Донна Тартт «Маленький друг»

Этот роман абсолютно не похож на первый роман писательницы. Удивительно, как Донна Тартт умеет создавать столь непохожие вещи. Хоте есть и схожесть: психологизм, нагнетение событий, мрачная атмосфера, сложные судьбы, непростые характеры, запутанные взаимоотношения, детективная линия. Главной героиней, сюжетом и особенностями построения произведение напомнило мне книги о приключениях Флавии де Люс канадского писателя Алана Брэдли, хотя, конечно, тональность, атмосфера и подтекст здесь совершенно иные, а сам роман расчитан на взрослую аудиторию.

Несмотря на то, что главной героиней является двенадцатилетняя Харриет, роман поднимает множество проблем отнюдь не детских. Эта книга не только и не столько о загадочной гибели Робина, сколько о трагическом распаде семьи, которая перестала быть таковой задолго до этого случая. Это история о разобщении близких людей, об одиночестве, непонимании и нежелании понять друг друга, неумении слушать и слышать, а потому итог ее печален и привел к тому, к чему привел — к цепи трагических событий, виной которых стали неверные выводы, онованные на домыслах. Эта книга — круговерть нелепых случайностей, но они в то же самое время закономерно вытекают из завязки сюжета — из желания Харриет узнать правду о гибели брата. Вот такие случайные закономерности или же закономерные случайности. Из этого могла бы выйти комедия, если все не было столь страшно и печально. Эта далеко не оригинальная история цепляет с первых же строк и не отпускает до самого финала, держит в напряжении, заставляет следовать за Харриет и складывать разрозненные части мозаики ее разбитой жизни в целую картину.

Семья Кливов является семьей лишь номинально. Тех же Редклиффов связывают куда боле сильные узы. Дети предоставлены сами себе, престарелые тетушки бесконечно суетсятся, тем самым создавая иллюзию заботы, тогда как на деле судьба девочек нисколько их не занимает, мать, находящаяся в вечной депрессии, почти не выходит из спальни, отец вообще уехал жить в другой город, ограничив свое участие в воспитании дочерей ежемесячными чеами на расходы. Единственный человек, кто хоть как-то проявляет участие, — домработница Ида Рью. Стоит ли удивляться, что Харриет с раннего детства была предоставлена самой себе, а потому сложно винить ее за сложный характер и нотку агрессии. Харриет и Алисон росли, как сорная трава, в атмосфере всеобщего безразличия. От этого ли или от безделия, но Харриет ввязывает в опасную авантюру, которая оканчивается хорошо лишь в кино: она колесит со своим другом по округе и пытается разоблачить ею самою же и назначенного убийцу брата. Можно сразу сказать, что затея выйдет им боком. Харриет — персонаж неоднозначный и вызывающий противоречивые эмоции. Ее безмерно жаль оттого, что судьба ее обделила теплом и заботой родного дома. Она безмерно одинока и несчастна, она привыкла сама решать свои проблемы доступными способами, сама себя утешать и подбадривать. Как же это, должно быть, тяжело для ребенка. Она сильная и храбрая, вынужденная прятать свои чувства за маской угрюмости и нахрапистости, но ей отчаянно хочется, чтобы мама обняла ее. Какой бы смелой и самостоятельной она ни была, не стоит забывать, что перед нами ребенок. В то же время ее бесшабашность, рисковость, нежелание внимать рациональным доводам и упрямство порой просто выводят из себя. Словно танк, мчит она к своей цели, не замечая, как рушится тот карточный домик из домыслов, который она выстроила.

Время в городе словно остановилось. Читатель и сам погружается в тягучую атмосферу сонного городка, раскинувшегося под палящим солнцем Юга. Трагизм словно витает в пыльном воздухе. Отправная точка — смерть Робина — та песчинка, вокруг которой вырастает сюжет. И детектив здесь не главное, да и нет его по сути. Главное — это судьба и разрушение семьи, которая не смогла справиться с горем и идти дальше. Они остановились в тот момент, когда погиб их любимый сын, внук, брат, они законсервировались в этом моменте. Время медленно течет, дома рушатся и строятся, но в поместье Кливов ничего не меняет, кроме растущих детей и стопок старых газет. Нужен толчок, чтобы разорвать эту сонную тишину, толчок не менее сильный, чем гибель Робина.

