Степан Чепмэн «Реванш ситцевой кошки»

У Стивена Кинга есть «Кладбище домашних животных», а Чепмэн создал кладбище игрушек — целый посмертный их город, где происходит всё, как в мире людей — совершаются преступления, хулиганят дети, врачи спасают пациентов, случаются непонятные болезненные мутации организмов. Но в определенный час игрушечное посмертие нарушается вторжение огромных монстров, которые сражаются друг с другом и крушат всё вокруг. В одной схватке побеждает один монстр, в следующей другой, для игрушек это своеобразное зрелище, опасное и притягательное. Для самих монстров — что-то другое, своё.

Такой вот страшный, неприятный игрушечный мир. Почему он такой, непонятно. Зачем, непонятно тоже. Конечно, можно развернуть тему воплощения в игрушках дурных качеств людей, которые их создали, поломали и выбросили. Какие-то философские аспекты можно выудить из столкновений монстров и комментариев к их боям. Но всё это будет игрой фантазии, не авторской, а моей. Рассказ же к играм не располагает.

Не понимаю я таких вещей. В мире игрушек воспроизведено всё плохое, что есть в мире людей. Медведь избивает крольчиху, избивает жестоко, и головой об стену, и с отрыванием лап. Хомяк зажаривает живую попугаиху. Потом наоборот. Все эти «чудные» мгновения Автор прописывает со смакованием деталей. С таким же смакованием прописано изнасилование трупа. Меня не шокируют такие вещи, это всего лишь текст. Но я искренне не понимаю, зачем это. Тщательно выписанная тупая жестокость ею и остается, какие бы смыслы мы не старались к ней приложить.

Всё вышесказанное ИМХО, естественно. Вполне возможно, что произведение содержит некие мысли и смыслы, которых я просто не поняла.

Одно я могу сказать точно: перед нами очень сильный рассказ — и одновременно весьма необычный.

Мне думается, каждый прочтёт его по-своему. Множество мотивов и трактовок, полифония идей... И, пожалуй, это одно из важнейших качеств произведения искусства.

Что мне увиделось в нём? Город, очаровательно сказочный в своей плюшевости. Ясно ощущаемая атмосфера удивительного мира. Мира тряпичных кукол и псов из хлопка в клеточку, Шелковых рек и Мохеровых стадионов...

Мира, где почти не существует смерти. Как же умереть, когда кровь в тебе — алые ленты? Впрочем, здесь обычно и не рождаются. Некоторые говорят, будто игрушки попадают сюда за особые заслуги, настрадавшись перед этим в жизни другой (нашей с вами реальности?), где и жить-то у них возможности не было — где уж тут, когда ни говорить, ни двигаться в той вселенной они не смогли бы. Интересная интерпретация идеи рая, вам не кажется?

Совсем другой мир. Другой...

...Мир, где игрушки заняты своими отнюдь не игрушечными, а совсем человеческими делами. И это тотчас смещает фокус твоего восприятия. Вот ты смотришь на игрушек. Но вот — и ты смотришь уже на людей. Медсёстры и пожарные, супруги и друзья; религия и преступность, государства и детское бродяжничество. Радиация, пьянство и нежелательные беременности. Вездесущая жестокость и чуть-чуть доброты... И здание с чудным названием Глотай-стейк-билдинг последним ударом сшибает тебя на землю. На нашу землю. Потому что ты наконец узнаёшь её — в этом отнюдь не другом мире.

Чем для меня стала эта книга?

Рассказом о мучительно настоящей жизни. Чудовищной и прекрасной в одночасье.

Произведением о нескончаемой войне. Войне мужей и жён; войне стран и городов; войне мужчины и женщины. Проклятии вечной Кошки и вечного Пса. Люди никак не могут измениться, и лишь меняют роли, но суть остаётся той же... Ведь, топя своего мучителя, ты попросту становишься на его место. И равновесие блюдется, пусть и хранимое незыблемостью борьбы человека с самим собой.

А ещё, как ни удивительно, это книга стала для меня и словом о Боге. О мужчине и женщине, соединённых воедино. О творце посмертного воздаяния. О создателе и властителе жизней («...Взрослые из мира вещей создали кукол по своему образу и подобию. Но если это правда, то почему Взрослые обрекли кукол быть немыми и беспомощными игрушками детей?»). О том, к кому стремятся наперегонки, порой оттирая друг друга, преклоняются и слепо обожают... и чьих слов не могут расслышать, ибо даже слушая, не слышат. И потому всё обречено, повторяясь без конца, оставаться неизменным, и Бог, и весь мир — если только однажды тем, кто его населяет, не придёт в голову изменить себя по-настоящему.

