Оттолкнуться хотелось бы от названия сборника. Наши перевели его очень-очень приблизительно — «Мирская суета». Но ведь в каждой истории этой короткой книги происходит трагедия, решаются судьбы людей, а часто речь идет о жизни и смерти. Как-то слишком тяжеловесно и брутально для «суеты». Тон при этом задает первая же сногсшибательная новелла «Улыбка Джоконды».

Буквально название сборника означает «смертные спирали». Но Хаксли вкладывал в название многозначные смыслы. Я бы назвал книгу «Мертвые петли». Ведь по-английски «мертвая петля» или «петля Нестерова», в честь первого летчика, исполнившего ее, звучит и как dead loop, и как Mortal Coil. Чрезвычайно эффектная, но и очень опасная фигура высшего пилотажа.

Вся книга об опасностях, подстерегающих ее героев, и вся написана на высшем пилотаже литературного мастерства. Автору всего двадцать шесть лет, но плюс к природным дарованиям в Оксфорде его отлично вышколили на предмет родной литературы. Не посрамил отечество!

В книге есть формальное и содержательное единство — здесь везде виртуозный стиль и это комедия нравов. Но есть и различия — все сюжеты ярко индивидуальны и изложены совершенно по-разному, от мнимой одноактной комедии и до рассказа о том, как писать рассказ.

Только одним жанром манкировал молодой Хаксли — скучным.

У всех рассказов также есть единство замысла — все они посвящены невозможности «переменить судьбу» в ограниченном жизнью пространстве выборов. Поэтому и «мертвые петли». Кружись по своей орбите, пока не рухнешь.

В общем, вся книга это изысканное блюдо для гурманов. Причем аудитория ее может быть очень обширной. От начинающих авторов, которым тут покажут блестящий мастер-класс ваяния новеллы, и до пресыщенных потребителей гламурной прозы. Ведь речь в новеллах идет о высшей прослойке буржуазного общества, и о ее великолепии рассказано великолепно.

Читайте для развлечения и раздумий. Интеллектуальное и эстетское удовольствие гарантировано фирмой!

Сюжет новеллы не нов, как был сказано одним преступником, сыгранным Олегом Янковским: «Любовь, убийство... бульварщина!»

Но чудесное умение Хаксли сочетать трагедию и фарс, отчаянную драму крушения человеческой судьбы и такую комическую деталь, как потеря вставной челюсти.

Мало того, новелла построена на методе обнажения приема. Это не только рассказ о полной гибели всерьез перезрелой девицы Мельпомены Фоггер, но и рассказ о том, как такой рассказ сочиняется. Еще одна фигура высшего пилотажа прозы в сборнике, который так и назван — «Мертвые петли».

Столкновение искусства и жизни, фантазии и реальности, юности и старости. Эта виртуозная новелла вся построена на контрапунктах, а слова автора, словно пальцы пианиста, пляшущие по черным и белым клавишам.

Просто удивительно наблюдать, как молодой автор сращивает эстетику и гуманизм. Жаль становится и старика-искусствоведа, из-за его впустую прожитой жизни, и юную Барбару, чьи мечты о простом счастье были так жестоко разрушены. Люди, вроде, пустяшные, мелкие умы, а все-таки люди, души живые. Отмахиваться от понимания и сочувствия к ним — самому мельчать.

И фашизм! Очень свежее и необычное явление, но проницательные умы молодых ,как Хаксли и Хемингуэй, все про него сразу правильно поняли. И «британские корни фашизма» Хаксли были точно и тут же подмечены!

П.С. Кстати, переводчиком В. Мисюченко допущена дурацкая ошибка ,которую не заметили ни редакторы, ни корректоры в АСТ. Если они вообще там есть, в чем иногда приходится усомниться.

«Шелли жила... Шелли утонула...», вспоминает умелая пловчиха Барбара. Но разумеется, Хаксли имел в виду не Мэри Уоллстонкрафт Шелли, автора «Франкенштейна», а ее супруга, поэта Перси Биши Шелли, который действительно ЖИЛ в Италии со своей женой Мэри и трагическим образом УТОНУЛ у берегов мыса Специя в возрасте тридцати лет.

Все-таки редактура — важное дело! Особенно, если издаешь такого глубокого автора, как Олдос Хаксли.

Удивительно тонкая и изящная работа, настоящая сюита в прозе. Но несмотря на свою изящность и легкость в исполнении, она посвящена очень важному вопросу.

Блеск и нищета жизни настоящего артиста. Причем нищета — великосветские приемы в блистательных залах, а блеск — большая и кропотливая внутренняя работа, плодом которой являются шедевры. Пусть и миниатюрные, как этот рассказ.

Импонирует и подлинный демократизм Хаксли, столь характерный для английской литературы. Ни знать, ни великосветские щеголи не являются для него священными идолами для поклонения. Для каждого найдется меткое характерное слово и мера, чаще всего оказывающаяся невысокой.

Похоже, в этом один из секретов устойчивости английского социума. С одной стороны, безраздельная власть высоких лордов, с другой — возможность у общества отвесить лорду знатного тумака, чтоб нос слишком не задирал.

А еще оказалось, что наш Владим Владимыч Набоков ободрал Хаксли, как липку, для своего рассказа «Забытый поэт». Можно, конечно, подумать, что прочитал, учась в Кембридже, да забыл и потом подсознательно вдохновился. А может, имело место и более наглое слямзивание чужой идеи)))

Терраса отеля «Чимароза» словно филиал Небес на земле. Здесь рушатся и возрождаются судьбы, соединяются и разбиваются сердца. Миллионерша-американка, нищий граф, отвергнутый итальянский юноша, венецианская аристократка, хладнокровный поэт и перезрелая еврейская баронесса танцуют под музыку любви ,кто до экстаза ,а кто и до упаду...

Великолепный дивертисмент! На тридцати страничках рассказать целые шесть любовных историй, кружащихся в шутовском карнавале калейдоскопа — это виртуозно!

Мастерская новелла, только притворяющаяся по форме одноактной комедией. Сам стиль подсказал Хаксли эту форму. Слишком много фарса и театральщины, пафосные монологи с душераздирающей страстностью. В повествовательном жанре это казалось бы деланым и манерным. А представь все читатель в своей голове, как на театральных подмостках и все работает, да еще как живо и увлекательно!

Жаль только поэта-англичанина — лишился большой и чистой любви из-за происков змеюки подколодной и мошенника с графским титулом.

Большое всего мне в подобных историях нравится дерзость молодого таланта. Взять два трюизма: «женщин обижать не рекомендуется» и «праздность — мать всех пороков» ,красиво оформить с точки зрения сюжета и стиля, и — вуаля — шедевр готов!

Невольно зависть снедает к подобной дерзости художника!

Впрочем, тут, наверно, еще роль играет эпоха создания новеллы. В самом начале 1920-х такой сюжет еще мог казаться скандальным. Мне трудно судить. Я всю жизнь читал только тех авторов той поры, которые разрушали «нравственные устои общества». Только они и остались в живой истории литературы. Так что о смелости молодого Хаксли судить трудно)).

А все-таки добрый доктор мог бы шустрее соображать!

Буквально пара слов. Слушая в очередной раз, по случаю Нового года, популярнейшую в 80-е годы меланхолическую песню Аббы «Happy New Year», я внезапно осознал, что в строчках

«Sometimes I see

How the Brave New World arrives

And I see how it thrives

In the ashes of our lives...»

то есть

«Иногда я вижу,

Как появляется дивный новый мир,

И расцветает

На пепле наших жизней...»

речь идёт именно о «Дивном новом мире» Олдоса Хаксли! А раз так, то упоминаемый в песне 1989 год («Who can say what we'll find... in the end of eighty-nine?») можно понять как намёк на другую известнейшую английскую антиутопию — «1984» Джорджа Оруэлла. Вот такой неожиданный оммаж.

И всё же я рассчитывал на другое. Я не против философии и философских рассуждений. Но в данном случае, я мгновенно представлял себе реальность: медсестра стоит у постели больного и они обсуждают проблему отцов и детей в течении 30-40 минут, или разлили чай по рюмкам и обсуждают проблему -изма, хотя за рюмкой можно что хочешь обсуждать. Но сам процесс дискуссии: один говорит, второй слушает. К сожалению, больше в книге ничего нет. Сами философские проблемы устройства общества скорее вызывают полное отторжение, как любая религия построенная на вере, но никто не знает на вере во что или в кого, что не существует вообще. И это на таком огромном количестве страниц!.. Привлекает лишь одно, очень даже неплохой текст. Не рекомендую. Не засоряйте голову всякой ерундой. Выгляните в окно, но не в зомби ящик, своих теорий и философий выше крыши.

Читая эту книгу — надо помнить, что она написана англичанином.

И является отражением чисто английских реалий (кастовая система там, по сути, как была так и осталась, слегка замаскированная, но очевидная для всех, кто живет в этой стране не как турист).

Роман получил известность в СССР после публикации в журнале «Иностранная литература» в 1988, перестроечном году.

Был достаточно популярным, но в массовой памяти практически не остался (породив, правда, выражение «альфа-самец» — применительно к человеку)

Причина тому простая — уж слишком резко последующие события двинулись по пути «сделать сказку былью» и те инженеры, что читали этот роман с восторгом в 1988 (и при этом считали себя «альфами») — в 1995 внезапно оказались на должности подсобных рабочих на новых рынках.

Это сильно отрезвило былых поклонников романа.

Мне повезло больше (я вовремя успел сменить специальность и место работы) — но книгу с тех пор больше не перечитывал (и такого желания нет)

И не потому, что роман плох (он написан отлично) -а по причине того, что есть люди, принявшие его как руководство к действию.

(это как перечитывать книгу одного бывшего австрийского художника)

Прим.: «1984» — это на порядок лучше. «Мы» — отлично, но сильно устарело. «1984» актуален как никогда.

О дивный новый мир.

Олдос Хаксли.

Один из лучших романов на тему антиутопии/утопии. И не из-за того, что финал относительно лоялен к учувствовавшим в событиях людям. А из-за того, что мир, описанный в книге, вполне себе реален. В романе затронут такой тип социального устройства как общество потребления. В таком обществе люди стремятся не накопить деньги, а потратить их на различные товары. С помощью покупок потребители пытаются приблизиться к некоему идеалу благополучной жизни. Например, иметь жильё, машину, хорошую одежду, дорогие украшения, вкусно питаться и отдыхать за границей. Плохо ли это? С одной стороны, нет. Но с другой… В обществе потребления люди подвержены подмене ценностей — материальное заменяет ментальное, духовное — отношения между людьми ценятся меньше, чем товары потребления. Люди покупают больше товаров и услуг, чем требуется для жизни. В конечном итоге, увлекаясь потреблением, общество может прийти к деградации. Но, обо всем по порядку.

Шел двадцать шестой век. Люди живут в одном едином государстве, где во главу угла поставлено потребление, сексуальная свобода и беззаботность. Людей разводят в пробирках, прививая им с самого момента формирования кастовую систему. Где высшая каста Альфа (особи наиболее интеллектуально развиты, ростом выше представителей других каст, выполняют самую высококвалифицированную работу: управленцы, врачи, преподаватели) и Бета (медсестры, младший персонал Инкубария где выращиваются люди), и низшие касты Гамма (рабочие специальности, требующие небольшого интеллекта, так же полиция) и Дельта (санитары и т.д.). Отдельно еще нужно упомянуть Эпсилонов — каста обезьяноподобных полукретинов, не умеющиех читать и писать и занятых тяжелой работой. Сама кастовость никого не заботит и не пугает, так как данная система заложена в каждого человека почти генетически. А также долгим воспитанием в школе Инкубария, где каждому будут привиты и модель поведения, и нужное образование, где каждый будет горд быть именно в данной касте. Так же, чтобы смысл существования не сдал сбой, есть таблетки «Сомы», которые тут выдаются вместе с зарплатой — да просто так. Приносят счастья вагон, в общем, легализованная наркота для общества без негативных побочных эффектов. Отдельной вишенкой на торте тут культ поклонения Генри Форду, благодаря которому стала возможна эта эра потребления. Я постараюсь без глобальных спойлеров, но некоторые сюжетные моменты будут освещены.

Главные персонажи книги интересны по-своему. Бернард Маркс – альфа-плюсовик, который себя не чувствует приверженцем своей касты. Он ниже ростом, постоянно копается в себе и не наделен лидерскими качествами. Ходят слухи, что еще в пробирке ему перелили ненужных веществ, посчитав что это не альфа. Имеет сексуальный интерес к Бете Линайне Краун, но из-за всякого рода неуверенности в себе, не всегда даже может завести разговор. Линайна же, девушка нарасхват, имеет встречи с Генри Фостером, но ввиду полной сексуальной раскрепощенности в данном мире иметь одного постоянного полового партнера зазорно. Итак, она соглашается поехать с Бернардом в индейскую резервацию, где люди живут по-старому. И находят там Линду и ее сына Джона. Линда-Бета, волей случая попала в данную резервацию беременной, соответственно, родила и вкусила жизни реальной, которая ей была невыносима. Но тем не менее, хоть ее общество и не рожало, и не воспитывало детей сами, вырастила сына Джона. Бернард забирает к себе Джона домой, а Линду сдают подлечиться в больнице, где она потом умирает. Должен еще упомянуть такого персонажа как Уотсон Гельмгольц –альфа плюс, друг Бернарда. Так же является индивидуальным, как и Бернард, по сути, это всё что их роднило. Правда Бернард больше ныл, а Уотсон восхищался, например, поэзией, которая просто не подходила нынешнему государственному строю. Эдакий революционер. Но вернемся к Джону. При его появлении Бернард начинает использовать его. Все хотят пообщаться с дикарем. И первое время всё идет как по маслу, Бернард получает так ему нужное внимание, он всем доволен. Пока Джон не проявляет характер, ему всё это не нужно, он консервативно воспитан и, например, секс до свадьбы считает чуть ли не грехом достойным кары. Если учесть, что он еще и в Линайну влюбился, то получилась гремучая смесь. Бернард же, ведет себя как гнида: в начале романа он в своем нытье, так же и во многих вещах, был как Джон. Взгляды на то, что мужчины относятся к женщинам как к «мясу для утех» ему претили (в мире книги женщины и к мужчинам относятся как к «мясу для утех», так что не надо тут), но, как уловил волну, вдарился во все тяжкие и был всем доволен. Линайна же, в попытке переспать с Джоном, как с остальными альфавиками и бетавиками, вводит Джона в ярость и убегает от него избитая. Апогеем помутнения «дикаря» после смерти матери и то что он влюблен в шлюху, становится нападение на раздачу рабочим «Сомы», где он пытается всем объяснить, что такое любовь, красота и свобода. Естественно, за то что он выкинул их наркоту, народ пытается его грохнуть. Уотсон пытается отбить парня, а Бернард по тихой пытается свалить. Однако на всех троих уже падает взгляд властей. И вот тут наступает самое яркое в книге — беседа с Главноуправителем, встреча, которая расставляет все точки над i. Вся беседа является изложением авторского видения на наше будущее.

