Питер Хёг. Смилла и её чувство снега

Одной из главных задач, стоящей перед авторами, пишущими в  детективном жанре, всегда было создание как можно более необычного героя, ведущего расследование. Еще классики жанра положили начало этой традиции.

Создал традицию, видимо, Э. А. По, который потратил немало сил, создавая как можно более странный и эксцентричный образ Дюпена, при первом проблеске зари захлопывающего ставни на окнах, и бесцельно бродящего по ночам по закоулкам Парижа. Позже этот пародийный образ стал образцовым.

И мы знаем множество расследований, в которых роль сыщика отводилась самым неожиданным персонажам, каждый из которых словно щеголяет своей непохожестью на человека, которому мы могли бы доверить мало-мальски серьезное дело.

Питер Хёг нашел свой образ сыщика-любителя, доводящего дело до логического конца, ведущего прямую линию от преступления к виновному. Но ведущему ее как можно более неожиданным путем. Это женщина – и этим нас не удивить. Она инуит – и мы начинаем спотыкаться на этом слове. Она обладает чувством снега – и мы ничего не понимаем.

С давних пор экзотические персонажи в западноевропейской литературе служили пробным камнем для всей Европы. Каждое явление в европейской культуре получает новое освещение в глазах «человека издалека». Еще в век Просвещения Монтескьё придумал саркастических персов, наивно недоумевающих над странностями европейских обычаев. Такие экзотические персонажи в силу отличия своего взгляда на вещи словно сыщики европейского бытия.

Ведь кто такой сыщик? Это тот, кто видит то, что слишком бросается в глаза и потому остается незаметным. Дюпен Э. А. По увидел украденное письмо, которое просто лежало на самом видном месте в небрежно повешенном на каминной полке саше. А честертоновский персонажи многозначительно рекомендовали прятать листья в лесу, а гальку – на морском берегу.

Детектив – это тайнозритель очевидности, которую потому так трудно увидеть, что она слишком заметна. Героиня Хёга становится таким детективом, эксцентричным маргиналом, нарочито бахвалящейся своей инаковостью, чтобы позлить добропорядочных обывателей. Не видящих ничего, что творится у них под носом. И не хотящих это видеть.