Александр Дюма, Огюст Маке «Жозеф Бальзамо»

Один из лучших романов Дюма. Здесь есть все, что нужно для романа плаща и шпаги — и динамизм действия, и роковые страсти, и антураж галантного XVIII века. И к этому еще достоинство, которым Дюма редко балует читателей — сложные, неоднозначные характеры.

Для любителей закрученных интриг изображен двор Людовика XV Возлюбленного, и можно с интересом наблюдать за стараниями герцога де Ришелье заполучить себе портфель министра или за усилиями, которых требует от графини Дюбарри представление ко двору.

Поклонницы романтических историй найдут страстную, граничающую с ненавистью любовь садовника Жильбера к надменной аристократке. Впрочем, любовь-ненависть Лоренцы к Бальзамо не уступает чувствам Жильбера ни по накалу, ни по трагизму.

Наконец, за главным героем тянется целый «шлейф» из элементов разных жанров. Тут и научная фантастика (даже при том, что она еще не сложилась как жанр во времена Дюма): в самом деле, большая часть того, что делает Бальзамо — в рамках науки XIX в. Здесь присутствуют даже кое-какие любимые клише голливудской НФ (если бы в то время был Голливуд) — научные достижения, которые невежественная толпа принимает за магию, или сумасшедший ученый, готовый ради своих опытов погубить кого и что угодно.

Для поклонников криптоистории — масоны, занятые подготовкой Великой французской революции (а в перспективе у Великого Копта и вовсе что-то в духе «мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем»). Недаром их девиз: «Попри лилию ногами«!

Присутствует даже вампирская тематика, хотя лишь на периферии повествования: для эликсира бессмертия Альтотасу нужно не что-нибудь, а кровь...

Но самое-то удивительное: вся эта мешанина разнородных жанров, характеров, сюжетных линий складывается в единое гармоничное целое.

«Век коронованной Интриги,

Век проходимцев, век плаща!

-- Век, коронованный Голгофой!

Писали маленькие книги

Для куртизанок -- филозофы.

Великосветского хлыща

Взмывало -- умереть за благо.

Сверкал витийственною шпагой

За океаном -- Лафайет.

А герцогини, лучший цвет

Вздыхателей обезоружив,

Согласно сердцу -- и Руссо --

Купались в море детских кружев.

Катали девочки серсо,

С мундирами шептались Сестры.

Благоухали Тюилери...

А Королева -- Колибри,

Нахмурив бровки, -- до зари

Беседовала с Калиостро.»

М. И. Цветаева 11 марта 1918

Тетралогия «Записки врача», не издаваемая после 1917г. и до 90-ых позволила мне совершенно по новому (уже в зрелом возрасте), еще раз очароваться и восхитится творчеством обожаемого Александра Дюма — Дюма философа, размышляющего об истоках всех революций. Великолепнейшее переплетение головокружительных интриг, роковых и мистических совпадений, трагических судеб. Вереница блистательных исторических образов: Людовик XV в окружении фавориток со знаменитым «После нас хоть потоп», разуверившийся Жан Жак Руссо, кровожадный Марат, обреченные на заклание Мария-Антуанетта и Людовик XVI... Сама эпоха полная катастроф и потрясений, эпоха героев чьи сердца чисты, крепки, как сталь... И за кулисами всей драматической кутерьмы — тайный творец истории, ироничный колдун в плаще «цвета времени и снов» Кавалер Калиостро... с девизом: «Lilia pedibus destrue» одновременно вершащий и оплакивающий их печальную участь.

Достаточно интересный роман — и как это я его пропустил? В своё время я очень интересовался той эпохой, прочёл “Девяносто третий год” Гюго, “Боги жаждут” Франца, даже несколько пьес Ромена Роллана, а вот про Дюма совсем не подумал.

Итак, рассказывается о времени, предшествующему Великой французской революции.

Будущая королева Мария-Антуанетта приезжает к своему жениху, будущему королю Людовику XVI. Абсолютная монархия в самом рассвете, о весёлом будущем догадываются разве что колдуны. Король то охотится, то за барышнями ухаживает, то карпов кормит, то просто скучает, в общем, делает всё, что угодно, лишь бы политикой не заниматься. Принцесса, едва въехав во Францию, обещает большой пост первому же встречному, потому что понравился. А приехав в Версаль, затевает большую перестройку, ибо так хочется, а про бюджет никто особо и не думает.

Чем это всё закончится, мы знаем из истории.

Несмотря на всё это, автор, правда, делает намёки,

Кстати, случайных героев в романе нет, ну или почти нет. Если приблизительно представляете эпоху, интересно попытаться отгадать очередного персонажа. Например, пожилой человек, собирающий гербарий в лесу, врач, помогающий только людям из народа, главный хирург в госпитале оказываются

Резюмируя — лично я прочитал с большим удовольствием.

Первые впечатления от книги были: совершенно не заставляет думать, но читается удивительно легко. Когда дошёл до описания дворцовых (и большей частью женских, придворными дамами преследуемых) интриг, действие начало как-то «провисать». Не знаю, что тому причиной: то ли Дюма и впрямь прибегал к услугам литературных «негров», и над этим куском трудился не самый даровитый подмастерье, то ли изменила изобразительная сила мэтру, когда он сводил своё творение воедино... Впрочем, потом я снова был захвачен повествованием. Могу сказать, что главы с участием титульного героя романа, Жозефа Бальзамо, просто превосходны (как-то не хочет называть его главным, пожалуй, неудачливый Жильбер и то больше заслуживает такого звания). Особенно поразил философский диспут Бальзамо с нетерпеливым Маратом о революции. Впрочем, Дюма-то, сочинивший весь этот спор, судил о революции по её результатам, легко ему было быть мудрым...

В целом роман заставил призадуматься о природе таланта автора. Вспоминается, как в своих интервью другой великий мастер — пан Станислав Лем — не раз говорил о таком понятии как повествовательный талант, отказывая в нём одному из творцов «нового романа» Роб-Грийе и сомневаясь в значительном присутствия этого таланта у такого классика, каким общепризнанно считается Х.Борхес. У Дюма повествовательный талант, несомненно, был развит. Но самая сильная его черта — умении построить необыкновенно увлекательную интригу. В этом он, наверно, не знает равных. Причём, я бы не сказал, что он чересчур увлекается нарочитым затягиванием развиваемой интриги (самый избитый приём всех современных мыльных опер), когда читателя-зрителя специально удерживают тем, что всё откладывают и откладывают какое-нибудь вполне очевидное разоблачение или решение. «Мои книги хороши тем, что читатель не может оторваться от них, потому что просто сгорает от вопроса: чем же это кончится?!» — такой методой завлечения наивных и неискушённых может гордиться мистер Джон Ирвинг. Дюма же — романист гораздо более высокого класса. Он владел гораздо более действенной магией: необыкновенной лёгкостью пера, молодостью духа и мысли, которыми он насыщал свои произведения. Хотя, признаюсь, после прочтения романа у меня пока что-то не возникает мысли взяться за его продолжение.