Многие начинали спор о том является ли роман антиутопией, если в мире книги все относительно счастливы и довольны. Однако, отсутствует свобода выбора кем стать и так далее. Так же кастовая система тоже не дает повернуть не туда. Самый частый аргумент, то, что они счастливы в рамках своих кругов, что делает роман утопией и не нужна им там какая-либо свобода. Но кто сказал вам, что свобода — это счастье? Или счастье — это свобода? Всё же роман является антиутопией.

Бернард, поначалу, выглядевший как человек в своей индивидуальности, возможно попытается что-то изменить и оказывается полнейшим лицемером. И сам это осознает. Джон, человек попавший в данное общество, просто сломался и стал фанатиком. Линайна, так до конца и ничего не поняла, что как бы намекает нам на четкое кастовое мышление, где смещение координат невозможно. Один Уотсон остается верен себе.

Финал у романа не грандиозный, но заставляет задуматься. Спи с кем хочешь, есть волшебная таблетка, еды достаточно. Все внутри касты любят и гордятся своей принадлежностью. Не о глобальном задуматься, а хотя бы о себе, ведь при первом прочтении может мелькнуть мысль «А мир то прикольный, я был бы не против пожить в таком». Но если посмотреть более внимательно, то чем тогда наше отличие от овец в стаде?

Если оценивать, то 8 из 10. Спасибо, что дочитали!

«Дивный новый мир», в который погружает читателя Олдос Хаксли, является противоположностью мира из «1984» Джорджа Оруэлла. В этом мире нет места страданию — все построено по последнему слову прогресса, с самого детства детей готовят к беззаботной и счастливой жизни. Прочитав эти две книги, можно прийти к выводу, что в реальном мире лучше стремиться к «золотой середине», что бы не утонуть либо в нищете, либо в тотальном счастье. Однако напоминать о произведении Оруэлла не обязательно, ведь две крайности сравниваются Хаксли в «Дивном мире» — мир будущего и первобытного прошлого, которое тонет в грязи и болезнях. Две этих сущности имеют между собой ярко выраженную границу, как физическую, так и психологическую. Представитель одного не может выжить в другом, не получится адаптироваться, ведь среда в период формирования жизни человека необратимо формирует его личность, и, эта ригидная субстанция, которая скорее как камень, не может изменить свою форму, поэтому либо камень сломает новую форму, либо она сломает его. В данном произведении ярко показана данная часть природы человека.

Роман Хаксли «О дивный новый мир» довольно спорная и сложная книга. Сюжет строится по лекалам трансгуманистов 20х годов, но автор рассматривает бодимодификацию не в традиции Стэплдона, как избавление от мук плоти, а как способ закабаления. В мире третьих кошкообразных постлюдей из эпопеи «Последние и первые люди» отбор на профессии шёл по генетическому профилю, а тут детей специально калечат, чтобы выполнить разнорядку : рабочий, менеджер, инженер (минус балл Хаксли за списывание).... Как такое общество возникло, автор не объясняет, так как очевидно и сам не знает (хе-хе). Видно цель была в том, чтобы опорочить и идею трансгуманизма, и капитализма сразу. Ни первое, ни второе не удалось. Первая тема подана максимально неправдоподобно с социологической точки зрения, а вторая из-за того, что автор спутал капитализм с корпоративным государством. Таким образом удар против упырей-магнатов оборачивается критикой канонического ленинизма (да и шведского или израильского социализма) через критику , как ни странно звучит, половых отношений. В прошлом уже был роман такого типа — «Мы» Замятина, и Хаксли не без его влияния совершает ошибку едва ли не большую: обвиняет сексуальную мораль грядущего с позиции средневековой этики. Не романтизм у него идеал, а поучения религиозных моралистов из числа тех, что предлагал отрубать руку за блудный грех. Собственно весь сюжет на этом и построен — дикарь с правильными скрепными воззрениями попадает из глубинки (типа резервации) в Столицу-Красавицу Мо...ой простите техномир трансгуманистов, сперва прильщается оным, но потом осознает меру греховности всего населения планеты... Чем все кончилось рассказывать не буду, отметив, что ближе к финалу стенания про недопустимость оргий и сексуальной свободы начинают наводить на мысль о проблемах самого автора.

Отдельно отмечу мир, описанный в книге — это эталонная технофантастика от 32 года, все написано очень правдоподобно, собственно если не брать интернет, то сбылось практически все: тут и виртуальная реальность, и 3Д кино, и реалити-шоу типа «Дом 2», и онлифанс, и сек-чат рулетка, и легалайз. Описаны авиалайнеры, разные мелкие хозяйственные приблуды и куча всего. Как именно фантастика — более чем, как литература — спорная, глупая и несправедливая книга , где антикапиталистическая критика укусила себя за хвост и обернулась антисоциализмом. Чем-то напоминает Льюиса — у того тоже теории Стэплдона вызывали неприятие, но альтернатива и идеал их представляется сейчас уже мракобесием традиционалистского (дугинского) типа. К прочтению не рекомендую.

Дам краткое описание прочитанного. Это мое личное видение. Все люди глубоко индивидуальны. Так, что, если кто-нибудь другой прочтет то же самое, может быть увидит совершенно другое.

I Перенаселенность.

Автор за двадцать семь лет окончательно убедился, что у человечества осталось только два варианта будущего: «1984» и «Дивный новый мир». Главным путем в «Дивный новый мир» является перенаселенность. И бороться с ней надо так же, как это делали в романе «Дивный новый мир»: нужно ввести контроль рождаемости и смертности. Иначе население экономически отсталых стран будет бесконтрольно увеличиваться. А поскольку у них нет традиций демократии, как в США и Великобритании, то они станут коммунистическими диктатурами. Отрежут США и Великобританию от ресурсов, потому что самим нужнее. И да здравствует «1984». «Дивный новый мир» — лучше.

II Количество, качество, мораль.

В «Дивном новом мире» — хорошо. Там биологическая кастовая система. В современном мире биологическая чистота никем не контролируется. Бесконтрольно размножающееся население тупеет и деградирует. Особенно в неразвитых странах — там же нет образования и работы. Именно по этому демократию в неразвитые страны несут развитые страны: их население тоже тупеет и не понимает, что надо дать аборигенам спокойно вымирать.

III Заорганизованность.

Повышение уровня технологий ведет к разорению Малого Бизнеса, который без чужой помощи эти технологии воспроизводить не может. Появляется Большой Бизнес, строящий жесткую организацию производства и диктатуру цен. Это противоположно «демократии с низу», при которой единицы самоуправления добровольно выстраивают общественную организацию.

Это ученые во всем виноваты. Понаоткрывали законов природы. И давай приравнивать человеческую индивидуальность к природному однообразию.

Промышленное производство превращает людей в автоматы. Людям навязывают главенство общества над индивидом. И те, кто навязывает, сами в это верят.

Люди на социальном дне не могут обеспечить себе достаток и образование. Видя такое, большинство превращается в шизофреников. А шизофреники!.. Вы даже не представляете... Шизофреники не способны построить демократию.

Но иерархическая организация общества нужна. И частный капитал нужен. И многолетние кредиты на стиральные машины нужны. Просто человек не может жить в рамках социального организма на подобие муравейника. Ведь у человека есть мозг, а у насекомого нет. Люди способны жить только малыми организованными группами. А цивилизация развивается, только преобразуя малые социальные группы в жесткую иерархию, на подобие муравейника. Баланса можно добиться, если не утверждать, что любой человек стремится жить и работать в коллективе. Не все этого хотят.

Кстати, в Средневековье всё было точно так же, не смотря на отсутствие перенаселения и правильную самоорганизацию. А значит, мы идем в новое Средневековье. Возможно, все умрут.

IV Пропаганда в демократическом обществе.

Информация людям очень нужна. И чтобы она была полезна нужно: во-первых, не врать; во-вторых, разбираться, не врут ли вам. Люди стали чаще развлекаться. А надо думать! Ведь на Западе начался и никак не закончится процесс либеральной самоорганизации, которому все постоянно мешают своими бедностью и перенаселением.

V Пропаганда при диктатуре.

Нацистская Германия — это «1984». Гитлер — диктатор. Толпа — тупая. Возможно, мы все умрем.

VI Уловки маркетинга.

Коммерческая реклама приписывает продукту такие качества, которые вызовут у покупателя желание купить этот продукт. Политики поступают так же. Нужно быть умнее!

VII Промывка мозгов.

Каждый диктатор должен изучать работы академика Павлова. Коммунисты уже изучили. Американские военнопленные, сотрудничавшие с китайскими коммунистами были признаны виновными.

VIII Химическое внушение.

В руках диктатора наркотики — это зло. Большинство транквилизаторов производится, выписывается врачами и дешево продается в демократических США. Список прилагается.

IX Подсознательное внушение.

В странах Запада используют «двадцать пятый кадр» для промывки мозгов. Но не спешите с выводами. Пока только в коммерческих целях. Автор жалеет о том, что в 1931 году не знал о этом открытии. И пишет фантастическую зарисовку в этой главе.

X Гипнопедия.

Автор читает статью в современной газете. Перечитывает вторую главу романа «Дивный новый мир». И не верит своим глазам.

XI Образование для свободы.

Много, очень много умных слов. Вроде бы о том, что люди должны учиться понимать работу пропаганды. И тогда: вредную они будут отвергать, а полезную хавать, как ни в чем не бывало. Лично у меня эта глава ассоциируется со словом эгрегор.

XII Что можно сделать?

Автор окончательно и бесповоротно приходит к выводу о том, что когда-нибудь в будущем в мире обязательно сложится ситуации, которая уже сложилась после периода формирования финансового капитала. В которой он уже живет! И которую всю жизнь наблюдает!

Но главное, Олдос Хаксли нашел выход для общества. Какой? Нужно перераспределить средства производства и создать Советы! Но только с очень мелким и очень частным хозяйством.

ААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Очень трудно дать оценку творчеству такого всеми признанного философа-гуманиста, как Олдос Хаксли. Особенно трудно, когда при чтении его произведений называешь автора: идиотом, кретином и дегенератом. Но это медицинские термины. А медицину оскорблять не хочется. Так что, если кому-то нравятся относительно общеизвестные факты в изложении абсолютно некомпетентного человека, который случайно о них узнал — то эта книга для вас.

Впервые читаю настолько тупую книгу с настолько огромной претензией автора на понимание общественных явлений. Люди, подобные Олдосу Хаксли, в начале XX века, особенно после «ревущих двадцатых», никак не могли взять в толк, почему же простые работяги добровольно стоят целый день у станка. Еще сложнее им было понять, почему работяги у станков стоять не хотят. И как же объяснить, куда заведет среднестатистического человека такое противоречие в его среднестатистической жизни, если старый мир с такими «мыслителями» людям, мягко говоря, не сдался? Нужно представить ситуацию, которая невозможна, а, если и возможна, то наступит конец света. И сказать, что всё будет именно так. Хаксли взял конвейер Форда. В результате появился самый дорогостоящий, самый наукоемкий и трудозатратный процесс, на каждом этапе которого вместо машин поставили людей. Этих людей нужно десять лет выращивать, дрессировать и обучать в таких количествах, чтобы каждый выполнял не специализированную задачу: по команде, на узком участке и без контроля со стороны. И выращивать, дрессировать и обучать этих людей будут на том же конвейере. Это антиэкономический и антиполитический бред. При таких условиях никакое общество, вообще, не нужно. Через 27 лет Хаксли написал, что роман «Дивный новый мир» полон сокращений. Иначе люди бы не поняли. А он сам не смог бы описать то, что не смог бы полностью высказать. Тогда давайте развернем картину шире.

И первый вопрос: зачем в этом мире нужны деньги? Я прекрасно понимаю, что некоторые люди считают, будто бы колбаса растет на деревьях. Они не видят технологических процессов. Это один из столпов «общества потребления»: потребляется то, что не производится. И в конечном итоге нет разницы между потреблением натурального продукта или суррогата. В мире романа есть низшие касты, работающие «за спасибо». Так, зачем платить за то, что производится бесплатно. Если же производство невозможно без участия высших каст, то зачем им платить за ими же произведенный продукт? Это же главный вопрос революционного пролетариата! Или может перед Нами плановая экономика? Тогда, где экономия? Резервацию индейцев решили не «окультуривать», потому что эксплуатировать эту территорию экономически не выгодно. А что для этих альфа++, вообще, выгодно? Они даже производство реорганизовать не могут! Не догадываются, что эпсилонов можно делать меньше.

Второй вопрос: сохранение молодости? Это прекрасно. О этом все мечтают и из-за этого в «Дивный новый мир» многие стремятся. Но многие забывают, что молодые люди имеют свойство творить дичь. Особенно, если жизнь их ничему не учит. Или у кого-то есть другое объяснение, зачем в мире полной стабильности полиция с отработанными приемами подавления толпы? Всё в этом обществе держится на промывке мозгов. Но на альф это не действует! В этом мире запрещена история, но Управители и преподаватели сыплют историческими примерами. Никому не интересно, откуда столько ереси среди начальства? Эксперимент на Кипре показал, что альфы, лишенные возможности выполнять роль альф, тут же начинают нормальную конкурентную борьбу друг с другом. Так почему на благоденствующие города не сыплются какие-нибудь чумные бомбы? Даже Дикарь смог найти забытый уголок, где его нашли случайно. Что уж говорить о таких, как Бернард, если они начнут точить зуб на Совет Управителей.

Фраза о единстве и борьбе противоположностей должна для Нас войти в пословицу. Иначе Мы будем и дальше думать, что Олдос Хаксли — философ. Мустафа Монд вещает о стабильности. Но Хаксли придумал самую примитивную зарисовку для самых маленьких. Если копнуть глубже, всё посыпется: нельзя считать низшие касты автоматами — иначе не будет общества, а Хаксли говорит о обществе; нельзя отказываться от наркотиков и развлечений — иначе все станут нормальными и, как обычно, пошлют куда подальше со своими сказками; нельзя менять соотношение каст — иначе представления Хаксли о экономике окажутся чушью. Этот «мир» не то что невозможен — он никому не сдался!

Если убрать «сокращения и умолчания», то в романе ничего не останется. Но если сравнить с современностью, не заполнять пробелы. То окажется, что «Дивный новый мир» — это прогноз будущего, к которому Мы идем, идем, идем... А может, просто, обертка меняется? Может, просто, Олдосу Хаксли нравиться потреблять то же самое, но, чтобы было в старой обертке, с натуральным запахом скошенной травы? А может, кое-кто написал утопию на основе своих любимых идей о том, что неграмотная чернь не должна размножаться, дабы человечество не утратило величия индивидуализма? А потом запихнул туда антиутопическую «сатиру» на капитализм одновременно с коммунизмом? Ведь, политика — это модно, и никто не будет сильно разбираться. Ведь, всем нравится рассуждать о том, чего нет. Ведь, это безопасно и заставляет поверить в то, что мы умны не меньше, чем «великий философ». Не в этом ли вся правда, собратья эпсилоны? Или я должен извиниться перед альфами за то, что слишком медленно снимаю шапку? Так не тому Нас всё это время учили! В том числе и классические антиутопии.

