Джеймс Джойс «Эпифании»

«Эпифании» — образец раннего творчества Джойса, сборник зарисовок, созданных автором на протяжении продолжительного времени.

У неподготовленного читателя данные тексты способны вызвать недоумение, поскольку для понимания назначения эпифаний необходимо не только проследить их влияние на последующие произведения писателя, но и иметь представления об его личном, отличном от религиозного, определении этого понятия: «эпифания — ускользающий, самый тонкий момент, моментальное духовное проявление, возможно, в резкой вульгарности речи или жеста, возможно, в ярко отпечатлевшемся движении самого ума». Такое видение богословского термина в эстетической философии Джойса тесно перекликается с измышлениями Фомы Аквинского о трёх качествах красоты, часто упоминаемых дублинским классиком.

Таким образом, «эпифания» в творчестве Джойса — некое неуловимое событие, овеянное для автора особым духовным началом, зачастую незаметное для читателя, но несущее особую ценность для художника, чей долг — фиксировать эти откровения в творчестве.

Совершенно не правильно подходить к сборнику с какими-либо критериями литературного или эстетического анализа, ввиду того, что «Эпифании» являлись даже не черновиком, а вспомогательным материалом к последующей работе, скрупулёзно собираемым молодым Джойсом перед серьёзной писательской деятельностью. При этом нельзя игнорировать впечатление, будто автор с самого начала чётко наметил грядущий творческий вектор, пронзающий основной массив наследия дублинского классика. Темы эпифаний богато цитируются и переиначиваются в дальнейших произведениях.

Что же представляют собой эти миниатюры? С художественной стороны большая их часть довольно слаба: лишена изящности, изысканности и даже оттенка завершённости. Здесь — и обрывки разговоров, и бездейственные мизансцены, и эмоциональный ряд к ситуациям, лишённым какой-либо пусть бы и поверхностной обрисовки, из чего ясна из без того очевидная истина: «эпифании» задуманы как творческий ингредиент без претензий на полноценную публикацию, хотя позднее Джойс, иронизируя над собой, упоминал намерение в случае смерти разослать во все библиотеки мира ранние черновики — разумеется, это шутка, лишь голос одного из персонажей писателя, но примерно так и сложилось с данным сборником — он дошёл до читателя.

Но не стоит относиться к «Эпифаниям» пренебрежительно. Хотя большая часть этих фрагментов не сильно выразительна, ибо автор ещё только набирает обороты — а разгонялся Джойс долго, — отдельные миниатюры сильны, проникнуты крепкими философскими прожилками и заправлены жгучей, по-болотному топкой атмосферой. В первую очередь это относится к тем отрывкам, что напоминают сновидение — столь колоритными они получились. Кроме того, нельзя не отметить, что местами встречаются богатейшие описательные пассажи, что свидетельствует об уже тогда зачинавшемся таланте ирландского писателя.

Имеются так же в «Эпифаниях» и сильные образные отголоски и чёткие чувственные линии, пускай короткие, но, несомненно, интересные поклонникам писателя, желающим проследить его творческий путь от вдохновенного энтузиаста до мирового классика.

Таким образом, этот сборник — возможность взглянуть в колыбель величайших произведений двадцатого века, обратиться к истокам, попытаться соприкоснуться с сознанием автора, его формирующимися воззрениями и интересами, а так же, быть может, при должном чутье, уловить то ускользающее откровение, ту самую заветную эпифанию — кто знает?