Много веков Ветхий Завет служил источником вдохновения для скульпторов, художников и поэтов. Из него щедро черпали вдохновение, заимствуя знаковые образы и притчи, становящиеся своеобразным шифром для посвященных в нюансы художественных смыслов. Многострадальный Иов, Давид и Голиаф, Содом и Гоморра... Перечислять можно долго и на каждый пример приходятся сотни, тысячи, если не десятки тысяч, всевозможных аллегорий и трактовок. Тем удивительнее, что в современной фантастике и фэнтези ветхозаветные мотивы если и не забыты, то обращаются к ним довольно редко. Я бы даже сказал, что до обидного редко. Причин, по-видимому, несколько. Это и нежелание соревноваться с известными предшественниками, и отсутствие особого читательского интереса к этой тематике, и, конечно же, нередко это скудность собственных познаний.
Но перейдем от отвлеченных рассуждений к герою этой рецензии, роману "Крепость души моей". Столь обширное вступление было необходимо, чтобы подчеркнуть сложность задачи, стоявшей перед Олди и Валентиновым, и причины, по которым книга резко выделилась среди сплоченных рядов отечественной фэнтези и мистики. Ведь Олди удалось уловить суровый дух Ветхого Завета и вселить его в легкомысленные будни нашего мира. Строгий речитатив библейских цитат безжалостно вклинивается в пеструю и суесловную болтовню современности. Триптих, три сильно отличающихся, но при этом идейно близких истории. Разница заключается в масштабе событий, точках обзора и количестве героев. Если в первой истории все завязано на братьях Чисоевых и их бывшем учителе Александре Павловиче, то во второй и особенно в третьей действие охватывает уже весь Город.
Итак, как две капли похожий на наш мир, современный Город, и обычные люди, которые внезапно обнаруживают, что в их жизнь вмешиваются высшие силы. Силы, которые играючи переписывают судьбу, карают и награждают. Силы, для которых нет ничего невозможного. Растоптать жизнь успешного бизнесмена, лишить детей, разорить компании. За какие проступки была назначена эта кара? Бизнесмен Чисоев лишь песчинка по сравнению с высшей силой. Гордая и упорная песчинка, способная заклинить самый прочный и отлаженный механизм. Авторы яркими красками и образными метафорами слой за слоем наносят изображение на холст. То покажут прошлое, то откроют будущее, то застынут на настоящем. Вывернут наизнанку бывшего борца, разберут по косточкам своенравного пророка, чтобы свести в поединке мятежные человеческие души и суровые законы.
Вторая повесть попала точно в цель, поразив удачным взглядом на два мира, земной и небесный. Горнее Царствие, поделенное на три Сферы и девять Ступеней, каждая из которых представлена своей силой. Ангелы и Начала, Престолы и Серафимы, верные слуги Всевышнего, неумолимо карающие грешников и строго блюдущие Закон. Ибо Закон в этом Царстве превыше Милости. По крайней мере, на первый взгляд кажется именно так. Эта история сплетена из нескольких нитей — небесного расследования Владыки Камаила и его помощника Микки, загадочных явлений в Городе, а главное, исканий Сергея, в чью жизнь ворвались неведомые прежде чувства и мысли. Помимо них действуют и другие герои: обычные люди, начальники и подчиненные, нищие художники и знаменитый режиссер.
Атмосфера тайны быстро сгущается, ветхозаветные предания обретают зыбкую плоть, грозя захлестнуть улицы Города и погубить его. Тонкая авторская ирония подчеркивает аляпистые приметы нашего времени. Текст насыщен аллюзиями и аналогиями — как библейскими, так и литературными, например, с романом Булгакова "Мастер и Маргарита". И на этом фоне происходит очень интересная история, в которой любовь и вера сталкиваются с судьбой и временем. На мой взгляд, особое достоинство повести в том, как сочетается современность и древность в облике и манерах небесных служителей. Весьма симпатично сочетаются, бамбуковая тросточка и стада телиц, мобильный телефон, факс, обращение "шеф" и свитки, традиции, семиглазый леопард.
В отличие от второй, третья повесть целиком разворачивается на земле, в многострадальном Городе. Наша цивилизация успела привыкнуть, что всегда и везде можно договориться, найти компромисс и добиться лучших условий. Отчасти за счет развитой техники, отчасти за счет культурных свобод и течений. Но когда два Серафима объявляют, что души горожан взвешены и измерены, и назначена плата за согрешения, то все мольбы, ухищрения, усилия оказываются тщетны. Авторы заперли персонажей в колбе произведения, поставили микроскоп и принялись наблюдать, по фрагменту складывая пеструю мозаику гнева и отчаяния, отрешенности и беззаботности. Картины народного бунта кажутся пророческими, жутко походя на реальность.
Что же общего в повестях? Суровый Закон со множеством толкований и прецедентов. Человеческая гордость и упрямство, не дающие отступить даже когда все кончено. Это поединок души и буквы, содержания и формы, милосердия и справедливости. Но стоит помнить — что хотя Ветхий Завет и лежит в основе многих религий, но служит сейчас скорее памятью, чем указанием к действию, замененный Новым Заветом, Кораном и другими текстами.