Утопия не только изображает счастливый мир, но и предоставляет решение проблем современности. Антиутопия дает представление о том, кому выгодно сохранение проблем современности. А что же такое «Дивный новый мир»? Это рассуждение потомственного интеллектуала о том, что невозможно сообщить быдлу о великом предназначении потомственных интеллектуалов по средствам высокого штиля. Однобокость этого философа-гуманиста поражает. Самые важные вопросы взял и вычеркнул. Остались лишь ужасы тоталитаризм, держащиеся за глупые лозунги. Общество биологически поделено на касты. Но представители высших каст могут осознать всё, что с ними делают. И даже противиться этому. И если вдруг такие поползновения происходят, они должны осознанно демонстрировать лояльность. Кому? Друг другу! И как только среди них появляется «человек культуры», оказывается, что кругом нормальные люди. Желающие творить начинают творить. Ищущие настоящую любовь начинают любить. Желающие власти хватаются за возможность. Но ничего не меняется. Ведь Шекспир настолько велик, что понять его может любой, кто научился читать. Но Шекспир настолько велик, что понять его может только человек с высшим гуманитарным образованием. А в рамках «Дивного нового мира» оно имеется только у автора этого романа. Вот такая загогулина! Вот такое столкновение лоб в лоб двух разных миров. В итоге рогами сталкиваются два барана, чтобы выяснить стоит ли еще мир на черепахе или на трех китах.

Кажется, что роман скачет и срывается с темы. Но на самом деле все главные герои созданы неполноценными. Они не могут подняться выше собственного обывательского сознания. Это не люди нового мира, живущие по совершенно другим законам. Это та самая расплодившаяся чернь. В самых закостенелых традициях Нам хотят объяснить, что простонародье, получив доступ к высокой культуре, тут же осознает свою неполноценность. И если сразу не начнет падать на колени и каяться, то всю оставшуюся жизнь будет убегать от своей низкой природы.

Разберем по порядку. Ленина изначально заявляется, как женщина, которой интересны постоянные отношения. После отказа Дикаря она испытывает неудовлетворенность. И это вызывает в ней новые чувства, которые Ленина даже пытается анализировать. Только анализирует через одно место. А чего еще ждать от клуши обсуждающей с подругами мужиков. К тому же, сценой признания перед Джоном, Хаксли создает тот же шокирующий эффект, который должен был произвести довольно пошлый ощущательный фильм. Ленина — это ветреная модница, для которой узнаваемый внешний вид важнее собственной индивидуальности. Интересен образ Бернарда. Прежде всего тем, что употребил Хаксли перед тем, как его написать. Это недоделанный альфа. Он кажется главным героем, потому что в начале книги своей неполноценностью он гораздо ближе нам. Его физиологический изъян делает Бернарда лишним в мире полной стабильности. И, обретя козырь в виде Джона Дикаря, Бернард начинает рваться к понятному общественному признанию. Ведет он себя мерзко. Тем самым Нам объясняют, что физическим недостаткам нет места в мире стабильности. А наша несовершенная реальность полна такими, как Бернард. Но через некоторое время Монд рассказывает о опыте на Кипре. И оказывается, что Бернард то — нормальный альфа. И все представители высших каст рядом с ним — точно такие же. Есть повод и все сразу расправляют павлиньи хвосты. Исключение — это Гельмгольц. Альфа из альф, который даже Управителем отмечен с уважением. Гельмгольц не какой-то изгой. Это интеллектуал, поднявшийся над обществом. А значит, приносящий обществу пользу. Для Олдоса Хаксли именно это важно. А не рассказы Мустафы Монда о различиях и равноценности разных порядков. Монд — это типичный псевдо аристократ. Как и обычный природный аристократ, он сидит на месте и следит за установленным порядком. Но, как псевдо аристократ, еще и упражняется в дешевом ораторстве и нарушает законы, написанные якобы не для него. С легкостью рассуждает о Боге и справедливости. По мнению Хаксли, начальство занято именно этим. Экономика, политика, производство — всё это во власти безличных сил. Но в реальности типы, подобные Мустафе Монду, первым делом разоблачили бы собственное невежество. А в романе Хаксли подсунул Монду в оппоненты неотесанного чурбана. Это же так мощно: цитата против цитаты. Но Джон Дикарь не понимает того, о чем говорит. Для него Шекспир — это способ создания собственной магии. Слова Шекспира ему не нужно понимать — нужно сохранять в них потаенный смысл. Джон Дикарь — это юродивый! Джон воспитан в другой среде. По уровню понимания для «цивилизованных» он может стоять рядом с эпсилоном. И уж никак не может спорить о смысле бытия. В последней главе Нам рисуют травлю толпой поборника высокой культуры и традиций. Но происходящее повторяет опыт Бернарда, только с положительным результатом. Джон Дикарь добивается слияния с новым обществом. Трагедия в том, что Мустафа Монд оказался прав насчет Бога. И это всего лишь громкие слова для мощного философского финала. Суть в том, что столкновение двух различных мировоззрений не было бы таким ярким, если бы разные стороны не были одинаковыми. Слияние во имя Форда и христианско-индейские мистерии — это одно и то же. Индейцы, живущие в грязи и «цивилизованные», не видящие моральной грязи — это одно и то же. Это человеческая масса, лишенная индивидуальности. Она никогда не добьется ничего без помощи таких умников, как Олдос Хаксли. Ну, и как положено в высокодуховных антиутопиях, свой шанс они давно профукали.

Я прекрасно вижу, что роман соткан из противоречий. И читатели видят в этом гениальную задумку. Действительно, очень сложно представить, что такие противоречия логично уживаются в одной голове. После прочтения романа «Дивный новый мир», мне остается только надеяться. И надеяться только на одну вещь. На то, что «великие мыслители» когда-нибудь догадаются, что детали высокоточного оборудования не отливаются в земляные формы прямиком из доменной печи. А то, что любитель собирания статистики вычеркивает факты, которые не признает, не значит, что он пророчит будущее. Это значит, что его надо гнать взашей. Мир немножко шире окошечка в башне из слоновой кости.

Этот остров, где всё не так, как когда-то казалось нам… (из песни)

Слишком мало действий и слишком много болтовни. Автор пытается описать практически идеально организованное общество, при этом многое облечено в форму диалога. Хотя при этом Хаксли вроде как и пытается описать какие-то внешние события, т.е. разного рода учебные, медицинские, спортивные и т.д. практики жизни на этом острове. Но поскольку многие моменты являются психологическими приёмами, и многие детали являются процессами внутренними, духовно-душевными, то конечно автору непросто описывать какие-то образы, возникающие в сознании и около сознания в процессе прохождения такого рода упражнений. Те, кто испытал на себе изменённое состояние сознания, наверняка понимают, что я имею в виду. И что имел в виду Хаксли.

Сразу скажу, что ваш покорный слуга такого рода практики проходил, и изменённое состояние сознания на вкус пробовал. С соответствующим результатом. Результатами.

Но Хаксли показал наиболее вероятный финал, в котором происходит внешнее вторжение вооружённых сил другого государства (пусть и островного), ведь и на самом деле построение коммунизма, социализма и любого другого -изма в одной отдельно взятой стране вряд ли возможно. Тем более, если на территории этого острова имеется нефть…

Советовать кому-либо читать этот роман вряд ли буду, ибо всё-таки довольно скучно и порой нудно, при всём притом, что сам я слушал аудиовариант в исполнении опытного чтеца Князева — таковы особенности книги. Но и о прочтении не жалею.

Об этой книге написали уже все кому не лень. И я не буду добавлять ещё и своё очень важное мнение.

Скажу одно — прочитать её надо.

И не потому, что это классика фантастики. Не потому что каждый знает это название. И уж точно не потому, что не так давно вышел сериал.

Прочитать её надо, потому что, она показывает общество потребления. Общество, в котором очень четко узнаешь наше. Если отбросить все фантастические элементы, вроде массового производства детей из пробирок и разделение на каст, то чем по сути мы отличаемся от дивного нового мира? Отличаемся ли...

В общем книга заставляет задуматься.

В обеих частях Хаксли пишет про свои впечатления от приема мескалина, но если в «дверях восприятия» — это больше личный опыт чувствования, то в «Рае и аде» — попытка проанализировать смысл измененных состояний сознания и связать его с общечеловеческими ценностями (преимущественно религиозного характера), как ни пафосно это звучит.

Книга написана в 1955 году, это еще до того, как вышли труды Кастанеды, и в ретроспективе (и на фоне увлекательнейшего «Учения Дона Хуана») тексты Хаксли кажутся довольно дилетантскими. Но, наверное, для времени появления это было весьма остросоциальное и модное нечто.

«Однажды ясным майским утром я проглотил четыре десятых грамма мескалина, растворенных в половине стакана воды, и сел ожидать результатов».

В двух словах Хаксли пишет о следующем.

1. Мескалин – это как минимум, интересный опыт, позволяющий заглянуть за пределы обычного сознания, расширить границы разума, увидеть этот мир таким, каким он был создан – во всей его яркости и необычности, а не таким, как мы привыкли его воспринимать с пользовательской и рациональной точки зрения. Отсюда восхищение складками на фланелевых брюках, стулом в саду, несущественность параметров времени и представление о том, что художники видят мир примерно так, как человек под действием мескалина.

2. Анализируя свое состояние, Хаксли с одной стороны отмечает, что изменение окружающего мира, вообще говоря, должно зависеть от бэкграунда конкретного человека, и вдохновленный медитацией образованный буддист увидит больше прекрасного, чем безграмотный пьяница, а с другой постоянно говорит об антиподах разума – тех объектах, которые обнаруживает подопытный в своих видениях, и которых нет в реальности и в обычном сознании субъекта. Но тогда еще не факт, что пьянице будем менее интересно.

3. Хаксли рассматривает мескалин (или его безвредные аналоги) как хорошую (и нужную!) замену алкоголю и сигаретам, а также вызывающим привыкание наркотикам. Он считает, что человек всегда стремился открыть другие «двери восприятия», преодолеть чувство «самости», и это не просто желание, а реальная потребность, которая должна быть удовлетворена.

4. Духовные практики – такие как строгий пост, ритмичные песнопения, йога, задержка дыхания, медитации, стробоскопический фонарь, ритмичное мерцание и прочее рассматриваются, как пути к достижению того состояния, которое дает мескалин (некоторые варианты рассмотрены более подробно в приложениях). Хаксли пытается обосновать упомянутое изменением психо-физиологических параметров, например, уровня углекислого газа в крови или уровня сахара в мозгу – про нейромедиаторы тогда еще не знали.

5. По мнению Хаксли, рай – это стремление человека в те духовные видения, которые доступны ему в минуты проникновения через «врата восприятия». Отсюда притягательность драгоценных камней, вообще всякого сияющего и яркого, чего не наблюдается в избытке в обычном мире. Ад же – по сути изнанка рая, возникает в ситуации, когда перешедший врата человек находится в плохом настроении или болен, или подавлен, и его внутренние терзания превращают мир в адский котел.

6. Существуют так называемые «транспортирующие» объекты. Это то, что помогает преодолеть границу рационального сознания: чарующие восточные орнаменты, сверкающие камни или определенные картины с изображением дальнего или, напротив, ближнего плана чего-либо (например, «Кувшинки» Моне).

В общем, для современного человека книга не открывает ничего нового, кроме, возможно, интересов автора «Нового дивного мира». Пожалуй, меня больше всего поразило то, как часто Хаксли обращается к искусству. Практически любую свою мысль он пытается подкрепить отсылкой работам известных художников. Это неожиданно, и эта та часть его кругозора, которая приятно удивляет.

В остальном, эта работа Хаксли, хоть и симпатичная своим экспериментаторским подходом и довольно интересная попытками анализа трансцендентного опыта, кажется сейчас достаточно наивной. Но как попытка интеллигентного человека с хорошим чувством языка (этот нон-фикшн весьма изящен по стилю и нескучно написан) заглянуть за дверь и объяснить себе и другим результаты, она не может не вызывать определенного уважения.

Ну и несколько цитат под спойлером.

Тут вот два фантлабовца написали хорошие отзывы на сию книжицу, собравшие за восемь лет пять баллов в сумме, два из которых я вот только что с утра поставил сам...

А трактат то у Хаксли получился весьма интересный, хотя и спорный во многом. Но дающий очень много пищи для размышлений по поводу взаимосвязи между политикой и религией...

И еще более ценный тем, что в сознании многих людей и кардинал Ришелье, и его серая тень в рясе капуцина, и вообще вся та эпоха по сию пору ассоциируется с допотопными писаниями невежественного беллетриста Дюма, которые кинематограф превратил и вовсе в невесть что. Забавное, увлекательное, но глупое до чертиков. А здесь реально великий писатель воскрешает дух эпохи...

Вот так себе размышляешь, какая же книга является лучшей в своем роде, когда речь заходит об одержимости и экзорцизме, а оказывается, что написал ее Олдос Хаксли...

И это вроде как нон-фикшн, обстоятельное такое повествование о том, как во времена кардинала Ришелье в провинциальном городе Луден сожгли на костре местного священника, который якобы напустил своих подручных бесов на монахинь тамошнего монастыря...

И думаю, что такую книжку можно было бы использовать для пропаганды материализма, осуждая корыстных церковников, которые процедуру экзорцизма превратили в подобие шоу-бизнеса. Буквально: на сии обряды за деньги даже допускали знатных английских туристов, благо уже в XVII столетии таковые имели место быть. И сожженного священника немножко жалко. Он, конечно, был и распутен, и тщеславен, и выбесил оптом едва ли не всех горожан, но сожгли то его потому, что однажды он сильно насолил будущему тогда еще кардиналу...

Можно было бы, если бы Хаксли не утверждал при этом, что луденские бесы были мнимыми, но насчет бесов подлинных есть многое такое, друг Горацио, что и не снилось Емельяну Ярославскому и Докинзу...

Понятно, что про Ярославского и Докинза мастер Олдос не писал, но в каждой шутке есть доля шутки...

В целом, интересно почитать его рассуждения про викканство, про метафизику Джона Донна, про всякие темные сущности, искушающие человека. Даже с поправкой на то, что потомок дарвиновского бульдога был тот еще путаник порой...

И даже кажется, что в лице Хаксли мы потеряли великого автора исторических романов, потому как его документальная проза об эпохе Ришелье(прибавляем сюда еще книжку о сером преосвященстве) читается куда как лучше, чем девяносто процентов всякой мушкетерщины и прочего скарамушества...

Весьма оригинальная и необычная идея возникла у Олдоса Хаксли после мескалиновых трипов, когда его чистый дух лишенный чувств и эмоций, а также всякой другой меры «сущности», витал в переплетениях бурных форм энергетических потоков в эфире, то и дело «прилипал» к очень ярким цветам. Вернувшись обратно в сознание он задался вопросом: не из-за этой ли подсознательной связи с астральным миром у нас генетическое восхищение перед цветными стёклами и камушками; не из-за этого ли бриллианты с рубинами стали драгоценными? А старые церковные витражи? Для создания мистической атмосферы!