... Но, быть может, это проклятие повторяемости — и есть то, что длит существование мира. И вне жестокой борьбы — лишь конечность и застывание...

Этот рассказ непрост. Он заставляет видеть в слиянии жуткое и чудесное, забавное и глубоко трагическое. И понимаешь, что неправильной точки зрения здесь нет. Правильны обе. Всё это — одно неразрывное целое. И это справедливо в отношении не только разных сторон жизни, но и каждой вещи, события, существа. Серьёзное и шутливое, красивое и отвратительное, настоящее и игрушечное — едины. И это тоже очень похоже на жизнь.

И напоследок — моим личным маленьким чудом оказалось открытие того, что бесконечна не только борьба. Пронзительно искренняя дружба мальчика и девочки — тоже вечна. ...И, наверное, это то, ради чего стоит жить.

Абсолютный шедевр от С. Чэпмена, написанный в форме сюрреалистической сказки. На мой взгляд — заглавная вещь данной антологии.

История кукол-игрушек, проживающих в сказочном Плюшевом городе, по стилю изложения напоминает американский «нуар»-детектив 1930-х гг. — в повести отчетливо звучат хэмметовско-чандлеровские интонации. Куклы-игрушки занимаются своими «игрушечными» делами: влюбляются, ссорятся, принимают участие в мафиозных разборках. А вечерами наблюдают вековечную битву Хлопкового Пса и Ситцевой Кошки...

Вообще, Чэпмен в пересказе проигрывает как мало кто. Сам рассказ — смешной, саркастический, лиричный и трагический одновременно, — поддается множеству истолкований. Борьба «инь» и «янь», мужчины и женщины, республиканцев и демократов... Кому что ближе... А в Плюшевом Городе живем все мы... В том числе....

Очень «киногеничный» рассказ, так и хочется, чтобы по нему был снят мультфильм, но не 3D-ерунда с гипертрофированными уродцами, а как раз кукольный, где каждый персонаж был бы сделан с выдумкой и заботой. Впрочем, все жители Плюшевого города и без того видятся как живые: осьминог плавно перебирает щупальцами, Черепашка вертит головой в своем панцире, русалка прыгает на хвосте, хмурый медведь слоняется по квартире...

Очаровательное местечко, но вот жизнь игрушек такова, как если бы ими играли не веселые дети, а взрослые с их нелегким жизненным багажом. Поэтому и появляются вечно собачащиеся супруги, криминальные элементы, предательство, смерть. Чем дальше, тем повествование мрачнее: супружеская ссора перерастает в жестокую расправу, монстры сеют панику, крушат здания, жители гибнут и получают ранения, победитель совершает надругательство над трупом соперника...

Но история не была бы историей об игрушках, если бы всему не было суждено счастливое завершение. Появление Эннди столь же величественно, сколь забавно, а таинственное проклятие вызывает любопытство: в чем же там дело? На следующий день жизнь-игра продолжается, но всё чуть-чуть по-другому, только друзья остаются друзьями и с восторгом наблюдают за всем происходящим.

Интересна теория о «посмертии» для игрушек, хорошо продуманы подробности их жизни — «Как по-вашему, эта артерия шелковая или атласная?». Сама идея о том, что все остается как есть, лишь меняясь местами, напомнила рассказ Леонида Кудрявцева «Два солнца», где был создан другой, но столь же милый мир.

И спасибо переводчику — не знаю, как все в оригинале, но названия и имена собственные просто бесподобны.

Великолепный рассказ, лишний раз описыавющий нашу действительность. Автор повествует нам об игрушках, живущих в городе, жизнь в котором сильно напоминает об обычном человеческом мире: дружба, любовь, предательства, преступления, мафиозные разборки и т.д. Сильно нравится разнообразие характеров главных героев-игрушек, их непохожесть друг на друга.

Немного не понял двух вещей. Задумка Кошки и Собаки, наводящих страх на всех жителей города, в целом понятна. Но почему они каждый день меняются местами, да и не только они, но и все жители города постоянно меняют свой образ жизни, забыая о том что было вчера. Возможно, автор хотел этим показать, как изменчив мир? И второе: почему в немного детском, простом повествовании внезапно появляется совсем не детская лексика?

Кому-то покажется бредом, да еще и затянутым. А мне – как отдушина на фоне некоторых унылых и скучных рассказов в этом сборнике. Очень занятно написано. И не ради смеха, а вполне философски.

Отличная сюрреалистическая повесть, “о равновесии и распаде” как гласит предисловие.