Роман неоднозначный. И неоднозначность его кроется, прежде всего, в финале. Уж насколько я не люблю открытые финалы, но в этом случае он вполне закономерен. Автор рассказывает нам историю семьи, преподнося ее через призму восприятия Харриет. Она юна, малоопытна и необъективна, многое не видит в силу возраста и характера, многое недоступно ее понмиаю в данный момент. Автор дает понять, что финал кроется не на последних страницах: он в самом сюжете, в самом повествовании, он соткан из множества мелочей и нюансов, разбросанных по тексту. Внимательному и вдумчивому читателю нужно просто собрать всю картину воедино. Полутона и намеки, подсказки и обрывки сведений, догадки и домыслы — все это в большой степени свойственно произведению.

Видимо, Донна Тартт знает какую-то особую магию, иначе как объяснить невероятную популярность автора, написавшего всего три романа за тридцать лет, последний из которых, к тому же, ещё не успел появиться на русском языке. По горячим следам, кстати, было бы неплохо кому-нибудь из братьев наших филологов написать потом обзорное эссе об эволюциях и метаморфозах авторского восприятия мира. У меня вот даже название готово: «Три возраста Донны Тартт», дарю. Действительно, ведь на самом-то деле у «тайной истории» и вот «маленького друга» очень много общего. Точно такой же психологический триллер и детектив без детектива, только акценты оба раза сдвинуты — с подростков на детей, с предопределённости на недосказанность и открытый финал. Возможно, это что-то косвенно сообщает нам об авторе, возможно, нет.

Многие говорят, что самое главное в романе — концовка. Мы тут, понимаете, настроились на эффектный финал и раскрытие тайн, но что-то как-то не сложилось. Версия с эпилепсией мне не очень нравится, это напоминает историю про смерть царевича Дмитрия — так же притянуто за уши. С точки зрения статистики самопроизвольно повеситься на дереве во время эпилептического припадка можно примерно с той же вероятностью, что и допустить, будто бы в кошку Винни вселился демон, который и расправился с ребёнком. Возможно, нам нужно поймать в концовке моменты про эпилепсию и любовь к Бэтмену и ринуться перечитывать текст в свете открывшейся информации. Но мне такое не нравится, эффектный финал — это когда всё складывается внезапно, ярко и кристально ясно. А иначе можно перечитывать роман сколько угодно, подгоняя ненамеренные авторские обмолвки под свою теорию. И уж тем более странно делать это с русским переводом, который, как выяснилось, соответствует оригиналу весьма приблизительно. И вообще, когда автор в финале предлагает мне перечитать его роман 50 раз, выписывая в отдельную тетрадочку всякие мелочи и выясняя, аки Шерлок Холмс, что там вообще произошло, мне хочется убивать. Чарльз Паллисер жив только потому, что у меня нет загранпаспорта.

А вот Донну Тартт я прощаю, ибо смерть Робина в романе низачем, кроме как для старта сюжета. Мне вот книга прочиталась как история об одиночестве и непонимании, равно настигающем детей и стариков, парня с социального дна и девочку из хорошей семьи. У Харриет и назначенного ею убийцей Дэнни Ратклиффа очень много общего, пожалуй, друг для друга они чуть ли не родственные души, поставленные судьбой в зеркально идентичные обстоятельства. Возраст, пол, социальный статус — всё у них наоборот, а ситуация ровно та же самая. И вот на столкновении этих двух одиночеств и выстоен роман. Конечно, если бы в финале ещё и смерть Робина как-то красиво объяснилась, было бы совсем замечательно, но и так весьма и весьма неплохо, достаточно для очередных долгих лет ожидания нового романа.

общий занудный вывод 1: Если разобраться, по итогам опять же прийдем к классическому выводу, что зло порождает зло, равнодушие порождает равнодушие и безответственность порождает безответственность. И если взрослые люди, столкнувшись с таким, еще могут как-то справиться, то дети просто теряются.

общий занудный вывод 2: Знаете, бывают такие ситуации, когда делаешь какое-то большое сложное дело. И внезапно рушится самая главная составляющая, самая важная. И от отчаяния, что это произошло, опускаются руки, и ты уже сам доламываешь все остальное, в лучшем случае пускаешь на самотек и заявляешь, что «не очень-то и хотелось». Потому что в это самое важное было вложено больше всего труда, душевных сил и надежд, так что без него, кажется, остальное уже не имеет смысла и ценности.

В «Маленьком друге» та же история. Практически за рамками действия, жутко и бессмысленно убивают маленького ребенка, старшего из троих детей, всеми любимого и обласканного мальчика. А дальше в тексте, через двенадцать лет, мы видим уже обломки семьи, которая этой трагедии не пережила. По той же безумной логике, что если вот так легко можно разрушить самое дорогое, что было у них как у семьи — значит, семья как таковая не имеет смысла.