Очень интересное эссе в котором автор будучи грубо говоря подопытным, зашел дальше Блейковский видений херувимов и их реалистичного описания. Хаксли ожидал от мескалина (вырабатываемого из кактусов Пийота) прозрения и нашел его неожиданно не только в открывшихся взору ранее невидимых плывущих по эфиру потоках цветной энергии, но также в некоторых предметах искусства вроде классической живописи; сложные картины вызывали у него ощущение «телепортации». Для Олдоса мескалин в первую очередь конечно средство расширения сознания, только вместо становления сверхчеловеком с суперспособностями, возвышенный дух автора полностью теряет эго и накопленный за годы опыт «яшности» его уже не заботит, куда там, ведь даже в переплётах некоторых книг, складке брюк, узорчатых ножках стула он видит вселенную и взаимодействует с ней. И вселенная под мескалином намного ярче с совершенно неправильной словно Лавкрафтовской геометрией. Полезное эссе кроме личного опыта Хаксли также краткой историей мескалина

Нестандартная книга. Действие происходит в далёком будущем. Людей выращивают почкованием в инкубаториях по госзаказу с утверждённой для каждой особи спецификацией. Как метко выразился в знаменитом фильме Анатолий Ефремович, они появляются на свет согласно штатному расписанию, с должностью и окладом. Каждый человек делает заранее назначенную ему работу, для которой идеально подходит, и живёт заранее назначенную ему жизнь, которой всецело доволен. “Секрет счастья … — люби то, что тебе предначертано. Воспитание … имеет целью привить людям любовь к их неизбежной социальной судьбе”. ДНМ странное произведение. Антиутопия, но в хорошем смысле слова: в тоталитарнейшем обществе государство делает всё для счастья своих граждан, и, что характерно, большинство граждан на самом деле счастливы.

Мне понравилось. Единственная моя претензия к имени главной героини. В оригинале она была Lenina, что, очевидно, происходит от фамилии Lenin, а в переводе стала Линайна, и ленинская ассоциация пропала. Тю.

В художественном плане книга специфическая, ДНМ не назовёшь развлекательным чтением. Вводная часть и поездка в резервацию ещё куда ни шло, местами даже увлекает, но финальная беседа с Мондом чисто учебник философии. На это несмотря читается легко и содержит много интересных идей, которые однозначно стоят потраченного времени и мыслересурсов. Вот, как пишут в кликбейтном интернете, 7 идей, которые увлекли меня больше всего:

* Главный герой, тихий диссидент Бернард Маркс, один из немногих недовольных граждан. Интересно наблюдать трансформацию персонажа

* Сома, фактически обязательный к употреблению наркотик-антидепрессант. У Хаксли, конечно, идея доведена до абсурда, а вообще мысль, что когда на душе тяжело, лучше принять таблетку, а не мариноваться в своей проблеме и рано или поздно не выплеснуть накопившееся зло на окружающих, — дельная.

* Промышленное производство детей и воспитание их государством. Об упразднении семьи писали многие, от Ефремова до Гаррисона, но больше в идейном плане, Хаксли же взглянул на дело с капиталистической стороны. У него биология и педагогика, совмещённые с конвейером имени Форда, стали неиссякаемым источником идеальных работников и, что ещё более важно, идеальных потребителей, которые неустанно потребляют всё, что производят неутомимые работники.

* Узаконенный промискуитет. Опять-таки, Хаксли утрирует, но в сущности, если по обоюдному согласию и беременность и ИППП исключены, то почему нет.

* Кто управляет управителями. Хаксли в романе напрямую вопроса не задаёт, но он напрашивается: а кто назначил на должность главноуправителя Мустафу Монда?

* Дикарь Джон и извечный вопрос: что лучше, удобство или свобода. Со своей стороны добавлю, что меня в такой постановке вопроса всегда напрягало, что нужно выбирать что-то одно. Почему нельзя иметь одновременно комфорт и свободу? Дал же Кролик Винни-Пуху одновременно мёда и сгущённого молока.

* И к вопросу о тоталитарности. При том, что людей в Дивном новом мире производят оптовыми партиями, и государство не скрывает, что политическая стабильность гораздо ценнее жизни человека,

До этого я читал всего один самый прославленный роман автора широко известный «О дивный новый мир» и он произвёл на меня огромное впечатление. Отзывов на роман «Обезьяна и сущность» не так много, они полярные и я больше склоняюсь к тем, кто нашел для себя определённую привлекательность в этом крайне необычном произведении. В отличии от «О дивный новый мир» здесь не столь чёткий и основательно сформированный сюжет – первые страницы книги словно нарезка сцен и диалогов, затем Олдос Хаксли увлёк забавными образами а также интересными оборотами речи.

Говорят также, что это первый роман о последствиях ядерной войны, т. е. корень всего постапокалипсеса, но создавался как антиутопия, довольно мрачная и зловещая – люди пережившие ядерный Армагеддон начали поклонятся Ваалу, Молоху и Вельзевулу, а также приносить регулярно в жертву уродливых детей. Тех кто имел по семь пальцев на руках или пару пар сосков, могли оставить, но вот детей вообще без пальцев закалывали во время ритуалов. Чтобы смягчить чудовищность детоубийческих сцен всё это происходит на страницах якобы отвергнутого сценария.

Пронизан роман также и явной педофилией – несколько раз подчёркивается особая сексуальность юных стройных девочек. Кто-то из действующих лиц после второй мировой «давал девочкам шоколадку, а затем ещё две, если та хорошо отрабатывала сладости».

Смысл и посыл во всём этом конечно есть, пусть раздробленный и небрежно вписанный, возможно сочинялось произведение под кайфом, но это далеко не наркоманский бред. А вот, что осталось тайной: почему выжившие девушки и женщины носили на промежности и груди нашивки «НЕТ» и «НЕТ» (якобы во имя избежание беременности) если заняться сексом можно без зачатия?

Заслуженное 7.4

Книга лично для меня очень неоднозначная. Примерно как «Грозовой перевал» среди любовных романов.

Сюжет таков. Мир после череды потрясений стал другим. Людей в прямом смысле этого слова выращивают в пробирках. Абсолютно всех — от сверхразумного главноуправителя до последнего идиота. Каждому в младенчестве внушается его социальное место. В этом мире упразднено или перекроено по-своему всё, что чисто теоретически способно привести к брожению умов — книги, философия, религия, мораль, семейные ценности, etc. Вовсю работает культ потребительства. Малейшее душевное потрясение можно просто заесть таблеткой сомы, и оно пройдёт бесследно. Люди дошли до такого уровня, что теперь им даже смерть не страшна. Детей регулярно водят на экскурсии в местные «умиральни» — привыкать к смерти с младенчества. Человек, умирая в развлечениях, как и жил, приносит обществу пользу — его труп сжигают, а полученным P2O5 можно удобрять посевы. Последний хайповый ход для своей «философской антиутопии» тихо свистнул некий Энтони Бёрждесс. Но это уже совсем другая история.

Время от времени среди жителей этого мира (особенно среди самых привилегированных с рождения) появляются оригиналы, которым кажется, что ТАК БЫТЬ НЕ ДОЛЖНО. Должно быть как-то по-другому. За это их отлавливают и милостивно ссылают в островную изоляцию. Где, по слухам, таких инакомыслящих уже полно. И они инакомыслят себе и инакомыслят в полной изоляции от остального мира.

Алсо, существуют уголки земного шара, до которых цивилизация не добралась. Там до сих пор верят в богов, вступают в браки и даже — о ужас! — рожают детей. Прям сами.

Один из госслужащих, страдавший от собственного инакомыслия, решил провернуть аферу и забрал из резервации индейского сынка и его мамашу. Дело в том, что мамаша эта раньше работала в инкубатории и залетела от его директора (несмотря на все меры предосторожности). За это муженёк столкнул её в пропасть. Но будущая мамочка выжила. Её подобрали индейцы, забрали в резервацию, и девушка познала все прелести отдаления от цивилизованного мира. Тут и каждый принадлежит кому-то одному, и в богов верят, и после местных аналогов сомы отходняк жесточайший... А её сынок и вовсе витал в облаках, несмотря на то, что все вокруг называли его «сыном шлюхи». Здесь нелишним будет упомянуть, что книга была написана за семь-восемь десятилетий до появления так называемой Defense Of The Ancients 2.

Короче, притащил он мамку с сынком прямо в инкубаторий и во всеуслышание объявил нечто такое, после чего Директор написал заявление об увольнении и больше о нём никто не слышал. Тем самым Бернард — так звали этого карьериста — убил двух зайцев: наконец-то примирился с существующим порядком вещей и избавился от опалы (правда, ненадолго). Мамку сразу же спрятали умирать подальше от чужих глаз. А сынок — его в народе все прозвали Дикарём — стал очень большим оригиналом. Он горячо не принимал подобный порядок вещей. Не хотел иметь интимных отношений с местными девушками, читал книги, в богов верил, избивал сам себя, без страха разговаривал с самих Верховным Главноуправителем. И в этой своей ипостаси, честно говоря, недалеко ушёл от нынешних ПГМнутых. О нём снимали развлекательные фильмы, пытались брать интервью с риском для жизни. И однажды местный звездун погорелого театра не выдержал и повесился. На этом книжечка, кстати, заканчивается.

Много всего хотелось бы сказать. Например, про то, что в этом мире среди основных действующих лиц абсолютно положительных персонажей нет. Разве что Главноуправитель. Тот хотя бы более-менее цельный в своей ипостаси. В нужный момент сделал бочку и, не сумев одолеть зарождавшийся новый миропорядок, возглавил его. Начитан (quod licet Jovi, non licet bovi) и прекрасно осведомлён о плюсах государственности и о минусах предрассудков прошлых времён, на пепелище которых всё сам же и строил. И всё хорошо, и слава тебе, Форде! А «когда колесница направлена ко благу, то возница не отвечает за раздавленных червей» (Елена Рерих). Да и черви-то уже, если честно, давным-давно в прошлом. А прошлого всё равно что нет. А то, что и будущего всё равно что нет, — да кого это волнует?

В Бернарде отразилась вся суть лицемерного инакомыслия. Его абсолютно перестала «угнетать» эта система, как только он обрёл в ней влияние. Правда, как писалось выше, ненадолго. Джон (ака Дикарь) — клоун-моралфаг. Ожидал-то он совсем другого от этого мира, но Шекспир вероломно обманул дитятю и он принялся срывать покровы. И шире, и далее...

Сам дивный новый мирок иному читателю рискует и по душе прийтись, ведь деление на пчёл и мух никто не отменял. Всеобщее благоденствие и достаток, хлеб и зрелища и де-факто никаких поводов для недовольства отдельного индивида или целой группы. Как будто всё то, что можно прочесть между строк книги — это что-то плохое. Счастье — оно и есть счастье. Хоть принудительное, хоть нет. А когда никакой морали нет, её никто и не нарушит, как ни парадоксально. И как ни парадоксально, самые счастливые здесь те, кого отправили в ссылку на остров. Они сами это выбрали, в конце-то концов.

Кай собрал из льдинок слово СЧАСТЬЕ, но осколок из глаза так никуда и не пропал.

«Да будет так, как МЫ хотим. Ибо мы не хотим ничего плохого.»

Главный вывод, который можно сделать из повести «Обезьяна и сущность», состоит в том, что принимать наркотики крайне вредно для здоровья...

Поскольку создается полное впечатление, что эксперименты мистера Хаксли по расширению сознания привели его к тому, что он выплеснул на бумагу некоторое количество своих бредовых видений, из которых так и не смог слепить вразумительное повествование...

Благо, всегда найдутся доброжелатели, которые хаотичное мельтешение персонажей назовут «гротескной фантасмагорией», а нелепейшие галлюцинации зачтут за «пророческие откровения»...

Возможно, Хаксли и был одним из первых, кто намекнул человечеству, что оно само себе может устроить рукотворный ядерный апокалипсис. Но содержащийся в повести пресловутый сценарий фильма о постапокалиптических временах в своих лучших проявлениях тянет максимум на соответствие уровню какого-то такого дешевого трэша, посмотреть который завлекали с помощью сцен кровавой резни и сатанинских ритуалов, перемежающихся легким порно...

В промежутках между резней и порнушкой Хаксли немного философствует. Весьма банально, на уровне прописных истин: про цену прогресса, про издержки безудержного потребления, про истоки тоталитарных систем, про созерцательность восточной мудрости. Возможно, в 1949 году такие рассуждения и были в новинку, но теперь даже школьный учебник обществознания даст больше пищи для размышлений...

Печально, в общем. Вот так сопоставишь блестящие тексты довоенной поры с этакими обезьяньими сущностями, и снова придешь к выводу, обозначенному в первом предложении сего отзыва...

В этой книжице, как мне представляется, идеально отображены причины того, что в моем сознании сосуществуют два Олдоса Хаксли. Одним я восхищаюсь, второго терпеть не могу...

Потому что первый, это Хаксли из «Контрапункта», тонкий ироничный наблюдатель, мастер любой монолог или диалог превратить в россыпь афоризмов, не уступающих в меткости и едкости фразам Оскара Уайльда. Мало кто с ним сравнится в искусстве описать житие и бытие пресловутых интеллектуалов, от верхних этажей этой пищевой цепочки (вроде нобелиата из названия повести) до самых презреннейших представителей данного племени, поденно сочиняющих заметки для безвестных жалких газетенок...

И вот только ты начнешь восхищаться этим всем мастерством и психологизмом, как является вторая ипостась Хаксли, чтобы испортить шедевр длинными философскими тирадами, в которых самым пошлым образом сварганено неудобоваримое месиво из античной мифологии и популярной психологии...

Так и хочется воскликнуть: Мистер Хаксли, разбросанные там и сям ваши же афоризмы гораздо эффективнее, чем эти унылые проповеди. Читатели все же не совсем такие глупые, что не поймут отсылки к мифам о Гере и Афродите без того, чтобы их еще пять страниц мусолить в духе теософских журналов...

В общем, сократить бы эту повесть процентов на тридцать, и мы получили бы шедевр, а не просто интересное повествование, которое иногда все же подбешивает скучными отступлениями в сторону...

И да, не мной замечено, а разными литературными критиками, что доставит немало поводов к размышлениям сравнение вымышленного гения из этой книги с обстоятельствами жизни Ландау...

Роман с достаточным основанием можно назвать утопией. На самом деле, перед нами общество всеобщего достатка и счастья. Все всем довольны, у каждого есть работа, пища, секс и развлечения. То, что ради этого пришлось пожертвовать наукой, культурой, литературой и прочими возбуждающими нездоровые страсти вещами (например, семьей и любовью) — это вторично, главное, что удалось построить идеальное общество, где все счастливы (кроме отдельных индивидуумов, которых либо ссылают на остров, где они могут творить, либо вербуют в высшие управленческие кадры — как аналог «Профессия» Азимова). То, что это страшная утопия — не очевидно, в наше время под девизом безопасности и общественной пользы людей последовательно ограничивают в гражданских правах, и большинство считает это нормой, главное — безопасность. Понятно, почему тут нет книг — они побуждают лишние мысли.

В общем, перечитывать я ее буду вряд ли, но один раз прочитать надо

Очень интересная и заставляющая подумать повесть. Как по мне, это — набор мыслей, в той или иной мере что-то из себя представляющие, но, так как я не жил в Америке 20х годов, быт и менталитет мне не очень понятены и не близки. Очень хотелось больше разузнать о самом Генри, побольше диалогов, где раскрываются его «гениальность», но вместо этого получаем астматика, плаксу и вообще душевно больного человека, который с ума сходил из-за недолгой разлуки с женой и подставляет к веску дуло пистолета. Богиня ли Кэти? Не знаю. Но зато как показан разврат, страсть и целомудрие вкупе, секс! Типичная такая проблема всех времён и народов — измена. А концовка вообще убила.

