К сожалению (или к счастью) у меня нет детской ностальгии по этой книге. Прочитал её буквально несколько дней назад. Поводом послужило голое любопытство: какая она — детская фантастика советской Болгарии? Ну и позитивные отзывы повлияли.

Очень понимаю тех, кто выставляет книге высокие оценки, основываясь на детских впечатлениях. Сам грешу таким по отношению к любимым книгам детства. Но раз уж не довелось прочитать «Нуми и Ники» школьником, вооружился принципом Клайва С. Льюиса «хорошая сказка хороша и для взрослых», чтобы оценить творение Дилова. А для пущей убедительности сравнил эту книгу с самой любимой десткой фантастикой моего детства (называть её не буду). Что из этого получилось?

Книга как книга. В целом, читабельна, в меру познавательна, есть место удивительному, необычному. Имеются полезные рассуждения назидатального характера и просто интересные мысли и высказывания. Но каких-то особых эмоций она не вызвала. Какая-то она будничная, что ли. Наверное потому что «Нуми и Ники» всё же больше сказка, чем фантастика. И этот дисбаланс чувствуется. Так и не понятна целевая аудитория произведения. Герои вроде бы подростки, а стиль больше подходит младшим и средним школьникам.

Несмотря на обилие необычностей, приключения так и не захватили. Космические путешественники побывали всего на двух планетах, и кроме пленения на планете звёдных ничего остросюжетного, что можно было бы назвать «приключением», не произошло. И даже в самый опасный момент не покидало ощущение несерьёзности происходящего: угроза не чувствовалась.

Честно признаюсь — местами было скучно. Главные герои постоянно выясняли свои межцивилизационные подростковые отношения, что затмевало приключенческий фон. Кроме того, диалоги порою казались затянутыми, и попытки нашпиговать их бесхитростным юмором оказались неубедительными.

В защиту книги скажу, что она очень светлая и добрая. Несмотря на всю мою критику, она заслуживает внимания. И раз столько людей говорят о ней, как об одном из приятных воспоминаний детства, значит чего-то она стоит!

«Последний лист» — первый рассказ О. Генри, с которым я познакомился. Только было это ещё в школьные годы. В конце учебника по английскому языку размещали сокращённые адаптации рассказов англоязычных авторов. Мы читали их, переводили и таким образом должный были улучшать уровень знания и знакомиться с классиками. «Последний лист» был среди этих школьных адаптаций. Фабулу рассказа я запомнил до сих дней, а вот подробности — увы.

И вот спустя два с хвостиком десятка лет я таки прочитал рассказ полностью. И он снова поразил. Уже не развязкой, которая была известна наперёд, а самой атмосферой. Силой веры и не угасающей надежды, заботой о ближнем, жертвенностью, стойкостью. Одного этого рассказа достаточно, чтобы признать в авторе гуманиста. И блестящего стилиста.

В «Чевенгуре» автор препарирует советское общество начала 1920-х годов. Широким массам этот тягучий и грустный текст вряд ли понравится. Сюжетная динамика слишком неспешная, очень много рассуждений и мудрствований, причём на одну и ту же тему. В романе много героев, но главный — коммунизм. Поисками его и занимаются прочие персонажи.

Чевенгур — город, где объявлен коммунизм. Это декларированное утопическое общество, где труд для производства запрещён как форма эксплуатации и средство для создания продукта, который является пережитком буржуазного прошлого. Исключение — субботники, где трудятся для общего блага. Единственный трудяга Чевенгура — Солнце, первый пролетарий, светящий всем. Остальные бездельничают, усложняют жизнь и ждут наступления коммунизма. Никто не знает, как он выглядит. Но убеждены, что распознают его, когда он «прорастёт». При этом руководствуются исключительно собственными соображениями, основанными на лозунгах и речах агитаторов.

Коммунизм — краеугольный камень всей жизни Чевенгура. Альфа и омега, мера всех вещей и явлений, причина, цель, процесс, состояние, форма жизни. Всё должно быть подчинено ему, шаг в сторону — контра, ересь, буржуазный элемент. Только вот декларированный чевенгурский коммунизм как-то не хочет наступать, несмотря на то, что население города создаёт все необходимые условия для его процветания. Но почему-то еды не хватает (это оправдывается постулатом, что страдание — суть пролетариата), поля зарастают бурьяном (что переиначивается как прирост полезной земли), дети умирают (и это становится потрясением. ибо как может умереть ребёнок. родившийся после революции?), а обещанный рай не наступает. И в конце концов — не наступит.

«Чевенгур» — это неприкрытая критика общественно-политических преобразований постреволюционной России: когда за строительство «дивного нового мира» взялись неграмотные мужики. Это книга о том, что по указу сверху новое общество не создать, а идеология и пропаганда (как бы сильно не насаждались и как бы глубоко не проникали во все сферы жизни) не способны обеспечить жизнедеятельность страны. В романе показана обманчивость революционных обещаний и к чему она в итоге приводит.

«Чевенгур» написан уникальным «платоновским» языком, в котором чувствуется боль автора за свою страну, за обманутый народ, за упущенную возможность качественных преобразований. Роман является развенчанием мифа о коммунизме, который стал новой религией, но извратил свою суть.

После «Под пологом пьяного леса» — первой прочитанной книги Даррелла — от других произведений автора о буднях зверолова не ожидаешь чего-то иного. Но «Земля шорохов» оказалась одновременно и похожа и не похожа на «Под пологом пьяного леса». Схожесть — в тематике и общей канве. Всё-таки книга о том, как добывать животных для зоопарков. Ну и стилистика, конечно же — тот же иронический стиль, образные сравнения и очарование южноамериканскими зверями и птицами. Непохожесть — в акцентах. Несмотря на то, что главная тема — поиск животных, важное место в книге занимают люди.

В этой книге Даррелл много рассказывает о тех, кто его сопровождал, помогал и способствовал тому, чтобы зверолов покинул Аргентину, достигнув поставленной цели. Автор таким образом отдаёт дань уважения своим помощникам словами благодарности со страниц книги. Ведь без их поддержки выполнить задуманное оказалось бы в разы сложнее. В то же время аргентинская глубинка оживает. Из неодушевлённой точки на карте она превращается в обжитое место, где проживают самые разные личности. Благодаря описаниям местных жителей книга приобретает самобытность и колорит. И далёкая страна наполняется не только шорохами. но и песнями, юмором, запахами и вкусами.

В книге много замечательных моментов. Импонирует печаль автора по поводу судьбы индейцев Патагонии, негодование из-за таможенной бюрократии, радость от встречи с провинциальным «безумцем» Коко. Книга очень оптимистическая, светлая, добрая.

Если оценивать «Звёздного Корсара» исключительно с художественной точки зрения, придётся констатировать, что роман — далеко не шедевр. Вызывает вопросы сюжет, который неравномерен, с разной динамикой. Возможно, это следствие многоуровневой структуры повествования, которая складывается в одно целое лишь в конце. Но литература — не только стиль, но ещё и идея. С этим проблем у автора нет.

«Звёздый Корсар» — прежде всего, философская фантастика. И хотя отдельные главы являют собой первоклассную эпическую космооперу, роман не о дальних планетах, космосе и так далее. То есть и об этом тоже, но не в контексте путешествий и приключений. Космос для автора — философская категория. И он подходит к раскрытию его тайн метафизически. И, разумеется, затрагивает при этом человечество и место его во Вселенной.

Я не большой знаток фантастики середины 20 века, но, кажется, Бердник один из первых в литературе провозгласил идею о том, что человечеству нужен не технологический, а эволюционный прорыв. Во всяком случае, в советской и украинской фантастике он был пионером таких идей. На примере историй из «Звёздного Корсара» он показывает, куда приводит общество, удовлетворяющее потребности и ограждающее человека от «страданий». Он сторонник того, что развитие возможно лишь в преодолении трудностей. Что путь удовлетворения желаний (читай общество потребления) ведёт к деградации духа.

Возможно, идеи, заложенные в «Звёздном Корсаре» кажутся несколько наивными (особенно в ракурсе их разрешения в сюжетной линии романа), но автор верит в них и пылко их отстаивает. И по прошествии четырёх десятилетий после выхода романа, человечество только подтверждает правоту Бердника. Кризис перепроизводства, истощение ресурсов, решающее антропогенное влияние на экосистемы планеты тому доказательство.

Роман стоит прочитать. Он необычный и самобытный. Явление не только в советской, но и в мировой литературе. Потому что больше, чем фантастика.

