Удивительно, но у Вячеслава Рыбакова действительно получилось написать фантастический роман, где главное действующее лицо — Её Величество Любовь. Правда, честно говоря, фантастики в книге не так уж и много, а сюжет традиционен для романов подобного типа: Он, Она и некий негодяй, пытающийся разрушить их счастье в угоду своим интересам. Но вот текстовая реализация этой темы с использованием ряда фантастических элементов (то, что собственно Рыбакова), получилось у Вячеслава Михайловича вполне достойной.

Только вот все главные герои романа, хотя и выглядят и яркими, и запоминающимися, но, всё-таки, образы гораздо более книжные, чем реально возможные. Да и вообще первая половина книги с её дискуссиями на морально-этические темы и самокопаниями «гнилого интеллигента» Вербицкого представляется несколько переусложнённой — текст тяжёлый, а пользы и удовольствия от его чтения ноль. То же самое можно отнести и к страницам, посвящённым собратьям Рыбакова по писательскому цеху — читатель и так знает, что люди там разные и ведут они себя по разному, и к цензуре относятся тоже по-разному. Лишние страницы, для романа абсолютно не важные.

А в общем, написано неплохо, читать чаще всего интересно, а то, что местами текст тяжеловат — так это специально для того, чтобы читатель не расслаблялся :).

Пронзительно-трогательная постапокалиптическая зарисовка в антураже ядерной зимы.

Разлучённая семья, умирающий младенец на руках у отца, последний пакет молока. Эта деталь мне особенно врезалась в мозг.

Я с трудом могу читать тексты в которых страдают и умирают дети. И ещё с большим трудом я могу анализировать художественные достоинства и недостатки подобных произведений.

Скажу лишь одно: машина, которая завелась и незамёрзший коньяк — эти детали были лишними, на мой непросвещённый взгляд.

Memento mori. Очень реалистичный и правдоподобный финал с лёгким оттенком психоделического безумия.

Читать. Реальная русская постапокалиптика.

Цепью случайностей будешь ты опален...

Рассказ историка, доносящийся до нас из конца 21 века об одном дне в 1975 году. Читаешь о них, молодых ребятах, о Диме, Инге, Юре, Вике и других, и думаешь — ну что, какие события этого дня приковали к нему внимание историка? ... Роман, написанный в 1991 году, историк же взирает из 2093 года и рассказывает нам очень подробно о всех встречах студента-художника Димы Садовникова, рассказывает, рассказывает...

... А потом — вдруг! — возникает из небытия факт, который ставит под вопрос само существование человечества в целом, да и всего живого на Земле. Как в 2013 году лунный вездеход, подцепив некий космический вирус, запустил цепь случайностей, триумфально приведший к 2018 году вирус так называемого лунного энцефалита на Землю, в считанные месяцы выкосивший треть планеты. Невозможно пройти мимо таких данных, слишком близко стоящим к недавним ковидным событиям даже по году, 2018-ому.

Но мы вернёмся к тому дню и его последствиям. К событиям, принявшим плохой оборот, но! тогда и события, которым суждено сыграть решающую роль в судьбе человечества, будут иметь право на жизнь. С одной стороны, нельзя — наверное — положить на одну чашу весов судьбу нескольких людей, а на другую — судьбу всего человечества. Что было бы, если бы катастрофа в жизни нескольких не случилась бы? Прервалась бы цепочка, раз исчезла причина, по какой Дима писал свою картину? И что тогда с дальнейшими событиями, последовавших за этим?

И историк идёт и разматывает дальше нити вариабельности. Была ли возможность и там не пострадать, и тут не потерять? С тем вариантом дня, кончившемся для Димы весьма катастрофично, тоже есть своя цепочка. Поскольку есть виноватый в этом, можно отследить уже эту цепочку назад и... наткнуться на то, что первоначальный толчок он же сам и дал. Просто и гениально.

Идея повести классная – есть где развернуться, и о чём подумать, хотя рассуждения героев для меня порой были слишком пространны и глубокомысленны (наверно это мои проблемы). Но вот что касается реализации, это по-моему сильно на любителя. Сам по себе мир будущего описан очень условно, так что лично мне не хватило деталей и прорисовки. Впрочем для небольшой повести сойдёт. Наибольшее же недоумение у меня вызвал главный герой, и его восприятие нового мира. Казалось бы, прошло 200 лет, человечество сильно продвинулось в развитии, а ты – уважаемый человек, ну так вперёд – иди и познавай этот мир, удивляйся, наслаждайся жизнью. Вместо этого Коль решает запереться в избушке наедине со своим спермотоксикозом. И это даже можно было бы наверно понять, если бы речь шла о каком-то обычном человеке, но ведь главный герой – космонавт, по идее один из лучших людей своего времени. Необъяснимо.

Невероятно мрачный и жуткий рассказ в правдоподобии своем. Хотя читатель видит только человека с грудным младенцем, чудом уцелевший в глубоком подвале. Отлично описана вся картина происходящего после ядерной войны. Войны кого и с кем — значения уже не имеет, автор и не уделяет этому внимания. У героев нет имён — и это делает рассказ ещё более жутким. Депрессивный и грязно черный рассказ. От поведения героя до описания пейзажей ядерной зимы. Но что может сделать человек, если даже Христос признает свое поражение?!

Ты сейчас оказался в этой точке своей жизни именно потому, что вчера сделал предыдущий шаг…

Книга, впервые прочитанная что-то около четверти века тому назад и с тех пор вошедшая мой личный топ-список отечественной фантастики. И имя автора с тех пор прочно ассоциируется, прежде всего, именно с этой повестью, а уж потом идут «Гравилёт «Цесаревич», «На мохнатой спине» и прочие литературно-фантастические мощности от Рыбакова. Притом, что многие читатели сложно её воспринимают и неоднозначно оценивают. Что ж, мне кажется, что это верный признак качественной социальной фантастики. И конечно читая книгу сейчас нужно помнить, что написана она в 1996 году, т.е. совсем в другое время. Качественно другое.

Можно воспринимать эту книгу как романтико-лирическое произведение. И отслеживать все романтические блукания главного героя по влюблённостям и любовям. Заодно морща нос на всякие нюансы «простых» отношений между молодыми людьми — понятно, что у многих читателей тут сразу возникает протест и отрицание — «мы не такие». А и не надо на себя переносить и примерять.

А можно терпеливо дождаться последних абзацев и послесловий, чтобы понять суть мысли Рыбакова о предопределённости и о предназначениях. Понятно, что с самими такого рода идеями о многослойности и инвариативности мира читающие люди знакомы уже давно и в этом смысле идеи Рыбакова далеко не новы. Знаем мы и об эффекте бабочки, и о «Конце «Вечности» тоже помним.

Мне думается, что отсюда лучше протянуть ниточку рассуждений (и надежд) в сторону эзотерических идей от Ричарда Баха. И что предопределённости нет, но есть варианты и есть узловые места, точки, где варианты ветвятся и множатся. И если суметь подняться над этой сетью вариантов, над этим лабиринтом, то можно выстроить то, где будут и овцы сыты, и волки целы — собственно тот самый вариатор, о котором вскользь упоминает Рыбаков, и позволяет рассчитать разные событийные линии.

И тут уже вопрос (у меня как у читателя) звучит так: могут ли эти историки из будущего не просто наблюдать за историческими событиями, но ещё и воздействовать на них с тем, чтобы как-то выправлять судьбы и мира, и конкретных людей? И если да, то тут уже следует шквал рассуждений о дозволительности и валидности этих коррекций «прошлого» во имя «настоящего» и «будущего».

Вот обо всём этом мы и постараемся поговорить сегодня на заседании клуба любителей чтения КЛюЧ г. Валдай.

Всё пошло не так. Русские подружились и объединились с монголами во втором поколении после контакта. Китайцы с монголами помирились и подружились чуточку позже. Образовалась сверхдержава, к которой примкнули соседние народы. В наше время это самое продвинутое и комфортное для проживания человека государство на Земле. Нет никакой демократии, но свободы, пожалуй, не меньше, чем в либеральном обществе. И все друг друга любят, все друг друга уважают. А если наказывают, то не слишком больно. Тоталитарная утопия.

Бессмысленно спорить с утопиями. Бессмысленно доказывать, что история ни при каких обстоятельствах не пошла бы таким путем. И не смогла бы даже самая процветающая и самодостаточная, но слишком уж стабильная держава конкурировать с динамичными государствами. Хороший, но далеко не единственный пример – тот же Китай XIX века. Авторы сами это понимают. Просто им так хочется. Вообще, хочется – это, кажется, основной фактор при построении данной утопии, как и других утопий. Вот ГГ, верующему православному христианину, захотелось взять себе вторую жену. Да пожалуйста, сколько угодно. Потом, правда, пожалеешь, но это уж потом, через пару книг.

А на тему совместного проживания народов, не имеющих никаких точек соприкосновения в истории, культуре, менталитете, традициях, есть очень хороший ранний рассказ Лукьяненко. «Фугу в мундире». О том, как объединились Россия и Япония. И как в этом государстве невыносимо плохо жить. И русским, и японцам.

Не всё так плохо в этом цикле. Негатива он не вызывает. Действительно, удобный мир. Иногда проскальзывает самоирония. Литературные достоинства на среднем уровне. Но их недостаточно, чтобы вытянуть цикл.

Особенность этого текста, на мой непросвещённый взгляд, в многовариантности его толкования/понимания. Это прекрасно отражено в некоторых отзывах, оставленных коллегами-лаборантами.

Для одних это философская притча о смысле истинной/настоящей культуры. Для других — это почти военный рассказ о героях и предателях, о силе и слабости человеческого духа в экстремальных условиях. Третьи видят в тексте прозрачные аналогии с историческими периодами, с тоталитарными делами. А кто-то просто считает, что этот рассказ невнятный сюрреалистический постап-этюд с плохо прописанным сеттингом и коротким квестом в духе Fallout.

А я...А я...а у меня другое мнение....Этим и хорош «Носитель культуры». Он пробуждает воображение, будоражит мозг. Даже те, кому текст не очень понравился или не понравился вовсе, его обязательно запомнят. Я в этом уверен. И неважно откуда крысы, что они едят и почему их мундиры так похожи на форму эсэсовцев. Рассказ не о крысах и, наверное даже не о людях (потому они так схематично выписаны и почти не названы). Рассказ о чём-то большем. О чём? Читайте и попробуйте понять.

От себя не убежишь...

В аннотации имеется фактическая , но предполагаю, что намеренная неточность. Дело в том, что события повести происходят не на Земле. И соответственно не с человечеством. Хотя население нашей планеты абсолютные гуманоиды вплоть до полного внешнего сходства с нами. Да и внутреннего тоже.

Это сходство важно прежде всего потому, что Рыбаков на примере поступков и поведения людей этого инопланетного человечества показывает нам нас самих, человечество земное и нынешнее. Находящееся как раз примерно там, где за несколько месяцев до актуального времени находились те. Которые домахались атомно-ядерными дубинами до того, что ударили ими друг по дружке и по всему своему человечеству разом, оставив в остатке от 5 миллиардов всего несколько тысяч. Да и те практически все больные, с мутациями и прочими прелестями.

А выжившие в бункерах и спецубежищах (читай — военные и властные) никак не могут угомониться и в страстной жажде жить самим планируют продолжить — ибо такова их суть, их сущность. И не случайно в повести появляются примерно такие строки — нельзя изменить мир и самих себя просто переселившись на несколько десятков, сотен и даже тысяч километров. И даже если вы найдёте новое место для своего рая, вы всё равно притащите в этот рай самих себя, таких, какие вы есть.

Вот и мы сейчас стоим на пороге либо судного дня, либо первого дня спасения… Что почти одно и то же… И хотя повесть написана ещё в середине 80-х, актуальность её очевидна.

Шикарнейший панегирик советской Фантастике. Вполне заслуженные дифирамбы в адекватном, качественном исполнении.

Масса информативного материала, примеры и ссылки на труды мэтров. Экспресс-анализ «сокровищ духа» в НФ-текстах 60-х – 70-ых годах прошлого века, признание заслуг классиков Жанра. Одни фамилии — звучат как Музыка Сфер: Ефремов, Альтов, Днепров, Снегов…

Траур по нынешним поколениям, пришедшим им на смену. Горькое разочарование «обожравшихся свободой». Ностальгия. Лютая ностальгия. Зато – всё чётко, по полочкам. Систематика – убойнешая. Возразить – нечем. Вообще — нечем

Приятно слушать умного человека. Суть жизни — в рамках конкретного вопроса — становится прозрачной и незамутненной аки горный хрусталь.

Три базовых постулата развернуто в пространстве четкой аргументации более чем адекватно:

*** единство и борьба свободы и деспотизма государства и личности;

*** главенство эйцехоре падшего ангела в эпохи перемен;

*** культурная самоидентификация как фактор выживаемости социума.

Текст вполне достоин того, чтобы растащить его на цитаты: «.…ты должен сделать добро из зла, потому что его больше не из чего сделать…», «…Именно от культуры зависит, чтобы благородная ярость как можно реже оборачивалась бесчеловечной злобой, чистота помыслов — наивным бессилием, нетерпимость к недостаткам — завистливой сварливостью…», «…пусть хоть голод вокруг, хоть бандитская пальба из каждой подворотни, а свободные, раскрепощенные люди на распоряжения начальства просто чихают, и ради постылого общего блага вообще ничего не делают, либо, если и шевельнут пальчиком, так не долее получаса в сутки; остальное время — только на себя, любимого…».

Еще раз, уважаемый потенциальный читатель: «…Приятно слушать умного человека…». Для мозгов, для сердца, для души

Шикарнейшие рассуждения и не менее шикарнейшие умозаключения о природе «моральных установлений», о причинах и путях становления и передачи культурных традиций, о «нравственной окраске» особенностей Инстинкта по отношению к вывертам Разума.

А также — море всяческих улетных цитат из юридических и правовых документов древнего Китая.

Типа:

«…Всякий, кто ночью беспричинно вошел к человеку в дом, наказывается 40 ударами легкими палками. Если хозяин тут же убил вошедшего, наказание ему не выносится…»;

«…Всякий, кто подал донос на деда или бабку по мужской линии либо на отца или мать, наказывается удавлением…»;

«…чистая совесть, как следствие выполненного инстинктивного действия, улучшает самочувствие каждого и понижает градус агрессивности у всех…».

Прелесть, какой текстик

Трудно оценивать рассказ. С одной стороны замечательные стиль и язык произведения, с другой стороны бредовая альтернативная реальность.

Рыбаков и Алимов хотят показать что геноцид евреев не возможен в мире Ордуси. Почему? Потому что правительство Ордуси пожалеет евреев и выделит землю в Палестине для создания своего государства. Надо понимать что все евреи сразу соберутся и организованно переедут. Включая ортодоксов которые считают что Израиль может быть восстановлен только после возвращения миссии. А все арабы радостно из примут.

Про уничтожение цыган и гомосексуалистов ни слова. Хотя может Ордусь для них тоже приготовила территории...

Ещё интересный момент — США хотят прихода фашистив к власти что бы спровоцировать исход евреев из Германии в США а с ними и переток капиталов. Рыбаков и Алимов выступают на уровне Соловьёва (США во всём виноваты и всем гадят) — и с тем же уровнем логики. Евреи которые спаслись из Германии бежали без всяких денег — фашистское правительство в первую очередь конфисковало имущество. Антисемитские отношения были в 40-х сильны и в США — еврейские беженцы были не особенно нужны ни без денег ни с деньгами.

Рыбаков и Алимов пишут очень хорошо, но логика и правдоподобие в придуманной ими альтернативной реальности отсутствуют.

Потрясающе написано: основательно, но легко; с душой. Автор так мастерски смог описать казалось бы невообразимое в своей полноте — внутренний мир человека. Да так емко, так правдоподобно (это касается трех главных героев), что мне показалось, я действительно знаю Симагина, Вербицкого и Асю. С удовольствием прочту и 2 следующих романа.

Как и большинство циклов, «Ордусь» Ван Зайчика остался недочитанным. Но о первых романах у меня сохранились самые теплые воспоминания. Плохих людей нет — какая заманчивая аксиома!

Данный рассказ — некий спин-офф основного цикла. Другое время, другое место.

Адвокат Рабинович, в Варшау тридцатых размышляет о будущем своего народа, грезит о стране для него. Пытается на конгрессе убедить оппонентов.

А в Германии вот-вот выпустят из психушки Шикльнахера и его приспешников.

Что же делать? И тут вступает Ордусь.

Как же классно пишет Ван Зайчик. Настоящая литература! Глубокая и хорошо написанная.

Спасибо авторам за освежение предания о Агарь/Хаджар и её сыне Исмаиле. Теперь становится понятней сюжет сказки «Морозко» и прочих историй, где главу семейства жена заставляет избавится от дорогого ему человека.

Шикарный рассказ! Опять захотелось перечитать «Ордусь».

10(ШИКАРНО)

Уже по этому рассказу 1983 года (времён Юрия Андропова) можно понять, какие книга начнёт писать Вяч. Рыбаков впоследствии.

Разумеется, он начнёт сочинять монархические фантазии про одинокого, никем непонятого вершителя судеб человечества, лучше всех знающего, по какой тропе надо загонять глупое человеческое стадо к счастью.

Для среднего советского интеллигента времём «расцвета застоя», не имеющего возможности принимать решения даже касающиеся его собственной жизни, вполне естественны такие фантазии о всемогуществе и о своей уникальной прозорливости. Но это не значит, что рассказ, точно ударяющий по болевым точкам психики целевой группы, хороший. Рассказ плохой, неубедительный, со слишком очевидной подгонкой условий задачи к заранее известному ответу.

Рыбаков подыгрывает своему герою, потому что полностью идентифицируется с ним.

Рассказ по своей проблематике чётко ассоциируется с «Жуком...» Стругацких — там тоже речь идёт о решении, затрагивающем всё человечество. Только вот Рудольф Сикорски — специалист, которому общество как раз и доверило принятие таких ответственных решений, и герой Рыбакова всего лишь дилетант, руководствующийся своими, сугубо личными понятиями «что такое хорошо и что такое плохо» — его никто принимать такие решения не уполномачивал. В общем, в рассказе предлагается любопытное преломление ситуации, придуманной братьями, для совершенно других личностей, условий и обстоятельств. И, надо сказать, читать эту вещицу именно под таким углом зрения весьма и весьма любопытно.

К сожалению, произведение мало удалось Рыбакову именно с литературной точки зрения — здесь и отсутствие финала (рассказ обрывается практически на полуслове), и какое-то прямо-таки массовое нашествие на героя явно нехороших, неприятных персонажей (неужели в будущем их будет так много? :)), и наличие в тексте нескольких больших эпизодов, не несущих особой смысловой нагрузки. Да и сам герой книги как-то мало подходит для нашего светлого «завтра» :).

А вот авторская задумка с «пробным шаром» хороша — и необычна, и интересна. Как итог: перед нами компот из интересной оригинальной задумки и слабой литературной реализации — читать можно и даже, наверное, нужно, но при этом надо обязательно сделать скидку на то, что это один из первых рассказов Вячеслава Рыбакова.

Настоящие «Стажеры» — когда-то одна из любимых книжек, не только (не столько?) из-за своих художественных достоинств и душевного созвучия юности, но и потому, что была из считаных лично моих НФ-книжек (кто в курсе с ситуацией с популярными книжками в застое, тот поймёт :)). А на этих «Стажеров» наткнулся случайно, историю «Интерпресскона» просматривал и наткнулся. Немедленно прочитал.

Судя по названию, заочная полемика с известным тогда фильмом (видел мельком, вроде как очередная попытка типа объяснить советскую убогость быта и высоту «мечт»). Злая такая сатира на нынешних «паразитов сознания», переваривающих духовную пищу прошлого. Так себе. Похоже, негодующий мастер взял и написал, едко, умело... но — левой рукой. В этом, по-моему, главный минус повести.

Статья посвящена роли, которую советская научная фантастика играла в воспитании подрастающего поколения. Как я уже выражался ранее, она «звала и будила» молодые умы и души, настраивая их на гармоничные отношения с людьми и миром. Мрачных антиутопий почти что не было (вспоминаются только «Бегство мистера Мак-Кинли» да «Письма мертвого человека»), а основную массу составляли позитивно-окрашенные произведения, рассказывающие о трудных победах и эпохальных открытиях. Естественно, читателю передавался такой же настрой, и он свято верил в наступление того «светлого будущего», которое Перестройка превратила в иронично-негативный мем. Современная российская фантастика уже не радует своим позитивизмом, а в лучшем случае предупреждает о том, что дальше будет только хуже. Картины будущего окрасились в темные тона и перестали привлекать молодежь. Собственно, она уже давно ничего не читает кроме пустых по смыслу блогов и глупых комментариев к ним. Как итог — промышленность развалена до уровня «первого этажа», кино и эстрада находятся при смерти, а науки уже практически не существует (Россия перестала занимать призовые места на международных предметных олимпиадах). Еще одно поколение — и мы превратимся в заповедник счастливых идиотов с единственным работающим рефлексом, позволяющим нажимать нужные кнопки на мобильном телефоне. Писатели вымрут как класс, ибо их творения некому будет читать. А былые романтики из произведений Савченко, Ефремова, Альтова и Днепрова станут такими же сказочными героями, как Иван-дурак с Емелей. Таков печальный результат коммерциализации литературы и смены моральных стандартов общественной жизни. Для восстановления былой гармонии маловато будет одних только хороших рассказов — нужно будет заново создавать комсомол с пионерией, а также трудовые коммуны и лагеря. Если начать сегодня, лет эдак за 30 управимся...

Кем и как формируются те общественные идеалы и требования, что играют ключевую роль в развитии культуры той или иной страны? Объективны они или субъективны? Если объективны, то как связаны с формацией общественного строя? Иными словами: люди сами выбирают себе нужную формацию или она определяется культурными традициями конкретной нации? Например, если народ данной страны всегда являлся рабом каких-то хозяев, он никогда по-настоящему не сможет взять власть в свои руки, чтобы свободно реализовать с ее помощью более справедливые гуманистические традиции. То есть, в стране неявным образом будет существовать то же самое рабство, против которого так упорно боролись, а люди станут заложниками политических игр «руководящей верхушки». Отдельный вопрос: как найти универсальный идеал для такой многонациональной страны, как Россия? У нас сотни разных народов с противоположными верованиями и несходной моралью. Можно ли как-то «усреднить» их идеалы, выработав те требования, которые удовлетворят всех и сразу? Или же многонациональные государства обречены на распад, подобно крупным империям прошлого? Кроме разрешения этих проблем, автор пытается также дать ответ на вопрос, какую роль играет фантастика в установлении общественных идеалов и формировании национальных идей. Естественно, речь идет о советской фантастике, которая дала путевку в жизнь миллионам людей разных национальностей. Была ли она «заказной» или, наоборот, сама задавала пути развития советского общества?

В данной статье автор излагает свою собственную гипотезу о возникновении правовых отношений между людьми. Согласно ей, человек долгое время руководствовался чистыми инстинктами, которые были выработаны естественным отбором. Если кто-то из гоминидов делал что-то неправильно, противореча закону выживания, то, как правило, погибал или получал увечья. Впоследствии человечество закрепило за этими поступками статус нежеланных (а затем — и преступных), тем самым создав первый в истории кодекс поведения людей в обществе (что-то типа законов Хаммурапи). Кто-то уверен, что все современные законы ущемляют права человека, мешая ему жить свободно. Но автор считает, что свод законов является своеобразным слепком естественного отбора, наоборот, помогая выжить как каждому отдельному человеку, так и обществу в целом. В принципе, с этим утверждением можно согласиться только при одном условии: если общество, о котором идет речь, признает человеческую жизнь самой большой ценностью в мире. В противном случае, все его законы не будут оправданы и потому несправедливы.

Сексуально озабоченный художник Дима, познакомившись в поезде с девушкой, на следующий день в её квартире залезает ей под юбку (сукин сын симпатичен и остроумен, чем и берёт), но у неё бдительная мамаша. Скандал запускает причудливую цепочку событий, в результате которых другая девушка (с ней Дима, покинувший с позором негостеприимную квартиру, сразу же познакомился), готовая уже лечь с ним в постель, вместо этого погибает под автомобилем (всё происходит в течение одного дня).

Дальнейшие действия Димы запускают ещё одну цепочку событий, которая завершается открытием лекарства, спасшего человечество от самой страшной эпидемии.

Историк из будущего рассматривает другой вариант — вторая девушка не погибает и становится женой Димы. Всё равно в конечном счёте необходимое лекарство изобретает тот же самый человек, что и в первом варианте, т. к. в жизни Димы появляется, как уже можно догадаться, третья девушка, с которой он изменяет жене.

Пользуясь терминологией Азимова, Минимально Необходимое Воздействие (МНВ), способное изменить ход истории в данном случае историку найти не удалось. И понятно, почему. Речь ведь идёт о судьбе всей цивилизации, и вполне возможно, что МНВ такой силы просто не существует.

Способ исследования вариантов прошлого заслуживает особого разговора. Это работа с усовершенствованным изобретением Стругацких, которое названо ими «Великий КРИ» (в романе это название не упоминается, но догадаться можно на счёт раз). Исследователь вариантов Диминой жизни использует КРИ на всю катушку, заглядывая по ходу работы к молодым людям под одеяло и сравнивая происходящее там у Димы с его женой с тем, что вытворяет с Димой его более искушённая любовница. Рыбаков, таким образом, нашёл КРИ такое применение, на которое АБС даже и не намекали.

Написан роман, конечно, очень хорошо. Рыбаков, как прозаик, не слабее АБС, а иногда (диалоги, психологические портреты) очевидным образом своих предшественников и учителей превосходит.

Вернусь к работе историка из далёкого будущего. Такое применение КРИ, которое допускает Рыбаков, мне кажется аморальным и недопустимым, но, возможно, это будет разрешено очень ограниченному кругу лиц при наличии убедительного обоснования. Об этом автор тоже ничего не пишет, но надеюсь, что он тоже так думает. Но я всё равно эту методику не одобряю, и поэтому с удовольствием сообщаю читателям (и автору романа), что в просмотре второго варианта (с любовницей Димы, подбрасывающей ему наркотик) КРИ ошибся (или это автор ошибся?). Дима не попадёт в тюрьму по той простой причине, что у него будет в суде адвокат, который попросит обвинение предъявить отпечатки Диминых пальцев на полиэтиленовых пакетиках с героином. Прокурор сядет в галошу, т. к. Дима к этим пакетикам не прикасался. Конечно, это не повлияет на главную последовательность (или мировую линию, кому что больше нравится), но зато Дима проживёт долгую и счастливую жизнь со своей умной женой. Диму всё-таки жалко, художник-то он замечательный, а что не знает числа ПИ до десятого знака, это не так уж страшно.

«Кто не работает, тот не ест» — истина старая, частично работает даже сейчас, а уж в первобытном обществе она, думается, была одной из основополагающих. Так что вождь со своей стороны несомненно прав. Впрочем, со своих позиций прав и художник — бросить рисовать он не может: так уж устроен.

Хороший рассказ написал Рыбаков — интересный, умный, проблемный. Только вот финал для этой вещицы у него получился хоть и складным, но каким-то частным: то, что художник изобразил несколько сцен сражения с медведем и охотники по ним определились, как надо вести бой за пещеру — это ведь всего лишь счастливая случайность. А вопрос-то ведь гораздо шире — по каким критериям определять нужен ли тот или иной человек обществу в тот или иной момент? И кто в конце концов должен принимать такие решения? Нет на это ответа — ни в рассказе, ни в жизни....

Основной приём автора становится понятен со второй-третьей главы, но он настолько здорово исполнен, что всё равно покупаешься.

В книге несколько равноценных главных героев; в каждой главе кто-то из них становится протагонистом; и он излагает свою точку зрения — но не просто на происходящие в книге события, а своё понимание современной российской истории (и двадцатый век, и девяностые, и наши дни, и более давнее). И излагает очень убедительно. При этом у читателя есть же своя оценка исторических м политических событий, и ты всё время в напряжении: а автор как считает?

А автор играет тобой (не ради забавы; он действительно хочет понять, уловив все оттенки). И вот симпатичный герой излагает какое-то мракобесие, и ты думаешь: «Неужели это и есть мысль автора?!» Но в следующей главе другой бросает пару реплик и дискредитирует предыдущее. Но никогда до конца: всё позиции сохранятся и не будут дискредитированы.

Возможно, это одно из наиболее полных и интересных изложений мифов, стереотипов, идей о 90-х и о России на переломе.

Но это не книга идей; это вполне сюжетное и психологически интересное повествование.

Правда, нужно предупредить: это не фантастика; хотя подспудное ожидание фантастического создаёт некое поле напряжения.

Ну и фирменная рыбаковская лёгкая эротика, приправленная его же умением добавлять детективности.

Это, конечно же, не про космос. И тем не менее. Это — конечно же — интересно. И — познавательно. И — поучительно.

Это про то, про что Литература всегда была, есть и будет — про человека, душу, социум, про безвозвратность потерь, неизбежность решений, взаимосвязь всего и вся. А фантазийный антураж — он формирует адекватное восприятие проблемы, без слюней и соплей боллитры и мейнстрима, без мерзких и уродливых «глубин психологизма», развешиваемых на уши аудитории недоучившимися троечниками, мнящими себя где-то как бы гениями российской словесности.

Немного отвлекает «матрешечность ментальной схемы», как любит повторять Император Вселенной Квизатц Хадерах Лето II — «…планы внутри планов…». Автор увлёкся возможностью «спрятать между строк» массу полезных бонусов, включая и скрытую критику тогдашнего социального слоя. Перемудрил. Но — повторюсь — вполне себе приемлемое мозгокрутство. Аки физкультура ментальная. Даже бодрит

Очень сильная вещь. Наверное одна из лучших, прочитанных в последнее время. Очень многослойная и заставляющая думать. Это далеко не фантастика, ну есть некие анахронизмы вроде «Сети» и песен 70-х годов, но они погоды не делают. Пересказывать сюжет смысла мало. Это будет история о поздней любви в антураже начала Второй Мировой, рассказанная человеком вхожим в ближний круг Сталина, дипломатом. Но такое описание не даст ничего. Рекомендую к прочтению и скорее всего буду перечитывать.

Нет, не опоздала эта повесть на десять лет — наоборот вышла на 10 лет раньше. Вот читаю и думаю — она становится всё более и более актуальной. Плюс к этому и смысла в ней больше, чем в иных романах сами догадаетесь кого.

Мне очень понравилась реплика:« А мы снимаем не то, как кому-то хочется, а как НА САМОМ ДЕЛЕ. Снимаем ПРАВДУ, а не красивые сказочки. Правду!» — вот под таким лозунгом и надо писать отзывы, а то, начнёшь читать отзывы на каких-нибудь Стругацких, больше половины, как под копирку — шедевральное произведение.

Слишком многогранное произведение — от откровенной чернухи на СССР (Марслаг, Лунлаг) до пикантного досуга экипажа в длительном полёте (фразу писать не буду, неудобно); обсценная и научная лексика в одной главе; а пошлые анекдоты чего стоят:

А как ловко решил автор словами Юровского проблему Странников, это же шедевр:

А ведь есть ещё и вот такие сентенции:

Тут есть над чем задуматься. Закончу обзор небольшим отрывком, он правда не так красив в отрыве от контекста:

Честно говоря, не ожидал я от известного фантаста подобного пасквиля на Стругацких! И особенно поразительно, что эта повесть была опубликована именно в журнале Бориса Стругацкого. Вдвойне поразительно, что при этом она еще и получила главную награду «Интерпресскона» 2010 года. Неужели, настолько упали нравы читателей современной России, что никакой альтернативы данному выбору не нашлось? Если вы когда-либо читали настоящих «Стажёров», у вас бы не появилось желание изуродовать их так, как это сделал Вячеслав Рыбаков. Хотя я понимаю, что такой злобной сатирой он, вероятно, хотел высмеять современные низкопробные нравы российского истэмблишмента. И всё же издеваться над классикой нашей фантастики не стоило! Я сам лично не считаю «Стажеров» Стругацких каким-то шедевром — это стандартный образец советской фантастики времен «развитого социализма». В нем много неоправданного ничем оптимизма и мало той самой науки, каковая прописана в названии жанра. Тем не менее, свою задачу роман выполнил: стимулировал народный интерес к космонавтике и вопросам прогнозирования будущего. Да и количество интересующихся современной фантастикой в стране явно выросло. Нельзя хорошую вещь превращать в собственную противоположность, даже руководствуясь благими целями! Хотите позубоскалить, берите в руки программу КПСС и доказывайте, что она была глупой и недальновидной. Но замахиваться на святое — это явный моветон! Несмотря на все награды, выпавшие на долю повести, однозначно НЕ рекомендую ее к чтению: в ней нет ничего дельного, интересного и приличного. И уж точно она не будет стимулировать у современных читателей интерес к творчеству Стругацких.

-----------

РЕЗЮМЕ: злостный пасквиль на роман Стругацких, написанный в форме дневника режиссера, снимающего одноименный фильм в эпоху современной России. Не думаю, что автор может гордиться своей выдумкой.

Вот долго думал — писать отзыв, или да ну его в ...

Но все-таки попробую написать, поскольку у меня от прочтения осталось определенное послевкусие... такой легкой тухлинки и гнилинки.

От институтских курсов истории КПСС, марксистско-ленинской философии и научного коммунизма у меня практически ничего в голове не осталось. Сдал очередной экзамен и сразу постарался забыть, поскольку уже в те времена придерживался несколько иных взглядов. А тут какие-то давно забытые понятия вдруг встали смутно всплывать — великодержавный шовинизм, разжигание межнациональной розни и т.д. с т.п. А, кстати, так ли плох пролетарский интернационализм, которым нас так усердно пичкали, особенно, если выкинуть слово «пролетарский». «Мы — за мир и дружбу, за улыбки милых, за сердечность встреч...» — на каждом шагу и из каждого репродуктора. Ну и что тут плохого, мне кто-то может доступно объяснить? Заранее приношу извинения, пишу по памяти — а она уже от возраста дырявая как дуршлаг.

Но об этом — чуть позже. А сейчас о литературных достоинствах текста... которых практически и нет. В книге первой, а именно, «Дело жадного варвара», они в той или иной степени присутствовали. А тут... Вообще у меня сложилось впечатление, что в «Варваре» и в «Дервишах» вклад каждого из соавторов — совершенно разный. Если в «Варваре», вполне возможно, была лидирующая роль одного из соавторов, то «Дервиши» в основном написаны другим. Да, конспирология... но где-то основанная на особенностях обоих текстов.

Мне вот «Варвар» где-то напоминает новогоднюю елочку, увешенную китайскими игрушками... которые, как мы знаем, «выглядят почти как настоящие... но только радости от них никакой» (с) не мое. Но если смотреть чуть издалека, и не сильно приглядываться — то вроде вполне себе и новогодняя елочка. А вот в «Дервишах» с этой елочки все игрушки посрывали, да заодно и веток прилично поломали... торчит себе почти голый ствол с какими-то огрызками...

Если, навскидку, в антураже «Варвара» было 50% китайщины, ну и по 25% Ордынщины и Русь-православщины, то здесь китайщины практически нет — а именно она придавала «Варвару» определенный шарм (прошу прощения за мой нижегородский...)

Если в «Варваре» автор(ы) старался(лись) придать главперсам хоть какую-то объемность, и им это где-то удавалось... то здесь эти самые главперсы — как кондово сделанные шахматные фигурки... какая разница, зачем время тратить на отделку — они должны ходить, как им положено... в результате, главперсы сугубо утилитарны и функциональны. Словом, с художественной точки зрения — «Дервиши» приличный шаг назад по сравнению с «Варваром». Ну и юмор в «Варваре» все-таки был в основном на пару сантиметров повыше плинтуса, а здесь — тоже на пару сантиметров, но пониже...

Ну а теперь вернемся к содержанию. Практически весь текст чем-то мне напомнил неуклюжий стеб Михаила Задорнова над «тупыми америкашками». Только здесь в роли этих самых тупых америкашек выступает... ну, скажем так, одна из сопредельных наций... Но уровень стеба — вполне задорновский... Интересно, а много кто еще помнит, кто такой вообще этот самый Михаил Задорнов. Ну я так примерно еще где-то помню, что какой-то средний юморист времен Михал-Михалыча Жванецкого... ну а кто помоложе — не знаю...

Вполне возможно, что тут и сама авторская постановка задачи сильно повлияла на общий уровень текста. На тему давно утраченной любви при наличии таланта можно написать гениальное стихотворение... «В листве березовой, осиновой... в конце аллеи у мостка...» И да простит меня сам Владимир Владимирович, поскольку опять цитирую по памяти, а она как дуршлаг (см. выше). Кстати, к стыду своему, не так уж и давно узнал, что Набоков не только великий писатель, но и прекрасный поэт. Ну а на почве ревности и ненависти всегда получается что-то вроде «Самка ты, Варвара, к Тибурдукову ты уходишь от меня». (с) И&П.

Ну а то, что правоверный мусульманин при каждом удобном случае глушит самогон с повышенным содержанием сивушных масел, а глубоко верующий православный заводит себе вторую жену… при желании можно вообще подвести под оскорбление чувств верующих…

Не знаю, сподоблюсь написать еще отзыв на «Дело о полку Игореве», али нет. Но если коротко – заметно хуже, чем «Варвар», но все-таки получше, чем «Дервиши». И то хоть, что не хуже… а то уже совсем было бы… ни пришей кобыле хвост.

Ну, наверное, для начала нужно попробовать гниловато отмазаться... :-))

Поскольку любой из тех, кто меня знает, спросит, покрутив палец у виска, — а ты, что, уже и до такого дошел?

Нет, ничего категорически против и такого — я не имею в силу демократических вглядов, плавно переходящих в полное раздолбайство.

Просто я вообще крупную форму практически не читаю, ну а уж отечественную квазиальтернативку... ну вот не мое это, интересы в другой плоскости.

Но вот сижу я на даче, все книжки перечитаны по несколько раз. Ну и залез в чулане в большой ящик с книгами, которые сын за ненадобностью отправил в вечную ссылку.

А эта — ну вы поняли — лежала сверху. Ну вот такая фишка выпала. Признаюсь по секрету, я даже прочел один раз книжку Донцовой. Мне нужно было лететь в город Мирный, кто знает, тот поймет, а книжку на дорогу не взял. А в книжном киоске в аэропорту лежала только такая... гм, литература. Зато теперь я честно могу выражать свое мнение по поводу творчества Донцовой, поелику не понаслышке, а своими очами лицезреть соизволил... :-))

Так вот, ближе к теме. Да, это литпопса, ну или легкое чтиво... Причем никакого негатива в эти слова не вкладываю. Ну вот такой жанр, имеющий право на существование. Кстати, если кто не знает. Попса — это сокращение от «популярная музыка». А популярная музыка — бывает разная. Да, есть всякие группы «поющие трусы» или зайчик Филя с перьями в разных местах... ну словом, полная дешевка. А есть, ну хотя бы та же In-Grid или Eurythmics — это же совсем другое дело.

Так вот. Это легкое чтиво в очень приличном исполнении. И авторского мастерства тут не отнять. Читается очень легко, скользишь по тексту с должной скоростью и без притормаживаний. И при этом сложно не восхищаться достаточно филигранной работа автора, точнее авторов, в закосе под псевдокитайщину... И на самом деле, как межавторский проект, Хольм ван Зайчик вполне сопоставим и с самим Козьмой Прутковым.

Можно ли считать это альтернативкой? Строго говоря, не совсем уверен. Как на мой взгляд, альтернативка — это где-то возможный вариант развития, просто поезд свернул на другую колею в какой-то момент. А здесь — просто авторы резвятся на полную катушку. За что им где-то мой респект и уважуха.

Еще раз повторю, читалось легко, где-то с интересом. Да, это не Литература с большой буквы. Но это легкое чтиво очень высокого качества. Еще раз повторю — очень высокого качества. Для меня оно — весьма и весьма «самолетное». Поясню этот термин. Когда настоявшись в очередях на регистрацию, на паспортный контроль, на антитеррористичность... да еще рейс задерживается, да еще лететь часов 12, а вы уже просто никакой... и заснуть в кресле не можете... Ну вы будете читать «Преступление и наказание» или «Войну и мир»??? Нет!!! И вот тут-то ван Зайчик — будет то, что нужно! Всегда стараюсь взять в дорогу пару таких книжек в мягкой обложке и небольшого формата. Прочел в дороге, а потом и оставить в отеле не жалко — второй раз и в голову не придет читать.

Так что — моя рекомендация для утомительных перелетов.

А вот теперь — оценка. Ну не очень простой вопрос. Вообще, произведения такого жанра я сужу из 7 (Семи) баллов. Но тут филигранное мастерство автора(ов) как-то требует большего. Это с одной стороны. Но с другой... а тут мы ступаем на весьма скользкую дорожку. Как по мне, настоящая литература должна давать читателю подзатыльник, придавая ему поступательное движение вперед. А не тумак по лбу, заставляя его двигаться назад, куда-то по направлению к средневековью. Вода в струящемся ручейке — кристально прозрачна, стоячая вода в болоте пахнет чем-то не тем...

Ну и тут по каким-то причудам памяти вспоминается бессмертная фраза из ТББ АБС... :-Р

«Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят чёрные» (с)

И вот за это один балл у меня идет в минус. Ну и приходим к тому, с чего начали — 7 (Семь) баллов.

Самый отвратительный фанфик, что я читала по стажёрам. Назвать это вольным продолжением язык не поворачивается, знаете ли. Автор явно не глуп, человек мало того что наверняка читал оригинал и перечитывал, так ещё и прекрасно подкован в постмодернистской литературе. Отсылки на Петушки — хороши, но боже мой! О чём он пишет! Такая ужасная повесточка. Ну ей богу, повесть об экранизации Солженицына, минимум. Показаная, причём, плохо. До конца не смогла понять, автор действительно придерживается взглядов демиурга, или это шутка над шуткой?

Идея, кстати, абсолютно не нова, и не только в отношении «просто лагерей на Марсе и лютой антисоветчины». Как то уж так получилось, что очень это всё походит на такое же «продолжение», к счастью, не написанное, под названием Вежливый отказ.

Но опустим антисоветчину. К чему там начальная сцена? Если уж автор хотел показать дедовщину в СССР, то начинать надо было явно не с этого, а уж если просто гомосексуальные половые контакты ради гомосексуальных половых контактов — то к нему явно есть вопросы. Выглядит это, кстати, как воплощение каких то странных мечт и фантазий, ибо уж если человек хотел надругаться над произведением, показать всю пидорастию, то вполне мог прочитать книгу снова, и выудить двойственные моменты которых там и так с лихвой.

Если уж это — сатира, то я не знаю как жить в этом мире. Слог автора, по моему мнению, кстати, больше походит на слог Венедикта Ерофеева со сравнениями Донцовой, а не на Стругацких. Но это вкусовщина. По содержанию повесть, конечно, не тянет и на четверку, но читать было легко, и это единственный плюс.

Задумка, несомненно, интересная: описать альтернативную Россию, которая осталась в составе Золотой Орды. Орда это тоже не распалась, так что Россия, Китай, вся средняя азия и арабские страны — едины. Тем более это интересно тем что книгу пишут специалисты-китаисты.

Однако авторы захотели копнуть поглубже: они захотели написать утопию, продвинув идеи евроазийства, противостояния загнивающему варварскому западу и прочему.

Потом, видимо, сообразили, что всё это звучит как-то уныло, и щедро сдобрили детективом и всякими смешными, пародийными моментами.

Что вышло в итоге? Нартуральный винегрет.

Альтернативная история? Ну, есть упоминания о том, как Мамай с Дмитрием Донским отражали польско-литовское вторжение, но подробного описания, как же история пошла по альтернативному пути, нет. Наверное, к лучшему — авторы решили не перегружать текст нудятиной.

Детектив? Слабоват. Всего лишь одна «красная сельдь», и герои выходят на настоящего преступника.

Юмор? Вот он получился весьма милым. Заржать в голос не заставит, но улыбнуться — точно.

Утопия. Вот это самое противоречивый аспект в книге. Авторы очень стараются описать гармоничное дружное общество Ордуси, не стесняясь пихать читателям в лицо собственные идеи, прямо проговаривая их устами героев. Варваров-де волнуют только деньги, а у нас тут все устремлены мыслями исключительно к служению Ордуси и обществу, да. При этом реалии вымышленного мира и государства настолько искусственны и противоречат логике, что в них просто не веришь.

К примеру, Ордусь не производит высокотехнологических изделий — мол, ракеты производят много шума и экологию портят, поэтому все работы в этом направлении свернём — и всё покупает у варваров, благо что ресурсов у Ордуси достаточно. Нужно ли говорить, что в реальном мире такое государство бы прожило очень недолго, разорванное варварами, у которых ресурсов нет, а ракеты — есть?

Консультации по важным вопросам, в том числе и касающимся правопорядка, проводятся у наставника в храме, который изрекает туманную цитату Конфуция. На основе этого принимаются решения и выносятся приговоры. Серьёзно? Это уже не утопия, а сатира.

Ну а самый фейспалмный момент связан с «мыслью семейной». Читала, что товарищ Рыбаков, один из тандема, который скрывается за псевдонимом «Хольм ван Зайчик», и в другом своём произведении даёт герою сразу двух нежно любящих его женщин. В этом он идёт по той же дорожке: жена одного из героев, Богдана — очень правильная мусульманка. Она беременна, уезжает по обычаю рожать в отчий дом, а чтобы муж не скучал в одиночестве, находит девушку-варварку Жанну, которая не против побыть несколько месяцев «младшей женой», чтобы погрузиться в ордусскую культуру. С официальной регистрацией брака и всё такое. Богдан любит обеих жён, старшая жена всячески одобряет младшую и учить её, что и как Богдану готовить, просит только хоть не начинать заниматься секасом при ней...

