О классике и классиках писать всегда сложно. Особенно, когда чувствуешь, что сам недостаточно погружен в тему. Поэтому сегодняшняя рецензия-отзыв не будет традиционной, а скорее будет попыткой сформировать некоторые мысли по поводу.
Начну с того, что с творчеством Стругацких у меня как-то «исторически не сложилось». В 1990-х, в годы детства и юности, читалось все подряд, что прямо или косвенно относилось к жанру научной фантастики. Помню, как после «Часа Быка» созрела такая юношеская мысль — почти вся советская фантастика — сплошное морализаторство, заидеологизированность и вообще, довольно скучное чтиво. Зато англо-американская нф — это настоящая, увлекательная литература, где есть приключения, космические бои, герои не заморачиваются над всевозможными «мелочами» и еще множество всего, а главное — нету скучных лекций на морально-этические темы. Впоследствии, в уже взрослом возрасте, пришло понимание того, что эти детские выводы, мягко говоря, были поверхностными. Но тогда, в поисках «легкой и увлекательной фантастики» был перелопачен почти весь фонд местной библиотеки, покупались многочисленные сборники и все это глоталось, глоталось, глоталось... Конечно, было прочитано кое-что и из советских авторов. Вспоминаются имена Александра Тесленко, Кира Булычева, Ивана Ефремова ... Стругацких среди этих фантастов не было.
Заинтересовавшись в начале 2010-х темой коммунистического видения будущего, концепций «светлого завтра», к автору этих строк пришло понимание того, что данный концепт, очевидно, наиболее полно представлен в творчестве именно советских писателей. Оно и понятно, на такого рода литературу в СССР существовал кроме властного заказа, еще и общественный запрос. Особенно это касается периода 1950-х — 1960-х, когда казалось, светлое будущее вот-вот, уже недалеко; тут и спутник запустили, и человек в космосе побывал...
В 2012 году на сайте братьев Стругацких была функция задать вопрос Борису Натанович Стругацкому в режиме офлайн. Конечно, я воспользовался в сентябре того года возможностью спросить сокровенное у известного фантаста. И да, вопрос касался светлого будущего. Ответ появился через некоторое время, но какой... Поразило то, что Борис Натанович не верил в построение будущего, в котором хочется жить, «традиционным способом», в его ответе вообще чувствовалось разочарование в самой природе людской. Мол, человека можно только воспитать... А через месяц Борис Натанович умер.
Такой холодный душ затем был усилен информацией о некоторых, скажем так, различиях в мировоззрении братьев-фантастов. Ведь грустно, когда писатель в конце жизни перестает верить в созданный им же мир Полудня.
К этому добавлю то, что все-таки ознакомился тогда с заглавной вещью мира Полудня — сборником «Полдень. ХХІІ век». Здесь Стругацкие выступили антиподами Ефремова. Если у Ивана Антоновича люди коммунистического общества — это полубоги, холодные, правильные, непогрешимые существа, то в «Полдне» можно увидеть обычных людей, разве что в необычных ситуациях будущего. То ли аудиоформат был виной, то ли короткие размеры рассказов, где только входишь во вкус, рассказ заканчивается, или эта подчеркнутая бытовуха, обычность, но данная вещь в результате прошла мимо. Не задела...
К тому же, насколько я понял из разных материалов о произведениях Стругацких, эволюция их творчества шла от доминирования общественного над личным к почти обратному.
Поэтому наступила длительная пауза в знакомстве с творчеством классиков советской фантастики, которая закончилась только в этом году. И вот «Страна багровых туч», первая совместная повесть братьев. Знаменательна она также тем, что представляет из себя своеобразное вступление к циклу «Полдня», выступает предшественницей указанного сборника.
Что можно сказать об этом произведении? Повесть посвящена освоению Венеры, Страны багровых туч. До 1970 года эту планету представляли как царство туманов и влажных джунглей, где скрываются какие-то причудливые существа, а воздухом можно худо-бедно дышать. Примерно такой изображена Венера и в этой повести, хотя атмосфера неприветливости все же сближает в какой-то мере Венеру Стругацких с Венерой настоящей.
Около половины объема повести посвящено подготовке и самому полету. Эта часть не слишком динамична и почти не насыщена событиями. Но крутой перелом наступает с момента прибытия в «страну», где степень интереса возрастает в несколько раз. Под конец повесть напоминает хоррор, правда концовка жизнеутверждающа.
Что там с темой коммунизма, ведь это ранний образец творчества АБС? Очень скупо. Известно, что на Земле есть отдельные страны, конечно, есть Советский Союз, который, правда, один раз назван Союзом Советских Коммунистических Республик. Непонятная ситуация с оплотом мирового империализма. Из текста неясно, установлены ли в США и других странах просоветские правительства или нет. Судя по некоторым второстепенным признакам видно, что армия тоже, вероятно, существует. Персонажи — несколько идеализированные, не сконструированы, как у Ефремова, но такие знакомые советские люди. Авторы показывают прообраз коммунистических отношений не через описание общества, а через поступки ограниченного количества людей. Как, почему и ради чего обычные геологи и инженеры идут до конца несмотря ни на что, через не могу; превращение человека обыденного в человека-героя — вот основная проблема этого произведения. Испытания, когда на кон поставлена собственная жизнь и Великая Цель.
В бури лишь крепче руки,
И парус поможет идти.
Гораздо трудней не свихнуться со скуки
И выдержать полный штиль.
Именно такими словами из песни «Машины времени» хотелось бы закончить данный обзор повести — произведения со своими недостатками, но и со своими достоинствами. Не коммунистическая утопия, но достойное внимания взрослого читателя фантастическое произведение.
цитировать
свернуть ветку
Сам себе удивляюсь, у меня получилось какое-то нетипичное читательское развитие — условно современное читалось в раннем возрасте, а советское и, часто, наивное читается сейчас.