Населяющие сюжет персонажи — маленькая девочка, ее старшая сестра, их мать, отсуствующий отец, несколько бабок-сестер — только формально именуются родственниками. На самом деле по глубине участия в жизни друг друга и силе чувств друг к другу они скорее сошли бы за просто знакомых. Одинокие бабушки за столько лет слишком привыкли к своему одиночеству, чтобы разделять его с кем-то, и появление внуков — только приятный десерт в их жизни, но отнюдь не всегда желанный. Мать девочек слегка спятила от горя, махнула рукой на свою жизнь и уже почти никак не влияет на окружающий мир. А дети растут в этой атмосфере всеобщего безразличия, как сорная трава.

То, что мы видим в романе, те характеры и отношения — уже результат многолетнего распада семьи. И главная героиня, 12-летняя девочка, может быть сколь угодно умной и самостоятельной, но при этом ее ужасно жалко. Просто по той причине, что классического «беззаботного детства» как такового у нее не было, не было оберегающего ее семейства, которое объяснило бы ей, что нельзя ходить одной по ночам, грубить взрослым и ввязываться в опасные взрослые игры. Харриет — маленькая взрослая, и ее безбашенность — это, мне кажется, не уверенность всех нормальных детей, что в экстренной ситуации прибегут родители и спасут, а элементарное отсутствие жизненного опыта.

И девочка напару со своим приятелем из вполне благополучной семьи ввязывается в опасную игру: втемяшив себе в голову, что ее брата убил один из однокашников, она начинает выслеживать и преследовать его. А однокашник успел за эти 12 лет вырасти в классического отморозка, вора, наркомана и психопата, посидеть в тюрьме и, разумеется, возненавидеть весь белый свет и детей из «аристократических кварталов» в том числе. К тому же у него есть своя семейка, и по всем как на подбор тюрьма плачет горючими слезами. Для мальчика-приятеля это всего лишь захватывающая рисковая игра, но для девочки — реальная борьба не на жизнь, а на смерть. Классический случай борьбы с воображаемым противником, только здесь этот противник персонифицирован, вооружен и очень опасен.

При таком накале страстей сюжет разворачивается очень медленно и вяло. Тихий провинциальный городок, южный штат, визиты к родственникам, быт, быт, пересуды, ненавистный летний лагерь, скука, скука. Все это описано настолько достоверно и точно, что становится очень хорошо понятно, почему ребенок готов был ринуться в опаснейшую авантюру, лишь бы не умереть от тоски и придать своей никому не нужной жизни некоторый смысл. Очень грустно выходит, и да, как ни банально звучит, вот что получается, когда дети растут без любви и присмотра. (кстати, если не ошибаюсь, в «Милых костях» очень похожая ситуация, в книге пожестче, чем в фильме)

Долгожданная вторая книга Д. Тартт оказалась одновременно похожей и непохожей на блестящую «Тайную историю».

На сей раз местом действия Тартт избрала не университетский кампус, а небольшой южный американский городок Александрия, жители которого до сих пор вспоминают о войне с Севером , а местные старушки продолжают прибираться на могилах погибших конфедератов. Герои нового романа — не высоколобые интеллектуалы, а обыкновенные американские провинциалы: бродячие проповедники, неприкаянные подростки, мелкие наркоторговцы, обитатели таунхаузов — словом те, кому никогда не вырваться за пределы пресловутого «среднего класса», те, кого частенько называют «белым отребьем».

«Маленький друг» — это филигранная проза, ручная работа, тончайший психологизм, даже не юмор или ирония, а горький сарказм вперемежку с безысходностью.

Основная часть романа написана от лица 12-летней девочки, принявшейся за собственное расследование загадочной смерти старшего брата. При этом надо отметить, что брат героини погиб более десяти лет назад, когда самой девочке было всего полгода.

Тартт виртуозно играет с мировой классикой: цитирует М. Твена, У. Фолкнера, Р. Киплинга. Но делает не в лоб, не прямолинейно, не при помощи явных цитат и заимствований, а тонко, ненавязчиво, интеллигентно.

Получился своеобразный «анти-Том Сойер» и «анти-Ким». История о том, что происходит, когда одинокий и весьма незаурядный ребенок начинает всерьез играть (причем, из самых лучших побуждений) во взрослые игры.

Очень умный, лиричный, жесткий текст одновременно.

Мастерски написанная книга, совершенно определенно.

Конечно, невольно начинаешь сравнивать с «Тайной историей», автор ведь никуда не спешит — всего две книги за двадцать лет. Да, на этот раз никаких эстетствующих интеллектуалов. Впрочем, и на новой территории Тартт чувствует себя вполне уверенно.

