось…

Да, когда-то Рыбаков писал так. Интересно на примере этого рассказа понаблюдать за эволюцией творчества автора. За 25 лет у Рыбакова совершенно изменился стиль, а вот идеи, смысл его творчества остались теми же.

События этого рассказа развиваются нарочито путано, невнятно. Такое впечатление, что смотришь старый документальный фильм, где мелькают разрозненные кадры. Антураж рассказа демонстративно уродлив — барханы, развалины, разумные крысы, падающая луна — все это производит впечатление сюрреалистического бреда, но при этом дает четкое представление масштабности катастрофы. Но не в декорациях дело, дело в людях. Персонажи выписаны нарочито схематично — пилот, шофер, музыкант, друг музыканта. Мы не успеваем даже разглядеть этих людей, а им уже приходится биться насмерть. А дальше все как всегда — кто-то пытается выжить любой ценой, а кто-то готов погибнуть лишь бы остаться человеком. Да, все мы смертны. И только музыка, пусть даже льющаяся из старого рояля в разрушенном доме, — вечна.

Присоединюсь к тем, кому цикл понравился ;). Замечательная «китайская» стилизация, причем и мира и самих произведений, красивый язык, некая доля иронии. Последняя правда оставляет двойственные впечатления. Первой книге цикла поставил 10 исключительно за необычный мир Ордуси. Детективный сюжет, на мой взгляд, тут только для канвы, очевидно что это вообще не детектив, а та самая «этическая утопия» и оценивать его с точки зрения «детективности» смысла не вижу.

Честно говоря, сольные произведения Рыбакова я читаю с большим трудом: уж больно они эмоциональные и пробирают «до печенок». А вот этот цикл, благодаря вкладу Алимова, приобрел определенную «легкость» и «светлость», за что ему мое большое спасибо ;). Мне кажется что весь цикл «вырос» из «Гравилета Цесаревич» — основные сюжетные и этические объекты переехали оттуда — и вот тут-то и видна зияющая пропасть между Рыбаковым и Ван Зайчиком. И, повторюсь, второй мне гораздо ближе.

PS. Да, и у Рыбакова и у Ван Зайчика идеи и «обвинения» кто виноват очень близки. Часть из них мне кажется по меньшей мере странными, а часть вообще не верными, но это отнюдь не мешает чтению.

Сильная вешь — умная, серьезная, хорошо написанная, а главное, цепляющая за душу. И пусть пик злободневности этой повести уже прошел, но даже и сейчас, стоит себе представить, что в 90-е годы судьба России могла повернуться таким образом, чтобы стать похожей на описанную у автора, становится больно и страшно. Естественно, что читается повесть (как, впрочем, и большенство других вещей Рыбакова) не очень просто, но зато, немного потрудившись, получаешь истинное удовлетворение от того, что прочитал. И еще: в сравнительно небольшом обьеме повести встречается столько действительно реальных и знакомых черточек поведения людей, их характеров, что герои повести предстают перед читателем реально живыми. К недостаткам книги можно было бы отнести только несколько смазанный финал повести, хотя автора можно понять — сделать его другим было бы чрезвычайно сложно... Оценка между 8 и 9

Для меня каждая книга — как собеседник. Все эти собеседники разные: веселые и грустные, добрые и злые, умные и не слишком. Кто-то расскажет интересную байку, кто-то начнет заваливать нудными подробностями, кто-то изложит целый философский трактат. С одними книгами расстаешься легко, как со случайными попутчиками в дороге: закрыл последнюю страницу, пожал руку и — прощай навсегда. Другие идут рядом со мной по жизни как надежные друзья. И в разных жизненных обстоятельствах, в радости или грусти, я вновь и вновь открываю заветные страницы и на душе становится легче. «Звезда Полынь» Рыбакова свалилась мне на голову как старый приятель, которого не видел много лет, ну, скажем, бывший одноклассник. Плюхнулась рядом со мной на скамейку, живо разлила водку по стопкам, достала соленые огурчики и сало и началось: «А помнишь!?», «А знаешь!?», «А как там они? Неужели», «А ведь было...». И вот уже развернулась во всю ширь застегнутая на все пуговицы душа. И в какой-то момент чувствуешь, что старый твой товарищ тебе как брат. А через минуту так бы и дал ему в морду, а еще через минуту вы снова сидите в обнимку и орете песни, например «Нау» или «ДДТ», от которых балдели полжизни назад.

А потом наутро просыпаешься с трещащей башкой, мучительно вспоминаешь то, что происходило вечером, недоумеваешь, что же тебя так понесло и зачем ты братался с этим, вобщем-то уже давно чужим человеком. И вспоминаешь, что и то он делал не так и этакие его недостатки просто очевидны. Но все равно, несмотря ни на что, на душе остается какое-то теплое чувство, что все вчера было правильно.

Но вернемся к Рыбакову. Первые три главы его книги меня просто сразили. Вот только взялся я за него и сразу понял, что автор — мой товарищ или, как любит выражаться сам Рыбаков — единочаятель. Что мучают его те же важные вопросы о смысле нашей жизни, что у него без всякого притворства болит душа за нашу жизнь и нашу Родину, и пытается он понять, как же теперь жить дальше. И герои книги описаны так просто и без всяких украшательств, и с такой симпатией и попыткой понимания, что сразу видишь в них живых людей, и их судьба становится тебе небезразлична. И книга, зацепив меня с первых страниц, уже читается на одном дыхании до самой развязки.

И только потом, присмотревшись более внимательным взглядом, начинаешь видеть, что сюжет, в сущности, весьма прост, что некоторые сюжетные ходы очевидны и совершенно наивны, что у некоторых героев главные, ключевые черты характера, просто таки карикатурно выделены, что размышления самого автора отнюдь не всегда безупречны.

И все-таки, в этой книге есть еще одна важная составляющая, в ней есть мечта, и не какая-нибудь «бескрылая приземленная», а самая что ни на есть крылатая. И я готов мечтать с автором вместе.

Вывод — по воздействию на меня этой книги — безусловное 10, по ее объективным литературным качествам — не больше 7. Буду необъективен, поставлю 9.

Готов ли я рекомендовать эту книгу? Очень не уверен. Все-таки ее восприятие очень сильно зависит от взглядов читателя, а молодому поколению она может быть просто не слишком понятна. И все же попробуйте, рискните.

впечатление двойственное: как литература — да (8) — произведение не глупое, написано не слабо ; как фантастическая литература — нет *(7), ибо идея сделать произведение фантастическим, судя по всему, пришла автору в самую последнюю очередь.

Надо признать, что художественная литература у Рыбакова получается намного лучше, чем публицистика. Зато очень любопытно с точки зрения эволюции его позиции.

На 3/4 очень хорошая книга. Там, где нет фантастики.

Два в одном (правда и вымысел) здесь оказались явно чужие друг другу.