Впечатление двоякое. С одной стороны куча философских мыслей и рассуждений, которые, право, имеют место быть и как-то использоваться в повседневной жизни, с другой — где-то не раскрытые до конца герои, а любовный треугольник — не треугольник вообще, а четырехугольник.

В общем, читать можно, кому-то явно пригодится. Ещё очень приятный и проработанный авторский стиль. Зачёт.

Возложить всю вину за драму, описанную в этой замечательной, умной и глубокой повести, на Общественную Мораль, как это сделал автор представленной выше аннотации, значит отмахнуться от проблематики, поднятой Олдосом Хаксли.

С первых же строк невероятно виртуозно автор ставит вопрос о том, что жизнь и, шире, Вселенная, намного больше чем все наши представления о них и жалкие попытки их описать. Общественная Мораль — это только одна из попыток обуздать хаос гармонией, слишком человеческой, поверить алгеброй стихию. Низший уровень понимания действительности. Сама эта стихия находится на более высоком уровне организации материи, ее пытается описать квантовая физика — предмет научной деятельности главных героев, но и та бессильна пока прийти к окончательному выводу — что управляет первозданной стихией: случайность или предопределенность?

А выше всего — Бог. Именно там и стоит искать хоть какие-то смыслы, которых среди морали и стихии бытия днем с огнем не найдешь.

Рассказчика представленной трагедии, молодого ученого Джона Риверса, всю жизнь воспитывали в строгом религиозном духе упорядоченной целесообразности. Но первая же встреча с живой жизнью, с земным воплощением пантеистической богини Геры в облике замужней 36-летней матери двух детей с простеньким, под стать субретке, именем Кэти, разрушила все эти самые страшные оковы Морали, Долга, Ответственности и Чести.

Хаксли вводит еще одну важную со времен Джейн Остен тему: что руководит поведением людей — разум или чувство? Разум, честно отвечает себе молодой ученый карьерист, но стоит Гере-Каллипиге обернуться к нему спиной в полумраке спальни... Квантовая физика забыта!

Итак ,жизнь побеждает людские правила, но и она не всесильна. Есть Высший суд и его суровые инструменты Предопределенности и Случая. Страсти взвешены и признаны легковесными, им не устоять перед Ветрами Хаоса. Человек предполагает, а Бог...

Однако, повесть прекрасна не только глубинами своей философской и психологической проблематики. Написана она также на невероятном уровне мастерства. Чудесный сплав интеллектуальной и чувственной прозы, острейший английский юмор высшей пробы, отточенный стиль. Архитектурно безупречная композиция.

Простой сюжет об адюльтере, тысячи раз использованный, сделать свежим и оригинальным, да еще навертеть на него клубок смыслов и «мильон терзаний» — это высший авторский пилотаж. То, как Хаксли деликатно и утонченно описывает самые неистовые проявления животной похоти и прочие непотребства, даже самый изысканный ценитель будет пот ушанкой утирать. Это словно Достоевский, пропущенный через Набокова. Но, конечно, это оригинальный авторский стиль.

Кстати, если сравнить с нашим несравненным эстетом Владимиром Владимировичем. СЛУЧАЙНО, ха-ха, «Гений и богиня» и «Лолита», произведения, в которых описана «любовь» девочки-подростка и взрослого мужчины были изданы в один год. Обе книги созданы европейцами на американском материале. Но если английский джентльмен в костюме-тройке деликатно остановился на пороге девичьего алькова, то русским барином в шортах и рубахе навыпуск овладел русский же безудерж, и он погнал свою птицу-тройку в запредельные дали аморальности и перверсии.

Шедевр литературы получился в обоих случаях, но наш-то лихач, как статуя Свободы в сравнении с памятником Линкольну))

Хаксли я заочно уважал чуть ли не всю сознательную жизнь — это была предопределенность, а первое художественное произведение его прочитал вчера СЛУЧАЙНО, это говорит о том ,что проблема Рока и Случая, поднятая в повести не пуста, а очень даже насущна.

Рекомендую всем любителям интеллектуальных лав-стори.

Под небом голубым есть Город Золотой

«А что, если наша Земля — ад какой-то другой планеты?»

То, что вы хотели знать о «Дверях восприятия», но стеснялись спросить:

1. Да, это о наркотике.

2. Да, в противоположность абсолютному большинству авторов, Хаксли не считал производные лизергиновой кислоты злом.

3. Да, Джим Моррисон назвал свою группу «The Doors», вдохновившись именно этим эссе. (хотя его судьба служит скорее антирекламой).

Итак, у книги три несомненных достоинства: 1 Она написана гением; 2. Она замечательно переведена Максимом Немцовым, у которого ненавистников чуть больше, чем поклонников, но я из числа вторых; 3. Аудиоверсия превосходно прочитана Игорем Князевым, в чьем исполнении слушаю все. У книги один, но основополагающий недостаток — это апология наркотического вещества.

Адепт опытов по расширению сознания посредством ЛСД, Олдос Хаксли приложил значительные усилия к его популяризации. Надо сказать, что в собственной жизни он. человек физически очень нездоровый, находил большое утешение в препаратах на основе лизергиновой кислоты, в которой отчасти видел воплощение предсказанной им самим в «Дивном новом мире» сомы. Он и из жизни ушел под воздействием внутримышечного укола 400 мкг этого вещества, который помог избежать мучительной агонии.

Проблема в том, что писатель попал в ловушку экстраполяции, с русского на понятный — по себе других не судят. Его собственная, подготовленная серьезными упражнениями на концентрацию и медитацией психика, уникальный интеллект, уровень ответственности, склонность к агрессии существенно отличаются от тех же параметров другого человека. То, что для буддиста, интеллектуала, к тому же прошедшего через тяжелый опыт инвалидности, которую сумел преодолеть, благодаря самодисциплине — что для него интересный познавательный опыт эскапизма, то другому окончательно взломает без того некрепкую психику и может послужить толчком к очень неприятным осложнениям.

В целом интересный и познавательный опыт визионерства, соединенный с глубокими рассуждениями о природе человека, о возможном строении мира, о путях преодоления проблем, стоящих перед человеческой расой.

Во вселенной есть только один уголок, который ты можешь уверенно взять в кандидаты на улучшение, это ты сам..

Все граждане счастливчики, поют себе мотивчики и все без исключения об острове родном

«Раздался звук одиночного выстрела. Затем грянули очереди из автоматов.

Труд целых столетий уничтожался всего за одну ночь. И все равно факт оставался фактом – была печаль, но где-то пролегал и конец всех печалей.»

Свой последний роман Олдос Хаксли написал за год до смерти и спустя тридцать лет после культового «О, дивный новый мир». ХХ век был временем литературных антиутопий, самую известную книгу Хаксли нередко издавали под одной обложкой с замятинским «Мы» и «1984» Оруэлла — классическими «анти». Но на деле, «Дивный мир» в куда большей степени утопия. Да, гротескная, основанная на селекции и химически стимулированном довольстве вместо демократических принципов, но это рабочая модель общества, в котором все счастливы.

Тут уж кто какие барабаны слышит (или музыку сфер, если вам так больше нравится), Хаксли изначально настроен на конструктивное мироустройство с минимумом боли и страданий. А равные возможности, социальные лифты и прочие завоевания демократии в его системе координат не столь значимы и ведут к еще большему закабалению. То есть, вот прорвался ты наверх, добыл потом и кровью престижную должность и солидный доход, что будешь делать?

Правильно, усиленно потреблять, косвенно способствуя разрушению экологии. Сделает это тебя счастливым? Нет, комфорта больше, но он не синоним счастья. Высокая должность влечет большую ответственность, необходимость поддерживать отношения с неприятными людьми, noblesse oblige, представительские расходы и дефицит уже на другом уровне (суп жидок — жемчуг мелок) Плюс страх не удержаться на завоеванных позициях — сплошная невроз.

«Нет, ребята, все не так» и «мы пойдем другим путем» — говорит Хаксли. Прежде, и гораздо важнее, поменять точку сборки, мироощущение, мировосприятие. Профессор Преображенский говорил, что разруха в головах, но там же и неврозы, агрессия, неумеренное бездумное потребительство. И вот, своим финальным посланием миру писатель делает утопию, основанную на принципах нью-эйджизма со взятым за основу буддистским мировоззрением.

«Остров»: о том, как замечательно все могло бы быть. если бы люди начали жить. относиться к природе, строить отношения разумно. Беспринципный циничный эгоист с отягощенной совестью и кучей комплексов, развившихся из детских психотравм попадает на райский тропический остров. где устроена правильная и справедливая жизнь. Смотрит, разговаривает, знакомится с людьми, вникает в функционирование учреждений и принципы в основе общественных институтов.

По сути книга не роман, а такой философский нон-фикшн на тему «как нам обустроить мир». Тут, примерно как в индийском фильме, где персонажи то и дело принимаются танцевать — всякий герой лектор, освещающий какую-то из сторон местной жизни. Вот так мы учимся осознанному пребыванию в «здесь и сейчас», так утишаем боль, так сублимируем агрессию в полезную деятельность, так учим, так лечим. так воспитываем детей, так устроена наша система призрения пожилых и сирот, так улучшаем генофонд,.так развлекаемся.

Хаксли был адептом ЛСД, много экспериментировал с этим веществом, инъекция 100 мкг которого помогла ему покинуть мир без мучений — писатель умирал от рака горла, а случилось это, к слову, в день убийства Кеннеди. Так вот, островитяне употребляют лекарство Мокша на основе растительных экстрактов. по воздействию схожее с производными лизергиновой кислоты. Название неслучайно, мокша в индуизме — выход из колеса Сансары, освобождение от круговорота рождений и смертей. Не нужно на этом основании делать вывод, что там все торчки обдолбанные. Мокшу употребляют крайне редко, в ритуальных целях и после серьезной психической подготовки длительными медитациями. «Медитация — ежедневная пища, мокша — банкет,« — говорит героиня.

Признаюсь, я взялась за эту книгу только и исключительно потому, что аудиоверсию исполнил Игорь Князев, просто слушаю у него все. И да, это превосходное исполнение, хотя формат череды перетекающих одна в другую лекций изрядно утомителен. Ну вот должно в книге что-то происходить, помимо просветительства и психоделики. Собственно, и произойдет, в конце, удивительно созвучном аксеновскому «Острову Крыму», написанному через семнадцать лет.

И эта концовка буквально опрокидывает в «здесь и сейчас». Такое:

Смотри,

это твой шанс узнать, как выглядит изнутри

то, на что ты так долго глядел снаружи;

запоминай же подробности, восклицая «Vive la Patrie!»

Мир, описанный Хаксли, и вправду дивный. Книга-антиутопия, повествующая о будущем иронично, с юмором, но тем не менее рассказывающая об ужасных вещах. Классы, определенные с рождения и модифицированные в дальнейшем генетически, биологически и воспитанием, дабы у низших классов не было « ненужной» потребности к прекрасному и к знаниям.

Потребление, возведённое в культ. И всеобщее счастье, потому что все получают, что хотят, занимаются тем, чем должны по-классу, не стремясь к чему-то большему. А также потребляют наркотики при грусти. И только Дикарю, попавшему в новый цивилизованный мир, не понять его устройства. Как известно, что обыденно и в порядке вещей для одного, не всегда является таковым же для другого. И всех несогласных и вышедших из под контроля, итак и ссылают на острова вдаль. К дикарям.

Наиболее интересна заключительная глава беседы с Главнокомандующим: « Люди счастливы; они получают все то, что хотят, и не способны хотеть того, чего получить не могут. Они живут в достатке, в безопасности; не знают болезней; не боятся смерти; блаженно не ведают страсти и старости; им не отравляют жизнь отцы с матерями; нет у них ни жен, ни детей, ни любовей — и, стало быть, нет треволнений; они так сформованы, что практически не могут выйти из рамок положенного».

Добровольный отказ от истины, любви и красоты, и добровольное « отупение» населения ради всеобщего счастья.

При том, антиутопия Хаксли выглядит не столь устрашающе. В какой-то мере на его книгу трудно давать отзыв. Роман Хаксли часто сравнивают с другой антиутопией — « 1984» Дж. Оруэлла, а его антиутопический мир выглядит страшнее, в ней герои несчастны. У Хаксли все счастливы. Возможно, и тот, и другой роман неплохо отражают и пародируют реальность. Обе книги стали шедеврами, без сомнения.

Истина проста — никогда не возвращайся в прежние места

«Пропагандисты привязывают высокие идеалы к низшим страстям. Зверства совершаются во имя Господа, а самые циничные взгляды рассматриваются как вопросы религиозных принципов или патриотического долга.»

Создатель одной из ключевых антиутопий (хотя с неменьшим основанием «О, дивный новый мир» можно считать утопией) Олдос Хаксли возвращается к своему роману. На сей раз не как автор художественной прозы, но как эссеист, философ, футуролог. Пытается предсказать дальнейшие пути развития общества, анализируя способы, которыми граждан можно лишить с таким трудом завоеванных ими свобод и прав.

Напомню, написанный в 1932 «О, дивный новый мир» стоит особняком в ряду культовых антиутопий ХХ века. Описанное в нем общественное устройство добродушно и благостно, в сравнении с тоталитарными государствами «1984» Оруэлла или замятинским «Мы». В нем лишение граждан свободы происходит посредством не кнута репрессивных мер, но пряника сома-эйфории — стимулятора гарантированный прием которого дарует химическое счастье всем. «Возвращение в Дивный новый мир» — не художественное произведение. Это философское эссе написано через 26 лет после романа, в нем Хаксли фиксирует изменения в мире за прошедшие годы, приходя к неутешительным выводам, и прогнозирует ухудшение ситуации в дальнейшем.

Сегодня книга воспринимается несколько олдскульно, главным образом потому, что вектор общественного внимания сместился от проблем, которые были более актуальными две трети века назад к новым. Потому что технический прогресс и развитие коммуникаций изменили информационное пространство и способы связи. Но в целом это замечательного качества прозорливая, умная и актуальная эссеистика, которую теперь даже нет необходимости читать глазами, есть аудиокнига в исполнении Игоря Князева, как всегда безупречном. Хаксли оценил бы даруемые «книгами вслух» возможности — после того, как ослеп в юности на правый глаз и та же инфекция сильно повредила зрение левого, он вынужден был изучить азбуку Брайля.

Структурно работа поделена на двенадцать глав, каждая из которых рассматривает отдельный аспект действительности, как с позиций постановки проблемы: угроза перенаселенности, ресурсный коллапс, опасность тоталитаризма, так и с точки зрения способов манипулирования: методы и средства пропаганды в разных общественных формациях, скрытая и явная реклама как способ внушения, промывка мозгов, использование препаратов, влияющих на состояние сознания.

В большинстве это удивительно современные и своевременные вещи, хотя встречаются явные анахронизмы, так например гипнопедия не оправдала возлагаемых на нее в шестидесятые надежд ни как прорывной способ обучения, ни — что в данной ситуации обнадеживает — в качестве способа изменения базовых параметров личности. В той же степени несостоятельным в качестве инструмента манипулирования оказалось подсознательное внушение, которого страшно боялись в девяностые, правда тогда это называлось НЛП.

