Сергей Чекмаев «Потомственный присяжный»

Чекмаев согрешил тем же, что и Китаева – Did not do the research, как пишут на ТВ-тропах.

«Да, тяжко такому продвинутому индивидууму с крашеными волосами и радужной лентой в петличке понять нас, диких двуполых варваров. У него каминг-аут только что на лбу не напечатан.»

Простите, какой может быть каминг-аут в мире, где гомосексуалом быть не только не стыдно, но и предпочтительно? Кто там «прячется в шкаф», чтобы из него делать «каминг аут», и зачем?

И еще об исследованиях.

Для начала несколько цифр:

на 2007 год в России на учете было 742 тысячи детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей (после Великой Отечественной в стране было 680 тысяч сирот).

80% российских сирот — «социальные», то есть, сироты при живых родителях (наркоманах, алкоголиках, отбывающих срок).

По данным Генпрокуратуры, в стране насчитывается около 2 миллионов беспризорников, по данным Российского детского фонда — 3 миллиона, а по данным движения «В защиту детства» — около 4 миллионов.

Детей, перешагнувших порог школьного возраста, практически не усыновляют.

В 2006 г. в детские дома и приюты вернули около 2,5 тысяч детей, в 2007 г. — более 3 тысяч.

Закон «Об опеке и попечительстве», ликвидирует с 1 сентября 2008 года систему патронатных учреждений.

И вот на этом социальном фоне Сергей Чекмаев пугает нас тем, что в не столь отдаленном будущем очереди на усыновление растянутся на 8 лет, причем приоритет будут получать «прогрессивные» (гомосексуальные) семьи, а у презренных «двуполов» детей будут отбирать.

Внимание, вопрос: почему меня эта антиутопия ни хрена не пугает? Не потому ли, что по сравнению с текущим положением дел это сугубая утопия?

Чекмаев пишет, как персонаж ради продвижения в очереди на усыновление заседает в Ювенальной палате, разбирая дела родителей, которых беспощадно толерантное государство хочет лишить родительских прав. Что это за родители? Отец, который закаляет младенца, родители, не купившие дочери планшет, родители, которые унижают сына за гомосексуальность, родители, у ребенка которых на теле нашли синяки и царапины (я так понимаю, только в беспощадно толерантном государстве за синяки и царапины можно привлечь к ответу — в нормальном государстве вроде наших с Сергеем об ребенка хоть оглоблю сломай, имеешь право). Но в общем и целом среди родителей ни одного запойного алкоголика, наркомана, вора или реального истязателя.

Я прекрасно понимаю, что Чекмаев хотел сказать: Ювенальная комиссия мается дурью, и измысливает поводы разрушить счастие «традиционных» семей. Но Логос не обманешь — написал он мир, в котором с наркоманией, алкоголизмом, криминалом покончено, и защитникам детских прав уже ничего не остается, кроме как разбирать дела родителей, не купивших деткам планшет.

Где заполнить иммиграционную карту на въезд в эту Россию? Я туда уже хочу.

Да, идеологически сюжет высосан понятно откуда, всё ходульно, неестественно и в то же время штампованно.

Добавлю за связность аж 1 балл поверх оценки предыдущего оратора, хотя по идее его коммент абсолютно верен.

Кстати, название в том варианте, который я читал, «Потомственный присяжный».

Полагаю, этому произведению не совсем место в сборнике «Беспощадная толерантность».

Потому как речь идёт не о терпимости, а проявлениях тоталитаризма.

Проявлением терпимости было бы именно признания права каждого (как минимум, до определённого возраста) воспитывать своих детей так как считаешь правильным.

А стремление государства вмешиваться во внутренние дела семьи — ничем кроме стремления к тоталитаризму назвать трудно.

А так то,- внутренние «страдания» героя — понятны.

Чего не сделаешь ради достижения цели? Особенно, если она такая трудно достижимая...

Легко судить и выносить вердикт, когда дело не касается тебя, кого-то из твоих близких и родных. Но что делать, если на одной чаше весов твоя цель, до которой осталось рукой подать, а на другой — целостность семьи друзей?

Пессимистическая новелла о семейном счастье, которого уже сейчас многие не понимают, дилемме выбора и жестоко неблагодарных детях – самой уязвимой для адептов толерастии части населения.