Первые две трети романа тянулись, как бесконечное мрачное болото, из которого не чаешь, как выбраться. Если вам нравится читать, как человек становится безумцем, тогда это, конечно, «приятный и увлекательный» роман. Какие там образы флоры и фауны? Описаны в основном чудовища. Вот подробностей хватает, и только подробное, прочувствованное, любовное описание человеческих характеров, человеческих отношений и человеческих историй и удержало меня от того, чтобы бросить чтение. Ну а там и действие пошло развиваться. Стало интересно, ага!

Вряд ли скоро потянет перечитывать эту книгу. Но не жалею, что прочла. Понравились мне эти простые канадские (а точнее, ньюфаундлендские) рыбаки. И не рыбаки тоже понравились. Хорошие они люди.

А как хорошо все начиналось... Герой — работяга с разносторонним интересами, любитель природы и нелюбитель остального. Крысы — понятливые. Кот — прям человек. Соседи — уроды. Речка холодненькая, ух! Чекушечка — а как без неё? Бобры, понимаешь, приходят, угощением делятся, выпить норовят... А, нет, это ж герой у нас выпить не дурак. Красота!

И вот в эту красотень... вдруг... прокрадывается что-то... Вот оно крадется, крадется... Вот оно уже начинается... БАЦ!

Фантастический элемент в полицейских детективах Марты Стенхоуп — дар эмпата при рождении, который воспитывается и специализируется в Талантах и используется обществом. У героини, Элис Тейл, дар развит не полностью (родители подкачали, наркоманы). Сама Элис служит патолого-анатомом и экспертом-криминалистом в небольшом уютном городке. И хотя городок небольшой и уютный, работы у Элис хватает. Ну ладно, скажете вы, все понятно: отпечатки пальцев, вскрытия, экспертизы... Так, да не совсем. Элис, со своей весьма неудачной внешностью (родители подкачали, алкаши), при отсутствии личной жизни всю себя посвящает своей работе, а также не своей — расследованиям преступлений, — если чувствует что-то не то. А чувствует она не хуже Талантов. Неполный дар хоть и неполный, но таиться не желает. А главное, сердце у этой некрасивой одинокой девочки неравнодушное. Вот и не сидится ей в тиши лаборатории, ведь если она — и именно она, т.к. прибытия Талантов иногда не дождешься, а следы эмоций жертв тем временем исчезают — может изобличить убийцу, Элис готова на самые рисковые и самоотверженные шаги, чтобы преступник не улизнул.

Я не большой любитель детективов. Но мне интересна и симпатична сама героиня. Хороший человечек.

Я потрясена. Не так часто бывает, чтобы книга пронзила тебя насквозь. Я довольно много читала у Кинга, хоть и не все пока. Есть произведения, которые очень люблю. Но из всех прочитанных эта повесть показалась самой выстраданной и жгучей.

Ощущение присутствия там. И чувство дежа вю — узнавания эмоций, мыслей, слов, поступков. Вот так у меня было когда-то. Вот так я когда-то говорила, ведь говорила же. И вот такое я помню, и как жаль, что не повторится уже... А вот здесь — так знакомо, может, было в моем сне и осталось тенью навсегда?

Жуткая книга. Не только теми низкими людьми в желтых плащах (хотя — часто ли вам доводилось, читая, поразиться своему до оторопи взаправдашнему ужасу перед такими мерзкими, невыносимо отталкивающими, пугающе чуждыми существами?). Жуткая, потому что её проживаешь вместе c Бобби, главным героем, а ему уж пришлось столько прекрасного и столько страшного пережить за эти дни... Любовь и ненависть, разочарование, обретение друга, безутешная утрата детства, оледенелое взрослое равнодушие, предательство, надежда. Не много ли для мальчишки 11-ти лет?

Ощущение вашего присутствия там, совсем рядом со всеми этими людьми, так, так близко — это, конечно, творит талант Кинга. Не первый раз я поражаюсь, сколько же в нем одном живет разных жизней, которые он... не показывает, нет — выпускает на свободу и дарит им целый мир.

