Жанр: фантастика, драма

Режиссёр Терри Гиллиам

Продюсер Николя Картье и Дин Занак

Автор сценария Пэт Рашин

В главных ролях: Кристоф Вальц, Лукас Хеджес, Мелани Тьерри, Дэвид Тьюлис, Тильда Суинтон, Петер Стормаре, Санджив Бхаскар, Мэтт Деймон, Бен Уишоу

Оператор Никола Пекорини

Кинокомпания MediaPro Studios

Длительность 107 мин.

Страна Великобритания, Румыния

Год 2013

Включён в основной конкурс 70-го Венецианского кинофестиваля.

Официальная аннотация: Эксцентричный компьютерный гений Коэн Лет бьется над неразрешимой теоремой. Благодаря костюму для виртуальной реальности, изобретенному мальчиком Бобом, Лету удается совершить путешествие в скрытое пространство и узнать тайну своей души. Эту разгадку ищет не только он сам, но и таинственный Менеджмент, который правит всем миром посредством всевидящих устройств под названием ManCams. — как всегда, она далека от реальностей фильма.

Осмысление:

Читать это тем, кто фильм не смотрел, но собирается, я бы не советовал. Часть очарования фильмов Гиллиама – ребус для зрителя. Я же хочу поделиться своим виденьем «Теоремы Зеро».

Для того, чтобы понять начало, надо начать с конца. Итак, возьмем очевидное: Коэн Лет умирает от удара током, или схема срабатывает, и разум (душа) его переносится в глобальную вычислительную машину, откуда его увольняют, т.е. стирают. Все происходящее оказывается предсмертным бредом. После смерти Коэн Лет попадает в рай, что означает, что Теорема Зеро неверна.

Но в раю он один, голос любимой слышится уже во тьме титров, а сам Коэн Лет жонглирует солнцем.

Давайте сделаем допущение, что разрушение вычислителя имело место на самом деле: изнутри программы Коэн Лет сумел разрушить машину. Коллапс виртуальной вселенной. Коэн Лет падает в черную дыру, и вместе с ним падают фотографии людей – сущности, которые он просчитывал. Вспомним теорему – в финале мира Вселенная сжимается в точку с настолько громадной гравитацией, что точка схлопывается. Все исчезает. Ноль равен ста процентам. Но сколько не бились над решением теоремы, ноль приближается к ста процентам, но не может стать равным им. Под воздействием невероятной гравитации пространство, время и сущности сжимаются в одно целое. И появляется бог.

Итак, что же мы имеем вначале? Молодой человек, крайне эгоцентричный, с доминирующим чувством своей уникальности, уступивший всем порокам («Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию», Мф9:13) инициирован телефонным звонком, голос произнес его имя. Многие годы он ведет абсолютно аскетичный образ жизни, даже диета запрещает ему пищу, имеющую вкус. В результате этой аскезы душа его очищается, если не сказать выхолащивается, и мы видим абсолютно потерянное, неприспособленное к жизни существо, обитающее среди облупившихся фресок и поломанных католических статуй и называющие себя «мы», по совету психоаналитика, но как бы в предвосхищении будущего, когда говорить будет за все те сущности, что станут им («Почему вы называете себя «мы»? Вы же один», «Может быть»), как Папа римский, говорящий за всех католиков, в полном соответствии с иудейским Элохи́м, обозначающим одного бога во множественном числе. И эта выхолощенная душа проходит через катарсис, познает любовь, дружбу, сострадание. Из нее получится очень хороший бог.

Экзистенциальными мотивами пропитан весь фильм. Вот одно из «пасхальных яиц», разговор психоаналитика и Бэйнсли: «…ее оставил отец» «Отец не оставлял меня! Он умер». Человеческое подсознание наделяет бога чертами отца. Образ отца – это образ бога в наших сердцах. Фактически психоаналитик сказала: «Не водись с ней, Бог оставил ее», на что Бэйнсли ответила ницшеанским: «Бог не оставлял меня. Бог умер». Бог умер, и появился мир, в котором возможна Церковь Бэтмана-спасителя, в котором секс-шопы располагаются через стену с храмом и в них умирают старики, в котором корпоративные предрассудки, эксплуатация и рыночные ценности становятся самым важным, в котором на место отбитой головы Христа устанавливают камеру слежения. Мир, в котором почти что удается доказать «теорему Зеро».