Правда. Что это? Казалось бы, ответ прост… но есть различные нюансы. Например, ложь во спасение. Может быть, она правдивее реальной горькой правды? Да и вообще, можно оставаться в рамках формальной правды, и при этом все так исказить, что от истинного факта мало что останется. Этим приемом быстро овладевает любой журналист, в стремлении преподнести событие под наиболее острым соусом. А читатели ни о чем не подозревают, ведь газета не может лгать, и кто-то же должен все тщательно проверить на подлинность!
До некоторых пор Анк-Морпорк не подозревал о силе печатного слова. К нему относились с некоторым пренебрежением, даже правописанием никто себя особо не утруждал. Но вот однажды на улицах города появляются странные листки под названием «Анк-Морпоркская Правда». Пара интригующих заголовков, заметка о Презабавных Овощах, и вот уже все порядочные граждане каждый день читают за завтраком листок с последними новостями. А всё благодаря Вильяму де Словву, наконец нашедшему свое призвание. Вскоре от одного вида его блокнота влиятельные лица Анк-Морпорка приходят в ужас. Тем временем в городе назревает серьезная политическая заварушка, вокруг патриция Витинари плетутся интриги… кто же раскроет козни: стража Ваймса, «Правда» де Словва, или говорящий пес Гаспод?
Пратчетт, как и всегда в своих книгах, вывел в «Правде» целый пучок параллельных сюжетных линий. Впрочем, вопреки геометрии, они постоянно пересекаются, а в определенный момент сходятся в одну жирную прямую. Здесь основная история становления газеты, семейные дела де Словвов, разызбрание патриция, похождения парочки бандитов. Читается влет, очень приятно насладиться неповторимым пратчеттовским стилем после долгого перерыва. При этом непосредственно детективная составляющая не очень важна, в первую очередь получаешь удовольствие от юмористично-размышленческой атмосферы романа.
Как и в «Движущихся картинках» или «Роковой музыке» Пратчетт использует Анк-Морпорк как своеобразный полигон, призму, сквозь которую можно исследовать какой-либо феномен нашей земной реальности. Кино, рок-музыка, а теперь СМИ и их особенности. Очень хорошо показано, как идея новостного листка все больше овладевает умами людей. Не зря несколько раз упоминается образ отпечатного станка как ненасытной прожорливой машины, каждый день требующей новой «еды» — свежих новостей. И журналисты покорно ищут их. Хотя с этим особых проблем нет, ведь «всё, что написано в газете, становится новостью». Кстати, в книге вообще много интересных мыслей о самом понятии «новость». Настоящая новость должна быть «старостью», в том смысле, что она должна подтверждать то, что читатель и так знает. Где-то в Клатче женщина родила кобру? Ага, мы так и знали, что эти клатчцы ненормальные! И кому какое дело, даже если эта новость – плод воображения Себя-Режу-Без-Ножа Достабля. До реальной правды дела никому нет. Витинари невиновен, говорите? Да ладно, это все политическая чепуха, какая вообще разница?
Впрочем, сами репортеры тоже не лыком шиты. При помощи грамотно построенных фраз и небольших недоговорок они превратят во вселенскую катастрофу и перевернувшуюся телегу с пивом. А что делать, ведь пока правда надевает башмаки, ложь успевает весь мир обежать (эта поговорка – один из главных повторяющихся месседжов романа).
Главная роль в «Правде» отдана новому лицу – Вильяму де Словву. Он разругался с отцом-богатым лордом и не мог найти свое предназначение до появления отпечатного станка. В издании листка де Словву помогают гномы, исправившийся вампир Отто Шрик и весьма правильная девушка Сахарисса Резник. Самое любопытное здесь – метаморфоза Вильяма и Сахариссы из обычных людей в прожженных журналюг, появление у них чисто репортерской жилки. Едва случается какое-либо событие, Вильям достает блокнот и спешит проинтервьюировать всех подряд, а Сахарисса мгновенно выдает на-гора горячие заголовки вроде «Отважный пес умыл бандитов». Сознание просто переключается, не зря в финале книги говорится «Некоторые люди – герои. А некоторые только пишут о героях. Но иногда это один и тот же человек». Пратчетт как бывший репортер размышляет об этом с большим знанием дела.
Порадовало, что в романе уделено внимание и Нищей братии, до того встречавшейся лишь в эпизодах. К неподражаемому Старикашке Рону и его собратьям присоединился и говорящий пес Гаспод, он же Вгорлекость, он же розовый пудель Душка. Как только они появляются в кадре, градус юмора возрастает в несколько раз, и ухмылка сама собой возникает на лице. В общем, приз зрительских симпатий!
Значительная доля времени отведена дуэту бандитов Кнопу и Тюльпану. Вот они, на мой взгляд, получились не очень удачно. Шутки о членовредительстве и наркотиках слишком предсказуемы, образы злодеев, ять, плосковаты. Немного спасает ситуацию лишь любовь Тюльпана к искусству, а также развязка, где обоим воздается по заслугам.
Кроме того, жаль, что не до конца реализован потенциал идеи о двойнике Витинари, сколько из нее можно было выжать забавных ситуаций! Еще маловато СРБН Достабля.
Вообще, складывается впечатление, что Пратчетт сместил акценты в сторону прежде всего идейного наполнения. Он поставил задачу через плоскомирное зеркало исследовать злободневные вопросы, в данном случае СМИ, то, как меняются под их влиянием люди. Это здорово и более чем любопытно, нет вопросов. Но вот непосредственно на юмор стало обращаться чуть меньше внимания, и в некоторой степени тратиться меньше сил. Хотя буквально на каждой странице по-прежнему хватает смешного и просто ироничного, все это как будто бы вставлено мимоходом, по ходу дела, на автомате. Автор уже стал настоящим комедийным мастером, поэтому ему не составляет труда быстро насытить весь текст юморной начинкой. Но во многие моменты вложено чуть больше усилий, и они-то смотрятся веселее и вызывают настоящий хохот.
В общем же и целом «Правда» все равно уделывает читателя свободно, в соответствии с девизом газеты. Пратчетт держит марку, план по юмору выполнен, с идейной составляющей тоже все в порядке, так что этот классный роман вполне можно поставить в ряд самых качественных книг о Плоском мире.
А вот несколько цитат, показавшихся мне особенно интересными:
***
Пока правда надевает башмаки, ложь успевает весь мир обежать.
***
На самом деле казначей был неизлечимым сумасшедшим и галлюцинировал более или менее непрерывно, но как-то раз, испытав особо жестокий приступ вертикального мышления, его коллеги-волшебники пришли к дружному выводу, что проблему казначея все-таки можно решить. Главное – найти формулу, которая заставит его постоянно галлюцинировать, что он в абсолютно здравом уме (кстати, широко распространенная галлюцинация, которой страдает большинство людей).
***
Считается, что мир населяют люди двух типов. Одни, когда им подносят наполовину полный стакан, говорят, что он наполовину полон, а другие – что наполовину пуст.
Однако на самом деле мир принадлежит тем, кто, посмотрев на стакан, воскликнет: «А что случилось с этим стаканом? Простите? Простите?! Это что, мой стакан? Вот уж вряд ли. Мой стакан был полон! И он был куда больше!»
А на другом конце всемирной барной стойки сосредоточились люди другого типа, чей стакан разбит либо нечаянно опрокинут (как правило, теми, кто требует принести стакан большей емкости) или у которых совсем нет стакана, потому что они стоят в задних рядах и не могут привлечь внимание бармена.
***
Выпустив из недр корзины зловонное облако, Ваффлз [пес патриция Витинари] заставил себя принять сидячее положение и зарычал.
— А на вид такой здоровый… — сказал Гьюнон, стараясь не дышать. – Для своего возраста, разумеется. А к запаху… К нему ведь привыкаешь
— К какому запаху? – спросил лорд Витинари.
— А. Ну да. Конечно, — тут же согласился Гьюнон.
***
В основе всякой цивилизации лежат слова. Собственно, цивилизация – это и есть слова. А столь важными вещами разбрасываться не стоит. Мир крутится, и мы должны поспевать за ним. … Было время, когда народы дрались между собой, точно огромные хрюкащие животные в болоте. Анк-Морпорк правил большей частью этого болота, потому что у него были более острые когти. Но сейчас место железа заняло золото, и боги не дадут соварть, анк-морпоркский доллар стал самой надежной в мире валютой. А завтра… возможно, оружием станут слова. Самые лучшие слова, самые быстрые слова, последние слова.
***
Мы всегда боялись нашествия захватчиков извне … Всегда считали, что перемены придут из-за городских стен, несомые на острие меча. А потом огляделись и поняли, что перемены приходят из головы самого обычного человека. Встретив его на улице, мы даже не обратим на него внимания! В определенных условиях было бы разумнее отрубить эту голову, но в последние дни таких голов появилось слишком много.
***
Людям нравится, когда им говорят то, что они уже знают. … Но когда им говоришь что-то новое, люди начинают нервничать. Новое… понимаешь ли, новое оказывается для них неожиданным. Им нравится узнавать, что, скажем, собака покусала человека, потому что собаки именно так и поступают. Но о том, что человек покусал собаку, людям не хочется знать, потому что так в этом мире случаться не должно. Короче говоря, людям кажется, что им нужны новости, но на самом деле они жаждут страстей.
***
Отпечатная машина ждала. Она была похожа на огромное страшное животное. Скоро он бросит в ее пасть много-много слов. А всего через несколько часов она снова проголодается. Как ни корми, досыта не накормишь.
***
— Кто нужен? Я? – пропищал Шнобби.
— Именно. Я разговаривал с командором Ваймсом, а сейчас хотел бы осмотреть комнату, в которой было совершено преступление.
Вильям возлагал большие надежды на эту фразу. Она как будто содержала слова «и он позволил мне», хотя на самом деле этих слов в ней не было.
цитировать
свернуть ветку