Но было бы несправедливо, если бы я была благодарна только Кингу.

Чувство, словно автор писал эту книгу по-русски — это абсолютная заслуга переводчика. Кинга переводили многие, какие-то переводы мне нравились, какие-то вызывали досаду или даже резкое неприятие. Но этот перевод — прекрасен. Он жив, и он дышит. Низкий поклон Ирине Гуровой. Как жаль, что ее больше нет.

А на «пистолетчиков» — наплевать!

Мемуарную литературу люблю, хотя не всю подряд. «Дороги и судьбы» ставлю в ряд любимых. Известная советская журналистка (а именно, фельетонистка), работавшая в «Крокодиле», «Новом мире», рассказывает о своей жизни, о родных, о людях, с которыми свела судьба. Детство, юность, молодость её прошли в Харбине и Шанхае. Затем — Советский Союз, работа, люди, учеба, люди, работа... Эта женщина, кажется, за свою жизнь ни минуты не провела в ничегонеделании или в «ничегонедумании».

Очень интересны рассказы о знакомстве и дружбе с Вертинским, Ахматовой, Корнеем Чуковским; с Реформатским, который стал ее мужем. О Реформатском я и не знала ничего, вспоминалось только — ученый, кажется? Оказывается, не только всемирно известный ученый-лингвист, но и очень интересный, добрый, увлеченный человек, любимый своими учениками, и не только ими.

А кроме всего, в книге Ильина описывает себя такой, как она была на самом деле. Без прикрас. Видишь человека, по молодости лет часто не желающего понимать и прощать своих родных, видишь и легкомыслие, и некое равнодушие, и даже — иногда — неосознанную жестокость по отношению к близким людям. Но как это увидишь, буде автор пожелала бы это скрыть? В том-то и дело — Ильина себя не жалеет, честно говоря обо всем, не желая предстать перед читателем и миром в розовом свете. А на это нужна большая храбрость.

Прекрасный рассказ. Прочла на одном дыхании, наслаждаясь историей и отличным русским языком, каждой фразой дающим визуальную картину. Вот только — маловато будет. Мне показалось, что рассказ — небольшая часть того, что мог бы рассказать нам автор. Поэтому осталось ощущение незаконченности.

Ничего особенного в рассказе не происходит. Ни космических битв, ни страшных чудовищ, ни покорений планет. Небольшой корабль, созданный для полета к одной, и только одной цели — черной дыре. Это и цель четырех пассажиров.

«Если бы еще открылось поподробнее (хотя бы намекнулось), о сути вины главного героя. Этого здесь не хватает, мне кажется, для полной законченности истории», — написала я. Написала, подумала еще, и поняла — все здесь есть, ничего не нужно добавлять. Сердцу хватит.

Страшно. Страшно. Убийство. Кровавое убийство. Призрак. Сны. И крысы, крысы, крысы. Посланцы. Мстители. Присяжные. Палачи.

Но самое страшное не это.

Почему, зачем нужно было втягивать в это сына? И не случайно, нет. Намеренно. Заранее всё обдумав. Это немыслимо! В голове не укладывается. А Уилфреду кто вложил в голову эту мысль? Коварный человек? Почему он появился? Откуда он пришел? Оттуда, где только тьма — и больше ничего?

Как это могло случиться — отец даже не думал о том, что сыну придется жить с этим всю жизнь?! Какой будет эта жизнь, когда в душе одна пустошь, населенная призраками, и тоска, и страх, и вина?

Неужели у отца даже мысли не мелькнуло — это нельзя! Нельзя! Ведь это ребёнок!

Вот что страшнее всего.

Кинг — Мастер. Но какой ценой далось ему мастерство?

Не сомневаюсь, он побывал — во сне ли, в забытьи — в тех мирах, куда многим не довелось заглянуть. В тех адовых местах, где только тьма. И больше ничего.