Нобелевскую премию Реймонту вручали за роман-эпопею «Мужики». Не читал, но думаю, хорошее произведение. В романе «Вампир», который написан на несколько лет позже «Мужиков», нет ничего такого, чтобы выдавало в авторе нобелевского лауреата. Самое привлекательное в книге — её название. Оно же главная интрига, которая так и осталась неразрешённой. Что за вампир? Когда он появится? В каком смысле это слово употреблено? Да, в конце оно два-три раза проскакивает из уст героев, но не убеждает в том, что роман нужно было так называть. Может быть, заголовок — маркетинговый ход?

Что же происходит в этом недоготическом и псевдомистическом произведении? Спиритические сеансы, мытарствующий польский иммигрант (кстати, об этом становится ясно лишь ближе к середине книги) среди кучки непонятного рода занятий и происхождения публики в Лондоне начала 20 века. К слову, место действия тоже не сразу становится очевидным. Поначалу казалось, что события книги разворачиваются в Индии.

В романе много совершенно непонятных героев, причём практически все они лишь декорация. Индусы, малаец, польская диаспора и другие. Кто все эти люди? Чем они занимаются? Каковы их характеры? Ничего этого нет. Зато приплетена госпожа Блаватская, феминизм (да-да!) и душеспасительные беседы. Есть много намёков на психологизм и красивые, но пустые описания переживаний и ощущений, призванные нагнать страх и изумление. Но ничего они не нагнетают, никак не изумляют.

Я так и не понял, о чём роман. То ли о негативном влиянии спиритических сеансах на душу, то ли о разлагающемся морально главном герое (и с чего это его такого столько женщин, в том числе и детей, любят?), то ли ещё о чём-то. Повествование какое-то нескладное, обрывочное. Сквозной идеи в нём я не увидел.

Светлое ностальгическое произведение для взрослых и подростков. Поначалу показалось скучным из-за непрерывных описаний и размышлений и минимума диалогов и событий. Но дальше история стала живее, я привык к манере автора — и повесть словно расцвела. Главное достоинство книги — переплетение житейской обыденности со сказкой, элементами мифа, фантастики, поданное в оригинальной ироничной манере.

Сюжет прост и неказист. Главный герой переезжает из родного села в соседний городок к родственникам для учёбы в старших классах. И события, которые происходят в жизни подростка в связи с этим. На страницах книги нашлось место городским легендам, детским возвышенным мечтам, нехитрой обывательской мудрости и ненавязчивому юмору.

В целом — атмосферная повесть, не шедевр, но определённо «вещь в себе». Эдакая смесь «Зачарованной Десны» Довженко и «Гаргантюа и Пантагрюэля» Рабле.

Роман в стиле «человек против системы» или «столкновение старого мира с новым». Конечно же, в таких сюжетах возможны победители, если автор того пожелает. Но реальность такова, что даже такой супергерой пустыни как Гасель Сайях, не в силах противостоять целому государству. Тем более встав на путь праведной мести.

Разумеется, рассуждения главного героя об устройстве мира во многом разумны. Но не учитывают одного простого факта: пустыней мир не ограничивается. Он, человек чести, поступает так, как велят ему вековые законы. Но столкновение с людьми из-за пределов пустыни, показывает, к чему приводит культурная консервация. Мир туарега, не меняющийся веками и внешний мир, вести из которого даже не доходят до обитателей сердца пустыни, обречены на конфликт. При этом каждая сторона руководствуется своей правдой и законностью.

Этот конфликт разрешить так же тяжело, как и объединить страну с разношерстным населением и культурой в единое гражданское общество. И если это до сих пор не удаётся передовым странам мира, то что говорить о молодой североафриканской стране, недавно избавившейся от колониального статуса? Когда политическая ситуация нестабильна, когда висит угроза гражданской войны, есть ли дело правящей верхушке до старинных обычаев кочевников пустыни? В этом тоже трагедия главного героя и тех, кто стоял на его пути.

Да, туарега можно осуждать, как невежественного дикаря, который из-за оскорбления старого закона идёт по трупам, терпит нечеловеческие физические страдания, подвергает себя и других, в том числи родных и близких, опасности. Осуждать легко. Куда сложнее поставить себя на его место. Или представить, что в привычный нам уклад жизни вторгается нечто такое, что заставляет нас негодовать и даже мстить.

Роман хороший, крепкий. Не без лакун и шероховатостей в сюжете. Но они нивелируются прекрасным знанием и описанием пустыни. Она выступает одним из героев истории. Она предстаёт опасным, но прекрасным союзником. И заставляет относится к ней должным образом. Неслучайно туарег пережил все передряги в пустыне, то есть на своей земле, в знакомой среде. И оказался совершенно бессильным за её пределами.

Сказы «Малахитовой шкатулки» можно условно разделить на два типа. Первый — истории о мастерах, их судьбе и творческом поиске. Второй — о социальном неравенстве. «Две ящерки» как раз из второй категории. Первая часть этого сказа — художественная история о том, как в Гумёшках начиналось горное дело и металлургия, а вторая — похождения молодого рабочего со встречей, как полагается, с Хозяйкой горы. Вот только сказ какой-то неровный, недоработанный, не отшлифованный что ли. Есть моменты, которые никак не вяжутся с общим сюжетом. Да и стилистически текст тяжеловат. Не хватает в сказе чего-то такого, что ярко выделяет его из ряда других историй «Малахитовой шкатулки». При этом, сказать, что он плох, нельзя. Вполне интересный рассказ, но без привычной для Бажова изюминки.

В этом сказе прекрасно всё. И сюжет, и характеры, и язык, и цельность повествования. Также сказ как бы подтверждает известную мысль, что «за каждым великим мужчиной стоит великая женщина». Понятное дело, Данила-мастер велик в масштабах мира «Малахитовой шкатулки», но и спутница жизни ему под стать: своенравная, верная и стойкая. Вырвался бы из плена Данила, кабы Катерина не переставала верить, что он жив? Другая какая подчинилась бы воле родных, вышла бы замуж и жила бы себе кое-как потихоньку. Но не такова натура настоящих героев и героинь. Идти наперекор общественного мнения, делать то, что считаешь нужным — даже в наши куда более свободные (для женщин) дни не всем доступна такая роскошь. Но путь осилит идущий, и Катерина получила вознаграждение за терпение и смелость. А ведь сколько раз могла плюнуть на всё и сдаться на радость родным.

Другой аспект сказа — неприятие обществом тех, кто не такой как все. Причём всесильным общественным мнением опошляется верность любимому («мертвякова невеста»), забота о старике (ай-ай-ай, молода девка с дедом чужим живёт!), стремление жить своими силами (как без мужика? куда камень обрабатывать? у кого украла поделки?) и так далее. А ведь Катерина ничего противозаконного, противоцерковного, совершенно ничего плохого никому не делала! Только имела риск жить своим умом. Ну, само-собой, что-то с ней не чисто. В сказах Бажова нередко печальные финалы. Тем радостнее воспринимается счастливый конец «Горного мастера». И сама Катерина не пропала, и любимого вновь обрела. Повторюсь — прекрасный сказ.

Эта повесть развенчивает миф о добрых простых людях, живущих в глухих деревнях вдали от «грешных» городов. То есть, скорее всего, среди таких селян есть душевные личности, но в толпе под действиями суеверий обнажается в них невежество и тогда они готовы на ужасные поступки. И каким же контрастом на фоне забитой в оковы предрассудков и крепостного наследия деревенщины предстаёт лесная дикарка Олеся.

Да, она ведьма, колдунья, которая может сделать плохо и больно, но ведь и лечит, и заговаривает, и по душе читает. А ведь в дохристианской Руси ведьма — это та, которая «ведала», то есть знала то, что другим было не известно. Ведьмы составляли такую же часть общества, как жрецы. Но пришло христианство и пошло гонение на тех, кто живёт в гармонии с природой и не гнёт спины в церквях. А тёмный народ в слепой бездумной «вере» на ведьм любую напасть списывает. Ох, не случайно Куприн столкнул «дьявольскую душу» Олеси с православием. Думаю, автор хотел показать, что порою в нехристях куда больше человеческого, чистого, искреннего и живого, чем в тех, кто вроде бы живёт по закону Божьему, но на деле готов убивать за инаковость вопреки христианским заповедям.

