Вирджиния Вулф «Орландо»

Никогда ещё мне не было так стыдно за свою оценку, но ничего с собой поделать не могу — рука не поднимается поставить хотя бы шестёрку. Определённую роль в моей оценке сыграл жанр. Я на дух не переношу сатирическую литературу и всеми силами стараюсь держаться от неё подальше. Не хочется мне тратить время на высмеивание и пародирование. Невозможно в таком случае проникнуться ни героями, ни самой историей, а литература для меня — это именно что герои и история. Авторские высказывания важны, но «Орландо» — это, к сожалению, одно большое высказывание.

Итак, что мы имеем: протагониста, который, если верить аннотациям, статьям и рецензиям, меняет пол (а ещё непрестанно ноет), и протекающие сквозь его жизнь столетия. «А был ли мальчик?» — а было ли это физическое перевоплощение из мужчины в женщину, в котором уверены практически все читатели? Я думаю, нет. Никогда Орландо не менял пол. Из текста так до конца и не ясно, в чём же дело, но наиболее вероятными мне видятся две идеи.

Первая: Орландо всегда был женщиной, просто в силу характера все воспринимали его мужчиной, и даже он сам, так как жил по мужским канонам. Возможно, авторесса подразумевала под этим «переходом» банальное взросление. Ведь не зря Орландо играл в Лунтика со своими выкриками: «Я расту!» Подразумевая, конечно, рост не физический, а духовный или психоэмоциональный. Абсолютно никто из персонажей не выказывал хоть какого-либо удивления подобной переменой. Ну стал женщиной и ладно. Ну и вторая: перед нами — элементарный круг Сансары, перерождения. Просто так сложилось, что Орландо помнит все свои реинкарнации. Это объясняет то, что не объясняет первая идея — жизнь длиной триста с лишним лет. Ближе к финалу происходит невероятная путаница с персонажами и эпохами, будто бы в голове в очередной раз переродившегося Орландо всё смешалось, и он перестал понимать, в какой момент эпохи проживает. И авторесса намеренно делает акцент на важности понимания мига — здесь и сейчас.

Впрочем, есть и другой вариант — Вирджинии Вулф было абсолютно наплевать на сюжет. Она захотела поговорить с читателем на философские темы и придумала для них эдакую фантастическую подложку в духе: что, если сначала будет мужчина, а потом женщина? Кому какая разница, зачем и почему, у нас тут разговор о вечном — о поэзии, о жанре биографии в литературе, о гендерных ролях. Лично мне больше импонирует мысль о том, что авторесса всё-таки что-то вложила в этот сюжетный ход — какую-то мысль, какую-то подоплёку, а не просто бухнула посередине холста красной краски наобум и не начала простраивать всю остальную картину от этой кляксы.

И если рассуждения о литературе и об обществе в целом были достойными, то поговорить о гендерных ролях не удалось. Все свои мысли авторесса погребла под той самой сатирой. Под насмешливым тоном, под издёвками, под стереотипами. Орландо — это не метафизический андрогин, сочетающий в себе оба начала, это персонаж, который сначала соответствует глупым стереотипам о молодых красивых мужчинах, а потом начинает соответствовать глупым стереотипам о молодых красивых женщинах. Несерьёзный тон и выбранная тактика высмеивания для подобных рассуждений совершенно не подходят, эффект достигается обратный. Мне нравится мысль о превосходстве творца над полом и гендером — процесс творения ведь красной нитью идёт через всё повествование, — и о необходимости вобрать в себя оба начала, чтобы создать шедевр, однако подано это очень топорно. Что странно, потому что язык авторессы (и вложившего в «Орландо» титанический труд переводчика) невероятно красив. Вирджиния Вулф — настоящий художник слова. Но вместе с тем её стиль отвратительный. Тот редкий случай, когда за формой потерялась как окраска, так и содержание. Невероятно трудно оценивать мыслительные упражнения авторессы или её украшательные изыски, когда приходится продираться через бурелом кошмарных конструкций. Буквально каждое предложение сформулировано так, чтобы читатель об него запнулся.

Не могу не вспомнить обожаемого мной Джона Фаулза. Сколько мыслей и идей в его книгах, и при этом сколько красоты в его слоге. Его нелегко читать, но лишь потому, что Джон Фаулз заставляет своих читателей много думать. А вот Вирджиния Вулф заставляла меня не думать, а упражняться во внимательности: с какого раза я прочту то или иное предложение, не потеряв к началу следующего нить повествования? Для обдумывания мыслей авторессы и для чувств от самого текста у меня уже не оставалось сил, с каждой перевёрнутой страницей я будто пробегала стометровку.

