Эмиль Золя «Накипь»

«Накипь» — книга из цикла «Ругон-Маккары», в которой Золя в очередной раз откладывает идею о наследственности заглавного рода и посвящает произведение исключительно критике буржуазного общества Франции второй половины 19-го века, но по сути своей критике любого лицемерия, где человек считает себя лучше «низших» классов и прячется за моралью, хотя сам совершенно от неё далёк — совсем не частная история. Автор делает это чрезвычайно искусно, помещая всю буржуазию в один дом с красивым фасадом и зловонным внутренним двором и описывая её через персонажей чрезвычайно похожих в своих низменностях, но тем не менее не похожих друг на друга. Вдобавок к этому, Золя в попытке уличить двуличие не перегибал палку с грешками своих героев, как, например, мне это показалось излишним в его «Завоевании Плассана» — всё здесь по-простому низменно и узнаваемо.

Но при всей искусности и хорошем слоге (по крайней мере перевода) читать роман не всегда казалось мне самым увлекательным занятием, так как по сути задумка книги не в действии, а в граничащем с научным созерцании пороков. Лишь под конец Золя позволяет себе лишнего и то это скорее в попытке довести реализм до абсурда со сценами:

Конечно, поместить в дом семью писателя, которую вся эта грязь не касается, — это самая настоящая наглость, поместить мораль грубейшим образом в конец книги, будто это басня на страницу, а не роман на четыре сотни — немного тоже. Но книга по настроению больше сатира (но всё равно не комедия), чем исследование человеческой сущности, так что такая наглость ей лишь под стать. В целом, несмотря на спокойное развитие событий в большей части произведения, оно произвело положительное впечатление, у Золя здесь есть очень забавные и талантливые находки. Мне, например, больше всего понравился дуэт атеиста доктора и сомневающегося в своих силах священника.

Эмиль Золя безусловно велик. И могуч. Острота и злободневность, откровенность и даже некоторая безжалостность этого романа по отношению к предполагаемому читателю (напомним, что роман «Накипь» написан в период французской Третьей Республики в 1882 году и предназначался для чтения прежде всего тем, кто в нём изображён — буржуа и предпринимателям, именитым и не особо знатным, но всё-таки не бедствующим горожанам, парижанам, тем, кто задирал нос перед простым рабочим человеком и кичился своим происхождением или наличием монет в карманах — причём наличие этих монет совсем не всегда было фактическим) под силу только крупному и смелому литератору, совсем не боящемуся общественной негативной реакции, как мне кажется, неизбежной для этого романа. Уж больно неприглядными, порой жалкими и зачастую смешными изобразил он людей из определённого социального слоя горожан. Причём смешными не в смысле шутки юмора, а в том смысле, что высмеял эту, видимо, довольно многочисленную и значимую во французском обществе категорию людей.

В центре внимания стали отношения между мужчинами и женщинами. Такими, какие они есть. Ну, вы поняли — мужчины хотят и стремятся обладать, а дамы изыскивают возможности для любви. И это, в общем, нормальная естественная потребность, определяемая нам социально-половой ролью и статусом (чёрт его знает, наверное во времена Золя всяких там промежуточных гендерных типов не было, ибо в романе о них ни полслова, ни ползвука). Однако то, как мы всё это проделываем друг с другом, как обставляем все эти наши левые походы и забеги, чем руководствуемся при этом, какие ставим цели и какими способами добиваемся их достижения — вот вся эта возня вокруг и около мальчиково-девочковых отношений и стала предметом рассмотрения в этом романе французского классика. Но Золя не просто показываем нам разного рода ухищрения, предпринимаемые теми или иными персонажами для обеспечения своих романтических и сексуальных потребностей, а безошибочно и беспощадно (повторю это определение) вскрывает всё двуличие и ханжество, лицемерие и показушность, морализаторство и бездушие современных ему городских буржуа. И заканчивает свой роман тем, с чего я начал этот отзыв — «Всюду те же свиньи», — говорит один из персонажей романа. И мы с ним соглашаемся.

PS Так получилось, что этот роман читался в параллель с романом другого француза и классика — Гюстава Флобера «Воспитание чувств». И довольно долго было ощущение чрезвычайной близости, если не схожести книг. И тут и там молодые люди, приехавшие покорить Париж, и тот и другой герой сосредотачиваются над тем, как им устроить свои любовные делишки — не влюбиться и создать затем семью, а именно уладить делишки — найти любовницу и лучше, если не одну, да ещё при этом не чураться разного рода случайных приключений на этой ниве. И довольно долго было ощущение, что Эмиль Золя, в моём личном восприятии, обгоняет Флобера — как-то мне язык и образы Золя показались сильнее и доходчивее, да и сама проблематика изложена им более остро и жёстко.