И конечно, особняком стоит чистая любовь Олеси. Она насколько прекрасная и мудрая, настолько редкая, фактически мифическая. Если такой любви не существует, её следует выдумать.

«Шалость удалась» и «На каждый кис-кис есть свой гав-гав» — вот, как кратко можно охарактеризовать эту новеллу. Что ж, месть — часто встречающийся сюжетный ход. Не удивительно, что По прибегнул и к нему в своём творчестве. Не сказать, что финальная сцена стала такой уж неожиданной после того, как Прыг-Скок рассказал о задуманной им потехе. Другое дело, что жертвы потехи и совершенно не догадывались, чем потеха может грозить. А Прыг-Скок отлично сыграл на слабостях короля и его свиты. И откровенно говоря, я как читатель рад, что герою удалось осуществить страшную месть. Фактически он мстил не за оскорбление своей подруги, не за оскорбления и насмешки в свою сторону, которые всю жизнь его окружали, а за всех карликов и калек, которые подвергаются подобным унижениям просто потому, что они слабые и беззащитные.

«Прыг-Скок» не относят к лучшим произведениям По, в нём он доносит мысль о том, что даже у самого ничтожного существа человеческого рода есть чувства, гордость и честь. Что оно способно на нечто большее, чем быть шутом и объектом смеха. И что недооценивать его нельзя.

Видимо, позднему По надоело писать мистику, готику и прочие страшилки, раз он ударился в садоводческие и околонаучные рассуждения. Mellonta Tauta сначала заинтриговала будущим, но на поверку о будущем сказано очень мало, зато автор вдоволь прошёлся по системе выборов в США, по принципам логики и другим интересующим его темам. Конечно есть упоминание о мировом порядке, что будет царить через тысячу лет, но их заслонили критические замечания и жизни прошлого (читай 19 века). А ведь хотелось бы узнать, какими представлял себе грядущие века такой выдумщик, как По.

Впрочем, даже в этих рассуждениях есть смелые и прошедшие проверку временем мысли. Например о всеобщем избирательном праве и в связи с ним масштабных махинациях, о культе Моды и Богатства (фактически предсказал современное общество потребления). И да, как ни крути, эта новелла — фантастика с элементами антиутопии. Что ж, По в очередной раз показал свою жанровое разнообразие, став предтечей ещё одного литературного направления.

Когда люди приходят в зверинец или зоопарк, вряд ли задумываются о том, каким образом животные из далёких стран туда попали. Я также не придавал этому значения. То есть о всяких змееловах и прочих ловцов опасных животных наслышан, конечно же, но всё равно относился к животным зоопарков как к само собой разумеющемуся явлению. Спасибо, Джеральду Дарреллу за то, что познакомил с ремеслом зверолова. Оказывается (внезапно!), мало поймать животное. За ним ещё нужно ухаживать, кормить, лечить и — самое главное — терпеть его нрав. Который порою бывает весьма крут. И само собой, на пути к зоопаркам звероловы встречают массу препятствий: как например, революцию. То есть работа эта интересная, но сложная и даже опасная.

В повести Даррелла речь идёт об обычных для Южной Америки животных. Но с каким жаром автор описывает каждое из них. Немудрено, ведь одно дело слышать или читать, другое — увидеть воочию. Главное литературное достоинство книги именно в эмоциональной подаче событий, особенно касающихся непосредственно животных. И даже в наш век интернета и доступности информации, очень многое из жизни и повадок животный, описанных Дарреллом, не найдёшь на Википедии или других ресурсах.

И конечно же люди: самые обыкновенные, но колоритные и интересные. Буквально открываешь для себя новые страны на уровне повседневной жизни.

Нетипичное для По произведение. Вместо мистики, тайн, мрачной атмосферы или, на худой конец, едкого юмора — исследование вопроса красоты природы, разумного использования богатства. Сюжета как такового нет, а есть размышления. Потому возникло ощущение, что лучше бы По 1) написал отдельное эссе, где рассмотрел данный вопрос без необходимости художественного контекста 2) придумал нечто более сюжетное, чем просто описание поместья 3) оставил бы этот текст как набросок для других произведений, где подобные мысли и описания были бы уместны.

Впрочем, кто я такой, чтобы советовать самому По? И всё же, рассказ неоднородный. Неожиданно для автора тяжеловесная феноменология красоты в первой части и прекрасное описание в завершении. Чтобы обе части гармонично сочетались чего-то не хватает. Лучшие же строки рассказа написаны на одной из первых страниц — четыре правила достижения счастья. И они тоже выбиваются из общего текста. Потому что мало соотносятся с общей фабулой. Во всяком случае, особой связи между ними и последующим сюжетом проследить не удалось.

Долго же эта история ждала своего часа. И дождалась. Получив по окончании чтения нового поклонника. А стало быть — Фантазия не умрёт, и никакое Ничто, по крайней мере пока что, ей не угрожает.

Рецепт от Энде очень прост. И в этой простоте и кроется оригинальность. Это авторский мир, но совершенно не отягощённый границами и канонами. Точнее его границы равны возможностям человеческого воображения. Здесь есть место всему: чудесным странам и городам, удивительным существам, необыкновенным легендам. В то же время это не райское местечко. Фантазия — суровый мир, со сложностями, бедами, смертями, отчаянием и горем. И только принимая его таким, какой он есть, его можно полюбить. Неслучайно правит Фантазией Девочка-Королева: она является олицетворением детской мечты, которой подвластно абсолютно всё. Она же мудро допускает в Фантазии свет и тьму, добро и зло. Эта дихотомия — каркас, на котором зиждется этот, как оказывается, хрупкий мир. И, опять же, неслучайно, именно ребёнку с его необузданной фантазией и верой в чудо, под силу его спасти.

Книга великолепна. Да она отчётливо разделяется на две части, что разнятся по динамике, настроению и атмосфере. Понимаю нарекания в сторону второй части. После безупречной приключенческой первой, она вначале второй провисает, а под конец перерождается в настоящую притчу о пути, о поиске, о смысле. Соглашусь, что не всем это может понравится. Я тоже пережил этот контраст, но справился, доверившись автору. И финальные главы не разочаровали.

Собственно, в «Бесконечной истории» обыгрываются два стандартных сюжета: спасение мира и спасение себя. Но таким образом, что без спасения самого себя, спасение мира (и сам спасённый мир) невозможно и бессмысленно. В истории множество великолепных фрагментов, драматических моментов и даже жутких сцен (помним, что Фантазия кишит опасностями). Читается она легко и тяжело от себя отпускает, оставляя для поклонников безграничное пространство для творчества (читай фанфиков).

«Бесконечная история» — самобытное произведение, которое заслуживает почётного места в ряду с прославленными книгами фэнтезийного жанра. И да, эта книга без возрастных ограничений, ибо очень хороша.

«Благими намерениями выложена дорога в ад» и «революция пожирает своих детей». Эти два изречения очень точно характеризуют роман. События четвёртого года Великой Французской революции предстают без прикрас. Нету воодушевлённого пафоса. То есть он есть, но лишь немногие до сих пор им охвачены. Главный герой, пылкий сторонник революции и республики, недоуменно отмечает, что люди утратили запал и неохотно участвуют в политической жизни страны, размениваясь на повседневные заботы. Нету идеализации этого периода. Ведь для многих революция стала великим потрясением, а якобинский террор унёс множество жизней совершенно неповинных людей. Просто потому что они подвернулись под параноидальный каток революционного правосудия.

Исторические события в романе идут фоном. Главный герой вовлечён в них, как член трибунала, но лишь как винтик новой строящейся, неустойчивой системы. А вокруг продолжает бурлить жизнь. Соотечественники, родные, друзья и знакомые главного героя подстраиваются под изменяющиеся реалии, преодолевают нужду, ищут новое место в жизни. В этом винегрете есть место всему тому, что было задолго до революции и будет по прошествии многих лет после неё: любовь, алчность, духовные и творческие поиски, верность, сомнения, споры. В этом роман ценен: он не о подвигах революции, а о людях и об их страстях.

В конце мы видим переменчивость толпы, попирающую тех, кого ранее носила на руках. Эта суровая данность в очередной раз подтверждается. Революция, зреющая в умах — есть нечто идеальное, мало имеющее общего с практическим его воплощением. Ломать старые порядки и привычки в надежде, что люди изменятся с изменением политического строя — грабли, на которые наступают революционеры. Реальность же такова, что идеальный замысел недостижим. Когда для его достижения, преобразователи мира избавляются от инакомыслящих, лозунг «свобода, равенство, братство» становится насмешкой над самим идеалом. Но всегда можно прикрыться «во имя Республики!» Правда, всегда это прикрытие работать не сможет.