Много есть городков с названием Александрия, но описанный в романе стал для меня самым настоящим из них. Прежде всего — большое количество персонажей. Причем, это совсем не статисты, здесь нет ни одного лишнего. Все это обилие тетушек, соседей приходится как нельзя кстати для создания неповторимой атмосферы. Тартт постоянно ударяется в раскопки каких-то вроде бы незначительных эпизодов прошлого, совершенно обыденных событий настоящего. Идут детальнейшие описания быта. И в результате (поразительно!) сюжет динамичный и даже напряженный. Галлюцинаторная достоверность происходящего, не много ни мало. Тем временем наша 12-летняя девочка оказалась «парнем» хоть куда — она одним махом читает толстые научные талмуды, прошла период увлечения археологией и вот теперь собирается разыскать таинственного убийцу своего брата. После чего собирается расправиться с ним своими руками — ну а как иначе? Вместе с тем в тексте попадаются действительно трогательные моменты, очарование ощущений детства — полет птиц в летнем небе, любовь к старой кошке, прогулки под теплым дождем... Но грозовые тучи уже закрывают солнце, нарастает тревога — трагические события приобретают характер прогрессии...

Что из минусов. Я так и не понял в какие годы происходит действие, а ведь это имеет большое значение для понимания атмосферы. По моим вычислениям выходило — где-то примерно середина 70-х годов, но под конец я уже не был в этом так уверен. Хотя так ли важен вопрос, в таких сонных городках под палящим солнцем время все равно давно остановилось и всех жителей данное положение вполне устраивает. Второе: если «Тайную историю» можно охарактеризовать как философско-психологическая драма, то «Маленький друг» скорее просто психологический триллер. Хорошо это или плохо — кому как, лично мне немного не хватало полюбившегося монументализма Тартт. И как это не странно, книга местами напоминала мне прозу Стивена Кинга в своих лучших проявлениях, но это вряд ли можно считать недостатком.

Надолго растянув предвкушение, с удовольствием занырнул в еще один сюжет от великолепной Таррт. Другого слова и не подберешь, потому что с ней иначе не бывает: текст становится второй реальностью, оживает в мельчайших подробностях и деталях, которые вылавливает внимательная рассказчица.

«Маленький друг» — чистой воды южная готика, как если бы «Убить пересмешника» был в пару раз более серьезным и в десятки раз более реалистичным романом. В комплекте все узнаваемые составляющие: жаркий южный штат, бытовой расизм, реднеки, наркотики, проповедники и простая жизнь тихого городка. И еще раз выделю жирным слово «реализм», за которое я обожаю Тартт — несколько лет работы над романом дают о себе знать. Ее сверхспособность ловко обходить очевидные возможности скатиться в типичную жанровую беллетристику я оценил еще в «Щегле», и «Друг» в этом плане силен ничуть не меньше. Дети ведут себя и мыслят как дети, а не «будущие взрослые», персонажи говорят, что думают, а не то, чего хочет от них читатель. К черту метафоры, «арки» и чеховские ружья — этому место в кукольном театре, но не в жизни. А в жизни важные слова оказываются невысказанными, преступники уходят безнаказанными и чудесные возможности бывают упущены. Эта честность — то, что делает книгу отличным и выдающимся романом.

Донна Тартт – прекрасный писатель, но второй прочитанный ее роман приводит к мысли о серьезных проблемах с выбором автором темы для приложения несомненных литературных дарований( об этом же говорит и ее чрезвычайно невысокая производительность). « Маленький друг» — вполне себе стандартная история взросления на сельскохозяйственном Юге подростка, выделяющаяся над мириадами подобных исключительно умением автора создать чрезвычайно подробно раскрашенных марионеток. Известно высказывание Хэмингуэя, откуда выросла американская литература, но почему каждый второй автор стремится написать о ребенке на американском Юге( с привидениями, маньяками или наркоманами) , я никак не пойму. Жанр перегружен: Ли, Брэдбери, Кинг , Маккаммон, Симмонс – это навскидку, а во всяком узко специфическом жанре трудно создать что-то явно шедевральное( например, в чистом фэнтези). У Тартт внятна девочка на грани нервного срыва с ее потерями, хороши ее тетки и запоминаются криминальные братцы – но сюжет, взаимоотношения между персонажами и развитие интриги оставляют желать. Книга, как ни крути, хоть и нелинейный, но все же «экшн», с загадкой, однако Тартт словно бы ввела убийство брата «для перчинки» и оживления нудноватого порой повествовательного ряда. И без смерти брата легко могла бы найтись причина для предполагаемой неприязни девочки к наркоману( ну , там, кошку задавил или проч.), змеиная тема меня как-то тоже не впечатлила. В общем, «Тайная история» получше была.