Старые вещи, а как читаются! То, что влияние АВС видно невооруженным глазом, то, что написанное несет печать своего времени — вещи не портят. Жаль, что в последние годы этот замечательный писатель несколько отошел от того, что было начато «Очагом на башне».

Да, молодым людям, которые не застали ТО время, очень полезно читать подобное. Когда говорят о маразме той власти, о необходимости «навести порядок» и т.п. видимо плохо себе представляют этот самый «порядок». Читайте Рыбакова. Может быть, просветление наступит.

Очень чувствуется время, в котором написан рассказ. И персонажи весьма прозрачны. Особенно после ознакомления с публицистическим очерком («Кот диктует...»), помещенном в АСТшном сборнике. А ведь было почти что так!

Повесть вполне заслуживает тех оценок, которые выставило большинство. Правда чересчур много оптимизма в прилагаемых обстоятельствах. Мальчишка-мессИя, да еще из другого мира — перебор. Но литература (написано) — отличная.

Очень тонко подмеченный автором и прекрасно поданный психологически факт превращения любой административной структуры, как только она вырывается из под контроля общества, в замкнутую и самодовлеющую структуру. А замкнутость неизбежно ведет к ошибкам, как бы честны и высокоинеллектуальны не были члены этого самого сообщества.

Всегда любил сольное творчество Рыбакова, после Семагинского цикла, он надолго занял свое достойное место в пятерке самых любимых российских писателей. Однако, поставить этому циклу выше 6/10 просто не могу, ибо с художественной литературой, на мой взгяд, он имеет весьма мало общего. Как и в случае со «Звездой полынь» входящие в него произведения, скорее напоминают не романы, а смесь политических карикатур в стиле незабвенного журнала «Крокодил» и книги Солженицына «Как нам обустроить Россию». Политические идеалы обоих авторов видны невооруженным взглядом и излагаются с «утонченностью» крикливой газетной передовицы. Увы, но кроме этих листовок, прокламаций и призывов, я во всем цикле ничего не увидел. Сюжеты присутствуют чисто номинально, так для галочки и связки бесчисленных афоризмов в подобие единого целого. Сами афоризмы и отсылки ск современности, поначалу развлекают, но потом начинают утомлять своей предсказуемостью и одноообразием. Тоже и со стилем: хороший язык с элементами литературной игры, подозрительно быстро наскучивает и начинает отдавать клишированностью. Главный корень зла для Рыбакова и Алимова заключается в сериальности. Придумав множество «фишечек» для самого первого романа, они просто повторяют их 6 раз подряд без видимых изменений, что разбивает весь эффект «Литературной игры». Представьте себе, что Вы играете с товарищем в прятки, но он вместо креативного подхода, постоянно прячется от Вас в одном и том же месте. Как быстро Вам надоест этот процесс? Мне наскучил уже на втором томе, благо вместе с копированием достоинств, из книги в книгу кочуют и те же недостатки: отрывочность сюжета, превращения натужного юморка из литературного фона в самоцель для авторов.

Резюмирую: у «Евразийской симфонии» был бы шанс, если бы вместо цикла авторы ограничились одним романом. При дефиците идей и приемов и чресчур сильной «заполитизированности» текста, данное произведение конечно имеет ( и еще найдет) своих преданных поклонников. Но людям, которые не разделяют политических и социальных идеалов авторов, лучше подыскать для чтения, что-нибудь менее тенденциозное.

Одна из наиболее психологически сильных книг, которую удалось прочитать за последние лет десять. Вполне сравнимо с «Очагом» и другими крупными вещами этого автора. Великолепный язык. Только вот отдельные персонажи несколько картонные, с ходульными мыслями и поступками.

А еще не очень понравилась идея подсознательного стремления.. к чему? Эдакая предопределенность. Да еще всего человечества в целом. Есть в этом что-то такое, что выламывается из общей великолепной картины.

Но зато в ней заложена, может быть подсознательно, может быть провидчески идея, которая только сейчас может быть пробивается сквозь наносы политических тайфунов: не может нормально существовать страна не имея цели!

Первые две книги просто супер, а последняя значительно уступает

Мне книга очень понравилась и не очень понятно почему некоторые личности ставят 3 и 4.Дело тут не в детективной составляющей и не в полигамных страданиях,а в том что автор изобразил мир в котором люди разных убеждений и вер вместе работают на благо общества и интересы общественные для них выше личностных.Я открою вам секрет .Я тоже не люблю многоженцев,но все равно хочу в Ордусь.Я уверен что там мне не мешали бы жить как я хочу ибо мои интересы нельзя назвать антиобщественными и человеконарушительными.Единственный мой недостаток пристрастие к «варварской'фантастике.:lol:Вся наша проблема в том,что мы спешим навешать ярлыков и вместо того что бы попытаться понять тех кто не похож на нас стремимся порой оскорбить,унизить или даже побить их.Так вот это книга о терпении,прощении и чести(как и весь цикл впрочем),а тех кто видит в ней плохой детектив с полигамными страданиями мне просто напросто жаль.Или как говорил Незнайка«недоросли вы еще до моей музыки» И дай бог чтобы доросли.Хоть когда нибудь...

Написано отлично, но лично мне не понравился финал. появляется навязчивая дидактичность, свойственная в той или иной степени и другим книгам автора. Не хватает только специальной главки: « Основная мысль данного текста такова...»

В «Миллиарде» была загадка.

Автор попытался дать на нее ответ.

Это его право, но меня такой ответ не устроил.

Пора Рыбакову в журналиста переквалифицироваться. Под наслоениями его прогорклых раздумий совершенно не видно замечательного когда-то автора, человека, написавшего «Гравилёт «Цесаревич» и «Дёрни за верёвочку». А тут лейтмотив прост: «Да здравствует мыло душистое и верёвка пушистая!» После жизнеописания мазохиста Симагина Рыбаковым не сделано ничего по-настоящему художественного. Жаль. Хороший был писатель.

Вот давненько я не оказывался перед столь серьёзной дилеммой. За прочтённый роман впору ставить любую оценку от 2 до 8. Ну, если разобраться хорошенько, то в вышеприведённой максиме преобладают эмоции. Если давить мозгом, то... попробую упорядочить.

До двухсотой с чем-то страницы я себя не дотащил даже — доволок. Доминантой моих раздумий в паузах меж чтением была нехитрая и некрасивая мысль: «Рыбаков забронзовел и позволяет себе слишком много». Чего много-то, спросите вы. Много своих собственных рефлексий, чуть припорошенных какой-никакой философией. Даже диалоги, нечастые, кстати, гости в начале романа, и те подёрнуты поволокой рыбаковской патриотической тоски по великой родине. Не всякий читатель превозможет себя в чтении такого почти публицистического текста, помещённого в обложку НФ-вещи. Фантастикой «Звезду Полынь» вообще назвать нельзя. Это типичный горький реализм, присущий автору уже изрядно давно, со времён симагинского цикла и «На будущий год в Москве». По сравнению с «Москвой» пессимизма лишь чуть поубавилось...