Заслуга автора в том, что он не симпатизирует ни одному из героев. Он стоит в стороне от политических раздоров, беспристрастно, без морализаторства показывает революцию и трагедию отдельных судеб. И в финале демонстрирует непреложную истину о том, что жизнь всегда берёт своё. Несмотря ни на что.

Когда уже неплохо знаком со сказами Бажова, подмечаешь сходство сюжетных ходов, которые кочуют из сказа в сказ. Вот и в «Змеином следе» история не таит сюрпризов. Пока был честным старателем, особо не высовывался — жил себе потихоньку до добра наживал. Как только сошёл с праведного пути — не будет счастья в жизни. Ведь обещал же главный герой брата выкупить из крепостных, но не спешил этого делать. За что и поплатился. Что характерно, такие герои, как правило, кончают не просто плохо, а погибают. Видимо, у духов, заведующих богатством уральскими недр, есть свой кодекс или заповеди.

Хозяйка горы, конечно, дама строптивая, но справедливая. К талантливым мастерам, горящим своим ремеслом, она благосклонна (хоть судьбы их тяжелы). А вот таких, которые на рудник идут в надежде быстро и легко разбогатеть — карает. При этом играет на слабостях этих «халявщиков»: лени и алчности. Концовка, конечно, предсказуема, но вполне логична, если знать норов Хозяйки. Было удивительно, если бы герой не получил по заслугам.

«У страха глаза велики» — эта поговорка отлично подходит для описания рассказа. Когда вокруг бушует эпидемия, приходят вести о смертях знакомых, только человек с очень крепкими нервами устоит под напором негатива.

В небольшом рассказе По мастерски обыгрывает ситуацию с нагнетанием негативных новостей и их порочным влиянием на впечатлительных людей. Такие потом разносят слухи о чудище и клянутся, что видели его своими глазами. А потом объявляются искатели этих монстров, а через сотню лет канал а-ля «Рен-ТВ» снимает передачу «Вся правда о загадочных чудовищах», приводя доказательства их существования. Распространяя среди простаков, мягко говоря, недостоверную информацию. Хорошо, когда есть здравомыслящие, не поддающиеся первому впечатлению и подозрительному чужому мнению и анализирующие ситуацию. Тогда и таинственное чудовище оказывается не страшнее бабочки.

И да, симптоматично, что чудище явилось герою суеверному. Думаю, это авторский кивок в сторону людей, поддерживающих суеверия и предрассудки.

В начале 2000-х украинская литература переживала такие времена, что любая писанина на украинском языке, особенно когда ты известная в музыкальных кругах личность (то есть у тебя есть деньги на оплату работы издательства), шла в тираж. Автор романа — несмотря на филологическое образование, явно не писатель. Прикрываясь бессюжетностью как собственной фишкой, она посредством составления букв в предложения (это она умеет, а толку?), занимается самолюбованием. Ибо главная героиня романа — фактически художественное альтер-эго Карпы.

Основные приёмы, регулярно повторяющиеся в книге — провокация и противоречивость. Вот тут она такая вот путешественница, зарабатывающая написанием статей про другие страны и секс, модель, певица. Все мужики её хотят и любят, даже женщины и дети пылают к ней греховной страстью. А тут она уже мнит себя уродиной, вся такая бессовестная скотина, которая изменяет тому, которого любит. Или эта её нарочитая декларация долбанутости, что стала среди нынешней молодёжи модным инструментом выделения себя из «толпы посредственностей».

Кроме того, Карпа смакует сексуальную озабоченность своей героини, и регулярно разбрасывая по тексту «ключевые слова», то есть лексикон, касающийся интимной темы, включая мастурбацию и нецензурные описания полового акта. Ну и много мата. Разумеется, роман был популярен среди подростков обоих полов. Озабоченных юношей привлекало обилие секса (а Карпа подогревала своих фанатов и откровенными фотосессиями), мата и наркотических опытов (которые она так и не удосужилась нормально описать), а девочкам импонировала независимость и хулиганистость героини.

Попытки автора разбавить нарциссический трип рассуждениями на действительно интересные темы, тонут на фоне абсолютно невнятных рефлексий. «Фрейд бы плакал» — скучное, конъюктурное творение, рассчитанное на сиюминутную популярность автора в узких кругах. Никакой литературной ценности он не составляет. Разве что как образец безвкусицы.

Казалось бы, что ещё можно выудить из уже избитой самим же автором темы месмеризма? Но гению По всё нипочём. Он берётся за новое исследование с помощью гипноза: на этот раз на грани жизни и смерти. Оставим научную (точнее, псевдонаучную) составляющую рассказа, хотя гипотеза автора весьма любопытна. Куда интереснее читать описания состояния тяжело больного, находящегося при смерти. И описания действительно жуткие, в первую очередь, благодаря своей реалистичности. На то время — настоящий хоррор. Да и современному читателю может пощекотать нервы. Конечно, По создаёт обстановку для создания атмосферы, но выглядит это органично, естественно.

Собственно, в этой новелле сочетаются элементы хоррора, мистики и научной фантастики. Да, именно фантастики, потому как месмеризм в те времена был новым научным течением и возможности гипноза ещё до конца не были изучены. Поэтому месмерические опыты относились к области непознанного, неизученного. Таким образом, По не только стоял у истоков детектива и «страшилок», но и фантастики

Было бы странно, если бы По, любитель психологии и тайн человеческой души, не обратился к теме сумасшедшего дома. Получилось своеобразно. Таинственный замок, где внедрён особый метод ухода и лечения, случайный посетитель, решивший ознакомиться с уникальной системой, и что из этого вышло. Это так, фабула.

Копнув глубже, можно увидеть, например, критику существующих порядков в домах сумасшествия. Известно ведь, что даже сейчас далеко не везде душевнобольных содержат в гуменных условиях, что уж говорить о временах По. Автор пытается внедрить в умы читателей мысль, что сумасшедшие — тоже люди, хоть и с отклонениями от привычных норм поведения. Да, есть буйные, и таких действительно нужно дистанцировать от людей. Но в целом эти больные — лишь чудаки. Очень хорошо это показано в фильме «Бенни и Джун» с молодым Джонни Деппом. Кажется нечто подобное пытался сказать По.

Показательно, что сумасшедшие, совершившие переворот, учинили с персоналом то, что обычно делали во всех подобных заведениях с пациентами: карцеры, строгий режим, никакой свободы, тьма и безысходность. Могут ли в таких условиях больные пойти на поправку? По как бы говорит: «Господа врачи, давайте поместим вас в тёмные одиночные камеры с хлебно-водным рационом. Вам понравится? Вы от этого вылечитесь?» Иными словами, По стоит у истоков гуманизма по отношению к больным. Но на примере «Над гнездом кукушки» Кена Кизи мы видим, что по прошествии сотни лет тюремные нравы в психушках всё ещё живы.

Сама новелла прекрасна написана. Пускай финал предсказуем, но читать интересно.

Что подкупает в историях о муми-троллях — неизбывный позитив. Автору удаётся совершенно разных по характеру героев держать вместе так, чтобы они были дружной компанией. Что бы не случилось, они готовы помогать друг другу. Они не опускают руки, когда возникают сложности. И пусть они иногда хмурятся и ворчат (тот же Ондатр или Хемуль) — это бывает, но проходит. В цикле о муми-троллях никто не желает другому зле. Здесь все приветливы, гостеприимны, а любые трудности воспринимают как приключения.

Конкретно о «Шляпе Чародея». В повести достаточно чудес и удивительных происшествий, чтобы не скучать. Книга пронизана атмосферой праздника, которым, собственно, она и завершается. И пусть повод некоторым покажется пустяковым. Какое это имеет значение, когда душа просит веселья: пира горой, фейерверков и исполнения желаний.

Читать приятно. Автор не морализирует. Она просто показывает, как нужно относится к миру. Позитивно-деятельный настрой — залог того, что у тебя будут в жизни друзья, чудеса и приключения с неизменным счастливым концом.

