цитата
Финский охранный кот...
СЭМ
Это был, пожалуй, самый замечательный из всех, когда-либо живших у меня котов. Где его подобрали, я уж и не припомню. Но после того, как злобно шипящий и царапающийся зверь был принесен в дом, он тут же забрался под диван, откуда не вылезал больше суток, но, как ни странно, не было ни запаха, ни луж. То ли настолько голоден был, что нечем уже, то ли еще что — не знаю. В темном и пыльном углу под диваном, наклонившись, можно было увидеть лишь горящие зеленые глаза и услышать предостерегающее шипение. Может, ночами он и вылезал, но днем строго отсиживался там. Наконец, в один прекрасный день соблаговолил показаться на свет. Кот был очень красивого дымчато-серого окраса с пушистым, как у белки, хвостом, а вот характер у парня был очень непростой. Вероятно, когда-то у него были и хозяева и дом, но за время своего полудикого существования кот успел напрочь разувериться в людях, и относился к ним соответственно.... Тем более, что кастрировать его все-таки успели. Может, поэтому и убежал от мучителей своих, обидевшись. Назвал я его Сэмом. Почему? Уже не помню. Да и откликаться кот на имя начал сразу — наверное, самому понравилось.
Через пару-тройку месяцев Сэм уже не прятался под диваном, освоился в квартире и считал ее своим домом. То есть — именно своим. Приходящих гостей кот не любил, и в зависимости от настроения либо скрывался под диваном, либо с хозяйским видом расхаживал по комнатам, но никаких фамильярностей с собой не позволял. Цапнуть кого-нибудь за ногу — это было в порядке вещей. Поэтому, когда приходили гости, случалось частенько запирать его в комнате, чтобы не портил праздник. Со временем Сэм вырос до просто фантастических по кошачьим меркам размеров. Причем — не растолстел, а именно вымахал. Ибо жира там почти не наблюдалось, сплошные мышцы...
Дочка, тогда еще маленькая, перемещалась по квартире перебежками, потому что одним из любимых занятий кота было устраивать на нее засаду где-нибудь за углом. И хоть когти он не выпускал, видя, что перед ним ребенок, но, даже играя, мог оставить и следы и синяки, ибо удар лапой сам по себе был неслабый, а клыкам могла позавидовать иная собака.
Жену зверь терпел, потому что как ни крути, а кушать хочется. А накормить, кроме нее, некому. Но время от времени считал нужным и укусить. Для профилактики. Дескать — ты меня, конечно, кормишь, но знай свое место, и нечего себе позволять тут лишнее!...
Меня кот любил... Именно — любил, потому, что хоть и рычал недовольно, но ни разу не позволил себе ни когти выпустить, ни цапнуть — что бы я с ним ни делал. И хоть я пропадал в рейсах сутками и дома почти не бывал, Сэм в любое время встречал у входа. Он чувствовал меня в городе, еще задолго до того, как я, поставив машину, приезжал домой. Когда бы ни открывал дверь, кот, встречая, всегда сидел на тумбочке в прихожей.
Затем, позволив почесать себя за ухом и потершись мордой об руку, спрыгивал на пол и важно уходил в комнату.
На улицу Сэма выводили на цепочке, как собаку. Да он и был размером с небольшую собаку. Не знаю, какой породы был кот. Уже потом специалисты по каким-то известным лишь им признакам определили, что Сэм был помесью норвежской лесной кошки с мэйнкуном. От норвежца кот унаследовал окрас, а от мэйнкуна — размеры. Для справки — средний вес мэйнкуна — десять-двенадцать килограмм. Пятнадцатикилограммовые экземпляры для этой породы — совершенно обычное явление и далеко не редкость. Как-то я щелкнул «полароидом» сидящих голова к голове дочку и Сэма. Когда фотоаппарат выплюнул карточку, я с изумлением обнаружил, что головы их, ребенка четырех лет и кота, были практически одинакового размера.
На прогулке зверь злобно исподлобья смотрел на окружающих, при попытке кого-либо погладить его, прижимал уши к голове и предостерегающе утробно рычал. Не успевший вовремя среагировать расплачивался серьезно разодранной или укушенной рукой, ибо и когти и зубы кот пускал в ход мгновенно. Постепенно Сэм стал достопримечательностью. Городок небольшой, поэтому скоро на кота уже показывали пальцем, объясняя несведущим, что это еще страшнее, чем собака, и лучше близко не подходить, и тем паче — Боже упаси, пытаться погладить. Но знали пока еще не все...