Я ставлю книге столь низкую оценку — пять стройнейших мужских ног из десяти (не спрашивайте, кому оторвали одну ногу для ровного счёта) за то, что она плоха как художественное произведение, в котором слишком много автора, и плоха как историческое/философское/литературное эссе. И роман, и эссе должно быть легко читать. Если автору для донесения своих мыслей и для создания картины, атмосферы, etc., приходится путать читателя в паутину, это глубокая творческая неудача. Я вижу перед собой не художественное произведение, а то самое пресловутое эссе, обёрнутое в красивейшие, но тяжеловесные кружева, безвкусно намотанные друг на друга. Я понимаю, что «Орландо», помимо всего прочего, пародия на жанр биографий, с которым у Вирджинии Вулф свои счёты. Но меня эти счёты не касаются, я читатель, которому читать эту литературную войну с жанром было муторно, нудно и скучно.

Понимаю, почему «Орландо» является иконой литературы — предтеча постмодерна, яркое издевательство над классической и современной литературой, форма «потока сознания» и витиеватая стилистика подтолкнули эксперименты в романистике на годы вперёд.

Понимаю, почему «Орландо» является иконой квиров и феминизма — ого, тут герой меняет пол, сильный(-ая) независимый (-АЯ!) и вот эти вопросы двух полов тоже возникают и поднимаются в романе — кажется, чуть ли не в первый раз.

Но вот художественная и скажем, вкусовая ценность для современного читателя этой книги почти столетней давности весьма шаткая — она точно даст разве что академический экскурс в мир странной и великой Вирджинии Вулф, но увлечь и углубиться в себя даст не каждому.

Философский модернистский роман, оказавший влияние на множество произведений других авторов, писавших на тему бессмертия. Олаф Стэплдон и Пол Андерсон явно копировали темы из этой книги для, соответственно, «Странного Джона» и «Челна на миллион Лет» (Стэплдон был знаком с Вулф по переписке). Только если у двух указанных авторов бессмертие носит генетической природу, то у Вулф мистическую. Но суть примерно одна — через судьбинушку бессмертного «Агасфера», плетущегося сквозь века среди людей проанализировать смену общественного менталитета. Ну вроде как вы в гипермаркете идёте вдоль прилавка и набираете в корзинку товары-впечатления. Начинаете с примитивной картошки, а заканчиваете колой и шоколадками конвейерного производства. Где-то товароведы подстраиваться под вас, а потом вы и сами не заметите, как нахватаете товары, навязанные уже вам (сравните с героями книги Андерсона — те и через десятки тысяч лет по инерции используют родное им древнеримское право). Таков роман. Орландо (= Рональд) — главный герой, выходец из низовой дворянской среды, которому однажды даруют вечность просто так, бесплатно. И все сопутствующие лайфхаки, философские концепции и проблемы он познает на себе и своём нежном теле, дожив то как мужчина, то как девушка (что? — таки да!) до более развитых в части научного прогресса и одновременно жутких эпох. Нельзя тут не отметить, что роман давно стал иконой феминизма, транссексуализма и бисексуальной культуры , но ценность тут не в смелых идеях о сексе (вернее не только в них), а в общем понимании человечества как потока живых существ в пространстве и времени, который герой видит и со стороны, и изнутри, заныривая в этот поток, что называется, с голой поп...

В общем рекомендую этот шедевр к прочтению. Классика жанра.

Книга была удачно экранизирована в 90х годах — фильм «Орландо».

P.s. сама Вирджиния Вулф как прототип одного второстепенного персонажа появляется в главе '«Жаклин» в романе Стэплдона «Странный Джон», там же есть отсылка и к «Орландо».

Кто боится Вирджинии Вулф?

«так в кусок стекла, год пролежавший на дне морском, врастают кости, стрекозы, и монеты, и кудри утопленниц.»

- А ты читала «Орландо»? Тебе понравилось?

- Да, хороший.

- Не пойму, это какой-то реальный исторический персонаж?

- Нет, там... А ты докуда дочитала?

- Где он влюбился в русскую княжну Сашку.