С одной стороны престарелый и богатый бизнесмен, овдовевший несколько лет назад, пытается устроить личную жизнь и, влюблённый, переживает вторую молодость. С другой — многочисленные отпрыски бизнесмена, которые не позволяют отцу предаваться счастью на старости лет. Само-собой, знакомая и далеко не новая ситуация для литературы. Но мастерство писателя не в том, о ЧЁМ писать, а КАК подать. В этом Нобелевский лауреат демонстрирует высокий уровень. Пьеса очень эмоциональна и многослойна.

Критики усматривают в самом названии (да и в самом содержании) пьесы пророческие мысли — приход к власти нацистов, что станет «заходом солнца» Германии. И проявляется это в столкновении идеалиста отца, олицетворяющего гуманизм, с меркантильными и жестокими детьми — символом надвигающегося человеконенавистнического режима. Ладно, исследователям творчества Гауптманна виднее. Я же усмотрел в пьесе психологический пласт, ибо сюжет построен на неразрешимом противоречии.

Если стать на сторону того самого влюблённого старика-отца, действия его детей кажутся возмутительными и безнравственными. Тем более главный герой заслужил уважение своей любовью и привязанностью к родным, благородством к друзьям и справедливостью к подчинённым. Но рассматривая ситуацию с точки зрения детей и родственников, картина получается иная. Ведь действительно старик не отдаёт себе отчёт — увлёкся простой девицей из рабочей семьи. Какая тут может быть любовь? Разумеется, она его окрутила и теперь станет претендентом на огромное наследство. А на деле — у каждого своя правда. Дети из лучших побуждений, которыми, как известно, выложена дорога в ад, пытаются взять ситуацию под контроль, но в итоге лишь усиливают конфронтацию. Сам же влюблённый взывает к чести и разуму, но тоже остаётся неуслышанным. И попробуй найди в этом хитросплетении правого и виноватого.

А виновато само общество. Которое живёт под грузом устаревшей морали, изживших себя традиций и архаичных представлений о приличиях. Человек не может быть свободен в поступках только потому что существует диктат общественного мнения. Это печально, в этом и весь трагизм пьесы. Хорошей, к слову, пьесы.

Конечно же, книга не о рок-музыке. Она о музыке вообще. Вот представьте себе мир без музыки? Сложно, да. В Плоском мире музыка тоже есть. А раз есть те, кто её играет, то обязательно найдутся первопроходцы новых форм и жанров. И пусть музыка Рока — чужеродное явление для Плоского мира, своё дело она делает — переворачивает всё с ног на голову и не оставляет равнодушной. И если откровенно, музыка Рока очень органично вписывается в тот балаган, который творится в Плоском мире. Как-то без неё уже его не представляешь.

Когда знаком с историей рока, юмор Пратчетта в этой книге обретает особый смысл и даже форму. Впрочем, смеётся автор над всем подряд. Не всегда понятно, но в своём стиле. Думаю, перевод не всегда может передать всех тонкостей чувства юмора Пратчетта, его замыслов в каждой отдельной шутке. Поэтому невольно сожалеешь, что не владеешь в достаточной степени английским, чтобы прочитать, понять и (главное) получить удовольствие от книги. Но даже в переводном виде роман — годный. Не самый выдающийся среди романов о Плоском мире, но запоминающийся.

Постмодернизм такой постмодернизм. Думаю, чтобы раскрыть идеи «не причини зла любящему тебя», «секс не равен любви», «свобода — это личная ответственность» не нужно было ваять столько страниц. А если и можно, то не так заморочено. Ибо так и осталось непонятным, в чём смысл произошедшего с героем на Фраксосе, а главное — зачем это вообще было нужно.

Вся греческая часть истории поминает какую-то блажь от богача-интеллектуала-нонконформиста, который от нечего делать забавляется лицедейством. И если вполне понятны попытки героя докопаться до ответа на вопросы «что?» и «зачем?» во время этого представления (всё равно он откровенно скучал, а «волхв» ему подкинул развлечение), то инерция, по которой он продолжал жить после — удивляет. Эту бы энергию да в нужное русло, а он только сопли жуёт. В итоге он сам ничего не понял, и не дал понять читателю.

Что самое интересное, вся книга держится на ожидании объяснения всего происходящего, что мозаика сюжета сложится в целую картину. Только это и заставляет читать дальше. Ну не может быть, чтобы вот это всё написанное так и не обрело ясность. В итоге получается, что каждая из трёх частей — сама по себе. Особенно третья, в которой ожидается развязка и ответы на вопросы. Но нет. Из-за этого роман показался затянутым и с невнятной концовкой. Может автору вздумалось описать саму жизнь такой, какой она есть, где согласно убеждению одного из героев бал правит его величество случай, а потому логику искать — бесперспективно? Если это так, то почему так тщательно выстраивался сюжет? Или это постмодерновая штука такая, когда есть ружьё, которое не стреляет. В случае «Волхва» речь идёт о целом арсенале холостого оружия.

Безусловно, в романе достаточно прекрасных моментов, которые с удовольствием забираешь в цитатник. И стиль написания приятен. Вот только остаётся открытым вопрос: зачем так усложнять? Пока что затрудняюсь ответить. Потому ограничусь нейтральной оценкой. Ибо очень-очень на любителя.

Познакомился с Метерлинком ещё в студенческие годы. Тогда мы на паре по культурологии читали пьесу «Непрошенная». Потом я узнал, что главным произведением бельгийца является «Синяя птица». И с тех пор на самом заднем фоне ненавязчиво маячило желание познакомится с выдающимся (нобелевский лауреат, однако!) драматургом поближе.

И вот время пришло. «Синяя птица» прочитана. Признаюсь, пьесы читаю редко. И эта — лучшая среди прочитанных. Я восхищён. Не столько новаторством пьесы и не яркой фантазией автора, сколько глубиной в сочетании в воплощением.

Казалось бы — сказка с присущими её атрибутами: волшебные артефакты, чудесные события, путешествие к определённой цели. Ну что здесь может удивить? Может. Осмысление счастья — не новая тема для литературы, а вот путь к осознанию и «первичному просветлению» — это находка для начала 20 века, сохраняющая значимость и свежесть в наш циничный мир вещей. Да, к слову о вещах. Автор настойчиво противопоставляет богатство материальное и богатство духа. При этом не морализирует подобно популярным в то время левакам, что «богатство — это плохо, а бедность — не порок». Наоборот, секрет счастья по Метерлинку — вокруг и везде, лишь нужно уметь видеть и ощущать. В том числе и природу. Пожалуй, автор одним из первых писателей, кто обратился к вопросам экологии и потребительскому отношению человека к природе.

Неслучайно главные герои пьесы дети. Души, не закосневшие в грехе, имеющие гибкое восприятие и податливые к (пере)обучению. Каждый человек родом из детства, и чем раньше ребёнок узнает суть вещей, тем лучше. И да, суть вещей — гениальный ход автора. Как часто мы задумываемся над сутью, назначением и местом в мире того или иного предмета, явления и существа? Метерлинк заставляет задуматься.

«Синяя птица» — очень эмоциональная пьеса, где есть место радости, разочарованию, страху, смелости, заблуждениям, соблазнам, предательству и, конечно же, любви. Вот такая сказка. Простая и понятная. И в то же время глубокая и многогранная.

Конечно же, понравилось. Только с оговорками. Ибо планка ожиданий от дуэта Олди после «Пути меча» и «Герой должен быть один» высок. Здесь же мы имеем фирменный, узнаваемый стиль, детальную проработку сюжета и мелочей при погружении в незнакомую культуру — тот есть всё то, чем славится Олди — но без привычного восторга.

Разумеется, книга о карме, буддизме, о Китае, о шаолинских монахах. И немного о конфуцианстве и даосизме. И как обычно, о людях и их моральном выборе. Но определить точно, о чём, чего здесь больше — сложно. Может, это такой ход, особенность китайской философии — говорить о чём-то и ни о чём конкретно. Пусть так. Но секреты Шаолиня, который был самой манящей интригой, так и остались за кадром. О да, легендарный монастырь становится более живым, но остаётся непонятным и таким же таинственным, как и в начале книги.

А ведь поначалу думалось, что в центре внимания сюжета окажется именно Шаолинь. Аналогично лишь мазками отображены прославленный китайский бюрократизм, приверженность традициям, очень схематично (пусть и очень интересно) подана мифология и народные верования. Но авторы сосредоточились не на антураже и действии, а на Пути. То есть всё происходящее — лишь подтанцовка, декорации для духовных поисков, сомнений, размышлений, терзаний и этических поступков героев.