Как-то в один из выходных дней я нацепил на зверя цепочку и вывел прогулять его на свежий воздух. Прямо у двери подъезда на Сэма попыталась тявкнуть какая-то шавка. В следующую секунду, истошно визжа, с поджатым хвостом и окровавленной мордой, она уже неслась прочь от дома. Кот, с поднятой дыбом шерстью на загривке, кровожадно осматривал двор в поисках какой-нибудь очередной жертвы. Ну не любил он собак! Не любил — и все тут! Причем — размер их кота вообще не пугал. От когтей Сэма страдали как мелкие шавки, так и большие собаки, имевшие неосторожность попытаться его облаять. Собака — она больше и усердней гавкает, когда рядом хозяин. Чтобы лишний раз прогнуться.... Ну, натура у них такая. У большинства.... Есть исключения, конечно, но это настолько редко встречается, что не стоит и упоминать....
И вообще, по моему убеждению — собака видит в человеке высшее существо, и все ее действия исходят обычно из этого.
Кот видит в человеке такого же кота, только по странной прихоти природы — большого, без шерсти и хвоста и ходящего на задних лапах. Так и относится к нему. Но это так, к слову...
И вот, придя на заброшенную спортплощадку, я отстегнул с ошейника цепочку, дав коту возможность спокойно погулять. Сэм неторопливо сделал свои дела и разлегся на теплом асфальте. На скамейке невдалеке сидела, попивая пиво, компания местной молодежи. Кот, посмотрев в их сторону, расслабленно вытянулся, полузакрыв глаза. Лепота!..
И ничто не нарушало этой идиллии, пока на площадку не решили зайти аж целых три собачки и столько же собаковладельцев. Точнее — владелиц.... Одна — девушка позднего школьного возраста, была с доберманом, другая — тетка с ротвейлером, и третья — женщина с овчаркой. Увидев кота, глупые животные, всячески демонстрируя преданность хозяевам, истерично захлебываясь лаем, начали рваться с поводков. Не все, правда.... Вот недаром говорят, что овчарки — умнее остальных пород. Или выдрессирована собачка была хорошо. Во всяком случае, овчарка у хозяйки молчала и дисциплинированно трусила рядом. А может, потому, что они еще только подходили, когда ротвейлер и доберман уже рвались с поводков, желая р-р-растерзать кота, нагло лежащего на виду, и ничуть не собирающегося удирать со всех лап при их виде.
- Это ваша кошка?! Уберите, я сейчас собаку отпущу! — громко и безапелляционно заявила тетка с ротвейлером. Девица ничего сказать не могла, она еле удерживала рвущегося добермана.
Подростки, знавшие, ЧТО это за кот, обидно захохотали, готовясь к захватывающему зрелищу:
- Тетка, барбоса своего прячь подальше!.. а то щас ему кирдык придет!.. — Ха-ха- ха!..
Доберман все-таки сумел выдернуть поводок и несся к коту, весь исходя рвением и вековечной злобой ко всему кошачьему роду. Напрасно этот собак вообще-то решил отправить свои естественные надобности именно в это время и именно на этой спортплощадке. Напрасно он вообще тут оказался. Пес это понял уже в следующее мгновение, когда Сэм совершенно непостижимым образом взмыл вертикально вверх из лежачего положения, и рухнул сверху на бестолкового добермана. Двух взмахов когтистых лап хватило, чтобы доберман с не меньшей скоростью, жалобно скуля и обливаясь кровью из разодранной морды, покинул место бесплатной корриды. В это время он напоминал тех самых идиотов-испанцев, которые сначала раздразнят быка, а затем трусливо убегают от него, оглядываясь и совершая неимоверные прыжки по узким улочкам старинных испанских городов. Девушка в слезах понеслась вдогонку за своим рваным питомцем. Подростки восторженно вопили и свистели, как на футбольном матче, или даже на той, самой настоящей корриде.
Сэм, приземлившись, развернулся и, взъерошив шерсть на загривке, уставился на мигом присмиревшую тетку с обалдевшим от всего этого действа ротвейлером.
- Уберите кота!.. — уже другим тоном заголосила дама — Уберите! Да что же это такое?!..