Значительную роль как в творчестве. так и в личной жизни Хаксли играли вещества, изменяющие состояние сознания. Напомню, ключевую роль в реальности «Дивного нового мира», наряду с генными модификациями, играют препараты, посредством которых корректируется возможное недовольство, внушаются уверенность, радость, спокойствие. Он был адептом лизергиновой кислоты, много экспериментировал с ней — мир тогда не знал о разрушительных для психики последствиях приема этого препарата. Да ведь и умирая от мучительной болезни, он попросил врачей ввести внутримышечно 100 мг ЛСД, те отказались, это сделала жена Олдоса Мария и он умер без мучительных судорог. Потому неудивительна его ода этому препарату, хотя сегодня нельзя слушать ее без скепсиса.

Интересный, актуальный, умный и замечательно простой для восприятия нонфикшн от классика ХХ века.

Антиутопия про мир будущего с генетически программируемым обществом потребления. Или же утопия?!

Лондон, 2541 год.

Книга начинается с подробного описания конвейера по производству людей заданных каст, от интеллектуалов-управленцев (альфы) до полукретинов-чернорабочих (эпсилоны). Описывается мир, общество потребления, социальный строй, нормы поведения и скрепы. Затем появляется главная героиня, работающая на этом контейнере. Рассказав про её жизнь, главным героем становится второстепенный персонаж. Рассказав про его жизнь, главным героем становится третий, совершенно неожиданный персонаж.

Мне всё очень понравилось. И начало, и каждая часть, и концовка. Книга очень интересная. Сюжет не даёт скучать. Мир очень детализирован, персонажи подробно расписаны и хорошо раскрыты.

Этот роман хоть и не философский трактат, но философии здесь довольно много. Причём очень понятная и доходчивая философия. Всё подробно описано и разложено по полочкам, не нужно ничего додумывать. Информации местами много, не успеваешь переваривать, но воспринимается легко. Мне очень понравился разговор Главноуправителя и Дикаря. Очень много интересных идей, философии, разумных и правильных мыслей. Многие из описанных постулатов мне понравились, со многими философскими утверждениями я солидарен.

Каждый сам решит, утопия этот роман или антиутопия. Всё зависит от мировоззрения, внутренних ценностей, жизненного опыта. Для меня это больше утопия.

Прошло 90 лет с момента написания романа, а он до сих пор актуален и свеж.

В романе очень много отсылок. К Генри Форду, к Шекспиру, к различным деятелям, о большинстве из которых я даже и не слышал.

Осилил за три дня. 288стр, 7ч32мин.

Диктор Булдаков Олег (ЛИ) прочитал восхитительно (9), бодро и с энтузиазмом. С прекрасной музыкальной подложкой. Данную работу ставлю на полку эталонных озвучек! Великолепная книга, великолепный диктор, великолепная озвучка!

Князев Игорь тоже замечательно озвучил (8), но на фоне Булдакова выглядит менее эмоциональным.

Работа, от которой я ожидал пополнения своих знаний по личности отца Жозефа, оказалась гораздо более содержательным и проблемным исследованием или рассуждением. Автору удалось соединить доходчивое изложение биографии своего героя с рассуждениями о соотношении религии и политики, погружением в христианский мистицизм и попыткой (вполне удачной, жаль, что единичной) художественного изображения эпизода из жизни капуцина (первая глава).

Благодаря серьезному (во всех смыслах слова) интересу к мистической стороне религии автор проявляет неожиданное (для агностика) понимание этих вопросов. Наиболее интересная для меня глава была посвящена религиозному фону, где показана традиция западного мистического богословия с особенным вниманием к мистикам-современникам о. Жозефа (Бенет Фитч и др.).

Выводы, которые делает автор, завершая свое рассуждение, пожалуй, вполне соответствуют христианскому ответу на вопрос о возможности построения идеального общества на земле. Приведу пару цитат:

«Общество никогда существенно не улучшится, покуда большинство его членов не захотят стать теоцентрическими святыми.»

«От политических реформ нельзя ожидать общего улучшения до тех пор, пока большое число индивидуумов не приступит к преобразованию своей личности единственным действенным способом — способом созерцания.»

В общем, перед нами умное, не всегда простое (особенно для внерелигиозного сознания) чтение, которое однозначно стоит потраченных на него сил и времени.

Одна из классических антиутопий, наряду с “1984”. Такая классика, что даже в какой-то степени стыдно признаваться, что прочёл я её только сейчас, но лучше уж поздно, чем никогда.

Забегая вперёд: да, действительно классика, и да, читать обязательно.

Мир, в основном, описывается в первой же главе, поэтому, надеюсь, будет не очень большим спойлером поговорить о нём здесь. Итак, в прогнозируемом будущем всё строится на потребительстве, и соответственно Форд, который первым додумался до конвейера, является кем-то вроде бога. Людей выращивают в пробирках и с рождения делят на касты, а семья, родители, отец и мать не только отсутствуют как понятия, но ещё и являются чем-то неприличным. Сексуальная свобода не только поощряется, но, по сути, требуется. А если что-то и идёт не так, всегда есть наркотик, и опять же, его употребление — почти обязанность.

Можно говорить о том, что, скажем, предсказания о потребительстве, сексуальной свободе и массовом приёме антидепрессантов сбылись... но лично мне мир кажется каким-то не таким (для сравнения, некоторые идеи из «1984» мне, к сожалению, кажутся почти сбывшимися — к примеру, политиков, которые сегодня говорят одно, а завтра совсем другое, и с таким видом, будто бы их предыдущие речи нигде не были сохранены, даже и воображать не надо — включайте телевизор и любуйтесь). А вот с дивным новым миром что-то неуловимо не так. Возможно, одна из причин в том, что описанное в романе потребительство слишком навязано, сделано обязательством на уровне закона, в то время как потребительство нашего мира кажется куда более гибким. Например, в романе примитивные спортивные игры запрещены или забыты, и активно продвигается только тот спорт, который требует покупки дорогих устройств — ну, зачем же так, даже из технически примитивного футбола можно создать целую индустрию с клубами фанатов, музеями и шарфиками. Или книги. К чему запрещать или ограничивать книги, если их можно печатать с красивыми обложками, производить дорогие книжные шкафы, размещать отзывы критиков в глянцевых журналах и так далее? Нет, книги как таковые потребительству нисколько не помешают.

Выращивание людей в пробирках и разделение на касты — к счастью, не очень практикуется, хотя кое-каким правителям касты пришлись бы, возможно, по душе. Но интересно отметить, что касты — это типичная деталь антиутопий индустриального века. Вспомнить хотя бы Уэльса с его морлоками и элоями, да и упомянутого уже Оруэла с пролами. Выражаю робкую надежду, что в постиндустриальном обществе касты не нужны, а, наоборот, требуется индивидуальность. Что человечество уже перескочило через потребность в кастах, не научившись толком их создавать.

Ещё одна любопытная деталь, также заметная в первой же главе: даже такая замечательная штука, как сексуальная свобода, может вызвать отторжение, будучи навязанной на уровне закона.

В общем, повторюсь: мир интересен, но кажется (к счастью) достаточно далёким от нынешней реальности.

При этом описание героев в этом мире вызвало искреннее восхищение. Герои здесь прописаны очень чётко, кажутся яркими живыми людьми на фоне не очень реалистичного мира.

Резюмируя: мир, может, и не воспринимается реалистичным, но вот герои в нём живые, и именно это больше всего понравилось в книге.

А напоследок несколько вопросов без однозначного ответа:

Эту книгу необходимо читать тем, кто считает «О дивный новый мир» этого же автора лучшим его творением и одновременно безсомненным шедевром литературы. К сожалению, это далеко не так: «О дивный новый мир» на пару порядков слабее книги «Слепец в Газе». Почему?

1. Во-первых, «Слепец в Газе» максимально близок к нерву нашей с вами реальности и никогда не утратит своей актуальности, в то время как сюжет и хронология событий в «О дивный новый мир» тяготеет в сторону антиутопической сатиры, которая рано или поздно перестанет иметь пророческий или предупредительный характер, канув в Лету, после полного превращения в будущую повседневную обыденность.

2. Во-вторых, судьбы героев «Слепца» вызывают намного больше глубоких и противоречивых мыслей, чем персонажы «О дивный новый мир», хотя бы потому, что героев здесь банально больше, а также из-за того, что жизненный путь каждого из них заставляет переосмыслить свой собственный. Жизнь людей в данной книге достаточно трагична и абсурдна, как впрочем и жизнь любого человека, который остро ощущает свою (свои) внутреннюю духовную травму, каковую порой невозможно залечить. В «О дивный новый мир» мне очень не хватало этой атмосферы, в таком ее виражении, количестве и рефлексии.

3. В-третьих, книгу тяжело читать первые 2/3 сюжетного текста, но зато последняя треть романа с лихвой окупает все предыдущие сложности, которые возникают со стилем самой книги, ее психологичной и событийной разорванностью, ее экзистенциальной каторгой, которая разверзается в душе практически каждого мало мальськи главного героя.

Рекомендую всем поклонникам творчества Олдоса Хаксли. Эта вещь совсем не похожа на «О дивный новый мир», она попросту глубже, сложнее, трагичнее. Данная книга и есть жизнь.

Любопытная история. Решил ознакомиться с ней, когда прочитал «1984» Оруэлла, где в аннотации, прорекламировали данное произведение. Как и 1984 тут описывается некий тоталитарный мир, где все живут сторого по заданной программе, шаг влево-вправо от которой, карается... Только вот подходы у авторов разные — в одном случае государственная система построена на страхе, бесконечной войне, пропаганде, во втором — на изначальном создании и программировании «нужных» и людей, и концепции всеобщего счастья.

И в том и другом случае, эти машины работают, и вполне себе эффективно. Различные инакомыслящие элементы с успехом нейтрализуются, и все их потуги идут же опять во благо госстрою.

История Дикаря мне напомнила два произведения — это «Тарзан» Беррозуа, где тоже этакий изгой из племени обезьян, выживал, самобучался грамоте и в конечном итоге стал вхож в лучшие дома Парижа и Лондона. Так и Дикарь, несмотря на ужасные условия существования в индейском племени, впитал в себя всё самое лучшее, но не приняв всё плохое. Второе произведение — это «Мартин Иден» Д.Лондона, собственно герои очень похожи, их судьба, да и финал — тоже.

Читая, я полагал, что да, Дикарь будет неким мессией, который даже примерял к себе образ Христа — хотя казалось бы, человек выбравшияйся из грязи в князи, будет радоваться жизни, пустится во все тяжкие... но его же высокие моральные принципы (Шекспир могёт!) умелый и опытный государственик обернул против него.

Автор всё продумал и хорошо продемонстрировал, что в созданном обществе нет изъянов, нет места Богу, войнам, несчастьям. Да, есть кое-какие условия, как деление на касты, на сорта людей, но даже здесь всё компенсируется всеобщим «счастьем». И «бунт» Дикаря только лишь дополнил древнеримскую поговорку «хлеба и зрелищ». А для тех, кого не устраивает текущее положение дел — есть Острова, и опять: «Счастье для всех даром, и никто не уйдёт обиженным».

В общем, изложенные идеи в романе интересные, есть над чем поразмышлять, эти идеи не утрачивают своей актуальности и сейчас. Философия/позиция Мустафы Монда, Главноуправителя — как говорится, не в бровь, а в глаз.

Сейчас конечно много в чём-то похожих историй и пишется и снимается (какие-нибудь Голодные игры, там Матрица), но они уже подстроены под современное общество, и соответственно более навороченные, сложные, куча продолжений, концовка естественно другая... «Дивный новый мир» история короткая, линейная, законченная, проста в изложении — легко запомнить).

Олдос Хаксли «Обезьяна и сущность»

Первую книгу о ядерном постапокалипсисе (постапокалиптическая антиутопия) написал Олдос Хаксли. Он же придумал (или открыл) и саму тему участи человечества, пережившего атомную войну. Поводом для написания книги, а она называется «Обезьяна и сущность» (Ape and Essence) (советую посмотреть Вики) послужило 2 события, первое из которых — убийство Ганди, а второе — собственно атомная бомба. Книга была опубликована в 1948 году издательством Chatto and Windus, Великобритания и Harper&Brothers, USA. Характерно, что книга «вложенная», то есть содержит в себе киносценарий так и не снятого фильма с нарочито убогим пасторальным сюжетом. Месседж книги — в упадке Европы, парадигма рациональности которой выродилась в фашизм и мракобесие. И позволю себе теперь процитировать Вики: «... Символично общество обезьян, бабуинов, помыкающих светлейшими умами человечества — Эйнштейном, Фарадеем. Эти умы употребили свой гений во имя служения истине и познанию, а на деле они прислуживали обезьяньей сущности человека, дали ей в руки новые чудовищные средства самоуничтожения. Как это получилось? В книге Эйнштейн спрашивает: «Мы же никому не делали зла, жили только ради истины», а потому и попали в рабство бабуинов.» И еще одна цитата — на этот раз уже из самой книги: «Хочу, хочу, хочу детумесценции» — это текст шлягера, исполняемого самкой бабуина

Не могу сказать, почему, но роман не понравился. Вообще. Я не поверила ни одному герою, особенно, Дикарю. Я не поверила эффективности методов выращивания людей определенных сортов (сперва хотела написать «пород», но это слово их слишком бы оживило; им больше подходит применяемое к растениям слово). Я не поверила реальности существования общества такого типа. Возможно, это потому, что я читала книгу после множества других, имея большой читательский опыт и опыт жизненный, не делая скидку на то, когда был написан роман. «Блажен кто верует» — если бы дивноновые люди читали книги, они бы наверняка избрали эту цитату своим девизом. Но книг они не читали. Да и не жили. Так, функционировали.

Интересная антиутопия! Человечество ликвидировало институт семьи, вместо этого государство самостоятельно выращивает людей «из пробирки»

Создание идеального общества и идеального государства во все времена эта тема была сложной и спорной. В идеале создать таковое невозможно так как мы разные и это факт. И как бы не пытались мы это сделать всегда будут недовольные.

В романе удачно показано, как общество амбиций и потребления уничтожает общество взаимоуважения и созидания, причем зарождается эта революция изнутри. Такое движение сейчас очень видно в Китае, где от социалистической модели единства людей по созданию равного общества трудящихся, государство уходит в западную модель общества потребления, перепроизводства и конкуренции. Автор поднимает вопрос :может ли государство выжить без армии, без интенсивных индустриализаций, подчинения и эксплуатации природы, перепроизводства, войн, революций, полиции и многих других общественных и государственных институтов так знакомых нам в современных государственных системах. Так же автор исследует в романе социальную сторону в стране: воспитание детей, семья, здравоохранение, занятость, духовное и физическое развитие людей. На острове представлены интересные и даже смелые модели этих социальных сфер . Семья- как бы общая, дети свободны в выборе родителей, родители выступают в роли непросто опекунов, а духовных наставников. Если ребенку не хватает духовной или материальной подпитки ,он может перейти в другую семью, а потом вернуться напитавшись. Такая идея выбора родителей мне нравится –я себя в детстве ловил на мысли, что хотел бы пожить с теми или с другими взрослыми, потому что понимал, что нынешние родители не могут или не хотят дать мне необходимых вещей для развития. Однако в нашем обществе потребления чувство собственности высоко и принять ситуацию, что твой ребенок ушел к другим родителям невозможно.