На поверку вышло атмосферно, но скучно. Не так скучно, когда хоть волком вой, а так, когда ожидаешь нечто большее, чем получаешь. И есть моменты которые несколько напрягли не в лучшем смысле. Самый значительный — переселение в душу китайского безродного мальчика современного компьютерного гения. Любопытный вариант попаданства. Но вызывающий противоречивые эмоции. Слишком искусственный ход, чтобы разрешить основную загадку истории. Впрочем, за песню «Шёл монах за подаяньем» в исполнении попаданца отдельное спасибо. И да, детективная линия, обещавшая быть основной, заглохла, уступив место философским размышлениям.

Приятно, конечно, что авторы разбираются в истории незнакомого большинству читателей средневекового Китая, мифологии, культуры. Но вот как-то слишком они перемудрили.

Неоднозначные впечатления. С одной стороны, ближе к финалу понимаешь, к чему подводит автор, становятся яснее символы и предыдущие сцены и диалоги. Да и написан роман приятным слогом. С другой стороны — скучно же. Мышиная возня на мельнице, напоминающая заторможенный симбиоз индийского кино и «Санта-Барбары» не вызывает особого интереса.

Да, это психологическая драма. Но есть психологические драмы посильнее. Здесь же главный герой терзается, мучается, не знает, куда себя приткнуть — в общем, ведёт себя инфантильно, не в силах принять решение из-за страха обидеть или не угодить других. В общем, крестьянские страсти вокруг мельницы интересны лишь в том разрезе, что роман написан Нобелевским лауреатом. Только за это (всё же не бездарь писал) накину один балл.

Так на войне и бывает: сильные мира сего что-то не поделили между собой, а жертвами раздора становятся обычные люди. Которым эти разборки чужды. Но маховик войны запущен, пропаганда вопит о правоте «наших» и вероломстве, подлости и человеконенавистничестве неприятеля. И идут воевать за непонятные идеалы, за чужие интересы юнцы, которые знакомы с войной по книжкам. До конца не осознавая, в чём же долг, кто прав, а кто виноват, идут убивать таких же простых людей, как и они сами. Они отчаянно хотят жить и не сталкиваться с ужасами войны — и в этом их правда.

За юмористическим стилем изложения кроются серьёзные мысли. Что война — не увеселительная прогулка с обильными угощениями на фермах. Не рыбалка и водные забавы во время привалов. Война — это страх, кровь и, конечно же, смерть близких, убийство себе подобных. Думаю, что автор не корил себя за то, что покинул расположение отряда. Гораздо больше его волновало, что погибали тысячи молодых и не очень людей — отцов, братьев, сыновей — в бессмысленной мясорубке, имя которой Война.

Сложно в это поверить, но в наше время есть люди, причём взрослые, которые не умеют кататься на велосипеде. Или те, кто катается, подобно герою рассказа (лично нескольких таких знаю). Я сам довольно поздно освоил это транспортное средство и не сказать, что блестяще. А долгие года без практики превратили фактически в неофита. Поэтому знакомы чувства и страхи героя во время покорения двухколёсного агрегата. Конечно, автор, как кажется, немного приукрасил историю, добавив смешных моментов. Но это только пошло рассказу только на пользу. Он действительно вызывает улыбку и поднимает настроение.

Потешное семейство эти Мак-Вильямсы.

По-моему, задача рассказа — показать, как в просвещённом 19 столетии, веке научно-технического прогресса, люди всё ещё подвержены иррациональным страхам и дико суеверны. Собственно, то же самое можно написать и про начало 21 века. Конечно, пример боязни молнии, о котором речь в рассказе, является художественной выдумкой, гиперболой. Но касаемо некоторых других вопросов, современные люди окажутся не менее (а то и более) суеверными, чем наши предки.

И да, рассказ потрясающий. Особенно финал.

«Войну с саламандрами» называют антиутопией. Мне сложно подобрать жанровую принадлежность для романа, ибо он выходит за рамки антиутопии, являясь более обширным и глубоким произведением. Если же говорить об антиутопии, то «Война с саламандрами» — уникальное явление. Не только для книг подобного типа, но и для литературы вообще.

Роман Чапека — тот вид сатиры, когда улыбка омрачена ужасающей реальностью шутки. Конечно, любому здравомыслящему читателю понятно, что совершенно нет разницы между саламандрами и людьми. Подставляем вместо этих земноводных условных негроидов (или представителей других якобы «отсталых» рас и народов) и убеждаемся, что различий нет: вопросы о том, разумны ли они, есть ли у них душа, правовые вопросы, связанные с ними, «подтягивание» их до уровня нормального цивилизованного человека и так далее. И разумеется, работорговля, использование их в качестве практически бесплатной рабочей силы, жестокие научные опыты над ними. А единичные их достижения в области наук — не более, чем экзотика, развлечение для богемы и СМИ.

Время написания совершенно не зависит от восприятия романа. Ибо многое из того, что описано в романе, имеет место и в наши дни. Например, если рассматривать саламандр как прообраз иммигрантов из стран третьего мира, наводнивших Европу и США. Конечно же, они будут бороться за свои права, ничего не имея против тех, кто их приютил. Аналогичным образом подходит под нынешние реалии засилье трансконтинентальных корпораций, которые ради собственной выгоды подминают интересы многих групп людей, в том числе и безопасность. Очень знакомо, когда под угрозой войны, правительства пытаются вилять хвостом, ссылаясь на экономическую целесообразность при оправдании преступных решений.

В наш век глобализации и размытых границ вопросы, поднятые в романе 84-летней давности, всё ещё актуальны. Перед нами не очередная умозрительная антиутопия о тоталитарном режиме и подавлении свободомыслия. Нет, «Война с саламандрами» — это война людей с самими собой. С болезнями и пороками общества и внутренними страстями, которые всё ещё не преодолело человечество в 21 веке. Поэтому открытый финал романа (вопреки занимательной беседе автора с самим собой касательно итога войны), как кажется, звучит вопросами для каждого читателя: куда мы идём? это то, к чему стремится человечество? ради этого мы живём?

Есть мнения, что роман пропагандирует национализм, фашизм, расизм и так далее. Напротив, автор предостерегает от этих и прочих «измов». Но как предостеречь, если молчать? Потому мы видим «измы» на страницах романа, ибо человечество тогда было больно этими заразами. И не вполне излечилось от них и сейчас.

Для меня «Война с саламандрами» — не только очередная книга из числа любимых мною антиутопий, а одно из наиболее грандиозных произведений о человеческой цивилизации.

На что только не пойдут коммивояжеры ради продажи товара. История о судьбе несчастного торговца, который стал заложником страсти своего богатого, но помешанного на коллекционировании дядюшки, должна высекать слезу даже у самых чёрствых, у самых непробиваемых «каменных сердец». Собственно, это хлеб торговцев, рассчитанный на простаков, которые поддаются на такие истории. Потому актуальная тема, как ни крути.

Время идёт, но методы воздействия и привлечения потенциальных покупателей, в целом, мало изменились. И пусть герой рассказа повёлся на трюк коммивояжера и купил то, что ему совсем не нужно, автор как бы предупреждает, чтобы мы были осторожны и не шли на поводу у красивых историй, покупая условное эхо.

Очень смешной рассказ. Кроме того, что описано явление, то и дело случающееся с большинством людей, рассказ является сюжетом для подобных историй (в ином антураже и со своими нюансами, разумеется) в массовой культуре. Навскидку припоминается глава из «Приключений Гомера Прайса» Мириам Мейсон (там вообще используется именно та песенка, о которой пишет Марк Твен) и одна из серий «Спанч-Боба Квадратные Штаны».

Пожалуй, до Стругацких фантастический жанр оставался на периферии советской литературы с клеймом «детская/подростковое (читай несерьёзное) чтиво». Даже Беляев, Толстой с «Аэлитой» и более чем серьёзный Ефремов печатались в «Детской литературе» и подобных издательствах. Разумеется, такое отношение к жанру отображалось на отечественных фантастах второго, третьего и других порядков, которые писали свои НФ-произведения именно для подрастающего поколения, не замахиваясь на что-то более глубокое и серьёзное.