- Там дальше будет мистика и всякие приключения. А ты у Вулф что читала?

- Только эссеистику.

- Тогда возьми у нее «Миссис Делауэй», тебе должно понравиться.

Но я уже взяла историю нестареющего красавца Орландо и совершенно очарована. как, впрочем, всем, что связано с Вирджинией Вулф. Жестокой и грустной пьесой Олби , название которой вынесла в заглавие. «Часами» Каннингема, где она одна из героинь. Этой ее злосчастной судьбой. Как-то неправильно говорить про очарованность, когда речь о женщине, которую так мучают слуховые галлюцинации и чудовищная головная боль, что она входит в бурную мартовскую реку. набив карманы пальто камнями, прежде оставив мужу письмо, полное нежности, любви и благодарности. Но да, и этим тоже. Что находит слова утешения для того, чье сердце вот сейчас разобьет.

И ее эссеистика, с которой бродское: «сказав, что зачем нам двадцатый век, если есть уже девятнадцатый век» обретает весомую грубую зримость. В том смысле. что когда читаешь эссе Вирджинии Вулф о литературе и чтении, понимаешь, что все самое главное на эту тему ею уже сказано с немыслимым совершенством, а все, что будет после, сколь бы ни было хорошо — лишь тень, бледное подобие. И восхищаешься, все же веря, что когда-нибудь в каком-то из своих текстов сможешь хотя бы приблизиться к ее уровню.

«Орландо» история молодого аристократа елизаветинской эпохи. Богат, родовит, необыкновенно хорош собой, королевский фаворит к тому же, и мог бы прожить беззаботную жизнь, довольный собой во всех отношениях. Но вот беда, болен сочинительством. И вместо того, чтобы мирно состариться и почить в бозе патриархом в окружении потомков, Орландо живет триста лет, не старясь и лишь хорошея.

Переживает любовную драму, дважды впадает на длительный срок в род комы, второй раз восстает из нее... женщиной. Много путешествует, когда в ранге дипломата, когда в цыганской кибитке, кружит головы как в мужском, так и в женском облике, водит знакомство со знаменитыми литераторами всех эпох, в которых довелось пожить, влюбляется в великого воина и путешественника, выходит замуж и рожает сына, застает эру автомобилей и покупает простыни в Харродсе. В пору воскликнуть: «Что за чушь! Мужчина не может стать женщиной, прожить триста лет не старясь и вот это вот все.»

Вечером, дочитав говорю дочери: «Это ведь была персонификация английской литературы, да? Сначала удел аристократов и придворных с затесавшимися в их ряды гениями как Шекспир, потом время буржуазных писателей и поэтов, потом когорта женщин георгианок и викторианок. Классицизм, романтизм, сентиментализм, реализм, модернизм. Батальные сюжеты и кровавые драмы, эра географических открытий, восточные мотивы, всякое байроническое, потом р-раз и городская проза современности.»

картинка majj-s

«Ну в целом да, — она отвечает, — хотя там не только это». Они в университете это изучали, понятно. И про Виту Сэквил-Уэст, с которой у Вирджинии был роман, и про то, что она не только послужила прототипом Орландо, но позировала для иллюстраций к первому изданию романа. И про то (хотя нет, это я уже в послесловии Аствацатурова прочитала), что «Орландо» единственная книга, написание которой не стоило писательнице затяжной депрессии, в которую она впадала с каждым романом. Тяжело давалось занятие творчеством, а с этой вещью была бодра и весела.

Но мне все-таки больше нравится про воплощение английской литературы. Наверно потому что сама догадалась. Вот такая милота. И да, перевод Елены Суриц дивно хорош.

Роман — загадка, роман — игра. Это, похоже на литературный эксперимент писательницы. Роман предтеча литературы магического реализма, произведний Павича. Может быть пародия? Как еще иначе можно воспринимать героя, который проживает, сохраняя свою молодость, в течение 300 лет, «по ходу жизни» меняет пол, но по сути ни с героем (героиней), ни с его (её) внутренним миром ровным счётом ничего не происходит, а мир при этом эволюционирует, фиксируя свои изменения через биографа Орландо. Но я уверен, что многие со мной не согласятся — сколько читателей у этой книги — столько и мнений. И этим, наверно, достигнута главная цель автора — заставить читателя разбить шоры восприятия литературы, как сюжетного повествования и вывести это восприятие на новый уровень, может быть даже на новое измерение…