Вот добираюсь до беседы журналиста с мудрецом Шигабутдиновым. Мысли воцерковленного в православие бывшего мусульманина интересны. Не новы, но удивительно гладко причёсаны и побуждают к многослойным и многотрудным размышлениям. Это редко ныне и внушает уважение. Подобных побуждающих опусов в романе затем будет ещё несколько...

Затем на текст обрушивается изрядная доза драйва, которая постепенно сходит на нет и тонет всё в тех же рефлексиях...

Вот Бабцев этот, ясно, кем в реале являющийся. Ну, говорит Рыбаков, что это человек, в сущности, неплохой, просто заблудившийся в своей совести. А такой, как известно, вреда может принести, аки эскадрилья стратегических бомбардировщиков... да знаем мы это... Многовато бабцева в тексте.

Опять брошенный давным-давно киндер возникает у автора. Ну, что это такое? Зачем этот авторский психоанализ пополам с мазохизмом?

И стоило писать такую большую вещь из-за пары-тройки Хороших мыслей? Всё равно ведь народ-то в подавляющем своем количестве это до конца не осилил. Не проще ли было очерк крепкий засадить?

Семёрку ставлю ТОЛЬКО за пробуждение во мне, как в читателе, весьма неслабого трепета душевных струн упомянутыми выше редкими философскими пассажами.

Проблема выбора и ответственности, на этот раз (в отличие от рассказа А.Балабухи «Могильщик») о праве на ошибку и ее цене. Вот только концовка никак не ложится в избранную тему. А мог бы быть очень значимый, и не рассказ, а роман. Таланта Рыбакова для него хватило бы. Не срослось, увы. Может год был неудачный?

Самая сильное, но и самое тяжелое произведение из того, что я читал за свою отнюдь не короткую жизнь. Я отлично помню то время и мое видение происходящего тогда автор отразил один к одному.

Сколько книг прочитано за эти годы, но пара, занимающаяся литературной редактурой текстов и вылавливающая фразы типа: «Звездолеты летали между и везде...», «Какое гнусное пространство...» или «из под леса доносились индивидуальные голоса собак и кошкоподобный кашель преследователя..» запомнились намертво:haha:. Для меня эта повесть стала даже символом проекта «Время учеников». На данный момент многие ли из пишущих могут сказать, что они пишут СВОЮ НАСТОЯЩУЮ книгу, а не ловят неточности в чужих текстах?

Ох, и нелегка же долюшка писателя Рыбакова! Либералы ругают его за пропаганду империализма, патриоты кроют на все лады за мягкотелость и либерализм: куда податься бедному писателю? Вот описал бы он приключения этого гравилёта на далёких планетах, глядишь, и не удостоился бы брани!

Как, однако, хорошо, что это пространство отведено для моего личного мнения о книге. Вот я и скажу.

«Гравилёт «Цесаревич» — одна из самых удачных и любимых мною вещей Рыбакова. Герои — замечательно живы и симпатичны, мир — гармоничен и незлобив, а ирония автора почти не перехлёстывает через край (как это бывало в остальных книгах его). Даже любовный треугольник не вызывает раздражения, как это сплошь и рядом случается в творениях иных фантастов. Ну, не обошлось и без недостатков: попсы вот многовато (одна фамилия Трубецкой чего стоит!), да и Беня Цин — это перебор!

Однако роман вкусен и заслуживает сохранения на книжной полке.

Все знают, что такое ядерная война. Все знают, что такое ядерная зима.

Точно так же все знают, кто такие Халк, Спайдермен, Годзилла и Кинг-Конг.

Ядерная война — это не страшно, да? Это прикольное приключение, что-то типа Fallout'a?

Рыбаков показывает, что — нет. Нельзя, невозможно относится к войне так же, как к Кинг-Конгу и Сэйлор Мун. Атомный гриб не должен быть брендом. Война — не абстракция и не досужая выдумка, она может стать реальностью, в отличие от человека-россомахи и иже с ним. Войной, в которой погибнет ваша жена. Войной, в которой погибнет ваш ребёнок. И она не кончится чем-то хорошим, никогда. Пикника на зелёной траве под пулями не будет, а будет вот так — страшно.

Склизкие монстры из триллеров — не страшны. Лавкрафтовское неведомое — не страшно. Сотня трупов в новостях — не страшно, далеко. Но современного человека, достаточно обеспеченного, чтобы купить фантастическую книжку, испугать легко; просто пугать надо не этим. Рыбаков нашёл, чем: тем, чего каждый и так боится, подсознательно.

А символическая встреча с Создателем возносит рассказ из разряда «пугалки» в разряд философской притчи.

Я боюсь этого рассказа. Я не могу не думать об этом рассказе. Гли-гли-гли. Я перечитываю его время от времени. Ужасно страшно.

А вам не страшно? А дети свои есть? И всё равно не страшно?

Извините, не верю.

:rev:«... с тех пор все тянуться передо мной глухие кривые окольные тропы...» Так заканчивается «За миллиард лет до конца света», Вячислав Рыбаков подхватил эстафету и показал нам эти тропы. На фоне всеобщего бардака и запустения 90-х это выглядит особенно безрадостно, но автору всегда лучше удавались мрачные миры. Рыбакав смог создать крепкую, хорошую вещь, но это уже совсем другая история.

Обычно, садясь писать отзыв, я уже примерно складываю у себя в голове примерный набросок того, что буду набирать.

Однако этот роман Рыбакова так ударил по мозгам, что каждая осознанная и красивая мысль тут же сметается шквалом эмоций и впечатлений.

А вообще «Дерни за веревочку» — очень настоящая книга. Такая же простая, незамысловатая и вместе с тем живая, как корабль, который нарисовал в своем блокнотике Димка. И можно сколь угодно долго пытаться с помощью тех же нехитрых приемов повторить это, однако будет уже не то.

Недаром столько времени уделяет Рыбаков противопоставлению настоящего и фальшивого. Ходит-бродит и ищет себя настоящий Димка, осязаемый и реальный, словно помещенный внутрь какого-то пластмассового мира. В этом мире словно все ненастоящее, даже люди какие-то картонные — «ядовитая» бабушка Юрика, честолюбивая мамаша Вики. Эти образы кажутся некими символами и самое ужасное — они вполне реальны. Я читал и вспоминал своего больного дедушку, который отличался таким же несносным характером, вспоминал многие аналогичные мысли моей матери. Условность и пластмассовость нарисованного Рыбаковым мира тем ужаснее, что подтверждение ей мы можем ежедневно видеть в мире, нас окружающем.

И еще не могу не добавить — очень согрела меня мысль том, что настоящие, живые люди, быть может, этот мир уже не раз спасали и не раз спасут, сами того не осознавая. Как рыбаковский Димка, благодаря картине которого («Люблю!», «Люблю!», «Люблю!»)

