Ричард Матесон «Тест»

Идея, заложенная в рассказе, не потеряла своей актуальности до сих пор.

Мне тема очень близка благодаря личному опыту. Мой дед по отцовской линии прожил до 87 лет и в 80 ещё «ходил на охоту», гонял меня в библиотеку за журналами типа «Международного обозрения» и мы вместе писали письма на телевидение и в ЦК КПК (да-да коммунистическая партия Китая имеется ввиду!). Твёрдый ум, ясная память практически до конца жизни. А затем мама заболела и почти 8 лет ухода за практически беспомощной женщиной. Так что меня не прослезишь, но и не поймаешь на байках строоников узаконенной эвтаназии. Я однозначно против. Потому что, забота о стариках, какими бы они не были — это один из краеугольных камней нормального здорового общества. Я свой «крест» отнёс. И да — это здорово меняет человека изнутри.

Рассказ проникновенный. Написано здорово.

«Тест» — прекрасный образец социально-гуманитарной футурологии.

Читать всем сторонниккам и противникам эвтаназии.

Тема «лишних людей» один из долгоиграющих сюжетов в фантастике наряду с «первым контактом» и «путешествием во времени».

Перенаселением начал пугать еще Мальтус в 19-м веке (!) И все бы хорошо, данные о росте населения выстраивались в четкую экспоненту, на основании этого факта строчились апокалиптические сценарии, но... но ВНЕЗАПНО оказалось что индустриальные общества переходят от второго к первому типу воспроизводства, и население начинает убывать. ВСЕ... петабайты стенаний внезапно оказываются с выбитой из-под ног аксиомой — это как в 21-м веке писать рассказы про людей с песьими головами в Индии и сваливанием кораблей отважных мореплавателей за Край Земли.

Плакальщикам крокодильих слез о тяжелой судьбе Тома рекомендую перечитать еще раз вот этот вот фрагмент:

- Отец, дети спят, — неожиданно вмешалась Терри.

- А мне наплевать...

Не хотел бы стечь в лужу слёз, нацеженных здешними ‘плакальщиками’, благо что на ‘войне поколений’ я собаку съел. Признаюсь — но не покаюсь: я желал смерти *родным* деду и прабабке. Я плохой. Такой плохой.

Первый, вне всяких колебаний, заслужил нестерпимые муки, что, в общем, и свели его в могилу; вторая являла собой воплощенную ‘бабу Дусю’ с приподъездной скамейки.

Я не верю в растущее с возрастом отчуждение поколений; были ведь у меня наставники, жизнь которых двигалась на закат — но ни признака маразма, ни грамма старческого брюзжания они не выказали. Обмен идеями меж нами стал мне благословением. Но средь моих пожилых родственников таких людей не нашлось.

Я говорю это потому, что доля рецензентов здесь, как мне видится, таит свои истинные мысли. Дряхлеющие, раздражающие временами своим нудением родственники это одно; безразличные ко всякой идентификации (притом в глотку сующие свой никчёмный, а то и вредоносный 'опыт’) внуков дед с бабкой — совершенно иное. Скольким людям сломила жизнь их ‘мудрость’?

Сводить язвы темперамента на одну старость я не буду — да и прощать их, если честно — тоже.

Но мое сердце не подобно кварцу. И если бы я видел от них любовь и участие, борьбу с окостенением мысли, живость ума, протест и наплевательство на собственное старение — разве могли мы не подружиться, не стоять друг за друга?..

Это не про старика Тома из рассказа Мэтесона:

Здесь – просто эссенция маразматического обострения характера, вовсе не всегда имманентная старости, но всегда – подконтрольная человеку. И мне – не жаль дегенерата Тома. Поведение взятого человека напоминает обо всех так называемых отцах, сосущих пиво у телевизора и отвешивающих подзатыльники детям в рекламных промежутках.

>>>

- Отец, дети спят, — неожиданно вмешалась Терри.

- А мне наплевать...

Ну, а *мне* наплевать на Тома.

Художественная форма: рассказ — перкуссия. Потыкав в эрогенные зоны картинно добродетельных читателей, воззвав к их не смеющей подвергаться сомнению любви к кровным родственникам, Мэтесон разродил целый водопад отзывов-клонов — все как один топорно-слёзных и горячо возмущенных геронто-эвтанизической практикой, узаконенной в рамках его произведения.

Мне трудно удержать себя от желания уже поэтому выставить «Тесту» заниженную оценку.

Есть очень хорошее высказывание чиновника: Как же нужно ненавидеть наше правительство, чтобы доживать до пенсии! Но, с другой стороны, старики, это тот тормоз, который не дает развиваться обществу, ибо они используют накопленный опыт, который не стоит ломаного гроша в свете современных тенденций развития. Да, есть мелодрама, да есть уважение, но лучшее предложение: запретить им участвовать в выборах и замещать определенные управленческие и государственные должности. В нормальном государстве после 65 нельзя управлять автобусом, трамваем, поездом, самолетом, аптекой... а государством можно!!! Рассказ слишком прямолинеен и однозначен, хотя и затрагивает крайне важную проблему.

Хотелось плакать, читая этот рассказ, особенно при чтении финала рассказа. Очень грустный рассказ на тему ненужности стариков и сейчас как никогда актуальный. Да у нас к счастью нет таких драконовских законов как в рассказе, но как часто оказываются старики никому не нужными: ни детям с внуками, ни обществу, все хотят как можно быстрее отделаться от стариков, всем они мешают. Государству, что им платят пенсию и возможно деньги по уходу, родственникам, что занимают жилплощадь и никак не оставляют наследства. И никто не задумывается, что когда-нибудь каждый становится стариком и его будет ждать такая же участь.

Очень пронзительный, ранимый рассказ, несомненная авторская удача.

по-моему, один из эпизодов Сумеречной зоны 90-х годов использует эту идею наоборот: когда мальчик должен пройти тест «на посредственность и гениальность». Мальчик оказлся гораздо интеллекутальнее и это ыл его последний день рождения.

Вроде бы вначале идет ссылка на идею Матесона. Разумеется, тогда и наверное сейчас в Америке все-таки актуальнее тест на «усредненность», пожилые там все-таки самодостаточные и жизнелюбивые и самонадеянные, не то, что у нас. И могут сами постоять за себя, так что сериальщики решили развернуть идею в другом направлении.

Я даже удивился какое сильное впечатление на меня произвела эта история. Горький привкус во рту, тяжесть в груди... Что за нечеловеческая рациональность проникла в сердца людей?

Да, старики нас часто раздражают своей ворчливостью, забывчивостью, рассеянностью... Но они имеет на это право, они прожили жизнь, работали на общество, растили детей. Общество должно помнить о их заслугах и обеспечить им отдых. Они вправе наконец-то пожить для себя, жить полной, насколько позволяет здоровье, жизнью. Они не должны жить в страхе, что следующий экзамен они провалят...

Старики не боятся смерти. К старости все воспринимают приближающуюся смерть, как часть своего жизненного пути. Позади тревоги и страдания, печали и радости. Но смерти по приговору боятся все... Старых людей страшит не сам факт смерти, а приговор «непригоден для жизни в обществе». Этот приговор, на мой взгляд, и есть самое ужасное во всей этой истории.

Что мы видим на примере показанной в рассказе обычной семьи? Полная нетерпимость и безразличие к пожилому человеку: отцу, деду, свекру... И если у сына еще возникает жалость и боль от предчувствия скорой утраты, то у его жены скорее предвкушение, что скоро отпадет одна проблема в их жизни. Дети же воспринимают деда как часть интерьера, и его смерть для них вообще ничего не значит... Печально. Мне лично не хотелось бы дожить до такого

Браво, Матесон! Какая сильная и горькая история! Какой тяжелый и нужный рассказ о взаимоотношениях поколений, о старости и о смерти! Как удачно автор описал все нюансы взаимоотношений отца и сына, как мастерски он показал старческое ворчание, внимание к мелочам, сдержанность и беспокойство. С каким достоинством ведет себя старый Томас в столь страшную минуту своей жизни! С каким мужеством он делает собственный выбор! Как бледно смотрится Лэс, неплохой, в сущности человек, на фоне своего отца. Да, эта история произвела на меня сильное впечатление. И если в других рассказах Матесона порой встречаются неудачные ходы, не самые обоснованные повороты сюжет, то здесь каждое слово на своем месте. Автор просто поразил меня своим мастерством и глубиной описываемых чувств.

Это мой любимый рассказ в частности у Мэтисона и вообще. Каждый раз реву в три ручья, когда его читаю, ничего не могу с собой поделать — ни одного лишнего слова, так лаконично и так правдоподобно суметь показать в небольшом рассказике полную деградацию общества и семью Тома Паркера. Том для меня — олицетворение наших ветеранов: достойного, мужественного, великодушного, порядочного, невероятно сильного духом человека. Каждый раз при прочтении вспоминаю своего дедулю, всё то добро, которое он для меня сделал, и корю себя за то, что подростком очень часто ему грубила и несправедливо злилась на него. Рассказ, наполняющий уважением и невероятной любовью к пожилым родителям. Потрясающе.

Мир, в котором не уважают старость, обречен на смерть. В отместку за то, что он так безжалостно посылает в могилу тех, кто не может уже выполнить этот злополучный, глупый тест на пригодность. Зато одной бедой в государстве меньше — проблемы перенаселения нет. «Но ведь убивали людей, которых ещё кто-то любил...» Ещё — кто то — любил... И государство решило избавляться от тех, кто уже не может (или не хочет) расставлять кубики, повторять цепочку из цифр и отвечать на вопрос «сколько времени». Старый Том Паркер не пожелал подвергнуться такому унижению, и нашёл свой выход...

Вот такая легенда о Нарайяме индустриального общества.

Горькая, страшная, абсолютно дикая история. Надуюсь, что невозможная. Автор, по-моему, сознательно создал такой, сюжет, чтобы резануть по нервам, крикнуть во весь голос: как мы относимся к старикам? Ведь порой не надо никаких тестов, чтобы создать невыносимую обстановку для деда, спровадить в убогий дом престарелых бабушку, отбирать у них жилплощадь, пенсию... В конце концов, просто забыть, бросить на произвол судьбы.

Чудовищно общество, в котором закон может уничтожить человека, как ненужный объект, — человека живого, мыслящего, переживающего. Которого еще кто-то любит. Который — каждый! — целая вселенная. Наше общество до такого не дошло, но какие-то шаги по этому пути сделало.

«Тест» Ричарда Матесона произвел на меня очень сильное впечатление. Однозначно 10.

Надеюсь на Земле никогда не будет того, о чем говориться в этом рассказе.

Пожалуй, самый сильный рассказ из сборника... Похоже на восточную сказку, только вывернутую наизнанку... Мне, как человеку восточному, привыкшему к тому, что в обязанности старшего сына входит уход за родителями, привыкшему к безмерному уважению к старшим, когда в день матери абсолютно все родственники приезжают в дом к самой старшей женщине в роду, дарят подарки, целуют ей руки, мне было совершенно дико читать о метаниях героя, с нетерпением ждущего смерти отца и стыдящегося этого нетерпеливого ожидания...