Норман Спинрад «Скачок энтропии массовых совокуплений»

Сюжет отсутствует. В тексте чередуются:

- короткие бредовые, но вполне правдоподобные новостные заметки (от забастовки полицейских из-за домогательств протестующих до продажи госдолга мафии и тайной свадьбы президента и вице-президента);

- не вполне оформленные идеи боевого применения фобий, галлюциногенов кожного действия, полового влечения, тошнотворных зрелищ, кала;

- сценарии победы в войне через насилие, отвращение, зависть, вожделение, любовь, комплекс вины, потерю ощущения реальности, ассимиляцию, хаос;

- словесная окрошка, получаемая многократным повторением с тасованием слов из осмысленных предложений. («Если не съем — покусаю» или «когда нужна полиция — вы её не найдёте».)

Бред, но забавный и злободневный. Будь произведение длинным, было бы утомительным. А несколько страниц — в самый раз.

Не думаю, что у нас в России найдется много поклонников такого жанра литературы, как авангардистская психоделическая новелла. Даже у себя на родине — в Америке — она не снискала лавров и поклонников. Скорее, это один из писательских трюков привлечь к себе внимание: никто смысла не поймет, но все будут делать умные лица и говорить: «Как смело и революционно!» Норман Спинрад всегда творил в подобном ключе, и всё же так и не смог завоевать ни одной приличной награды в многочисленных конкурсах американской фантастики. Более того — один из его скандальных романов, «Джек Бэррон», стал причиной закрытия фэнзина «Новые миры», в котором был впервые опубликован. Роман осудили за те самые непристойности, какие можно наблюдать и в обсуждаемом рассказе. Надо сказать, воспитание американских детей идет совсем в другом ключе, нежели детей русских: родители не прячут от них непотребную литературу, а, наоборот, стремятся разъяснить своим детям тонкости сексуальной жизни, чтобы те не ударились «во все тяжкие». Отголоски такого воспитания хорошо видны в американском кинематографе, где многие детские фильмы (рейтинг PG — на усмотрение родителей) прямо-таки изобилуют сквернословием и шуточками на половые темы («Ледниковый период», «Шрэк», «Назад в будущее», «Рапунцель (Запутанная история)», сериал «Очень странные дела» и проч.). Может, не совсем правильно и скрывать эти проблемы от детей, как поступали у нас, но делать это нужно мягко и корректно, чтобы не травмировать (и уж тем более — не развратить) ранимую десткую психику. А в отношении автора я этого сказать не могу: весь его рассказ представляет из себя набор скандальных новостей, взятых с телевидения или с газетных передовиц. Объединяет их одно — сексуальный подтекст (явный или скрытый). А безумные вариации сценариев о формах войны — это своего рода ажурные обрамления ключевых мыслей, подчеркивающие их тематику и направленность (имеется в виду война между полами, а не между государствами). Очевидно, подобная тематика действует возбуждающе на некоторые чувствительные натуры, иначе б ее вовсе не публиковали. Только вот почему-то никто особо не гордится тем, что он читает на досуге такие опусы. Наверное потому, что это напоминает вуайеризм — особый вид визуальной мастурбации.

--------------

РЕЗЮМЕ: авангардиский опус о последствиях сексуального воспитания американской нации. И, хоть открытой порнографии там нет, не рекомендуется к чтению молодому поколению. Да и взрослым тоже не стоит его читать.

В 1969 году автор, возможно, представлял себе именно наши дни. Да, мы все ближе к изображенным событиям, но пока до этого не дошло. Однако разработка «сексуальной бомбы», которая заставит солдат забыть о противниках и заинтересоваться соседями по окопу, идет вовсю, свободно заключаются однополые браки, а также встречается реклама всевозможных секс-костюмов, стилизованных под полицейскую или военную форму.

Рассказ, конечно, содержит в себе много бредовых, циничных и издевательских моментов, но в нем подкупает бодрый вгляд на жизнь. Как бы ни старались идеологи, разъясняющие наиболее эффективные способы подавления воли неприятеля, людям хочется «не воевать, а заниматься любовью».

Темы подняты серьезные, а обыграно очень смешно.

Если это литература, то я — папа Карло :lol:. В каком же это надо было быть состоянии, чтоб такое написать?