В эссе «Что дали ему Византии орлы золотые?..», появившемся в журнале «Полдень. XXI век» (2005 год, № 3), Алан Кубатиев мимоходом бросил в адрес романа «Гравилёт «Цесаревич»» Вячеслава Рыбакова: «Сразу оговорюсь — эту книгу... я люблю, это последний стоящий роман Вячеслава Михайловича». Последний стоящий роман... Безапелляционность этой оценки вызывает естественное отторжение. Ну что вы, в самом деле: после «Гравилёта» были «Трудно стать богом», «Дёрни за верёвочку», «Человек напротив»... Однако всякий любопытствующий может выяснить, что повесть «Дёрни за верёвочку» была написана в 70-е годы и просто два десятка лет дожидалась публикации; что «Трудно стать богом» — талантливая, но весьма спорная попытка переосмыслить и развить идеи повести братьев Стругацких «За миллиард лет до конца света», и известный афоризм Бернарда Шартского о плечах гигантов (но не о карликах!!!) здесь вполне к месту; что роман «Человек напротив» был изувечен нехарактерными для тогдашнего Рыбакова примерами лобовой публицистики, и это дало основания Д. Володихину говорить о романе как о некоей редвыборной агитке.

Дальше — больше. Появившийся в 2000-м году роман «На чужом пиру» уже имел к литературе весьма отдалённое отношение. Это была исповедь, прокламация, но только не художественное произведение. Для реализации замысла автору оказались не нужны едва ли не ярчайшие персонажи отечественной фантастики постсоветских лет Симагин и Ася, они были задвинуты на задний план повествования. Главным героем вместо них выступила «дискета Сошникова», представляющая из себя изложение политических воззрений и космогонических идей В. Рыбакова. Обмен неравноценный. Столь же неудачным оказался и следующий роман «На будущий год в Москве». Даже симпатизирующий писателю Дмитрий Быков вынужден был признать: «Эта книга нарочно написана в плакатной, грубой, лобовой технике. Она — простая. Наверное, от боли только и можно — кричать. ...до чего горько мне видеть, что плоское время и Рыбакова сплющило, заставив вместо романа писать плакат!».

Но рубежом, за которым писатель Вячеслав Рыбаков превратился в публициста, я бы назвал реалистическую повесть «Хроники гнусных времён», опубликованную в 1998-м году в журнале «Нева». Российская действительность 90-х годов была описана в таких депрессивно-беспросветных тонах, что превзошла, пожалуй, «чернуху» перестроечных времён. При том, что повесть была написана мастерски, а претензий в нагнетании негатива автор никак не заслуживал, нельзя было не заметить, что художник впервые взял в руки малярную кисть.

Таким образом оценка А. Кубатиева из скороспелой и несправедливой оказывается и обдуманной, и достаточно точной.

В 2007-м году, после четырёхлетнего перерыва, Рыбаков представил читателю новый роман «Звезда полынь». События происходят в современной России, где некая частная корпорация, заручившись поддержкой государства («государство большое... Сколько ведомств... Разве все знают про всех, кто что делает?»), создаёт фирму под знаковым названием «Полдень-22» и собирает под своё крыло разбросанных по всему свету специалистов в области космических технологий. Задача поставлена ни много ни мало восстановить космическую отрасль в стране, а потом, «ухватившись за это звенышко, и всю экономику помаленьку вытянуть». Наверное, это единственный фантастический момент в книге — вряд ли даже самая успешная и высокотехнологичная отрасль сумеет потащить оставшийся без топлива, карты и толковых машинистов российский состав.

Действие романа проходит под аккомпанемент всевластия ЦРУ, ведущего себя в России, словно в бананово-кофейной Нагонии. Китайская разведка американцам мало чем уступает — без проблем отправила своего соглядатая на Байконур (наверное, длительное сотрудничество с еврокитайским гуманистом Ван Зайчиком сказалось в том, что китайский шпион довольно симпатичен, чего не скажешь об американских). Сюжет, как и в романе «На чужом пиру», служит лишь фоном для изложения политических и философских воззрений автора, и, как то было и прежде, публицистика одеяло стянула на себя. Значительную часть идей об особом пути России автор, не мудрствуя лукаво, вложил в уста писателя Шибагутдинова, и этот приём недалеко ушёл от «дискеты Сошникова». Немало горьких, но справедливых упрёков в адрес России В. Рыбаков дал высказать выразителю либерального мировоззрения журналисту Бабцеву. Однако Бабцев нарочито карикатурен, и, как всякая карикатура, лишён полутонов. В его речах и внутренних монологах по поводу и без повода достаётся гнусной «этой стране», не умеющей ни унитаза сделать, ни дерьмо за собой прибрать, во всех этих бедах виноваты «они», т.е. идеологические противники Бабцева. Во всём этом утрированно-либеральном грохоте практически все дельные мысли выворачивались наизнанку и зачастую выглядели либо махровой русофобией, либо банальной глупостью. В итоге честной дискуссии идеологических оппонентов не получилось.

Когда грохот идеологических схваток стихал, а либералы, патриоты, русофашисты и шпионы лежали под лавкой, тяжело дыша и приходя в чувство, художник напоминал о себе. Он выписывал отличные метафоры, рисовал пейзажи, и благостные буколические, и скрежещущие индустриальные, грустно иронизировал, и вообще напоминал себя давнего — мастера лирических портретов и тончайших психологических нюансов. Однако не чувствовал художник себя хозяином в пространстве романа, и не было у него возможности углубляться в психологию персонажей. Поэтому некоторые действующие лица взяты напрокат из прежних книг Рыбакова: один из главных героев физик Константин Журанков является лишь копией Симагина, журналистка Наташа — Аси, а Бабцев — ухудшенный Вербицкий. Вглядываясь в знакомые черты незнакомых героев, понимаешь, что ни единого полнокровного образа с невообразимых пор писатель действительно не создал.

И всё-таки что-то заставляет следить за попытками Вячеслава Рыбакова осмыслить настоящее и в очередной раз огорчаться несостоятельности этих попыток. Это «что-то» — многолетнее нежелание представителей «высокой» прозы обратить внимание на происходящие в стране перемены. Почтенные авторы мейнстрима отгородились от действительности плексигласовым забором и предались самосозерцанию. Первые значимые попытки описать процесс первоначального накопления капитала («Небо падших» Ю. Полякова, «Охота на изюбря» Ю. Латыниной, «Generation «П»» В. Пелевина) запоздали лет на десять. Тема войны в Афганистане долгие годы была отдана на откуп литературной нежити, и едва ли не единственная достойная попытка осмыслить эту трагедию была предпринята в романе «Знак зверя» Олега Ермакова. Ещё меньше повезло другой трагедийной теме — войне в Чечне, ставшей лишь полигоном для приключений разнообразных Бешеных. Весьма несовершенный роман Захара Прилепина «Патологии» был так споро поднят на пьедестал потому, что едва ли не впервые чеченская война появилась в художественной литературе. «Хуррамабад» Андрея Волоса и более поздние пробы букеровского лауреата Дениса Гуцко — редкие попытки осмыслить произошедшее с людьми, вдруг волею политиков оказавшихся вместо родины на чужбине. Не минуло прискорбное равнодушие к действительности и отечественную фантастику. Многие лучшие образцы 90-х — откровенно игровая проза: «Эфиоп» и «Там, где нас нет», «Посмотри в глаза чудовищ» и «Катали мы ваше солнце». А ведь лучшая советская фантастика — это почти всегда и «литература больших идей», как бы не смеялся над этими словами лощёный классик. От вопроса «что же будет с родиной и с нами» не отмахнуться, особенно если не до конца ясно не только то, что будет, но и что было, и что есть. Вячеслав Рыбаков был одним из немногих, кто предложил читателям своё видение происходящих в стране перемен. И оказался втянут в публицистику, как в омут. «И не выплыл, совсем пропал».