В этой линии плохо практически всё.

Во-первых, авторы-китаисты как-то забыли, что в китайских и мусульманских гаремах между жёнами существовала жестокая конкуренция, иногда доходящая до смертоубийства. И старшая жена, подыскивающая мужу молодуху — это настолько дико с точки зрения реальной жизни и психологии женщины патриархального общества, что дальше просто некуда.

Во-вторых, авторы, опять же, забыли, что брак у китайцев и мусульман был делом серьёзным. Это включение человека в семью, в род. Просто взять с улицы чужеземку и расписаться с ней — позор. На роль наложницы, полурабыни — да, но не младшей жены. В реале, кстати, «временные браки» у арабов существуют, но это замаскированная проституция: замуж выдают девочек из бедных семей на неделю-две богатым заезжим мужчинам, которые хотят развлечься с молодым мясцом. Но в этой практике нет ничего красивого, а тут оный временный брак романтизирован.

В-третьих, чувства Богдана к Жанне абсолютно неправдоподобны. Точнее, обращает он внимание на молодое личико и красивую фигурку, и всё это как-то без перехода превращается в возвышенную любовь и заботу, при том что как людей друг друга они не знают и узнать не пытаются, а просто спят вместе.

При этом на втором плане маячит мать-одиночка. Замотанная, заплаканная, депрессивная, полунищая. Конечно, во всём виновата старшая жена её возлюбленного, которая не дала тому взять её младшей. С гордостью отмечается, что в Ордуси матерей-одиночек почти нет, очень редкие случаи, окружающие её желают, но... Почему-то мужа ей до сих пор не нашли, хотя это самое естественное, что могут сделать с матерью-одиночкой в более-менее гуманном патриархальном обществе. Или же родители могут принять её под своё крыло и помогать растить ребёнка. Но в книге почему-то не происходит ни первого, ни второго. Авторы хотели показать что ли, что все матери-одиночки — несчастны и должны страдать даже в утопии?

Вердикт: любителям евроазийства, мечтающих о нескольких жёнах, читать обязательно. Любителям почитать что-то с приколами на тему китайской культуры и её любви к церемониями — тоже. Остальным — не стоит.

Подробно описано: какие-то пасторальные овцы в степи. Возлюбленная главного героя с ухватками взвинченной кокаинистки-эмансипе. Испорченный плохим воспитанием мальчик-купальщик и его родители-мещане. Совсем уж сумасшедший человек Веспасиан, изрыгающий маловразумительные словеса. Такое вот сомнительное светлое будущее, ну да ладно, автору виднее.

Вопрос в другом: какое отношение все эти тщательно прописанные (две трети текста, если с овцами) персонажи имеют отношение к сюжету и таинственному артефакту? Что это был за Шар, для чего он подманивал людей, что стряслось с Солнцем и куда мы теперь скакнём на пятьдесят лет? О чём, собственно, речь?

А ни о чём. Вся суета вокруг Шара – просто повод для главного героя всласть рефлексировать и горько усмехаться от несовершенства окружающего мира. Да и как по-другому, ведь будущее густо населено (овцы не в счёт) хамоватыми истериками, как коммунальная квартира в рассказах Зощенко. А Шар... что Шар? Нигде не указано, что если автор загадал загадку, то он должен ещё и отгадку придумывать. Открытый финал, понятно? Просто очень сильно открытый, нараспашку. Сами что-нибудь домыслите, если приспичило.

А ведь когда-то я это читал (в «Знании-сила» 83 года почти наверняка), и в память впечаталось название и ощущение чего-то оригинального и необычного. И сейчас, перечитывая, предвкушал удовольствие. Ага, получил. Правда, написано, что в журнальном варианте рассказ был сильно сокращён. Вырезали, стало быть, Веспасиана. Что ж, и от проклятой советской цензуры, значит, был толк.

Лучше умереть, чем жить дальше. Основная мысль рассказа.

Обычная ситуация — у автора есть набор «святых» для него ценностей, ради которых он готов — видимо — умереть. Ну и считает, что этот набор отличает людей хороших от всех остальных. И изображает это, в меру своего таланта — с одной стороны несгибаемые, талантливые, горячие, трепетные, ищущие и пр., а с другой — ух, какие мерзавцы... клейма ставить негде. Ну и, типа, делайте выводы.

В крайнем выражении это у Фадеева, например, хорошо показано, особенно раннего. Что не революционер — сильный, умный, веселый, здоровый, красивый и петь умеет. А враг революции — в лучшем случае сифилитик.

Манипуляция, причем достаточно скверного толка. В данном случае — талантливая, этого не отнять.

Редкий случай, когда читал книгу, постоянно раздражаясь, но всё же дошёл до последней страницы. Единственный, кто вызывает симпатию в романе — это маленький мальчик Антошка, которым находящиеся рядом взрослые играются, совершенно не задумываясь о том, как это скажется в дальнейшем на ребёнке. Остальные все неприятны.

Симагин, который считает, что все ему должны исключительно по факту существования. Вербицкий, утонувший в самокопаниях и похоже вообще потерявший всякую связь с реальностью на ниве творчества. Ася, которая выглядит полуразумным существом и безвольной рабыней гормонов. Все остальные на людей-то не похожи. Так, функции по типу мудрого руководителя, завистливого подчинённого, любящих родителей, влюблённой практикантки, измученного горем отца больного мальчика.

Легко верится, что все эти страдания придуманы излишне впечатлительным 25-летним юношей. В этом возрасте ещё простительно верить в женщин, мечтающих «пройти хотя бы раз по краешку твоей судьбы» и в мужчин с «разнонаправленными векторами».

Одно из первых, ещё юношеских, произведений Вячеслава Рыбакова — не в меру пафосное, наивное, проникнутое любовью к нашей Земле и уверенностью, что лучше человечества нет и ничего не может быть во всей вселенной.

Слабости рассказа видны невооруженным глазом — здесь и многословие, и явная театральность действия, и шаблонный образ дураков-инопланетных захватчиков.... Но при всем при этом вещица получилась довольно складной, с явно выраженной и понятной читателю мыслью. Только вот главный герой... — какой-то он уж положительно-инфантильный для той злокозненной цивилизации, которая его вырастила и воспитала, а теперь планирует завоевать (а зачем собственно?) нашу планету. А вот что в рассказе понравилось, так это прекрасно выписанный образ жадноватой и вредноватой старушенции, сдающей комнату Алику — главному герою произведения. Такое впечатление, что эта героиня имела прототип, хорошо знакомый автору :).

Роман как капсула времени. Весть из недалёких времён, когда казалось, что спасти Россию может только чудо. Что процессы распада всего и вся несутся по просторам, сметая любые проявления порядка. В романе больше публицистики, чем собственно художественной литературы. Зато с какой цепкостью и точностью схвачены типажи. Лёка Небошлёпов — тот самый тип наивного идеалиста, прикрываясь которым, отъявленные мерзавцы типа Дарта легко и виртуозно творят зло. Акишин — главный учёный, единственным достоинством которого является умение складно говорить, выбивая деньги на всякого рода псевдонаучную ересь. Обиванкин — тот самый технарь, что умеет отделять действительно значимое от наносного, но при этом беспомощный против интриг и предательства.

При всех анахронизмах книги несколько моментов высвечены предельно правильно. Многочисленные организации с полубессмысленными названиями, занимающиеся чем угодно, но только не чем-то полезным для страны, и всё это на зарубежные средства. Призывы платить и каяться от персонажей либо слегка не в себе либо откровенных мерзавцев. И даже фармацевтическое безумие, что вынуждает и без того страдающих от недугов людей покупать либо пустышки, либо работающие препараты, но под новым названием, что автоматически умножает ценник в разы.

Почитал отзывы. Удивился. Разрушение, что Таврического сада, что здания МИД — это символы, как и взлёт «Бурана». При чём здесь экономические соображение или ПВО. Тем более, что ПВО в построссийском мире романа едва ли существует. Ну а жить по-своему, пусть и небогато в нашей реальности — это действительно дорогое удовольствие. Мало кому по силам.

Мне кажется, что это «наш ответ» на цикл книг про лорда Дарси Гаррета — только там Англо-Французская империя и есть очень практическая магия.

Тоже детектив, тоже хороший феодализм и синтез культур

Гаррет мне понравился больше, как и другие книги Рыбакова. В том же «Гравилете «Цесаревиче»» утопия получилась, на мой взгляд, интересней

«Тема нетривиального, наперекор общим предрассудкам, поведения и личной ответственности за него». Это автрецензия Рыбакова.

Хорошо сказано. Но на деле ситуация такая:

Это либо коротенькая повесть, либо большой рассказ. И возможно беда именно в этом – как рассказ он разросся слишком широко, оброс ненужными вещами, ненужными рассуждениями и болтанием в стакане пустой воды; а как повесть – зачах, не распустившись до конца, и потому многое из этого «нераспустившегося» кажется пустым, слепым и лишним.

Рыбаков умеет писать, в том смысле, что стиль у него отличный. И тут в описаниях природы, в картинах поз и выражений лиц всё прекрасно, сочно и ярко. Но больше ничего хорошего я про рассказ сказать не могу. Да и самих описаний мало, всё больше диалогов, в которых присутствует конфликт, но такой, что понять его не всегда можно, да и выглядит всё это натужно и слишком картинно. А ещё полно мыслей героя – каких-то напыщенных и изобилующих «умностями», и, чёрт возьми, иногда их даже хочется пропустить. Сюжет? А вот это и есть весь сюжет – разговоры и мысли, прерываемые событиями «до», историей самого Шара – но такой сжатой, и какой-то невразумительной, будто его писал не известный фантаст, а школяр…

Можно подумать, что будет тягость внутреннего состояния героя, но нет, всё тонет в его размышлениях и диалогах. И всё будто перекручено мясорубкой и свалено в кучу, для пущего хаоса припудрив бредящими Веспасианами и орущими мальчиками. Винегрет какой-то, а не рассказ, на мой взгляд.

Даже обидно от такого-то автора. Так и хочется сказать:

«Ты что творишь, убоище?» (Цитата из рассказа)

Нда... Явно задумка автора была больше, чем получилось в итоге. В основе рассказа лежат две мысли. ПЕРВАЯ: мир будущего перенаселен. Руководство этого мира (не факт, что это люди) решает проблему весьма просто: проводит соревнования между двумя городами-соперниками, где победитель получает право остаться при своих, а вот проигравший... Проигравший город сносят, а его население выселяют во Внутренние Миры. Просто гениально, Карл! Не нужно решать проблему — куда проще ее уничтожить! Автор весьма невысокого мнения как о наших потомках, так и о мире, в котором они живут. Не такая уж это и замечательная идея — рушить города. Пожалуй, у Кларка и Брэдбери есть по этому поводу решения получше. ВТОРАЯ: правила поединка двух представителей им самим не известны, так что они не знают, чего друг от друга ожидать, и потому ведут себя естественно, руководствуясь только собственными моральными принципами и чувством меры. Судьи (Сокровенные) подсовывают им различные варианты, из которых следует отобрать наиболее правильный. Только вот какой? Это решает каждый в меру своей мудрости. Или, может быть, развращенности? Идея, определенно, интересная и привлекательная. Только вот реализована она из рук вон плохо. Морально-философские терзания героя длятся целых 7 страниц — три четверти объема рассказа! Не нужно быть Гомером, чтобы понять: это явный перебор. Даже для упоротых моралистов советской эпохи. Ведь, даже ребенок тогда понимал, что решение спора оружием — это плохо. Тем более, что подобная мысль герою приходит на ум почти сразу же. Зачем же тянуть кота за хвост? Читатель не любит тягомотины и не будет читать такие наставления, а просто пролистает все страницы без углубленного анализа. И поставленная автором цель не будет достигнута. Чтобы добиться успеха, нужно не только дать читателю конфетку (т.е. интересную идею), но и обернуть ее в красивую обертку (увлекательный сюжет). У автора это явно не получилось. Подростки читать такое просто не будут.

------------------

РЕЗЮМЕ: притча о моральных принципах единоборства и соревновательства. Для подрастающего поколения слишком сложно и занудно.

Ой, а что я нашла! Читаю у Бамбера «Краткая история династий Китая», и что вы думаете? Оказывается был при династии Сун такой ученый и поэт, а возможно даже и минфа, Оуян Сю. Вас тоже заинтересовало такое совпадение? Это же династия умнейших людей получается!

Уважаемых модераторов прошу не считать это офтопом, мой отзыв на цикл написан ранее. Но мне кажется что и это мое сообщение будет интересно читателям.

Запарил меня уже этот граф Трубецкой, или как там его... Я на 68 странице, и все это время розовые сопли про голые женские ляжки, стоны любовницы в воспаленном сексуальными фантазиями мозгу главного героя, и метания этого главного героя между двумя бабами. Короче абзац....приплыли порутчик...гравилетами и не пахнет.

Судя по тексту, автор явно озабоченный ))

А ещё автору стоит сменить фамилию на Сидни Шелдон. Лучше подойдёт.

Перечитал спустя почти 20 лет. И если в первом прочтении книга не особенно впечатлила, потому что описываемое в ней было серой реальностью, и чего ее мусолить, — то сейчас она впиталась гораздо живее: еще ничего не закончилось, все еще может случиться, танцуем на лезвии бритвы и вполне можем сорваться.

Да, кстати: Лёка Небошлепов как Люк Skywalker еще туда-сюда, а вот Лэй — тянет ли на принцессу?..

Сюжет почти отсутствует. Рассказ – изложение жизненной позиции в едва намеченном обрамлении едва намеченной истории. Позиция это автора или выдуманного персонажа сказать не могу, да это и не важно.

Мне кажется, проблема таких текстов в том, что взгляды автора/персонажа не могут стопроцентно совпасть со взглядами читателя. Что-то срезонирует, а что-то вызовет возражения, даже активное несогласие. И вот это-то активное несогласие читателю запомнится.

Неудачный рассказ.

Написан хорошо, но вот задуман плохо.

Из-за этого весь пафос пропадает впустую.

Текст задуман, как иллюстрация к авторской мысли.

Но сама мысль у автора пуглива.

Автор, как и его герой, боится сделать необходимый шаг, сделать выбор между абсолютным гуманизмом и добром с кулаками.

Поэтому и герой у него мечется, не в силах ничего выбрать.

Вся вторая половина рассказа — внутренний монолог, точнее, спор героя с самим собой.

Совершенно не динамично и утомительно.

Уж лучше бы вместо внутреннего диалога автор написал внешний.

Никто ведь не мешал ему отправить на испытание не одного героя, а двух.

Открытая концовка не увлекает.

Какая разница, что выберет герой?

Ведь он изначально поставлен перед подлым выбором.

А в такой ситуации нравственного решения быть не может.

Первое ощущение, которое возникло после прочтения нескольких страниц-автор плохо владеет русским языком. Слишком много всего намешано-каких то названий, имен , определений. Альтернативный мир почему-то не вызвал интереса и симпатии. По отзывом книга описывалась как детектив, но детективная линия очень слабая,любовная линия — тоже не сильна, с юмором как-то не особо задалось.

Знаю, что целая серия книг, но читать их совсем не хочется.

Третья книга цикла получилась заметно глубже и мрачнее первых двух. И темы здесь поднимаются более серьёзные, и тон «еврокитайского гуманиста» меняется и весьма.

Во-первых, рассматривается духовная эволюция человека. От времён, когда свои правы, а чужие по умолчанию — нет, к стремлению поступать справедливо, по совести, в соответствии с золотым правилом нравственности. Ведь только так человечество может обрести себя.

Во-вторых, поднимается вопрос об этике науки. И не только поднимается. Авторская мысль однозначна — прогресс и тягу к знаниям не остановить, вот поэтому запрещать те или иные исследования бесполезно. Важно, чтобы над ними осуществлялся постоянный надзор. Ибо знание само по себе не несёт моральной окраски, за это в ответе люди.

Читая книгу, есть над чем подумать, над чем посмеяться и чему удивиться. И даже любовные страдания еча Оуянцева больше не кажутся столь нелепыми.

Для чтения цикла критически необходимо понимать, что же такое читаешь. Ибо, если считать «Евразийскую симфонию» серией детективов в альтернативной реальности, то ничего кроме разочарования не получишь. Детективная линия — примитивна, альтернативно-историческая — сомнительна. А вот если воспринять текст как попытку авторов художественным языком отобразить свои мысли о нравственности и «сообразном» мироустройстве, разбавляя их меткими сатирическими замечаниями о современных им людях и событиях, тогда всё становится на свои места.

Конкретно в «Деле незалежных дервишей» нашли отражение украинские трансформации. Этимология топонима «Асланiв» абсолютно прозрачна, несложно также понять кто выведен под именами Кова-Леви, Бейбабы Кучума и Валери. Впрочем, у подобного метода есть и обратная сторона — нарастающая со временем сиюминутность. Уж больно быстр наш XXI век, и актуальное ещё вчера сегодня безнадёжно устаревает.

Но причины читать «Хроники Ордуси» в наше время всё же есть. Это и увлекательный сюжет, и яркие персонажи, и усвоенное с детства убеждение, что в настоящей сказке всё и всегда закончится хорошо.

Парадоксальным образом книга понравилась. Почему парадоксальным? Потому, что если просто пересказать содержание, то не найдёшь за что похвалить. Весьма и весьма сомнительное историческое допущение, породившее химерическое государство Ордусь, критики не выдерживает. Детективная линия категорически слаба. Юмор тоже не самый тонкий. Знаменитый космонавт Джанибек Гречкович Непроливайко? Величайший поэт Пу Си-цзин? И всё в том же духе. Прямо-таки утомительное многожёнство одного из главных героев (Как же он бедный страдает!) не находит должного отклика в читательской душе.

Но вот если настроиться на авторскую волну литературного хулиганства, то читается «Дело жадного варвара» взахлёб, игра «угадай аллюзию» затягивает, а уж финал так просто восторгает. Читать стоило хотя бы ради фразы: «А он – варвар. Когда встанет выбор между… между чем бы то ни было – и деньгами, он выберет деньги.» Поразительно точное определение.

Первый роман — это только завязка сюжета. События развиваются медленно, и автор, в основном, планомерно и обстоятельно знакомит нас с основными героями. С их убеждениями, взглядами, предпочтениями и прочими характерными чертами. Как уже можно догадаться, роман грешит обилием рассуждений, особенно на тему патриотизма, мирового господства, политических событий и просто о нравственном воспитании молодежи.

Словом, на эту книгу надо настроиться. Лишь пару раз я не выдерживала и пропускала несколько абзацев, когда уж слишком хотелось более динамичного чтения. Но в основном, старалась впитывать эти рассуждения, то соглашаясь внутренне, то протестуя. Чего не отнять — невозможно остаться беспристрастным. Невольно все равно выберешь кумира. Либо так же потянет в космос «за идею», как многих ученых, которые хоть и покинули раньше Россию, но один клич, и старая закалка переворачивает нутро, тянет совершить подвиг «просто так».

Финал первой книги обрывается, явно давая понять о дальнейшем интересном приключении. Все ключевые фигуры расставлены, а вернее, — собраны в одном закрытом городке, где ожидают стремительного прорыва мысли и творческого потенциала ученых, где творится будущее Родины. О самом космосе — пока ни слова, но, думаю, все еще впереди.

То, что мы говорим и то, что мы в этот момент думаем — это, как говорят в Одессе, «две большие разницы». Сможем ли мы жить так, чтобы наши мысли и наши речи всегда были бы в согласии друг с другом? Кажется, что это невозможно. Вячеслав Рыбаков предлагает читателям свой вариант будущего, в котором человечество оказалось насильно ввергнуто в такую жизнь и, представьте себе, всё-таки выжило. Идея чрезвычайно плодотворная и интересных мыслей сразу же вызывающая целую кучу.

Но автору и этого оказалось мало — он, как некогда и Станислав Лем в своём «Возвращении со звёзд», вверг в новое общество практически нашего современника — космонавта, возвратившегося на Землю из дальней звёздной экспедиции, и не обладающего даром читать мысли других людей. Ситуация интереснейшая....

Но вот сюжетная реализация задуманного скорее разочаровала, чем порадовала. Две достаточно серьёзные исходные предпосылки для повествования выглядят, мягко говоря, не очень правдоподобными. Первая из них — это личность главного героя, космонавта 1-й Звёздной экспедиции, Коля Кремчера. Думается, что уж в 1-ю Звездную должны были отбирать лучших из лучших, с отменной психической устойчивостью. Герой же Рыбакова — какой-то неимоверный себялюбивый неврастеник, скорее просто тряпка, чем член экипажа Звёздной экспедиции. И второе: совершенно неправдоподобно, чтобы общество будущего пошло на такую глупость — скрыть от главного героя свою новую сущность, нелепо притворяясь, что все люди кругом ровно такие же, как он сам.

У нас едва хватает сил заботиться о себе. Когда нам найти время на чужих?

«Казалось: еще несколько лет — и половодье новой энергии изменит жизнь неузнаваемо; звездный огонь тихо спланирует в подставленные ладони, а потом понесет людей туда, откуда спустился, — к звездам. Но государства сказали свое веское слово: звезды, как всегда, подождут, а вот бомбы — нет.»

Самый объемный, сложный, драматичный роман семикнижия. Тот случай, когда неукоснительно сработал принцип «как вы лодку назовете...». Предполагалось ведь девять книг, если не ошибаюсь, но как «Повесть непогашенной луны» завершила карьеру автора, так, названная в ее честь часть «Евразийской симфонии»,, преждевременно оборвала жизнь литературного феномена, известного как Хольм ван Зайчик

На самом деле, попытки провести аналогии к повести Пильняка на этом и закончатся. Темы устранения неугодного конкурента посредством ненужного медицинского вмешательства, и грядущего террора, что незримо стоит за относительным благоденствием, не отыграют в книге. Даже и напротив, вселенная «Дела непогашенной луны» — это место, не узнавшее холокоста и лагерей (я обо всех разновидностях карательных). Представляете, какое счастье, мир без Освенцима и ГУЛАГа.

Что не синонимично «миру без проблем», хотя, с точки зрения кармы, в более выгодном положении, чем данный нам в ощущениях. Итак, кончина императора разрушает наметившееся уж было счастье Багатура Лобо с принцессой Чжу Ли. Из всех законных наследников именно она оказывается наиболее достойной нести бремя имперской власти, каковое и водружается на хрупкие плечи, знаменуя крушение надежд Бага. Который, даром, что монгол, реагирует совершенно по-русски, уходя в бессрочный запой. По причине какового отстранен от дел (с возможностью восстановления, памятуя прежние заслуги).

У Богдана Руховича, напротив, карьера движется лучшим из возможных способов, в семье тоже все отлично Ангелинка подрастает и радует родителей, нежная мудрая Фирузе обеспечивает надежный тыл. А счастья-то и нет. Такая уж это иллюзорная материя, не зависит от объективных факторов. Он все не может перестать думать о второй жене, и очень жаль, что цикл так оборвался,потому что тема Авраама, Сарры и Агари звучит в романе лейтмотивом, относясь, кажется, вовсе не к его сионистско-юдофобской части, а именно к буквальному прочтению библейской притчи. И в эпилоге Фира узнает, что француженка не только написала книгу «Я была женой ордусского особиста», но и родила от Богдана сына.

Теперь уж не узнаем, как там все развивалось, однако именно с этой книги сердечные муки героя утрачивают водевильно-оппереточный оттенок, обретая немыслимую эмоциональную силу. Фрагмент, посвященный мыслям о Жанне по-настоящему больно читать, это выматывает жилы, это неумолчный внутренний плач, это великолепно. Хотя к сюжету имеет самое отдаленное отношение. А что имеет? Н-ну, у этой книги две главные темы: уровень этичности научных разработок, которые неминуемо оказываются употребленными как оружие, и антисемитизм.

По поводу первого:

«Юнкерс» — ты всегда думаешь о нас! Ведь мы этого достойны!

и в «Деле о полку Игореве» много говорилось, попутно рассматривается моральная оправданность жертвы на примере частного случая самопожертвования ради любви к учителю. Разумеется, окончательных выводов в таких непростых вещах ожидать было бы странно, но мне кажется, что соавторы считают принятие на себя чужой кармы (чужого креста) не лучшей идеей.

Что касается танцев с бубном вокруг мирового еврейства, устранюсь от обсуждения. Мне не приходилось сталкиваться с проявлениями бытового антисемитизма, как не приходилось много размышлять на эту тему. Но за современную русскую литературу, процентов на семьдесят пять сделанную евреями, спасибо огромное (я о настоящей). А здешний Мордехай Ванюшин, благо, не сумевший погасить Луну, скорее странный для меня, чем живой. И отсылки к «Детям Ванюшина» не очень поняла, ведь подразумевалась?

Лучший роман «Евразийской...», вершина. Жаль, что все так трагически оборвалось.

Грааль

»-И мусульмане из отдельных, исламских стран, и ордусские мусульмане, и французские, и великобританские, и американские…

– Нет мусульман ордусских или французских, – отрезал бек. – Есть мусульмане – подданные Ордуси, есть мусульмане – подданные Франции… и так далее. Но все они мусульмане, пойми.»

Действие шестой книги «Евразийской симфонии» переносит читателя на празднование нового года по лунному (ханьскому, читай, китайскому) календарю в восточную столицу Ордуси, названную здесь не Пекином и не Бейджином, а вовсе даже тюркским Ханбалыком.

Может быть в первой книге дается объяснение этимологии, про Александрию Невскую сказано же там. Но я не помню, почему Ханбалык. Потому рискну дать свою расшифровку для «Дела судьи Ди». Царь-Рыба (хан — владыка, балык — рыба) или, методом свободных ассоциаций, Король-Рыбак, что прямиком ведет к Граалю. Стоп, при чем здесь западноевропейская христианская мистика, в Ордуси вообще-то православие одна из трех основных религий?

Так-то да, но когда речь идет о сакральном, Грааль абсолютно узнаваем. В отличие от Хирки. И, как она, компактный. Не знаете, что это? Я тоже не знала до этой книги, а между тем, для мусульманского мира плащаница пророка мухаммеда святыня, в реалиях «Евразийской...» едва ли не равная Граалю. Сейчас так подробно это все расписываю, потому что злоба дня невольно догоняет нас, да, о событиях во Франции. Кстати же, шестая книга начнется с агрессивных действий мусульман, подданных Франции, да не где-то, а на борту самолета, на котором летит Богдан Рухович с семьей.

То, что в нашем мире означало бы обвинение в терроризме и пожизненное заключение, как минимум — там Богдан решает скоро и в щадящем режиме. Благо, в ходе инцидента никто не пострадал. Ах да, о главном не сказала. Человекоохранители, каждый своим путем, направляются в столицу на празднование Нового года, совпадающего с наступлением эпохи еще большего благоденствия. Надо понимать, что место религии в сознании большинства китайцев занимает конфуцианство, в строгом смысле религией не являющееся, но с колоссальным сводом установлений и правил, регулирующих повседневную жизнь (те самые китайские церемонии).

И вот с этими-то церемониями: необходимость пошить новый наряд для представления ко двору, а шапку новую нужно заказывать или прежняя сойдет, почти неношеная? А для судьи Ди, который хоть и хвостатый, а тоже в штате человекоохранительной службы, достаточно будет ошейника с бляхой или нужно каким специальным костюмчиком озаботиться? Такого рода вопросы придется спешно решать Багатуру Лобо, который, в отличие от Богдана, с официозом по роду службы обычно не имеет дела. Хотя, о чем я, все это мелочи в сравнении со счастьем увидеть прекрасную принцессу Чжу Ли.

И они увидятся, но прежде нам расскажут о чудесах и диковинах Ханбалыка, а еще, придется побывать в императорских покоях, той заброшенной их части, в которой, по слухам, обитает призрак супруги наследного принца, недавно принявшего ислам, прекрасной Груши. И где судья Ди поведет собственное расследование, довольно мистически окрашенное, но оттого не менее увлекательное.

Отличная книга. О веротерпимости, религиозном фанатизме и о том главном, что в душе каждого живущего, что прежде подданства, национальности, принадлежности к определенной социальной, сословной, профессиональной группе и образовательного ценза.

В Москву, в Москву

Ах Арбат, мой Арбат, ты моя религия.

Московская книга цикла хороша необычайно. Все чудесно: неистребимая провинциальность, двух-трехэтажность здешней Москвы (Мосыкэ), где Кремль Кэлемули-Гун, а Воробьевы горы — Гора красного воробья). Ее уют и хлебосольность, и, несмотря на китаизмы, совершенно толстовское ощущение от смены партикулярной строгой Александрии Невской (Петербурга нашей реальности) на Белокаменную. Помните, то место «Анны Карениной» где Стива приезжает туда из столицы?

При всей своей бестолковой беспорядочности Мосыкэ была удивительно ордусским городом, вольготно разбросавшим улицы и переулки по пленительным холмам и низинам. Баг, попадая сюда, никогда не отказывал себе в удовольствии побродить по бойко пляшущим кривоколенным улочкам, полюбоваться на древний Кремль.

Понимаю, что моя очарованность «Делом победившей обезьяны» отчасти субъективного характера: читаю третью книгу подряд и здешние понятийные блоки, на усвоение которых прежде нужно было тратить энергию, берутся автоматически; кумулятивный эффект сериала, когда герои становятся почти родственниками; наконец получила возможность оценить, насколько это хорошо стилистически. А еще, тут о книгах, которые мой воздух.

Итак, в провинциальной, но бойко торговой Мосыке вспыхивает литературный скандал, связанный с обвинениями в плагиате. Практически одновременно выходят две книги, обе повествуют о Крякутном (генетик, свернувший исследования по этическим соображениям из «Дела о полку Игореве»). Но оценки диаметрально противоположны. В одной ученый предстает предателем интересов отечества, в другой — героем и радетелем за человечество. Имена изменены, но отсылки прозрачны.

Удивительным образом совпадает событийная канва. Обоим литераторам известна скрытая от широкой общественности информация, которую они могли получить либо от следствия, либо от преступников. Покуда коллеги по писательскому цеху переругиваются, обвиняя друг друга в плагиате, Богдан Рухович откомандирован для выяснения.

Тут еще вот какое дело, литераторы принадлежат к враждующим сектам (кланам?, группам?), чьим камнем преткновения явилась мумия, лежащая в пирамиде в центре города. Историю о том, как родовитый мертвец оказался на нынешнем месте, опущу, но страсти вокруг него кипят нешуточные. Оставить как есть или предать, наконец, земле? Хемунис (коммунисты, ну конечно) желают и дальше поклоняться, Баку (вот убей, не пойму, к чему привязка, но надо полагать, западники и либералы) хотят зарыть. Богдан желает размотать клубок, ниточка от которого тянется к источнику информации.

В это же время, по-прежнему отчаянно тоскующий по принцессе, Багатур Лобо, предпринимает попытку развеяться, отправляясь в путешествие туда же в обществе Стаси, которой увлекся не на шутку, но взаимный интерес, похоже, угасает. Может и к лучшему, что траур девушки не позволил заключить брак? Так или иначе, спокойного медитативного отпуска ему не светит. Родители одного из пиявочно зомбированных товарищей Бага, который числится пропавшим без вести, сообщают, что, кажется, видели его, умоляя найти.

И снова все закрутится вихрем, как Хольм ван Зайчик умеет. Читателя родом из СССР порадуют коннотации ко многим культурным артефактам тогдашней жизни. А Обезьяна в заглавии при чем? Ну, тут высокая геополитика (или низкая? игры спецслужб скорее по части низкой). В «Сластене» Макьюэна подробно расписана методика, посредством которой определенные темы «внезапно» обретают популярность, вспомнилось кстати.

Лисичкин хлеб

Несет меня лиса

Нет культуры, в которой лиса не наделялась бы сакральными свойствами. Русская Лисичка-сестричка, французский трикстер лис Ренар, японская Кицуне, китайская Хули-цзин (да-да, А-Хули Пелевина — это практически лиса А-лиса). Не обошла хвостатая красотка стороной и «Евразийскую симфонию» Рыбакова-Алимова, более известных читателю под коллективным псевдонимомван Зайчика.

Четвертый роман так и называется «Дело лис-оборотней», поднимая, помимо любезной рыбаковскому сердцу темы полигамии (и как бы так сделать, чтобы женщины поняли, что она есть безусловное благо, попутно ошельмовав и развенчав полиандрию ). Так вот, кроме этого, важнейшего из вопросов, еще великое множество: веротерпимость в пределах основных конфессий, почти реализованная идея Розы Мира при яростном неприятии сектантства; экология и космический гуманизм — отчего человек присвоил себе право распоряжаться прочими живыми существами Земли; бдительность: не тащите в рот все подряд в погоне за острыми ощущениями, природа может жестоко отомстить (voila! коронавирус).

Место действие — Соловки. Святыня, а вот не люблю и никогда не любила, даже еще не зная ничего про СЛОН. Как у Флоренского: Монастырь — крепость — весь какой-то облезлый, очень неприятный,

несмотря на свой исторический и археологический интерес. Мне что-то и смотреть на него не хочется. Но в реальности «Евразийской...» вполне себе богоспасаемое. Сюда, оставленный Жанной, Богдан Рухович приезжает зализывать душевные раны. И сюда она является ему в первую же ночь во плоти в ипостаси не земной даже женщины, а воплощенного искушения (суккубом в этом контексте неловко назвать, но что делать, если оно и есть).

Одновременно, с небольшими временными промежутками, в разных местах острова начинают находить зверски убитых лисиц. Эка невидаль, скажете, человекоохранители о людях должны заботиться, а не о хвостатых тварях. И будете неправы. Потому что каждое такого рода преступление Богдан воспринимает неожиданно личностно. Как смерть знакомого, и даже близкого человека.

А в это время Баг, нашедший утешение в душевной скорби от невозможности любви к принцессе в прекрасных глазах Стаси, уже готовится к свадьбе, как вдруг у девушки умирает племянница. А траур по родственникам в Китае, чтобы вы знали, соблюсти абсолютно необходимо. Стало быть, женитьба откладывается еще на полтора года. Одновременно с этим Багатур Лобо узнает, что зачата девочка была не без помощи чудодейственных пилюль, увеличивающих мужскую силу.

Тамошний аналог Виагры, прямо скажем, недешевый, но дюже эффективный. Муж Стасиной сестры, высокопоставленный чиновник, вынужденный денно и нощно трудиться, радея за державу, на супружеском ложе вынужден был прибегать к их помощи. Что-то во всем этом кажется молодому человекоохранителю подозрительным, ниточка тянется к Соловкам. Напарники снова вместе, а дальше все закрутится, как только ван Зайчик умеет. Отличная книга. И очень хорошо читалась, в сравнении с «Делом о полку Игореве». Все-таки нужно читать подряд не делая больших пауз.

Не бяше ли нам, братья?

«Это был зверь пицзеци. Его появление в мире всегда предвещает наступление суровой эпохи Куй. А столь большие пицзеци приходят лишь накануне самых ужасных потрясений!»

Почему проект Хольм ван Зайчик ныне почти забыт? Навскидку две причины: привязан к злобе дня и перегружен понятиями, которые нужно усвоить. Проза все-таки не совсем про «здесь и сейчас», по этой части журналистика. И читатель не против ребусов с шарадами, когда они ему по уму. Но если необходимо в процессе чтения держать в голове кучу заморочек, вечер перестает быть томным — все-таки книги берем для развлечения, а не за тем, чтобы пострадать ради кодекса законов Тан.

Есть еще одна, дико некомфортная штука. Отчего героев зовут одинаково? То есть, я понимаю, что имя Богдан Рухович Оуянцев-Сю отличается от Багатура Лобо. Но по ходу действия героев чаще всего называют Богдан и Баг, многовато Б-г в небольшом объеме, если вы понимаете, о чем я. Третья книга цикла «Дело о полку Игореве», как водится у авторов, о многом.

Тут и диковинный зверь славянского национализма, от встречи с которым в жизни до сих пор бог миловал, а в литературе, начиная с «Острова Крыма» и заканчивая прилепинским «Санькей» производит самое убогое впечатление. И эксперименты в области генной инженерии. И нейролингвистическое программирование. Игры спецслужб, множественные поединки, сражения и просто драки. Жуткая розовая пиявка колоссальных размеров и безумно обаятельный котик, названный, к тому же, по имени героя ван Гуллика, Судьей Ди.

История ученого мирового класса, который из этических соображений разрушил дело всей своей жизни и целую отрасль науки, одновременно лишив работы целую научную школу учеников и последователей. Сделав уязвимой страну, потому что сопредельные государства сверхщепетильностью не отличались, продолжая наращивать исследования и разработки, которых Ордусь в одночасье лишилась. Тут, кажется, достаточно прозрачная аллюзия на горбачевскую конверсию.

Будет место и любовным переживаниям, в ходе которых Богдан с прискорбием убедится, что Запад таки есть Запад, а Восток есть Восток, и женщина, взращенная в традициях моногамии, вряд ли сможет

искренне применить к себе полигамную модель, даже будучи самых широких взглядов. Ах, ну да, и главное — плоды просвещения. Которое не всегда благо, а в некоторых случаях, особенно намеренно искаженное, становится прямым злом.

Приятная книга. Я только сделала вывод, что читать ван Зайчика нужно по возможности подряд, с минимальной временной дистанцией. Тогда усвоенные понятия не успевают забыться и от чтения получаешь максимум удовольствия.

Прекрасная книга о любви, надвигающейся войне и коммунистической мечте

У всех у нас с течением времени скапливаются «человеческие и моральные долги», как выразился Глеб Самойлов по поводу обращения в своем творчестве к ранним текстам. Эти долги больно язвят совесть, напоминая о том, что ты должен был бы сделать, но увы...

Этот небольшой отзыв — одна из попыток вернуть такой долг. Роман Вячеслава Рыбакова «На мохнатой спине» я читала уже дважды, но до сих пор не смогла найти слов, чтобы выразить свое впечатление. Притом, что эта книга — на мой взгляд, одна из лучших, что выходили на русском языке в последние годы.

В чем причина? Просто это сложная книга. Книга, написанная на стыке фантастики и постмодерна, исторического, любовного и семейного романа. Это драма, острая социальная сатира... и очень лиричное повествование о поздней и безнадежной любви. А о таких текстах, нешаблонных, написанных не по канону современной развлекательной литературы, по жесткости приближающемуся к канонам древнерусского жития, тяжело писать.

Потому что надо пробиться через шаблон.

Но пробился автор, пробьется и рецензент. Главное — не сдаваться.

О чем же этот нестандартный, сложный и прекрасный роман?

О любви. Преступной и невозможной любви к невесте своего сына. Рассказчик — мужчина в солидных летах, один из высших чинов советской номенклатуры, близкий друг Сталина (в тексте — Кобы). О старении. Об отношениях с женой, которую герой любит, крепко любит, но которая влечет уже не так, разумеется, как прекрасная юная Надежда... Женой, которая стала почти сестрой, так она близка... но которая уж, конечно, давно завоеванная крепость. И это — очень старая, но вечно актуальная тема.

И об отношениях с тестем, старым «красным комиссаром». О Плехановском семинаре, участником которого рассказчик был в юности. О социальной розни, которой было пропитано все в Российской империи, и о которой главный герой знал не понаслышке — выходец из низов, учившийся на медные деньги, он оказался в гимназии за партой рядом с дворянскими сынками, воспринимавшими его как бесплатную потеху и шута.

Об идеалах Революции.

О том, что случилось, когда идеалы рухнули.

О том, что надо воевать за свое будущее и за мечтанный коммунизм, даже когда уже в него почти не веришь... Надо! Потому что страна во враждебном окружении, и на носу война.

О стратосфере, которая манит не меньше коммунизма.

О Мюнхенском сговоре и пакте Молотова-Риббентропа.

О том, что бывает когда хорошие люди оказываются по разные стороны баррикад...

О том, что даже когда ничего не можешь сделать и историческая неизбежность придавливает к земле, как небо, упавшее на спину Геракла, надо ВСЕ РАВНО пытаться делать все, что в твоих силах...

Потому что это — правильно. Это — по-человечески.

И — по-русски...

Как и другие книги Вячеслава Рыбакова, это книга о родине. О такой болезненно любимой, неказистой, непривлекательной родине...

«Пусть кричат уродина,

А она нам нравится,

Хоть и не красавица...»

И о Кобе. Хитром, всемогущем и всезнающем диктаторе, который мерзнет в старой шинели, ест варенье, присланное из Грузии, и поет надтреснутым голосом революционные песни своей молодости...

Я не знаю, что еще можно сказать в короткой, поверхностной рецензии... Эмоциональном, школярском отзыве. Я чувствую, что не мне дискутировать с автором, которого я считаю своим учителем, человеком, глобально повлиявшим на мое мировоззрение и становление меня как личности...

Кроме одного. Браво, Мастер! Спасибо за еще одну прекрасную, сложную, ни на что не похожую книгу.

Спасибо, учитель...

Мужчине удалось почти невозможное — донести женщину до лестницы бегом, «не ослепнув и не оглохнув» после того, как шоссе вдруг встало «на дыбы». Он не дал ей «сгнить вместе со всеми там, внизу.» Там. Где сейчас угадывалась далёкая «земля, сплошь затянутая жёлтым дымом», а «в чудовищной, чуть туманной дали догорало оранжевое зарево.» Они добрались до цели — «мотающегося посреди неба» ветхого досчатого настила, на котором только «чудом» могли разместиться два человека. Последняя фраза звучит, как заключительный аккорд похоронного марша: «Только держись подальше от края.»

Но, главное, сумели перед смертью подышать ещё чуть-чуть чистым воздухом большой высоты и увидеть звёзды.

Как же запуган должен быть человек, видящий такие сны? Неудивительно, что многие не выдерживали постоянного нервного напряжения и в ожидании атомного апокалипсиса сходили с ума. Гонка вооружений вещь неприятная. К сожалению, она продолжается. Ну, деваться некуда, будем жить, будем возделывать свои сады.

Автору за этот рассказ, который жена назвала «конфеткой» (чувство юмора у неё на высоте — ужас упакован в красивый фантик из слов) досталось от литературных ветеранов. И поделом — сам дрожишь от страха, — пожалуйста, но людей-то зачем пугать своим убийственным оптимизмом?

Прочитал все 7 книг Хольма ван Зайчика. Впечатление двойственное.

Как альтернативная история — скорее прикольно, чем убедительно. Но прикалываются авторы очень здорово. Интересно, читали ли они Пола Андерсона? Ведь ордусяне практически эквивалентны его «монгам».

Как детективы — так себе, но ничего. Авторы хорошо владеют и словом, и материалом, и это заметно.

Больше всего мне понравилось «Дело незалежных дервишей».

Увы, также хорошо заметно, что по мере написания авторы не то чтобы выдыхаются, но тема им надоедает. И становится скучновато, а сюжет начинает хромать по крайней мере на одну ногу. Некоторые особенности личной жизни героев выглядят странновато... или это тоже этакий стеб?

Что же касается последней книги, «Дело непогашенной луны», то тут уж Рыбаков (это явно писал в основном он) разошелся на всю катушку. Книга вышла совсем не забавная, а злая и горькая. Досталось всем (моментами, несомненно, вполне заслуженно): и русским, и евреям, и западной прессе, и кавказским народам, и академику Сахарову, и Елене Боннер, и Звиаду Гамсахурдиа, и КГБ, и мусульманам, и многим другим. Прочитав, только и остается усмехнуться «насмешкой горькою обманутого сына» над всем происходившим в те, вроде бы и недалекие еще годы.

Подозреваю, что дальше продолжать сию эпопею было бы бессмысленно.

Впрочем, это достаточно типично — с годами многие люди становятся постепенно все мрачнее и скептичнее относительно окружающих и человечества в целом (творчество Лема, Азимова, Кларка тому пример).

ЗА ПОПЫТКУ СПАСИБО ИЛИ ЯПОНИЯ НАЧИНАЕТ И ВЫИГРЫВАЕТ

...На Тайване-острове, или под Чарджоу,

Русскому с татарином все равно где жить..

Акунин начал двумя годами раньше ван Зайчика, предложил более внятную и менее сложную концепцию, и у него был герой. Теперь даже не об Эрасте Петровиче, моя любовь вообще с Пелагии началась, ее первой прочитала. Но о том, что шерлокиана с двумя персонажами чуть труднее для восприятия, чем архетип Одинокого Героя.

В мейнстриме простота решает многое, если не все. И #Россия_которую_мы_потеряли, в качестве декорации куда яснее непонятной Ордруси, которая, к тому же, посягает на глубоко укорененные в коллективном бессознательном триста лет монголо-татарского ига.

Чтобы воспринять, надо корректировать всю связанную систему ценностей, что совсем не приятно — позиция непризнанных спасителей мира, грудью защитивших Запад от орды завоевателей, кроме страдательного залога жертвенности еще и очень удобна для оправдания: не мы такие, жизнь такая.

Кто не в курсе, Хольм ван Зайчик — совместный псевдоним Вячеслава Рыбакова с Игорем Алимовым. Оба писатели, фантасты и, что важнее — китаисты. Но это сегодня Китай в тренде (с поправкой на ветер уханьского гриппа, сильно подмочившего акции Поднебесной за последние три месяца). Двадцать лет назад «китайское» было синонимом некачественного.