Ротвейлер прятался за спину хозяйки, уже не пытаясь что-то там гавкнуть, и вообще желая как можно скорее ретироваться с арены. Тетка, раскинув руки, прыгала перед ним, загораживая от страшного зверя, который, злобно урча, пружинистым броском кинулся на ротвейлера, но, встретив на пути широкий тореадорский рукав теткиной куртки, вцепился в него. Затем Сэм, видимо решив, что достаточно напугал и собаку и хозяйку, а может, не желая более изображать разъяренного быка, выпустил рукав и в два прыжка оказался на стоящем рядом, старом тополе, с иронией и сарказмом наблюдая сверху за творящимся внизу переполохом.
Тетка, грозя, что сейчас придет муж с ружьем и прикончит проклятую тварь, из-за которой нормальным людям и собаку выгулять негде, направилась прочь. Юнцы аплодировали и восхищенно ругались...
Самой умной оказалась женщина с не менее умной немецкой овчаркой. Они в этом действии участия не принимали и ретировались со спортплощадки сразу после экзекуции дурака-добермана. А может, знали уже, что это за кот тут гуляет. Скорее всего, так и было.
Кот еще немного посидел на дереве, спустился, и вопрошающе глянув на меня, коротко мурлыкнул... Мне показалось, что в благодушном урчании промелькнуло что-то из великолепного Безе: «...тореадор смелее в бой... тореадор, тореадор...»
- Все. Пошли домой, Сэм! — я пристегнул цепочку, и кот, немного подумав, двинулся по направлению к дому....
Назавтра о «корриде» знало полгорода. Сэм приобрел поистине бешеную популярность...
Следующий примечательный случай произошел уже спустя почти год после этого. Дальнобой я к тому времени прекратил и занялся торговлей различными звериными прибамбасами и кормами, по вечерам превращая арендованное у местного ПТУ помещение, в зоомагазин. Рассчитывал закончить ремонт к ноябрю, а пока ежедневно приходилось заниматься негоцией на рынке, разгружая с утра старенькую «четверку» и вечером загружая обратно.
Дело было в субботу. Обычно в конце недели на рынок приезжал автобус, а то и два, «челноков», преимущественно из Белоруссии и Украины. Не явился исключением и этот день. Я, будучи не в духе, разгружал машину. Кот, привязанный на цепочку к столбику торгового ряда, восседал на прилавке, исподлобья бросая подозрительные взгляды на окружающих. Соседи по прилавку и немногочисленные ранние покупатели хорошо знали, что собой представляет этот монстр в кошачьем обличии. Сэмом любовались издалека. При всех своих боевых характеристиках красив он был чрезвычайно.... Это и произвело впечатление на проходившую мимо необъятных размеров тетеньку из челночного автобуса:
- Ой, яка кыся гарная! — она, приторно улыбаясь, направилась к нам.- Ой, яка кыся, сейчас, тетя тебе ковбаски даст!..
Просвещенная местная публика начала подтягиваться к нам, в ожидании бесплатного представления.
- Женщина, не надо его трогать! — водрузив очередную коробку на прилавок, устало обратился я к ней.
- Ну, шо вам жалко?! Та я тильки поглажу и все, ось яка гарна кыся у вас!..
- Женщина! — я повернулся к ней — Не трогайте кота, пожалуйста!
Вокруг машины стояло уже человек пятнадцать торговцев и покупателей — все с вожделением ждали развязки.
- Ну, молодой человек! Та я ж тильки погладить хочу!.. Ну, шо вы такий ... — с этими словами она протянула ладонь к Сэму.
Шерсть на загривке кота встала дыбом, мелькнувшая когтистая лапа оставила на пухлой, украшенной кольцами руке, четыре глубокие царапины, из которых обильно закапала кровь.
- Ой!.. Мамочки!!... Да шо же это за зверь-то такой?!! — визгливо заголосила тетка — Шо ж це робытся-то??!
Публика, довольная представлением, посмеиваясь, разбрелась. Кот, рыча, сидел на прилавке и злобно глядел на продолжавшую причитать тетку.
- Женщина! Я вам два раза говорил — не надо его трогать! Говорил?!
- Та шо ж вы не казали, шо вин такый дыкий?! Господи!.. — причитала тетка, пытаясь зажать носовым платком окровавленную руку. Капли падали на асфальт, образуя причудливые бурые кляксы...