Итог: пестрое смешение ветхозаветных законов и современного мира.
"Вожак" -- третья заключительная книга романа Г. Л. Олди "Дикари Ойкумены" -- сдана в типографию. Если все сложится удачно, есть шанс, что книга выйдет в свет в конце марта.
Аннотация:
Астлантида, мир энергетов-убийц, в кольце эскадр Ойкумены. Совет Галактической Лиги спорит до хрипоты: как поступить с упрямым Островом Цапель? Три решения – карантин, уничтожение и насильственная технологизация – имеют свои плюсы и минусы. На кону – судьба целой расы. Контр-адмирал Ван дер Вейден выполнит любой приказ: разнесет Астлантиду в клочья, высадит на планету десант или встанет бронированным кордоном на границах системы.
В разгар спора на Тишри -- планету, где базируется Совет Лиги -- прибывает обер-центурион Марк Тумидус. Все новенькое, с иголочки: глаз, звание, орден, цели и средства. Прежней осталась лишь волчья натура помпилианца. Впрочем, чистота расы молодого офицера с некоторых пор вызывает сомнения…
«Вожак» -- третья, заключительная книга романа Г. Л. Олди «Дикари Ойкумены». Это долгожданное продолжение цикла, начатого романами «Ойкумена» и «Городу и миру». Героями предыдущих эпопей были артист Лючано Борготта и врач Регина ван Фрассен. Герой «Дикарей Ойкумены» -- солдат Марк Кай Тумидус. Можно сказать, герой-профессионал.
В свежем номере журнала "Мир фантастики" опубликована рецензия Александры Давыдовой на книгу Г. Л. Олди "Волк" (второй том трилогии "Дикари Ойкумены".)
В романе «Волк», второй части новой трилогии Олди, читателя вновь ждёт мир, о котором авторы уже сыграли космическую симфонию («Ойкумена») и космическую сюиту («Urbi et Оrbi, или Городу и Миру»).
Теперь же звучит космический марш. Вступление уже исполнено, тема задана; если следовать музыкальной аналогии, во второй части стоит ожидать расстановки смысловых акцентов, лишь намеченных в предыдущем томе. Если в «Волчонке» мир трилогии казался разобщённым, персонажи толкались локтями, а их поступки порой выглядели нелогичными, то теперь «музыкальные линии» сводятся воедино.
Шпионские игры — в сторону, не до них. Забываются старые ссоры — перед лицом угрозы, которая не по зубам даже могущественным антисам, способным путешествовать в космосе без звездолёта. А детские драки «волчонка» превращаются в изнурительную борьбу за выживание в чужом краю.
Через всю книгу лейтмотивом проходит ненависть. Каждый раз и самому герою, и читателю кажется, что потолок её достигнут и сильнее ненавидеть просто не получится. Герой будто взбирается по ступенчатой жертвенной пирамиде — перед каждой новой плитой он задирает голову и думает, что не сумеет зацепиться за край и подтянуться. Но в итоге — цепляется, забирается и тащит за собой друзей. Воспитание внутреннего зверя продолжается через боль.
Вторая главная тема романа — свобода. Что она для человека: сила или слабость? А для не-человека? Можно ли считать себя свободным, находясь в бренном теле? Можно ли считать убийцу благодетелем, освобождающим твой дух от смертной оболочки? Ответы ищет Марк, пытаясь выжить, ищет его дядя, готовясь стать центром колланта (коллективного антиса), ищут антисы, столкнувшись с космической аномалией. И главное — ищет читатель, потому что это роман из тех, которые невозможно понять, не сформировав чёткую этическую позицию. Можно, конечно, пролистать, наслаждаясь экшеном — драками, дуэлями, перестрелками — и переживая за персонажей: выживут или нет? Но вдумчиво читать, погружаясь во все уровни текста, без определения собственной точки зрения нельзя.
Но не стоит забывать: марши бывают не только серьёзными. Они звучат и в начале циркового представления, когда на арену выходят униформисты. Кажется, что соавторы ведут читателя по тонкому канату над кругом с опилками, где укротитель под аплодисменты щёлкает кнутом, заставляя зверей ходить на задних лапах и кланяться толпе. Комическое снижение из авторского приёма превращается в способ бытия героев: умеешь смеяться, кривляться, отвлекать внимание, пока с арены убирают разорванного на части укротителя, — значит, сумеешь выжить. Умение смеяться над собой — именно это отличает целостного персонажа от картонной куклы. И человека — от зверя.
Стиль Олди, насыщенный яркими образами, как всегда, на высоте: чего только стоят красочно-напряжённые дуэли — сплетение гладиаторского боя и ацтекского жертвоприношения. Композиция с контрапунктами сохранена, и она легче воспринимается, чем в первой части трилогии, так как время повествования теперь едино.
Роман про молодого волка в капкане ненависти и свободы. Зрители глазеют на него, а из-за кулис то и дело выглядывает автор-ковёрный. Он то улыбается, то грустно молчит, то, подмигнув читателю, щёлкает кнутом, — и читатель послушно поворачивает голову туда, куда желает автор.
облако тэгов