Что не сильно способствовало продвижению бренда Ван Зайчик на российском интеллектуальном рынке. За японистом Чхартишвили незримо стоял еще и кредит доверия, которым соотечественники облекли Страну восходящего солнца. Так или иначе, Акунин в топе, ван Зайчик почти забыт.

И напрасно. Сегодняшняя литература нечасто балует читателя утопией, то ли дело постап и дистопия — этого добра только ленивый не пишет. А продумать убедительный мир, устроенный правильно и справедливо — не письку воробьям показывать. В современной российской литературе одна только книга этого жанра и вспоминается «СССР» Шамиля Идиатуллина..

Творческий дуэт Рыбаков-Алимов создает удивительной красоты и гармоничности мир, в котором Россия не Евразия и не Азиопа, но часть триумвирата, объединившего Русь, Степь и Китай. Здешнее «а что, если бы?» базируется на допущении союза, заключенного Александром Невским с ханом Сартаком и образовании единого государства, к которому после присоединился Китай.

Такая Держава, величиной с четверть суши, основанная не на привычных имперских принципах разделения и властвования, но добровольного взаимовыгодного объединения: «и божья благодать сошла», «наградою всеобщей будет нам мир наций, благодарствие потомков». Ислам и православие мирно сосуществуют, восприняв мудрость конфуцианства.

В остальном люди как люди. Не квартирный вопрос, так что другое испортит, хотя и сострадание стучится в их сердца. Герои — пока не знаю, будут ли они сквозными, предполагаю, что да — обаятельны: склонный к рефлексиям интеллектуал Богдан Оуянцев-Cю и силач Богатур Лобо.

В первой книге им приходится расследовать дело о краже государственного достояния, имеющего значение религиозно-патриотического артефакта (это как если бы из Грановитой палаты умыкнули Шапку Мономаха, чтобы вы представляли масштаб).

Детективная составляющая, впрочем, не то, чтобы очень, и теста Бехдель книга явно не пройдет. И ненужных намеков на актуальные два десятка лет назад, а ныне основательно забытые фигуры, будет предостаточно. А все же серия дивно обаятельная. И, как бы подобрать слово к ощущению — выпрямляющая.

...«Вот он каков в натуре», – подумал Богдан.

«Вот он каков. В натуре!» – подумал Баг.

Сильный рассказ. И очень страшный. Страшный, хотя перед читателем всего лишь картинка: человек с грудным младенцем, чудом уцелевший в глубоком подвале (как, почему — это здесь совершенно не важно) после молненосного ядерного конфликта. На поверхности день как ночь, чудовищный холод, радиация... А в подвале тоже холод и заканчивающаяся еда. Нормальная жизнь, которую до этого никто особенно и не ценил, рухнула в один момент.

Конечно, предлагаемая автором картина далеко не нова, но Рыбаков в своём рассказе сумел передать не только то отчаяние и безнадёжность, которые сопровождают его героя, самого обыкновенного человека, на месте которого мог бы оказаться любой из нас, в последние дни его уже, в общем-то, бессмысленной жизни, но и пробудить в читателе чувство ОСОЗНАНИЯ возможности нарисованного им будущего.

И как это страшно понять, что ничего уже больше не будет, что дальнейшая жизнь бессмысленна, а всё сколь-нибудь хорошее, светлое, осталось только позади. И виноваты во всём только МЫ САМИ.... И ТЫ, который считал, что всё сойдет и так, без твоего участия....

Какой кошмар. Натуральнейшая, 100%-ная чернуха. Какая-то, до скрежета зубовного, необъяснимая, непонятная и никому не нужная вакханалия вседозволенности и беспринципности. Супер-гипертрофированная неудачная шутка, превратившаяся — по недосмотру — в чуть ли не оскорбление памяти первоисточника.

Самое же... эээ... неприятное в этом тексте то, что при всей его «экмпериментальности», при всех этих демонстрируемых потугах «новизны взгляда» и «нетрадицционности формы», Сути в нём — чистый НОЛЬ. То бишь — круглое, аки бильярдный шар, сплошное пошлое и неприглядное Zero.

Изменило чувство меры автору. В извращённой форме изменило

«Время учеников» — это целый мир, в котором несколько поколений литераторов попытались если уж и не приблизиться к «литературному пьедесталу» АБС, то — хотя бы грамотно проимитировать это явление. Увы и ах, но в 90% случаев оной имитацией процесс и ограничился. Внешне — всё почти «один в один», с чувством, с огромным желанием, даже — с почитанием и где-то с благоговением, но..., ещё раз увы — этого совсем не то, что ожидалось. Да, внешний вид — это почти половина успеха, но никак не больше оной половины, никак не больше.

Конкретно сей текст. Автор «прыгнул выше головы», выдал на гора нечто замысловато-философИчное, ненапряжно морализаторски-вдумчивое и фантазийно разнообразное. И ... получилось — ПОЧТИ также, как и в первоисточнике. Но это «почти» — убивает все вышеозначенные положительные моменты. Суть (Идея) — она, безусловно, есть. Но она — ТРИВИАЛЬНА, аки валенок. Это — не мир Стругацких. И это — пардон, но не Фантастика. Это — именно — ИМИТАЦИЯ. Что было в «Миллиарде...»? Прежде всего — идея Гомеостатического Мироздания, некий эффект квазиразумной Вселенной, чей квазиРазум — «проявлялся» так, что ни доказать, ни опровергнуть его наличие было невозможно. Всё повествование балансирует на грани этой самой доказательности, и в этом — весь цимус, вся фишка повествования. Это вопрос Веры. Но — не требующей внешних признаков Культа. То бишь — проблематика позиции Личности, а не Бога. Религия — в любом её проявлении — ДИАМЕТРАЛЬНО ПРОТИВОПОЛОЖНА эффекту Гомеостатического Мироздания, путать одно с другим — противопоказано.

Но «литературное чудо АБС» заключается не только в наличии вот ТАКИХ супер-пупер захватывапющих идей. Всё повествование строится «вокруг этой Идеи», при её отсутствии сам текст просто теряет смысл. Все слова, диалоги, описания — служат одной единственной цели: коснуться специфики аргументации Идеи, натолкнуть на размышления о сути Идеи, и т.д. и т.п. Муссируются все возможные аспекты Идеи — целесообразность, достоверность, важность, и т.д. и т.п. В ИТОГЕ — получается «литературное чудо АБС». Сама Идея — неогранённый алмаз, весь текст — результат профессиональной специфической огранки. Текст — бриллиант, в котором все три составляющих литТриады (Тема + Идея + Антураж) — гармоничны аки схема ограники, выверены с МАТЕМАТИЧЕСКОЙ точностью.

Здесь же получилось... — нечто СВОЁ: по сути, по специфике идейного наполнения, по антуражному оформлению. При чём тут АБС??? Какие Миры Стругацких? Где тут Стругацкие?

Ах, да-да-да.., как же это мы упустили... Внешний вид... Ну, да — имитация именно внешнего вида — имеет место, да. Но это же.., пардон, опошление первоисточника. Не «дань памяти», а — чистой воды профанация. Именно так. Зачем путать Божий Дар с яичницей? Для чего? Книжка — в итоге — вполне себе более-менее ничего. Но это книжка — из ДРУГОГО МИРА

С одной стороны, не люблю, когда рассказ превращается в беллетризированное эссе, в котором элемент публицистики преобладает над художеством. С другой стороны, не любить-то люблю, а сам же этим страдаю... И, кроме того, повеяло на меня какой-то старой доброй фантастикой четвертой волны, когда писатели всерьез думали, что их тексты способны повернуть умы и души в лучшую сторону, предупредить людей о худшем будущем, нарисовать лучшее, т.е. всё вокруг не балаган информационных технологий, всё вокруг настоящее. Вдруг они были правы, лучшие наши писатели четвертой войны, и стоит играть именно по таким правилам, даже учитывая, что влияние фантастики на умы ослабело? Вот — игры, а вот стул деревянный, и порой самое трудное дело четко проговорить: «Истина в том, что перед тобой деревянный стул, не ищи в нем ничего сложнее». Вот и политическая реальность может оказаться проще, грубее и яснее, в духе Вячеслава Рыбакова, а не что-то непознаваемо изысканное.

Удивительно глупый рассказ, который сводит историю к характерам царей и князей. Вот, был добрый царь — всем было хорошо. А вот, был злой царь — всем было плохо.

Самое смешное в этом рассказе — даже не он сам, а реакция на него дорогих читателей. Читатели воспринимают концепцию Рыбакова всёрьёз: злой Президент — и всё нехорошо. Но если заменить злого на доброго, всё будет замечательно.

И эта концепция у Рыбакова не пародийна, не сатирична. Это не стёб, не троллинг. Рыбаков чуть позже на полном серьёзе накатал целый роман про прекрасное правление доброго царя.

Вероятно, популярность Рыбакова как раз и держится на том, что он в интеллектуальном смысле полностью адекватен своей аудитории.

То, что Вячеслав Рыбаков смущённо называет искренний крик своей души «гротеском», связано лишь с тем, что позже Рыбаков, в связи с изменившейся коньюктурой, предпочёл бы назвать своего доброго и умного царя не «Сталиным», а «Николаем Третьим» или «Алексеем Вторым» или «Александром Четвёртым».

Да, и, между прочим, хороший Сталин в литературе был задолго до Славика Рыбакова. Петр Павленко свой роман «Счастье» написал как раз о том, как расцвел и похорошел в 1947 году СССР под властью хорошего, доброго, мудрого, ласкового товарища Сталина. Те, кто жалеют, что нет книг про страну, где царствует хороший Сталин, просто не очень хорошо знают отечественную литературу. Таких книг полным-полно. С 1937 по 1953 год в СССР издавались только такие «уютные», «занятные» романы, повести, рассказы. Многие из них написаны на несравненно более высоком литературном уровне, чем рассказ Рыбакова.

Средне. слишком много описаний около-сексуальной движухи и мало о «наших»

трудно принять что чудовищная по содержанию (!) картина -подарок могла послужить

многократным рестартом отношений.

остались за кадром линии Юрика и Вики

и т.п

«12 обезъян» вышедший на год раньше (и примерно с той же схемой «хроноскопа» :) ) как то

поинтересней

Не очень-то часто доводится так упиваться книгой. Похожее ошеломляющее воздействие испытывал, читая Хемингуэя, Булгакова, Ремарка. Восхитительно воздушно и то же время мощно.

Какая чудесная, замечательная, пронзительная книга. Какой изумительный слог. Потрясён.

Не понравилось. Основная задумка романа очень неплохая, собрать в узел несколько персональных линий, в том числе и второстепенных персонажей, и в конце показать, что все и всё в этом мире взаимосвязаны, пусть иногда и косвенными, и не вполне логичными путями. Раскрыть на свой лад т.н. «Эффект бабочки». Но вышло очень слабо. Возможно эффект не удался за счет шаблонных (причем именно для русскоязычной фантастики) персонажей, в частности их «внутренних» переживаний и диалогах, которые уже были повторены десятки раз. Главный герой, так вообще вызывает чувство омерзения и абсолютное отторжение, хоть автор и пытался раскрыть его с романтической стороны, но по-сути и по-поступкам он циничная и надменная дрянь, еще и с неустойчивой психикой.

Поставлю 5. Очень средне.

К сожалению, не могу поставить высокую оценку книге «Очаг на башне», несмотря на образный язык, интересные мысли, высказываемые автором, множество рассуждений. Ответ в тексте: «…цель всегда человечнее средств».

Какие же цели должен ставить перед собой писатель, «врачующий человеческие души», если, конечно, он не патологоанатом или вивисектор?

Нельзя ограничиваться только описанием симптомов, нужно четко показать причины, приведшие к болезни, определить способы лечения, реабилитации и профилактики и в обязательном порядке дать надежду.

Созерцательный подход опасен и подобен необдуманному поступку Симагина, дав кассету (а не распечатку!) с психо-гноем, не вникая в причины, по которым образовался такой интересный пик СДУ и не заботясь о том, что Вербицкий будет с ней делать. А что должно произойти с теми, до кого писатель сможет «достучаться», чему должна научить их книга, каким должен быть результат резонирующих колебаний?

В романе реальность перепутана с фантастикой. Фантастика, что все не закончилось на первых страницах, когда Симагин походя признается любящей его Асе в измене. Оставим за скобками отношение к этому «светлому» поступку Симагину, реакцию на него Аси, но остается недосказанным многое и умалчивая об этом, автор лукавит. Оказывается, Симагин может не только пропадать на работе, стремясь осчастливить человечество, но и находит время для встречи с бывшей одноклассницей, оказывается, Симагин не все рассказывал своей любимой и врал, иначе, как он объяснял поздний приход домой и чем он занимался весь день, и самое главное, он готовился втайне от Аси ко второй встрече. Очень было бы интересно послушать рассуждения Симагина детально по этим событиям.

И совсем не нужен завистливый Вербицкий с фантастической «дьявольской машиной», чтобы убить любовь Аси и Симагина. Любовь уже умирает, медленно, но неотвратимо и убивает её, как ни покажется странным на первый взгляд, именно Симагин.

Совсем неплохой человек, желающий всем только добра, но практически ничего не замечающий вокруг, кроме своих чувств и размышлений. Убивает эгоизм и инфантилизм Симагина и особенно ярко это проявляется во взаимоотношениях с Асей. Он не замечает страданий и мучений Аси и не пытается понять её. Зачем, ведь и так все хорошо. Ася любит его в себе, но проблема в том, что Симагин тоже любит… себя в Асе. Жертвенность односторонняя, поскольку Симагин вносит свою лепту ничем не жертвуя: «Вот он я, какой есть, берите и любите». Зачем стараться выглядеть привлекательнее, можно обойтись трениками с вытянутыми коленками, это пусть Ася одевает белое платье, которое ему нравится, зачем думать о том, что приятно женщине – она должна млеть от одного его прикосновения, пусть даже оно и по-мальчишески неловкое. И получается, что освещены они лишь светом одной любви – любви Аси. Но можно ли согреться светом Луны? Поэтому расставание Аси и Симагина было вопросом времени. Однажды бы Ася просто устала – устала бы любить одна за двоих, стараться всегда быть желанной, привлекательной, романтичной, всячески избегая того, что не нравится Симагину («А он?»), устала бы от страха потерять его, иногда такого жестоко бесчувственного и безответственного, постоянно терпеть измены и обиды и снова прощать, устала бы от вечной неопределенности своего статуса и переживание за будущее сына. Да, Симагин в роли хорошего отца неочевиден и здесь проявляются все те же черты. Он с удовольствием играет и общается с сыном, потому что ему интересно, но этого, как приводится в примере с младшим братом жены Ляпишева, мало. Симагин не особенно переживает за Антона. Извиняясь перед Вербицким за то, что Ася не прочитала его рассказ, объясняет это тем, что Антошка подкашливал и температурил и ей было не до того, ну а Симагину, конечно, было до того и, разумеется, он прочел рассказ. Дым с никотином вреден для Антона, если, конечно, курит Ася, а не его друг. В химчистке, желая проверить свою идею, бросает Антона одного. И самый показательный момент, отвечая на вопрос Антона: «А если мама умрет, мы с тобой тоже умрем?», отвечает: «Мы тоже». Сравните с «облученной» Асей, даже находясь в таком состоянии, ради Антошки она продолжает жить.

Какая злая ирония, человек, с трудом пытающийся оградить Асю от агрессивного окружения в автобусе, не смог сделать этого в жизни и стал одним из могильщиков веры Аси в любовь.

Разочаровало, что люди представлены марионетками внешних сил, не способны к проявлению собственной воли, как Аля, которой противно, но ничего поделать сама не может, человек ведь ни в чем не виноват, если вдруг волны не так наложились. Разочаровало, что жизненные испытания не вырабатывают у человека стойкость, не учат мудрости, страдания не делают человека более чувствительным к чужой боли, а ломают, окончательно и бесповоротно. Как сломался Вербицкий, этакий вариант повзрослевшего Симагина, который научился одеваться элегантно, оказывать внимание дамам, изучил расположение эрогенных зон, стал казаться надежным и настоящим, но потерявший способность испытывать высокие чувства. Хотя, саморазрушение личности Вербицкого можно было остановить в самом начале, когда, движимый одним лишь животным желанием разочаровался в высоких чувствах, вместо того, чтобы винить в несовершенстве весь мир, нужно было просто посмотреть внимательно в зеркало и смачно в него плюнуть.

Впрочем, такая же беда и у Симагина, в этом смысле они близнецы-братья, товарищи по несчастью. Симагин, лишившись Аси, начинает искать причину произошедшего вовне и пытаться решить ее соответствующим образом. Ему и в голову не приходит искать причину в себе. Предложив Аси «загрузить» исходное состояние, ничего не меняя в отношениях, не понимает, что это равносильно предложению: «Я буду опять делать тебе больно, но ты при этом опять будешь улыбаться». Боль не исправила его, он так и не понял на деле, что в любви важнее счастье любимого, прежде своего собственного. Почему он не оставил Аси с Антоном квартиру, ведь как было бы по закону при разводе, после официальной регистрации брака и усыновлении, которые лишь формальность, юридические тонкости, а Симагин же выше этого, его доброта и любовь дают больше надежности и уверенности? Возможно, это бы помогло бы в дальнейшем разрушить стену, за которой укрылась Ася. Увы, Симагин подобен ребенку, который готов поделиться своей игрушкой, только пока с ним играют, отдать её насовсем или даже на время он не способен. Симагин может искренне считать и называть комнату «Антошкиной», но если только рядом с ним будет Ася. Даже не делает попытки восстановить отношения неубедительно бормоча под нос: «Я исправлюсь, я изменюсь». Хотя, как раз в канве фантастической идеи можно было бы использовать Симагину спектрограмму для развития у себя эмпатических чувств, чтобы исправить свою «толстокожесть», лучше понимать любящих его людей. Впрочем, Симагин уже изменился и не в лучшую сторону. Если раньше он поступал жестоко, просто не понимая этого, то теперь Симагин способен быть жестоким осознанно. Письмо от Леры сжег не читая, своя боль не смогла вызвать сочувствие к чужой, к которой сам причастен, не задумываясь над тем, что, возможно, женщина ждет от него ребенка. Интересно, себе Симагин делал спектрограмму и как объяснял её? Врачу, исцелися сам. «Кто на Голгофу лезет, крест для себя всегда тащит... Уж если лезешь – будь готов». Очень важный вопрос, к чему? Не просто висеть на кресте, а принести себя в жертву за чужие грехи или хотя бы покаяться за свои.

Роман пропитан сладковато-тошнотворным запахом тлена, во всем можно увидеть признаки гниения. Ощущение любви Аси к Симагину как в духовном, так и в физическом смысле (его ребенок) сменяется признанием в измене, образ чистой девочки — фразой о вожатой среди горнов и знамен, восторженное ожидание от внедрения спектрографов — неизвестностью о дальнейшей судьбе Али и смертью сына коллеги Симагина, Володи, неземная любовь расставанием и абортом.

Но наиболее подло автор поступает с Асей, по сравнению с Симагиным и Вербицким, сильной, смогла не испугаться прошлой боли и неудачи и открыться новому чувству, настоящей, любила самого человека, а не свои чувства к нему. Объясняя ее поступки «помутнением» сознания, потерю ребенка желанием быть свободной, а не утратой веры в чудо, надежда на которое ей помогло сберечь Антошку, он мстит ей по-детски жестоко: только с Симагиным она может быть счастлива, кроме Симагина она никому не нужна.

Вячеслав Рыбаков, кажется, самый яркий представитель патриотического течения в фантастике 90-х, которая (фантастика) склонна была, куда усерднее угождать западным благодетелям. Многие за «ножку Буша» продавали напрочь всё, что только могли. Рыбаков прекрасно показал всю безысходность того времени. «Хроники смутного времени» определены как киноповесть. Действительно, при чтении у меня перед глазами пронеслось самое настоящее кино. Я видел всех этих людей как живых, когда читал. Вместе с тем, несмотря на общую «чернушность» сюжета, Вячеслав Михайлович умудрился оставить ещё и некую надежду на светлое будущее, мол, «Всё пройдёт. Пройдёт и это». По крайней мере даже в одном из самых трагических и неоднозначных своих произведений он смог сохранить веру в то, что ещё не все оскотинились, что ещё есть люди, которые слышат, видят, пытаются помочь (в меру своих сил и предписаний закона). Мне кажется, что главный моральный посыл этой повести заключён в той части, где главная героиня,

Финал повести, при всей его трагичности и неотвратимости, как мне кажется, всё-таки оставляет надежду на то, что другим повезёт больше. По крайней мере, мне хочется в это верить.

Пересмотрел в очередной раз «Гадких лебедей» за режиссёрским авторством К. Лопушанского. В прошлый просмотр (лет, наверное, 5-6 назад) очень много не заметил. Тогда я был всё больше сконцентрирован на точном следовании сюжетной канве повести. Насколько я помню — финал повести и фильма абсолютно различны. У АБС, кажется, концовка счастливая, где-то даже идеалистическая, а вот у Лопушанского с Рыбаковым она вышла куда реальней и, увы, «хэппи-эндом», как ныне принято выражаться, там даже и близко не пахнет. Тогда мне казалось, что это чуть ли не кощунство (что ли?) над изначальным авторским замыслом. Теперь (наверное, постарел) мне кажется куда более оправданным финал именно Лопушанского-Рыбакова. Сам по себе фильм (на мой взгляд) прекрасно передаёт атмосферу безнадёги тонущего города, который тащит за собою в омут детей (судя по всему — вундеркиндов). Кстати, для Лопушанского, кажется очень большое влияние имеет цвет, так что я бы навал его «Гадких лебедей» вариацией, если не своеобразным продолжением «Посетителя музея». И тот и другой фильм выполнены, если не в одинаковых, то в очень близких цветовых тонах. Плюс в них снимались обе находки Лопушанского — Виктор Михайлов («Письма мёртвого человека», «Посетитель музея», «Русская симфония». Тут — мокрец Зиновий) и карлик Алексей Ингелевич (тут — Валентин Пильман, снимался там же, кроме «Писем...»). На мой взгляд оба типажа абсолютно инфернальны, совершенно соответствуют своим образам и даже на относительно второстепенных ролях одним своим присутствием создают атмосферу совершенного отрицания законов так называемой реальности, выводят реализм на какой-то совершенно иной круг, куда больше соответствующий нашей реальности, но трактующий эту реальность отнюдь не в пользу человечества.

P.S. Но главное — дети. Сыграть такое скучающе-брезгливое, а вообще-то безразличное отвращение к нашей нынешней жизни.... Взрослые на такое почти не способны.

У Рыбакова романы выходят не очень часто. Этот появился после пятилетней паузы. Очередной, но вовсе не традиционно-фантастический. Вся фантастика сводится к нарочитым анахронизмам. Ну да, быть может, кое-какие исторические персонажи показаны совсем не такими, какими они были на самом деле.

Действие происходит в конце 30-х прошлого века, в преддверии заключения пакта между СССР и Германским Рейхом. Безымянный главный герой (он же рассказчик-повествователь) хоть и не нарком по должности, но входит в ближний кремлёвский круг и принимает активнейшее участие во всех этих иностранных делах.

Это только один из слоёв нарратива. Другой важный его пласт — любовно-эротический. Рассказчику 59 лет и он скоропостижно влюблён в девушку своего сына Сергея — военного лётчика. Уже не Хамберт Хамберт, конечно, и не нимфетка Долорес перед ним, но двусмысленная ситуация всё равно отдаёт какой-то набоковщиной. Даже сам язык повествования как бы схож, с массой метафор, хотя, всё же, думается, не уровня ВВН.

Две эти линии — международно-политическая и любовная — оказываются тесно переплетены; одна поддерживает и — как бы это сказать? — разогревает другую. Повествователь стремится просветить возлюбленную — заодно и читателя — по части того, какие интриги плелись в то время в Европе.

Для человека несведущего (к каким отношу и себя) сведения оказываются крайне интересными. Да вот беда — анахронизмы, о которых я уже говорил. Точно знаю, что не было того-то и этого не было в 39м году. Возникает сомнение, а остальное-то, про Англию, Францию и Германию, их премьеров да канцлеров, полная правда или тоже «художественно преломленная»?

Сюжет всё же оказался динамичным, захватывающим. И кое-что — а может, даже многое — из рассуждений рассказчика-героя на тему народов и культур очень даже будит мысль и генерирует вопросы.

Обычно я пишу отзывы сразу после прочтения книги, когда впечатления свежи и легко оформляются в мысли. С «Дёрни за верёвочку» не так — дочитал вчера, а какого-то целостного ощущения от текста нет до сих пор. Поэтому извините за некоторый сумбур.

Во-первых, авторский стиль великолепен, текст сочный, обволакивающий, целиком погружающий читателя в повествование, из него буквально выныриваешь каждый раз. Одни описания картин сами по себе как произведения искусства, полотна встают перед глазами и запоминаются надолго.

Во-вторых, основная мысль романа о том, что всё в мире взаимосвязано, и каждый наш поступок может как уменьшить, так и увеличить количество Зла на планете, конечно же, не нова. Но подана эта мысль столь выразительно и пробирающе, что не выглядит очередной банальностью, коих тысячи доводилось читать.

В-третьих, у кого другого сюжет и большая часть персонажей выглядела бы чернушной бурей и триумфом манипулятивных техник. Здесь этого нет. Сквозь буквы, предложения и страницы пробивается авторская боль за свою страну и весь мир, за всех «благородных мужей, не встретивших судьбы».

Перечитал эту замечательную книгу, которой уже около двадцати лет от момента создания, и поразился, насколько она актуальна и ныне. Главный герой (вместе с автором) размышляет, кто-же окончательно захватит власть в пост-перестроечной России — западные демократизаторы или воры? В конце 90-х это было совсем не очевидно. Дефолт, полный развал промышленности, воры уже вывезли почти все советские запасы, цена нефти менее 10$ за баррель... Автор склоняется в пользу демократизаторов, и не без оснований. И развивает эту модель, в несколько гротескной форме. Но тут грянул золотой нефтедолларовый дождь, и парадигма сменилась. Воры правят балл, им по-фигу любая идеология. Нет, либерализм и антисоветизм совсем не забыты, но блеск халявного золота смягчает все острые углы и тени.

Многие, в том числе и некоторые местные комментаторы, ухватили свой воровской пятак, и от души поносят здесь блестящий памфлет Рыбакова.

Но дождь не вечен. Выкачивая по 500 миллионов бочек нефти в год, пора задуматься, что же будет, когда она иссякнет. Вместо золота, вновь воспрянет идеология. И будет со страной то, что автор красочно описал и назвал: ОБСЕ-Русь — в прямом смысле этого термина))

И ситуацию с Украиной выдающийся писатель предвосхитил совершенно точно.

Моя оценка — десять из десяти.

Стало интересно, за что дают АБС-премию. Вот я и решил почитать...

Лучше бы я этого не делал. Чтобы воспринимать настоящий текст, следует пребывать в изменённом состоянии сознания. Я, к сожалению, умения погружать себя в подобные состояния лишён. Поэтому от чтения у меня всего лишь разболелась голова как от двадцатилетней давности Головачёва.

Но боже несуществующий мой, кто сказал автору, что атеисты — конфессия?!

Удивительная книга: при полном отсутствии в ней не только драк, стрельбы и погонь, но и вообще сколь-нибудь заметной динамичности, она, тем не менее, и увлекательна, и умна, и лирична. Правда для того, чтобы ощутить это, необходимо слегка потрудиться, преодолевая первую часть книги, в которой доля диалогов столь мала, что её можно и вообще не заметить :).

Увлекательна книга не только (и не столько) из-за своего оригинального и остроумного замысла (сюжета), хотя неожиданные повороты действия в романе порой просто ошеломляют. По-настоящему интересна она обильно рассыпанными по тексту авторскими размышлениями о нашей удивительной стране и людях, её населяющих. Причём часто эти мысли настолько созвучны мыслям читающего, а образы героев настолько хлёстки и узнаваемы, что просто диву даешься.

То, что Рыбаков талантливый лирик и умеет очень тонко и эмоционально передать самые сокровенные переживания своих героев, известно ещё с «Очага на башне» — его первого романа. Эта, новая работа автора, только подтверждает его недюжинный талант в умении заставить читателя сопереживать своим героям / за своих героев.

О фантастической составляющей. Когда автор описывает процесс мучительных поисков Журанковым варианта, при котором произошла бы практическая реализация нуль-транспортировки, в памяти почему-то настойчиво возникает аналогичная ситуация, описанная Стивеном Кингом в его «Долгом джонте». Думается потому, что оба они смоделировали процесс поиска просто блестяще — верится в описываемое на все 100%. Но, да пусть меня простят поклонники Стивена Кинга, у Рыбакова ситуация задумана и выписана всё-таки интереснее (вспомним эпизод с кошкой). Ну, а что касается общей концепции нуль-перелётов — это остроумно и оригинально уже даже не на 100, а на все 101%. Совершенно неожиданная финальная часть просто поражает новизной и необычностью варианта решения проблемы.

Поставить книге максимальный балл мешают два обстоятельства — местами излишне сложный текст и слишком уж наивная вера героев романа (как бы хотелось верить в это вместе с ними) в то, что «плохие дяди» не найдут какого-нибудь хитрого варианта, позволяющего использовать открытие нуль-Т в своих целях.

Это просто песня.

Я давно раздумывал над странностями информационного метаболизма в нашем дивном мире, пытаясь по мере способностей прояснять для себя самого многочисленные несообразности читательского и зрительского поведения при соприкосновениях оных (читателей и зрителей) со СМИ.

И вот мне готовый текст в руки со всеми точками над ё.

Я особенно доволен фактом, что столь убедительно аргументированное произведение принадлежит автору, чей авторитет для меня чрезвычайно высок__

Краткий обзор истории союзнических отношений, в которых участвовали Россия и Китай — каждая из стран сама по себе.

Напрашивается вывод о сходности позиций и ролей в таких «союзах».

Занятен комментарий автора о том. что стоя спиной к спине в оппозиции к внешнему давлению условного «Запада», двум как-бы естественным в таком случае союзникам не мешает держать свои карманы наглухо застёгнутыми. Во избежание соблазна и во благо взаимоуважения__

_В книге эссе датировано маем 2015 года.

Рыбаков решил перечитать роман Герберта Уэллса «Освобождённый мир» в свете тезиса «скажи мне, о чём ты мечтаешь, и я скажу тебе, кто ты».

И в новом преломлении темы ещё раз рассказал об отношении к русским со стороны англо-американской цивилизации на примере почитаемого всеми представителя её интеллектуальной элиты.

Мне понравилось сравнение (это уже под самый занавес продолжительного 90-страничного эссе) конфуцианства с «теорией воспитания» Стругацких и обнаружившееся некоторое родство в составляющих их элементах (как впрочем — и серьёзные различия).

Рыбаков ищет универсальный мотивационный запал, с помощью которого возможен выход из тупика мира всеобщего потребления и преодоление плена ставки на личную успешность.

__Мы напуганы призывами к коллективизму. научившись видеть за его мощной спиной лишь предпосылку тоталитаризма__

В этом недлинном эссе автор доходчиво, с применением разнообразных элементов яркой образности, объясняет читателю какой всё же принц Чарльз великобританский придурок, а также по горячим следам (текст датирован маем 2014 года) рассуждает почему таки «Крым — наш».

Об избирательности исторической памяти.

Живописный авторский наезд на общераспространённый строй рассуждений европейской интеллигенции о России и её способах существования в мире.

По следам поездки в Париж на некий литературный форум.

Довольно резкая отповедь либерализму.

Подозреваю, доказательно лишь для того, кто захочет в принципе выслушивать какие-либо тезисы супротив благостной любви к обобщённому «Западу».

Моя точка зрения тут отчасти совпадает с авторским посылом. Да и написано более чем нескучно. Вот и не захотелось ставить оценку ниже десятки.

Вах! Какой умный человек (это я про Автора, уважаемый потенциальный читатель — ежели ты не понял). Остаётся только подивиться и порадоваться, что с этим текстом оный Автор — в принципе — добрался до тиража. Потому как ведь — Крамола из крамол. Ибо — как любил повторять Изя Кацман («Град обреченный») — «...всерьёз опасаться стоит только умных людей, все прочие — Системой давно учтены, предусмотрены и никакой реальной опасности для неё не представляют...».

Что ж, поздравим себя. Пока подобные тексты находят путь к читателю, с российской литературой — все более-менее в порядке, поводов для беспокойства нет. Правда, если уж быть совсем уж объективным — текст в достаточной мере «на любителя», потому как затрагивает сферы неочевидного и в школьной программе не обязательного. Но у него (у этого конкретного текста) есть замечательное свойство: он — относительно — краток. Поэтому претензий в чрезмерной зауми — вызывать не должен, по идее.

Ну, и — ложечка дёгтя в эту бочечку мёда. Вот, если ты спросишь меня, уважаемый потенциальный читатель, а — собственно — о чём эта книга, то я — не сразу отвечу. Потому как прикидывать начну: да, действительно, если вот так, вот, закруглить, скажем, то — эээ... И — вот — хорошо ли это, я — не отвечу. Меня лично сей факт — не беспокоит, но — люди бывают разные, однако

«Жена, кстати, узнав об измене + чужой беременности, ни говорит ни слова упрека, дружески распивает с беременной любовницей чаи, та называет ее «сестрой». И (контрольный в голову!) добровольно удаляется в дальнюю часть квартиры, чтобы предоставить мужу спальню для интимного свидания.»

Печально о таком писать, но в эпоху Серебряного Века — было И НЕ ТАКОЕ. Шведские семьи разные, платонические сожительства и т.д.

Рыбаков просто продолжил в будущее то, что было в реале.

Вечером 3 октября 1993 года мы сидели в одной из комнат ФДС МГУ и смотрели телевизор. Внезапно экран стал чёрным, трансляция прекратилась. И вот мы втроём, три студента 2 курса, решили поехать в центр Москвы, чтобы воочию увидеть, что же там происходит. Близость к средоточию исторических событий и возрастное любопытство не дали остаться на месте. Метро работало как обычно, мы доехали до «Смоленской» и оттуда по Садовому пошли к Белому дому. Обычно оживленная улица выглядела как декорация для фильма-катастрофы, которых мы тогда ещё не видели. Никакого движения по проезжей части, единицы людей на тротуарах, сгоревшие, разбитые и перевёрнутые машины по обочинам. Вышли к зданию Верховного Совета, все окна в нём чернели, ни единого огонька, у подножия стояли люди, публика была довольно пёстрой, но в основном просто одетые мужики лет под сорок. Какие-то бабки продавали или раздавали, уже не помню, газеты коммунистического или что-то вроде содержания. Одна старуха стояла рядом со штендером, увешанным наоборот иконами и чем-то подобным и что-то бормотала. Два мужика тащили третьего и на вопросы встречных отвечали, что поймали шпиона и сейчас отволокут его туда, где с ним есть кому разобраться. Мужчина в военной форме стоял с мегафоном и призывал добровольцев строиться, чтобы на автобусах, которые стояли тут же, ехать в «Останкино». Один из нас вдруг загорелся идеей туда поехать и, как мы его ни отговаривали, таки поехал. К счастью, вернулся на следующий день к обеду помятый, но живой. Всё это было настолько дико (Москва, вооружённые люди, смерти случайных прохожих), что сейчас воспринимается так, будто какой-то не слишком удачный фильм.

Собственно всё это затянувшееся вступление было к тому, что «Гравилёт» нельзя рассматривать в отрыве от времени написания и вся та боль, что проступает через строчки, тот ужас перед происходящим в стране, возникли не на пустом месте. И невыразимо прекрасно, что в 2019 читающие могут со снисходительностью знающих будущее писать отзывы на тему «как-то всё здесь чересчур». Весь роман — это один большой призыв к гражданскому миру, согласию и терпимости, ибо альтернатива ужасна и в конечном итоге не понравится никому. Для меня это и есть нормальная позиция русского писателя и тем сильнее было разочарование в подписантах «письма 42», которые оказались просто «носителями культуры» уже из другого рыбаковского произведения. Депутаты потом прекрасно себе жили, многие переизбрались, а кто вернёт в семьи погибших отцов и матерей, даже не все из которых готовы были участвовать в том противостоянии, некоторые просто неудачно оказались не в том месте и не в то время?

Что касается самого романа, то он написан настолько хорошим языком, что не отметить этот момент отдельно просто невозможно, особенно с учётом трёх последних книг, что я прочитал перед Новым годом.

Насчёт всей этой любовной чехарды князя Трубецкого, должен сказать, что женщины все разные и нельзя, зная одну, заявлять, что знаешь всех. В конце концов никто же не пишет, что «Гранатовый браслет» — это «фантастика, бабам должна нравиться».

Пожалуй, самое необычное, самое странное, самое сюрреалистичное произведение в творчестве Рыбакова. И понравится оно далеко не всем. Есть действие (бесконечный путь вверх), есть эмоции героев, есть опять же очень странный финал, под которым каждый волен понимать то, что сочтёт нужным, есть даже определённая красивость во всём этом.

Но героям, к сожалению, сопереживать не получается, их эмоции совершенно не трогают и причина этому — абсолютная искусственность, надуманность ситуации. В общем, повторюсь, красивость есть, смысла же, увы не видно — аналогия с вечной темой «как кошка с собакой»+«нам нельзя друг без друга» явно натянута. Только для очень больших любителей сюра :(.

Читать прозу Рыбакова тяжеловато, скорее даже просто тяжело. Но не потому, что неинтересно — с увлекательностью у него как раз всё нормально. И не потому, что он плохо пишет — и язык, и стилистика у него в полном порядке. Просто, как это хорошо видно, он очень переживает за свою страну, много размышляет над тем, что с ней происходит и результат своих раздумий тут же выплескивает на страницах очередного произведения.

Поэтому и текст у него получается такой плотный, насыщенный, умный и, что самое приятное, очень созвучный мыслям ЕГО читателя. Книги Рыбакова просто нельзя читать по диагонали, хотя бы просто из опасения пропустить что-то серьёзное, умное, над чем стоит задуматься. И, в то же время, в них много такого, что нами очень и очень узнаваемо из опыта личной жизни. В общем, прямо-таки какое-то пиршество для ума :).

Впрочем, «Звезда Полынь» сильна не только возможностью дать читателю поразмыслить. Здесь, как и в большинстве других произведений автора, и очень сильная эмоциональная составляющая. Понимая, в общем-то, практически всех героев романа, читатель волей-неволей, начинает переживать за тех, кто близок ему по взглядам.

Для особо любознательных в книге есть ещё и любопытный сюрприз: Рыбаков излагает свою теорию на предмет того, почему на Западе так не любят Россию и стараются её как можно больше гнобить. Теория, бесспорно, красивая, но вот насколько она соответствует действительности... :).

И, наконец, то, что сильно удивило и, даже, несколько поразило. Как оценить основную идею книги 2007 года в свете последних заявлений Роскосмоса и новой программы освоения космического пространства? А как отнестись к информации о новом комплексе «Авангард», ракеты которого по сообщениям при своём движении используют плазменное облако?

Книгу читал дважды. Первый раз, когда купил в 2003 (то есть 15 лет назад) и она оставила смешанные чувства. Одно — раздражение от того, что все предсказанное вот-вот случится, ибо именно тогда меня бесило, что президент сменился, но ничего не меняется, ощущение предательства, хотя никто ничего не обещал, а о том, что страну готовят к разрушению слышал буквально «от первых людей страны» (советники БНЕ, которые часто бывали в гостях в нашей клинике). И предчувствие этого томило и раздражало, а еще бессилие. Книга добавила и усилила это чувство. Значит не мне только это кажется, ждется. Рыбаков мне понравился книгой «Дерни за веревочку», прежде всего живым текстом, яркими эмоциями, характерами. Потому «На будущий год...» взял не глядя. А перечитал недавно, и теперь уже как книгу выпавшую из времени, именно как памфлет, предостережение. Что ничего не кончилось. Враги есть, снаружи и внутри, они никуда не делись, они ждут и действуют, точат и разрушают сознание этих Лэев... как делали это в Украине с 90-х и до сих пор. Мы живем в интересное время.

Это любовь с первых предложений. Для меня эта книга из тех, что вызывает в тебе лучшее и делают немного другим человеком. Просто повезло найти этого автора и плыть по волнам его мыслей. По делу многое было сказано другими, я пока не могу с рациональными мерками к роману подойти. Зло, мне кажется, гораздо легче описывать интересно, многогранно. Описать же Добро без фальши, сделать это объемно, достоверно, интересно и не сбиться до самого конца — это не многим авторам удается.

Очень редкий рассказ, который подкупает своей реалистичной картиной будущего, которое уже стучится в нашу дверь, ибо те, кому его надо читать, делать этого не будут, им нравится играть судьбами мира в угаре имперского величия, думая, что сами спасутся, а на других плевать, ведь это в их же интересах, они же избирали. Вот так и должен ответить каждый. А часы апокалипсиса уже передвинули на без трех минут двенадцать.

Кто может сыграть на пианино так, что у людей выступят слёзы – это носитель культуры.

Кто может красками и кистью передать чувство – это носитель культуры.

Кто может сложить обычные слова в рассказе так, что озноб прошибает – тоже носитель культуры.

В рассказе завуалированно, под видом постапокалипсиса, показан переворот, смена власти, приход новых хозяев жизни. После разрушения идёт медленное восстановление. Чтобы казаться цивилизованной, власти нужно иметь при себе деятелей искусства, поэтому крысы стараются не убивать носителей культуры. Кто-то из отозвавшихся сравнивал крыс с фашистами. В некотором роде такое допустимо, хотя людей нацисты не сохраняли специально, а ценности культуры вывозили скорее из корыстных побуждений.

В смутное время любой «маленький серый человечек» может путём обмана, ловкости, предательства поднять свой статус. И мир вокруг перестаёт его пугать, Луна уже не падает на Землю, теперь он — маленькая власть, он тоже крыса с автоматом. Рассказ именно об этом и сам автор даже в аннотации всё открыто написал.

Я вот читаю отзывы и удивляюсь. Ребята, ну какие пришельцы? Какой постапокалипсис? Вы про метафоры слышали что-нибудь?

Рассказ силён воплощением, атмосферой безнадёжности и логикой героев. Да, как только забрезжит малейшая надежда на получение благ, большинство людей свыкнутся и будут спокойно жить под ещё вчера невыносимым гнётом.

Невероятно сильный и жуткий рассказ. Пожалуй, самое правдоподобное описание мира после глобальной ядерной войны. У героев нет имён — и это делает рассказ ещё более жутким, ведь так проще поставить себя на место ГГ, прочуствовать его боль и отчаяние. Нет надежды, нет будущего, нет сил и возможности выжить, есть только мёртвый, промёрзший, заражённый радиацией мир, в котором не осталось никого, кроме человека и его маленькой дочки. Еда закончилась, надежда иссякла ещё раньше. Возможно, есть ещё такие же случайно выжившие, но какое это имеет значение? Ведь их положение ни чуть не лучше, и их шансы так же равны нулю.

Сначала концовка показалась несколько надуманой, но потом... Мне понадобился день, чтобы переварить эти несколько страниц. (Такой вот я слоупок, да). Я вдруг понял, как же я зачерствел с возрастом. Вспомнил, как гладил своего мёртвого кота. Я знал, что он мёртв, но всё равно гладил его, разговаривал с ним. Вспомнил, как выл, когда не стало отца. Меня (как и многих других) воспитывали под девизом «мужик не плачет». А я и не мог плакать, я мог только выть, главное где-нибудь по-дальше, чтоб никто не видел и не слышал. И, вспомнив всё это, пережив это вновь, я понял, что другой концовки у этого рассказа и быть не могло.

Финальный диалог (или монолог) превосходен

[— Спички-то хоть найдутся? — спросил человек. Горячая рука вложила в его пальцы коробок. Человек криво усмехнулся: — Этого добра у тебя всегда для нас хватало…]

10 из 10

В.М. Рыбаков — отличный публицист. За «Дискету» я бы 10 поставил. Но вот «художественная составляющая»... Слабовата.

В плане детективного сюжета эта книга, конечно же, очень низкого уровня. Альтернативная история тоже прописана слабо — как будто скрестили средневековые Русь с Ордой, добавили немного китайской клюквы, намешали феодализм с религией и без изменений перенесли в 21 век. Для простенького фэнтези сойдет, для чего-то более продуманного — нет. В основном произведение спасают только примечания, такое впечатление, что они более продуманные, чем основное повествование.

Прочитала «Гравилет Цесаревич», который мне отрекомендовали как классику российской фантастики — альтернативной истории, тема «Россия до сих пор монархия». Сейчас 2018 год, вероятно, надо было это читать в 1990-х, тогда бы она, возможно, произвела впечатление.

Цельной удивительной картины волшебного мира (как Ордусь у Ван Зайчика, скажем), в книге не замечено. Империя выведена как задник в театре, никакой экономической и социальной характеристики особо нет. Не знаю, как эта книга читается мужчинами; женщина будет либо ржать, либо испытывать нездоровые позывы. Примерно половину (!) текста занимают страдания главного героя по поводу его сложных отношений с любовницей. И терзания, как их воспримет жена. Жена, кстати, узнав об измене + чужой беременности, ни говорит ни слова упрека, дружески распивает с беременной любовницей чаи, та называет ее «сестрой». И (контрольный в голову!) добровольно удаляется в дальнюю часть квартиры, чтобы предоставить мужу спальню для интимного свидания.

Действительно, забористая фантастика, мужикам должно нравиться.