Второй роман Панова, который я прочла. В отличие от «Занимательной механики», которую заставляла себя читать (ведь там до середины почти чистый детектив, а я детективы не люблю), от «Ручного привода» я просто не могла оторваться. Не хотелось, чтобы книга кончалась. Она, конечно же, кончилась, и в нужный момент — ничего лишнего, никакой «воды». Кончилась, и как же стало жаль! Хоть открывай и снова читай. Но с этим я подожду немного. Зато потом, через полгодика примерно... Предвкушаю удовольствие!

Странности, все сгущающиеся вокруг Морта Рейни, окутывающие его все теснее, превращаясь в сжимающуюся стальную пружину — Кинг мастерски нагнетает атмосферу загадки, решить которую становится для главного героя жизненной необходимостью. Почти детектив, но и не детектив, такой психологический триллер. (Кстати, напомнило Жапризо).

Все-таки в конце, по моему мнению, лишними стали

С Кингом в переводе О.Мышаковой встретилась впервые. Её перевод оказался глотком родниковой воды в пустыне, засыпанной посредственными, небрежными, бесталанными переводами Кинга. Я наслаждалась, читая, радовалась человеческому языку, находкам, русским оборотам, которые в романе Кинга пришлись как нельзя лучше, каждый к месту, как родной. Давно мне не попадался такой живой перевод, сотворенный душой и сердцем, а не одним только расчетливым мозгом.

Идея неплохая, хоть и простенькая и не новая. Воплощение — незрелое, ученическое. Главный герой — бесцветный тип, ни рыба, ни мясо. Непонятно, почему именно он

Язык автора, вот что мешало мне при чтении. Бедный язык, сухой, как в школьном сочинении. Так и я могу! (как говорил незабвенный Промокашка).

«Какая скучная, неинтересная книга! Если Джордж Мартин так нудно пишет, почему его книги так популярны, откуда столько почитателей?», — думала я, читая «Шторм в Гавани ветров», с которого начала знакомство с данным автором.

И почему это считается фантастикой? Фантастических элементов — чуточку, да и о тех читатель узнает косвенно, из реплик персонажей. Были у нас предки, предки прилетели на звездном корабле, разбились, поселились, повоевали, сделали крылья... Вот и все, несколько предложений, в общем-то.

Летатели летают? Так и на Земле люди уже летают, тоже при помощи неких механических приспособлений или специальных костюмов. Ну ладно, люди не «летают» в прямом смысле слова, а планируют. Так и летатели Гавани ветров — тоже.

Короче говоря, суть книги — «становление/взросление героя». Так это же хорошо, я люблю читать о таком! Но почему ж так невыносимо скучно? Может быть, переводы такие, а автор не виноват? Переводчики, кстати, разные у каждой части книги.

Домучила первые две главы... Начала третью. Ух, ну наконец-то, живым духом запахло! И картинка перед глазами появилась, да яркая, четкая (я считаю, это очень важно, чтобы у читателя возник перед глазами образ мира, о котором читаешь). И герои говорят нормальным человеческим языком, а не стрекочут деревянными оборотами и неестественными, канцелярскими периодами. И читать уже интересно, и людей этих «чувствуешь», и переживаешь за них.

Вот стало и понятно все. Переводчик третьей части И.Гурова постаралась, честь ей за это и хвала. Я не назову ее перевод идеальным, безупречным, но он по крайней мере ЖИВОЙ.

Перевод же первых двух частей — безликий, ходульный, какой-то... протокольный. Не побоюсь этого слова, он примитивен. Ну надо же так испортить книгу! Если бы весь роман переводила Гурова, или другой хороший переводчик, он, возможно, потряс бы мое сердце и воображение. К сожалению, этого не случилось. Мое впечатление от книги было испорчено. Вряд ли в ближайшем будущем возьмусь за книги Мартина.

Ну, получается, я отзывалась, в основном, о переводе, а не о самом романе. Но я считаю, что качество переводов — это чрезвычайно важно. Архиважно.

Оценку роману поставить не смогла, как ни старалась.