Роман «Аргонавты Вселенной» Владко — типичный представитель советской фантастики, рассчитанной прежде всего на школьников. Посудите сами, люди впервые отправляются в Космос, на Венеру — проект века! То есть очень ответственное мероприятие, где важна каждая деталь. При этом на борт корабля беспрепятственно может проникнуть посторонний. Далее — сами герои. Они все настолько положительно позитивные, добрые и благородные, что кажутся одинаковыми, даже вопреки попыткам автора придать им индивидуальные особенности. Конечно, такое изображение пионеров космоса характерно для авторов того времени. Тем не менее, они ведут себя одинаково до и во время полёта и на Венере. А случившееся изменение в поведении отдано на откуп солнечному излучению. Иными словами — классические герои детских книг.

Нет смысла говорить о технических моментах, описанных в книге — это, на самом деле, не важно. Другое дело — с какой лёгкостью герои адаптируются к условиям, преодолевают сложности и решают проблемы (как бы автор не старался нагнетать обстановку). Это также характерно для подростковых книг.

В целом, книга вполне читабельна. Но в качестве раритета, который иллюстрирует состояние советской фантастики того времени. Если оценивать объективно, роман очень наивен. И кажется, автору не стоило его переделывать, подгоняя под научно-технические реалии реалии 1950-х годов. Для 1935 года (первой публикации) — она ещё выглядит попыткой заглянуть в будущее, но спустя двадцать лет (за четыре года до полёта Гагарина и считанные месяцы до запуска искусственного спутника), она выглядит слишком смелой фантазией. И устарела буквально к середине 60-х. К тому же, некоторые моменты откровенно скучны. Да и пропаганда в ней уж откровенно выпирающая. Лишь приключения на Венере пусть и с огрехами, но бодрее остального текста.

Если бы прочитал в детстве, конечно, оценка была выше (фактор «ностальгии»). Но сейчас, отталкиваясь от постулата «хорошая детская книга хороша и для взрослых», выше «удовлетворительно» поставить не могу.

А теперь представьте, что Муна — это Земля. А земляне, прилетевшие спасать разрушенную атомной войной планету, инопланетяне. И вот не факт, что такие, как Ранмакан, оказались бы в меньшинстве. Не потому, что он хочет войны или возвращения старых (читай привычных) порядков. А потому что недоверие к пришельцам будет превалировать. Добавим для пущего эффекта сознание, загаженное пропагандой ненависти к чужакам, и — вуаля! — отношение к благодетелям с другой планеты будет мягко говоря настороженным. Собственно, я так роман и рассматривал. То есть вместо Муны представлял Землю. Впрочем, эта параллель слишком очевидна, чтобы её игнорировать. Но автор пошёл своим путём.

Конечно, для конца 60 — начала 70-х годов прошлого столетия угроза ядерной войны была куда реальнее, чем сейчас (наверное). Тогда ещё был свеж в памяти Карибский кризис, когда две ядерные державы (СССР и США) стали в клинч, могущий закончиться ядерными бомбардировками. А страх за планету — родной дом и для «хороших» и для «плохих» — беспокоил умы людей. И неудивительно, что писатели обращались к этой теме в попытке предостеречь, указать на последствия ядерной войны, призвать к конструктивному диалогу. Кир Булычев — не исключение.

С художественной точки зрения «Последняя война» не является чем-то революционным, новаторским. Это научная планетарная фантастика, где технические достижения будущего — лишь предлог для реализации идеи романа. Куда важнее социальная направленность произведения. Вот она и представляет интерес. С одной стороны, идея «война — это плохо» слишком очевидна, с другой — эту идею можно раскрыть так, как это сделал Булычев, то есть мастерски.

Большое спасибо авторам гуманитарного направления от фантастики (наподобие Булычёва, Саймака), которые верили в человечество и его благоразумие. Кто знает, возможно, благодаря их произведениям наш мир так и не узнал катастрофы военно-техногенного постапокалипсиса. Быть может, такие книги как «Последняя война» и стали рупором для сохранения хрупкой человеческой цивилизации под угрозой прирученного атома в руках сильных мира сего. И остаются рупором даже сейчас.

История в лучших традициях Эдгара По. Стилистически она соответствует канонам мистических новелл и потому перекликается с некоторыми произведениями По. Однако, у Хейзе собственно мистический элемент сглажен. Он делает упор на описания событий. Собственно переживания героя и нагнетание атмосферы — неотъемлемые элементы мистического произведения — развиваются постепенно, выходя на пик к самому концу. Финал повести весьма предсказуем, но не лишён изящества.

По факту имеем стандартное для жанра, но оригинальное по подаче произведение. Преподнести вполне заурядную историю любви так, чтобы читатель не заскучал, нужно уметь. Считаю, автору это удалось.

Очередной сказ о том, как нелегко в крепостной России жилось простым людям. Даже иноземцу, даром что француз, досталось от алчных и ушлых уральских господ-князьков.

Интересен контекст сказа. Автор не просто рассказывает историю, а подводит к ней. Показывает, каким образом он узнал о несчастном Шарло и как появились надписи на камне. Получается история в истории. Удачный приём, ибо сказ оттого становится только живее, интересней.

После прочтения «Маркова камня» становится понятно, почему не все сказы Бажова входят в сборники для детей. Этот сказ явно не детский уже хотя бы потому, что в основе сюжета позывы либидо барыни. Ну и история, конечно, дикая. Из-за похоти барыни столько смертей и даже цельный бунт, для усмирения коего силовиков вызывали.

Абстрагируясь от деталей сюжета, имеем один из тех сказов, где показано социальное неравенство, самодурство господ и бесправие рабочего люда.

Главный плюс сказки о муми-троллях — оптимистическая атмосфера. Что бы не случилось, какое страшное происшествие или вообще всемирная катастрофа не грядёт — всё будет хорошо, мир не рухнет. И даже если всё говорит о печальном исходе, это не повод опускать нос. Всегда есть время для праздничного торта с родными и близкими.

Большая ценность книги — отношения между героями. Они все разные. Снифф — меленький эгоист и трусишка, Снорк — зануда, Ондатр не отличается хорошими манерами, а Хемуль — ворчун, фрёкен Снорк — легкомысленная, Снусмумрик — неунывающий «гражданин мира». Но они все вместе уживаются и даже умудряются не ссорится, ибо каждый из них не злой, а просто другой, необычный, что и делает его уникальным.

И третья заслуга сказки — демонстрация того, что действительно является самым ценным в жизни. Не сокровища или материальные ценности, а близкие тебе существа: родители, друзья, котёнок. А также окружающие нас «обыкновенные чудеса»: зелёный сад, цветы на клумбе, голубое море, звёзды на небе.

Повесть отличает лёгкий стиль, ненавязчивый юмор и в меру интересный сюжет. Классическое «булычевское» произведение для школьников.

Разумеется, можно пенять на наивность истории, покопаться в сюжете и найти нестыковки и моменты, требующие разъяснений и ответов. Но это если подходить к повести с точки зрения взрослого читателя, читающего взрослую книгу. Детская литература — о другом. В ней важны не достоверность причин аварии космокорабля Тигра и Питона или почему это биоформы помимо хинди знают и русский. В таких произведениях на первом плане дружба, смелость, находчивость, помощь ближнему (пусть даже это инопланетные профессора). Также и вера в невероятные события и явления. И само-собой разумеется — любовь к животным (пусть даже в их облике инопланетные учёные) . Потому по части дидактической нагрузки к повести претензий нет.

«Скотный двор» слишком очевиден. Параллели и образы напрашиваются сами собой даже если плохо знать исторический подтекст. И даже понимая, в какую сторону будет развиваться сюжет, читать интересно. Автор простым и доходчивым языком показывает историю Скотного двора, эволюцию общества свободных животных.

Революция — это идея. Реализация её — суровая правда жизни. И всегда стоит помнить о «реакции», ибо всегда найдутся те, кто используют идеалы революции в своих целях. И тогда к лозунгу «Все животные (люди) равны» добавляется уточнение «но некоторые более равны, чем другие». Новая политическая элита становится очередными угнетателями. И речь не только о СССР, который стал прототипом Скотного двора. Есть масса примеров, когда идея революции была попрана самими революционерами, которые познали вкус власти, много. Так что в этом ракурсе СССР не одинок. Куда удивительней, когда сценарий революции, описанный в книге, не проходит. В этом контексте нелишним вспомнить всё ещё актуальное изречение Цицерона: «Раб мечтает не о своей свободе, а о своих рабах». То есть бывшие угнетённые всего лишь приходят не место свергнутых хозяев, чтобы продолжить их дело.