Цена оказалась слишком высокой. Как справедливо заметил Д. Быков, с тех пор иные из публицистических статей Рыбакова «даже как-то более художественны», чем собственно художественные произведения. Слаженного дуэта писателя и публициста не получается, в итоге страдают оба. Однако публицистов в России много, даже слишком много, а Вячеслав Рыбаков — один. Истовость, с которой он вытравливает в себе писательский талант, вызывает сожаление.

В книге действительно есть космический корабль на гипердвигателе, но не ждите от этого романа космических путешествий и стрельбищ из лазерных луков на грязных просторах диких планет. Путешествия будут, но не дальше Стокгольма; равно и планета дикая хотя и присутствует, но уж больно привычная она для нас… По сути, это два повествования в одном — и по внутренней динамике текста, и по композиции. Первая половина — детективная история, преступление «в медовом раю», ловко раскручиваемое полковником ГБ Трубецким, и заканчивается она вполне удовлетворительно для героя: тяжелое ранение в легкое, пуля выбивает его из привычной колеи и вынуждает переходить от приключений тела — к исканиям духа, каковое занятие и наполняет вторую половину романа. Причем оказывается, что открываемые Трубецким в пыли архивной исторические факты ни чуть не уступают ни по значимости, ни по увлекательности событиям в современном ему мире. Ведь мир тот — альтернативная историческая реальность, с вилкой где-то ДО Парижской Коммуны; лучший из миров, в котором слова «коммунист» и «буддист» — близки; идеальный мир, в котором веротерпимость, взаимность, доверие, толерантность являются единственными стержнями в поведении любого человека. Как говорит сам В.Рыбаков — мир «мощной этики», в котором только и можно достойно существовать.

Вячеслав Михайлович Рыбаков лет семь не радовал своих поклонников свежими произведениями. Нет-нет, цикл Хольм ван Зайчика про Ордусь продолжает выходить, но эта коллективная литературная игра в голландского затворника уже порядком истопталась на одном месте, превратившись в очередной издательский проект, в котором от былой оригинальной мирообразующей задумки ровным счётом ничего не осталось, а любопытный альтернативный мир не разрабатывается, а только используется как декорация для нехитрых детективных сюжетов.

Если рассматривать творчество Рыбакова ретроспективно, то, начиная с кинофильма “Письма мёртвого человека” (1986 год, реж. К.Лопушанский, гос.премия братьев Ваильевых), можно видеть планомерное изображение убийства Мечты. Именно Мечты с большой буквы, Мечты о прекрасном мире, где люди живут и поступают честно и по совести.

Если в первых рассказах, написанных в 1970-е, события происходят в далекие-далекие, мифически давние (“Художник”) или коммунистически недостижимые времена (“Великая сушь”), и проблемы волнуют героев глобальные (планеты спасают, о человечестве беспокоятся), то в рассказах восьмидесятых годов место действия – возможное завтра, засыпанное “радиоактивным песочком”, и целью персонажей становится выживание остатков человечества, спасение очагов Культуры после атомной бойни (“Сказка об убежище”, “Зима”).

Эпохи разнятся даже в описаниях окружающего ландшафта.

70-е:

“Медленно наступал вечер – прозрачный и тихий вечер Солы, наполненный медовым светом заката”

Далекие планеты, неизвестные миры. Всё ещё в наших руках, мы сильны и бодры, а ошибки (как бы они не были тяжелы) можно исправить в будущем; мы даже мечтаем допускать оплошностей вовсе – при освоении других, свежих планет.

80-е:

“Один раз где-то далеко – за городом, за мысом, в открытом море – полыхнула долгая голубая зарница. Что-то горело? Взорвалось? Или война еще шла?”

Вот бегали дети, цветочки цвели, и тут война. Самая последняя, окончательная Бомба. В том мире уже нет Будущего, некому даже мечтать о нем. Будущее всего лишь только-только перестало существовать, осколки Мечты стеклянной крошкой катаются по запустевшему асфальту под вой озлобленного ветра. Но у нас, читателей, еще есть возможность не допустить атомной войны. Звучит патетично, но ни один бункер не спасет от ядерной зимы.

90-е:

“Разгорается восход, яркий, кровяной, иссеченный лезвиями серых морозных облаков. Темными мертвыми коробками громоздятся на его фоне дома, какие-то промышленные трубы, над которыми наискось, кренясь по ветру, встают султаны то бурого, то белого дыма, ажурные, но уродливые опоры линии электропередач… С обвисшим хоботом чернеет перекошенный контур безжизненного экскаватора”.

Веерные отключения электричества, задержки зарплаты, тотальная безнадега… Сытый голодного не разумеет. Какая уж тут фантастика, отмечтались…

Период перехода от социализма к капитализму (если можно выразиться этим стереотипным клише марксистско-формационного подхода) самым негативнейшим образом отразился на всех произведениях В.Рыбакова, написанных в 1990-е. Годы девяностые сузили континуум до предела “здесь и сейчас”, практически не оставив фантастическому допущению ни единого шанса для появления в тексте (“Трудно стать Богом”, “Смерть Ивана Ильича”), но Рыбаков — воистину писатель Божьей милостью, для него всегда и при любых обстоятельствах важен человек и его судьба на переломе обстоятельств, а уж фантастическим антуражем далеких планет наполнено место действия, или трагедия происходит в полуголодной семье менеэса – не столь значимо. Важно, что Вячеслав Михайлович ставил вопросы, однозначного ответа на которые не существует. Это не простенькие задачки типа “солгать во спасение” или “несчастье одного ради блага других”, это почище тринитротолуола: пересказывать сюжеты тех рыбаковских книг – бессмысленное занятие, это надо прочесть собственной душой.

Однако с той поры прошло лет почти десять лет, и в новом романе “Зведза Полынь” мы видим нечто странное.

Америка враг России, Америка враг прогрессивного человечества, Америка шпионит за всеми учёными и скупает всех чиновников, Америка спонсирует шовинистические, фашистские и прочие деструктивные организации на территории России, все иностранные журналисты – шпионы. Если вдруг не шпионы — то в хороших отношениях с американской разведкой. Шпиономания – вот основной лейтмотив этого романа.

Лет двадцать назад, еще при СССР, в секретной лаборатории “Сапфир” гениальный учёный Константин Журанков разработал новый способ перемещения в космическом пространстве. Что это за способ, каким образом будут передвигаться корабли – никому не понятно, автор едва обмолвился, что это как-то связано с плазмой. Не секрет, что новый космолёт может быть использован и как транспортник при колонизации планет, и как неуязвимое средство доставки оружия. Неудивительно, что за изобретением идёт самая настоящая шпионская охота.

В предыдущем романе Вячеслава Рыбакова (“На чужом пиру”, 2000) эту роль “оружия возмездия” играла небольшая, размером с чемодан, приставка к космическому челноку “Буран”, позволяющая стотонному кораблю взлетать... без ракеты! Якобы этот прибор был сделан ещё в советское время и спрятан доброхотами до лучших времён. В романе “Звезда Полынь” оружие возмездия существует только в виде рукописи с расчётами, и лежит полтора десятка лет в земле в полиэтиленовом пакете, чтобы его не нашли ни демократы, ни иностранцы. Лучшие времена наступили только благодаря некоему олигарху, решившему на сэкономленные от уплаты налогов средства, в глубокой тайге и в тайне от общественности, разработать новое космическое транспортное средство. Про неуплаченные налоги вставлено не для красного словца, это именно так в романе и описано: на деньги, сворованные у государства, олигарх разрабатывает новые космические технологии. Ну, чего только не позволишь в фантазии для осуществления мечты! Чем олигарх так глянулся Журанкову, не совсем понятно. Ясно, что для овладения новой коммерческой технологией хитрый делец-нувориш всего лишь инсценирует на людях свою заинтересованность космосом.

Фантастические проекты В.Рыбакова великолепны в своём гигантизме и подслащены толикой патриотизма (видимо, с целью притупить критическое осмысление), но что хорошо в выдуманном мире фантазий, то разбивается вдребезги от соприкосновения с реальностью, и прожекты не перестают от этого быть нелепыми. Например, он предлагает восстановить систему “ГЛОНАСС”, чтоб не зависеть от иностранцев (с.179). Подозреваю, в следующем романе с таким же успехом будут обоснованы необходимость создания “Русской компьютерной Операционной Системы”, “Русского летоисчисления”, “Уникальной Русской Вилки” или даже “Русского Автомобиля”.

Жалкая детективная линия в романе строится по лекалам тридцатых годов, с обязательными циничными шпионами, мерзкими вредителями и кристально честными россиянами. Не стоит даже пересказывать сюжет, ибо он носит всего лишь подчинённое значение, обрамляя размышления автора о месте России в мировой политике и истории. На три четверти книга – чистая публицистика, и, чтобы не уподобиться Чернышевскому с его бессмертным “Что делать?”, автор вкладывает свои взгляды и свои размышления в уста журналистов, безработных учёных, успешных олигархов, китайских и американских шпионов. А потом увлекается и не замечает, что тринадцатилетняя девочка периодами пересказывает Достоевского, а фашиствующий болван как профессиональный историк рассуждает об историографии русско-польского вопроса. Ну, раз публицистика, то и разбирать книгу можно по законам публицистики.

Симпатии автора однозначно на стороне Советского Союза (не знаю, дошло ли до Санкт-Петербурга известие о его распаде): если фигурку стройной девушки обтягивает майка, то обязательно с надписью “СССР” на груди, если на скамейке стаканчики и окурки, то персонаж обязательно вспомнит советское время, когда мусора в парках не было, не говоря уж о изумрудной зелени травы образца 1976 года.

Любопытен пассаж про советские репрессии: “Коммуняки хоть и насиловали, когда им в их бреду это казалось необходимым, все же чуяли сами, что совершают нечто ужасное и отвратительное, — другой рукой тут же норовили как-то извиниться и подсластить произвол” (с.102). Интересно было бы озвучить эти оппозиционные пары, посмотреть на эти симметричные ответы, подержать в руках эти горькие и сладкие пилюли: на одной чаше весов расстрел Мейерхольда, на другой – массовое издание “Первого удара” Ник.Шпанова. Сначала загнать всех крестьян в колхозы, а потом одуматься, подсластить произвол, и ввести паспортный режим для горожан.

Среди персонажей романа, если человек придерживается вдруг либеральных взглядов – то он обязательно будет непримиримым, воинствующим и недальновидным, карикатурно нарисованным журналистом Бабцевым (прямолинейный намёк на радиожурналиста Бабицкого?).

Если человек придерживается патриотических взглядов, то ему и все девки дают, и в семье у него полный порядок. А если персонаж фашист – то он настолько милый и обаятельный, настолько умный и эрудированный, настолько дружелюбный, что кажется, что это не нацист, пристреливший инородца, а герой из крапивинской книжки про романтичных пионеров. Юному фашисту у Рыбакова дают пять лет условно за убийство по неосторожности — но это мелочи, это частности, мало ли, может, это олигарх потянул за какие надо ниточки, и мальцу дали такой срок, не новость, не концептуальная новость.. Но что же тогда Рыбаков так удивляется разгулу бандитизма, я не совсем понимаю.. Ведь когда это надо для своих (реальных родных ли, виртуальных персонажей ли) – это как бы и хорошо получается.

Даже едва не убитый нацистом персонаж книги, развалившись на больничной койке, лёжа под капельницей, настолько очарован фашистской сентиментальностью, что выдает такую примечательнейшую фразочку, выдающую какой-то глубинный мазохизм интеллигента (за который Ленин называл их всех скопом “говном”):

“– Я его минуту видел, ну, от силы две — не помню, сколько мы с тем вторым друг дружку валтузили, да и не в минутах дело... Ему с самого начала противно было Шигабутдинову говорить всякую чушь. Он говорил как робот — обязан сказать, вот и говорил. Без этой их фашистской истерики, понимаете... Такую идейную речь толкал — а себе под нос, с отвращением: бу-бу-бу... А потом за какую-то минуту он успел и изумиться тому, что его руками сотворили, и посочувствовал, дурачок, своему напарнику, потому что был уверен — тот случайно человека завалил и теперь будет угрызаться... и мне впердолил уже совершенно искренне, от души, потому что товарища выручал... Он мне понравился, ребята. Я бы такого сына хотел» (с.325).

Симпатия к фашистику выражается неоднократно, причём до того, как последний был изъят из нацистского сообщества сердобольным отцом и водворён под крыло олигарха и вынужден был раскаяться и осознать всю никчёмность и невыгодность данной неконструктивной парадигмы в новых жилищных условиях в таёжном городке “Королёв-16”. Намеренные антидемократические, антилиберальные инвективы в книге смотрятся как пришитый лисий хвост к чучелу утконоса. Апологеты либерпанка могут включать “Звезду Полынь” в хрестоматию шовинистической фантастики, наряду с какими-нибудь опусами С.Волкова (“Аксолотль”), А.Сивинских (“Формалинщик”), М.Харитонова (“Дракон”, “Разоритель”).

Рыбаков по прежнему находится в плену примитивной, упрощённой, безальтернативной модели мира, в которой почему-то обязательно должен быть только один верховный руководитель, одна идеология, один, единообразный образ мысли. Как пример, можно привести цитату о демократах и либералах: “Жуть представить, что было бы, если б и впрямь они пришли к власти, да не украдкой, вполсилы, как при Пьяном Хряке, а всерьёз. Они бы всех несогласных не то что пересажали, а просто в землю вогнали по ноздри, видно же: чуть им кто слово против – тот с ходу фашист, и весь сказ” (с.203). Практика – критерий истины. На земном шарике более двухсот государств с различным политическим устройством, и хотелось бы просто посмотреть на страну, в которой демократы и либералы пересажали бы всех несогласных. Пока же этого не произошло, эти гладкие рассужденья Рыбакова остаются всего лишь подтасовкой и обманом доверчивого читателя. Особо пикантно выглядит фраза “культура-взяточник” в адрес всего запада; наверное, автор давно не заглядывал в рейтинг коррупционности.

Предназначение России Рыбаков видит в военное время – в умиротворении всех воюющих и противоборствующих сторон по всему миру, а в мирное время — в открытии новых, негодных для проживания, земель (именно так в тексте). Примеров миротворческих операций Рыбаков приводить не стал, неужели он стесняется раздела Польши, событий в Венгрии и Чехословакии, ввода ограниченного контингента войск в Афганистан? Непоследовательно как-то..

Эпизод со сдачей новых космических разработок китайцам мне вообще в предложенной системе координат слабо понятен. То есть сначала эти инженеры-патриоты готовы свою печень продать за гроши, но не продать за миллион американцам свои разработки. А тут готовы китайцам просто отдать те же самые разработки – но с целью, чтобы, значит, не было монопольного использования сверхновой технологии. Китайцы же конечно они и мирные, и дружелюбные – они и атомных бомб Пакистану отродясь не продавали, и с Вьетнамом не воевали, и с русскими всегда дружили – на острове Даманском фестиваль был, помните?

Если отбросить политику, то основная идея романа – вовсе не в особой какой-то православной миссии России, конечно же.

Михаил Веллер ещё в “Кассандре” писал, что “для долгожительства цивилизации полезнее подтягивать ремни и бухать все силы в создание кораблей для экспедиции на Марс – чем в производство услуг друг другу”.

Рыбаков продолжает мечтать о космосе, строит логичные конструкции о том, как Мечта о полёте в космос заразит людей, они начнут двигать науку и технику в сторону колонизации Луны, Марса, спутников Юпитера…

Идея отличная, однако, будучи реализованной В.Рыбаковым в рамках патриотического высокопарного детектива и сдобренная типичными националистическими пропагандистскими клише из арсенала какого-нибудь махрового квасного патриота типа Макашова или М.Леонтьева, оказалась не такой уж и привлекательной, а даже в некоторых местах – отталкивающей. Что, естественно, лишь удаляет обитателей этой планеты от космической экспансии и мирного расселения в космосе.

Вот так форма (показавшаяся автору завлекательной обёрткой) меняет смысловое содержание.

“Хороших людей нет. Их выдумывают писатели, чтобы заработать хорошие деньги”.

“Я буду продолжать копаться в грязи, я буду выдумывать все новые и новые комбинации отчаяния и грусти”.

В.Шукшин “Точка зрения”

Ожидал большего. Где тут фантастика? Маленькая житейская незаконченная историйка в альтернативном мире. Называется: прочел, закрыл книгу и подумал: «А гдееее?»

Вещь просто потрясающая. Вводит в ступор и повергает в шок. Все реалистично и ярко, а конец вообще — полный взрыв. Сразу начинаешь задумываться, кто я и зачем я, к чему могут привести мои мысли и действия, какую роль они могут сыграть пусть не в глобальном плане, но хотя бы для ближайшего окружения, для близких людей...

Герои «Ордуси» кажутся манекенами тем, кто в современной суете не видит вокруг себя манекенов. А их полно! Утопия, к тому же альтернативная, не должна рвать душу, как это умеет Рыбаков в своих сольных вещах (хотя и тут его фирменный стиль чувствуется, ой чувствуется!), утопия показывает нам, КАКИМИ МЫ МОГЛИ БЫ БЫТЬ. И мне такие мы нравимся! Это зеркало. И не то, чтобы кривое. Скорее, с хитринкой оно...

Глупо считать такую большую страну частью только христианского (исламского, буддистского, языческого и т.д.) мира. В первую очередь, Россия — часть себя самой.

Главная эмоция, которую во мне вызывает «Ордусь» — ностальгия по Хорошей стране для Хороших Людей. Тем более, что Плохих Людей и вовсе-то не существует...:wink:

Настоящая рыбаковская книга — автор узнаётся с любой страницы. «По когтю льва...», как говорится! Этическая утопия, которой и не положено показывать КАК менялись люди будущего, но положено спрашивать: сможем ли мы СТАТЬ такими, как они? И тут каждый отвечает себе сам...

Наверное, людей, подобных рыбаковским героям, совсем немного на Земле (и в Космосе :wink:), но автор явно способствует тому, чтобы их становилось чуть больше! Тем, кого отпугнула публицистикой «Звезда Полынь», стОит прочитать «Кораблики...«!

Это книга о Мечте, которая сможет вывести нас всех из позорной ямы последних лет. Я согласен с такой мечтой, во мне она и не умирала — жива-живёхонька с детских лет! Космос не может не манить тех, кто способен оторваться от корыта! Книга актуальная, да вот... недописанная настолько явно, что это просто огорчает. На мой взгляд, её либо придержать надо было (пока допишутся другие части), либо ужать и подать в виде маленькой повести. Не издатели тут подсиропили? Публицистики и впрямь многовато, отпугнёт часть целевой аудитории. Но тем, кто уже Мечтает, эта книга — добрый знак!

А я вообще не понял произведения, хотя очень старался... Читать очень тяжело, просто впихиваешь в себя по кусочкам и пытаешься удержать мысль. Сюжет обычного среднего детектива с запутанными интерьерами и добавлением национального колорита. Видимо произведение попало в категорию модных ныне в отдельных кругах изделий (по крайней мере мне очень советовали и хвалили). Ничего особенного.

Очень занимательное произведение. Древние люди еще и не предполагали, что масса их потомков будет вращаться в не производственной сфере, включая и самого автора произведения...

Фантастика/альтернативная история. Отлично написано.В книге 3 плана: описание идеально устроенного мира (россия сильная империя монархия и все у них отлично) причем настолько здорово, что даже не верится почему то... Все таки что то в этом утопическое есть. Второй план — детекивный — происходит череда непонятных убийств и покушений — главгерой дворянин, детектив, расследует это сложное дело. Третий план — личный/психологический. У главного героя всего такого положительного есть жена, дочка и несколько любовниц. Это некоторое время всех напрягает, но потом все мирятся. Вот эта третья часть первое время несколько смущала. есть две составляющие, и третья казалась несколько инородной, но потом паззл как то сложился, и все выступы уложились в соответствующие выемки. Книга написана отлично, читается легко. В кое что просто не верится, например основная фантастическая идея о мире в кристале и резонансе личностей вызывает много вопросов... да и остальное. но вопросы — это хорошо : заставляет поразмыслить

Читая этот роман, прямо чувствуешь искреннюю авторскую боль за Россию, ее культуру, ее не так еще давно великую науку... За русских...

Мрачная картина расчлененной, унижаемой, терзаемой, но все еще живой страны... Живой людьми, показанными автором в романе.

Картина мира, вплотную к которому мы подошли в горькие девяностые годы.

К сожалению, некоторый излишний «публицистизм» романа вредит его художественным достоинствам.

Вся трилогия = это просто что-то!:pray: Обожаю многих иностранцев, классиков, в частности, но кто бы из них мог ТАК написать???? Мне 34, в фантастике с детства, но я был просто убит!! НАПОВАЛ!! Никогда не читал ничего подобного.. Саймака, Брэдбери могу глотать для отдыха, а к «Очагу» боюсь подойти даже второй раз, — много душевных сил берет!!!:kap:

Когда пером даже самого гениального автора движет ненависть, книга получается насквозь лживой. Автор не видит или не хочет видеть, что наши поля заросли бурьяном ещё до 1984 года, что шарлатаны от науки пользовались государственной поддержкой только при советской власти, а после 91 года ни на один из дурацких проектов не было выделено ни единого гроша. Стараясь возбудить в душах чувство негодования, автор идёт на откровенное враньё. Так, в романе вырубают Таврический сад, чтобы выстроить на его месте элитные дома. При этом забывается, что если сада не будет, то весь район немедленно превращается в трущобы, элитные дома обязаны стоять рядом с зелёной зоной. Ложь в большом, ложь и в мелочах. Реклама пива с мультяшным Сахаровым... ясно, что речь идёт об очень неплохой рекламке пива «Иван Таранов», в которой напрочь отсутствуют какие-либо политические аллюзии.

Проклятые империалисты под пером Рыбакова обретают карикатурные черты, превращаясь в полных кретинов, которыми движет одна только ненависть к русскому народу. Прикиньте, сколько стоит снести сталинский небоскрёб... так они тратят эти миллиарды для того, чтобы поставить там дешёвый аттракцион. Великий учёный пропадает и нищенствует, поскольку отказался уезжать в Америку. Отказался? -- тем лучше, нам это дешевле обойдётся. Работай здесь, а мы тебе гранты дадим! Не хочешь грантов из кровавых Ымпериалистических рук -- организуем фонд под эгидой компартии или любой другой организации. Но так поступает умный враг, а Рыбаков в своём ослеплении оглупляет всех.

Ненависть всегда жестока. Перевоспитавшийся КГБэшник сравнивает себя с одноразовым изделием -- использовали и выкинули. И он прав, именно так с ним и поступили главные положительные герои. И мальчишку забрали у матери и отправили на верную смерть. О матери и слова нет, так ей и надо, мерзавке! И это пишет Рыбаков, который прежде умел видеть правду противных сторон и жалеть всех!

Особо стоит остановиться на концовке. Предположим, балаганный «Буран» взлетит. И что дальше? Его собьёт первый же расчёт ПВО. И даже если герои полетят далеко и красиво, в обществе, которое живописал Вячеслав Рыбаков, никакого энтузиазма не вспыхнет, народ всего лишь перепугается, а у врагов России появится дополнительный довод: Вот они, какие гады эти русские! так и смотрят, чтобы сбросить миру на голову какую-нибудь бомбу.

По счастью, мир не таков, как видится слепой ненависти, и на будущий год не только в Москве, но и по всей России можно будет не издыхать под присмотром забугорных дядей, а жить, пусть небогато, но по-своему. Жаль, что этого не видит автор, который прежде был совестью эпохи.

Триста шестьдесят пятый предатель имперской идеи на этой планете. Цифра внушает оптимизм. Жаль только, что сам автор ныне пестует ненавистную некогда имперскую идею. Рассказ чист и добр. Так пронзительно чисто умел писать только Вячеслав Рыбаков. Жаль, что ныне с его страниц веет злобой и грязью. Больно и обидно. А рассказ хороший, и он останется надолго.

Альтернативная история-с. Проклятые американцы, прикрываясь мерзопакостными либеральными лозунгами, специально выпустили Гитлера из психбольницы, чтобы он начал еврейские погромы и все евреи Германии перебежали в США. Организовали, стало быть, утечку мозгов.

Без комментариев.

И ведь самое обидное: былой талант автора виден, — но в какую же сторону он направлен!

Начало большого пути, завершением которого стали откровенно мракобесные «На чужом пиру», «Плохих людей нет» и «Звезда Полынь». Наш коммунизм — это, конечно, плохо... но был бы он хорошим — так лучше его никакой религии не было бы! И живем мы плоховато... но уж если бы жили хорошо, то лучше всех! И КГБ у нас было бы отличное, и царь-батюшка у нас был бы замечательный, и многоженство процвело бы, потому что как же иначе!

Остается сделать один ма-аленький шаг и признать: во всех наших бедах виноват не какой-то там мистический кристалл, а вполне реальные Цоросы-Соросы, либералы проклятые и прочие наймиты гнилого Запада. Ах да, еще украинские националисты. Вот как разъясним их всех, тогда и настанут полная любовь, гармония и опять же многоженство.

Или нет?

Это не литература, это диагноз. Диагноз не общества, но автора.

Начав читать, поймала себя на мысли, что не узнаю автора. Вроде бы, хорошо знакома с его стилем, — ан нет, не узнаю. Потом втянулась, увлеклась, дочитала. Но все же, конечно, работа черезчур идеологизирована. Абсолютно не обвиняю в этом автора (хотя литературно роман от этого явно пострадал): значит — назрело, значит — накопилась масса мыслей по этому поводу, значит — такова была гражданская потребность на тот момент. Не думаю, что это «заказ», потому что чувствую позицию автора, это все продумано и выстрадано, и высказано отнюдь не нравоучительно.

Несколько надуманы сюжетные сплетения, а уж спасение раненого журналиста от снайпера на чердаке — это уж совсем «как в кино». Зато человеческие отношения выписаны уже по-рыбаковски, — очень человечно, ярко и эмоционально. Это очень сильная сторона писателя.

Превосходная книга об одиночестве человека среди людей. Фирменный стиль Рыбакова: замечательный язык, остро поставленный этический конфликт, прекрасно показанное его развитие, кульминация и разрешение... Умеет Вячеслав Михайлович заставить сочувствовать героям, вызвать на душе щемящее чувство...

Честно говоря, как поэта я Рыбакова не восприняла. Во всяком случае, этот сборник меня никак не затронул. Большинство стихотворений я просто не дочитала, начала — и не захотелось.