Читала давным-давно, забыла и автора и название. Лаборанты помогли вспомнить этот рассказ, и я тут же его перечитала. Оказалось, в юности читаный, рассказ запомнился только фантастической составляющей :

А теперь... Вижу, что это и замечательный рассказ о жизни, о жизни земных людей. Неважно, что они американцы, и жили чуть не на сотню лет раньше нас. Они очень понятны и близки. Автор предыдущего отзыва упомянул «атмосферу безнадежной бедности», это действительно так — жить без надежды на какой-то просвет, жить только сегодняшним днем, стараясь хотя бы сегодня накормить детей, и не зная, будет ли завтра у них пища и кров над головой — в самом деле, это страшно тяжело. Великая Депрессия 30-х годов, «черная тень, упавшая на Время». В небольшом по объему рассказе Зенна Хендерсон смогла показать ее так же ярко и пронизывающе, как Стейнбек в большом романе («Гроздья гнева»).

Миссис Кливити и ее мужу повезло — они нашли свой просвет, сияющий мир. Жаль маленькую героиню рассказа Анну. Как бы ни сложилась ее жизнь в будущем, думаю, никогда ей не забыть окошко «в страну чудес, о которых рассказать невозможно» и которых ей никогда больше не видеть. Ничто больше не покажется настоящим.

Одна из любимых книг. Читается с неослабным интересом, хоть я ее читала уже раз двадцать, не меньше. Сильнее любого разрекламированного чтива, бьющего рекорды продаж. Грамотным людям; любителям чтения; и особенно любителям переводной литературы — читать непременно, и даже (ИМХО) обязательно. Не пожалеете, уверяю вас.

И это номинировалось на Небьюлу и Хьюго? Странно. Впрочем, американцам это могло показаться шедевром. А по мне так — слабо, слабо, слабо. Завязка интригует, втягивает. И? Да ничего больше. Тягостная криминальная история Первичного, неоправданно затянутая возня Джона с пинболом и его «внедрением в жизнь». Даже не затянутая, а просто таки нескончаемая. И нудная. Слишком много болтовни о Кейси одной, другой, пятой... А в конце — пальба из пистолетов, кровь и «более-менее хэппи-энд». Вообще какой-то «голливудский» стиль, герои если думают, то пару минут. А если и чувствуют, то это как-то незаметно. Ну да, фильм бы получился ничего. Если сократить раз в пять.

Писатель Бодров решил покончить с собой. Что же случилось, почему? Ведь еще надо написать «большой, главный роман». Присел Юрий Иванович к столу разобрать свои записи, наметки к роману. Прочитав, он, «...цепенея от стыда, ошалело уставился в угол — все, что он считал мудрыми мыслями, стенограммами озарения, был бред: манерный, трескучий, глупый и безграмотный. Отупело сидел Юрий Иванович, чувствуя, как весь, до последней клеточки парализованного страхом тела, наполняется, точно промокашка чернилами, ужасом». Понял Бодров — не писатель он, нет не только таланта, но и маломальских способностей. Всю жизнь писал мелкую, никому не интересную ерунду, но оставалась «вера в свою одаренность, а значит, и то, что рано или поздно будет написана хорошая, крепкая, искренняя книга. ...он холил, лелеял эту уверенность в своем будущем триумфе, любил мечтать о нем, потому что больше ему любить в себе было нечего, и погасни этот тускленький огонек надежды, нечем и незачем будет жить. И огонек погас».

Вот в такой момент своей жизни и очутился Бодров, волею судьбы в лице однокашника (ныне служащего в хитрой научной конторе), в 1957 году, и встретился там с самим собой, выпускником школы.

Очень тронул (прямо в сердце) эпизод, где Бодров через щель видит свою мать. «...женщина на веранде оставалась симпатичной, миловидной, но чужой, и только когда она знакомым движением нервно сжала горло длинными пальцами, губы ее на долю секунды скорбно стиснулись, а в глазах мелькнули тревога и боль, Юрий Иванович сразу увидел мать в будущем — поседевшую, заплаканную — и перехватило дыхание, и чуть не вырвался крик. В плече часто и колко задергалась какая-то жилка.» Были и другие моменты, повесть хоть и короткая, но от души написана.

