Разговоры о погоде с Сергеем Лукьяненко.

цитата

Пятна на солнце

Зачем нам разговоры о погоде.

В ожидании последнего летнего месяца и новых природных неожиданностей «РГ» завела разговор о погоде в мире, в душе и в судьбе человека. Беседу поддержал писатель Сергей Лукьяненко.

Российская газета: Так уж вышло, что о погоде принято говорить между делом, не всерьез. И это притом, что, встав с постели, мы сразу же смотрим в окно — узнать, чем встретит нас мир. Вас какая погода радует больше всего?

Сергей Лукьяненко: Своевременная. Это когда летом светит солнце, зимой идет снег, а осенью льет дождь. К сожалению, в Москве такая природная пунктуальность встречается нечасто. Особенно зимой. Я, наверное, скажу банальность, но природа хороша в любом своем естественном состоянии.

РГ: Тогда нынешнее лето явно не в вашем вкусе. Я сегодня очень удивилась, когда увидела, что прогноз погоды перебрался с последней полосы газеты на первую — настолько актуален сейчас природный вопрос. А вы с каким чувством сегодня смотрите в окно?

Лукьяненко: С приятным. Меня российская погода пока огорчить не успела — я лишь несколько дней назад вернулся из Греции, где целый месяц отдыхал с семьей. Под прикрытием кондиционера не страшна даже сорокаградусная жара. И потом, я провел детство в Казахстане — солнцем меня не испугаешь, и жару я понимаю, хоть и не очень люблю. А сейчас за окном вроде довольно неплохое лето.

РГ: Значит, вы, как говорится в рекламе турагентств, заказали себе погоду по вкусу. Но ведь такое возможно далеко не всегда. Природа преподносила вам сюрпризы, из-за которых приходилось кардинально менять планы или переживать не лучшие моменты?

Лукьяненко: Наоборот, можно сказать, что своим семейным счастьем я обязан чудесной зиме в Алма-Ате. Будущую жену я увидел в восхитительный зимний день — небо было высоким и чистым, вокруг лежали горы сверкающего снега. Чтобы познакомиться с девушкой, я решил, как мне тогда казалось, очень оригинально начать разговор — спросил, нравится ли ей зима. Девушка была не в настроении и ответила, что нет, не нравится. И вот тут я покривил душой и, чтобы поддержать беседу, сказал, что тоже не люблю зиму. Так мы и познакомились. Я, честно, не считаю, что о погоде стоит говорить только когда больше не о чем. Погода — это спокойная, нейтральная, всегда актуальная тема, хорошая возможность сблизиться с человеком, обнаружить что-то общее с ним. Мы шутим над тем, что англичане в светской беседе говорят о погоде, но я думаю, это не их дань климату родной страны — в этом есть философия, народная мудрость. Что может быть логичнее, чем разговор о том, что настолько близко каждому из нас? Кроме того, в разговоре о погоде видно, как человек воспринимает мир вокруг себя, каков его настрой, а значит, и душевное состояние. Так что малозначительная на первый взгляд беседа может многое сказать о каждом — грозовые тучи и солнце важны не только для хорошего урожая, но и для наших взаимоотношений.

РГ: А для писателя погода важна?

Лукьяненко: Конечно, и для писателя тоже. Писателю особенно полезен дождь или, наоборот, страшная жара — есть повод остаться дома и работать. Но погода может и вдохновлять, менять наше душевное состояние, вызывать приток сил или, наоборот, упадок. В свежий солнечный день, например, легко думать о чем-то хорошем. Москвичей, к сожалению, природа не так часто настраивает на позитив, гораздо чаще, чем солнце, мы видим тяжелое свинцовое небо, месим грязно-серую грязь ногами — такая погода неприятна, она заставляет людей тосковать.

РГ: Но у писателя есть и другая погода — вы ее творите в своих книгах.

Лукьяненко: Я не так часто пишу о погоде, все-таки в моих книгах главное не описание, а сюжет. Гораздо больше мне нравится о погоде читать. Особенно нравятся великолепные описания природы у Гоголя, Паустовского, Бунина. Ну и, конечно, нравится видеть мир на полотнах Шишкина или Айвазовского. Эти писатели и художники действительно понимали природу, ее самодостаточность и глубину, ее философию.

РГ: Действительно, трудно поверить, что природа подчиняется лишь законам физики — она так же, как мы, капризничает, злится, шутит. А вы в народные приметы верите?

Лукьяненко: Как ни странно, но я действительно убеждался в том, что самые нелепые народные приметы бывают надежнее показаний спутника. А наиболее точное выражение прогноза погоды — это, по-моему, «темна вода в облаках».

РГ: Кстати, в некоторых метеослужбах работников штрафуют за неверный прогноз.

Лукьяненко: А в Средние века за неправильные предсказания сажали на кол. Может, стоит лучше подумать о том, чтобы развивать науку или вовремя обновлять аппаратуру. Не знаю, как люди вообще соглашаются работать под угрозой штрафа, как бы нам вообще не остаться без синоптиков.

РГ: В последнее время, говоря о капризах природы, мы все чаще имеем в виду что-то неприятное — ураганы, землетрясения, цунами, тайфуны. У создателей фильмов-катастроф даже появился новый сюжет — вместо смертельного вируса землю опустошает чудовищный тайфун. Вас такая идея пугает?

Лукьяненко: Бояться тут нечего — природа все еще слишком обособлена от человека, чтобы мы могли как-то защищаться от таких происшествий. Да и человек еще не достиг такого влияния на вселенские процессы, чтобы изменить волю природы. Даже в вопросе глобального потепления до конца не ясно, какую роль в нем сыграли люди. Конечно, это не значит, что все происходящее вокруг нужно пускать на самотек. Ученые должны стараться предугадывать природные катастрофы таких масштабов. Кроме того, не мешало бы нам заботиться о природе получше. Здесь не поможет показательное закрытие химического комбината, в километре от которого работает еще десяток таких же. Человеку, к сожалению, пока трудно найти золотую середину: мы либо бешеными темпами развиваем промышленность, не считаясь ни с чем, либо, когда задыхаются уже целые города, промышленность начинают воспринимать как источник зла. Но ведь без заводов и комбинатов нам тоже не прожить.

РГ: Недавно знакомые поделились со мной невероятными рассуждениями о том, что природные катаклизмы — это происки вражеских держав. Мол, уже давно изобретено природное оружие, и погодные войны бушуют буквально у нас над головами. Как вы думаете, в этом есть доля правды?

Лукьяненко: Думаю, такое оружие — голубая мечта любого правительства. Но считаю, что человеку по силам программировать природу разве что в масштабах одного города — разогнать тучи, например. Да и то это далеко не всегда срабатывает. Конечно, уже существует оружие такой мощи, что вполне сможет спровоцировать и тайфуны, и землетрясения. Однако сделать оружием саму природу... Человеческий разум до этого не дорос. К счастью, пожалуй.

Адиля Зарипова

«Российская газета» — Федеральный выпуск №4712 от 23 июля 2008 г.