P.S. Не читал интервью Аткинсон, но для меня очевидно огромное влияние на нее именно «Маленького друга», вышедшего двумя годами ранее «Преступлений прошлого»: манера письма, подача персонажей, ритм – все оттуда.

Читал не отрываясь, используя каждую свободную минуту и все время ловил себя на мысли — а чем держит роман? И ничего не приходило в голву кроме — простотой. Ничего особенного, ничего сверх того, что может быть в жизни, и тем не менее. Простая история, рассказанная простым, без красивостей языком — вот главное достоинство книги. Переживания детства, знакомые всем переданы мастерски, и если бы не описание семейки Радклиффов, то можно бы даже рекомендовать для чтения старшему школьному возрасту. Но и взрослым будет интересно и приятно погрузиться в мир двенадцатилетней девочки растущей и взрослеющей вдали от шумных городов и соблазнов цивилизации.

Чем-то созвучна эта книга и с общим настроением првинциальных произведений Стивена Кинга, хотя и без его страхов.

Не сотвори себе кумира

Победа, зачастую, ничем не отличается от поражения.

С романом у меня особые отношения. Им, прочитанным лет девять назад, зажглась любовь к Донне Тартт. С желания поговорить о нем началось знакомство с Либом — впервые зашла на сайт, еще как робкий посетитель. Да тут же и вышла, изумившись, что авторы бойких, недурным языком написанных рецензий, сплошь недовольны книгой, укоряют в том, что она не «Тайная история».

Им, хотя позже, началось восхищение Настей Завозовой, в моей тогдашней табели о рангах «девочкой из ЖЖ, которая лучше всех рассказывает о книгах» — еще не любимым переводчиком (о «Щегле» уже на всех перекрестках кричала, что перевод гениален); не главным редактором Сторитела; не ведущей медузовского подкаста с Галиной Юзефович. И вот теперь ее перевод «Маленького друга» в формате аудиокниги, прочитанной любимым исполнителем.

Уточню, на русский язык роман переведен дважды и недостатки первого по времени перевода Антонины Галль, буде такие есть, не помешали очароваться им. Но первый по времени перевод много короче, словно из книги выброшены целые куски, даже понимаю, из каких мест, хотя не могу представить, по каким соображениям. Перевод фанатичной поклонницы «Маленького друга» Завозовой значительно объемнее и с ним от книги не возникает ощущения подвешенности мошкой в янтаре вне пространства и времени — четкая географическая привязка: Александрия, американский Юг; четкая временная — середина семидесятых.

Помнится, в первый приход на LiveLib отзывов было на порядок меньше, и тогда девять из десяти рецензентов возмущались невозможностью определиться с местом-временем, словно эта дезориентация была им личным оскорблением. Сегодня полку читателей прибыло, массовость тяготеет к простоте, упреки примитивнее: отчего Донна Тартт так и не раскрыла, кто убил маленького Робина? Но книга не о том, как девочка мстит за убийство брата, и даже не о жизни сонного провинциального южного городка, хотя то и другое среди ее составляющих.

А о чем тогда? Ну вот, хуже нет, когда на вопрос: «О чем книга», отвечают: «О нашей жизни». Но с этим романом лучше не скажешь. Нет, не оговорилась, именно о нашей, как она есть, и всякий найдет в нем свое. Трагедию, в момент разбивающую вдребезги жизнь семьи так, что после уж и не склеить, сколько бы времени ни прошло. Одинокое недолюбленное детство в окружении любезно-равнодушных взрослых, которое не может научить любви. Осознание собственного коренного отличия от большинства сверстников, нежелания идти проторенной кем-то дорогой с полным непониманием, а какая она тогда, твоя?

Тяга вернуть потерянный золотой сон Юга-которого-на-самом-деле-не-было, аналог нашей «России-которую-мы-потеряли», только потеря здесь воспринимается в разы острее и горше, персонифицируясь в навеки оставшемся ребенком старшем брате, убитом в детстве. Понимаете, о чем я? Робин для Гарриет концентрированная мечта об Эдемском саде, где все любимы и счастливы, а фамильный особняк по-прежнему осиян люстрой из богемского стекла.

Стремление найти и покарать убийцу брата превращается в род одержимости, священную рану, ритуальное действо, которое, кто знает, вдруг — да и вернет в полном объеме потерянный рай (нет-нет, не на осознанном уровне, такого рода маниакальные убежденности коренятся глубже). Это лишь один из смысловых пластов книги, которая вся, как немыслимо плотно упакованная в семь сотен страниц жизнь.

Можно вычитать горькую социальную правду о невозможности для «белой голытьбы» вырваться из убожества своего слоя. Вы же понимаете. что Рэтклиффы в сути куда более талантливы и предприимчивы, чем Кливы-Дюфрены? Только вот, отпущенные на их долю возможности куда уже и специфичнее. Тем не менее, Фариш налаживает метамфетаминовое производство, Юджин пробует подвизаться как проповедник (с его-то внешностью), еще один брат, ныне отбывающий срок, заслужил спортивную стипендию на право обучения в колледже, от которой отказался.

А можно серьезный разговор о расовой сегрегации, когда с черными слугами обращаются как с пылью под ногами и даже у любящей всем сердцем няню-домработницу Иду девочки не возникает сомнения, что именно жизнь в убогой хижине подобает этой женщине. Но и она, Ида, которая любит ведь (не может не любить) своих хозяек, не прощает ни черта, и чем это обернется для белых американцев завтра — как знать, никто ничего не гарантирует.

Или мирная старость с одиночеством, которое не в тягость, когда есть скромная финансовая

обеспеченность и возможность провести пару часов в неделю в обществе таких же беззаботных старушек (вопиющее ведь противоречие всем стандартам, предписывающим растворяться во внуках, маяться от непонимания со стороны взрослых детей и страдать от одиночества!). А есть ведь еще тема недостоверной информации, на основании которой приходим к выводам, которые внутренне готовы сделать (ах, обмануть меня нетрудно, я сам обманываться рад).

Он такой весь, этот роман, какую нить не тронь — на колебание отзовется множество других. Немыслимо подробные описания с глубочайшим погружением во внутреннюю и внешнюю жизнь персонажей, неважно — главных или второстепенных. Его невозможно свести к сюжетной схеме: «убили-нашла-отомстила» и неверно было бы счесть энциклопедией жизни американского Юга второй половины XX века. Или социальному роману, роману взросления, эскапистскому и авантюрному роману. Хотя при желании то и другое (и третье, и пятое, и десятое) вычленить можно.

И именно с такой книгой полной мерой раскрывается исполнительский талант Игоря Князева, который хорош со всем, что читает, но, вы понимаете, когда материал так хорош и упоительно сложен — это ж другой уровень. Воочию видим резкую недобрую Гарриет, так похожую и так непохожую на красавицу-южанку бабушку Эдди; погруженного в психоделические рефлексии Дэнни; слащавого баптиста мистера Рэя, неистового параноика Фариша — всех вместе и каждого по отдельности. Становясь свидетелями чуда, когда шедевр встречает отличный перевод и превосходное исполнение.

Бывают такие книги, из которых выныриваешь в реальность, понимая, что забываешь дышать (или сознательно тренируешь дыхание, как главная героиня). И вдруг понимаешь, что только что был там. Видел, как главная героиня сидит на крыльце, обняв колени руками, слышал, как поют птицы, чувствовал, как плавится на летнем солнце далекий городок Александрия в штате Миссисипи. Невозможно оставаться равнодушным к семье Кливов, разрушенной убийством ребенка, не чувствовать, как серьезно для детей любое приключение, ведь для них все происходит на самом деле и всерьез.

Автору удалось создать абсолютно достоверных и живых персонажей, сюжет, полный тайн и неожиданных открытий. Это не детектив, так как мы никогда не узнаем, кто на самом деле убил маленького Робина. Это семейная история и очень жесткий роман взросления, читать который можно только взрослым, так как в романе довольно много жестоких сцен.

С одной стороны жаль, что новые книги Донны Тартт выходят так редко, а с другой стороны, это позволяет автору проработать книгу настолько детально, что завораживает дух.

Насколько мне понравился «Щегол», настолько же не понравился «Маленький друг». Казалось бы, романы очень похожи. Тот же автор, тот же стиль, тот же роман взросления. Но! В «Щегле» была драма, был нерв, это была история мальчика, чью жизнь сломала трагическая случайность. С Гэрриет, главной героиней «Маленького друга», ничего подобного не произошло. Ее бурную деятельность я бы определила выражением «с жиру бесится». Да, у девочки сильный характер, она явно родилась не в той семье, какая бы ей подошла. Ей душно в этом застоявшемся болоте. Мать после гибели сына потеряла всякий интерес к жизни, Она не следит за домом, не занимается дочерьми. Старшая сестра Гэрриет предпочитает проводить время в снах и мечтах. Двоюродные бабушки – собрание живых ископаемых, словно сохранившихся с прошлого века. Родная бабушка Эди – более взрослая копия Гэрриет, она энергична и предприимчива, но душевность ей не свойственна.

Кстати, я не сразу определилась с временем действия романа. У Тартт всегда кажется, что события ее романов разворачиваются раньше, чем на самом деле. «Маленький друг» не исключение. Середина 20 века? Нет, судя по некоторым деталям, позже. Наконец попалось четкое указание: Эди ездит на двадцатилетнем автомобиле, купленном в 50-е. Значит, 1970-е, хотя иногда кажется, что раньше. Возможно, из-за архаичных тетушек и их воспоминаний о былом величии семейства.

Итак, Гэрриет. После смерти Робина, которую она наблюдала ничего не соображающим младенцем, прошло 12 лет. В семье царит настоящий культ погибшего мальчика, девочки же просто живут в его тени. Обуреваемая жаждой деятельности, Гэрриет решает расследовать смерть брата. Точнее, она уже решила, кто виновник, и теперь нужно его наказать. Все ее действия – скорее просто опасная игра, никаких особых эмоций ее приключения не вызывают.

Семейка наркоманов-уголовников и вовсе не вызывает ничего, кроме легкой гадливости, их злоключения нисколько не трогают.

Из плюсов – атмосферность романа, его четкая привязка к месту и времени. Очень выпукло показана жизнь в маленьком южном городке. Но в этом плюсе кроется и минус, так как впечатление достигается огромным количеством подробностей, в которых действие просто тонет. А поскольку истинного напряжения в сюжете и без того особо не было, временами становится просто скучно.

В общем, скорее получился роман о быте, чем о трагедии. Ну и да, концовка просто пшик.

Дочитала книжку, осталась в сомнениях. Первую сотню страниц мне казалось, что это будет детектив, только разгадка преступления произойдет много лет спустя. Затем постепенно детективная составляющая сошла на нет (хотя, может ее и не было толком в книге, а лишь в моих представлениях она присутствовала), туда же отправилась уютная «английскость» книжки, и осталось только длинное, достаточно неторопливое описание детства главной героини Харриет. В общем, детство довольно таки безрадостное, ибо ребенок был почти все время предоставлен сам себе, мама вообще отстранилась от детей, тетушки — ограничивались формальными отношениями, а обстановку в доме в целом трудно было назвать здоровой. Девочка росла, четко понимая, что «спасение утопающих в руках самих утопающих», и как могла, боролась с нарастающим одиночеством. Как ни странно, Харриет напоминает больше всего девушку из фильмов, поставленных по трилогии Ларссона. Все ее поведение пронизано мыслью «если хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам», тем более, что рассчитывать все равно больше не на кого. Несмотря на то, что формально — она девочка из хорошей семьи, и эта самая семья даже условно присутствует.

Ближе к концу книга превращается в американский триллер с типичным набором штампов — разборки в заброшенном строении, неожиданно пригождающееся умение задерживать дыхание (привет «Молитве об Оуэне Мини»), визит потенциального преступника в больницу к беспомощной девочке и т.д.

В общем, с детективом не сложилось. Получился странный англо-американский психологический роман о детском одиночестве и о том, к чему оно приводит. Пожалуй, неплохой в целом (я люблю самостоятельных барышень), и даже, возможно с правильным финалом (а вот, когда головоломка остается неразгаданной, не люблю) в духе «не судите, да не судимы будете».

Августовская безысходность присутствует в полной мере.

К сожалению, это не просто длинная скучная книга. Подобные образцы того, как писать не надо, величают деконструкцией, но в данном случае даже этот модный титул будет неполным. Это деконструкция не только детектива, социальной драмы и «Тома Сойера», но и как такового феномена интересной книги, ибо сама мотивация дочитать ложится целиком на совесть и книжный опыт читателя и не исходит из текста, что для современного худлита смелая редкость.

Если же пытаться оценить книгу в приземлённых материях, то всё нездорово. Первую главу нас манят мрачным детективом — вжух, и нету детектива, все смирились, все забыли. Дальше нам внушают, что зашоренные взрослые что-то упустили, но ребёнок-то дознается окольным путём! — вжух, даже сны старшей сестры не раскрыты. Дальше нас манят зловещими тайнами страшной маргинальной семьи — вжух, нас вводят прямо к ним за стол со всей сопутствующей мерзостью. В этой мерзости нас манят какой-то особенно зловещей развязкой — вжух, пиф-паф, унылая газетная реальность с долей открытого финала. В конечном счёте нас манят характером героини, этакой фем-Том-Сойер с уклоном в Арью Старк — вжух... ладно, не вжух, но под конец даже этот троп деконструируется до бесячей хныкалки, которая