У повести Бутина есть подзаголовок: Фантазия на тему судьбы. Да, фантазия, но очень жизненная и живая. Я позволила себе поместить в отзыве несколько цитат, хотелось, чтобы было видно, что это, кроме всего прочего, очень хорошая проза, сейчас так редко пишут. К сожалению.

Отличная повесть, отличная! Написана мастерски и «с душой». И смешная, и умная и добрая (а вот это нечасто встретишь). Мне очень понравились и сюжет, и герои и язык. Конечно, хотелось бы развития темы Сары и темы хозяев зеленых человечков, тут столько возможностей! Короче говоря, хотелось бы продолжения, но его, как я поняла, не будет. И это такая жаль, хлоп ее железку! Моя рекомендация — читать однозначно.

Если б эту вещь читала первой, больше ничего бы не стала у Дивова читать. Грубая работа. И не только по причине присутствующего, как бы сказать... похабства, что ли. И не такое читали. И мат в книге весьма к месту использован. И «дивовский юмор» бронебойный — хорош, ничего не скажешь. Не считаю себя ханжой, но почему то коробило меня всю дорогу. Поняла — книга скучна. Я дочитала роман только потому, что деньги за книгу уже уплачены. Ведь мало одного юмора. Получился средненький боевичок. Скучно — и все тут!

Потом смотрю, это одна из первых работ автора. Должно быть, еще не хватало опыта и мастерства, чтобы, не используя конъюнктурные приемы, написать книгу одновременно и интересную, и умную и смешную (как, например, его же «Саботажник» или «У Билли есть хреновина»). Вообще, как я погляжу, разброс мнений о произведениях Дивова очень широк — от полного неприятия до влюбленности. И книги-то у него все очень разные. Интересный автор.

Мой самый любимый рассказ Брэдбери из двух (другой — «Земляничное окошко»). Правда, именно в переводе Татьяны Шинкарь, другой перевод как-то не тронул.

Да уж, человек может преодолеть любую закавыку, даже отсутствие кислорода в атмосфере. Ну как же хотелось бы там оказаться, тоже идти по Марсу, все вперед, с надеждой, но не суетясь! (Вот оно, вот оно — «и на Марсе будут яблони цвести», мечты 60-х, понимаешь). Человек поистине «звучит гордо», пусть его труд никому не слышен, и не виден до поры. Главное — делать свое дело, а там посмотрим. Только я бы все же не удержалась, смотрела бы назад. Из любопытства.

Вот что хочу сказать, и это сугубо личное мнение. Думаю, многие читатели пытались представить себя на месте героев книг; я не исключение. И я в таких случаях всегда ощущаю какую-то дистанцию, не получается вжиться в мысли и чувства героя. Может, потому, что уж очень мы разные — русский, американец, или там, японец, сириусянин, француз... Разные по традициям, по менталитету, по образу жизни и образу мышления. Да и хорошо, что разные, мы же не роботы одной серии! Но сейчас не об этом. И вот эта дистанция, некий люфт между мной, читателем, и героем присутствует всегда. Но только не в случае с Брэдбери. У меня легко и просто получается мысленно влезть «в шкуру» его героя и эта шкура на мне, как влитая, будто родилась я в ней. Полное отождествление, даже растворение; и герой думает как я, и я думаю как он. И почему-то люди в книгах Брэдбери какие-то родные, свои. И даже марсиане.

И как же это у Брэдбери получается, вот загадка? Он, по-моему, единственный такой писатель, вне стран, вне наций, вне времен. Конечно, огромный талант. Но, может, не только в таланте дело? Он, наверное, волшебник. Волшебство, ясный перец!

Было очень трудно читать. Я застревала в этих дебрях терминов и понятий. Все пыталась хотя бы отдаленно-схематично представить себе алгоритм Предельного поиска, чтобы лучше понимать происходящее (ну ясно, это смешно — как можно представить то, чего в действительности быть не может; но иногда, во сне, и не такие вещи, бывает, получаются). Трудно было, но главе на третьей я просто перестала заморачиваться этими айтишными чудесами, и полегче пошло. Хотя все равно несколько раз хотелось бросить книгу, взять что-нибудь другое; возможно, книга просто «не моя». Раздражали и затянутость, и человеческая незрелость и нерешительность главного героя, и некоторые глупости — да-да, эти вечные «думы» с пальцем, упертым в середину лба, как у мультяшного человечка, и прочие несообразности. Но потом вдруг (и впрямь «вдруг») покатилось, как по рельсам — интересно стало. И герои как-то уже полюбились действительно (не все, понятно).