Тема сия для писателя Рыбакова, видно, является больной. В написанном им же «Деле жадного варвара» Ван Зайчика (роман, который я нежно люблю) фигурирует аналогичная ситуация. Жена главного героя сама находит ему «вторую жену», знакомится с ней, приводит в их дом, усиленно подкладывает и объясняет, как мужа надо хорошо обслуживать, в том числе кулинарно. НО! В мире Ордуси официально существует многобрачие, а сия жена — вообще мусульманка. Поэтому это не кажется бредом, а логично встраивается в способы характеристики альтернативного мира. Короче, здравомыслящим читательницам я рекомендую читать «Гравилет Цесаревич», только перематывая тошнотворную и неправдоподобную любовную линию.

А! Про «правдоподобную» реакцию жены главного героя я написала. Любовница там тоже «хороша», должна всех прямо сразу очаровать своей непосредственностью и интеллектом. Дамы, зацените ее трепетную душу: у нее должна выйти книга, она выбирает себе псевдоним. Хочет сначала подписаться фамилией главного героя-любовника, а потом говорит «хи-хи, а можно я лучше подпишусь девичьей фамилией твоей жены?», И тот смеется этому милому предложению.

*Заранее прошу прощения, дорогие друзья, господа и товарищи, но в этом отзыве будет вновь обилие политоты, исторических споров с автором и т.д. А также определенная критика в адрес Вячеслава Рыбакова. Поэтому если и будете ставить мне минусы за данную «критическую работу», то только за последнее! Политоту придется принять*

Попросив прощения у всех, кто будет читать эту попытку социально-исторической рецензии, хочу сделать еще одно обращения. Хочу извиниться перед отечественным писателем-современником Юрием Арабовым. В другом критическом отзыве (https://fantlab.ru/work547852#response342099), уже на его роман, я обвинил авторское произведение в чрезмерной нереалистичности. В абсолютной невозможности описываемой альтернативности. Так вот, прошу за это милости и снисхождения ко мне. Юрий Арабов, ваш роман «Столкновение с бабочкой» — самая настоящая реалистическая проза, историческая публицистика и красивый худлит по сравнению с творящимся в книге Рыбакова «Гравилет «Цесаревич»«!

Итак, собственно, о самом романе и моем негодовании. Я первым делом постараюсь объяснить, почему в первом же абзаце был введен негативный критерий «нереалистичность». Речь же идет о фантастическом произведении, альтернативной истории, в конце-то концов! По какому такому праву я вменяю упреком фантастической литературе фантастичность же?! А я отвечу, что есть разница между нереалистичностью и фантастичностью. Для меня это две разные дефиниции. Постараюсь обрисовать их различие для меня. Вот есть научная фантастика. Некое абстрактное произведение в вакууме. Что мы от него ожидаем? Прежде всего, некое фантастическое допущение, которое вместе с тем будет реалистичным в сути самого придумываемого мира, его логики, и желательно нашей современной науке. Все-таки фантастика научная ж рассматривается. Но реалистичность должна быть и в других участках архитектоники литературного произведения. В действиях героях, их взаимоотношениях, психологии и т.д. В наличие здравого смысла, если он, конечно, не аннигилируется вездесущностью фантастического допущения. А в «Гравилете «Цесаревич»» именно реалистичность в перечисленном и отсутствует. Да и само фантастическое допущение чересчур нереалистично...

Я не собираюсь верить в такой мир. Казалось бы, какая великолепная утопия! Просто сказка, которая вот для всех прям. Рыбаков пытается угодить всем. Великодержавникам всех мастей, националистам, патриотам, коммунистам, даже в чем-то либералам. Ну, а как же не может быть прекрасной и блестящей вселенная, где войн от франко-прусской до Второй Мировой включительно и как минимум отродясь не было! А что уж говорить про всякие там революции что у нас, что у них. Вон, и Парижской коммуны не было! Про Февраль с Октябрем я вообще молчу. Все глянцево, мирно и красиво! Крестьяне не голодают, не бунтуют, помещиков не убивают, землю их не отбирают. Хотя, быть может, недоедают, но все же люди добрые! Добрые идиоты-терпилы, без всякой потенции к действиям. Абсолютно статичные полудурки, ни на что не способные. Тут, черт подери, мать вашу, большевики — милые белые кролики! Они ведь, оказывается, чуть ли не толстовцы с не-насилием или там, не знаю, буддисты. Не переживайте, никаких обобществлений и экспроприации средств производств! Ленин, миролюбивый бездейственный не-радикал, просто заявил о «обобществлении интересов» (это авторское, но что это, простите, за галиматья, ни писатель не объяснил, ни я не понял). И все вместе эти добряки-коммуняки создали свою религию, без блэкджека, но с патриархом! Вот серьезно, прямо вспоминается следующая цитата: «Коммунистическая идеология, она очень сродни христианству на самом деле – свобода, равенство, братство, справедливость – это все заложено в Священном Писании, это все там есть» (с). Только вот забывает не-товарищ писатель, что коммунизм (уточнять надо — большевизм, марксизм-ленинизм; это и есть коммунизм, о котором говорят все вокруг и, в основном, снаружи) — это если и религия, пусть, ладно, бог с этим, но религия действия! Не лоялизма и и царского лоббизма, не соглашательства и смирения. Смирение — это христианское. А коммунизм — это революционизм и борьба с устоявшимся режимом. Да, в итоге, коммунизм (ленинизм) стал соглашательством с ЦК КПСС, но изначально это ни коем образом не идеология смирения. Да толстовцы в таком случае, закидайте меня, вульгарного порнографа, гнилью, мужики с большими яйцами. Здоровски Церковь критикуют и говорят послать государство с призывом в армию на три прекрасные эвфемистичные буквы. В общем и целом, идеальная планета для слюнтяев. Зато какая замечательная Россия — империя, здраво-рациональный-человеколюбивый капитализм, отсутствие угнетения по религиозному и национальному признаку, альтруистичная аристократия и просвещенная монархия. И вообще держава наша впереди планеты всей. А теперь просто феерическое фантастическое допущение от автора! Почему все это так? Откуда такая утопия! Да потому что все люди в нашем мирке одурманены агрессией. Вот были бы не под влиянием этого опиата, все было бы по-другому. А революции только на деньги Рейхстага и Госдепа делаются! Народу не может нравиться власть, тем более помазанная самим Господом. И да, еще всему виной франко-прусская война и Парижская коммуна. Вот не было бы в дьявольской триады — зажили бы! Никакого крестьянского малоземелья, революционных настроений и расстрела царской семьи... Про изобретение в 19 веке мини-модели Солнечной системы я молчу.

А главные герои? Герой, точнее. Трубецкой этот. Князек-коммуняка. В России-матушке так все православненько и просто славненько, а он направо-налево трахается, изменяет своей жене с несколькими женщинами. В повествовании упоминаются именно несколько. Жена его прощает, продолжает любить, все ему позволяет. Классный мужик, что сказать. Доблесть и честь Российской галактической империи и религиозного коммунизма. Некоторые пассажи этого аристократа, например, его любовнице о самцах и самках, и вовсе убивают всю возможную симпатию к нему. Прочие герои же... А они вообще есть? Блеклые функции. Пустота. Как и вся книга. Вот серьезно, о чем «Гравилет «Цесаревич»»? Мы же литературоцентричная страна. У нас литература заменяет философию. Мы если и пишем фантастику, априори развлекательный книжный жанр, все равно о высоком через текст говорим, о великом, о вечном. Остросоциальном. А здесь? Вячеслав Рыбаков хотел показать, что наш мир — это экзистенциальная тюрьма? До него это делали, мы знаем. И не только в литературе обыкновенной, но и в нашем любимом литературном гетто, где с этим лучше всего справился Филип Дик. Но не вышло это даже вполовину у российского автора. Ибо описывает он по большей части утопию снаружи нашей адской тюрьмы. Да и при сопоставлении нашего «ада» и рыбаковской лучезарной «России, которую мы потеряли» для идиотов я выбираю наше мироздание. Не хочу я мир подобных слабаков. Может, нечто другое хотел писатель показать нам? Хм... Не-а, он просто написал про мир русских добряков без милитаризма, но с порядочным царизмом, где можно построить развитый социализм без индустриализации, коллективизации, Русской Революции и Гражданской войны. А мы — всего лишь испражнение этого рая. Но, смотря на главного героя, я лучше останусь в фекалиях имперской утопии.

Таким образом, простите, но я невзлюбил эту книжку. Мне было неинтересно и практически противно ее читать. Я постарался абстрагироваться от взглядов Рыбакова и даже в чем-то собственных. Просто смотрел на героев книги через призму нормальной истории и человеческого поведения. И увиденная мною калейдоскопная ахинея разочаровывает. Смело пропускайте этот гравилет. Расстрелять и даже не задумываться! Военно-революционный трибунал решений не меняет. Никакой жалости... И вообще, заскучал я, что-то, по «Столкновению с бабочкой». Видимо, когда-нибудь перечитаю.

Фильм отличный, но мне показалось, что в какой-то степени это «дестругацкизация» повести. Во всяком случае, там не прозвучала главная фраза повести про волчицу и зайчиху.

Нам не дано предугадать,

Как слово наше отзовется...

© Фёдор Иванович Тютчев

Эту, в общем-то, нехитрую мысль из стихотворения замечательного поэта Вячеслав Рыбаков преподнёс в довольно интересной обёртке. События одного дня в уже относительно далёком советском прошлом, причём в совокупности поступков разных героев, приводят к совершенно непредсказуемым последствиям, которые

И фантастическая составляющая здесь — лишь приём для того, чтобы подчеркнуть нашу ответственность за свои слова и действия

Написано весьма увлекательно. Интересно и «атмосферно» передана общая картина СССР 70-х годов. Достаточно образные и яркие герои, хоть и несколько шаблонные. И, наверное, поставил бы девятку, если бы не слишком явное желание автора пустить (в зависимости от гендерной принадлежности читателя) либо скупую мужскую, либо же поток горячих девичьих-женских слёз. Ну слишком уж плаксиво.

Но всё равно книжка хорошая. И даже нужная.

Текст, горький, как название. Наверное, Рыбаков остаётся замечательным автором, но читать такое выше моих сил. Сгущение красок похлеще чем в песнях Шевчука. Почитаешь вот так рыбаковскую книжку, потом ходишь больная неделю. Никакого тебе катарсиса. Этакий Звягинцев в прозе.

Нельзя это читать, это призыв к суициду, а не текст.

На редкость противное впечатление оставляет текст — сильно, но омерзительное. Собственно, такое же впечатление оставляют «Записки из подполья» и «Мелкий бес». В этом романе на роль беса выбрали писателя Вербицкого, представителя «загнивающей интеллигенции», пьяницу, циника, подхалима и далее по тексту. С другой стороны, и жена-не-жена героя тоже, по сути, тот еще мелкий бес — потому что единственное, что скрашивает ее существование — это любовь к Симагину, и наоборот. А без этого что она такое, если взять все мелкие черточки, взять ее воспоминания до встречи с ним? Да тот же недовольный жизнью и копающийся в своих обидах бес.

СДУ мне нравится как идея, «синдром длительного унижения». С другой стороны, верно подмечено, что нашего человека хлебом не корми — дай только почувствовать себя оскорбленным и униженым. Отрицательные персонажи так тщательно это в себе растравляют, с такой внимательностью относятся к тому, что в автобусе давка, а на работе не слишком приятные люди — и из этого и состоит весь их мирок! Ничего больше, ничего в нем нет. У Аси есть хотя бы любовь к Симагину, у писателя Вербицкого кроме гноя ничего не наблюдается — и автор при этом хочет нам сказать, что у него есть талант, и внутренний мир, и пишет-де он, когда находит, хорошо и сильно. Только этой стороны нам не показывают, а показывают одну даже не черноту, а серость.

Я не знаю, может, действительно существуют люди, которые каждую минуту своего сознательного внутреннего монолога размышляют о том, как они несчастны, унижены, жизнь их не удалась, денег нет и женщины не дают. И не касаются в своих мыслях ничего хорошего, не испытывают радости или даже просто покоя. Такое впечатление, что ни для Аси, ни для Вербицкого просто посидеть в тишине и почитать книжку в свое удовольствие — какое-то невозможное занятие. Нет, эти истерики могут только нервно курить на кухне и подтираться рукописями. Извините, но спасение утопающих — дело рук самих утопающих, и если уж человек сам решил воспринимать жизнь именно так — никакая любовь ему не поможет. И не помогает, что характерно, тому пример концовка.

Симагин — другое дело. Он герой, хоть и лопух, но в целом я скорее позитивно настроена к его перспективам. У человека должно быть дело, которое приносит ему радость и в которое можно погрузиться, если личная жизнь не складывается. Да, он подслеповат и толстокож — но это как раз и огромное достоинство. Потому что сколько ему плевали в лицо эти милые люди — будь он такой же «трагической натурой», как Вербицкий и Ася, никакую науку никуда бы не сдвинул, а застял бы навсегда в мелких дрязгах и традиционном подсиживании. Понятно, что расставание выбило его из колеи, но у него куда больше шансов вернуться к нормальной жизни, чем у всех остальных — потому что у него есть другие ценности, помимо и своей персоны, и отношений, и эти ценности не пострадали.

Сам конфликт и особенно фантастический прием с этим аппаратом Вербицкого ну очень вымученный. У ученого Симагина не получается, а таинственный приятель Вербицкого за какую-то ерунду настроил в гараже «синхрофазатрон» — и все получилось. Так не бывает, извините. Либо Симагин и все его друзья-ученые полные дураки и занимаются ерундой, с которой справится любой радиолюбитель — либо автор не смог придумать достоверной причины, как бы еще сделать героям побольнее. Это такой неуклюжий «рояль», что как-то даже неловко. И тем более неловко, что в нем нет потребности — жизнь такая штука, что и от насквозь положительных героев уходят к отрицательным, и самая безумная влюбленность рано или поздно проходит. И не нужна тут никакая фантастика, и Симагин мог бы вполне трудиться в обычном НИИ над проблемами теории чисел, и любящая Ася могла бы уйти от него к «трагическому» и романтическому другу-писателю просто так. Потому, что стало скучно, захотелось романтики, и трагического накала, и чего-нибудь красивого, а не шестнадцать раз обед греть и стесняться того, что твой мужчина выглядит как чучело. Если автор собирался это написать — он вполне мог бы это сделать и так, не вымазав попутно героев в черный цвет. Стало бы скучнее или нет — зависит от таланта автора, хотя это сюжет уже для Пруста, а не для Рыбакова.

Повторюсь, не верю я в «искалеченных» людей. Ни в «искалеченного» Вербицкого, ни в «искалеченную» Асю, которую Симагин вынужден был «оттаивать» своей любовью. Все это разговоры в пользу бедных. Почему злодейская власть всех искалечила, а одного Симагина пожалела вдруг? Нет, тут другое, тут кто-то думает о себе больше, чем стоило бы — и меньше, чем стоило бы, думает о своем деле. И наоборот — вот вам и готовый рецепт счастья.

Резануло точным попаданием в атмосферу времени, вся эта ленинградская летняя жара, люди, поданные так, как-будто ты их собственными глазами видишь. Мелкие крупицы фантастичности смущают периодически, но тонут в хаосе шедевральности. Может это именно я так удачно подстрелен литератором, а может и впрямь гениальная повесть... Практически, стыдно сказать, обрыдался.

Поклон-респект автору, дай бог ему здоровья

Сразу скажу, что буду очень необъективен и пристрастен. Просто потому, что очень люблю фантастику Вячеслава Рыбакова и считаю этого писателя одним из немногих достойных учеников и продолжателей лучший традиций братьев Стругацких.

И вот этой своей книгой Рыбаков нимало не умалил, но всячески приумножил и укрепил это моё мнение и отношение к себе и к своим книгам.

С жанром — кроме того, что это социальная фантастика, мы вряд ли сможем больше и точнее сказать. Потому что в книге есть признаки многих оттеночных направлений. Тут вам и альтернативная история, тут вам и политический детектив и психологический триллер, тут вам и связочки между описываемыми миром и эпохой (вполне реальными и только лишь слегка изменёнными автором) и нашей современностью, и тут же любовно-романтические драмы и трагедии.

И все эти субжанры потроганы автором, проработаны с той или иной степенью глубины и выложены читателю на пробу.

Размышления Рыбакова о мотивациях сильных мира сего и в особенности персон уровня Сталина и первых лиц советского государства, а также анализ мотивов поступков и решений зарубежных лидеров предвоенной эпохи (речь идёт о 1938-39 гг.) довольно глубоки и незаурядны. И можно с его мыслями вслух соглашаться или спорить, но вот несколько месяцев назад при обсуждении одной из прочитанных книг в клубе КЧюЧ наш местный благочинный о. Игорь высказался о надчеловеческой сущности власти и правителей, заставив если не поспорить с собой, то как минимум задуматься о проблеме и феномене власти. Вот и Рыбаков — заставляет задуматься об истинной мотивации и сути власти на высшем государственном и мировом уровнях.

А то, что из того времени и той политической и социальной ситуации Рыбаков протягивает ниточки сюда, к нам, в наши события и ситуации, тоже совсем не случайно. Ибо вряд ли автор делает это просто для усиления фантастичности романа. Но скорее для того, чтобы дать понять читателю, что всё, о чём пишет и рассуждает автор и чем руководствуются его герои, живо и действует и сейчас, тут, у нас, в нашей стране и совсем рядом. И для этого Рыбаков притаскивает в свой роман телевидение, и даже в последних страницах словечко «Сеть» мелькает. И песни герои книги поют (причём, поют ещё в каторжные царские времена на пороге двадцатого столетия) из Булата Окуджавы и других шестидесятников — Рыбакову показалось важным дать точные ценностные приметы революционеров, дать нам их характеризующие признаки, связать их воедино — марксистов-революционеров и наших шестидесятников.

От всего этого образы многих упоминаемых Рыбаковым реальных государственных и политических вождей и их приближённых не так однозначны и не так явственны, какими они стали казаться нам в последнюю четверть века.

А вообще этот роман заставляет размышлять о многом, причём не о том даже, что и как было в реальности тогда, в последние годы перед войной, а именно о нашем времени и о наших реалиях.

Полезная книга. И интересная.

Разгон повести не вдохновлял как-то, даже и раздражал временнЫми перескоками, рваным ритмом и ...общей тягомотностью.

К середине, возникло ощущение: Рыбаков гениален.

В последней трети: он не гениален, он просто сволочь. Так надавить на мужское... На мужское что? Да, ... знает что!

Респект-уважение, снимаю шляпу, поклоны и приседания в сторону автора.

__

P.S. Рискну утверждать, помимо шикарного сюжета здесь представлена и подробно описана технология работы с собственным сознанием.

Сильно.

Мне по душе, как автор пишет всяческие психологические нюансы и движения мысли, даже едва уловимые, даже переусложненные в своих хитросплетениях,

но не теряющие лёгкости, глубины и изящества...

Технологические же моменты, порой, грузят; и оттого их хочется побыстрее проскочить

Думаю, не страшно в отзыве к киносценарию больше говорить о фильме, который был снят, чем о книге.

Это вариант сценария фильма «Письма мёртвого человека». Очень хорошо, что этот вариант практически не использовали ― фильм намного жестче и страшнее.

Сюжет фильма прост. Некий скорее всего американский город в первые дни после ядерной бомбардировки. В убежище под развалинами музея скрываются бывшие сотрудники. Туда же приходит из центрального бункера муж одной из работниц ― нобелевский лауреат Ларсен в великолепном исполнении Ролана Быкова. Ларсен сошел с ума, как, впрочем, и все остальные. Он уверен, что это не всеобщая война, а лишь локальный взрыв на военной базе под городом и неустанно ищет этому доказательства. С этой надеждой, что погиб не весь мир, а только их город, он и умирает, но передаёт её приютским детям, которых не взяли в бункер, а бросили умирать на поверхности.

«На исходе ночи» гораздо более позитивна. Там дело происходит на острове с военной базой. Ларсен ― всего лишь программист с базы. И там, действительно, взрыв происходит на самой базе, но некие «злые силы» хотят раздуть из этого случая уже всеобщую войну. Ларсен, объединившись с таинственными спецслужбами, добывает доказательства случайности уничтожения города на острове и отправляет их на «большую землю». Дети, в фильме уходящие во мглу, в книге выходят на берег, где их встречают кареты «скорой помощи» Красного креста, а Ларсена вывозят на вертолёте и он наконец видит голубое небо.

Нет, фильм по такому сценарию был бы пустышкой, хорошо, что его почти полностью отвергли. «Письма мёртвого человека» показывает весь ужас безнадёжности, когда видишь и знаешь, что это конец, что человечество погибло и сходишь с ума, пытаясь уверить себя и других, что нет, не всё потеряно, что есть ещё какая-то надежда, что пусть здесь всё погибло, но где-то там, за горизонтом, всё по-прежнему. Вот она ― настоящая постапокалиптика, а не причёсанные картинки множества «а-ля-фаллаут» фильмов. Именно такая она, ядерная зимушка-зима, а не героика «Терминатора», не гонки «Безумного Макса» — грязно-жёлтая картинка, измождённые грязные люди, давящий свист вечной метели, кошмарные изломанные пейзажи.

Роман оставляет неровное впечатление.

С одной стороны тошнотворно подробное описание быта счастливой семьи 1990 года, чего уж там говорить времени довольно мрачного и смутного. В наличии картонный Симагин, сексуальные сцены с переодеванием, кр-р-эндель с маслом, красавица жена и разговоры о высоком. С другой стороны затхлое и душное пространство «профессионального» писателя Вербицкого с циничным самокопанием в себе, коллективными пьянками на творческих междусобойчиках и нелюбимой любовницей, которая периодически названивает, жужжа в трубку как назойливая муха.

Произведение в духе поздних Стругацких, когда отечественная фантастика находилась в транзитном состоянии между собственно научной фантастикой и социальным постмодернизмом («Хромая судьба»). Именно в неоднозначности романа и кроется его главное преимущество. Невзирая на то, что в большинстве предыдущих отзывов Вербицкий был заклеймен как сосредоточие зла, а Симагин как абсолютное добро, текст, написанный Рыбаковым, не наклеивает подобных ярлыков.

Неживой, тряпочный Симагин при всех его моральных достоинствах не вызывает никакой симпатии, потому что совершенно не настоящий. А Вербицкий при всех его низменных качествах, сохраняет в себе гораздо больше человечности, чем окружающие его Роткины и Ляпишевы.

Эта книга маскируется под детектив средней руки в декорациях альтернативной истории, но на самом деле это больше напоминает сочинение чиновника той же средней руки на тему «Как я хотел бы жить». Вот несколько пунктов скромных мечтаний сего условного индивида:

Хочу жить в самой видной стране, где царят патриархальные порядки, а виновных наказывали бы батогами.

Хочу большую зарплату и быть в верхах этого патриархального строя, куда ж без этого.

Хочу, чтобы мой город был столицей, а реальная столица стала деревней.

Хочу в помощники статного молодца с катаной, чтобы он за меня все делал.

Хочу такую жену, чтобы она сама искала мне любовницу и потом жила с ней в одной квартире.

Хочу, чтобы не было матерей-одиночек. Просто попалась сегодня статья на эту тему, и я аж прослезился.

Ну и далее в том же духе. Как сочинение на заданную тему, оно может и можно читать. Как полноценное художественное произведение, тем паче как интересный детектив… с трудом, с большим трудом.

Читалось с интересом ровно до того момента как началась мелодия «Первый...» и «Вся сеть гудит» — какое-то ощущение скомканности финала, как-будто автор не знал как закончить. Но вообще рефлексии/перипетии вызывали эмоции.

Книга, начинающаяся с точного указания возраста ГГ (в первой же фразе (!) — «Мне пятьдесят девять лет.»), внушает читателю уверенность, что это неспроста и что Автор внимательно относится и к другим подобным датам. Неспроста по той очевидной любому причине, что действие в начале романа происходит в сентябре 1938 года, когда до юбилея (60 лет) Сталина остаётся около года и трёх месяцев. Сразу же приходишь к почти очевидному выводу — ГГ и Коба одногодки. Вероятнее всего, ГГ не был в Петрограде в октябре 1917-го и поэтому не оказался среди расстрелянного большинства делегатов 17 съезда партии. Отношения ГГ и Сталина, ГГ и Лаврентия (этот, хотя и на 20 лет моложе, но Кобе самая надёжная опора) таким образом в достаточной степени проясняются. В семье ГГ положение более сложное. Читатель очень быстро (на 8-й странице) узнаёт, что его сыну Сергею* 25 лет, т. е. он появился на свет либо в 1912-м, либо в 1913 году. Так что Маша-Марыля ему не родная мать и дед (её отец) тоже не родной. А что Серёже 25, так это правда, он просто довольно быстро стал капитаном из-за недавно устроенной Вождём генеральной чистки Армии, поэтому тут Автору тоже можно верить.

Ладно, с возрастом разобраться как будто удалось, но вот как быть с некоторыми странными мыслями, которые Автор то вкладывает в уста ГГ, то высказывает от себя. Например, вот это: «Добуржуазная культура — единственная основа постбуржуазной культуры.» Это ГГ произносит среди своих, доверяя сыну, который не мог же привести в дом глупую девчонку. И этим бредом заканчивает свой в общем довольно умный монолог за чайным столом. А вот что приходит в голову ГГ во время его беседы со Сталиным. «Может, в Заполярье зацветут олеандры и народ сам собой потянется к Таймыру, в Коми, на Ямал и Колыму, чтобы зашибить большую деньгу и, радикально решая пресловутый квартирный вопрос, прямо по месту работы выстроить просторные семейные коттеджи у тёплых вод лазурного Ледовитого океана...». Но как может такой умный (эверестоподобно умный, по мнению девочки Нади) человек предполагать, что на лазурном берегу среди олеандров можно будет «зашибить большую деньгу»? Это уж точно не мысль ГГ, просто Автор забыл кое-что вычеркнуть из рукописи, перед сдачей её в набор.

Есть в книге и целая большая интермедия, совершенно невозможная в описываемое Автором время. Это застолье у Надиного отца. То, что этот т. н. учёный изрекает в присутствии людей, которых он видит впервые, гораздо более нереально, чем монологи ГГ в присутствии его дочери. Такие вещи тогда мог бы произносить вслух разве что клинический идиот, каковым этот профессор отнюдь не является, если судить по отрывкам из его биографии. А ещё — в квартиру к приятелю Сталина НКВД не могло бы приехать в 4 утра, имея, к тому же, совершенно не срочное задание, доставить на допрос его сына, задание элементарно решаемое с помощью телефона в нормальное время суток. Ночами приезжали не за этим.

В итоге сказать о книге что-то хорошее можно было бы при условии изъятия из неё совершенно ненужных, за уши притянутых, артефактов из будущего типа телевизоров, калькуляторов, какой-то гудящей в связи с аварией стратостата сети, МКАДа (никак нельзя было обойтись без него !) ..., но тогда это была бы совсем другая книга, полезная для тех, кто интересуется соотношением политики и морали, и конкретно трудностями тогдашних, да и нынешних, международных отношений. Лично я из этой книги ничего для себя интересного и нового не извлёк, кроме замечательного эпизода из биографии Утёсова. Это было неприятным сюрпризом для меня и, если это правда (несвоевременная поездка в Испанию и её последствия), то становится понятным, почему Википедия так старательно обходит в статье о нём период после выхода фильма «Весёлые ребята».**

Интересные мысли высказаны Автором о значении песен тридцатых годов, о том, почему они так долго живут, не теряя популярности. Но хотелось бы знать, согласен ли он с тем, «что к концу 30-х годов в Советском Союзе была выстроена «великая песенная стена», за которой не только томились, но и десятками тысяч погибали заключённые.» (Лев Мархасёв «ХХ век в лёгком жанре»; кстати, в этой очень информационно насыщенной книге нет ни слова о заграничных гастролях Утёсова, если не считать одной короткой фразы: «Утёсова за границу не выпускали».) Если судить по письму секретаря крайкома Карнаухова (а такие карнауховы сидели во всех краях), то, думаю, против «великой песенной стены» Рыбаков возражать не станет.

Что до рекомендаций, то людям старших поколений, родившимся в первой половине 20-го века, этот роман ничего не даст, а тем, кто помоложе может дать не совсем верное (а многие сказали бы, что и совсем не верное, особенно, если читали исследование Д. Рейфилда «Сталин и его подручные») представление о Сталине и некоторых его сподвижниках. Правда, сам текст хорош, талантлив, но, как сказал бы Арсений Тарковский, «только этого мало».

*) Предполагаю, что хорошо изучивший описываемое время Автор, назвал своего героя Сергеем в честь лётчика Сергея Кожухарова, роль которого в фильме 1939 года «Истребители» сыграл Марк Бернес.

**) С этой поездкой Утёсова в романе тоже не всё гладко. Автор пишет, что певец «дал несколько концертов. И не где-нибудь, а в Тэруеле, где буквально ещё руины дымились и не все трупы были опознаны и похоронены после многомесячной Теруэльской бойни.» (обратите внимание, как в этой одной фразе написано дважды название города, я цитирую точно по книге, стр. 211). Поступок Утёсова обсуждается на Политбюро в апреле 1939 года т. е. более чем через год после окончания этой самой бойни. Получается, что Утёсов там выступал весной 1938 года, что же тогда обсуждать через год? Но Автор при этом сообщает, что за все три года войны артист в Испании ни разу не был. Если когда-нибудь мне станет точно известно, что Рыбаков написал об Утёсове то, чего не было, я поменяю свою оценку романа на единицу...Ну, надеюсь, Вячеслав достаточно напуган:)

Технический момент: анахронизмы анахронизмами, но автор сделал ещё более интересный фокус, и я не пойму, ошибка это, или специально.

Постмодернистская альтернатива.

Альтернативная история? Сколько угодно. Граница с Польшей — по Днепру. Украинская автономия со столицей в Харькове. Телевизоры и телевидение в тридцатых годах прошлого века. «Сеть», в которой можно все найти. Все это наложено на реальные события предвоенного года, на размышления и опасения человека из Наркоминдела — главного героя.

Кстати, главный герой не прост. Он не на первых ролях, но лично знаком со всем руководством, постоянно общается с Кобой и Лаврентием, более того, присутствует на заседании Политбюро, где отчитывается его начальник — нарком иностранных дел. При этом присутствует не как гость, а как один из хозяев, подручных большого Хозяина.

Постмодернизм? Опять же — сколько угодно. Вплоть до момента, когда Сталин поет со слезами на глазах «Первый тайм мы уже отыграли...».

А еще это прокламация.

И, как заметил один из критиков, попытка эссе, в котором автор постарался объяснить свое нынешнее отношение, используя «послезнание», к тому, что и как вершилось тогда.

А еще это книга о кризисе среднего возраста и внезапной любви к молоденькой невесте собственного сына. И как всё это чувствуют, чуют жёны.

Иногда меня просто корежило при чтении. Потому что там можно найти все — вплоть до антисемитизма и великорусского шовинизма.

Но читалось и читалось. И было интересно. И было многое, что хотелось бы обсудить, обговорить, поспорить. Книжка, будящая мысль и эмоции.

Поэтому — рекомендую.

Великолепный, четкий и емкий системный анализ основных понятий государственности начала 21 века! По сути, автор построил простую и ясную модель, очень хорошо объясняющую многие глобальные процессы 18-20 веков, да и в предыдущие исторические периоды, пусть с оговорками, но работающую. Понятно, что реальность бесконечно сложнее любой модели, но научное познание невозможно без моделирования, и вопрос адекватности выбранной модели, вопрос пределов тех условий, в которых она работает — ключевой для оценки модели и применимости результатов, которые рассчитываются на ее основе. Скажем, модель классической механики прекрасно работает в подавляющем большинстве практических задач, от строительства до транспорта и машиностроения. Однако, электронику с ней уже не вывести и не объяснить. Разработка квантовой механики не означает, что классическая вдруг стала неверна. В науке нет абсолютной истины, есть лишь гипотезы, достоверно подтвержденные экспериментом в определенных условиях с определенной точностью.

Так вот, главный вопрос: насколько выстроенная автором модель адекватна, насколько точными будут ее предсказания в тех или иных условиях? На материале прошлого века, как мы видим из эссе, всё действительно получается очень красиво. Более того, эссе позволило бы еще тогда, 15 лет назад, предсказать, ну или как минимум объяснить очень многие процессы, происходящие сегодня. И все же, я считаю, данная модель постепенно теряет адекватность, и в будущем будет работать всё хуже и хуже. Постараюсь объяснить это в терминах автора. В своих рассуждениях он опирается на понятие «цивилизации», восходящее к этногенезу Гумилева и достаточно четко определяемое через систему базовых ценностей (основанных, видимо на архетипах коллективного бессознательного данной цивилизации). Всё так, если не учитывать все ускоряющийся процесс глобализации, прежде всего культурной, связанный с резким сокращением издержек на перемещение по поверхности Земли как людей, так и информации. Европейская страна для обычного россиянина сейчас по доступности — как соседняя деревня 200 лет назад. А в информационном плане — еще доступнее благодаря интернету. В результате бывшие цивилизационные системы ценностей не то чтобы распадаются, просто уходят вглубь, на второй план, в то время как на первый план вылезают ценности, общие для всего мира, вовлеченного в единое информационное пространство — консьюмеристские. По сути, быстро формируется консьюмеристская суперцивилизация, противопоставляющая себя прочему «нецивилизованному» миру, который, конечно, еще остался в Африке и в Азии, но технологически и организационно катастрофически отстает. Татарин из Казани, несмотря на все свои религиозные и культурные отличия, очень мало отличается по своему социальному поведению от русского из Москвы или даргинца из Махачкалы. «Орбит без сахара» переведен на все языки.

И поэтому империя как инструмент согласования систем ценностей разных цивилизаций, сосуществующих внутри единых границ, теряет свое прикладное значение. И государство как инструмент насилия постепенно меняет не суть свою, оставаясь таковы инструментом, но форму насилия: с физического на психическое. Пропаганда, прокачка мозгов — это сегодня важнейший фактор стабильности государственного образования. И войны за ресурсы и за территории уступают место войнам информационным...

Я ни в коем случае не собираюсь здесь, в кратком отзыве, предлагать другую модель взамен авторской, как квантовую механик взамен классической. Я попробовал лишь пощупать пределы применимости. И сформулирую вывод так: модель, предложенная автором, прекрасно работает до тех пор, пока речь не идет о постиндустриальном обществе, где природа социума будет, видимо, совершенно другой, и роль и функции государств будут иными. Если государства вообще останутся как организационные сущности.

Любопытная вещица. Ситуация чисто умозрительная, искусственная, но читать о размышлениях и эмоциональных метаниях главного героя очень даже интересно.

Проблема, неожиданно возникшая перед Солтом, очень проста, но, в то же время, не имеет чисто логического решения — ему, чтобы спасти родной город, надо победить соперника, не зная критериев, по которым будет определяться победитель. А тут еще в его руки то ли случайно, то ли преднамеренно попадает карабин, оружие, которым в его мирном городе давно уже не пользуются. И начинаются муки выбора.... Автор выстраивает великолепную цепочку размышлений главного героя и постепенно подводит его вместе с читателем к все более глубоким и, как он надеется, правильным мыслям.

Читать рассказ надо очень аккуратно, не торопясь, внимательно следуя нити рассуждений главного героя и вот тогда ты получишь от чтения настоящее большое удовольствие. Тем более, что писать Вячеслав Рыбаков умеет....

Вопреки диаметрально противоположным по тону и оценкам отзывам от критиков Нацбеста, роман «На мохнатой спине» Вячеслава Рыбакова уже стал лауреатом Интерпресскона и АБС-премии. С одной стороны, чему удивляться, ведь произведения Рыбакова и раньше часто завоевывали первые места. С другой, именно роман «На мохнатой спине» вызвал резкие обвинения в политизированности, ангажированности и даже отсутствии литературной составляющей, однако это не помешало ему найти свою аудиторию. Что же собой представляет эта книга?

Действие романа разворачивается в нечасто посещаемых писателями предгрозовых годах перед началом Второй Мировой войны. Скрупулезно и обстоятельно Рыбаков предоставляет читателям объемную подборку реальных исторических событий, из которых четко следует, что страны Западной Европы нисколько не были заинтересованы в борьбе с Гитлером, напротив, поощряли его агрессию и подталкивали к движению на восток, чтобы чужими руками избавиться от слишком инакового и опасно набирающего силу СССРа. Масштабное панно от кварталов Мюнхена и Мадрида до степей Халхин-Гола и улиц Нанкина демонстрирует, как мир постепенно сползал в кровавую мясорубку, все чаще истекая кровью в локальных конфликтах и гражданских войнах, расчленяясь пактами и договорами.

Главный герой хотя и не имеет высокой должности, но вхож к наркомам и руководителям ведомств, консультирует Кобу. Сталин у Рыбакова получился не демоническим деспотом и не гениальным отцом народов, а скорее прагматичным и хладнокровным управленцем, который упрямо движется к цели, добиваясь максимальной эффективности без оглядки на жалость или совесть. Без оглядки, потому что любое принятое решение приведет к гибели тысяч людей, вопрос лишь в том, будет ли это оправданно. Вот и перебирает кремлевский властитель варианты, ища тот, что позволит достигнуть цель — вырастить и воспитать новое поколение, которое будет трудиться и творить не из страха, но вдохновения.

Несмотря на благожелательное отношение к советской власти, Рыбаков отнюдь не идеализирует ее методы и средства достижения необходимого результата. По ночам у подъездов останавливаются черные воронки, а герой отвечает жене, что за ними придут иначе. Сплошь и рядом пишутся доносы на коллег и соперников, составляются в НКВД расстрельные списки. И вот уже глава спецслужб, Лаврентий, то ли признается, то ли оправдывается, что хотя большинство доносов — хлам, но государство уже не может не реагировать, поскольку слишком часто и много требует бдительности от граждан. И в итоге обе стороны оказываются заложниками ситуации, поддерживая круговорот дерьма и смерти.

Однако следует понимать, что воспевается в романе скорее даже не советская идеология, а любовь к обычному повседневному труду, восторг упрямого созидания вопреки препятствиям, радость от воспитания и взросления своих детей. И все это — труд, созидание, воспитание — не ради чинов или богатства, славы или власти, но согласно совести и убеждениям. Именно это в поступках и разговорах защищает и утверждает главный герой романа, а вместе с ним и Рыбаков. Именно это более претендует на основную мысль произведения, чем обвинительные исторические подборки или злободневные политические аналогии. Честный и упорный труд, как высшее мерило и заслуга.

Но если вернуться к политической стороне, то при внимательном рассмотрении становится заметно, что осуждает автор лицемерие и двуличность, хоть государственную, когда правительство рассуждает о свободах и процветании, одновременно разжигая конфликты, хоть личную, когда публицист или ученый выспренне славословит демократию и гласность, а затем кропотливо пишет доносы на соперников, предает близких, подставляет и лжет. Более того, в ответ на упреки возлагает всю ответственность на режим. Как не вспомнить здесь слова Шварца: «Всех учили, но зачем же ты оказался первым учеником, скотина этакая?» Рыбаков жестко обличает и горько высмеивает эту общественную гниль, которая особенно комфортно чувствует себя в тепле кабинетов и культурных салонов. Гниль, которая ненавидит страну и готова рукоплескать любому врагу, лишь бы сокрушить ненавистный ей порядок — «ура, микадо!»

Что касается формы, то перед нами посмертная исповедь, колеблющаяся от мирных ремарок и отстраненного анализа до лиричных зарисовок и пронзительных терзаний. Играя с читателем, Рыбаков чередует откровенные анахронизмы с элементами постмодерна, реальные бытовые мелочи и крылатые фразы, до боли усиливая аллюзии между прошлым и настоящим.

Итог: злободневный историко-политический роман с элементами психологической драмы.

Самое прекрасное, что есть в этом романе, не имеет никакого отношения к фантастике. Собственно, и фантастическая обертка из аннотации — только необходимый антураж, и без нее вполне можно было бы обойтись.

Самое прекрасное — это описание нескольких дней из жизни разных людей в середине 70-х, связанных друг с другом подчас очевидным, а подчас странным образом. Ученый-историк из далекого прошлого прокручивает время их жизни, как кинопленку, следя то за одним, то за другим героем. Героев немного, и почти все очень молоды, и все очень разные, времени повествования достаточно уделяется каждому, так что далеко не сразу понятно, кто же главный герой — он хоть и действует, но как-то кажется наиболее адекватным и разумным из всех, поэтому на него невольно обращаешь меньше внимания. От Димы как-то не ждешь подвоха и с ним испытываешь подсознательное чувство, что все, что от него зависит, будет хорошо. Как с самим собой, собственно. И вот здесь-то и прокалываешься.

История происходит всего пару дней, и с героями, казалось бы, тоже не случается ничего необычного. Поскольку ученый из будущего вроде бы обмолвился о каком-то знаковом событии, я подсознательно ждала какой-то катастрофы, второго Чернобыля, прибытия инопланетян или чего-то подобного, что так или иначе спровоцировал бы кто-то из героев. Но история Рыбакова решена куда изящнее.

Несмотря на то, что формально с героями не происходит чего особо выдающегося, мы видим их мир изнутри, мир молодых влюбчивых людей, очень живой. Мир, в котором ни один день не проходит тускло и незапоминаемо, как бывает, когда становишься старше (дом-работа-дом). Рыбаков изображает их эмоции настолько ярко и живо, что в них веришь. В мире этих молодых людей нет никаких розовых соплей или тотальной тупости, традиционно приписываемых им представителям более старшего поколения. Напротив, все довольно жестко и при этом романтично. Я помню свои двадцать лет именно такими. Мы не были особо воспитанными и каждый был скорее сам за себя, но общая яркость происходящего и окружающего была выше, даже яркость скуки (с тех пор я забыла, что это такое).

Череда встреч и мелких совпадений, в которых герои невольно влияют на жизнь друг друга, складывается, как домино, чтобы столкнуть последнюю костяшку и перейти некую грань, за которой находится то самое важное, оказавшее влияние на будущее на много лет вперед. То, как изящно Рыбаков подводит к этому событию, просто бесподобно. И при этом к нему не хочется особо подходить — он настолько достоверно и живо выписал всех героев, все характеры, что хочется побыть еще с ними. Правда, от такого пристального наблюденея за жизнью героев начинаешь испытывать даже легкий стыд, будто подглядывашь за чем-то запретным.

Под конец, когда мы уже знаем ответ, знаем, к чему вели всех героев эти несколько дней, начинаются «варианты». Ученый из будущего просматривает альтернативные временные линии, показывая нам отрывки того, что могло бы произойти с теми же героями, если бы вот тут и вон там все пошло немного иначе, на секунду раньше или позже.

Роман своей человеческой, бытовой и отношенческой частью производит просто сокрушительное впечатление, и оторваться от него нельзя, даже уже понимая, что потом будешь мучиться из-за того, как все вышло.

Слог прекрасен, витиеват и умен! Но основные смыслы печальны и наивны, абсолютно не соответствуют даже элементарной логике... А главную тему я так и не понял(( Чем же все-таки отличаются эти два мира??? Названиями социальных строев и присутствием в одном гравилетов? Все. В этом, так называемом «рае» взрослая женщина писатель сидит без копейки к существованию, голодает, полковнику ГБ не хватает средств съездить отдохнуть за границу, огромное социальное не равенство, присутствуют рабы, т.е. слуги, кухарки и швейцары, по крупному барыжат наркотой, люди жгут саляру загрязняя атмосферу коптя на своих автомобилях... так в чем отличие этих миров???

Интересно, что когда человек становится орудием демона великодержавной государственности, его мастерство, наработанное за долгую жизнь, никуда не пропадает. А талант уходит. Видимо, талант от Бога, а уж мастерство человек нарабатывает сам, и когда связь с Богом пропадает, пропадает и талант. И пустая оболочка, питаемая уже не божественной искрой, а из прямо противоположного источника, начинает не творить, а добротно мастерить продукцию.

Так произошло с Никитой Михалковым, снимающем очень технично сделанное, но скучное кино, и то же самое, к сожалению, случилось с Вячеславом Рыбаковым.

От нас ушел талантливый писатель, увы нам!

Прочитав треть романа, я поймал себя на мысли, что совершенно не понимаю про что он. У меня сложилось мнение, что сама по себе книга для автора не важна, главное это возможность выплеснуть все душевные нечистоты на страницы и накормить ими читателя. Интоксикация у меня наступила где-то на половине книги, дальше читать не имело смысла. Словесная диарея автора чуть ли не на каждой странице просто зашкаливает.

Сильный роман, и оставляет сильное впечатление после прочтения.

Сюжет не сказать что супер неожиданный, все-таки жанр исторической реконструкции\альтернативной в данном случае не про взрывы и шпионов, а скорее в психологизм. Затрагивается столько много тем, что в двух словах и не перечислишь. Тут и любовная линий, и основная политическая линия. Многие мысли и рассуждения актуальный и сейчас,особенно на фоне событий на востоке.

Обалденный стиль и язык, читаешь как будто бальзам на душу.

Рекомендуется к прочтению.

О событиях и персонажах 1939 года не писал только ленивый. Тем более странно видеть в этой компании Рыбакова. Наверное надо было отвечать на некие вызовы, может быть даже поставить точку. Может быть для себя. Это не фантастическое произведение в его классическом понимании, это книга писателя для писателей. Впрочем и рядовой читатель найдет в этой книге взгляды и суждения героев «Гравилета ...» и « ... Полыни».

Книга прочиталась за один вечер, а вот рецензия в голове до сих пор не сформировалась...

Очень все не просто с этой книгой. Когда я только начала читать, моей первой мыслью было: «что за бред?!», буквы складывались в слова, слова в предложения, но общий смысл ускользал, я буквально продиралась сквозь текст, временами перечитывала тот или иной абзац и попытках понять суть сюжета. Первые пару глав книги это какая-то кошмарная философия, сплошные рассуждения и разглагольствования... Это было очень тяжко. Возможно это просто книга не моего времени и советская философия мне не совсем понятна, но все же...

При этом когда я открывала книгу я знала, что это фантастика, но почти до конца книга я упорно не могла понять что же в ней такого фантастического и в чем же тут подвох. В конце правда стало более понятно.

Где-то в середине книги, когда появилось хоть какая-то активность в плане сюжета и уменьшилось количество морализаторства и философии. читать стало даже интересно, но и тут на самом интересном месте вмешалась та самая долгожданная фантастика и все опять пошло набекрень... Снова нравоучения и умные мысли...

Порой казалось, что книга больше бы выиграла оставаясь просто повествованием без всякой фантастики...

Хотя стоит отметить, что временами книга полностью поглощала своим сюжетом, например на моменте у Шута в больнице — даже пробило слезу.

Но в общем — очень неоднозначное впечатление, очень....

Все-таки Рыбаков, с моей точки зрения — один из самых, если не самый талантливый «птенец гнезда Стругацких». И этот талант, несмотря на априорную публицистичность (я бы даже сказал: ангажированность) его произведений постсоветского периода, пробивается сквозь навязанный самому себе автором политический настрой. Что позволяет не предвзятому читателю несколько отстраниться от навязываемых ему Автором оценок и суждений, и искренне сопереживать героям его произведений.

В этом отношении «На мохнатой спине» я бы поставил в ряд с послереволюционным творчеством А.Толстого. И его НФ-вещи и, например, «Хождение по мукам», тоже вполне ангажированные и публицистичные, с интересом читаются до сих пор.

Конечно, столкнув главного героя, носителя морали скорее интеллигента позднесоветского и постсоветского периода с реальными персонажами конца 30-х годов Автор сильно рискнул. И, с моей точки зрения, далеко не всегда оправданно, поскольку убедительной психологической трактовки их (персонажей) в таком контексте не смог бы, наверное, дать никто. Хотя логически поиски Сталиным и другими советскими персонажами выхода из сжимающегося, словно под прессом, пространства возможных дипломатических решений, который позволит стране еще некоторое время прожить без войны и подготовиться к ее неизбежному приходу, душевные метания означенных персонажей, с учетом того, что мы об их моральном облике знаем, совершенно неубедительны.

Но, тем не менее, целый ряд сцен, из которых я бы особенно выделил диалог с немецким послом (лучшего художественного манифеста превосходства коммунистической над националистической идеологией я до сей поры не читал) представляются настолько хорошо написанными, что читать эту книгу стоит только из-за них.

Одно из главнейших умений фантаста является создание внутренне непротиворечивого мира. или же описать мир так что бы у читателя не возникло желания искать противоречия и придираться к мелочам. Этот цикл из последних.

Блестяще стилизованные книги о мире в который хочется верить несмотря на то что он просто не может существовать. Читая ты просто погружаешься в этот яркий образный и стильный язык. в который раз убеждаюсь что наши авторы могут в постмодернизм.

Рекомендую все кто хочет почитать добрую и умную фантастику.

Не понравилось.

И не только потому, что книга обманула в ожиданиях:

- оказалась не фантастикой и

- только внешне похожа на «Ура, сына Шама» (из-за которого мне и порекомендовали «Очаг на башне»), а по духу оно кардинально противоположно светлому, даже в грусти, произведению Войскунского и Лукодьянова.

Не понравилось ещё и потому, что откровенно манипулирует чувствами читателей, рисуя героев не полутонами, а только белой или чёрной краской. Если вы счастливы, то будете восторгаться, как автор упоительно передал ощущение счастья. Если у вас депрессия, то книга усугубит её до невозможности. А если вам давно омерзителен собирательный образ рефлексирующей интеллигенции вообще и писателя в частности, каждодневно ощущающей/-его свою мерзость/никчёмность/порочность/слабость/гнилость и т.д. и т.п., но ничего не способной/-его исправить, вот разве что только морализаторствовать (привет «Гадким лебедям»), то «Очаг на башне» вас развеселит доведением до «совершенства» этого образа.

Из-за всей этой избыточности в красках герои для меня оказались неживыми, я не переживала за них, только поступок героини по отношению

Ещё не понравилось забытое с 90-х чувство брезгливости к творческой интеллигенции, которая, получив освобождение от цензуры, ударилась во все тяжкие, вызывая неловкость порывами удивить своими эротическими откровениями и потугами покусать руку, которую до этого она лобызала. В отзывах написали, что «Очаг на башне» — это не сопливый лже-любовный дамский романчик. Да, это не дамский романчик, а романчик со знаком янь и такой же сопливый. Этакий вариант плэйбойного рассказа со спецификой перестройки: и вот уже идеальный советский инженер благополучно скрещён с эротикой, успешно доказывая, что и в СССР есть секс. А несчастные-разнесчастные интеллигенты вовсю стараются убедить, что зло не в них, а в системе, где наверху могут быть только гниль и бесталанность.

Отличный фильм, как говорят атмосферный. Но сами «учителя» вызвали искреннее отвращение: «правильные» волки в овечьих шкурах.

Читал долго, дочитал, сижу в растерянности. Просто таки не могу ни оценку поставить, ни отношение сформировать. Ей-богу, можно ставить от двойки до восьмёрки и каждый вариант окажется подходящим.

Я не увидел в романе нейтральных черт. Или хорошо, или плохо.

С одной стороны, показались великолепно показанными мотивации героев. Живые мотивации, очень достоверные. Интересны и ярки ситуации. Достоверно переданы человеческие отношения в позднем СССР, по которому многие сегодня столь неосмотрительно ностальгируют. Понравилась НФ идея, хоть и показанная позади основного сюжета, фоном.

С другой стороны, совершенно картонные герои. Нет, не картонные, прессованная бумага всё-таки подразумевает двумерность. Здесь же одномерные. У каждого героя одна единственная черта характера, вокруг которой строится повествование. Не моё совершенно, не могу сопереживать герою, который святее папы, какие бы прекрасные поступки он ни совершал. И пафос, пафос убивает всё.

Отложу минимум на недельку, потом оценку поставлю. Но не исключено, что позже поменяю. А потом опять. И опять. И отзыв перепишу, может быть, несколько раз.

Рекомендовать? Пожалуй нет.

Едва ли я могу кому-то рекомендовать эту книгу. Не потому, что она плохая, просто очень своеобразная, бьёт по болевым точкам, и не каждый может это спокойно воспринять.

Главный минус — в безжалостной чёрно-белости героев. Это допустимо и даже оправдано в детской и подростковой литературе, но в романе однозначно для взрослых? Вызывает недоумение. Симагин — абсолютный идеал человека и гражданина (с): и умный, и добрый, и скромный, и чужого сына любит как своего, и плохого в людях вообще не замечает. Вербицкий, соответственно, полная противоположность: завистливый, злобный, все добрые качества и поступки людей извращает и опошляет. Он настолько мерзок, что на антагониста даже не тянет — так, таракан.

Для меня основных посылов в «Очаге...» два. Первый отражён в цитате выше. И второй, хоть и совершенно очевидный, подающийся прямым текстом: каждый судит по себе. Воспринимает мир по себе, изменяет его по себе, и если люди вокруг тебя — одно говно, стоит посмотреть в зеркало.

Мне, несмотря ни на что, понравилось. Прекрасно написано. Вот это изменение отношения к ещё вчера любимому человеку изображено настолько достоверно и страшно, что пробирает до дрожи. К тому же, чего греха таить, люблю я идеалистов! Но сильно на любителя, как бы потом о прочтении не пожалеть.

Мнения о романе и его авторе разнополярны... Моё — оригинальная книга. Местами странновато-постмодернистская, но и тут многое вполне объяснимо. Умеет всё же (и сейчас) Вячеслав Михайлович сочинять/излагать/формулировать. Дай ему «Гомеост. Мироздание» ещё лет ...дцать творческой жизни!

Довольно бодрая и динамичная антиутопия, Рыбакову в целом нехарактерная. Никаких полутонов, все ясно и определенно. Стиль прерасный, сюжет логичный — но мелковато как-то.

Вот такая вот криптоистория. Симагин бог, потому что добрый, против него Дьявол, потому что злой. Все было плохо, но сделали откат после ГКЧП, спасли Ельцины — и мы уже в Хопре! Но это написано в 1997, так что...

Из реальных на мой взгляд минусов — затянуто и многословно в стиле философской советской фантастики 1980-х. Не лучшие образцы. Ставлю 7 поскольку это как бы классика уже но сам читать уже не стал бы.

Закончила читать «Дело непогашеной луны». Оценила как и все предыдущие книги достаточно высоко. Хотя я и не принадлежу к «Избранному народу», но если эта тема является наболевшей для драгоценного преждерожденного еврокитайского гуманиста Хольма ван Зайчика, то с пониманием отношусь к его желанию поделиться своими мыслями. С моей точки зрения в этом цикле Ордусь и не была пасторальной. Утопичной — да, согласна. Как в каждом социуме в ней существуют определенные человеконарушения, с которыми и борются ГГ. Но основные персонажи все таки стремятся следовать путем благородных мужей согласно «Лунь юй» великого учителя Кун Фу-зцы. Что и вселяет надежду на дальнейшее совершенствование общества.

И конечно же море удовольствия я получила от аллюзий, щедро разбросанных в цикле. Мы в реале всем миром старались найти оригиналы и топографических названий, имен собственных, и песен. Самой запоминающейся и прикольной оказалась эта

Союз нерушимый улусов культурных

Сплотили навек Александр и Сартак.

Я влюбилась в Ордусь с первых же строк и искренне рекомендую всем драг прер ечам прочитать этот не обычный цикл.

Ах да. И не забывайте пожалуйста свои яшмовые вещи в транспорте. :-))

Это первая книга из серии, в которой не всё логично и рационально, а появляется мистика, даже магия. Потрясающей красоты легенда про лис-оборотней тронула меня до глубины души. И в который раз меня восхитило, как тонко и чутко в мире Ордуси переплетены славянские и китайские верования, религии, обряды.

Сюжет всё так же насыщен и активен, и однако снова охватывает всего несколько дней — это поражает меня в конце каждой книги. Но эта особенно грустная из-за линии Богдана, чересчур чуткого и сопереживающего, но однако же обидевшего и потерявшего любимую.

Роман более лиричный, задумчивый, чем предыдущие книги цикла, радует, что серия становится более глубокой, а мир — более проработанным, и открывается нам всё с новых и новых сторон.

Пожалуй, из всего цикла «Плохих людей нет» эта книга потрясла меня больше всего. Смысл серии, отображённый в названии, проявляется в ней наиболее полно. Сердце болит за каждого персонажа, ведь все они хотят лучшего — для людей, для государства, для справедливости. Но представления и методы у них слишком разнятся, им приходится становиться противниками — а ведь со стороны так видно, что они могли бы быть товарищами! Но даже многие хорошие люди — а других и нет — отравлены ненавистью, которая иногда тянется в века.

Переосмысление истории еврейского народа и нацизма на новый лад — смелая попытка и, на мой взгляд, удачная. Поражает страдальческий вопль Магды о поколении её родителей, живших во времена нацизма: «Тебе хорошо говорить, подруга! Вы [евреи] ловко устроились, с вами носятся, как с писаной торбой! А то, что таких, как мой отец, тоже надо было спасать, — это никому и в голову не пришло! Наоборот, только ладошки потирали радостно: ага, передрались пауки в банке! Хоть бы, мол, все сожрали друг друга…»

Ужасно жалко, что «Дела поющего бамбука» не будет.

Всё таки, в фантастической повести желательно видеть побольше фантастики. Уж больно унылое повествование непонятно о чём, пока на последних страницах не появляется «дух из машины»

Написанное на обложке верно не на 100%. Немногим меньше четверти книги совсем не про уголовный кодекс рухнувшей в 907 году китайской династии Тан.

Тема — классические утопии. «На самом деле в утопиях культура осознает, о чем она мечтает». Платон, Мор, Кампанелла... автором их мечты объявлены, через ряд древних цитат и современных примеров, проявлением специфичных для европейской культуры идей: воспитание детей в отрыве от семьи, право «освобождать» другие государства, неприятие частной собственности, денег. Желание преодолеть человека в человеке и получить нечто лучшее — сюда же.

Обвинить утопию в антигуманности, фашизме, евгенике, переходе над пропастью в два прыжка — было и не раз (см. подборку Ревича). Попутно достается сексуальной революции, свинье под дубом, исламскому халифату, возрождению имперской идеи... советской фантастике, которая требовала достижения идеала каждым гражданином. О подобном и не говорить бы, но использованный автором метод достоин Фантлаба.

Рыбаков, уподобляясь другому ученому критику антиутопии, Еськову, вопрошает:«чем, собственно, мотивированы к выполнению своих утопических обязанностей утопические управленцы? Грубо говоря:почему в Утопии завскладами не воруют, а в Городе Солнца медики, ответственные за подбор сексуальных партнеров, не утопают в подарках и подношениях?»

Ответ: средиземноморская цивилизация, вплоть до национальных государств не зная проблем развитого и живущего своей жизнью управленческого аппарата, полагала достаточным выдать правильные законы и отдать приказ «стражам». Хотя вне «культурного проекта законотворчество начинает напоминать слона в посудной лавке, обезумевшего от насекомых», а «коррупционная составляющая законов, требующих от человека выворачиваться наизнанку, везде и во все времена равна ста процентам».

Вот конфуцианская утопия предусматривала возникновение идеальных управленцев в еще не переделанном мире.

Возражений масса. Андские корни «Города Солнца», очарование шинуазери, проекты легистов, даосов, экспансия Китая, миссия Ватикана, уравнители... Но фантастиковедение бывает и таким. Проросшим сквозь санкт-петербургское востоковедение.

(Остальное в томике — реконструкция причин, по которым воспитанные на утопии танские юристы постановили чиновника,во время изнасилования лично свободной женщины сломавшего ей ребро, наказывать так же, как укравшего пропуск для прохода в столичный город простолюдина, тремя годами каторги. Знамена и тяжелое вооружение отнести к запретным вещам цзиньу и, после конфискации у вора, прежнему хозяину не возвращать. Усушка на складе, кража раба, кладоискание, грабеж вооруженный, убийства голыми руками, дарение наложниц, зачатие в траур... в таком же духе).

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------

В.М. уже давно в плохой форме — как и Никита Михалков, например. Уважаемый человек с большими художественными заслугами пишет публицистическое предсказуемое и безвкусное месиво, в котором косвенно, но в общем, вполне уважает альтернативного Сталина ( и не как в рассказе «Давние потери», а куда как более определенно) и оправдывает пакт «Молотов-Риббентроп». За исключением несостоявшейся любовной линии ( в центрального персонажа помимо почти идеальной жены влюблена еще и молодуха, так что рассказчик мается — ничего не напоминает?), большую часть текста занимают диалоги самого Рыбакова с вымышленными персонажами.Рассказчик на всех производит очень сильное впечатление ( скажет фразу и видит, что «Сталина проняло»), собеседники поддакивают.

При сложном отношении к пресловутым «девяностым» степень, с которой они прямо ошарашили Рыбакова ( свидетельством чему в первую очередь повесть об угасании инвалида от нищеты, ну и все остальное творчество), вызывает у меня прямо титаническое недоумение. Понятно, что был период обнищания интеллигенции, но ведь не блокада и не война ни разу, а у Рыбакова отторжение условно говоря «либералов»( с полноценной ответственностью Ельцина или там Гайдара) привело к эволюции крайней степени — и утрате художественного таланта. Искренне рад, что с Алимовым удалось сделать компромиссный и забавный цикл. В современном состоянии последние книги В.М. ужасны. «На мохнатой спине», вероятно, худший роман автора.

от продолжения ожидал большего. единственное что осталось качественным это язык.

детектив с политикосоциологическими рассуждениями в центре вместо сюжета. сами рассуждения на каком-нибудь патриотическо-антизападном форуме может и прокатили. я даже согласился бы с 10-40%, точнее с 10% и насчёт 30% ненашёл бы что возразить, но от книги ожидал не дилетанской полемики на предмет духовный славянский мир против прагматичной западной цивилизации. межличностные отношения традиционно удающиеся автору составляют не столь большой %% и ненатуральны

гнилая интелигенция как ей положенно рефлексует итд.

но это удачные места- не так хорошо как в 1-х книгах, но хорошо. Вот политические рассуждения. особенно про запад с идеей, что там учёным в виду достатка не рассуждалось о науке и потому наши за сухой корочкой и паленой водкой делали таки е открытия которые сытые янки даже осмыслить несмогут или пассаж про то что для моральности душе нужен подвиг в условиях смертельной угрозы тушке.. иначе под угрозой небольших неудобств непременно будет предательство там где та-же персона предпочла бы смерть бесчестью.

мало того что неестественно звучит, ещё и напрочь опровергается практикой.

Что ж, полагаю, что и такой вариант «альтернативки» имеет право на существование. Отчего бы и нет; тем более, что отношения автора к этому варианту я не почувствовала. А написано вполне по-рыбаковски, очень читабельным языком. И настроение, образы, картинка — всё на высоком уровне.

«Странная штука — разговор.»

В. Рыбаков «Вода и кораблики».

«Человек думает о чём угодно и в мыслях имеет порой такое, за что мало колесовать, сжечь живьём или до конца дней поставить к позорному столбу. Если бы судили за мысли, едва ли бы кто избежал виселицы.»

Ю. Нагибин «Как был куплен лес».

«Вода и кораблики» — название почему-то не связывается в моём сознании с этой повестью. «Побочный эффект» — этими словами, встречающимися в тексте, я её называю условно, для себя. Это ещё одно «Возвращение», но для космонавта Коля Кречмара*, нашего современника, общество середины XXIII века быстро перестаёт походить на послеполуденную идиллию, где отдыхают фавны, и превращается в кошмарное полуночное видЕние. Человечество состоит из мутантов-телепатов, у которых нет защиты ни от восприятия чужих мыслей (могут, правда, не обращать внимания), ни от непроизвольной передачи собственных, причём заставить себя «не думать об обезьяне» они тоже не способны. Думать можно, что угодно, важно лишь то, как человек сам относится к своим мыслям. Если есть самоирония, а главное — совесть, тогда всё в порядке и ты — хороший человек. Макбет говорит Колю: «Вот почему Сима кричала, что ты очень хороший. Совести у тебя — вагон.» (стр.70;страницы указываю в виду важности ссылок по сборнику «Письмо живым людям», М. 2004.). Он же даёт такую характеристику людям XXIII века: «Мы лишены необходимости говорить и делать неправду. Нам никогда не приходится единственно ради того, чтобы не прослыть хамами или бездушными эгоистами, говорить и делать то, чего не хочется. Естественность поведения не рвёт социальных связей...»(стр.72). А что делать несчастному, одолеваемому дембель-синдромом**, пришельцу среди красивейших женщин и девушек, одевающихся по моде Лазурного берега в ситуации, когда все его мысли читаются окружающими с 5-7 метров?***

«Да каким же надо быть, чтобы нечего, совсем нечего было скрывать? Чтобы во время спора или поцелуя быть совсем открытым? Разве человек может?» — С убийственной, многотонной ясностью Коль понял, что они, все вокруг, — иные. Совсем. Он среди них — не жилец, ему не стать таким.»(стр.39).

Существование Коля в таком окружении, можно сравнить с жизнью в обществе негуманоидов, настолько оно психологически неприемлемо. Когда до него дошло, что он уже довольно долго ходит перед всеми, как голый (тут почему-то вспомнился дядюшка Коль, который был весёлый король, хотя платье шили для другого), он сбегает в сибирский заповедник работать лесником.

Но гуманное общество не забывает о нём. После года жизни отшельником его ожидает новое испытание, в результате которого он покушается на самоубийство. Спасает его высокоинтеллектуальная техника — замечательно придуманный Автором универсальный робот-скорди. Кстати, пишу без спойлеров, потому что уверен — практически все повесть читали, а если уж найдётся не читавший (дорос, например, человек), то после моего отзыва прочитает обязательно. Сужу, уж извините, по себе. Итак, проходит год. К этому времени на референдуме психологов принято страшное решение и Колю приготовлена ловушка в Испании, куда он направляется, чтобы встретиться с полюбившей его девушкой Симой. Коль надеется, что сумеет заставить свой стыд умереть. (стр.74).

Читатель не может не видеть безнадёжности положения ГГ. Начинающий психолог Макбет говорит, что «если мы всем нашим распрекрасным человечеством не сумеем убедить одного хорошего человека в том, что ложь не необходима для жизни, то грош человечеству цена.» К сожалению, он не прав. Автор сознательно смоделировал стечение обстоятельств, когда ГГ попадает в принципиально, по определению, безвыходное положение. Нельзя жить в обстановке, когда, прошу прощения, невозможно уединиться даже в туалете, если только соответствующие свойства не заложены в человека на генном уровне. И ведь что особенно для нас, теперешних людей, удивительно — Макбет называет ложью всего лишь (!) то, что человек скрывает свои мысли. Ложь в нашем понимании в этом мире отсутствует как таковая, она невозможна в принципе.

Остаётся неизвестным, что думает Рыбаков о будущем ГГ. Ну и правильно, каждый пусть сам поставит себя на его место. Между прочим, ещё восемь звёздных экспедиций не вернулись пока на Землю, так что проблем у человечества в общении с хорошими людьми будет выше крыши. Дело-то обстоит так, что надежды на превращение «пришельцев» из прошлого в «обычных» людей нет никакой.(стр.37).

В заключение хочется отметить замечательную глобально-техническую идею Автора — продукты питания производятся для всего населения серьёзно преобразившейся Солнечной системы в ближнем космосе на т.н. вакуум-синтезаторах. Проблема продовольственной безопасности в XXIII веке решена окончательно.

*) Имя дано ему в честь канцлера Гельмута Коля.

**) А его ещё и обманывают, растерялись, не зная, как с ним обращаться, устраивают глупейший маскарад с военной формой и пр.

***) Весь конфликт из этого обстоятельства и вытекает. При естественном развитии событий (естественном течении жизни) эта ситуация принципиально невозможна — природа не допускает самоубийственных вариантов. Это понимает В. Головачёв, поэтому в его рассказе «Волейбол — 3000» действуют «этические нормы мыслесвязи: никто не «читал» мысли собеседника без его разрешения на контакт...».

У Рыбакова естественное течение жизни нарушено парадоксом близнецов.

Потрясён произведением Мастера. Глубочайшее проникновение в психологию героев, прекрасное изображение эпохи 70-х через внутренний мир героев: эпоха большого вранья. Изображение героев в романе — это те самые картины Димы: окружение их полностью меняет. Ложь — скрытая правда, правда — попытка скрыть ложь, искренность — лживая расчетливость, показное шутовство — скрытая искренность... С замечаниями про нелепых, картонных персонажей не согласен, это — Художественное произведение. Художник творит так, как видит этот мир, люди пытаются воспринять творение в меру своих способностей. У меня это просто вызывает ассоциацию с портретом Клетчатого из «Приключений принца Флоризеля»

Фантастики в романе настолько мало, что когда она вдруг появляется, это немного шокирует своей неуместностью. Потом автор вплетает ее в сюжет, но только для того чтобы еще глубже прорисовать характеры героев.

Мы все хорошие люди, только кто то глубоко в душе, кто то очень глубоко, а кто то еще глубже.

Как всегда, от его произведений остается чувство пронзительной жалости и одиночества.

В больших дозах противопоказано :)

Далеко не самая удачная вещь автора. В ней практически отсутствует сюжет, а весь текст направлен всего лишь на разъяснение и обоснование основной мысли произведения: чем выше уровень человеческой цивилизации, том все более серьезные ошибки она способна совершать. И что самое печальное — совершает. Мысль, кстати, довольно спорная и толком в рассказе так и не аргументированная (описываемая ситуация отнюдь не есть аргумент, скорее просто частный-несчастный случай).

Построение произведения тоже не самое удачное: повествование ходит как бы кругами, с каждым разом все более подробно освещая происходящее и подводя читателя к главной мысли рассказа. То есть в какой-то степени все время повторяется.

И последнее — о названии. Конечно же, если поднапрячься, аналогии между великой сушью и одиночеством человечества во вселенной провести можно. Но, все же, название рассказа так далеко от того, о чем в нем говориться...

Пять страниц отзывов и только один отрицательный. Рекомендация от фантлаба. И книга озвучена Игорем Князевым. Прямо звезды сошлись, но только не так, как нужно было. А нужно было, чтобы еще и книга оказалась «моей».

Эту я устала слушать. Какая же сентиментальщина... «Пронзительные эмоции». Конечно, на фоне чернухи любые эмоции будут выглядеть пронзительными: представьте себе чистенькие подснежники, выросшие из грязного уродливого сугроба. Этим книга напомнила мне «Общагу-на-крови», только Иванову простительно — он студентом был, когда «Общагу» писал.

Но моя оценка тоже не будет отрицательной: написано все-таки очень талантливо. За одни только описания картин можно простить что угодно.

Красивый язык, идея и персонажи. Длительные описания природы и переживаний контрастируют с более динамичной современной фантастикой, но тем не менее это таки фантастика о любви, а не психологический роман с НФ подмешенной чисто для антуража и продаваемости.

Наукообразность вполне приличная — на качественную НФ которая не противоречит текущему уровню науки и имеет шанс предугадать не тянет, но и не голивудщина.

Психологический и литературный аспект мне оценить сложней, но ,мне кажется, это сильные стороны произведения.

Итого:

идея НФ о любви — не приправа из любовной линии к НФ или НФ антураж лавстори, а «формула любви»

(много)страничные описания природных красот, переживаний, «высокие» диалоги о равновысоких материях.. как картины классиков могут показатся скушными тем кто шел на импрессионистов могут заставить заскучать любителей НФ боевиков.. но произведение интересное.

ещё любопытный момент — написанный во время перемен СССР->РФ позволяет и погрузится в атмосферу позднего СССР и отношение к накатывающим изменениям

Повесть пародийно-саркастическая, рисующая доведенный до абсурда мир мечты приверженцев западнического развития России. Многое, к сожалению, уже сбылось. А многое — нет, дай Бог, и не сбудется.

Повесть увлекательная. И мне было достаточно приятно увидеть среди персонажей земляка-украинца — в амплуа «хорошего плохого парня», а не просто тупым любителем сала, как часто бывает в штампованной фантастике. Кстати, пародийность повести звучит даже в именах — почти один к одному из «Звездных войн». Не замечали? Обиванкин — Оби Ван Киноби, украинский наемник Гнат Соляк — Хан Соло, господин Вейдер даже без маскировки. И так далее.

Не самая любимая из моих вещей, но вполне читабельно.

Скажу коротко: это — самая лучшая фантастическая повесть, прочитанная мной за многие годы.

И фантастики-то как таковой в ней очень мало.

Это произведение — о людях, об отношениях, об искусстве. Оно оглушает, бьет наповал.

Одним словом: «Браво, автор!»

Какой-то совсем малопонятный получился этот рассказ, размытый. Можно постараться и суть рассмотреть, что-то похожее на традиционный постапокалипсис, но автор явно переборщил с описанием своих личных комплексов, трудностей и переживаний, вообще с восприятием чувства «прекрасного». К тому же, почему-то на каждой странице сталкиваешься с проблемой сдерживания рвотного рефлекса.

Далеко не каждому придется по душе такое произведение — очень неприятный душок идет от него и шлейф этот долго преследует... фи...

Замечательный рассказ.Нужно ли нам искусство?Если нужно -то какое?Ведь чтобы племя выжило необходимо бороться всем.Но художник думает только о себе и его картины не помогают.И казалось бы вождь прав.Не рисуй, иди убей медведя.Но и этот метод не дал результата.И тогда художник нарисовал картину которая помогла охотникам.Они увидели как убить медведя.Так значит искусство необходимо.И так как рассказ написан в далеком 1981 году.То необходимо реальное искусство.Социалестический реализм.Аллилуйя!

Роман был издан в то время, когда уже стало все можно, особенно проехаться по коммунизму, социализму, царизму, капитализму тогда считалось особым шиком. А потому и произведение очень упрощенно рисует социальное устройство государства: коммунистическая идеология стала религией, а царизм, наконец-то, сумел построить тот же самый коммунизм, о котором так мечтали апологеты того же коммунизма. С высоты сегодняшнего дня ой как не верится в такое легковесное построение, да и вообще вера в человечество постепенно утрачивается, не говоря уже о розовой картинке рая в книге. Одним словом на любителя помечтать о нереальном и несбыточном.

Сочетание психологии и выбора, как мне кажется, самая выигрышная тема фантастики. Здесь такого можно наворотить, тем более, что жанр позволяет создать самые невероятные ситуации. Так и здесь: автор предложил своему герою уничтожить посланца неведомой цивилизации в виде непонятного артефакта. Только я никак не пойму почему он это сделал, ибо в рассказе сказано, что на данный вопрос герой отвечать отказался. А весь остальной текст это описание каких-то событий, разговоров, которые к данному главному вопросу вообще никакого отношения не имеют. Да, и концовка, словно завязка для продолжения будущей серии. Одной фразой, рассказ страдает сюжетом недоговоренности. Написал, как в рассказе.

А мне рассказ не понравился. Какой-то он упрощенный, надуманный, в чем-то вторичный и грубо обрезанный вначале и в конце. А потому остался текст об одном событии, когда одни приняли бой, а другие предали и остались живы. Вот только никак не понятно почему крысы плохие, мне они больше понравились, чем люди, они не продают и первыми не стреляют. А о культуре вообще ни слова. Одним словом нет фишки.

По сути — притча. Ибо если воспринимать всё буквально — бред получается. Полный. И разговоры о культуре в такой ситуации, и то, что крысы-мутанты сохраняют Культуру человечества.

Но если всё происходящее взять как метафору, возведённую в гиперболу — вот тогда выстраивается картина, появляется мораль...

Вот только язык у рассказа совсем не сказочный, вовсе не язык притчи. Форма подачи — стандартный постап. И оттого воспринимается содержание всё же как нелепость. И лишь зная особенности творчества Рыбакова задумываешься над рассказом. Будь этот текст от безызвестного Васи Пупкина — оценки за этот рассказ были бы много ниже.

Рассказ понравился.

Причина войны то

оказывается

в непонимании, в предрассудках. Крысы (инопланетяне, дикари или кто либо другой) могут иметь и благие намерения. Но человеку свойственно стрелять в то чего он не понимает. Первый выстрел, я уверен, сделали не крысы.

Хорошая книга. Умная. Патриотическая. интолерантная, по нынешним временам. А вышла она в ещё более суровые и тяжёлые для Государства Российского и его народа времена. Когда тьма побеждала и в рассвет уже мало кто верил. Когда нашу страну «цивилизованный мир» (любопытно, что в него обычно самонадеянно не включают древнейшие цивилизации Востока, в первую очередь — Индию, Китай, Иран... и не только; европоцентризм и «старое доброе» высокомерие «белого человека») счёл окончательно разгромленной и отказавшейся от самостоятельной цивилизационной идентичности. но именно тогда появилась российская патриотическая, т.н «имперская» фантастика, сыгравшая по началу роль арьергарда, а затем и сама перешедшая в наступление. И данная книга Рыбакова может считаться в той волне одной из знаковых. Шедевром эту книгу назвать ни в коем случае нельзя — но есть в ней сила духа, его горение. Главный герой по сути вершит историю, он пытается исправить возникший мутационный её перекос. Потому что это не свобода, если ради неё надо отрекаться от своей истории, от своей веры и морали. И его дело правое.

Некоторые страницы читаются как шпионский боевик, некоторые — как острая современная публицистика (причём обратите внимание на год написания романа!). Скажем, та же сценка с проплаченными пикетчиками... увы, хорошие книги долго сохраняют свою актуальность. И будит мысль.

Резюме: Хороший фантастическо-публицистический триллер. книга неоднозначная, но хорошего в ней однозначно больше, нежели негативного. Большое спасибо её автору.

«За миллиард лет...» Стругацких для меня — это узнавание времени: глухие 80-е, пустота жизни, ничего не происходит, но страсти уже закипают, московское чаепитие и многое другое, что близко и понятно любому, кто тогда пытался разобраться в том, что происходит вокруг нас, и для чего мы живем. «Трудно стать богом» Рыбакова, хоть и формальное продолжение «Миллиарда...», хоть и вступает в определенный концептуальный спор с идеями Стругацких, но, в первую очередь, это все-таки блестящее и эмоциональное описание еще более глухих 90-х, точнее их первой половины. И это также узнавание времени, близкое и понятное каждому, кто тогда метался, пытаясь разобраться, ну не идиоты ли мы, или же выбор был все-таки правильный... Рыбаков великолепно передал время, настроение, метания, используя ту же чуть грустную, спокойную стилистику, характерную для «Миллиарда...» Стругацких, но при этом сохранил свою рыбаковскую экспрессию. Не думаю, что он писал реальное продолжение повести Стругацких, он писал все-таки свою повесть, немножко дискутируя с Учителями, пытаясь передать собственное восприятие того времени. А станет ли человек Богом — вопрос этот у него так и остался открытым. Ведь сосуществовать с богом, еще не значит быть им.

Честно говоря, третий роман не очень. Без отступлений дискеты Сошникова еще можно было бы читать, а так читал и считал страницы: когда же эта нудятина кончится.

Идеология уже вот где сидит! Ее хватает и по ящику.

Как кажется по прочтении, писатель Рыбаков не любит свободу или не понимает, что с ней надо делать. Вот и сейчас он рьяно поддерживает Кремль.

Когда же мы наконец перестанем ненавидеть и начнем любить..?

Как обидно! Какой был автор! Один из моих любимейших! Увы, чересчур увлекся организацией отпора клеветникам Ордуси — и переступил некую грань. «Се, творю» — это уже не литература, а публицистика, это даже вообще непонятно что. Внутренние монологи героев напоминают редакционные статьи газеты «Завтра», а вместо живых характеров — жизненные (а то и просто политические) позиции. Остатки классной литературы в романе есть – например, при описании отношений двух молодых ребят. Но в целом – беда!

Идея красивая? Да бросьте вы! Давно знакомая пошлая мечта вшивой интеллигенции, что вот придет добрый дяденька (Господь Бог, теория струн, и т.п.) и отделит агнцев от козлищ, причем ее, интеллигенцию, безусловно, отнесет к первым. Тьфу!

Касаемо острого авторского неприятия «мира шоу и чистогана»… понимаете ли, я почти одновременно «Мертвый язык» Крусанова читал. Даже сравнивать глупо. Божий дар с яичницей.

Неужто автор всерьез полагает, что так вот, захлебываясь желчью, можно научить кого-то чему-то «разумному, доброму, вечному»? Фигушки! Таким образом только рознь можно разжечь всякую-разную! Разумное и доброе в массы — это Крапивин, но никак не ордусевший в борьбе Рыбаков. Даже «Симбионты» куда добрее и назидательнее, хотя Дивов, думается мне, на просветительские порывы вовсе не претендовал.

Самое смешное (или, скорее, грустное), что позиция, с таким апломбом выставляемая Рыбаковым, не то что не нова, а ужо обрыдла. Тысячу раз слышал все эти рассуждения. И давно понял, что отвечать на наезды типа «Да вы только о деньгах и думаете! Вам ничего, кроме них, не надо!» — не след. Лучше пожалеть наезжающего. Ибо как раз наезжающий о деньгах и думает всё время. Бедняга.

(с) 2010 г.

Сюжет традиционен, но исполнен очень экспрессивно, а потому интересно и захватывающе. И еще об идее в традиционном сюжете: главный герой оказался очень совестливым человеком, и в промелькнувших мгновениях уходящей жизни он выделил только то, что когда-то обещал, но не выполнил. И мы тоже часто обещаем, но ... Пацан сказал — пацан сделал, это только у пацанства, взросшего на понтах. В жизни — по другому.

Рассказ с серьезной и глубокой идеей — уничтожать или нет инопланетное техническое творение, если оно не может быть понято, уже унесло человеческие жизни и потенциально несет большую опасность. Главный герой принимает решение — уничтожить и уничтожает, после чего от него отворачиваются все близкие ему люди.

Автор — ученик АБС и это здесь чувствуется. Но, на мой взгляд, в то время (а ему было 29 лет) не во всем. Осознав, что уже может писать, он упоенный этим чувством, позволил себе пространные описания деталей, которые к основной идее отношения не имеют или явно избыточны для ее раскрытия, то же можно сказать и о некоторых героях. Вначале подробно описывается полет на гравилете и то, как герой закладывает на нем вираж, так как будто рассказ посвящен полетам, потом разговор с ребенком на пляжу и купание так, как-будто рассказ посвящен купаниям и т.п. А так, и стиль замечательный, и структура — выигрышная.

Рассказ очень хорошо написан. Но он мне показался поверхностным. Из фантастического в нем только крысы и падающая на Землю Луна. Остальное — тысячи раз описанная ситуация, описанная острее и больнее. Я все ждал, что автор закончит на неоднозначном взгляде на ситуацию. Например, крысы могли бы оказаться не такими и плохими. Люди-то хуже крыс бывают... Но к сожалению, фраза

Этот мир — мир в котором хочется жить.

Единственный вымышленный мир, который этого заслуживал раньше — мир Полдня Стругацких.

Это мир, где вместо правоохранительных органов — человекоохранительные.

Это мир, где человек думает о долге больше, чем о свободе — не потому, что его заставляют — а потому, что он так воспитан.

А свобода — она как воздух, пока она есть — о ней не думаешь.

Эти люди свободны. Они думают о справедливости. О том, чтобы делать свое дело наилучшим образом. О том, чтобы зря не обидеть хорошего человека.

Это по части философии и модус вивенди.

А в остальном — блестящая игра словами и терминами, филологические изыскания — один дзипуче чего стоит. Прекрасный юмор, переходящий в самоиронию.

И можно до посинения спорить о том, насколько он реален и что «после этого не наступило бы то» — ну это же не научная фантастика, а нечто совсем другое. «Авторский коллектив знает, что взрывы в космосе не слышны».

Блестящая вещь. Хотя с точки зрения либеральной тусовки, конечно, неприемлема, а уж как после последней, 7 книги, авторы вообще остались живы, а не были забиты зонтиками поклонниц Боннэр и Новодворской — даже и объяснить не могу.

я поставил высокую оценку, ибо на самом деле рассказ мастерски написан и вполне закончен. Главная его идея достаточно четкая-нельзя знать, какое решение правильное в условиях неопределенности, в условиях отсутствия информации.. Герой рассказа принимает решение-быть собой и оно не лучше и не хуже любого другого

Рыбаков умеет ставить вопросы, на которые, по-моему, не может быть однозначного ответа для всех ситуаций.Но главное-что автор заставляет нас задуматься о том, как действовать правильно.И хотя в повести ответ дан, но ведь он мог быть и другим..Отличная вещь!

Мда. Как там говорилось:

«Гипотеза о Боге, например, дает ни с чем не сравнимую возможность абсолютно все понять, абсолютно ничего не узнавая…»

Вообще я бы сии фанфики назвал не «время учеников», а «фальшивые елочные игрушки». Вроде бы и блестят, но не радуют.

Удивительная повесть. Равно как и книжки всей серии. Читается легко, детективный сюжет заводит. Бытовые детали удивляют, порой смешат, а историко-политические и эвлюционные допущения вообще глубоко вспахивает мозги, тем более, что уже сегодня семена закладываются в прочный КИРПИЧ грядущей Ордбруси в виде БРИКС. и переводов активов российских компаний в банки Гонконга и Китая. Всегда восхищался профессионализмом Рыбакова и Алимова, числящихся в вымерающей синологической специальности. С интересом читал фантастику Рыбакова. А тут такое выдала эта парочка: и смех, и слезы, и любовь. Сплошной подкол и прикол. Просто феерия какая-то. Один Богатур Морковкин, он же Лобо, заставляет ухмыльнуться! А чего стоит таинственный реликтовый ужасный зверь Пи-цзе-цы, которого никто не видел, но все страшно боятся! Правда, он упоминается в примечаниях ни к этому роману. Но это неважно, важно то, что книги серии читаются легко, интересно, часто весело, бывает, что и грустно. Это — настоящая фантастика.

Тут некоторые удивлялись, а что, собственно особенного: «Никакого особого впечатения рассказ на меня не произвел. Описывается то, что, грубо говоря, случается каждый день — трусость, предательство, подхалимство.» Сейчас, да, этот рассказ не выглядит страшным, а в 1989 году он мог шокировать. Люди тогда в нашей стране жили в несколько других идеологических установках, чем сейчас, когда все позволено, чтобы выжить, выбиться, подняться наверх — любыми путями. Даже смотря старые передачи — годов 80-х, я удивляюсь, насколько другими были лица тех людей. Примерно то же испытываешь, когда смотришь старые фотографии из дореволюционной России — совсем другая цивилизация. Хотя, конечно, ничто не ново под Луной, но каждый раз, когда человеческие сообщества пытаются подняться над инстинктами — приходит что-то, что рушит культуру (не цивилизацию, а культуру, слой которой очень тонок)и человечество ввергается в свое обычное состояние. России в этом плане вообще очень везет.

Странное ощущение. С одной стороны очень хочется высказать свое мнение об этой повести, с другой, чувствую, что автор поделился со мной чем-то настолько личным, если хотите интимным, что все размышления вслух тут не уместны. Миллиард... Стругацких я, если честно прочел один раз, довольно давно, и не скажу, что тогда посчитал эту работу даже в числе сильнейших в творчестве братьев. То, что я, довольно слабо, знаком с оригиналом, немного помешало, вначале, пониманию сюжетной линии. Но потом я вернулся к началу, немного вспомнив, в чем суть, и стал читать повесть КАК ОБСОЛЮТНО ОТДЕЛЬНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ, БЕЗ ПРИВЯЗКИ К СТУГАЦКИМ!!!!! И тут, для меня все стало на свои места!

Я уже обращал внимание в своих комментариях, что то, что написано в девяностых, особенно в произведениях такого рода, надо четко привязывать ко времени написания, личности автора, среде, которую описывают, а , соответственно и восприятие мира той средой, и все это увязывать на личность читающего! Мне лично, не сочтите за обиду, собратья, достаточно сложно представить 18-ти летнего, пусть и начитанного, читателя, который всей кожей, до мурашек на ней, прочувствует шок, переживания, растерянность , попытки поиска нового пути для себя лично и близких своих, а так же попытки не оставить , не предать , не бросить то дело, науку, которой посвятили какую-то часть жизни своей! Так получилось, что будучи студентом, в начале двухтысячных, я столкнулся со многими персонажами, которые могли бы стать прототипами к главным героям повести. Каждого из них, с известной долей допущения, можно сопоставить с четырьмя путями, предложенных автором, для людей, волею исторического развития, нежданно, занесенных в эпоху перемен! И могу сказать, что были среди них те, кто сохранил СЕБЯ!!!! Свои идеалы, любовь к своему делу, неприятие того, что в своей сути может отравить любую идею и помысел. Были и те, кто за рюмкой, или кружкой чая могли долго, а главное интересно, рассказывать и рассуждать о многом, потихоньку покрываясь пылью, так же, как их великолепные библиотеки и коллекции. Были и те кто, гордо и напоказ, нес рубцы и заботливо гниющие раны, не забывая сунуть тебе их под нос, и, непременно, указать. что ты недостоин, обо не можешь так страдать ради науки, учительства и т.д. и т.д. и т.д...... Были те, кто удачно совместил свою деятельность, прошлое воспитание и материальное воплощение своих мечтаний. Не мне их всех судить.

Главное, что показал автор, на мой взгляд, это то, что в жизни человека должен быть стержень, опора. И ее он видит в ЛЮБВИ. Именно она помогает ГГ пережить все тяготы, унижения, страх. Пусть для него самого и не осознанно, в сомнении, по крайней мере большую часть повествования. И не причем тут гомеоста...., какое-то там мироздание, действовавшее во всем своем всемогуществе, у Стругацких, как мелкий рэкетир. Дело в человеке!!!!! И от него будет зависеть стержень, который питает его дела и помыслы. Любовь может ведь быть не только к близким, семье, людям, но и к истине. Но эта любовь приводит на костер, а не на Богом забытую окраину, в виде бомжа обливать собеседника презрением и желчью!

Рассуждать как именно связано произведение с Миллиардом... теперь, после прочтения, я считаю, бессмысленно. И спор это со Стругацкими или ответ..... Какая разница? Повесть сама по себе очень нужная, полезная, кстати, написанная языком, наполненным образами и смысловыми посылами, и надо быть грамотным человеком, что бы уловить их. Стилистика полу-сожженной рукописи, на мой взгляд, выбрана и выдержана очень удачно. Атмосфера начала девяностых, труд ученых, переводящих ради заработка всякую безграмотную писанину, хохоча, чтобы не впасть в крайний цинизм или отчаяние; прописано так, что , по неволе , задумываешься об автобиографичности. Ну а финал... Это личное дело каждого. По крайней мере автор имел полное право подвести своего ГГ к именно такому.

P.S. Все таки прочтение данной повести подтолкнуло меня перечитать оригинал. Что-то я, наверно, недопонял у Стругацких!

А я уже почти начал забывать, как это — когда автор не стремится тебя завлечь и развлечь, а говорит с тобой честно, открыто. Принимает тебя за своего — за человека, у которого, в общем, тоже есть чувства.

И хроноскоп — вроде идея не новая. И вирус здесь нужен больше как инструмент, подчеркивающий не такую уж и новую идею. Все мы связаны с кем-то, а может быть и вообще со всеми. И все мы, каждый из нас, несет ответственность. Боюсь сказать — за судьбы всех, прямо Достоевский, но кто знает?

Немного диалогов поначалу — а затем только открытость. И неожиданно хорошая книга на просторе современности — до чего же жаль Диму с Ингой! ведь такие люди в самом деле были! в жизни, в реальности! А уж бабка просто ядерная.

Пишу отзыв по прошествии 2 лет, плохо помню о чем конкректно эта книга, но Ордусь запомнилась, её принципы, её атмосфера. Когда читала этот цикл очень хотелось жить в этой стране.

Довольно интересно, но не более того, все же не дотягивает до АБС, поскольку братьями планка поднята слишком высоко. Но альтернативные продолжения всегда интересны, так что советую всем кто любит «советскую» фантастику. Время точно не зря потратите.

Недавно попалась эта повесть в старом журнале, перечитал. Сильная вещь. Много преувеличений и допущений, но это же не документальный отчёт. Живо вспомнился конец 1991 года. Уже стало известно (сейчас не помню, откуда) о грядущем исчезновении товаров и обесценивании денег. Мы с женой на все оставшиеся деньги купили то, что смогли «достать» (был тогда такой устоявшийся термин) — немного крупы, немного постельного белья, цветной телевизор и магнитолу. Телевизор брали по талону, долго ждали очереди его получить, как многодетная семья. Был он с дефектом — цвет плохо настраивался. У магнитолы отваливались ручки настройки. Продавец посоветовал брать и не привередничать, поскольку других экземпляров нет и не будет. Взяли, эта техника ещё прослужила лет семь, правда, с ремонтом.

Было это, я почему-то запомнил, 25 декабря 1991 года.

А в новом 1992 году сразу же резко обесценились деньги, соответственно взлетели цены. Началось продвижение к дикому капитализму.

Удивляет меня теперешняя ностальгия некоторых по СССР. Причём часто тех, кто при советском строе и не жил ещё.

1991 год — это уже последний год советского строя, но и предыдущие годы обычным людям жилось неважно. Зарплаты и цены были стабильны, но попробуй за эти цены найти («достать») или купить с переплатой товаров, чтобы хватило зарплаты. Про тотальный контроль за поведением граждан я уже молчу, это все знают. Много было и хорошего — мы были молодые, солнце ярче светило, травка была зеленее.

Вот и познакомился я с Вячеславом Рыбаковым.

Знакомство было хорошим.

Знакомство ударило жаждой, пустыней, набухающей Луной – миром какого-то песчаного постапокалипсиса, в котором постоянно надо куда-то идти… идти и опасаться («Крысиных следов нет»), надо держать автомат и быть готовым давать отпор – неважно кто ты, пилот, водитель или музыкант. Написано было здорово – образным хорошим языком, который перемежался с сухостью, создавай местами какой-то глоток и пульс. Единственное, не обошлось для меня без какой-то «нелепости» (как показалось и музыканту во время перестрелки с крысами) – уж как-то нелепы были эти пришельцы (или мутанты?), такие совершенно рисованные неправдоподобные крысы в мундирах. Плюс эта безымянность… ну ладно, музыкант, пилот, мать, но друг музыканта – это совсем уже как-то безлико и пустотело по ощущениям. Однако это не умоляет цели рассказа. Цели совсем прозрачной – и в этих камуфлированных крысах с их нарочно кривым языком легко угадываются фашисты, а в людях… В прочем, вы и сами поняли. Или поймёте, если прочитаете. Вот такая совсем прозрачная аналогия, делающая этот фантастический рассказ едва ли не родней некоторых военных произведений. Не так жутко как Алесь Адамович, но всё же. Вот он, «носитель культуры». А могли бы отбиться... Вот и кривая между музыкантом (настоящим носителем культуры) и этим его другом. «Носитель культуры»… Даже противно…

Не без удовольствия прочитав первые шесть книг симофнии, на крайней подустал, так ччто читать «Луну» в момент ее выхода не стал. Сейчас же прочитал со светлыми чувствами и полагаю ее одной из лучшей в серии. До окончательной эволюции В.М. в сторону забронзовевшего антизападничества и (лично для меня) в сторону малоинтересных в художественном смысле идейных работ, ван Зайчик выдал на-гору по-настоящему неоднозначную, идейно насыщенную и нервную работу. Понятно, что еврейский вопрос и сам по себе непрост, а уж его многочисленные зеркальные отражения разной степени кривизны и сами по себе удивительны, но авторам удалось, на мой вкус, соблюсти в целом такт и меру при обсуждении тематики. Меньше откровенного Кавээна и единственным ощутимым безвкусным провалом полагаю и образ и исполнение Гамсахуева — вполне в духе позднего как раз Рыбакова. Собственно намеки на дальнейшую эволюцию видны и сейчас — многовато в общем балансе рассуждений о тлетворных двойных стандартах Запада — не то, чтобы их не было и проблема мнимая, просто в рамках общей проблематики романа и полифонии получился некий перекос , но роман общий непростой каркас сдюжил. Крайний роман цикла получился, однако, наверное, сейчас написание продолжений неактуально.

Чем дальше, тем мизантропичнее становится проза Рыбакова. Неприятие произошедшего со страной сперва вербализовалось в мрачную, но сильную повесть «Хроники смутного времени», однако потом пошли дискеты Сошникова. Дискеты, диски, флэшки... А что литература?

Вот и здесь. Конкурс на звание «Мисс прокладка», красавица, больше похожая на чудовище, учёные-бомжи. Это, наверное, тоже правда жизни, но отдаёт истерикой, только не творца, а растерявшегося публициста. Да, мало что в окружающей действительности вызывает восторг. И юное создание, главная героиня рассказа — порождение нового времени, пустышка, заполняемая помоями: учиться трудно, жить нужно в кайф, у кого нет миллиарда, может идти в жопу. Но мы ведь про про изящную словесность, а какое уж изящество, когда кувалдой по голове. Может, на этом похмельном пиру во время чумы так и надо? Да и классики, бывало, топором били. Но всё равно что-то здесь не так. Не песня, а тоскливое «ненавижу!»

Что-то не так.

Крайне неоднозначная книга. Отлично, исключительно хорошо написанная, в форме «потока сознания» персонажей; написанная сложно, без рубленых предложений, которыми грешат фантасты-попсовики, и без громоздких синтаксических монстров, с трудом воспринимающихся даже на слух, которые так часто встречаются в текстах интеллектуалов от НФ. Одним словом, языком, который свойственен «большой литературе», да и там, честно говоря, встречающимся чаще в виде жалкого пижонского «закоса» под «этих ваших *подставить фамилию классика*».

Но при этом эта книга, написанная совершенно живым языком, оставляет крайне тягостное, убийственно депрессивное ощущение. Да, автор именно этого и хотел. Но способ, которым он добился такого результата, сродни удару ниже пояса.

Дело в том, что примерно полкниги он тщательно, всесторонне исследует счастье героев. Препарирует, раскладывает по составляющим, оттенкам эмоций. Изучает, собирает, разбирает и любуется со стороны, как хорошо работает этот отлаженный механизм.

Чтобы потом люто, бешено, дико его сломать.

Причем разрушение этого счастья и самих счастливых личностей так же подробно и реалистично описано. В мельчайших деталях, посекундно (поток сознания же, ни одна мысль героев не проходит мимо.

Все это, конечно, оставляет очень сильное впечатление. Не может не оставить – разве что крайне завистливый человек не будет радоваться счастью Симагина и его супруги, поэтому дальнейшее развитие событий не может оставить читателя равнодушным. Но сразу же вспоминаются слова Шварца – точную цитату я не вспомню – о том, что не стоит «убивать» персонажа только ради того, чтобы разжалобить читателя. Слишком дешево, слишком просто.

Искушения этой простотой автор не выдержал. Доблестный Симагин – прямо-таки идеал советского инженера, порядочный до наивности, трудолюбивый до фанатизма. Разве что с супружеской верностью проблемы – но сам же Рыбаков так преподносит этот факт, что обозвать Симагина «кобелем» язык не поворачивается. Даже у жены Симагина. Она – красавица, интеллектуал, отличная мать, верна мужу. Ну курит, например – но в наше время некурящую девушку найти сложно, и в 80-е было не легче. То есть идеальны они до тошноты. Если бы не «поток сознания» — можно было бы сказать «не верю». Но этот прием как бы делает персонажа реальным, мыслящим – и читатель свыкается с очевидностью его существования. Ну как может быть не жалко таких людей?

Полная противоположность – Вербицкий и его «тусовка». Тут автор не пожалел черной краски (а может быть, грубо говоря, и несколько иной, сортирной цветовой гаммы). На читателя без всякой подготовки, после симагинской идиллии вываливаются тонны интеллектуальных нечистот – пошлости, нигилизм, цинизм, пьяный бред. Да, Вербицкий вроде как боится, что Симагин соорудит орудие для «промывки мозгов» — но боится-то он в конечном итоге, что бы ни говорил, в первую очередь за себя.

Да, и ребенок Симагиных в центре событий – тоже удар по слабому месту читателей. Ну кому не будет жалко мальчика, страдающего из-за родителей?

Сюжетные ходы тоже подчинены эффектности – в ущерб логике.

И действие этого приспособления… Почему оно именно такое? Ведь могло получиться все, что угодно. А получилось именно то, что нужно Вербицкому… или автору.

По поводу формы я сказал в самом начале – она практически идеальна. Но вот композиционные параллели между сценой «Вербицкий в сортире» и сценой аборта, как-то пошловаты. На этот счет есть много метких народных пословиц – о том, что и с чем не следует путать.

Автор работал четко – на эффект. И шел к цели кратчайшим путем. Хорошо ли это? Думаю – не очень.

Не могу упомянуть, если уж взялся критиковать книгу, авторскую аннотацию. Начинающуюся словами «Захватывающая социально-психологическая драма». Вы уж, господин автор, позвольте читателям решать, насколько она захватывающая. И дальше – нехилые спойлеры, практически краткий пересказ книги. Прочитал бы я такую аннотацию и всю свою эффектность книга бы растеряла. Ведь суть книги – именно в шокирующем повороте сюжета. А ведь именно по аннотации читатели чаще всего выбирают книгу…

Болезненная книга получилась, жуткая. И в то же время нет вывода, нет катарсиса, нет светлого пятна. Да, герой поднимает голову и решает жить дальше – но как-то не верится. С тем же успехом он может через несколько часов вспомнить снова произошедшее – и полезть в петлю. Да, будет продолжение, и автор на это рассчитывал…

Что до идеи… А какова, она, идея? За потоками слез она теряется. Предупреждение о зле, которое может нести научный прогресс? Напоминание, что есть на свете безумцы и сволочи, для которых ничего не слишком и ничто не свято, и которые с наслаждением растопчут любую красоту? Ну да, все так и есть. Справедливо. Но все же…

Итог: книга странная, болезненная. Отлично написанная, но при этом нездоровая, садомазохистская какая-то. Безысходная трагедия, вымученный катарсис, задел на продолжение… Как там говорил Достоевский о «Мертвом Христе» Гольбейна – «От такой картины вера может пропасть». От такой книги – тоже может пропасть вера в любовь, в жизнь. 7 из 10, скорее автору за талант, чем этой неприятной книге.

Прочитал. Подумал. Единственная мысль оставшаяся в голове спустя некоторое время: несоответствие названия и сути. К другому настраивает «гравилет». А на выходе любовный роман в альтернативной России. Любовная линия мягко сказать воспринимается странно. Это мечты автора чтоль, чтобы женщин было много, чтоб любили, и между собой дружили? И самое главное, чтобы не нужно было разрываться — нехай уладят меж собой сами все проблемы, а под такое дело не грех и пулю получить, коль приведет это к миру и согласию. Складывается впечатление, что «накипело».

Альтернативная Россия: коммунизм как религия, прочие политические, религиозные общины на одном миролюбивом интернациональном уровне. Государства ведут совместные проекты, сотрудничают на разных уровнях. В целом, фантазия допускает любую вероятность, но излишний упор на социальность, с моделированием новой версии коммунизма в условиях монархии с определенной точкой расхождения в истории, вызовет как ярых поклонников так и противников. Слишком политизировано и надумано, если заменить слова «коммунизм», «Ленин», «ГБ» было бы намного лучше. К чему эти однозначные посылы к реальности?

Идея параллельного мира созданного с целью влияние на реальный мир конечно впечатляет, но! я так и не понял, каким образом в другом мире так быстро произошло развитие? т.е получается сразу от сотворения Солнечной системы возникли люди. А дальше история (бац!) идет параллельно. Это как? в результате ускоренного развития искусственный мир должен был уже исчезнуть! а происходит нечто непонятное: живут люди имеющие двойников в мире Трубецкого, в критической ситуации способные переселится между мирами. Но где все что было до этого? Где протоплазма, возникновение воды,первые организмы, динозавры и т.д.? это все пролетело в ускоренном ритме, а потом замедлилось до состояния реального (или рая) мира?

Идея выбора точки преломления автором тоже непонятна, особенно коробят слова «о поступательной гуманизации общества». он об инквизиции, крестовых походах, охотой на ведьм, колониальных завоеваниях с вырезанием целиком народов не слыхал вообще? историческая подоплека — жирная двойка.

вот и получается, что обе линии романа надуманы. Единственный плюс язык автора, читать можно, но лучше не вдаваться в подробности.

Может в начале 90-х это и было читабельно, но сейчас отнюдь. Как любовный роман понравится экзальтированным девушкам, мечтающим о неземной любви. А больше то и сказать нечего.

Дернул я за веревочку, распустился свитерок, связанный В. Рыбаковым, и предстало передо мной тело жизни нашей страны в 70-е годы прошлого века, испещренное картинками-татуировками, изображающими людей разных: злых, вдохновенных, занудных, тупых, коварных, бесхребетных, симпатичных, талантливых, робких, веселых, заумных. Одна за одну эти картинки цепляются, как детская книжка-раскладушка, и выстраиваются в некое мрачно-грустное полотно. Да, что-то похожее и у меня в памяти о тех временах осталось. Лишь одиноким лучом солнечного света прорезало мглу нежданное светлое и искреннее чувство одного из героев (как впоследствии выяснится — главного) и провинциальной девчонки — гостьи северной столицы. И вот только здесь появляется фантастический элемент, о котором намеренно говорить не буду чтоб не спойлерить. Все с ног на голову не перевернулось, но новое направление понравилось и зацепило.

В общем и целом: прочесть стоило и время зря не потрачено. Мои душевные струны зацеплено и некоторое время они резонировали.

Ожидал большего, поэтому низкая оценка.

Возможно я старомоден, но мне противно идеализировать отношения где пара часов знакомства приводят «в койку» и из этого лепится «картонная» трагедия.

Безусловно также трудно поверить в исключительность именно человека, при населении в 6млрд., хотя вполне допускаю исключительность именно совокупности факторов, но этот роман не об этом.

Роман достоин прочтения.

Отличная книга о Любви. В книге совсем нет «розовых соплей», а всё очень искренне и вызывает отклик в душе, да такой, что аж больно... Рекомендую всем. Малюсенький минус — сцена со «старшекласницей» показалась мне пошловатой, из-за неё не дал книгу дочке почитать.

Ни разу не писал отзыв на статью, она сама по себе вид отзыва. Но уж сильно близка тема и подход Вячеслава Рыбакова.

Стругацкие как-то упоминали мнение корифея А.Азимова о советской фантастике, что мол это либо пропаганда, либо наивность. Правда затем он признавался, что если бы жил в СССР, то, возможно и сам бы писал в этом ключе. Была романтика и жизнеутверждающий позитив. Земляне летали к звездам обязательно интернациональными экипажами. Братья короче. Утопизм? Да, с прозиции сегодняшнего суицида вокруг. И по-моему понятно, что люди вряд ли вообще полетят когда-нибудь к звездам. И дело не в возможностях техники или эффективности, а в разобщенности человечества. Иногда кажется, что террористы не очень то отличаются от миротворцев, личина разная. Нации, религии, все только разделяет.

Не подумайте, что моя негативная позиция от сегодняшней неустроенности, мне грех жаловаться на жизнь. Но я многое променял бы на то уже далекое душевное равновесие, которое было раньше, подкрепленное в том числе и замечательной советской фантастикой. Пусть она наивна, но людям нужна сказка, чтобы верить. Если мы будем трубить на каждом шагу только о подлости, жестокости и пороках (да еще и гипертрофированно), новые поколения такими и будут. Я стараюсь оставаться оптимистом несмотря ни на что, но продолжая много читать, в том числе и современной литературы, когда становится совсем тошно, возвращаюсь к давно написанному настоящими писателями.

В том же номере «Полдня» например, два рассказа «Дальний поиск» и «Конфета». Буду благодарен, если мне объяснят, что вообще в них есть. Идея? Мораль? По-моему ни уму и уж точно ни сердцу. Есть намек на юмор, но уж как-то он совсем, извините, быдловат. Упоминаю специально названия, не авторов, не хочется обижать. Может и не виноваты они вовсе, опять же времечко такое, каждый пробивается как может. Но писатель, даже если он не совсем с большой буквы, формирует мировозрение. Не полететь нам так к звездам, а жаль...

В детстве у меня была такая игрушка — каледоскоп называлась. Приставишь ее к глазу и перед тобой возникают фантастические картинки.. Стоит только чуть повернуть и картинка меняется,а ведь внутри там одни и те же кусочки стекла, поворачиваются под разными углами. Эту книгу тоже просто необходимо было назвать как-то типа «Каледоскоп» или «Калейдоскоп событий». Оторванные друг от друга,события то вырисовываются какой-то картиной,то внезапно сменяются другой картиной,практически не связанной друг с другом. Стоит автору немного встряхнуть «калейдоскоп» и вновь повторяются уже виденные ранее события с каким-то вариантом на данный отрезок времени. И только уцепишься за какой-то уголок книги,как опять идет смена событий. Впечатление от книги странное .. Как будто приснился кошмарный сон,а проснувшись,по-утру сам себя спрашиваешь: « И что же это было ?». Хорошо,что после сна, можно влезть под освежающий душ и прийти в себя

Так вот, после прочтения приведенных писем (а они охватывают период с 1976 по1979 годы) сразу становится ясно, что таки да – автору неслыханно повезло и он настоящий «баловень судьбы»! Молодой, 22-х летний, человек, ни разу нигде не печатавшийся, попадает сразу в семинар Б.Стругацкого, получает от него рекомендательные письма, знакомится с ведущими редакторами и издателями фантастики (да не просто шапочно, а почти по семейному), участвует (присутствует) на заседании Совета по фантастике в Центральном Доме Литераторов, и творит в знаменитом Доме Творчества в Комарово!

Да о таком счастье и в самых сокровенных мыслях не могли мечтать 99% начинающих писателей!

Но что поделаешь – все познается в сравнении. Видимо с субъективной точки зрения автору было тогда тяжело. Странно, что он не рассказал о действительно трудных временах, которые наступили немного позже.

Хорошая книга. Особенно когда автор рассуждает о Китае и прочих древностях. Чувствуется взгляд специалиста. Грамотно расставляются акценты и пр. А вот когда начинаются рассуждения из области «как нам обустроить Россию»... то лучше бы он этого не делал. Не его это область.

Письма и воспоминания из второго раздела подтвердили, что он таки да — был счастливчиком на литературном фронте!

Как по мне, так весьма смелая (и в своем роде универсальная) зарисовка, представляющая взгляд на Творца (неважно: поэта, художника, писателя, скульптора, etc) и роль искусства в условиях первобытнообщинного (рабовладельческого, феодального, буржуазного, коммунистического, капиталистического — нужное подчеркнуть) общества. А ведь действительно, есть вещи (и тенденции), которые не меняются на протяжении тысячелетий. Однако дело даже не в выпаде против существующего строя, вовсе нет. Просто Автор в очередной раз подчеркивает: для того, чтобы сделать мир лучше и чище, не обязательно быть самым сильным в племени (клане, касте, нации, обществе). Достаточно лишь делать то, для чего ты создан и без чего не представляешь своей жизни плюс иметь изрядную долю смелости для того, чтобы не отказаться от своих принципов, пойдя на поводу у власть предержащих.

«Очаг на башне» невероятно эмоциональное и надрывное произведение, сила воздействия которого по прочтении определенно не позволяет отнестить критически к некоторому схематизму авторских посылов. Создание образа идеального героя настолько сложно, что с учетом сопуствующих обстоятельств, Рыбаков при создании Симагина и так прыгнул выше головы. Переслегин достаточно хорошо написал о социальной составляющей романа: невозможно выстроить счастье в башне из слоновой кости. Удался еще и Вербицкий, ну а женский образ предсттавляет собой лучшую из непрекращающихся попыток Рыбакова создать идеал. Техническая составляющая, по счастью, весьма невелика — перечисление надуманных терминов не впечаталяет.

Очевидно, что за подъемом следует спад, а в случае с трилогией про Симагина, которую из-за достоинств первого романа не стоило и писать, снижение качества идет постепенно. «На чужом пиру» уже вполне себе предтеча современных рыбаковских националистических лубков. Увы, ведущие фантасты четвертой волны ныне не в форме и перспектив не предвидится

Вторая прочитанная мной книга из написанных в этом стиле. И последняя. Потому что укрепилась я в своем ощущении, что это категорически не мое. То, что длжно бы «прикалывать» — меня раздражает. Неприятны герои, неинтересно действие. Чтобы сохранить свою глубокую симпатию к В. Рыбакову, читать Зайчика я больше не стану.

Не могу сказать, что понравилось. Читала словно по обязанности, то есть без удовольствия. Отдельные моменты радовали, но в целом — отнюдь не. Всё построение казалось чрезвычайно искусственным. Вот видно, что автор развлекался, выстраивая это гибридное общество, наполняя его аллюзиями и намеками, ёрничая и стебаясь. Но лично мне этот стёб не пришелся по душе.

На мой взгляд, вторая книга является лучшей, с тщательно прописанным фоном, четко определенным предметом авторской иронии в виде украинского национализма. Здесь есть и Черный Абдулла( потому что едил на «Мерседесе») и выводок горских свойственников главного законника во главе с часто цититрующим Коран тестем и уместное цитирование несуществующих текстов Кун-цзы. Сюжетный поворот с двумя любящими персонажа женами близок Рыбакову и встречается у него не раз ( на ум приходит «Гравилет Цесаревич»), сказать, что в тексте от Алимова, не берусь. Сетования на кавээновский несколько характер юмоора применимы ко всему циклу, ну и эта часть не стала исключением. Соавторы лучше прописали фон и сюжет, нежели в простоватом дебюте, расширили технические характеристики Ордуси, были определенно на подъеме. Даже неизбежный эпиграф из Лунь Юя к этой книге мне по душе более чем знаменитый про эпоху куй и соответствующего ей зверя.

Авторам не откажешь в грамотности и профессионализме — вещь умна, складно написана, прекрасно читается и вообще, с литературной точки зрения в ней, в общем-то, и не к чему придраться.

Кроме одного — она малоинтересна. Видно, что чем дальше, тем все труднее авторам придумывать актуальные и остросюжетные темы для новых романов этого цикла. Вот и здесь: авантюрная интрига занимает едва ли четверть текста книги, да и про ту-то с трудом можно сказать, что это «интрига», а тем более «авантюрная».

Подавляющую же часть текста занимают описания государственного обустройства, мировоззрений и просто жизни в Ордуси, то есть всего того, с чем читатель уже успел достаточно плотно познакомиться за предыдущие пять романов цикла. Местами все это достаточно любопытно и сейчас, но общее впечатление от книги — это, все-таки, скучновато-нудновато и не очень интересно.

Страшный рассказ. С одной стороны убийство ребенка — тот ещё прием, с другой стороны — альтернативы оставшиеся отцу ничуть не лучше... Жуть. Рассказ — прививка от легкомыслия относительно войны (в том числе и ядерной).

Непонятно. Мы ведь оцениваем не сюжет, а мастерство писателя в отображении темы. А это сделано мастерски. Атмосфера передана великолепно. Гнетущая и давящая. Безысходность. Думаю, что так бывает. Очень тяжело было читать. Помню, его «Зима» тоже оставила неизгладимый след. Талант.

Повесть очень честная, хлёсткая и для своего времени откровенно непроходная!

Не удивительно, что она была опубликована лишь в разгар Перестройки.

Хотя актуальность её и в 1976 г. неоспорима, и в нынешнее время видна невооружённым взглядом, и в будущем, увы, никуда не денется...

В «Доверии» лично для меня явно видны мотивы «Далёкой Радуги» — эксперимент астрономических масштабов, несгибаемые коммунары, столкновение личного и общественного... Герои интересны и хороши, но слишком утопичны. Пожалуй, только старик Ринальдо выбивается из этого ряда. Страшный человек. Несчастный человек. Впрочем, все страшные люди несчастны по-своему.

Финал, говорите, прежде был иной? Где бы поискать, сравнить...

Еще один рассказ о бездуховности рекламы, бездуховности пронизанной рекламой жизни и бездуховности человека, выведенного исключительно и специально для потребления благ. Де-юре – ничего нового. Де-факто – Рыбаков есть Рыбаков. Так что, рассказ хоть и «один из», вместе с тем – «один из лучших». Сюжет, слог, герои, эмоциональный заряд – все подогнано идеально.

Рассказ апокалиптичен и сух, а мысль автора формируется медленно, но верно, на протяжении всего повествования. Мораль сего произведения вполне очевидна. Можно обладать талантом, но защищать своих товарищей/друзей не щадя живота своего, не вспоминая о положенных тебе привилегиях. А можно быть посредственностью и трусом, способным юлить, предавать, мимикрировать и, соответственно, выживать в экстремальных условиях, и быть ничем не лучше своих обидчиков.

К сожалению, исполнение подкачало. Во время чтения рассказ вызывал только недоумение. Обилие разговоров, никаких имён, сплошная пустыня, жизнь постоянно в опасности, и тут – дом. Он не развалился, даже рояль внутри всё ещё цел. И нет крысиных следов. Крысы – главная угроза жизни. Я, конечно, всё понимаю. Но крысы? Размером не больше обычных, да ещё и с автоматами в, гм, руках? В рассказе есть строчка: «Интересно всё-таки, мутанты это или пришельцы?», значит, можно было увеличить зверушек. Для обличения определённых человеческих пороков и сравнения людей с этими грызунами размер, безусловно, не важен, но в данном случае получается какой-то сюр, не лучшего качества при этом.

В общем, посыл хорош, но исполнение не пришлось мне по душе, только вызвало чувство гадливости и ощущение нелепости происходящего.

В этом рассказе есть всё. Есть песок, много песка. Барханы. Луна, грозящая упасть на Землю. Есть дом — пусть временное, но прибежище. Есть люди и есть крысы. Крысы ужасно напоминают людей, однако страшно совсем не это. Страшно то, что некоторые люди, как в рассказе, так и в жизни, ужасно напоминают крыс. Отсидевшись в стороне, вместо того, чтобы сражаться, чтобы зубами рвать врага за то, во что веришь, согласиться на синицу в руке, став предателем. Не по отношению к другим — в первую очередь. по отношению к СЕБЕ. Зачем? Стоит ли это конечного результата? Конечно же нет. Лучше умереть. Так, как Музыкант — сражаясь до последнего патрона, срывая глотку в истошном крике: «Рожок!!!», до последнего пытаясь принять на штык, забрать с собой еще кого-нибудь... Лучше так.... Если жить — то именно так, если погибать — то тоже только так... Это — единственно верная плата за Искусство, то самое Искусство с большой буквы, не терпящее компромиссов, не переносящее на дух фальши и лжи. То самое Искусство, которое недостижимо для тех, кто хоть раз изменил себе самому: сколько ни тренируйся, как ни разминай пальцы, всё равно выйдет гораздо хуже, чем у того паренька, из-под загрубевших пальцев которого лилась музыка, заставлявшая людей плакать...

Странно, что многие читатели так серьёзно отнеслись к книге. Думаю, авторы меньше всего к этому стремились. Ведь написано чрезвычайно легко, стильно, преимущественно иронично, местами со стёбом. Не нравится такое альтернативное развитие истории? Радуйтесь, что она пошла другим путем. Нравится? Помечтайте о такой вот Ордуси! Главные герои очень симпатичные, по-моему. Искушенные любители детективов сразу обо всем догадались? Тогда, наверное, книга просто не для вас...

Это вторая книга Рыбакова, которую мне довелось прочитать. Первая была «Очаг на башне». И я не ожидал, что у автора получится настолько метко попасть в яблочко второй раз подряд. А постоянство как известно — признак мастерства! Рыбаков — Мастер с большой буквы. Мастер создавать людей... это не образы, не герои, не персонажи. Это именно люди! Они живые. А мир в котором они живут — это твой мир.

Читая этот роман (как и «Очаг на башне») я не мог отделаться от ощущения, что действующие лица мне знакомы, а их чувства, мысли и поступки я и сам не раз переживал в своей жизни. Вся история будто бы разворачивается, где то рядом с тобой... в соседнем дворе. И от того ты настолько искренне и по-настоящему сопереживаешь всему происходящему. В одном из отзывов охарактеризовали данное произведение, как «пронзительное». Согласен на 100%, очень точное определение. Вообще удивительно, что такой, достаточно небольшой роман, успевает так сильно захватить, проникнуть тебе в самое сердце и сидя у тебя внутри, так «жестоко» играть твоими чувствами. Но в этом весь Рыбаков.... Браво, Мастер!

Мне очень понравилось, и вот буквально вчера второй раз перечитал, спустя 10 лет. И еще более впечатлило. И самое главное, для меня. Все свежо и на сегоднешний день.

Коротко и страшно. Это не бесконечные посиделки в «Метро» вот бы прочиттаь этот рассказ всем, кто так восторгается метровщиной

Вторая глава полностью повторяет первую, за исключением пары предложений и нескольких слов. Единственный вопрос который возникает после прочтения: кому и зачем было нужно писать этот бред, тем более два раза подряд? Согласна, некий смысл тут есть, но я считаю, было б лучше, если б автор остановился на каком-то одном произведении. А сравнительные характеристики уже вряд ли относятся к художественной литературе. А так, когда читаешь вторую главу сразу после первой, создаётся впечатление, что перечитываешь параграф учебника, чтоб лучше запомнить.

Недостатки книги режут глаз. Слабенький шитый белыми нитками сюжет. Нелепые, до комичности, персонажи, включая и главного героя. Хаотичному их поведению и поступкам нет в книге разумного обоснования. Диалоги — подростково-слюнявая мутная заумь, подменяющая собой глубину. Из положительного — старательно культивируемая автором мрачная атмосфера, как костыль удерживающая шаткое повествование от обрушения. За перечисленное — 6 из 10.

Книга эта и не фантастика вовсе, как по мне. Ибо если убрать из нее все фантастическое, она нисколько не потеряет. Да, описана в ней фантастическая идея хроноскопирования, есть какие-то «факты» из будущего, но и только. В романе есть аллюзии с другими авторами пишущими в жанре фантастики, например упоминаемое периодически «желание странного» позаимствованное, вероятно, у АБС, есть частые упоминание об инферно в человеке (хоть Рыбаков и не использует это слово, но вовсю эксплуатирует понятие), а это любимая тема Ивана Ефремова. Кстати, довольно часто роман идейно перекликается с «Часом быка», но если Ефремов сух, конспективен, рассудочен, ему интересен внешний антураж жизни людей, Рыбаков, напротив, эмоционален, погружен во внутренний мир своих персонажей.

К реализму я бы также не отнес этот роман. Да, в нем присутствует антураж и умонастроения начала 90-х. Но главное в изображаемом — дух, душа человека. Рыбаков идеализирует своего главного героя, его «хорошесть» чуть более чем та, что присутствует в окружающих нас людях, но это самая интересная сторона его характера. К тому же главный герой — будущий художник, творческая личность, тонко чувствующая и понимающая натура, вынужденно конфликтующая с окружающей его грубой, несправедливой, лживой действительностью. Выпавшие на его долю испытания, выбор «правильного» поведения не просто делают его сильным, самоценным членом общества, а и определяют будущее человечества. Так что скорее литературно произведение близко к романтизму.

Личные переживания персонажей книги, их отношение к окружающим их близким и не очень людям самая сильная сторона книги, на этом держится неослабевающее сопереживание читателя происходящему. Сюжет же в романе хотя и важен и интересен, но все же вторичен.

Хорошая книга, пища для души и духа.

После первой книги — разочаровало. Я конечно понимаю, что идея о том, что у нас возродится космонавтика еще более фантастична, нежели изобретение телепортации. Я понимаю, что Рыбаков, при всех его несомненных талантах не научный фантаст, но раз в первой книге было сделана такая заявка — надо было вытягивать

Книга-ШОК,Книга-ОТКРОВЕНИЕ!Это-действительно-ЛИТЕРАТУРА с большой буквы.Сложно даже назвать этот роман фантастическим,только концовка таковая и есть.Хочется сказать,что есть психологи по специальности,а есть психологи от природы.Вячеслав Рыбаков-это психолог от бога.Так написать книгу,чтобы читатель растворился в ней и сопереживал героям как будто находится рядом с ними-не каждому дано.Очень тяжелый роман для восприятия,хотя читается на одном дыхании.Тяжелый-потому что всю боль,унижения,подлость,предательство проганяешь через себя вместе с героями.Автор в этом романе не рассказывает нам историю,а преподает урок жизни.Такие люди как Шут-пофигисты,которые живут для себя всегда будут «на коне».И будут такие люди как Лидка,которые будут всегда пресмыкаться перед кем-то,и будут как Ева,способные только использовать людей.А Димка,простой и добрый Димка всю жизнь ишущий свою настоящую любовь и почти обретший ее в лице Инги,должен потерять ее...купившись на провокации и простую человеческую слабость.Очень сильное психологическое произведение,бьющее по всем участкам нервной системы.

Впечатления смешанные. С одной стороны, мне почти всегда симпатичны герои Рыбакова — эдакие классические советские интеллигенты, умные, светлые, но одновременно практически беспомощные в силу внутренней порядочности. Более того, я вполне разделяю многие его сожаления и наблюдения. Но. Как только Рыбаков начинает увлекаться политическими аналогиями, текст перестает быть художественной книгой, и моментально скатывается в область политического памфлета, становится грубым и наивным. А это все-таки уже не литература, это скорее крик души...

Собственно, книга о ближайшем будущем, которое уже почти настоящее. России больше нет, советские интеллигенты доживают последние дни. Книга пропитана безнадежностью и грустью об ушедшей эпохе. Финал мне напомнил Рязановский фильм «Небеса обетованные»: еще несколько хороших людей не нашли себе места в новой жизни, и у них есть один путь —

Не понравилось.

Не люблю когда так много героев и так хитро сюжет переплетён.

Да и не верю я что всё в этом мире так уж сильно взаимосвязано...

Книга, написанная большим, очень умным и начитанным ребёнком, который никак не может поверить, что несчастья, произошедшие с ним (его близкими, его веком, его страной), происходили в этом мире не один раз и до него.

Конечно, эмоционально эта вещь цепляет очень сильно — как всегда у Рыбакова. И, как почти всегда у Рыбакова, когда первое впечатление отпускает, выясняется, что есть некие логические шероховатости. Hу, о мелочах я говорить не буду. Hо вот о самом большом своем недоумении умолчать не могу.

И пришла мне в голову альтернативная теория, объясняющая описанное в книге.

Вот так. Гораздо менее весело, но намного более правдоподобно...

Как «Чистовик» после «Черновика» у Лукьяненко (хотя, как по мне, и «Черновик» только на первую треть нормальная книга) ... что попало ... экшн ... суперлюди ... только впечатление от первой части испортил ... зачем такое было писать? ...

Неровное произведение: в начале было слишком пафосно, как пионерские лозунги ... прям Маяковский в прозе ... потом слишком затянуто про терзания писателя — думал уже брошу, но затем стиль выровнялся, появился сюжет и раскрылся очень и очень даже ярко ...

Публицистику Вячеслава Рыбакова всегда читаю с огромным удовольствием. Вот и сейчас: интересно, умно, доказательно и очень современно. Читаешь исполненный сожаления: почему сам до этого не додумался? И вдруг два последних абзаца -- полный облом. Прежде всего, там даётся ответ на вопрос, который не задавался. Да и ответ-то гниловатый, дезавуирующий всё, что было написано на предыдущих страницах. Жаль... впечатление смазано, настроение испорчено.

Невозможно больно. И стыдно. За человечество в целом и за каждого из нас. Зачем – вот так? Зачем? Ни малейшего шанса, ни малейшего права на счастье. Все ниточки, сплетающиеся воедино, в итоге все равно будут порваны – и итог закономерно должен быть одним и тем же: чтобы спасти, нужно умереть. Нужно страдать. Смертью своей заплатить за сотни, миллионы других смертей. Кто сказал, что песчинка, упавшая на чашу весов, не может решить исход дела? Только вот стОит ли жертвовать этой маленькой, но правильной, пусть и не осознающей этого до конца, песчинкой ради других? Похоже, все-таки стоит. И от этого становится еще больней. За нас, за всех нас, тех, которые просто неспособны на такое, привыкших больше брать, чем отдавать, привыкших катиться по выбитой колее.

История трогает. Но еще больше трогают те моменты, которые затрагивают вопросы творчества, прочувствованные Автором, а потому прописанные просто гениально. Может, потому, что мне это очень близко, а может – потому, что Автору ничего не надо было выдумывать – он просто раскрылся читателю, заранее зная, что может быть не услышан, а может – еще хуже – не понят и поэтому оплеван. Но именно в этом и есть смысл, и именно поэтому я готов простить Автору все: и слегка затянутое начало, и сухую, излишне морализаторскую лекцию в конце, и липкую грязь, в которой вязнут и тонут его герои. В этом и есть смысл творчества: те, кто надо, обязательно увидят и поймут. Непременно поймут. И, может быть, однажды тоже спасут этот мир.

Я перечитывал несколько раз. Язык профессионала — если не выше. Внутренняя идея-покаяние и как следствие благородство мыслей. Библейский сюжет о Сарре и Агари идёт лишь фоном, на котором автор высказывает свои (через главного героя) мысли, с которыми трудно не согласиться. А как своевременно звучит :« Если религия или вообще какая-то система взглядов окажется единственной, то все властолюбцы соберутся в ней и она раздавит общество, как грузовик давит попавшую под колеса лягушку: короткий и мокрый лопающийся звук, почти неслышный в рокоте мотора, и кишки брызжут в стороны..» Мне этот рассказ очень близок

Одна из лучших стилизаций под АБС. Если сократить раза в три прямые терминологические заимствования, фразеологизмы и целые фразы из Стругацких, это был бы шедевр.

Кроме того... крайне злая новелла, но ведь «язык — выдумка. Письменность — выдумка. Законы — выдумка. Тексты Библии, и Вед, и Луньюя, и Корана поначалу возникали у кого-то в мозгу, а потом из них вырастали целые цивилизации».

Программная, если вести речь о новейшей России, вещь Рыбакова.

Практически совершенный сюр. Почему практически? Потому что тема почти бесконечной лестницы, по которой не понятно (ну, почти не понятно) зачем поднимаются герои не нова. Так что, для полноты сюрреализма, автору не мешало добавить пару коротеньких — на абзац — экскурсов. В прошлое, в будущее, в никуда)))...

Сколько прошло между падением Ивана Ильича в попытке выбить из под колес КАМАЗа беременную жену и его смертью? Секунда? Две?.. В этот отрезок уместилась, нет, не вся жизнь, а то, что он обещал сделать, что должен был сделать — и теперь сделать никогда уже не сможет... А перед тем, как янтарь сгустившегося времени окончательно рассыпался, жалко ему стало уже не себя, а только что купленного свежего, ароматного, хрустящего хлеба, с которым жена так любит пить чай. Успел ли он отшвырнуть от колес пакет, Иван Ильич уже не увидел...

Очень тяжелый и замечательно психологичный рассказ, отразивший, по сути, стандартную жизнь всего поколения.

Статья о препонах, преградах и идиотизме, которые приходилось преодолевать писателям-фантастам (да, и не только фантастам, хотя этим доставалось больше всех) в период с 1935-го по 1991-й. Сложности-то уже забываются (я сам, к примеру, с удовольствием встретил совершенно забытый сейчас критический термин «густопопсовый реализм»), а отличные произведения — остаются — и местами могут вызвать недоумение у юных поклонников фантастики, а значит, и несправедливое отторжение. Так что, именно им в первую очередь, и рекомендую этот текст.

P. S. По теме высказывались все «потерпевшие». У АБС, к примеру, в общей сложности исписан, наверное, не один том. Но, во-первых, Рыбакова, как не крути, можно считать последним «классиком» той фантастики и одним из лучших авторов «этой» одновременно. А во-вторых, его статья занимает всего шесть страниц.

Очень приличный рассказ в стиле поздней советской (ну, а чего вы хотели от 1987-го года?) социальной фантастики. Примечательно, что на десяти страницах Рыбаков сумел уместить, все, что положено этому жанру. Покорение дальнего космоса, социальные императивы и психологические проблемы.

Сам автор характеризует рассказ, как гротеск. Но до гротеска он все-таки не дотягивает. Перед нами типичная утопия, с прямыми аллюзиями к Миру Полудня. Да, гротескные несуразицы есть. Как, к примеру, отмененные деньги при неотмененных паспортах. Но, думаю, в свете текущего ребрендинга имени Иосифа Виссарионовича, большинство читателей не обратит на них ни малейшего внимания, принимая все за «чистую альтернативку» из серии «как было бы здорово, если бы...». Но даже это самое «если бы» у Рыбакова не гротескно и не сатирично, а утопично и по нынешним временам покрыто флером ностальгии.

Обычно сопоставляю прочитанное в большей степени с произведениями англоязычных авторов, поскольку элементарно больше их читаю. И отечественная фантастика мне интересна в той мере, в какой отражает наш опыт в соотнесении с остальным миром. Потому обычно сочинения о «превосходящей» роли России оставляют меня равнодушной, да чаще всего они никаких новых наблюдений и не содержат. Не говоря уж об убедительных образах. С Рыбаковым вышло не так.

Я начала читать дилогию «Наши звёзды» (интересно — будет ли третья книга?) со второй книги. Оттого у меня не возникало вопроса — где тут фантастика: упомянутая в «Звезде Полыни» мельком нуль-транспортировка престаёт быть лишь научно-фантастической аллюзией, а играет куда боле существенную роль дальше. И вообще такой способ прочтения сделал более внимательной к мелочам, «сыгравшим» дальше, таким как встреча Вовки и Симы, как разговор с майором на лавочке в Байконуре о мечте, как странности в поведении Фомичёва.

Яростное — а может, просто искреннее, без лжи перед собой — отношение к миру Кархового, Наташи, даже Бабцова — наиболее общее свойство героев романа. И поскольку автор пишет о том, что по-настоящему важно для этих людей в их занятиях в жизни, он не может вилять и в выражении своих мыслей. И каждый новый герой делается одновременно и рупором различных позиций, которые, вероятно, выражаются боле артикулированно и концентрированно, чем различные персонажи могли бы выразить это в жизни. Но ведь на то и роман, чтобы не вываливать на читателя необработанную груду, выдавая её за очередной неповторимый поток сознания.

И поэтому, видя нарочитые для меня витки «шпионских» линий, я наблюдала с растущим интересом биение авторской мысли, достигающей в романе кульминации напряжения в казалось бы логичном и спокойном объяснении возвращающегося на родину бывшего националиста Шигабутдинова, отчего он принял православие. И суть тут вовсе не в православии как таковом, а в той цели, которая начинает проглядывать явственнее сквозь жизненный путь ищущего этого человека. При всём том внутренняя логика характеров Рыбаковым везде соблюдается. Поэтому не совсем ясны упрёки с этой точки зрения.

Журанков, главный герой второй книги, пока только намечен, хотя его решение продать почку, а не закопанные чертежи, выказывет его меру честности.

О честности как о качестве мечты, той внутренней среде, без которой ей нечем дышать, эта книга оказалась для меня.

Давнно мне не попадалось книги, автор которой бы так напрямую увязывал сегодняшнее состояние общества и конкретику новостей с традицией отечественной фантастики, ставящей как планку обобщений, так и понимание перспективы, которая раскрывается с помощью фантастического допущения, столь высоко. Причём это делается на максимальном приближении к нам сегодняшним. Высоко-низко, далеко-близко. С чего начинается Родина?

Всё это изнутри, из букета перевязанных родственными и супружескими узами героев, для которых наука — не абстрактный звук, а способ и цель существования, либо та сфера, которая втянула их в свою область притяжения.

О чём говорит малое количество оценивших? О том ли, что насыщенность текста размышлениями на насущные для текущего момента темы недостаточно отрывает от него и не даёт забыться? Мало «боёвки»?

Хотя концентрация взаимно-перекрёстно женатого народа, только повышающаяся по мере развития сюжета, несколько напрягает, не думаю, чтобы это отпугивало. Видно — поотвыкли от столь настоятельного обязательства диалога с собственной совестью, который возникает при чтении рыбаковского текста.

Мне это, напротив, импонировало. Хотя и вызывало порой оторопь от того, как такой эрудированный автор временами ведётся на откровенные утки (в основном в отношении американских реалий, вроде избиения лесбиянками беременных женщин).

Основной тезис о том, кому может «даться» новый способ освоения мира, вызвал у меня совершенно естественное приятие. Сразу вспомнилось читанное о необходимости изменения науки с учётом законов этики у Донны Харауэй и Урсулы Ле Гуин, Ивана Ефремова и, совсем недавно, Виктора Булгакова, чей роман в сильно сокращённом виде мы опубликовали в № 43-44. О том, что если мы не искажаем законов природы, а постигаем, как следовать им, умножаются возможности совершенствования и счастья. Вот такие высокие категории совмещаются.

Герои в романе, даже эпизодические, обрисованы ярко. «Шестикрылая» Сима притягивает читательский, а не только мужские взгляды на пляже Эйлата с первых страниц, а потом пропадает едва не до конца книги. Но в ней явно заложен гораздо больший потенциал, и ожидания вознаграждаются вполне. История Катерины и троих её мужей составляют сущую энциклопедию российской жизни конца 90-х- 10х гг. Шпионская сеть показана тоже «по-домашнему», как почти неустранимый спутник современной науки. Хотя, мне она показалась ненужной — и без неё вполне сюжет полнокровно бы развивался.

Журанков вышел совсем родным.

В книге есть ещё приметы, приближавшие описываемое действие к местам, где я сама выросла — около площади Индиры Ганди в Москве, и вокруг пруда перед китайским посольством не один год гуляла школьницей, а потом, когда уже родился сын — с коляской.

А литературных примет и не счесть, самые явные — Эпсилон Тукана и Наиль-Дар, не говоря уже о Полдне.

Словом — книга, чтение которой не будет зряшным делом, а герои вспомнятся не раз.

Семь лет прошло — и можно принять, как данность, что продолжения нет и не будет. В принципе, читая роман, я понимал, что автора начинает заносить, а то и просто выносить из картины мира, которая была на протяжении остальных романов. Утопия становилась все менее утопичной, правда альтернатива оставалась все такой же отталкивающей. (Правда сольных вещей Алимова, которые должны относиться к этому миру я так и не прочел — но кто знает...) Роман, который должен был открывать трилогию оказался таким..., что до трилогии дело просто не дошло. Оно может и правильно, такие циклы могут продолжаться бесконечно долго, но ощущение недосказанности не лучшее, что должно оставаться у читателя.

Вопросы веры, традиций, одержимости, фанатизма, которые доводят людей до сумасшествия — сложны настолько, что сломался даже великий Ван Зайчик. И вопрос/проблема существования ютаев в окружающем мире исключительно важен для жителей Ордуси, но стоил ли он того, что читатели потеряли писателя Ван Зайчика — я, честно, не знаю. Нового Ван Зайчика не предвидится, а Ордусь грозит стать легендой начала века, которая была гениально задумана и практически безупречно исполнена, кроме того момента, что у каждой Истории должен быть четкий конец (Сэм и Фродо подтвердят), а окончания на полуслове — хороши (мол, жизнь продолжается), но Ордусь заслуживала другого.

Я бы сказала, что это такая, всколыхивающая душу вещь. Она, собственно, про бессилие всемогущества. Сплошные аллюзии на разговор Пилата с Христом в трактовке Булгакова, и размышления о «добрых людях» в том числе. И вообще о людях. И о любви снова.

С мыслями.

Когда хочется чего-то умного и настоящего.

Умная вещица, заставляющая задуматься о вещах достаточно любопытных, хотя и несколько спорных: субъективности понятия «хорошего» и «добре», как возможном источнике последующего зла.

И мысли в книге хорошие, умные, и сюжет, хотя и простенький, но складный и логически стройный, и текст качественный и без ляпов, и, даже, какая-никакая, а детективная интрига есть, но... читать роман, особенно первые его две трети, достаточно скучно: динамики мало, текст в основном повествовательный и говорится в нем о вещах или уже хорошо известных и, даже, надоевших по первым четырем книгам цикла, или просто малоинтересных.

Хотя при вдумчивом, неторопливом чтении, наверное, и от него можно получать удовольствие, благо задуматься и провести аналогии с нашей действительностью в книге есть где.

Про плюсы сказано много, не буду повторяться, поэтому пройдусь по минусам:

- поток сознания в конце книги только портит картинку. Из казино нужно уходить вовремя;

- «анахронизмы» а-ля Стругацкие придают повествованию вид не «о 70-х», а «написано в 70-х», что опять таки на пользу не идет;

- правдоподобие «неожиданно выскочившего авто» (ага, ночью, в пустом городе) оставляет желать лучшего. Эдакий рояль в кустах.

Тем не менее, итоговая оценка на высоте: за красиво и душевно расписанный «эффект бабочки».

Мрачно и жестоко, вызывающе и бескомпромиссно, абсурдно, но талантливо. И это ещё не всё, но давайте по пунктам.

1. МРАЧНО И ЖЕСТОКО. Остатки человечества (а по сути уже всё человечество) направляется в некуда из ниоткуда, пересекая занесённые песком города. Идет оно (человечество), а точнее бредёт не имея особой цели, кроме как выжить. Атмосфера этому в рассказу и слог автора как нельзя к стати. Автор не даёт человечеству второй шанс, а делает человека зависимым от иных существ и от внешних обстоятельств.

2. ВЫЗЫВАЮЩЕ И БЕСКОМПРОМИССНО. Автор не делая лишних отступлений и моральных экивоков вызывающе и бескомпромиссно преподносить читателю одни из самых зловещих пороков загнанного в угол человечества: равнодушие и предательство, подхалимство и трусость.

3. АБСУРДНО, но ТАЛАНТЛИВО. Абсурдность рассказа вытекает из нескольких моментов: падающая Луна, разумные крысы, способные держать автоматы, схематизм имён и характеров, рваное повествование и весь антураж рассказа в целом. Но именно эти моменты, а также общая смысловая нагрузка заставляют говорить о безоговорочном (и специфическом) таланте автора.

Жуткий, страшный, реалистичный, наполненный глубоким смыслом и безмерно талантливый рассказ. Читать его страшно, но страшнее, это тот шок в котором пребываешь после последней страницы. Рассказ на дающий ни человеку, ни Богу второго шанса. Жалко и страшно.

http://kobold-wizard.livejournal.com/467572.html

Я уже и не помню как эта книга попала ко мне на ебук. То ли аннотация понравилась, то ли посоветовал кто-то. Просто в определенный момент решил, что пора бы прочитать. До этого о Рыбакове слышал лишь про Гравилет Цесаревич, и то слабо представляю о чем он.

Про «На будущий год...» сразу скажу, что это памфлет. Местами очень дешевый в своей злобе. Рыбаков, издеваясь над постсоветской действительностью часто скатывается на уровень плоских анекдотов. Например, в случае названий фармацевтических препаратов. Такие перегибы часто проскакивают по тексту и мешают приятию описываемого мира. Хотя с другой стороны от этого даже страшнее: ведь многие проявления дикого идиотизма воспринимаются как нечто привычное.

Собственно это роман о том, какой могла бы быть Россия, если бы сбылись все кошмары наших патриотов.

Основной сюжет строится вокруг отца и сына, которые встретились после долгой разлуки. Ничего сверхординарного, просто родители устали друг от друга. Отец — такой вот человек старой формации, идеалист-интеллигент, не сумевший подстроиться к капризам времени, а сын — просто оболтус, выросший в стране, где в школе продают пиво, а завуч просит принять меры за просмотр с друзьями фильма «Иван Васильевич меняет профессию». Клин вышибают клином, и из такого маразма их может вытащить только свихнувшийся старичок, когда-то работавший в ракетной промышленности.

«Интересно, а вот когда, скажем, родаки учились в учебниках больше вранья писали или меньше? Наверное, не меньше. Только, наверное, в другую сторону. Но, блин, врать про себя, чтобы выглядеть получше, — естественно, по жизни все нормальные так делают. Иначе на рынке и пяти минут не продержишься, схарчат. А вот врать про себя, чтобы выглядеть хуже... Дурка, в натуре.

Но разве это про себя? Это ж про СССР...»

Итого: Эта книга местами груба, местами наивна, местами достаточно умна. Во многом ее портит именно злободневность. Однако роман стоит прочитать ради финала, который дарит пусть наивную и глупую, но надежду.

Страшно. Страшно одиноко. Неверотно одиноко, до слез. И даже Бог в наших брошенных домах только гость, редкий гость, когда уже больше некому придти.

такие произведения надо читать — они, может, для искушённого читателя много нового не открывают, но в них есть такая огромная сила душевности и Человечности, что сердце переполняется эмоциями до такой степени, что Вселенная превращается из чего-то Огромно-неосознанного во что-то вполне Определённо-осмысленное. Взаимосвязь всего живого и неживого — об этом уже говорилось не раз, но, когда «на наших глазах» происходят события столь оживлённые (благодаря мастерству автора) и разворачиваются судьбы людей, в реальности которых очень сложно усомниться (опять же благодаря мастерству автора), то невольно пытаешься... увидеть и почувствовать это что-то большее... поверить... хотя бы на... четыре дня — пока волшебство, созданное с лёгкой руки Дымка, не растает под лучами полуденного солнца.

Если первая книга цикла восхитила читателя чудесным альтернативным миром, вторая и третья были злободневными и обладали динамичным, интригующим сюжетом, то о четвертой и сказать-то просто нечего... Абсолютно бесцветная книга ни о чем: действия мало, интрига какая-то мелкая и неинтересная, а то, что описываемый мир в ней все больше и больше становится похожим на наш, реальный, со всеми его недостатками, тоже скорее разочаровывает, чем радует. А ватные, на меху и просто-просто-просто халаты, засаленные, старенькие, но чистые и новые, на каждом из персонажей романа начинают уже потихоньку и надоедать.

При этом следует отметить, что сам писательский талант Рыбакова в этой книге никуда не пропал: сюжет стройный, ляпов нет и в помине, текст читается совсем неплохо...

Осталось странное впечатление от этой повести. Более всего сравнимое с салатом. Слишком много ингредиентов, и в результате мне попросту не удалось понять, о чём это. И вот подумалось — а может быть, ни о чём? Вот просто ни о чём, и всё тут.

Язык АБС почти скопирован. Вот почти их. И структура фраз их, и герои говорят так же умно-устало, лишь с поправкой на изменения в современном русском. И прекрасные метафоры, и языковые находки — это всё есть. И в то же время заметно, что язык — скопирован, нет-нет, а прорываются обороты, для АБС нехарактерные.

Сюжет — а вот сюжет мне показался диковатым. Утрированным сверх всякой меры. И тупость невесты главгера утрирована, и переживания самого главгера, и примитивность сценария, да и самого режиссёра. И сложилось впечатление, что автор, взяв взрывное эпатажное начало с пидарасами, дальше не вытянул. И сбился на штамповку. Вот этот лагерь на Марсе — очень уж штампованный. И стукачество до того безобидной героини — штампованное. Ну, и выходка Юрковского в финале показалась роялищем в кустах. Как, собственно, и весь финал — словно автор не нашёл, чем закончить, и выдал вот это.

В результате осталось впечатление непродуманности, мешанины и винегрета.

При несомненно высочайших художественных достоинствах текста осадок остался мутный и, скорее, отрицательный. И эпатаж с гомосеками тут ни при чём.

Чрезвычайно сильный рассказ. Ужасающе сильный.

Мастерски описанный апокалипсис на кончике пера в трех страницах. Все прелести ядерной зимы и окончательной кончины мира. И плачущий Христос — как эпилог.

«Евразийская симфония» для меня — мотиватор хорошего настроения в моменты депрессии. Есть немало книг веселее, с более прикольными героями... но мне походит это. Пожалуй, за исключением «Дела непогашенной луны». Вроде бы и герои те же, и в других книгах тоже были грустные и трагичные эпизоды, но остальные... мотивируют. Респект авторам за позитив.

Этот мир преисполнен спокойствия, неторопливости, предсказуемости и социальных гарантий. Власть мудра и лично снисходит до объяснения своих поступков. Юная принцесса, само совершенство и воплощенный аристократизм, та, на которую было страшно поднять глаза, оказывается верным боевым товарищем, и может, даже чем-то большим?.. Две прекрасные женщины, так искренне любящие главного героя всей душой и телом, дружат и живут в мире и согласии друг с другом.

Мечта нереализовавшегося в этой жизни страдальца.

Вам хочется туда?

Тогда у вас, видимо, совсем плохо получилось здесь.

Мои соболезнования.

Написано задушевно, лирично. Жаль, что тема параллельного мира раскрыта слабо и дается как-бы мельком, чуточку роялем в кустах тренькая. Князь-коммунист прикольно. А в целом понравилось. Лирическая линия много сглаживает.

Прочитал книгу по рекомендации Фантлаба, не разочаровался — система работает! Очень понравилось, не много вспомню фантастических произведений, где так ярко передавались бы переживания героев, вызывали бы такй же отклик в душе (прямо до мурашек по коже). А описание того, как зарождается Любовь, мне вообще крышу снесло... Хотя некоторые тут говорят о «картонности» отдельных персонажей, но, мне кажется, это не недоделки Автора, а просто люди такие описываются — «картонные» (сам таких в жизни встречал немало...). Книга очень сильная и обязательна к прочтению, я бы вообще её в школьную программу включил.

Маленький минус — это, как ни странно, фантастические элементы — набор штампов: «хроноскопия», «космическая чума», «эффект бабочки», мной воспринимались как довольно чужеродные включения в хорошее драматическое произведение. Хотя главная мысль Автора, о том, что всё в жизни происходит не просто так, и разные чудаки это спасители человечества — мне понравилась.

***

Сегодня случайно в лужу наступил, хотел сматериться, а потом подумал — а может я этим человечество в будущем спас...:smile:

Отлично. В русской фантастике одно из лучших произведений. Да и фантастика ли это... Оставляет такое впечатление, такой след в душе, что запоминается на долгие годы, если не на всю жизнь. Читал лет 10 назад, до сих пор помню.

Книги Рыбакова никогда не были «приключениями тела», а идейная составляющая «Звезды Полынь» — возрождение забытой мечты о покорении космоса под заботливым присмотром частного капитала — мягко говоря, не впечатляла, отдавала химерообразностью. И сам автор, разумеется, не мог этого не понимать, не мог не попытаться как-то исправить положение, отчего книга вышла довольно-таки невнятной, противоречивой, перегруженной вставными объяснениями того, что не удалось передать через слова и поступки героев.

Поэтому новый роман «Се, творю» ожидался с надеждой и тревогой: увидим ли мы прежнего Рыбакова, сумеет ли он доказать, что прошлая неудача была случайной, или же бытующее в определённых кругах мнение, будто бы Вячеслав Михайлович исписался, так навсегда и остался в восьмидесятых-девяностых годах уже прошлого столетия, всё же имеет под собой некое основание.

И первые же страницы новой книги вроде бы развеяли все сомнения: да что вы, господа, ерунду всякую говорите? вот же он, Рыбаков, никуда не делся! Такой плотности мыслей и чувств в обычном диалоге, когда каждое слово имеет скрытый подтекст, каждый взгляд — особый смысл, каждый жест — важное значение, пожалуй, не способен добиться ни один другой автор. И если такое гурманство нам предложено при встрече второстепенных, даже эпизодических персонажей, что же будет, когда на сцену выйдут главные герои? Сразу же вспомнились кухонные разговоры Симагина с Вербицким из «Очага на башне», такие же напряжённо-пронзительные, как, допустим, встреча Пилата с Каиафой в булгаковском «Мастере».

Однако такой текст требует серьёзной читательской работы. Нормальный человек, в обычной своей жизни, редко попадает в ситуации типа «Штирлиц знал, сколько будет дважды два, но не знал, знает ли об этом Мюллер». Он попросту долго не выдержит такого напряжения, даже если будет просто читать об этом. Ему необходим хотя бы кратковременный отдых между подобными сценами. Но в том-то и беда, что пауза слишком затянулась. Встреча разноимённых зарядов большой мощности всё откладывалась и откладывалась, а сами по себе не совсем, скажем так, положительные герои почему-то оказались, в отличие уже упомянутого Вербицкого, тускловаты, с невзрачным каким-то внутренним миром, напоминающем то ли сумрак Лукьяненко, то ли «пыльный мир» Лазарчука.

Возможно, всё дело в неудачном дроблении одного антипода на кучку антиподиков. Мало того что традиционная для отечественной фантастики пара Профессор — Писатель видоизменилась в неравноценную Профессор — Журналист, чем уже проиграла и «Сталкеру», и «Очагу», так ещё и Журналист разделился на три ипостаси, одна из которых перестала интересовать автора ещё в первой книге, вторая настолько резко ушла в духовный штопор, что последовательность необратимых изменений смогли бы зафиксировать разве что специальные высокочувствительные приборы, а третью автор упорно выдавал за этакого современного… ну да, опять Штирлица. Которого, оказывается, теперь уже не нужно никуда забрасывать, он и в своей стране может так же героически шпионить на пользу… чью? своей страны?

Ну да ладно, это вопрос действительно сложный, вернёмся лучше к тому, кто поначалу представлялся главным антагонистом — Бабцеву. Да, он нехороший человек, не любящий Родину, пусть даже предающий её, подонок, враг. Но он ведь умный враг. Поэтому откровенно покоробило от эпизода в театре, когда он с замиранием слушал какой-то запредельный бред. Добро бы ещё про совок — тогда можно было понять его реакцию, а так… Раз уж у нас тут всё время всплывает Штирлиц, позволю себе процитировать гениальную фразу из пародии на «Семнадцать мгновений весны» в передаче «Большая разница»: «Да бог с ней с правдой, дайте мне что-нибудь, во что не стыдно было бы поверить». А в это — именно стыдно. Это уж как-то слишком напоминает придурковатых фрицев из советских же фильмов «про войну». Причём, и здесь автор всё прекрасно понимает, позволяя одному из героев сказать про Бабцева: «Он, в сущности, неплохой. Это же страшное дело — так хотеть хорошего и так навыворот его себе представлять». Понимает, но собственную неприязнь к герою преодолеть не может.

И при этом нельзя ведь сказать, что авторское неравнодушие — это плохо. Убедившись и на своём, и на чужом опыте, что героев не следует оставлять без присмотра в комнате, где исполняются желания, что даже Сталкер не помешал Профессору протащить с собой бомбу, а уж Симагин, при котором и вовсе проводника не было, сам умудрился передать Вербицкому почти такую же бомбу — кассету, уничтожающую любовь, Рыбаков решил застраховаться от подобных случайностей. Его мечта попросту не даётся в руки нечестным, корыстным людям. Но и этого автору показалось мало, он решил лично исполнить роль Сталкера и предупреждать героев об опасности. И ах, как этот внезапный прорыв автора в виртуальность в первый раз шибает по мозгам! Читаешь: «Да не белиберда это, уже в открытую закричал я», и вдруг вздрагиваешь, ошеломлённо трясёшь головой, перечитываешь — не померещилось ли? — нет, всё так и написано. Эффектно, неожиданно, смело.

Но потом, когда тот же приём повторяется в сцене гибели Журанкова, результат получается совсем другой. Нет, никто не говорит, что нельзя убивать героя во имя торжества идеи. Не высший пилотаж, конечно, но допустимо. Напрягает лишь то, что Журанков, по бесконфликтности своего характера никогда бы не додумался пробраться за забор, не тот он человек, чтобы штурмовать преграды. И автору пришлось долго объяснять, почему он так поступает, по сути дела подталкивать его к роковому шагу. И вроде бы такой же, как и в первом случае, крик души: «Ну не делай же глупостей», теперь уже звучит до ужаса фальшиво. Может быть, кому-то эта фальшь и сошла бы с рук, но только не Рыбакову. Что позволено быку — не позволено Юпитеру.

А дальше пошла совсем уж тоскливая, да к тому же ещё и политизированная безнадёга. И вот в этот момент, когда, казалось бы, книга уже окончательно испорчена, Мастер всё-таки возвращается. Триумфально, под просветлённые читательские всхлипывания и чуть ли не слёзы умиления. Мало кто из современных писателей способен так ярко и образно, так просто и естественно нарисовать человеческое счастье. Мало кто отважится на стене, испоганенной надписями: «Толян — лох!» «Смерть хачам!» «Долой власть чекистов!», нацарапать трогательно-наивное: «С + В = Л». И уж совсем никому другому не пришло бы в голову отправить влюблённую парочку прогуляться на Эпсилон Тукана.

Ну как тут не сказать автору спасибо за возращение славянке мечты, за его веру в то, что есть ещё люди, этой мечты достойные. Пусть немного, но ведь есть! Правда, Рыбаков не был бы Рыбаковым, если бы ещё раз не перевернул всё с ног на голову, выдав в финале мрачный прогноз будущего человечества. Но что уж с ним поделаешь — такой человек. И, наверное, не остаётся нам ничего другого, кроме как и его книги тоже любить такими, какие они есть, а не какими мы хотели бы их видеть.

Давно я не читал таких хороших книг. Давно не ждал просто по-детски наивно от Автора (Творца) чуда — ну верни ты его, так нельзя с людьми! Но... не вырубишь топором.

Спасибо Вячеславу Рыбакову за умную книгу.

Это одна из перых фантастических книг, которяя «зацепила» по-настоящему. могу перечитывать бесконечно. Книга, которую я мужу читала вслух ( сам он не очень увлекается чтением).

Отдельные главы помню почти дословно.

Шедевр! И этим все сказано.

Ну и еще маленькое дополнение: была в походе по горному Крыму 6 дней(все как положено, с рюкзаком за плечами). Эту книгу мне случайно вернули перед самым походом и она прошла весь путь у меня в рюкзаке. Хоть и было тяжело, хотелось выкинуть «лишние» вещи, но избавиться от этой книги не возникло даже мысли..

Хороший мир, добрый. Хотел бы я жить в таком.

Отличный рассказ. Жалею что не повесть. И даже не роман. Очень уж уютный мир. И не хочется давать оценку возможности данного мира. Мог ли быть Сталин таким. И каким он был на самом деле? Злым ли, добрым ли гением ли, злодеем ли. Для меня главное, что это Россия и что люди в ней счастливы.

Похоже, этим романом В. Рыбаков в основном завершил создание собственной Утопии, начатой ещё «Гравилётом «Цесаревич» и продолженной и в р-зе «Давние потери», а теперь вот ещё и циклом «Наши звёзды». (Да и эпопея «Плохих людей нет» явно примыкает в направлению этой Утопии: здесь создан альтернативный социум Ордуси, где не принимается ни одно нововведение, если оно не выдерживает этической проверки.)

Писатель настойчиво связывает дальнейшую судьбу человечества и мира с Человеком Высоконравственным, — у автора даже сама возможность создания принципиально новых научных идей неотделима от нравственной основы общества (как, например, в «Гравилёте»).

В «Се, творю» сделан ещё один большой шаг в развитие сходной идеи: воспользоваться плодами революционного открытия могут также исключительно представители вида «Хомо Этикус Супериор» — Сверхчеловек Этический. Им и суждено буквально вывести человечество с обречённой Земли к звёздам...

Модель Утопии создана. Остаётся пополнить её беллетристическим содержанием и, — буде автору достанет мастерства — жизнью.

По-видиму, продолжит писатель и развитие Утопии Высокого Эроса ( в этом он также — верный последователь И. А. Ефремова). Но это — отдельная тема...

Непростое во всех смыслах произведение, как просто для чтения, так и по идейному наполнению. Рыбаков по каким-то своим соображениям (думаю это было предумышленно) не разбивает текст, когда меняются герои. Читаешь про одного героя, и сразу, без отступов, новых глав или чего бы то ещё начинается повествование о другом герое. И ты не сразу понимаешь, что уже читаешь о другом человеке. По началу это очень сильно сбивало толку, пока не познакомился и не узнал всех героев. Потом уже привыкаешь.

Что важно, в первой половине произведения отсутствует какая-либо фантастичность, и создается впечатление, что читаешь просто повесть о людях 70-х годов в СССР, об их судьбах и переживаниях. Так что мне хоть и вроде нравилось, но я всё ждал, когда же начнётся фантастика. Она началась, но не она главная в произведении.

Молодые герои повести такие разные, но все интересные, их метания в поиске своей половинки так похожи, хочется сказать, раскрой глаза, вот же она, но не так то просто найти и увидеть того человека, который по настоявшему будет тебя понимать и быть твоим Тем/Той единственным/единственной. Дима тоже наступает на эти грабли, когда он по ошибке принимает за Ту Самую девушку, которая по настоящему ему не нужна, он занимается самообманом.

Есть у меня и некоторая придирка к одному важному моменту в конце

В целом, хоть и начинал я читать с трудом, повесть мне очень понравилась, и что самое главное я познакомился с интересным автором Вячеславом Рыбаковым, и в дальнейшем я обязательно продолжу знакомство с его творчеством.

В свое время я мгновенно выкупиа рыбаковскую закваску за маской ван Зайчика — именно по следам «Гравилета». Один у нас он, пламенный поборник полигинии)))) Талантливая, искренняя, возвышенная проповедь чистосердечного мужского б-(козлизма)-ства в притянутом за уши фантастико-политичеческом антураже. Антураж, кстати, в Ордуси сильно лучше — видимо, за счет соавторства. Тут же фигуры Горбачева и Ельцина (одна в нимбе, другая политая грязью) — вызывают ощущение, что автор заставил меня читать телевизор.

И наконец. По самой своей сути что панки, что металлисты были для моего поколения альтернативой развитию гоповско-патцанско-бригадного типа. То есть, как бы не боялся автор молодежи, как бы не демонизировал ее — и будущее (в противостояние белым воротничкам белой гвардии белого-белого прошлого) шанс быть утопленным в сортире именно неформалами у него очень маленький.

Если соскоблить сопливую романтическую часть, никак кстати не связанную с основной линией, то получится неплохой мистический детективчик с гуманитарным уклоном.

Не могу сказать, что Рыбаков – мой любимый автор. А этот роман мне вообще не понравился из-за грубой антизападной риторики, дочитывал лишь для того, чтобы узнать: а чем все это кончится. Про анти-западную риторику романа пистаь не буду — тут до меня написали очень верно.

Но что касается упреков г-на Савина (Cawwin) в адрес Рыбакова, то они, на мой взгляд, не всегда справедливы. Да, Рыбаков больше не пишет так, как хотелось бы г-ну Савину. Но зачем упрекать его в глупости? При всех своих тараканах Рыбаков – автор неглупый.

Просто г-н Савин не понимает в принципе, когда автор нарочно искажает реальность, доводит происходящее до абсурда, чтобы подчеркнуть свою мысль, создать образ. Савин воспринимает все написанное буквально и с жаром кидается доказывать, что такого просто не может быть. Да и так ли абсурдна идея с Таврическим садом? Помнится, там в самом деле одно время хотели что-то строить. По мне, так если бы в романе решили вырубить не Таврический, а Летний сад – и это можно было бы счесть ПОЧТИ реальностью в нынешних условиях.

Опять же абсолютно любому здравомыслящему человеку ясно, что в реальности Буран уже невозможно отправить в полет. И вопрос не в том, собьет его ПВО или нет. Буран у Рыбакова – это символ. Но опять Савин кидается доказывать, что автор не в теме. Скоро, видимо, начнет требовать, отчеты испытаний в конце книги и расчеты. И справку от ПВО — собьют они Буран или пока будут репу чесать — успеет улететь.

Казалось бы, что за чтение -- автореферат докторской диссертации? Но в данном случае читать диссертацию не менее увлекательно, чем публицистику Вячеслава Рыбакова. Нравственные императивы, которые ограничивали каждый шаг китайского бюрократа... если не желаешь потерять кормную должность -- изволь быть примером для окружающих. И, хочешь -- не хочешь возникают параллели с нашей действительностью. После прочтения реферата, Китай периода Тан стал много ближе, а его бюрократия -- словно мать родная.

Вячеслав Рыбаков -- не поэт. В лучшем случае, он исполнитель песен на собственные стихи. Но «Птица» написана на столь высоком градусе нервного напряжения, что неизбежно переходит в разряд высокой поэзии.

Люблю писателя Вячеслава Рыбакова за его пронзительную прозу, за его волшебный слог, за естественность, которая кому-то может казаться нарочитой, но мне-то, постоянному читателю Рыбакова, ждущему его новых произведений, с незапамятных времён отслеживающему его эволюцию, понятно, что эта пронзительность, сдирание с себя кожи и надрывная эмоциональная откровенность, граничащая, на взгляд некоторых, с бесстыдством – это настоящий Рыбаков, он на самом деле так думает, он и читателя пытается объять и разоружить своей откровенностью. Герои Рыбакова отнюдь не супермены (правда, обычными людьми их тоже не назовёшь), они много размышляют-рефлектируют, это такой авторский приём – писатель, подробно излагая сомнения персонажей, разбирается вместе с читателем в противоречивом и трагическом бытии нашем. Кстати, Рыбаков и в публицистике своей так же эмоционален и откровенен. За что и страдает. Обзывают его по-всякому… Конечно, в художественных вещах Рыбакова его фирменные публицистические вставки могут запросто отпугнуть читающего (читатель у нас разный: кто-то ещё не дорос до размышлений, кто-то никогда не дорастёт), но для меня они всегда не менее интересны, чем непосредственно сюжет (и в «На чужом пиру», и в «На будущий год в Москве», и в «Звезда Полынь» и в «Се, творю»). Другое дело, что я не всегда согласен с заявлениями и выводами Рыбакова-публициста. Но как спорить с художником? Он так видит. А Рыбаков – настоящий художник, мастер… Отечественной фантастике бесконечно повезло, что он есть у нас: писатель от Бога, замечательный стилист, человек прошедший школу братьев Стругацких; драбант Бориса Стругацкого, давно выросший в самостоятельную, независимо и отдельно мыслящую личность, часто несогласную с учителем; учёный-филолог, отлично разбирающийся (редкий случай!) в научно-технических проблемах, смело берущий сочетание научных парадоксов с парадоксами этическими за основу сюжета своих произведений; публицист, искренне болеющий за Россию, напряжённо размышляющий о её политическом будущем и настоящем…

Как-то я писал о «разрывах» между словами, о давно всем известной истине про мысль изреченную – вот и у Рыбакова мимоходом, но тоже есть об этом: «Одним словом не сказать. Даже двумя. Вселенная — сложная механика, её коротким определением не уговоришь, не обманешь… Сказал — опошлил. Лучше даже не пробовать». Но как раз именно Рыбаков умеет адекватно передать словами свою Вселенную, не искажая и не опошляя её. Мне так кажется… Подробнее о романе ничего писать не хочу, тут уже есть отзывы, пересказывающие содержание. Читая, я весь был там — в тексте, эмоционально и почти физически, мне стало совсем худо, когда автор жутко убил … (не скажу кого). Впрочем, худо, наверняка было и Рыбакову, который вдруг сам, незаметно, исподволь начинает появляться на страницах книги, то ли как автор, то ли как Творец, пытаясь что-то подсказать героям, помочь им, спасти их, но они настолько живые и настоящие, что уже не слушаются Сидящего на престоле…

P. S

«Се, творю» — научно-публицистический любовный шпионский фантастический роман. Чтение следует начинать со «Звезды Полынь» — первой книги цикла «Наши звёзды», в который входит и «Се, творю».

«Давние потери» — редкая метафоричная «альтернативка». Это, скорее, не сценарий «светлой реальности» с «добрым товарищем Сталиным», но символ утрат во всех сферах общественной жизни, всего того, что изымалось из реальной действительности, пока не получилось то, что имеется ныне.

В какой-то мере рассказ объясняет нынешнюю популярность «брэнда» (зарегистрированной торговой марки) «тов. Сталин» у многих современных авторов. Все эти задушевные беседы со Сталиным, Берией, попытки «переиграть» историю...

Другим аспектом альтернативки являются сценарии «естественного» развития истории: что было бы, если бы не досадные аномалии Клио. Сценаристы альтернативной истории утверждают, — в некоем будущем (в разной степени отдалённом) все «ветви» развития сходятся, — в некоем «инварианте»...

Если в первом романе цикла Великая Ордусь представлялась читателю эдакой современной утопией, в которой совсем неплохо было бы и пожить, то в третьей книге авторы собственно про утопию уже почти и не вспоминают: главное в ней — это уже проблемы. Правда проблемы, поданые, как и раньше, в обрамлении детективного сюжета. Сюжета, с одной стороны накрученного-закрученного, а с другой — наивного до разочарования (может, конечно, эта наивность тоже своего рода стеб, только уж очень завуалированный :smile:).

А вот идея добровольно отказа от исследований в области генетики, при всей своей простоте, хороша. Здесь авторы сразу убивают даже не двух, а трех зайцев. С одной стороны это действительно морально-этические проблемы проведения исследований в таких опасных областях, с другой — показ того, что из таких исследований может выйти, а с третьей — ну как тут не вспомнить и не взгрустнуть о признании в нашей стране лженауками кибенетики и генетики.. Расхлебываем-то сие до сих пор...

В общем: книга умна, злободневна, занимательна, но мир, описанный в ней, увы, уже не очаровывает, а герои, хоть и выписанные достаточно ярко, чувства сопереживания не вызывают.

Перечитал отзывы, и вот чему удивился. А что такого милого и радостного находят читатели в Ордуси? Умильно-радостная интонация автора (авторов). Это они умиляются и любуются. Мир, где за разбитую витрину или появление в метро в нетрезвом виде секут, а не штрафуют лишь потому, что после уплаты штрафа придется голодать (сразу можно оценить величину зарплат в этом мире). Знаете, мне лично доводилось и разбивать стекла, и навеселе ехать в метро. За стекла заплатил и не умер с голоду. Но вот категорически не хотел бы, чтобы меня за эти проступки высекли. Видимо, поклонники Ордуси жаждут порки. Там много еще подобного в мелочах — и женщина-реставратор, которая не может прокормить одного-единственного сына, и необходимость докладывать о своих действиях в партбюро (как бы они ни назывались). Все это вроде как бы подано с юмором, но на самом деле — всерьез.

Понравился книжный магазин, где пьют чай. Но теперь такие магазины появились в реале. Можно и книгу почитать, и чай-кофе попить. Надеюсь, все остальное не осуществится.

Что касается жизнеспособности альтернативки, то, по моему мнению, альтернативка не обязательно должна быть убедительной — на то она и альтернативная история, то есть вариант неосуществленный. Другое дело – что именно хочет показать автор и что сказать.

Что касается Ордуси, то она мне не нравится. Не только потому, что фактически это политый сиропом совок, а еще потому, что западная культура мне куда ближе, чем китайская. Ничего против означенной культуры не имею, но не мое это, не моя атмосфера.

Лет 40 назад ленинградский четвероклассник Слава Рыбаков дочитал повесть Стругацких «Далекая Радуга». Повесть рассказывала о вышедшем из-под контроля научном эксперименте и завершалась, вопреки традиции, гибелью почти всего населения земной колонии. Ну, то есть не самой гибелью, а всеобщей гордой готовностью к неотвратимой. Слава написал авторам знаменитое письмо с отчаянной просьбой: «Припишите там что-нибудь вроде: Вдруг в небе послышался грохот. У горизонта показалась черная точка. Она быстро неслась по небосводу и принимала все более ясные очертания. Это была «Стрела». Вам лучше знать. Пишите, пожалуйста, больше».

Авторы не приписали. «Стрела» не прилетела. Слава вырос, стал лучшим учеником Бориса Стругацкого, видным востоковедом и прекрасным писателем, точно и сильно разрабатывающим жилу этической фантастики. А потом вдруг обнаружил, что Волна не остановилась, всё кругом — Радуга, и вся надежда только на «Стрелу». И принялся раз за разом приписывать к нашей Радуге «Стрелу», придавая ей все более ясные очертания — то принципов Кун Цзы, русского духа и советского интернационализма, то челнока «Буран», то устремленных в будущее разговоров про прошлое. Теперь вот замахнулся

«Се, творю» — вторая часть трилогии «Наши звезды». И сюжет, и идеи делают вид (поначалу), что линейно продолжают первую книгу, «Звезда Полынь». Там, значит, безымянный олигарх давал деньги на сколь-нибудь близкую к тексту реализацию строчек из старой советской фантастики, а болеющий за страну академик собирал с человеческого бору последние сосенки, способные приподняться над свинцовыми мерзостями — к звездам. А сосенки ссорились, мирились, много, развернуто и немножко пародийно говорили-рзмышляли и выпадали из русофашизма в приятный такой патриотизм, а из либерализма — в шпионский пиндософашизм. В общем, было интересно, но не слишком понятно, а к чему все, собственно.

Вторая часть тенденцию развила, но не усугубила — а заодно сделала пару-тройку кульбитов, которые к бабушке стряхнули все родимые пятна первой части и позволили развивать какие угодно линии в какую угодно сторону. Рыбаков этими возможностями умело воспользовался.

Выяснилось, что, к счастью, в звезды и железки все не вперлось, что главное — на Зземле, что не все шпионы одинаково вредны, и что татарово место не бывает в пустоте. То есть натурально: в «Се, творю» скинхед плюс еврейка равняется любовь, защитой от отвратительной, как соответствующие пальцы, власти служат интеллект, любовь к Родине, гласность и функельшпиль, а главный гений не то что изобрел новый шаттл, а без малого просчитал божий промысел — ну или его транспортную составляющую.

И поначалу читать это было немножко стыдно, как слушать любимого родственника, который, то ли подвыпив, то ли расчувствовавшись, объясняет, почему надо любить мамку свою, которая у тебя, понимаешь, одна — и она тебя рОдила, ты понял, нет? Тем более, что как раз публицистичность, монологичность и карикатурность, вызывавшие досаду в первой части, никуда не делись. Заставляя грустно вспоминать, как длинно и печально завершался другой многообещающий цикл, книги которого назывались библейскими строчками.

А потом в тексте возник сам автор, тщетно пытающийся урезонить буянов и прокламаторов — и стало забавно.

А потом случился первый сюжетный кульбит — и текст заиграл совершенно иначе.

А потом фирменный рыбаковский накал проткнул мое черствое сердце — и я вовлекся.

А потом — специально для меня, видимо, — безымянный олигарх и главный благодетель оказался правильным татарином (заменив, очевидно, выбывшего в первой части неубедительного татарина-выкреста, павшего от бритоголовых рук — ну и заодно компенсируя, наверное, удивительную особенность татарского государства Ордусь, в котором есть русские, монголы, евреи, украинцы, узбеки и все советские народы против общего врага — нет только татар, ни единого), — и я важно кивнул.

А потом случился второй кульбит, совсем беспощадный и неожиданный — и я понял, как здорово ошибался, считая фабулу сколь-нибудь предсказуемой.

А потом книга кончилась на полузамахе и полуобещании, красивом и безнадежном, как мечта о «Стреле».

И я поверил, что «Стрела» придет.

Рыбакову лучше знать.

Сказать об том романе можно очень много. Очень много очень разных вещей — и это и достоинство, и — недостаток.

Отец, прочитав роман, сказал, что первая часть была написана до кризиса, а эта явно после — не согласиться с этим я не могу.

Были страницы, которые я пролистывал — рассуждения о том, что такое хорошо и что такое плохо — от Рыбакова, в принципе, не новы. Даже,когда они хорошо аргументированы — по мне, они чрезмерно длинны.

Кстати, еще недавно я знал, что плохих людей нет, а сейчас — что и хороших немного ( 3 человека на 70, например), не то чтобы я с этим сильно спорил, но оказывается праведниками-проводниками в светлое будущее, исходя из новой концепции, могут быть только верующие люди, а мне (как и многим моим знакомым) — ничего не светит...

Вообще роман — очень рваный. Фантастика — не более чем инструмент, для подгона текста под жанр НФ. 70% — это достаточно острая и не всегда легко читаемая публицистика. Хотя и научная лекция — короткой и легко читаемой не была — не удивлюсь если до конца ее прочитают не все.

Да,забавно, но я находил отсылки и к «Очагу», и к «Дерни за верёвочку», и к «Воде и корабликам», и всегда понимал, что старые вещи были лучше. Раньше люди становились на колени в память, из-за уважения к другим людям, а теперь перед Богом. Раньше убивая героя, автор раздумывал, о том, что может дать герою еще пару лут счастливой жизни, а теперь — просто молча кричит... Иногда непонятно — как и почему герои развиваются именно так — но наверное во всем виноват Кризис. И вообще только деньги правят миром...

Я недавно прочитал «Одиночество в сети». Роман пронзительный, а для меня было главным вопросом было как такой текст мог выйти из под пера мужчины, да и аудитория у данного романа, по мне, — исключительно представительницы прекрасного пола... Так вот Рыбаков, как автор — гораздо более выразителен, да и обходится без лишних «розовых соплей», когда дело касается любовных линий. На поле авторов фантастики — он вне конкуренции, даже когда вроде бы все ясно в отношении развития сюжета, но выразительными средствами Рыбаков может добиться очень сильного эффекта. (Сравните, например, с текстами Лукьяненко — там почти всегда рассуждения на уровне пубертатного периода). Вот.

Да, и общее ощущение: Хэппи Энда — нет, возможно он будет, но уж больно все рассчитано на ВЕРУ (прям какая-то сакральная НФ выходит — интересно, что скажет об этом романе Володихин?:smile:), а в основном, с точки зрения автора, все у нас развивается от плохого к худшему, разве что праведники телепортироваться научатся...

Я так думаю, что случайные люди этот роман читать не будут, а постоянные читатели Рыбакова — каждый для себя — вынесут что-то свое, но не уверен, что светлое и оптимистичное.

Эх, а я бы с удовольствием прочитал бы еще про Ордусь, или про другую Утопию под авторством Рыбакова, т.к. именно его тексты способны, на мой взгляд, делать человека лучше — а утопия для этого очень интересный жанр.

Но вот нынешняя Россия на утопию даже в отдаленной перспективе явно не тянет, что очень грустно. И общее впечатление от романа, я выражу тремя словами: сумбурно, несбалансированно и грустно.

Роман получился весьма неоднозначный и крайне разбавленный посторонними примесями. Да это роман, классика, да это литература. Да это крайне плотный по ощущениям текст, в котором есть все от мыслей до описаний. Но это и превратилось в его клиническую проблему!!! Описания поглотили все! Сюжет, героев, смысл. Паче всего рассуждения на тему что все в России плохо. Хотя концовка,

Вот и перелистнул я последнюю страницу этого цикла, читал я эту книгу долго(у меня все 3 романа в одном томе), делая перерывы в 2-3 месяца между романами. И это пошло на пользу, потому что если бы я их прочитал сразу, впечатление было бы другое, так-как авторская манера наверняка бы приелась. Цикл понравился, особенно первые романы очень хороши, конечно, если бы я прочитал эти романы лет 10 назад, то восторгов было бы еще больше. Из плюсов отмечу харизматических главных героев, хороший сюжет, авторское писательское мастерство, богатый русский язык. Из минусов отмечу философско-политические отступления автора(не мое это) и слабый заключительный роман, который совершенно не нужен. Рекомендую любителям прежде всего советской фантастики, любителям Стругацких, поклонникам фэнтези лучше пройти мимо, а безусым юнцам подрасти.

Заключительный роман трилогии Рыбакова «Симагин» показался лишним, все точки над «и» были расставлены во втором томе, да финал там был открытым, но каждый читатель понял, что ожидает главных героев. В этом романе на первый план выходит сын Аси – Антон, Симагин и другие герои предыдущих романов присутствуют, но в основном они лишь упоминаются. Сюжет показался вымученным в творческих муках, автор никак не хотел покидать свой авторский мир и полюбившихся героев. Жанр романа из научной фантастики плавно перешел в философско-шпионский детектив с небольшими фантастическими допущениями. Сразу бросается в глаза, что автор не писал до этого детективы, интриги как таковой нет, все сразу становится понятным, философские рассуждения автора меня и раньше не привлекали, неприятно поразила голливудская приторная концовка. Я мог бы еще долго рассуждать о том, что мне не понравилось в сюжете, но имхо роман этого не заслуживает. Абсолютно проходная книга, советую остановиться на первых томах, чтобы не портить себе впечатление от в целом хорошего цикла.

Если продолжить аналогию, предложенную героем книги Степаном Корховым и подхваченную критиком Владимиром Ларионовым, русскому человеку позарез необходима звезда на верхушке ёлки. Причём, не только и не столько домашней, собственной, а скорее уж кремлёвской, или же, на худой конец, общегородской, районной, волостной и так далее. То есть, такая мечта, которую нужно мечтать не в одиночку, а с единомышленниками. И мечтать не сидя на завалинке, а в перекурах между упорным трудом по её — этой мечты — осуществлению. Вот тогда всем будет счастье, а если и не всем, то очень многим.

Ну, и раз уж такая мечта нужна, то Рыбаков её, естественно, сам же и предлагает. Нет, не в возрождении прежних порядков, оказывается, счастье, а в соединении патриотического трудового энтузиазма русских учёных с поистине безграничными возможностями частного капитала. Вот она, та самая ёлочка, наряженная в отдельно взятом и тщательно охраняемом от иноземных шпионов районном центре. И направлена она, как и полагается всем ёлочкам, вверх, в небо, в космос. Туда, где мы действительно были когда-то впереди планеты всей и могли бы, в принципе, снова всех перегнать. Если бы не кабы.

Но без «кабы» у нас на Руси никогда и нигде не обходилось. Рискну предположить, что именно поэтому и не удался авторский замысел. Мечту он придумал красивую, но сам в неё так и не поверил. Потому как Рыбаков — писатель умный, тонко чувствующий, искренний. Не мог он не видеть, что создаёт химеру. Но продолжал писать, потому что мечта необходима. И ему самому — не в последнюю очередь. Заставлял себя поверить, что это возможно. Но как раз поэтому и не смог заставить поверить читателя.