Повесть стала предтечей «1984»: многие моменты, особенно касательно пропаганды (промывки мозгов) Оруэлл будет использовать в своей знаменитой антиутопии. Фактически «Скотный двор» — лайт версия «1984». Произведение всё же сатирическое, хотя для жителей бывшего СССР эта сатира выглядит уж очень горькой.

Замечательный научпоп! Такую книгу я всегда хотел прочитать, ибо тема её интересовала на протяжении последних десяти лет. И хорошо, что наконец она мне попалась. Я получил ответы на вопросы, которые занимали мой ум, а узнал неизмеримо больше, чем ожидал. Разумеется, с автором можно (и нужно) дискутировать. В конце концов, эта книга — лишь видение Джареда Даймонда, его теория. Но фундаментальность «РМС» и масштабы использованных методов исследования игнорировать невозможно. Тем более, логические доводы автора весьма убедительны. Притянутых за уши фактов для подтверждения утверждений в исследовании нет.

Огромный плюс книги — она выбивает почву под доказательной базой сторонников теории расового неравенства. Автор доказывает, что европейцы совершили качественный технологический рывок не благодаря врождённому расовому превосходству, а благодаря вполне определённым факторам. К тому же, к 1500 году, европейцы едва ли цивилизационно опережали страны Ближнего Востока и Восточной Азии. Автор убеждён, что человеческие общества формировались, отталкиваясь от географических, климатических и внешних биологических факторов.

Ещё одно достоинство книги — бодрый, доступный язык. В «РМС» нет занудных и безжизненных грамматических конструкций, которые своей непроходимостью крайне осложняют восприятие поданной информации и вообще убивают желание читать. Даймонд, конечно, грешит повторами тезисов своей теории, но не перегибает. Благодаря повторам лучше усваиваются общие положения его теории.

«Ружья, микробы и сталь» — книга, которую стоит прочитать. И для общего развития, и для понимания исторических моментов, которые оказали влияние на судьбы человеческих обществ.

Задумка на полноценный роман. Реализация — сомнительного качества. Стилистически текст не подходит под идею повести. Всё-таки ироничный стиль уместен в юмористическом произведении, но никак не в триллере (которым «Город, в котором не ходят деньги» является) с заявленной серьёзной темой. Это приводит к ощущению фарса, ведь всерьёз обстановку и ситуации, описанные в повести, воспринимать сложно. Этот стиль отлично подходит другой повести автора — «Я, Победа и Берлин», которая жанрово совершенное другое произведение. Но Скрбяину не приходит в голову как-то менять свой стиль в угоду художественной целесообразности.

Само повествование рваное. Некоторые моменты (разборки гопников) прописаны детально, в то время как более значимые — фрагментарно, мазками. А концовка вообще, кажется, написана впопыхах. Впечатление такое, будто автору надоело выдерживать общий ритм повести и финал он просто обозначил, оставив многое недосказанным.

Кроме того, в сюжете есть нестыковки, которые прикрыты общим галопирующим темпом и кажущейся несерьёзностью. Видно, что с фантазией у автора всё в порядке, но писательского мастерства не хватает. Всё же Скрябин — музыкант, автор песен. И даже рассказчик он хороший. Но для писательства этого иногда не всегда хватает.

Эстетический восторг, который испытываешь при погружении в уникальный стиль повести, жутко контрастирует с чёрной безысходностью повествования. Платоновский самобытный слог рисует реальность до такой степени достоверности, что уже не верится в её настоящесть. «Котлован» предстаёт некоей притчей, мифом, карикатурой, антиутопией, при этом остаётся предельно реалистическим — и неизбывно горестным — произведением. Честно, не припомню более беспросветно серой, гнетущей, мрачной атмосферы в литературном произведении.

Безрадостная картина жизни. Строить котлованы и создавать колхозы. Радость по приказу. Нищета и голод. Рабочий — ничто. Человек — тело. Жертвы во имя светлого будущего. Только труд, труд, труд, иступляющий до бесчувствия и хруста в костях. Жизнь без мыслей, без эмоций — существование для пользы. Смерть как избавление. И умирающий ребёнок как символ гибнущего будущего, результат неверно выбранных методов построения счастья для народа. Страшная, жуткая книга. Пророческая. В каждой строчке невыносимая боль автора от того, во что превратили веру и надежду народа, как извратили мечту о новом, справедливом мире.

«Котлован»— одновременно сложная и простая для понимания книга. Но вне зависимости от восприятия — знаковая, вневременная.

Рассказами о Огюсте Дюпене По задал вектор развития огромного жанра, любимого миллионами. Он установил вешки, которые впоследствии стали каноническими. Он показал, что расследование преступлений и разгадка тайн — это своего рода искусство, и не всегда ремесленники в виде полиции (жандармов-следователей) способны раскрыть дело обычными методами. Ни у конечно он ввёл в детектив гениального харизматического героя, который справляется с запутанными делами. И это стезёй пойдет Артур Конан Дойль с Шерлоком Холмсом, Агата Кристи с Эркюлем Пуаро и мисс Марпл, Рекс Стаут с Ниро Вульфом и многие другие, включая Дарью Донцову.

По был пионером жанра, но в его «расследовательских новеллах» есть практически всё, что потом будут использовать авторы детективов. А всего-то три рассказа написал.

Как хорошо, что кроме мистики и хорроров По писал об Огюсте Дюпене (а ещё стихи, приключения и ещё много чего). Поэтому он остался в истории как разносторонний автор и основоположник детектива. Конкретно в этом рассказе ему удалось невольно провести мастер-класс для последователей. В частности — указать на то, что обычные методы работают, но не всегда; что следует всегда учитывать психологию подозреваемых. И напомнил старую истину: хочешь скрыть с глаз — положи на видном месте.

Рассказ бодрый, интересный, с иронией, кроме той части, где Дюпен разглагольствует о математике. Этот момент нужен, но не в таком затянутом и занудном виде. Впрочем, я слишком придираюсь. В то время По был первооткрывателем литературы о расследованиях, потому действовал на свой страх, риск и вкус. А со вкусом у него всегда было в порядке. Как и со стилем. Хороший рассказ.

В начале книги, в предуведомлении, автор акцентирует: данное произведение «не роман, а исповедь свободной души». Так и есть. События книги служат лишь декорацией для выражения дум писателя. Сюжетная линия проста и неказиста, совершенно не удивляет ни на старте, ни в середине, ни на последних страницах. Самым ценным материалом «Клерамбо» служат рассуждения, размышления, дискуссия главного героя с самим собой и миром.

О чём же размышляет Клерамбо — герой книги? Он переживает духовное перерождение: от сентиментального поэта, шагающего в ногу с безликой массой, до мыслителя, отстаивающего своё мнение в жёстком противостоянии с общественным мнением. Тема измышлений — война (тогда она ещё не была названа Первой мировой, или как привычнее на Западе — Великой). Та самая, которая перекроила карту Европы, изменила направление истории и сломала миллионы судеб. Главный герой поначалу поддался энтузиазму масс, утопая в искусственно раздуваемом патриотизме. Но потеря собственного сына отрезвляет Клерамбо. Он понимает, что людям война не нужна, люди хотят жить в мире, работать, растить детей, воплощать мечты. Но первобытные убеждения необходимости войны плотно укоренились в сознании масс. Потому герой встречает сопротивление и оказывается в изоляции. Отвергаемый и гонимый официальной пропагандой, он всё же находит сторонников своих идей.

Автор подходит к рассмотрению войны основательно, фундаментально. Он тщательно препарирует войну, осуждая её как метод решения социально-политических проблем. Он изучает психологию масс, так легко поддающихся внушению. Показывает, как формируется, подогревается и направляется в нужное русло общественное мнение. Как оно встраивается в головы не привыкших к критическому мышлению людей, и мимикрирует под их собственные мысли. Автор демонстрирует, как рушатся семьи и дружеские отношения только из-за отличия мнений о политике или войне. Как люди не слышат друг друга, опьянённые дурманом военно-политической пропаганды. И как в этом им потакают СМИ. И как обходят вниманием тех, кого призвали на фронт убивать людей, чья вина только в наличии гражданства другой страны. Роллан говорит об этом со страниц книги и мог бы говорить долго, если бы не ограничивался форматом книги. Говорит доступно, красочно, обстоятельно. Его слог безупречен.

Автор попытался заглянуть в будущее. И некоторые моменты он предугадал. В частности, реваншистские настроения у проигравшей стороны.

Пока на Земле случаются войны, эта книга будет актуальной. А для меня лично Ромен Роллан останется главным идеологом пацифизма.