- Гражданка! — обратился подошедший милиционер Костя, живущий в соседнем со мной подъезде, и наблюдавший всю сцену от начала и до конца, — Вас же просили не трогать кота! Вы видели, что кот на цепи?! Собака на цепи — вы же не будете к ней подходить?! Сами виноваты.... И вообще — это уникальная порода. Финский охранный кот! — фантазировал Костя, — Очень редкий и страшно дорогой. В квартиру без хозяина никого не пускает. Бросается на голову и в глаза сразу вцепляется.... Домушник пытался год назад залезть — без глаза остался, и лицо все ободрано, двадцать швов наложили. Другой деятель машину угнать хотел, так тот чуть вообще на кладбище не попал — кот в машине был, ему шею когтями порвал — в реанимации валялся. Чуть кровью не истек...
Тетка, открыв рот, слушала Костины фантазии, переводя испуганный взгляд с кота на меня и обратно. Внушительный вид Кости и темно-стальная милицейская куртка с одинокой звездочкой на погонах не позволили ей ни капли усомниться в правоте его слов. Женщина незаметно исчезла, зато вскоре почти весь украинский автобус, вероятно впечатленный «сожранной до локтя» рукой соотечественницы, собрался около моего прилавка поглазеть на это чудо северной природы.
- Расходитесь, граждане, не цирк тут — нечего смотреть! — угрюмо проворчал я, хотя в душе давился от хохота.
Выгрузив последнюю коробку и размотав цепочку, я посадил Сэма на крышу машины, приговаривая:
- Давай, покарауль пока. Сейчас рыбки свежей тебе принесу.
При этом я нахально не закрыл на замки свою старушку «четверку».
Пройдя сквозь опасливо расступившихся "челноков", которые с раскрытыми ртами и глазами слушали Костины басни, ибо он опять от нечего делать завел лекцию о страшном охранном коте, я прошел к противоположному ряду. Туда, где рыбаки торговали здоровенными судаками, и вскоре вернулся с метровым экземпляром килограмм на восемь.
- И шо???... усе ций кит зьисты сможэ?.. — с ужасом поинтересовалась какая-то молоденькая торговка.
- Ну, на обед рыбкой попостится сейчас, а на ужин надо что-то мясное ему подыскать, скоромное...
- Во! Точно! — вмешался Костя. — Там у нас возле райотдела опять какая-то шавка поселилась. Гавкает, зараза, всю ночь — хрен уснешь. Может, вечером, после работы придешь с Сэмом? И зверюга покушает, и дежурному спокойно работать можно будет!.. А?..
Костя позвонил мне следующим вечером:
- Привет! Пойдем пивка попьем?
- Пивка? Сейчас спущусь! Заодно кота выгуляю.
Костя с вяленым лещом и пивом поджидал у подъезда. Зайдя в скверик за домом, мы уселись за доминошный столик и предались неторопливой беседе, попивая пиво и со смехом вспоминая «челноков». Сэм валялся рядом на лавочке и довольно щурился на солнце, только что в две секунды схрумкав рыбную голову,
- Да! Ты же еще продолжения не знаешь! — Костя отхлебнул пива, — Прихожу с дежурства утром, в прихожей куртку сына с вешалки уронил, а оттуда деньги посыпались! Ладно.... Дождался, пока проснется, начал выяснять.... Пытался он мне в партизана играть, но раскололся быстро. Оказывается, после того, как ты кота увез, у торгашей весь день только и разговоров было, что о нем. А этот малолетний мафиози охотно с ними информацией делился — он ведь слышал, что я им на уши вешал, ну и расцветил еще подробностями. И как бы, между прочим, сказал, что у нашей кошки потомство от Сэма.... Прикинь, какой ход?!.. Если еще учесть, что у нас кошки нет, а у Сэма — яиц!.. Короче, как и рассчитано было, вскоре стали уговаривать пару котят продать — он и принес. В каком подвале нашел — не знаю, но по цвету похожие, и злые, как Сэм. Дикие наверняка.... Ну, не стал я пацана ругать — сам хорош!..- улыбнулся Костя, — Взял у него на пиво. А остальное парень сейчас в кафе-мороженом проедает с приятелями....
Он вытащил из кармана вяленую рыбешку и осторожно подвинул к Сэму:
- Держи! Кушай... Финский охранный кот...
Историю рассказал тов. Бегемот
цитировать
Бедняга! 
:
