Не счесть разнообразия сконструированных фантастических миров и социальных моделей. Одними из них есть анархические построения, придуманные общества без иерархии и государства. Тут, очевидно, пальму первенства держит Урсула Ле Гуин со своей анархистской троицей. Сегодня, однако, поговорим об «анархическом» романе Адама Робертса «Соль».
Безусловно, в «Соли» ощущается многоуровневое влияние творчества Ле Гуин. Есть сюжетные, концептуальные и даже структурные параллели. Однако в данном случае мы имеем дело не с простым ремейком, а с творческой переработкой классического багажа, выстраиванием своей собственной истории, в которой автор пошел намного дальше своих предшественников.
Итак, почему соль? Соль везде – кристаллический хруст белого вещества под ногами, и смертоносный соленый Дьявольский Шепот в воздухе. Одни ее сравнивают с белой чистотой помыслов, другие ассоциируют с войной, приправой к жизни Человека…
То или иное диковинное общество, очевидно, проще изобразить в акте соприкосновения с обществом знакомым, обыденным. Да и выглядят все социальные непохожести намного рельефнее, когда два мира-антагониста сталкиваются, противостоят друг дружке. Робертс активно использует данный прием – в романе отношения между анархистами и традиционалистами не заладились еще во время полета к вожделенной цели, планете Соль.
«Соль» выделяется среди других анархистских романов (из списка априори исключаем всякие индивидуализмы и капитализмы, хоть и с приставкой анархо-) тем, что в ней представлено не просто противостояние с иерархическим обществом, имеем дело с настоящей войной. И местные анархисты – это совсем не мирные хиппи, не знающие, что противопоставить жестокому и вероломному удару. Эти люди, оказывается, умеют драться и кое-кому даже покажутся кровожадными.
После прибытия на планету, экипаж каждого корабля стал зачатком новой нации со своими устоями. Названия кораблей позже стали этнонимами. Одним из таких новых народов стали алсиане. Да, они жили без начальников и подчиненных, и этот факт так и остался непостижимым для всех иных «наций». Ни у кого здесь нет специальностей и постоянной работы, наряды на каждый день раздает компьютер. Как у настоящих анархистов, у алсиан отсутствует понятие «семья». Вообще-то паре жить можно и вместе, однако это никоим образом не исключает связей на стороне. Секс – дело обыденное, достаточно только прямо спросить у понравившегося объекта на этот счет (а зачем усложнять-то?). Роль женщины в обществе алсиан довольно высока, представлен некий вариант матриархата в зачаточном состоянии.
Но, несмотря ни на что, алсиане – какие-то неправильные анархисты. Бардачные. Их достижения довольно скромны и выглядят тускло по сравнению с иерархически организованными соседями. Во время полета у алсиан бушевала настоящая эпидемия самоубийств. Само описание космического путешествия производит гнетущее впечатление: затрапезного вида люди, не мывшиеся уже несколько недель, механически выполняют свои обязанности, находясь на грани помешательства. На планете же вместо того, чтобы интенсифицировать работы по выращиванию агрокультур, они продолжают практику, перенесенную еще с полета – едят пищу, которую специальный автомат изготовляет из… лучше вам не знать.
У алсиан нет деления на своих и чужих. Примером может служить отношение к женщине-послу сенарцев, виновных в разрушительном рейде против анархистов. Она опасается за свою жизнь, потому как принадлежит к государству-агрессору. Но Петя, один из алсиан, не может понять страха женщины – лично она же не нападала на поселение. Однако, по ходу войны деление свой – чужой появляется. Мало того, ненависть переносится на всех жителей Сенара, независимо от степени причастности к обстрелам и бомбардировкам, социального положения и взглядов.
Как и в «Обделённых», главы «Соли» чередуются – одна из них описывает мироощущение алсиан, другая – сенарцев. «Сенарские» главы поданы как мемуары старого консервативного вояки аля-Пиночет, ставшего президентом. В этой части книги прекрасно показана анатомия военной хунты, культа личности, постепенного закручивания гаек. Прочитав все это, в который раз убеждаешься, что все самые тяжкие преступления, творимые режимом, происходят с молчаливого благословения одурманенных обывателей, накачиваемых злобной пропагандой. Тем, кто интересуется механизмом разжигания войн, когда мастерски обыгрываются любые, пусть самые немыслимые поводы для агрессии, этот материал будет поистине бесценным.
Противостояние накладывает свой отпечаток на обе стороны конфликта. Петя замечает за собой какое-то чудовищное чувство удовлетворения от смерти врагов, кровавой мести. Еще одно неоднозначное новшество, появившееся в ходе ведения партизанской войны – некое подобие иерархии. Партизаны – это тоже войско и они должны действовать слаженно, подчиняться приказам, в противном же случае это просто банда мародеров.
Изменения заметны и в ином – у тех, кто выжил, начала возрождаться семья, старые добрые мама + папа + я.
Даже сенарцев условия войны заставили усомниться в своих основах основ. Со скупых мемуарных строк можно заключить, что в стране есть противники режима, есть те, кто ропщет против всепоглощающей бедности и лицемерия властей. Некоторые изменения в обыденной системе координат видны даже у Роды Титус, бывшего посла.
Что выглядит совершенно чужеродным в этом произведении, так это тема религии. Рассуждениями о боге роман, собственно, и заканчивается.
Меж тем, сам финал производит впечатление некой недосказанности. Что хотел донести автор к ясным очам читателя? Два социума-антагониста рано или поздно придут к конвергенции, к чему-то среднему? Загадка.
цитировать
свернуть ветку