Термин «Мухи»

«Сочинители воспевают птиц и чернят нас, если не считать вдохновенного образа Мухи-Цокотухи».

А. Шаров. «Человек-горошина и простак»

Кадр из фильма «Муха»

Муха — имя собственное. Так звали прекрасную обликом женщину, говорливую до надоедливости и имевшую несчастье влюбиться в того же юношу, что и богиня Селена. Особенно Мухе нравилось дразнить и докучать спящему возлюбленному. И Селена в гневе «наградила» за это Муху обликом хорошо известного насекомого, сохранив её повадку беспокоить людей, а заодно и животных.

Рассматриваемое насекомое едва не заслужило попадания в бестиарий. Аристотель написал, что у мух восемь лап, и после этого на протяжении многих веков наука придерживалась того же мнения. Авторитет основоположника науки был настолько огромен и непоколебим, что никому и в голову не приходило публично выступать с опровержениями. Впрочем, с оглядкой на инквизицию этого следовало избегать.

Мухи, как твари, рыскающие в самых непривлекательных и отвратительных местах, могут показаться симпатичными разве что каким-нибудь инопланетянам, да и то только в том случае, если жужжащих земных особей указанного вида будет не слишком много, буквально, считанные единицы. Да и обитают они в специальном вольере зоологического сада (С. Лем «Звёздные дневники Ийона Тихого»).

В естественных условиях тучи мух бывают порой смертельно опасны. По версии А. Толстого, изложенной в его романе «Аэлита» скопления одной из наиболее агрессивных разновидностей означенных насекомых (гох) в древности вынудили африканские племена мигрировать, спасаясь от укусов, в сторону Атлантиды.

Но и одной единственной самой обыкновенной мухи оказалось достаточно для непоправимой трагедии. Стоило только одному учёному легкомысленно отнестись к обеспечению стерильности ответственного эксперимента по телепортации человека, как притаившаяся где-то внутри аппарата муха стала причиной неправильного смещения материи в пространстве. Фрагменты живых тканей учёного и мухи поменялись местами. Так в рассказе Дж. Ланжелена «Муха с белой головой» появилось сразу два химерических монстра. Рассказ был дважды экранизирован, в 1958 и 1986 годах.

Однажды пара назойливых мух оказалась внутри имитатора пилотской кабины космического корабля. Это едва не стоило экзаменующемуся курсанту Пирксу потери если не будущей профессиональной карьеры, то уверенности в самом себе (С. Лем «Испытание»).

Недаром один из персонажей-звездолётчиков романа Б. Олдисса «Без остановки» сетует: «Не найдётся такого идиота, чтобы поверил в место без мух…»

Существуют и тысячи более простых бытовых ситуаций, когда мухи выводят из душевного равновесия. И, в общем-то, можно понять чувство раздражения, легко переходящее в ненависть к рассматриваемым насекомым. Этим эмоциям дан необычный выход в рассказе И. Пидоренко «Мухобой» — уменьшение человека до лилипутских размеров, обладание микросамолётом, а затем увлекательные воздушные бои с мухами…

Кадр из фильма «Мухнём на Луну»

Пожалуй, лишь в сказках мухи заслуживают более лояльного отношения. Совсем маленькие детишки, напуганные Пауком, жалеют Муху-Цокотуху, придуманную К. Чуковским. В сказке А. Шарова «Человек-горошина и простак» организовано бюро ездовых мух. Но и в сказочной фантастике от надоедливых тварей норовят отмахнуться из-за их скверной репутации. Так одна любопытная муха, «общавшаяся» только со спящими людьми, принимала их храп за связную речь (О. Кургузов. «Как муха Глаша научилась говорить»).

Расшалившийся Карлсон, довольный погоней за ним по всей квартире разъярённой фрекен Бок, вспоминает: «Так весело мне не было с тех пор, как мой папочка гонялся за мной с мухобойкой» (А. Линдгрен. «Малыш и Карлсон»).

В рассказе А. Азимова «Мухи» персонаж с детства страдает от обилия мух, постоянно его облепляющих. Однако несравнимо странным выглядит объяснение этого феномена: страдалец — воплощение Повелителя Мух — самого Вельзевула! И он почему-то ничего об этом не подозревает?…

Прекрасную пародию на реальное соперничество в освоении космоса двух сверхдержав создали бельгийские мультипликаторы («Мухнём на Луну!», 2008).

И завершить эту статью хотелось бы, воспользовавшись остроумием Лукиана Самосатского: «Но я прерываю свою речь, — хотя много мог бы ещё сказать, — чтобы не подумал кто-нибудь, что я, по пословице, делаю из мухи слона» («Похвала мухе»).

© Р.Ю. Масленников