Отдельной идеей острова идет духовное развитие человека. С одной стороны предлагается философия ощущения, понимания реальности через медитации, комбинаций умственного и физического труда, с другой- через наркотик, который раскрывает способности видеть шире и дальше. С наркотиком меня идея не вдохновила, для меня просветление должно быть получено личным самосовершенствованием и моральным трудом.

Особое отношение на острове к религии –она разрешена любая и не пропагандируется, люди вольны выбирать или вообще не быть верующими. На первом месте в этом обществе моральные ценности. Ощущение единства с другими ,природой-принцип жизни « здесь и сейчас и будь внимателен к тому что происходит».

К прочтению рекомендую «Внимание! внимание »!

В сюжете есть 2 вещи, на которые стоит обратить внимание:

1. Диктаторское государство

2. Программирование ребёнка ещё в утробе с целью насильственным путём определить его принадлежность той или иной касте, т. е. кто станет чернорабочим, а кто будет частью правящей интеллигенции.

Так вот, если вышеупомянутые пункты перевернуть вверх дном — поменять диктатуру на демократию, а право выбора своего будущего оставлять за человеком, — то этот роман уже не является результатом буйной фантазии писателя, потому что эта книга превращается в некое пророчество. Роман написан почти 90 лет тому назад. Сейчас уже заметно, что институт брака с каждым десятилетием становится всё менее стабильным, легкие наркотики повсеместно легализуют (хотя этот процесс не столь стремительный), а полигамия всё более явно превращается в какую-то социально приемлемую норму, чего уже никто не стесняется. Всё, о чём написал Олдос Хаксли, скорее всего ждёт общество в будущем — обозримом или отдалённом, но это уже не столь важно. А вот некоторые задатки такого состояния общества, пожалуй, мы можем наблюдать уже сегодня. Современная формация общества в 21 веке выделяется резкой деформацией человеческой культуры, морали и нравственности, что в итоге привело к определённому неутешительному результату — человек всё активнее даёт выход своим природным инстинктам, даже не пытаясь сдерживать их, чтобы соблюсти консервативные нормы морали.

Перед нами определённо реалистический взгляд на будущее человечества.

Закончил сегодня чтение романа, уже некоторые отзывы успел почитать, поэтому буду писать с учётом несогласия с отзывами некоторых людей. Рассказ в целом интересный, местами затянуты некоторые сцены и лично для меня оказались скучны, но только местами. Читал в отзывах, мол мистер Дикарь неадекватно жестоко отнёсся к Ленайне, однако для этого автор подробно раскрыл детство Джона, и помня это, можно объяснить его агрессию по отношению к её поведению. А человек собственно вырос на «Ромео и Джульетте» — доступность для него порок.

Примерно я посчитал, могу ошибаться, но эра описанная в книге должна наступить в 2500-х годах. Однако, если посмотреть под другим углом, уже можно увидеть, что эра сбылась, но в альтернативной реальности и с учётом технического прогресса, всё то, что изображено в романе, уже сейчас есть реальность. Люди не перестают быть одиноки никогда — мессенджеры, социальные сети не дают побыть в одиночестве. Изучая к примеру Instagram-аккаунт практически любого человека, мы видим, как он счастлив, путешествует, в окружении людей, в красивой одежде и так далее, по сути, я бы сказал, вся та жизнь, которая описана в книге, реализована в сторисах и лентах социальных сетей. Путешествия неотъемлемая часть современного человека, в зависимости от бюджета, соседние горы, лес, степь, пустыня или перелёты в другие страны, на острова или другой экстрим.

Сома же, ещё не изобретена, однако, есть пиво, сигареты и другие психотропные вещества, которые в разной степени облегчают жизнь, но укорачивают её. Употребление антидепрессантов, бьёт все рекорды.

Отдельно упомяну, но не в этом суть рассказа. Непонятно политическое устройство общества, в целом всё идеалистично, но в итоге похоже на коммунизм. Потребление внушается «государством» с пелёнок, и не понятно, вообще есть ли частная собственность. Такое ощущение, что прогресс в целом остановился и единственное, что делает общество, это поддержание существующего состояния, о чём в принципе и говорил Главноуправитель Западной Европы.

Читать или нет? Однозначно читать, это классика.

«Спала в кресле

укрывшись книгой Хаксли

“Слепец в Газе”»

Перифраз Веры Павловой

С каждым годом, мне все сложнее и сложнее читать интеллектуальную прозу, постоянно борясь с собой и бессмысленным времяпрепровождением, которое так и подбивает — уткнутся в какой-нибудь сериал по телику… Смотрела на эту книгу — невидя, перекладывала с места на место на столе, прятала в шкаф и снова вынимала, побила все свои и чужие рекорды, по медленности перевёртывания страниц, но бросить чтение такого высокообразованного автора, как Хаксли, совершенно невозможно В этом тексте есть все, от высокой поэзии, до непосильной философской терминологии Он притягивает отрывочным повествованием, многомерностью, бездонностью Его нелегко читать, поскольку там отсутствуют положительные герои, все персонажи по-своему «противны»... Но здесь совсем другое прельщает, подобные литературные произведения несомненно способствуют самообразованию, увеличению словарного запаса и никогда не вызывают чувства «бесцельно потраченных часов», когда помимо самой книги и многолистного примечания, непременно приходится лазить в интернет, что бы расшифровать, то или иное сложное рассуждение Бивиса, в его научных изысканиях, или просто перечитать в разных переводах — Жёлтые нарциссы Водсворта, или узнать, что из себя представляет поэма Эпипсихидион Перси Биши Шелли

Когда мы слышим о научной фантастике 30-х годов, то прежде всего вспоминаем таких ярких её представителей, как Александр Беляев или Эдмонд Гамильтон. Фантастика тех лет довольно наивна, но про роман «О дивный новый мир» можно сказать, что он стоит особняком. Олдоса Хаксли не причисляют к писателям-фантастам, как таковым, но данный роман — настоящая научная фантастика, социальная фантастика, которая и сейчас не выглядит наивно. В частности, Хаксли пишет о генетических модификациях и клонировании задолго до появления самих этих понятий.

Это, конечно, антиутопия. Но это вместе с тем, как ни парадоксально, и утопия. Мир будущего, описанный Хаксли — это стабильное и счастливое общество, общество потребления, где все на своих местах, всем доступны любые удовольствия, никто не испытывает душевных мук и страданий. Да, в этом мире ограничены творчество и наука, и отдельные диссиденты, которые не могут без этого, отправляются в ссылку на отдалённые острова, где могут заниматься тем, чем хотят. Действительно благополучный мир, за который пришлось заплатить свободой отдельно взятых личностей, свободой бороться, сомневаться, испытывать трудности, муки поиска себя. В этом мире для каждого человека предопределено, кем он будет и от чего он будет испытывать удовольствие.

Мир, целиком построенный на заблуждениях и счастливый в своих заблуждениях.

Но так можно сказать практически о любом обществе, так как интересы общества и личности по определению вступают в конфликт. Поэтому будь то, например, Советский Союз, современная Россия, современная Европа или любое другое общество прошлого и настоящего — всегда найдутся те, для кого та или иная формация будет почти утопией или почти антиутопией.

В этом романе заблуждаются все — и рядовые члены общества, и диссиденты, и Дикарь, который противопоставляет себя обществу и начинает молиться всем подряд богам и бичевать себя. Ближе всех к нахождению своего пути может быть Гельмгольц, но и он не способен окончательно избавиться от установок общества, которые внедрялись в его сознание с момента рождения.

Кроме социальной составляющей, роман богат и психологически яркими моментами, когда герои испытывают сильные эмоции (прежде всего это относится к тому же Дикарю Джону), и эти эмоции передаются читателю.

ЕСЛИ ТЫ НЕСЧАСТЛИВ, ТЫ НИКТО

- Оптимальный состав народонаселения смоделирован нами с айсберга, у которого восемь девятых массы под водой, одна девятая над водой

-- А счастливы ли те, что под водой?

-- Счастливее тех, что над водой.

Популярность вещь относительная. К кому-то приходит сразу и на веки вечные, как к Шекспиру, таких единицы. Других настигает мгновенно и ярко, а через год-другой, глядишь — забыты. Третьих поначалу не замечают, их известность набирает обороты постепенно, и вот уже упоминаются, цитируются, авторитет непререкаем. А есть еще такие, у кого волнами: в определенное время все о них говорят, потом надолго забывают, и опять у всех на слуху, когда некоторые обстоятельства запускают новый виток интереса,. «О, дивный новый мир» из числа таких.

Написан в далеком тридцать первом, почти девяносто лет назад. Не знаю о прежних волнах популярности романа, на моем читательском веку виток второй. Первый был в конце восьмидесятых, связанный с острым интересом к тоталитаризму и антиутопиям. Роман Хаксли тогда вышел под одной обложкой с замятинским «Мы» и «1984» Оруэлла — своего рода обзорная экскурсия по виднейшим произведениям жанра начала XX века. Говорили в основном о «1984», сама я мало что запомнила из «Дивного нового мира»: куда-то летели на вертолете, резервация в тропиках, дикарь и узаконенное потребление сомы. Занятно, что прочитанный во второй раз, оставил почти то же впечатление политизированного памфлета.

Сейчас книга переживает новый всплеск популярности, отчасти связанный с выходом сериала, но главным образом с пугающей актуальностью романа в новых обстоятельствах. Когда все в мире одновременно осознали, как мало значит личный выбор, свобода воли и собственные решения, насколько сильно наши поступки регулируются государством. Сериала не смотрела, но послушала аудиокнигу и пережила что-то, вроде культурного шока. Словно в прошлые оба раза это был другой роман.

Не для того, чтобы в тысячу первый раз сказать: Игорь Князев очень хороший чтец, об этом и без меня знают. Дело в другом, в идеальном совпадении исполнительской манеры с нарочитым абсурдизмом первой части книги. В конгениальной передаче того, что прежде считала вводной агиткой: ну, дети-из-пробирки, ну понятно, дальше то что? Давайте уже историю. История не замедлит явиться, привычно ориентированная на героев: Бернард, Линайна, Джон-дикарь, Линда. Но если воспринимать с позиций индивидуальности это нивелирует роман, переводит из шедевров в разряд качественной прозы.

Самая суть здесь в низведении индивидуума до роли универсального элемента, который в любой момент можно заменить; в отсутствии личного пространства и самой потребности в нем. В ситуации, когда желание обособиться воспринимается социумом как непристойное поведение, В здешней системе ценностей, не столь отличной от нашей, как может на первый взгляд показаться. Сцена экскурсии в инкубаторий совмещает средствами аудиокниги поучительные сентенции, политэкономические лозунги, гипнопедические слоганы общества потребления.

Все эти: «Без стерилизации нет цивилизации», «Сомы грамм — и нету драм», «Чем старое чинить, лучше новое купить» — с такой безапелляционной вкрадчивостью звучат в аудиокниге может быть именно потому, что «Дивный новый мир» не столько зримая картина процветания и благоденствия, сколько, как ни один другой — роман фонового звучания. Перманентного внушения тысячекратным проговариванием. Дальнейшие события воспринимаешь сквозь призму базовых установок: все молоды, здоровы, красивы. Каждый на своем месте, каждый счастлив, и каждый принадлежит всем остальным.

В «Дивном новом мире» нет мерзости и запустения, которыми грешит большинство книг жанра. По сути, это не антиутопия, а утопия, про благоденствие всех. Все довольны той работой, что выполняют на благо общества. Семья упразднена до степени, когда «мать» и «отец» воспринимаются непристойными ругательствами — никаких психотравм, связанных с недостаточной или чрезмерной родительской любовью. Дети появляются из пробирки, уже на стадии эмбриона получая базовые навыки той группы, к которой будут принадлежать в дальнейшем. Расизм? Разумное планирование? Прогнило что-то в датском королевстве? Каждый решает для себя.

Первый раз встречаю такое построение сюжета, когда читатель читает роман в романе. Кто-то написал, кто-то нашел и предложил кому-то почитать. Второе, редко встречаемая форма изложения произведения в виде киносценария, что конечно же обедняет его содержание, ибо я не умею, как специалисты кино мыслить категориями картинок, мне нужен более обширный текст буквами, которые я умею переводить в образы. Третье, практически нет психологии и философии, так лишь некоторые наброски борьбы добра и зла через призму религии, Бога и дьявола, но они не трогают и не вдохновляют. Сам по себе сюжет эротичен, покрыт любовным налётом и как таковой практически отсутствует. Нет, произведение неплохое, краткое, но не моё.

Отличительной особенностью всех «идеальных» общественных систем является их устойчивость, отсутствие революций, иных социальных потрясений, несправедливости, голода, а главное, всеобщее «счастье». На первый взгляд, такие модели общества правильнее именовать утопиями – разве не об этом мечтали многие мыслители и общественные деятели прошлого, называемые утопистами?

Однако при ближайшем рассмотрении многие утопии, особенно в Новое время оказываются антиутопиями; они предусматривают достижение благих целей не очень, мягко выражаясь, благими средствами.

Во всех без исключения произведениях жанра антиутопии важнейшее место уделяется науке и технике. «Идеальные» общества создаются на фундаменте тех или иных достижений научно-технического прогресса. Анализируя роман-антиутопию Евгения Замятина «Мы», я упомянул некоторые научно-технические чудеса, которые обеспечивали «счастье» в Едином Государстве. Наука и техника в этом романе, как и в других антиутопиях, выступает в трёх ипостасях.

Во-первых, как средство познания окружающего мира и покорения природы ради удовлетворения материальных потребностей всех членов общества. Так, в романе «Мы» продовольственная проблема решается путём всеобщего перехода на производство продуктов питания из нефти.

Во-вторых, как средство построения общества наподобие гигантской машины, где каждый человек является маленькой деталькой. В романе «Мы» собирание всех людей в один муравейник осуществляется с помощью Часовой Скрижали и системы тейлоризма.

В-третьих, как средство переделки самого человека. Примеры такого вмешательства в природу человека мы и видим в романе «Мы». В конце романа Благодетель (глава Единого Государства) подписывает указ о том, чтобы все нумера (так называются граждане государства) прошли Великую Операцию по изъятию из мозга «центра фантазии». Это одно из наиболее радикальных средств лишения человека души (её у человека быть не должно, она мешает ему быть счастливым).

Из всех антиутопий наиболее ярко и подробно тема переделки человека освещена в романе английского писателя Олдоса Хаксли «О дивный новый мир», вышедшем в 1932 году.

На этом моменте (переделка человека) я хотел бы остановиться подробнее. Из всех антиутопий, с которыми я знаком, наиболее ярко и подробно тема переделки человека освещена в романе английского писателя Олдоса Хаксли «О дивный новый мир», вышедшем в 1932 году. У Хаксли «идеальное» общество не имеет внешне признаков тоталитарного единообразия. В романе «Мы», например, за гражданами ведётся слежка, их могут наказывать и даже казнить (для этого создана Машина Благодетеля – уникальное техническое средство физической ликвидации). У Джорджа Оруэлла в романе «1984» Министерство Любви отслеживает нелояльных Большому Брату и партии людей и уничтожает их.