Отсюда и все беды книги: нудные многостраничные политинформации (себя самого автор пытается убедить, что всё правильно придумал, и оттого, что убедить не получается, заводится ещё больше); на удивление рыхлая драматургия с оборванными сюжетными линиями (либо законсервированными до лучших времён и будущих книг); невразумительный финал (не стану распространяться в силу природной стыдливости); опереточные злодеи и иконописные положительные герои.

Нет, я бы не стал рекомендовать эту книгу людям, не знакомым с творчеством Рыбакова. Так можно навсегда отбить желание читать книги этого незаурядного автора. А вот для тех, кто уже прошёл обработку Рыбаковым, роман представляет немалый интерес.

Да, Рыбаков, конечно, зануда. Редкостный, невозможный, ни с кем не сравнимый. Великий зануда. Так глубоко, мучительно и самозабвенно копаться в собственной душе, а заодно и в душах тех, кто попался под руку, не способен, наверное, никакой другой современный российский писатель вообще, а уж писатель-фантаст — и подавно. Думаю, не будет сильным преувеличением назвать его Достоевским от фантастики. И как у самого Фёдора Михайловича, в книгах Вячеслава Михайловича меня привлекают в первую очередь не положительные герои — святые они, чего уж там, а жития святых я с детства не читал и впредь не собираюсь, — а отрицательные персонажи. Как-то ближе они, что ли, понятнее, земнее. Во всяком случае, сопереживать какому-нибудь Бабцеву из «Звезды Полынь» или, допустим, Вербицкому из «Очага на башне», представить себя на их месте всё-таки проще, чем на месте Журанкова или Симагина. Последние двое — нравственный идеал, стремиться к которому, конечно, можно, но достичь — нереально.

Но как раз тут и начинаются сложности — можно-то можно, а вот нужно ли? Нужно ли продавать свою почку только ради того, чтобы твой сын-оболтус не пошёл в армию? Ну, не знаю. То есть, знаю, но высказать вслух то, что я думаю по этому поводу почему-то неловко. Наверное, потому что Рыбаков думает по-другому. Хотя сам же и показывает, к чему привела бы такая жертвенность. Отмазанный от почётной обязанности сынуля запросто может отправиться защищать Родину от внутренних врагов — инородцев и инодумцев. Видимо, заботиться о потомстве следует всё-таки как-то иначе. Но не Журанкова же обвинять в таком стечении обстоятельств? У нас же для этого Бабцев имеется.

А чем он по существу плох, кроме того, что позиционируется автором как антипод хорошим, «нашим» людям — Журанкову, Корховому, Кармаданову?

Ах, он Родину не любит?! А разве нет у него оснований для этой нелюбви? Автор убедительно показывает, что есть. С иностранцами Бабцев общается, информацию им сливает? Так ведь он попробовал выступить с разоблачением в отечественной прессе. И что получилось? Мыльный пузырь, как обычно. Никого у нас финансовыми махинациями не удивишь и ничего изменить в привычном порядке вещей не сможешь. Вот если бы на Западе об этом написали — тогда, может быть, хоть какой-то резонанс и возник. И опять же, Бабцев всё же отказался предоставить американцам конкретные имена, факты, цифры. Во всяком случае, в тексте романа про это ничего не сказано. И автор его вроде бы даже простил, но преступных намерений не забыл. В то же время Фомичёв, по всей видимости, действительно работающий на иностранную разведку, только китайскую, описывается Рыбаковым с нескрываемой симпатией. Потому что китайцы — это ж не америкосы поганые, с ними сотрудничать можно.

Ещё Бабцев отказался помириться с пьяным быдлом, за неимением других аргументов легко переходящим с дискуссии на мордобой. Это тоже преступление?

Или, может быть, он виноват в том, что не признался, кому ещё известен его источник информации? Так, извиняюсь, и я бы на его месте не стал сдавать хоть и бывшего, но всё же друга гэбистам, пусть даже уверяющим, что действуют они как частные лица и исключительно в целях обеспечения безопасности самого Кармаданова. Может, в конце концов, и сломался бы, но хотя бы попытался. А вот Бабцев, будучи уверен, что даром его упрямство не пройдёт, на полном серьёзе ожидавший выстрела в спину, всё-таки не сломался.

И всё равно он плохой?

Разумеется, потому что не «наш». Потому что его правда никак не уживается с авторской правдой. Потому что он в ёлочку не верит.

Удивительное дело, но такая вот ситуационная, протестантская этика –«нравственно то, что идёт мне на пользу» — неоднократно проскальзывает в «Звезде Полынь». Утаивать доходы от государства плохо, но вести двойную бухгалтерию ради благого дела — допустимо. Убийство — страшное преступление, но для душевного спокойствия хорошего, «нашего» человека, можно и оправдать его сына-убийцу. Можно даже лжесвидетельствовать во имя высокой цели. И всё это пишет наичестнейший, искреннейший (по общему убеждению, с каковым я спорить не собираюсь) писатель в нашей литературе. Так какие ещё нужны доказательства того, что он оказался в тупике? Если для утверждения идеи приходится переступать через себя, то, может быть, что-то не так с самой идей?

Очень интересный вариант развития России с любопытным фантастическим сюжетом, внутри и около которого и происходит действие.Перечитывал несколько раз, хотя развязка показалась надуманной.Советую всем прочесть .

Этой книги не было у меня ни в ближних, ни в дальних планах, мне в руки она попала довольно неожиданно, в том числе и для меня самого — и тем более приятно, что понравилась.

О сюжете, хотя он-то тут явно для антуража: в столице Ордуси большой праздник. Приезжают всяческие высокопоставленные лица, люди радуются, а под шумок всплывает некая священная для мусульман реликвия, обладатель которой может объединить правоверных по всему миру. Вокруг реликвии тут же начинают плестись интриги, которые, конечно же, благополучно разрешаются.

Как я уже сказал, собственно сам сюжет тут вторичен и у меня сложилось впечатление, что авторы двигают его куда-то просто потому, что заигрывания с конфуцианством и социально-исторические описания Ордуси должны быть хоть к чему-то привязаны. Двое друзей-детективов и их верный кот оказались втянутыми во все эти интриги совершенно случайно, как бы походя, да и разрешили это дело они вполне мимоходом. Ну да и Бог с ними, потому что у книги внезапно обнаружились другие приятные достоинства, которые вполне окупили невнятный детективный сюжет.

Прежде всего это — сочнейший прекрасный язык, которым книга написана. У ван Зайчика (да-да, я тоже знаю имена авторов, но на титуле стоит «Хольм ван Зайчик» и я буду писать так) получилась восхитительная смесь грамотного, красивого русского языка с заметным китайским акцентом. Мягкость и подчеркнутая вежливость текста, умное и не чрезмерное употребление китайских слов создают совершенно потрясающий эффект от прочитанного.

Так же понравилась тонкая филологическая игра ван Зайчика. Обилие сносок поначалу пугает, я лично не очень их люблю, но то, насколько забавно автор раскрывает в них «смысл» тех или иных слов — это просто чудо. Для этого нужно иметь очень тонкое чувство языка, которого у ван Зайчика, к счастью, в избытке. Сюда же, к игре можно отнести и послесловие — комментарии к Конфуцию. Все это подано с мягким ненавязчивым юмором, от которого подчас куда смешнее, чем от иных гэгов голливудского толка.

Ну и вот это исторически-социальное исследование Ордуси — это очень хорошо написано. Ордусь, я так понимаю, это вообще от слов Орда+Русь, подозреваю, в первых книгах дается справка, но я то начал читать с последней.

В общем и целом, я еще не решил, буду идти от конца к началу, возьмусь за первую книгу или стану читать вразнобой, но знакомиться с «Евразийской симфонией» буду и дальше.

Моя беда и счастье в том, что я начала читать «Евразийскую симфонию» аккурат с конца, с последнего романа. Так уж вышло. И вот наконец добралась до того, который был написан первым. В этом «Деле» знакомятся два главных героя — Баг и Богдан, дается первая картина прекрасного государства Ордусь, упоминаются Конфуций и его прекрасные ученики Му Да и Ман Да и к Багу приходит жить наглый рыжий кот Судья Ди.

Первый роман одновременно сильнее и слабее последующих. Слабее — потому что чем дальше по тексту, тем больше прорабатывалась тема Ордуси как исторического объединения Руси и Орды в результате альтернативного развития истории. Тем больше прорабатывается тема просто убийственно рчажных комментариев к 22 главе Лун-Юя с участием упомянутых учеников Конфуция с неприличными именами.

Но все же первый роман хорош тем, что весь этот восторг открывается в нем впервые. East is East, West is West and never the twain shall meet — вот основная тема конкретного романа, одетая во вплоне обычный детективный сюжет о краже культурных реликвий.

При всей своей любви к ван Зайчику не буду спорить — детективные сюжеты у него и правда очень так себе. Но в данном случае, имхо, сюжет как раз не главное, а главное — это социально-политическое, гм, устройство Ордуси. Которое с одной стороны представляет собой тончайшее стебалово над нашими российскими реалиями, а с другой — вполне жизнеспособную утопию. Это вопрос вкусов, конечно, но Ордусь нравится мне как никакая другая фантастическая и фантазийная страна, и она, пожалуй, единственная, в которой действительно хотелось бы жить. Ордусская ментальность и уклад жизни как-то мне очень импонируют. Вполне вероятно, не в последнюю очередь потому, что все это подано с тонким и умным юмором и великолепно написано, так что где не согласишься, там хотя бы улыбнешься. Печально, что на этом серию я, собственно, и дочитала всю(

Радость номер один: Рыбаков написал собственную книгу. Радость номер два: она получилась весьма рыбаковской. Радость номер три: это только первая часть затяжного цикла, а зная дисциплинированность автора, можно быть уверенным, что читатель прокинутым не окажется.

Что мне особенно понравилась. Остроумный сюжет (государственно мыслящие чиновники решают спасти Россию путем постановки перед страной по-настоящему захватывающей национальной идеи – массаракш-и-массаракш,- которой, по авторскому произволу, оказывается освоение космоса). Реверансы в сторону советских шпионских романов (вокруг нового проекта начинаются хороводы агентов ЦРУ, Госдепа и китайской промышленной разведки). Яростная социальность и публицистичность (в сюжете задействована куча соцполиттипов, от зоологических русофобов до не менее зоологических русофашистов). Наконец, свойственный Рыбакову гуманизм и стремление понять каждого героя, включая откровенных сук.

Что мне особенно не понравилось. Монологичный способ толкования основных проблем, более уместный в античном трактате, а не в сюжетном, пусть и социально-философском романе. Истероидность почти всех персонажей, которая, видимо, должна была придать им живости и привлечь симпатии читателя. Шаблонность ключевых сюжетных построений (сразу понятно, кто является шпионом, из чьей руки едят русофашисты и почему вот этого героя точно не убьют). Неактуальность сленгов и жаргонов, используемых разными группами героев. Наконец, общая декоративность происходящего, то и дело превращающая «Звезду Полынь» в детище не Рыбакова (живое, истошное и сердце рвущее), а ван Зайчика (гладенькое, картонное и увязшее в тематике какой-нибудь «Литгазеты»).

Отдельное чувство личной неприязни к потерпевшему у меня вызвал полуэпизодический, но чертовски важный образ диссидента, который отсидел в советское время за татарский национализм, пожил на Западе, принял там православие и вернулся в Россию готовым мессией, умным, пронзительным и обреченным. Я все-таки исхожу из логичности, обоснованности, распространенности, наконец, эволюции в направлении, обратном указанному.

Ну и, понятно, тема «А с фига, собственно, именно космос» абсолютно не раскрыта – но это уж можно считать осмысленной и структурообразующей фигурой умолчания, объяснять куда глупее, чем тупо верить.

В любом случае, начало нового цикла большого писателя следует приветствовать. Робко надеясь на то, что вторая часть решительно выдавит из себя последние капли еврокитайского гуманиста.

Интересная стилизация и вариант альтернативной истории одновременно. Мир, в который верится как в возможную мечту или сказку (для тех, конечно, кому хочется верить в такую страну и людей). Если бы ещё сам сюжет был попродуманее и не настолько уж «плоским» в части детективной, то книга была бы вовсе отличной. Но и для людей, любящих хороший слог и обоснованную детальность в описаниях окружающего мира, вещь безусловно стоящая. Хотя и получилась книга больше для созерцательного отдыха с некоторым шармом ироничности.

Прочитал дерни за веревочку за два дня. Начал читать и вдруг увлекло и уже не смог оторваться от книги покуда не прочитал до конца. Вызывает отклик в душе, разные эмоции(грусть, я в мир советской действительности видишь всю фальш лозунгов, людских интроектов, им противопоставляется внутренняя жизнь героев которая неприемлет всей этой внешней «картонности» и начинаешь понимать что современная жизнь не лучше о же вокруг и то что беспокоит Дымка актуально и для меня сейчас, только на смену советским идеалам пришли идеалы американской поп культуры.

Мне трудно отнести это к фантастике. Есть какие то элементы но они не делают сюжета. Сюжет это отношение человека и мира, его бытие в нем.Человек не может исправить свою судьбу, но может осознанно делать выбор , это твыбор выражается в отношении к ситуациям к реальности, в своем самопредьявлении миру. В том что можно принять господствующую социальную картину мира а можно прислушаться к себе к своим внутренним потребностям, в этом человек свободен несмотря на может быть трагическую судьбу. Самое главное не предавать себя, не не идти за стадом и осознавать свое бытие в мире, и будет вам счастье)))

Кнга очень понравилась.

Понравился даже больше первого романа, неестественных философских размышлений из уст главных героев к счастью стало меньше.

Симагин конечно повзрослел и из гадкого интеллигентного утенка превратился в сильного красивого лебедя. Причем внешне он совсем не изменился, а вот внутренне стал намного сильнее, к счастью его доброта, сострадание, желание помочь никуда не делись. То, что он в одночасье стал таким крутым, мне показалось чересчур невероятным, но то, что он свою силу употребляет только на добрые дела в конце концов примирило меня с авторским допущением. В романе очень много сильных сцен, после прочтения я не удержался и двa особо понравившихся момента перечитал. Финал романа неоднозначен, я все же представлял хэппи-энд, совершенно забыв о финале первого романа цикла, но автор сделал финал более правдивым, и прочитав авторскую аннотацию, я понял, что этот финал действительно больше подходит, чем добрый, сопливо-нереальный хэппи-энд.

Очень хорошая социальная фантастика, получилась у автора, я к сожалению прочитал ее совсем недавно, а читать ее нужно было в 90-е года, впечатление от этого романа тогда было бы на порядок больше. Основной претензией, которую я предьявляю к автору, это рассуждения главных героев о судьбе России, ну не могут они так обсуждать такие темы, да и просто размышления главного героя на эту тему смотрятся очень вычурно и никак нельзя было заставить меня поверить, что люди так думали и говорили. А вот все остальное на очень высоком уровне: и «живые» главные герои, и эксперимент, и тревога за любовь, и надежда, что все образуется.

Любопытная деталь, Вербицкий при чтении у меня ассоциировался с актером Вержбицким, читал и перед глазами стояло лицо Вержбицкого из фильма «Ночной дозор», к тому же роли очень похожи: и там, и там злодеи, хоть и различного масштаба.

не стану скрывать, я оказался не готов к встрече с произведением такого уровня, который, на мой взгляд, один только и может оправдать обращение к творчеству братьев Стругацких. Хотя, формально это всего лишь грамотная, профессионально выполненная работа. Классическое построение сюжета, чётко проработанная драматургия, со всякими там экспозициями, антагонистами и развитием конфликта. Но всё дело в том, какой это конфликт.

Признаться, я с недоверием отношусь к попыткам написать в одной книге «обо всём». Тяжёлый и неблагодарный это труд, редко стоящий той многомесячной мессы, которую ради него пришлось бы отслужить. Но ведь рискуют же некоторые, и у некоторых из них получается. Собственно, и конфликт вроде бы тоже обычный. Рыбаков, можно сказать, в точности следовал одному из вариантов выполнения задания, предложенных Чертковым — производственная драма о съёмках фильма по книге братьев Стругацких.

Молодой, начинающий артист, опасаясь, что его снимут с роли, уступил давлению режиссёра и, поступившись своими принципами, нарушил некое, скажем так, негласное табу. Два взрослых, известных артиста, занятых в этом же фильме, видели, что происходит, но не решились встать на защиту юного коллеги. Вот надо бы вмешаться, но такой неудачный момент, столько собственных проблем и вообще... В той или иной мере такое «вообще» случалось почти с каждым из нас, и ничего, как-то жили и после него. И эти двое решили, что проживут. Но режиссёр продолжал самоутверждаться за чужой счёт, (о том, как он издевался над книгой, лучше и не вспоминать), и вскоре под обстрелом оказались уже принципы заслуженных артистов. А те, однажды начав отступать, уже не могли остановиться. Пока не выяснилось, что отступать больше некуда.

Повесть у Рыбакова получилась сильно политизированная. Обычно это считается недостатком. Но здесь политика настолько переплетена с личным — совестью, памятью, человеческим достоинством, наконец, что она как бы перестаёт быть политикой и не мешает восприятию текста. Да, ещё режиссёр смотрится немного гротескно, но только в направленности своих творческих исканий. А по существу таких, наверное, в нашем кино немало. В общем, придраться всегда есть к чему, да вот только на этот раз как-то не хотелось.

Наоборот, я с тревогой ждал финала повести. По всем канонам дело плавно двигалось к хэппи-энду, но при этом чувствовалось, что честного, не притянутого за уши «они жили долго и счастливо» здесь не получится. Потому что конфликт давно уже вышел за рамки личностного, превратился, извиняюсь за моветон, в столкновение мировоззрений. И всё, что мог сделать для героев автор — это при оружии и со знамёнами вывести их из окружения. И как он это сделал! Нет, пересказывать финал я не стану, лишь отмечу его фантасмагорический характер, с одной стороны, подтверждающий догадки о невозможности полной победы над злом, а с другой — внушающий какой-то не вполне понятный оптимизм, желание продолжать борьбу. Врагу-у не сдаё-о-отся наш гордый «Тахмасиб»... Ну, или ещё что-нибудь в это роде.

Нет, я не юродствую, просто повесть Вячеслава Рыбакова действительно выбила меня из обычного скептического состояния, а в других я давненько уже не находился и элементарно не понимаю, как теперь себя вести.

возникает вопрос, который критики, видимо, попросту не рискнули задать: почему же Рыбаков сделал писателем не Симагина, а Вербицкого? Или даже не так: почему Вербицкий — персонификация зла в романе — не чиновник, не гэбист, не редактор, наконец, а именно писатель? И ничего умнее мне в голову не приходит, чем повторить фразу о хирурге, прооперировавшем самого себя. Рыбаков не ищет истоки зла где-то на стороне, а начинает с искоренения его в себе. Это себя он вывел в образе Вербицкого, как впрочем, и в образе Симагина. Разрубил свою личность на ангела и беса, святого и грешника. И потому как рубить пришлось по живому, идеального чёрно-белого деления не получилось. Вербицкий ведь не просто писатель, а писатель талантливый. Тонко чувствующий, страдающий, но сломленный системой. Он — профессиональный писатель, и в этом его трагедия.

полныйотзыв можно прочитать здесь: http://fantlab.ru/blogarticle5614

Это я скажу вам что-то с чем-то. Не могу, несмотря на навязываемые классификации, отнести данное произведение к утопии. Какая утопия, ей здесь и не пахнет. Альтернативная история — да. Но Утопия... Главные герои Баг с Богданом принадлежат к достаточно высокому классу общества, потому и живут весьма не плохо. И воспитанием могут похвалиться и высокой этикой. А Уроженцы трущоб, даже если они называются хутуны, как жизнь показывает, редко могут вырваться из привычной атмосферы.

Нельзя полностью отнести этот цикл и к фантастике. Слишком много мистики, встречаются мифические существа (те же лисы-обортни). Есть элемент фэнтази и элемент магической реальности (истаявший изошедший злобой антигерой в Деле о полку Игореве, неприкаянная душа в Деле судьи Ди). Иногда эта смесь приправлена легким юмором и «отсылами» к известным каждому реалиям: книгам, фильмам и даже людям. Получился достаточно эклектичный, но самобытный цикл произведений. Неудивительно, что еще может получиться при смешении китайского с нижегородским, а достижений генной инженерии с мифологией.

При этом в качестве цикла Евразийская симфония мне приглянулась больше, чем отдельные ее составляющие. Повести-плитки сложились в яркую и живописную мозаику. Пусть за каждую отдельную часть поставил по восьмерке, весь цикл тянет на девятку.

У Рыбакова получается очень точно и правдиво написать о постапокалиптике — без всяких там рюшечек и модного теперь «сталкерского» романтизма, по-настоящему и безнадёжно. Эта вещь несколько по-оптимистичней, чем та же «Зима», но... если э т о случится, то всё будет примерно так, как написано у Рыбакова, к сожалению...

Про язык и стиль даже говорить глупо, у автора они всегда на высоте, а о вторичности идеи «постапокалипсиса» позволяют забыть другие ключевые моменты произведения — тут и лирика, и в чём-то притча, и глубокая психологическая драма.

Одно из лучших малых произведений автора.

И снова Рыбаков сумел удивить. Только вот, если в первой книге цикла поводом для приятного удивления были совершенно необычный, но очень симпатичный альтернативный мир и совершенно же неожиданный для этого серьезного автора хороший юмор, то в этом — всего лишь непомерное ёрничание и стёб. Ну слишком уж она написана на злобу того дня, когда писалась. А нынче проблема уже не нова, приелась и думать об ней не то, чтобы не хочется, но появилось четкое осознание ее огромности и сложности.

Писательский дар не спрячешь и читать книгу приятно, да и посмеяться есть где.. Остроумно и даже очень. Только вот вещь в итоге получилась какая-то не совсем рыбаковская, легковесная, не очень серьезная, с совершенно игрушечным заговором, легко раскрытым главными героями романа. А главное, после этой книги как-то сразу сильно потускнел образ того симпатичного мира, который очаровывал читателей в первом романе цикла.

Отличная книга.

После прочтения мне стало неимоверно грустно и безнадёжно. Ведь всё уже так, как там написано, не так анекдотично и оголтело, но всё-таки. Посмотрите, куда идёт наше образование, как переписывается история, какие фильмы снимает Михалков с Бандарчуком со товарищи! А милиция, а депутаты, а двоевластие наше смешное? Всё так.

Вообще, в призерах последних конвентов и фестивалей сюрпризов хватает, но когда увидел эту повесть, возглавляющую список призеров «Интерпресскона-2010» — натурально ошалел. Сдаётся мне, не настолько уж плохи дела в нашей фантастике, чтобы награждать ЭТО. Вкусовщина и компанейщина в чистом виде. ИМХО, конечно.

Интересно, что в чём-то сходный по посылу и даже гораздо более жёсткий по содержанию роман Пелевина «Омон Ра» я в своё время воспринял гораздо более благосклонно. А при чтении сего произведения испытывал рвотные позывы. До сих пор при воспоминании возникает стойкое чувство гадливости.

Не ловитесь на этикетку «Социальная научная фантастика и сатира в стиле АБС» — под ней скрывается фантасмагорическое беспросветно-чернушное действо в стиле кондового постсоветского нигилизма с элементами гомосексуальной порнографии.

Пелевина рекомендую, Рыбакова — категорически нет.

Я поставил этому циклу высший балл, хотя по отдельности его романы (кроме последнего) до этого уровня так и не дотягивают. Но общая для всего цикла «страна моя Ордусь» чудо как хороша.

И, да, ключом к этой утопии являются не только (да и не столько) идея «евразийства», сколько идея ЭТИЧЕСКОГО государства. Что заметно уже по совершенно парадоксальному окончанию «Жадного варвара». (Этика государства для Рыбакова вообще одна из любимых тем)

А ещё «Евразийская симфония» написана о том, что окружающая утопия — это далеко не гарантия личного счастья. А для тех, кто «стоит на страже» этой самой утопии, так пожалуй, и наоборот, уж очень они, утопии, непрочны. Даже когда «плохих людей нет». Потому с каждым романом и становятся всё громче грустные нотки... И очень хорошо завершает цикл замечательный щемящий финальный аккорд «непогашенной луны».

В далекие 80е-90е прочитал в «Наука и жизнь» статью (не помню автора) под названием «Если бы Александр не умер тогда», посвященную серьезным исследованиям английских историков по теме жизни и завоеваний А.Македонского. Прочитал и проникся настолько, что стал почитателем альтернативной истории.

Этот цикл начинал читать с непонятным самому себе предубеждением. Может родовая память, может подспудно негативное отношение к ордынцам, не знаю.

Но прочитав, считаю, что это один из самых продуманных, успешных и талантливых совместных проектов в альтернативной истории. Каждый из авторов был мне знаком до этого по своим произведениям и я не относил себя к их почитателям. Но совместное творчество настолько гармонично соединило сильные стороны каждого из авторов и нивелировало недостатки, что получился ЦИКЛ! Сюжетные линии, герои, общая картина государственного устройства Ордуси, динамика,

легкость написания, монологи, диалоги, философские отступления — все это по отдельности не портит, а вместе создает завершенное произведение!

Читал, перечитывал и на душе становилось как то по доброму светлее! Спасибо Авторам за удачное Дитя!

Хорошая сатира, узнаваемая. По мне, наиболее удачная из 6 книг, т.к. 7-я (Дело непогашенной луны) сильно выбивается из цикла, она серьезнее и печальнее.

Вот уже 10 лет как этот рассказ кочует из сборника в сборник. Можно только диву даваться зачем и кто так настойчиво продвигает это откровенно слабое произведение. Наверное, чтобы развить стойкий рвотный рефлекс как к нашему прошлому, так и к настоящему и тем самым ослабить волю к достижению лучшего будущего.

Нужно было оставить этот рассказ в далеком 1991 году, а не тащить его в ХХ1 век. :wink:

На протяжении большей части рассказа герой плутает в дебрях логических умозаключений и терзается нравственными противоречиями. Один сплошной внутренний монолог. Из сюжета — только экспозиция (из которой мы узнаём, что вот парень Солт, он представляет свой город, где-то ходит его противник, тот, что из другого города, и от того, кто из них в состязании докажет, что он лучше, зависит — чей город останется стоять, а чей расформируют; при этом что есть «лучше» — не определено) — и завязка (герой находит избушку, а в избушке ружьё), с которой начинаются его бесконечные терзания и размышления. Концовка рассказа не то чтобы открытая — её нет вообще; из редакции «Химии и жизни» автору вернули рассказ с пометкой: «Чего-то не хватает? Утеряна страница? Две?»

При всё моём уважении к Вячеславу Рыбакову — не могу поставить больше шести баллов.

Первая журнальная, а потом и первая книжная публикация Вячеслава Рыбакова.

Как рассказывает сам Рыбаков, идею ему подал Борис Натанович Стругацкий. «В ту пору у любителей возвышенных материй было на слуху столкновение мнений Лема и Шкловского, — пишет он в комментарии к рассказу, — одиноки мы во вселенной или нет? Шкловский, пересмотрев свои прежние взгляды, утверждал, что одиноки. Борис Натанович, как я теперь понимаю, умело и тактично подзадоривал нас, недоумевая: вот ведь две равноправные точки зрения, но почему-то одна стократно отыгрывалась в фантастике, а на другую фантасты практически не обращают внимания. Я тут же клюнул: мол, легко, приятно и плодотворно размышлять о том, что ЕСТЬ, — но как писать о том, чего НЕТ? И Борис Натанович мигом подсёк, сказав: а вот вы и попробуйте придумать, как об этом можно написать. И я придумал. И написал».

Идея хороша: человечество далёкого будущего, уже уверенно знающее о своём одиночестве — об «исключительности, уникальности, быть может даже патологичности не только разума, но и жизни вообще» — и одержимое идеей если не найти иную жизнь среди сухих мёртвых звёзд, то хоть помочь её зарождению, человечество, готовое ради создания жизни распылять планеты и сжигать звёзды. Идея интересна. И язык, как везде у Рыбакова — живой, образный. Но...

...Но после прочтения рассказа остаётся впечатление, будто кто-то полчаса плакал у тебя на плече и промочил всю жилетку. Никакого действия: весь рассказ от начала до конца — это диалог двух героев, иногда переходящий во внутренний монолог. Герои сожалеют; герои вздыхают; герои страдают о совершённой ошибке и невозможности её исправить — а сквозь этот поток ненастроения медленно, нехотя проглядывает идея. Герои рефлексируют во всех рассказах Рыбакова, но здесь кроме этой рефлексии почти ничего и нет.

Так что, невзирая на идею и язык — ставлю семь баллов.

Подобно своим героям, Рыбаков решился на дерзкий и неожиданный шаг. На утопическую картину светлого будущего, созданную Иваном Ефремовым, он наложил своеобразное кривое зеркало — жуткую антиутопическую смесь тоталитаризма, нищеты, страха и беспримерной жажды наживы. Как и следовало ожидать, творение Рыбакова получилось неровным и утрированным, многие эпизоды противоречат друг другу, а сама возможность подобного мира, казалось бы, не представляется реальной. Вот только трудно отделаться от дрожи отвращения, осознавая, как эта неправдоподобная на первый взгляд, картина, близка к нашей не такой давней действительности. Сколько таких гениев, мечтавших облагодетельствовать человечество, сгинуло по лагерям и шарашкам, сколько великих людей питались баландой и щеголяли в рваных клифтах.

Умеет Рыбаков зацепить за живое, создавая антиутопические модели. Увы, попытки автора изобразить более приемлемое общество, выглядят неубедительно

На Земле «Доверия» плохих людей нет: все герои повести утопично, почти недостижимо хороши и достойны всякого подражания. И общество таких людей — это светлое будущее романов Ивана Ефремова и братьев Стругацких. Вот только перед лицом катастрофы почти идеальная машина всечеловеческого государства вдруг даёт сбой, и люди из самых благородных и правильных побуждений совершают страшные преступления.

Эта повесть о доверии — аспекте человеческих взаимоотношений и о доверии в глобальном его смысле: об открытости информации как необходимом условии будущего мира всеобщего равенства. Авторский конёк Вячеслава Рыбакова — сталкивать своих неизменно правильных, симпатичных и живых героев в неразрешимых нравственных коллизиях (я даже слышал отзывы, что Рыбаков-де способен писать только moralité); среди прочих подобного рода повестей и романов вершины он достиг в «Доверии». Эта повесть — моя эталонная «десятка». Вещь настолько целостная и законченная — трудно поверить, что у неё была — и даже была напечатана — первая редакция с совсем иным исходом событий.

Истерично и глупо. Хотя в 1991 г. многие так и воспринимали реальность, заставившую расплеваться с юношескими мечтаниями.

Все-таки я правильно поступила, что начала читать Ордусский цикл с конца: от раза к разу книги становятся ощутимо лучше. А поскольку «Дело незалежных дервишей» — всего лишь вторая, это был отнюдь не комплимент.

Уже есть ордусский мир и наши герои, уже есть Ман Да и Му Да и 22 глава, но нет столь детальной проработки мира, как в позднейших книгах. Ни такого обилия забавных деталей, ни восхихительных языковедческих примечаний переводчиков. Да, стиль (чуть выспренный и наукообразный) — уже тот, зайчиковский, и Ордусь с ее идеальным государственным устройством — та же самая. Но все-таки для расцвета нужно еще несколько шагов.

Зато сама тема — в противоположность обыкновению — затронута весьма серьезная. Про право малых наций и всяческих провинций на самоопределение. Не то чтобы она была особо разработана, а сюжет — особо захватывающим, Зайчик вообще никогда не был силен сюжетами. Но, признаться, мне ужасно нравится, как Ван Зайчик разрубил этот узел: сто раз подпишусь под его «гражданской позицией»)) Да и вообще чего там, сто раз говорила и буду повторять, что считаю Ордусь идеальным государством и, пожалуй, единственным воображаемым из тех, где мне хотелось бы жить.

В целом, если вы любите Ван Зайчика, то вам сюда, читается на одном дыхании. Если еще не любите, потому что не читали — советую начать с какой-нибудь из более поздних книг цикла.

ЗВЕЗДА НА ЁЛКЕ

Сборник эссе Вячеслава Рыбакова, вышедший в 1994-м году и получивший «Бронзовую Улитку» Бориса Стругацкого в 1995-м, имел знаковое название «Кружась в поисках смысла». Рыбаков ищет «смысл» давно и истово. Изучая политический и культурный контекст эпохи, писатель нащупывает суть бытия, пытясь обозначить то, что делает наше существование не стыдным, счастливым и насыщенным, причём занимается этим не только в своей публицистике, но и в художественных произведениях. К примеру, немалую долю объёма его романа «На чужом пиру» (2000) заполняет вшитый в ткань повествования философско-социологический трактат («Дискета Сошникова»), где автор весьма неравнодушно размышляет о настоящем и будущем России, о свободе и воле людей, живущих в стране. Аналогичные размышления, только значительно более язвительные и гротескные, воплотились в памфлет-предупреждение «На будущий год в Москве» (2003). Последняя книга В.Рыбакова «Звезда Полынь» в этом плане не исключение. Писатель продолжает разработку заявленной ранее темы, главная идея которой передаётся цитатой из романа «На чужом пиру»: «В России без общей цели не работают заводы. В России без общей цели все на всех обижены и всем кажется, что им всё недодали…».

«Звезда Полынь» уже вызвала дискуссии в интернете, реакция на книгу далеко не однозначна… Насмешливо-издевательски пересказать роман, как это сделал, например, В.Топоров (http://www.spbjournal.ru/culture/82.html) не трудно. Труднее объяснить неприкрытое хамство «рецензента»... Я могу понять «сильно правых» читателей, коих смущает утрированное педалирование автором «либерастических» черт в описании характера журналиста-прозападника с говорящей фамилией Бабцев. Или читателей, умы которых, безнадёжно перепрограммированные дикими нынешними денежно-рыночными реалиями, не воспринимают коммунарские поведенческие мотивации ряда персонажей «Звезды». Кто-то из прочитавших книгу недоволен тем, что Рыбаков якобы подаёт материал слишком упрощённо, в лоб и «без обёртки», хотя многие страницы романа — это пища для глубоких и серьёзных раздумий (взять хотя бы главу-диспут «Лебединая песнь соловья», в которой любопытно солирует персонаж по фамилии Шигабутдинов, ранее — мусульманин и татарский националист, а ныне — православный россиянин). Кто-то ничтоже сумняшеся приписывает абсолютно все высказывания героев сокровенному альтер эго автора, считая, например, наивные аберрации мысли подростка Вовки, запутавшегося в сетях фашистской секты, криком души самого писателя. А ведь как раз именно в этом романе В.Рыбаков методично и скрупулёзно демонстрирует внутреннюю философию очень разных людей, находящихся по разные стороны политических и социальных баррикад, подробно описывает их сомнения и переживания, влезает в их черепные коробки, искренне стремясь «объяснить» каждого из своих персонажей. И уж если «слушать» писателя через его героев, то почему бы не прислушаться к тому, что автор доносит до читателя устами гениального учёного Константина Журанкова, пропадающего без любимого дела после закрытия родного КБ; или неподкупного аудитора Счётной палаты Семёна Кармаданова, собаку съевшего на расследованиях финансовых махинаций; или простодушно-непосредственного журналиста Степана Корхового, сравнивающего жизнь со срубленной на Новый год ёлкой. И повнимательнее присмотреться к тому, как Рыбаков вместе ними продолжает искать «смысл»…

«Мы вот уж сколько десятилетий лишь судорожно дергаемся на одном месте. История наша, несмотря на океаны крови и кажущееся изобилие судьбоносных событий, прекратила течение свое. Потому что наша культура не в силах ответить на очень важный и очень простой, самый простой и самый важный вопрос, а без этого все мудрования — подозрительны как игра ума, жаждущего хотя бы в мире иллюзий скомпенсировать фатальную жизненную неудачу...

...Для чего жить?..

...Мы попытались жить для величия державы — и обломались. Потом попытались жить для светлого коммунистического завтра — и обломались еще больней. Полтораста лет бьемся лбом в эту стенку — и никак не можем двинуться дальше…».

Так что же нам всё-таки делать?

Какой должна быть звезда, венчающая нашу жизнь-новогоднюю ёлку?

Выражаясь языком учебников по менеджменту: каково наше целеполагание?

Рыбаков (с помощью Корхового) отвечает — следует раздвигать мир. Раздвигать туда, «…где вроде бы и жить нельзя. Где не надо ничего отнимать у других, не надо никого сгонять или истреблять, не надо ни с кем сутяжничать, где, кроме нас, никого нет и, если бы мы не поднатужились, то и не было б…». «…Новое небо и новая земля. Вот что на самом деле получается у нас лучше всего». Да, взгляд писателя с надеждой устремлён в космическое пространство. Но может ли освоение космоса стать коллективной, привлекательной для многих, с энтузиазмом принятой обществом жизненной целью?

Писатель уверен — в этом направлении следует активно работать, соединяя возможности государства и частного капитала. А вот слова другого героя книги (Кармаданова) о необходимости собирания умов: «У нас не земель не хватает, а людей… Настоящих людей — особенно. Будет у нас перспектива — земли сами обратно подтянутся».

Для решения этих фундаментальных национальных задач и создаётся придуманная писателем корпорация «Полдень-22». Собственно, в романе мы наблюдаем за процессом её рождения, сопровождаемым преодолением всяческих трудностей, собиранием ярких умов и хитроумными шпионскими интригами, а заодно знакомимся с главными героями, их прошлым и настоящим. Автор с подкупающей увлечённостью и убедительностью показывает, как соскучились новосёлы сказочно-коммунистического спецгородка Королёв-16 по захватывающей работе на благо великой и общей цели не ради одних только денег (для объективности отмечу, что с материальным обеспечением проблем у них нет). Правда, о конкретной деятельности «Полдня-22» в книге рассказывается скупо, но ведь «Звезда Полынь» — это лишь первая часть цикла романов «Наши звёзды», посвящённого покорению Галактики звездолётами российского производства. В тексте кое-где имеются зацепки, этакие «глазки в грядущее», касающиеся, в частности, будущего детей героев, обещающие читателю, что дальше будет ещё интереснее. И, конечно, в книге есть любовь, описывать которую Рыбаков умеет с душераздирающим откровением. Да и вообще весь роман написан замечательным, простым и свободным русским языком, которого лично мне так не хватает в современной отечественной фантастике.

Поэт Арсений Тарковский когда-то спросил: «Как на свете надо жить — ради неба, или ради хлеба и тщеты земной?». Вы, наверное, уже догадались, что думает по этому поводу писатель Вячеслав Рыбаков. А что думаете вы сами? Вы хотели бы почувствовать «очарование предложенного твоей страной варианта будущего»? Но прежде чем отвечать, прочитайте «Звезду Полынь».

(с) Владимир Ларионов. Июнь, 2007.

Опубликовано в журнале «Реальность фантастики» #8, 2007.

В начале 1990-х годов практически все крупные авторы-фантасты обратились к жанру альтернативной истории. Сказалось стремление писателей к литературному эксперименту, который может помочь прояснить суть исторического процесса. Но не только это.

Тогда только прокатилась мода на все дореволюционное. Люди тогда вновь открыли Серебряный век, имена Ахматовой и Гумилева стали символами литературы. Некоторые с головой окунулись в бесконечный мир русской философии – Соловьев, Бердяев и сборник «Вехи» внезапно стали актуальными и читаемыми.

Из глубин ужасов всеобщего забвения всплывала русская Атлантида запрещенных имен. Люди попроще довольствовались лубочными картинками и возрождением религиозного культа. Помню, как на всех развалах продавались фотографии семьи последнего русского императора.

Исторические сочинения стали главным чтением того времени. Сколько тогда было обсуждено статей о путях русской истории. Один отчаянный вопрос мучил всех: «Как нас могли лишить всего этого? Как Россия могла ринуться в бездну коммунистической утопии, чтобы сгинуть там?» Что значило наше долгое беспамятство?

В условиях современности, столь ужасающе демонстрирующей кошмар механики истории, творящийся на наших глазах, — фантастика, бывшая в советское время своеобразной «философией для бедных», популярной философией, — пыталась сохранить хоть что-то от своего статуса. И, конечно, не могла не обратиться к столь волнующей общество тематике.

В романе Рыбакова «Гравилет «Цесаревич» рисуется чудесный мир Российской Империи, какой она стала в 1992 году. Не было революции, а коммунизм стал религией, права которой защищены мудрыми и гуманными законами огромной, величественной Империи.

В описанном Рыбаковым обществе толерантность к нацменьшинства, позволившая избежать кошмаров игры в самоопределение, сочетается с суровым величием русской национальной идеи. Это такой лубок, который может придти в голову только совершенно измученному сознанию, уставшему от ужаса истории. Хлынул на советского человека поток патоки о русских философах, Серебряном веке, добром царе с царицей.

И так охота не бороться за историческое завтра, а вернуться в этот придуманный Рай. И остаться там навсегда. Там, где гравилеты «Цесаревич» бороздят просторы под нашим имперским стягом. Где великая страна и где правит добрый царь. И его персонификация — главный персонаж романа — вызывающий восхищение крутой князь-спецагент имперской госбезопасности.

Этот главный персонаж очень точно найден Рыбаковым. По всей видимости, это своего рода общественный идеал русского народа – смесь Штирлица с добрым царем. Способный победить в борьбе за признание, рисковый и сильный, знающий ответы на все вопросы. Idée fixe патерналистского сознания.

Вообще, роман Рыбакова – это психоаналитическое исследование общественного сознания. Русское сознание желает найти себе господина, — князя и спецагента в одном лице, — который бы вернул Рай на земле. Вернул бы нас в лубочную Царскую империю, выдуманную картину «первоначального рая» невинного детства, безнадежно утраченного.

«Реальности с ее борьбой за выживание нет на самом деле. Скажите нам это! Разрешите нам в это поверить! Мы хотим обратно в детство» – кричит наше общественное сознание, — «Скажите, что вся наша безумная история – это только ужасный сон! А на самом деле все хорошо! И мы все под началом доброго князя-спецслужбиста, сурового, сильного, но доброго, живем в земном Раю».

Роман — это аналитика русского бессознательного. Описана наша жажда беспамятства. Хочется, чтоб пришел добрый царь и утешил, сказав, что все ужасы дитятке-русскому народу только снились, и на самом деле все хорошо, и наши гравилеты самые передовые и сильные в мире.

Светлане: Как любитель космических стрелялок — не разачаровалась. Только что закончила читать роман. Приступаю к «Гравилету...» с трепетом...

Начало, пожалуй, несколько затянуто (задумалась — где, собственно, фантастика?) — описание советской действительности и жизни людей в ней (спорю, автор сегодня подобрал бы другие слова!). Но потом — затянуло, все стало понятно. Последнюю страничку перечитала несколько раз (увлечение Востоком для Автора даром не прошло — и к лучшему). Хорошая книга!

В этом мире отголоски прошлого не имеют значения. Мир без Первой и Второй Мировой Войн, которые унесли жизни миллионов человек. Мир без большевистского переворота в начале 20 века. Мир без коммунизма. На этой Земле Российская Империя ведёт все страны к светлому будущему через современные технологии и истинные идеи гуманизма. Коммунизм — не идея-фикс, ставший протокоммунизмом и который многие историки напросто недолюбливают, а религиозное направление. Коммунизм — система верований с идеалами добра и справедливости без каких-либо агрессивных мотиваций, кровожадных желаний. Преступность почти изжита. Космос осваивается, человечество двигается семимильными шагами к процветанию и благоденствию. И надо же было так случиться, что группа «террористов» уничтожает гравилёт, на котором был цесаревич, сын российского императора. Немыслимое убийство! Невозможное ни с точки зрения морали, ни совести! Князь Трубецкой, агент Министерства Государственной Безопасности, готовится к расследованию вопиющего акта зла и насилия... и получает в итоге совсем не то, что искал. Никак он не предполагал, что возможно такое, что ум уходит за разум, а уши слушать отказываются.

Преамбула романа такова. Произведение изрядно политично и исторично. Через сюжет пронесено желание автора видеть наш мир именно таким прекрасным и реалистичным. Вечное «а что, если...» не позволило создать нечто ужасное — куда дальше! — а сконцентрировать всё авторское внимание на попытку увидеть то, что хочется видеть и что возможно было бы, коли так или этак.

Но альтернативная история не ограничивается только исторической подоплёкой. Автор показывает, каким может Человек настоящий, какими качествами сможет обладать тот, кто изначально не «отравлен» идеями убийства, превосходства и просто алчной гордыни. В этом мире люди этого лишены. И тем паче становится возмутительным та возможность убийства, гордыни и насилия для тех, кто строит мир иными способами. Шаги Трубецкого — шаги пытуемого. Он учится отбрасывать свои эмоции и мыслить более разумно, чем он сам того хочет, изучать ситуацию, ставить за место преступника самого себя. А это порой очень сложно, если не понимаешь мотивов преступления, мотивов поведения и даже психологии «искривленного» сознания псевдочеловека. Окончательно реалистично-качественное понимание мира главным героем подрубается, когда он узнаёт, что за дьявольское устройство его поджидает. У самого конца истории, в финале, когда ещё чуть-чуть — и карты будут раскрыты. И только читателю остаётся гадать, насколько это «подрубание» сможет сказаться на таком благородном и честном человеке: останется прежним или же изменится окончательно и бесповоротно, уйдет в себя. Моё сугубое личное мнение — он станет только лучше. И, как настоящий Человек, сделает всё возможное, чтобы это открытие не уничтожило то равновесие, которое творилось тысячами великих людей в течение сотни лет. Ведь он, Человек, знает, что и одного безумца вполне хватит, чтобы это равновесие разрушить.

Отличный историко-философский роман. Советую.