Что касается мамочки, сестрички, тётушек и т.д. — все эти второстепенные персонажи, которые в других книгах сошли бы за поучительный фон для коротких эпизодов, здесь составляют сопляной костяк всего романа. Они глубоки, вездесущи и выжаты в своих недостатках до карикатурной густоты. Читателя буквально заточают с ними в одной комнате, заставляют породниться, напитаться духом гниения заживо, безрукости, беспомощности, безбудущности, чтобы на недельку самому стать таким же. Выйди эта книга годах в 70-х, её бы сократили раз в 10 и издали в СССР как агитку про тяжёлую жизнь на лоне загнивающего капитализма в американском захолустье, застывшем в томсойеровских временах. И в этом был бы хоть какой-то смысл. Потому что внутренний мотив дихотомии между социальными классами на примере двух семей — слит, как и всё остальное (хорошо, не слит — деконструирован), обе семьи своим поведением вызывают примерно одинаковый градус отвращения (отсюда сложно сопереживать их причудливому «столкновению»). И это ещё множество других семей и героев прописаны так слабо, что об их гнилости (не меньшей) можно лишь догадываться.

В общем, кому нравится твёрдый натурализм и True American Chernukha, или хочется поплакать по собственным «деревянным игрушкам, прибитым к полу», тем произведение зайдёт. Тем, кто осознаёт, что художественный вымысел и быт — разные вектора, придётся высасывать интерес из чего-то другого. Например, из языка (едва ли, язык простой, тягучий и скучный, как сам сюжет) или из каких-то классических ассоциаций. Ну или из лени, которую литрами выделяет атмосфера романа. Мне вот было лень бросать это чтиво, но и времени, потраченного на него, немного жалко.

Не совсем то, чего я ожидала. В аннотации говорилось о двенадцатилетней девочке, которая расследует убийство своего брата. Но расследования-то по сути никакого и не было. Не было сбора улик, анализа информации, поиска доказательств и всего прочего, сопутствующего любой детективной истории. Харриет «вычисляет» убийцу, руководствуясь всего-лишь случайной фразой в случайном разговоре, и дальнейшие свои усилия решает сосредоточить на мести. И какую же месть может выбрать двенадцатилетний ребенок? Рассказать взрослым? Сообщить в полицию? Ничего подобного – убить своего обидчика, ни больше, ни меньше. Ребенок, подбрасывающий ядовитую кобру и стреляющий в человека – как-то все это очень и очень не правильно…

Нет, читалось, конечно, с удовольствием, писать Донна Тартт умеет очень даже хорошо, рассказчица из нее отменная. Но первая половина книги, честно говоря, не впечатляет. Завязка и знакомство с персонажами, а дальше четыреста страниц ни о чем. Событий мало, всякого случайного и неважного много. Для чего, к примеру, в роман введен пьяница Одум с его многочисленными отпрысками, кто-нибудь из которых регулярно мелькает то там, то здесь? Зачем они вообще? Как влияют на сюжет?

Из персонажей меня, как это ни странно, больше всех зацепил Дэнни. Мне по-человечески его жаль. Да, наркоман и предполагаемый убийца, но постепенно выясняется, что парень он в общем-то неплохой. Просто не повезло – родился в семье уродов. Деспотичный отец, распускающий руки и заставляющий своих детей воровать с самого раннего детства, и терроризирующая всех бабка, не дающая развиваться, стремиться к чему-то отличному от наркомано-тюремных будней (мол, «больнее падать будет»), тем не менее не смогли превратить Дэнни в законченного негодяя. Он до последнего лелеял надежду вырваться из порочного круга, уехать и начать все с чистого листа. Так получилось, что надежды эти были похоронены стараниями Харриет.

Что касается Харриет. Трагедия этой девочки в том, что она ужасно одинока в толпе людей. У нее нет контакта ни с родителями, ни со сверстниками, ни с сестрой, но ее, собственно, это и не заботит. Ей и так хорошо. Возможно, если бы в семье Кливов были более здоровые взаимоотношения, Харриет не натворила бы того, что натворила.

Если говорить о романе в целом, то он в общем-то неплохой. Слегка «недожатый», но вполне читабельный.

Процесс чтения понравился, но общий итог мог быть и лучше. Тоже есть чувство, что автор писал, писал, а потом просто поставил последнюю точку на бумаге, но не в общей идее. Начинается всё с загадочного и невероятно несправедливого убийства и эта тайна меня держала всю книгу, даже пытался, как в настоящем детективе, искать своих подозреваемых, а в итоге...

Очень приятно было следить за семейными перепитиями Кливов, но настоящий хардкор творился у Ратклиффов, чьё существование зазеркалье, созерцание которого и захватывает, и отталкивает.

С удивлением познал мир черных домработниц, черту затаённой обиды на несправедливую эксплуатацию, которая сильнее любой любви.

Хорошая книга, но такое чувство, что главы не хватает.