А вот в «Дивном новом мире» мы не видим внешнего насилия над человеком. Все по-своему счастливы, по крайней мере не проявляют никакого недовольства. В чём секрет такого «идеального» общества? В том, что у Хаксли другие люди, отличающиеся от обитателей «идеальных» миров остальных антиутопий. Один из десяти правителей Мирового государства («дивного нового мира») Мустафа Монд откровенничает: «Править надо с умом, а не кнутом. Не кулаками действовать, а на мозги воздействовать». Конечно, в системе управления «дивным новым миром» также время от времени происходят сбои, иногда появляются диссиденты. Однако там обходятся без Машины Благодетеля: диссидентов просто ссылают в далёкие края. В романе в ссылку отправляют двух таких диссидентов: Бернарда Маркса в Исландию, Гельмгольца на Фолклендские острова.

Если у Замятина в романе мы видим большое количество технических приборов и машин, совершенно фантастических для времени написания романа «Мы» (чего стоит, например, космический корабль, который должен лететь к дальним планетам), то у Хаксли ничего такого нет. Ну есть у него летательные аппараты (вертопланы), но кого можно было этим удивить в 1932 году, когда роман был опубликован? Да, есть у Хаксли и искусственная еда, но она существует наряду с натуральной. Не то что в романе Замятина, где питаются исключительно продуктами, созданными из нефти.

Зато у Хаксли мы узнаём, что все усилия науки и техники направлены на переделку человека. В современной западной литературе это называется hume-tech (в отличие от привычного термина high-tech). Новый человек должен стать продуктом науки и техники, и к тому времени, которое описывается в романе, эта задача в основном решена. Не до конца, правда, но обитатели «дивного нового мира» ожидают, что не за горами время, когда её решат полностью и окончательно. У Хаксли мы уже видим нелюдей – существ, имеющих лишь человеческую оболочку. Толлько немногие у Хаксли имеют рудименты человеческого сознания и совести.

Девиз планеты в Мировом Государстве: «Общность, Одинаковость, Стабильность».

Принцип «Одинаковости» последовательно проводится посредством организации конвейерного производства стандартизированных людей. В «дивном новом мире» за редчайшими исключениями люди не рождаются естественным путём, а выращиваются в бутылях на специальных заводах – инкубаториях. На выходе этого производства – пять модификаций продукта. В обществе существует пять каст (они обозначаются буквами «альфа», «бета», «гамма», «дельта», «эпсилон»). Соответственно, на ранних стадиях развития человеческих эмбрионов их искусственно разделяют на пять видов с различными умственными и физическими свойствами. Разделение происходит с помощью добавления в бутыль тех или иных веществ и смесей. В рамках каждого вида (касты) продукты должны быть абсолютно одинаковыми, отвечать необходимым стандартам. Унификация достигается путём клонирования (на выходе получаются однояйцевые близнецы). Всю эту кухню можно назвать «генетическим программированием».

На стадии развития эмбриона определяется будущая социально-производственная функция «продукта». У будущих химиков формируют стойкость к свинцу, каустической соде, смолам, хлору. Горнорабочим прививают склонность к теплу. «Эпсилонам» отводятся самые тяжёлые и грязные работы, не требующие интеллекта. На выходе они выглядят полуидиотами. Наиболее высокими физическими и умственными характеристиками должны обладать продукты, обозначенные как «альфа». На них возлагаются функции управления, воспитания, научно-технической деятельности.

Как только младенца извлекают из бутыли (рождение называется «раскупоркой»), он попадает на воспитательный конвейер. Наука создала много эффективных методов формирования «правильного» сознания. Например, во сне ребёнку внушаются установки на потребление, коллективизм, классовые разграничения, гигиену и т. п. Это гипнопедия – гипноз во сне.

Когда дети бодрствуют, у них вырабатывают определённые безусловные рефлексы, чтобы ребенок к чему-то тянулся, а от чего-то отвращался. Например, директор детского сада даёт команду няням привести «ползунков»; няни привозят большие тележки, в которых лежат дети из группы «дельта». Затем он даёт команду подвести ребятишек к стенду с книжками и цветами. Дети тянутся к красивым предметам, но их бьёт током. Операция повторяется, но дети уже не тянутся к цветам и книжкам. Директор объясняет эту меру необходимостью отучить представителей касты «дельта» любить природу и литературу. На их эстетическое и умственное развитие не следует «расходовать время Общества», ведь дельты должны заниматься грязными, тяжёлыми работами. Интеллектуальная и творческая деятельность им противопоказана. При сохранении любви к природе дельты будут пользоваться транспортом, чтобы уехать за город, а это ненужные экономические затраты, от которых «страдало предыдущее общество». Директор уверен, что дети программируются от «ненужного потребления» и детский сад выполняет очень важную общественную задачу.

В процессе воспитания людям прививается любовь к своей касте, восхищение вышестоящей кастой и пренебрежение к низшим кастам. Каждому человеку, независимо от касты, прививается привычка к удовольствиям и развлечениям, культ потребления. Человек потребляющий охотно конвертирует свою свободу в удовольствия (власти и нужна добровольная сдача человеком свободы).

В романе говорится о потреблении не столько привычных продуктов и товаров, сколько наркотиков, которые называются «сомой». Это гениальное изобретение. Сома считается безвредным наркотиком (не препятствующим выполнению социально-трудовых функций) и в то же время эффективным средством, снимающим депрессии. Популярна присказка: «Сомы грамм – и нету драм!» Поэтому жители «дивного нового мира» редко грустят, редко радуются жизни. У сомы есть один недостаток – потребляющие этот наркотик умирают рано. Однако и здесь имеется большой плюс: в обществе нет стариков, граждане «дивного нового мира» живут в радости и не знают, что такое старость. Принятие большой дозы сомы перед смертью делает уход из жизни даже приятным.

Что касается такого столпа государственного порядка, как «Общность», то она возможна лишь при отмене частной собственности не только на средства производства, но и на детей. Мысль о «приватизации» детей никому из граждан Мирового государства даже не приходит в голову, поскольку дети – продукт, сходящий с конвейера Инкубатория. Не может быть также никаких особых прав у мужчины на женщину, а у женщины на мужчину. Института брака и семьи в «дивном новом мире» нет. Наличие постоянного полового партнёра считается неприличным. Пропагандируется принцип: «Каждый принадлежит всем остальным». А хаотичные сексуальные отношения между субъектами называется «взаимопользованием».

Слова «семья» и «брак» имеют оттенок неприличных, а «отец» и «мать» считаются грубыми ругательствами (особенно «мать» – ведь дети не вынашиваются в женской утробе, а выращиваются в колбах). Уроки сексуального воспитания и сексуальные игры обязательны для всех детей, а взрослые ведут беспорядочную половую жизнь и смотрят в кино порнографию. Это считается залогом психического здоровья. Для нестерилизованных женщин обязательна контрацепция и уроки мальтузианства.

Те, кто выстраивал «дивный новый мир», пришли к простому выводу, до которого не могли додуматься диктаторы предшествующих веков: тоталитарное общество, основанное на насилии, неустойчиво. В какой-то момент народ становится сильнее правителей и свергает их. Совсем по-другому выглядит власть над человекоподобным существами, которые чувствуют себя «счастливыми», удовлетворяя свои «базовые» потребности в еде, сексе и развлечениях. Такая власть надёжна, ибо управляет людьми слабыми, у которых нет и помыслов свергать правителей. Зачем уничтожать власть, гарантирующую «базовые» блага?

В 1958 года О. Хаксли написал «Возвращение в прекрасный новый мир». Это эссе, в котором автор констатирует, что мир движется к состоянию, описанному в его романе-антиутопии куда быстрее, чем он думал. Наркотики уже захлёстывают мир. Атмосфера «свободной любви» царит, на семью и брак многие смотрят как на анахронизм. Телевидение стало более эффективным средством «промывки мозгов», чем пропаганда Геббельса. В секретных лабораториях занимаются опытами по части генной инженерии.

О. Хаксли пишет, что послевоенный Запад подтверждает высказанную в романе «О дивный новый мир» догадку о том, что для эффективного контроля над каждым человеком нужно не наказывать за нежелательное поведение, а награждать за желательное. «В итоге террор – менее эффективное средство управления, чем ненасильственное преобразование окружающего мира, а также мыслей и чувств людей», – заключает О. Хаксли. Это и есть та технология «мягкой силы», которая сегодня успешно применяется к людям.

В жанре фантастики особый интерес всегда вызывает фантастика социальная, куда входят сочинения писателей на тему лучшего или худшего устройства общества и всем, что хоть как-то связано с общественными институтами. Авторов этого направления всегда волновал вопрос о том, каким должно быть человеческое общество, что лежит в его основе, какие законы, и можно ли создать идеальную модель социума, в котором все были бы хотя бы относительно счастливы. Разные авторы предлагали различные общественные модели, и сейчас можно назвать десятки произведений в этом ключе. Это, например, «Мы» Евгения Замятина, «451 градус по Фаренгейту» Брэдбери, «Когда Спящий проснется» Уэллса, даже «Выбраковка» Олега Дивова. Сюда же относится величайшая утопия XX века Олдоса Хаксли под названием «О дивный новый мир».

Если говорить о данном произведении, для ее правильного понимания необходимо учитывать следующие важные моменты.

Во-первых, представляется, что этот роман следует отнести к разряду утопий, потому что здесь описывается схема общества, где человек чувствовал бы себя хорошо. Здесь нет ужасов тоталитаризма и ока Большого брата, а люди стремятся к счастью.

Во-вторых, и это тоже существенно, роман написан в 1932 году, то есть до Второй мировой войны, до прихода к власти нацистов и ужасов сталинизма. Соответственно, этот роман по самой своей сути оптимистичен и не омрачен пока еще будущими потрясениями.

Ну и третий момент связан с тем, что данную вещь не надо воспринимать исключительно как фантастику – Олдос Хаксли попытался составить в литературной форме прогноз развития человеческой цивилизации, для чего использовал художественный прием фантастики и ряд научно-фантастических допущений. В каком-то смысле, его роман можно воспринимать как сатиру или гротеск, волей случая с каждым днем превращающийся в действительность.

Ну а теперь по содержанию. «О дивный новый мир» рассказывает нам о генетически программируемом обществе будущего, где социум строго разделен на страты со своими правами и обязанностями, где человек программируется на определенную жизнь, а знание воспринимается как источник страдания. Основной ценностью такого общества является гедонизм и культ потребления. Гедонизм, то есть извлечение из жизни максимального удовольствия, что само по себе вроде бы неплохо. Культ потребления, то есть психология, при которой любой объект мира, неважно, вещь это или даже человек, воспринимается как некий товар, который можно употребить по назначению. С точки зрения такого идеального потребителя между девушкой и бокалом коктейля нет существенной разницы, единственное отличие в том, что первая умеет думать и говорит. И, что еще более важно, такой потребитель воспринимает сам себя как товар, то есть допускает и считает нормальным, что его так же могут употребить по назначению. Главным образом это проявляется в полной сексуальной свободе – любой человек Нового мира может вступить в связь с другим, и это не считается чем-то зазорным. Далее, сама цель этого общества заключается в том, чтобы сделать людей счастливыми, причем любыми средствами – при помощи наркотиков, развлечений, опять же секса, то есть выбор инструментов практически не ограничен: лишь бы человек не думал ни о чем. Думать – это вредно.

И вот в это совершенное общество попадает Дикарь Джон, человек из периферии, из диких поселений индейской резервации, которым чужда жизнь цивилизации. То есть человек из другой системы ценностей, по сути — классического воспитания. При помощи сомневающихся в Системе Гельмгольца и Бернарда он пытается как-то изменить существующее положение вещей. Но сюжет в этой книге не так важен, как сама описанная общественная система.

Основные достижения Хаксли здесь заключаются в следующем:

1. Концепция технократии и генетически программируемого человечества. Судьба человека определяется еще до его рождения, и ничего с этим поделать нельзя. Если ты родился в категории Гамма, то проживешь всю жизнь слугой. Собственно, за это роман относят к разряду антиутопий, то есть по сути такая система говорит о несвободе. Но ведь чтобы понять масштаб этой беды, ее нужно ощутить, а если человек рожден в оковах, как он может узнать, что является рабом Системы? Никак. Для него такая ситуация вполне нормальна. То есть здесь происходит то же самое, что с людьми из культового фильма «Матрица»: мы все живем в иллюзии, мы все рабы, но даже не подозреваем об этом. И это действительно страшно. Это даже страшнее, чем мрачный мир Оруэлла – там человек хотя бы понимает, что несвободен. Здесь же люди даже не подозревают об этом.

2. Культура потребления. Позже француз Бодрийяр напишет книжку «Общество потребления», где подробно распишет общество всеобщего благоденствия и психологию идеального потребителя в условиях либерального общества всеобщей толерантности, его главные признаки и основную опасность. Но Хаксли оказался первым пророком грядущего нового мира. Мы, особенно Америка и Европа, уже живем в этом новом мире, если убрать некоторые гротескные моменты. Попробуйте высказать публично то, что вы думаете, и вы поймете, о чем идет речь. Зайдите в любой торговый центр – и вы поймете, о чем идет речь. Сейчас за деньги можно приобрести практически все. И психология людей нового поколения уже складывается так, что всеобщей ценностью становится не мораль, а деньги. Отсюда представление, что можно купить себе образование, здоровье, любовь, дружбу. Это по-настоящему ужасно, потому что базовые человеческие ценности заменяются искусственными симулякрами – костылями фикций, погружающими человека в мир лжи и глупости.

3. Система всеобщего оболванивания. Вам наверняка знакомо выражение «дураками легче управлять». Это правда, и чем глупее общество, тем легче направлять его развитие по намеченной траектории. Такие люди немногим лучше стада баранов с той разницей что могут разговаривать, читать и писать. Гораздо сложнее с теми, кто думает. Потому что думающий человек задает неудобные вопросы, лезет куда не нужно и вообще, мешает всеобщему счастью. Инструмент управления – минимум информации, некий миф, опять же культ потребления и гедонизма, и какой-нибудь массовый наркотик, что-то дешевое, но эффективное. В наше время это ТВ и Интернет, Хаксли же выдумал специальный наркотик – сому, совершенно безвредное вещество, гарантированно превращающее вас в счастливый кусок плоти. И опасность даже не в том, что его употребляют, а в том, что из гаммы чувств человека полностью исключается страдание. А, как известно, все познается в сравнении, и удовольствие ценно только тогда когда человек долго испытывал лишения: вот поэтому мы так ценим отпуск после тяжелого трудового года. В системе же максимального «релакса» удовольствие быстро утрачивает свою значимость.

Это главные моменты. По тексту присутствует еще множество других маяков, а иные сценки из повседневной жизни людей Нового мира настолько ужасны по своей будничности, что хочется кусать кулаки, чтобы проснуться.

По сути, это произведение во многом перекликается с «1984» Оруэлла, но разница заключается в том, что у Хаксли описана система принудительного счастья, а у Оруэлла – принудительного несчастья.

Свобода – понятие относительное, а человек настолько гибок и легко приспосабливается к окружающей среде, что любая система со временем станет для него нормой. Но великая опасность любой общественной Системы заключается в том, что она всегда ограничивает возможности человека и скрывает от него истинное положение вещей. Спасение – в разуме. Мы всегда должны помнить о том, в каким мире живем, и уметь видеть хищные вещи нашего века до того, как они проглотят нас.