Имею привычку перечитывать хорошие книги, какие-то чаще, какие-то реже. Не думаю, что Море Имен захочется прочесть скоро, но это будет, точно. Ольга Онойко — умница и молодец, она определенно талантлива. Пока что только не хватает мастерства — но это дело наживное. И еще кое-чего, одной маленькой штучки: когда для писателя его произведение — это не текст, рождаемый умом, а книга, рожденная сердцем. Я очень надеюсь, что Ольга дорастет до этого. Желаю ей удачи.

Хорошая повесть. Сначала с каким то прямо энтузиазмом воспринимаешь «жизненные опыты» ГГ, сочуствуешь его порывам. Но потом, на БАМе — уже страшновато становится. Такие кардинальные изменения личности, да осталась ли в итоге личность? Фантом, морок.

С удовольствием предвкушала эту еще не читанную мной книжку Лукьяненко. Пару отзывов прочла и скорее вышла; думаю, это же Лукьяненко, мне должно понравится, не буду заморачиваться чужими не слишком-то доброжелательными мнениями. Сначала — книга, а потом поспорим. Прочла. Теперь вижу, и спорить не о чем. Не то, не так, не тот любимый Лукьяненко. Действительно для подростков. Вот им, может, понравится. И это хорошо. Пусть прочитают «Недотепу», потом умные родители подсунут «Рыцарей 40 островов», а там что нибудь посерьезнее, глядишь, ребенок читать приучится, узнает, у кого внутре неонка... Это УЖЕ хорошо в наше время, если ребенок ЧИТАЕТ.

Ну, а я все ждала, когда же что нибудь произойдет-то в книге, какой нибудь неожиданный поворот сюжета, ну что нибудь же должно быть... Вижу, автор постарался, соединяя несоединяемое, устраивая стилистические и жанровые столкновения понятий, времен, слов (из разряда «эффектная морда» или «свинский лик»), например, «сеней» в доме волшебника. Почему то хорошо представила себе, с каким удовольствием Лукьяненко разбрасывал по тексту эти намеки на всем известные ситуации, пословицы, брэнды, исторические события, маркетинговые приемы. Представила это я Лукьяненко за клавиатурой, с веселой ухмылкой строчащего эти пародийно-иронические страницы, и самой вдруг стало смешно. Поначалу я тоже не без удовольствия вылавливала эти штучки, как ос из варенья. Вот только само варенье мне не по вкусу пришлось, пересахаренное. А повествование все тянулось, тянулось... Скажи, караванщик, когда же вода?

Очень люблю эту повесть. Время от времени достаю переплетенные выборки фантастики из «Уральского следопыта» и перечитываю с тем же удовольствием и восхищением, что и в первый раз. Вроде в советское время написанная — но сказка, да такая чудная! — откуда она могла появиться во времена всеобщего пессимизма? Добрый, цветной и романтический мир, в то же время и узнаваемый. Неужели это тоже мы? До сих пор чтение «Ключа» наполняет радостью и силами для дальнейшего карабканья по жизни (пусть и ненадолго — но и это дорогого стоит). И очень я радуюсь, когда вдруг хочется сказать словами ворона: «Славно, славно... Вижу родственную душу.»

Читала еще в старших классах, и уже тогда книга показалась слегка наивной своей явной социалистической направленностью. Но все-таки она мне была очень интересна. Иллюстрации черно-белые просто мастерские. Будучи моложе, читала ее довольно часто, пока она не развалилась на листочки, которые я бережно сохраняла. И вот уже такую, практически невозможную для чтения, ее у меня украли. Тоже о чем-то говорит.

Первое впечатление — да нас обманывали всю жизнь! Потом, подумав и остыв, поняла — возможно, Бушков и обманул. Недаром же он фантаст, умеет навести тень на плетень. И остыв уже совсем, думаю, что какая то часть правды, видимо, есть в каждой версии Бушкова, но почему то вникать во все это уже не хочется. Теперь читаю «Россию...», как хорошую альтернативную историю и получаю удовольствие. Оценку ставлю по впечатлению, оставшемуся после первого прочтения — так что 9.

Как-то не поняла я смысл этой книги, ну не поняла. Поначалу казалось: идея — человек-орудие смерти. Не новая идея (вспомните рассказ Брэдбери «Коса»). Читаю дальше — кажется, тирмены — орудие жизни. Потом думаю, орудие судьбы, что ли? Ну ладно, как то устаканились уже с идеями-тирменами, не в этом суть, видно. Но и дальше все так же туманно, напутано и накручено. А концовка — ну разумеется! — на усмотрение читателя, как хочешь, так и понимай; что на душу ляжет, чем сердце успокоится. Уж слишком модны нынче такие многовариантные финалы, чуть ли не в каждой второй книге. Прямо-таки традиция.

Что касательно героев. Петр Леонидович — увлекательный дядька, со стержнем и внутренним очень достойным и человечным содержанием, ему сочувствуешь. Именно он, мне кажется, главный герой. А Данька — сущий ребенок, так и не ставший взрослым, какой то телок на веревочке у кого угодно — у приятелей, у бандитов, у старшего тирмена, у судьбы. Он-то как раз и показался хладнокровным маленьким палачом, не понимающим, что делать можно, а что — нельзя никогда, ни при каких обстоятельствах. Бандиты какие-то интересные получились, невсамделишные, но «прикольные». А Ленька Пантелеев к чему тут? Дань конъюнктуре?

Но несмотря на кучу вопросов, книгу я прочла с большим интересом, и наверняка еще перечитаю не раз. Я люблю длинные повествования, эдакие саги, тем более фантастические. Если главный замысел (и смысл) авторов был — написать увлекательную книгу, им это вполне удалось. Хотя, кто же хочет написать плохую книгу?

Для меня этот роман уникален. Первая в моей жизни книга, читая которую, мне РЕАЛЬНО хотелось убить то главную героиню, то авторов. Поясню по-простому, без изысков. Саша косячит, рискуя жизнями своих близких. А вот не может удержаться — вот и лезет в окно, испробовать свои возможности. Читаешь, и говоришь ей: Саша, дура, не трожь ребенка, не езди к маме! Не садись на пенек, не ешь пирожок... Убила бы! Ну а Дяченки кого описывали? Если Саша человек, то никакая ее зависимость от своих «крылатых» и т.д. возможностей не заставила бы подвергать смертельной опасности своих самых близких. А если не человек — то плевать бы ей было на всех и вся: семью, любимого, учебу драгоценную. Авторы как-то не определились с логикой персонажа, по-моему. И это страшно раздражало. А подать сюда ляпкиных-тяпкиных-Дяченок! И концовка... М-даа... Как в «Черновике» — «по невнятным причинам откажется от всемогущества». Или не откажется... Или откажется, но не совсем...

Короче говоря, книга разбудила во мне звереныша, сама не ожидала таких эмоций от чтения.

А вообще, все это для меня не главное. Главное, что книга читалась взахлеб, пока не кончилась. Ужасно жалко, когда хорошая книга кончается. Вот по этому показателю ставлю 10.

Ни Олди, ни Валентинова раньше не читала, так вышло. И сразу попала на великолепную фантастику. По поводу идей — они ведь носятся в воздухе. Здесь идея «воплощения замысла писателя наяву» напомнила мне «Сочинителя» Кабакова. А вспомните «Бесконечную историю» — фантазии читателя. И вообще, В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО. Ох, сразу что-то вспомнилась и «Vita nostra». Так можно далекооо зайти, хватит. Вперед и с песней — читать любимых Саймака, Дяченок, Лукьяненко, Хайнлайна, теперь и Олди. Их много, авторов Бесконечной Страны Фантастики, и это здорово. А то как жить-то, без книжек-то, а?