Я слегка опасалась покупать эту серию, поскольку автор ассоциировалась у меня исключительно с детскими впечатлениями от «Поющих в терновнике» — книге довольно неплохой, но несущей на себе клеймо жанра. Однако положительные рекомендации двух очень разных по литературным вкусам и темпераменту людей мужеского – попрошу заметить! – пола, и мой интерес к возможной эволюции автора, не говоря уже об острой форме библиофилии, все-таки заставили нас приобрести весь имеющийся в продаже цикл, на текущий момент равняющийся пяти книгам.
«Поющие в терновнике» в послесловии названы «семейно-хроникальным эпическим повествованием» и аналогизированы с Голсуорси, Манном и иже с ними. Хотя, на мой взгляд, единственное произведение подобного рода, достойное внимания, это «Замок Броуди» Кронина, и то в силу гиперболизированной психологичности и множества напрашивающихся воплощений приведенных образов.
Но вернемся к Маккалоу. Определенно, со времен былого фурора она лишь улучшила как манеру письма, так и стиль, шагнув вперед в литературном табеле о рангах. К сожалению, мне тяжело оценивать достоверность произведения с точки зрения истории, но проникнуться эпохой у меня получилось, что скорее является заслугой автора, чем моей.
Сразу стоит признаться: это, конечно, не Сенкевич. И даже не Мэри Рэно, хоть по меркам наших книгопродавцев Маккалоу и дороже. Но зато уже и не Дрюон, который был хорош исключительно на безрыбье. Но есть и масса преимуществ: книга интересная и позволяет приобщиться к истории не особо напрягаясь, что для меня особенно важно, поскольку историю отдельно от литературы я просто не выношу. А период расцвета Рима нахожу более чем интересным, поскольку политика стоила того, чтобы ей интересоваться, только в то время и в том месте. И Маккалоу в очередной раз мне это доказала, хотя, возможно, цели у нее были как раз противоположные.
На протяжении всего романа она не очень яро, но убеждает, что политикой человек может заниматься не только по праву рождения. Ей, как я понимаю, не проходилось жить в стране, десять лет подряд управляемой директором завода. Я понимаю, коллективная форма правления сейчас почти всегда демократическая, а демократия – лучшее из того, что мы имеем на текущий момент, но мой снобизм не перечеркнуть одной книжкой. Жаль, что у нас нет ничего лучше, если верить Черчиллю.
Выступая за всеобщее равенство, автор лишь показала, что у каждого времени свои лидеры. Если, к примеру, взять мою любимую тему изолированной группы людей, то мы увидим, что попервах порядок наводят лидеры кризисного времени, и почти всегда это сильные асоциальные одиночки, не способные к длительной политической борьбе. Как только им удается навести порядок и выстроить более-менее стабильную социальную систему, к власти приходят тяжеловозы-ортодоксы, не способные на спринтерские рывки, но сильные и умелые в подковерной войне. И практически всегда это относительно образованная аристократия или псевдоаристократия, умеющая управлять массами «легким движением руки». А зачастую не только массами, но и самими идейными демократами, обладающими одной общей слабостью – чрезмерной легкостью, с которой они поддаются на провокации. Это грустно, но, к сожалению, неотвратимо, как и любой другой естественный отбор. ;)
Может, автор именно это и хотела сказать, но я все-таки подозреваю, что она пыталась заклеймить дифференциацию людей по социальному цензу. Но, как и положено хорошей книге, ответов она не дает, а лишь задает вопросы тем, кто хочет их услышать.
В то же время Маккалоу не обходится без воспевания такого штриха эпохи, как ораторское искусство, риторика и прочие сопровождающие общественную жизнь Рима неотъемлемые в своем очаровании черты. Думаю, она имеет в виду то, что сейчас принято называть НЛП. К сожалению, то, что некогда было искусством, теперь превратилось в науку – т.е. то, что можно изучить, даже не имею таланта. Это уже мой вывод. Сейчас ведь даже не обязательно быть мастеровым, чтобы быть политиком, про талант я уже и не вспоминаю.
Еще одна удивительная черта произведения заключается в том, что я, как обычный читатель, человек, политике не просто чуждый, а тот, у кого она вызывает отвращение, стала проводить параллели. Которые, к сожалению, оказались не в пользу современности – разве что сейчас народ стал более юморным – ну дык это истерическое уже веселье. Ядреная смесь обязательной грамотности и славянского менталитета – чего, собственно, римлянам явно недоставало.
Ага, так в силу наличия этой самой грамотности, с политикой постараюсь закончить и перехожу к литературе.
Читается книга хорошо, талант мастера никуда не делся. Однако, к недостаткам можно отнести избыточную атрибуцию диалогов (как выражается Кинг) и злоупотребление эпистолярными отступлениями. Последнее, конечно, суть литературный прием, но к концу книги количество приводимой переписки между героями уже начинает напрягать.
Плохо удались неакценитрованные повествования – они выделяются из романа, как проржавевшие части новехонького моста – на них спотыкаешься и рискуешь упасть, отложив книгу «на потом». К счастью таких мест немного, к ним надо просто отнестись как к неизбежному злу.
К последнему из относительно больших минусов книги можно отнести именования. Не имена, а именования, хотя, по правде, имена в Риме тоже были те еще. Желая, видимо, избежать повторов, автор называет героев по двум любым именам из трех имеющихся. Причем иногда даже в пределах одного абзаца. Это создает в голове абсолютную путаницу, особенно с учетом того, что отдельные имена у знати в большинстве случаев пересекаются. Думала, это только у меня так, потому спросила мнение нашего книгопродавца с Петровки – оказалось, не только у меня. И, собственно, это все недостатки, заслуживающие внимания.
Действие книги происходит за сто с мелочью лет до Рождества Христова и охватывает три основных события – шестикратное консульство Гая Мария, сделавшее его Первым человеком в Риме и две выигранные им войны – войну в Нумидии и вторжение германцев. Шаг за шагом происходит становление героя как лидера, пусть даже военного времени, сопровождающееся неприглушаемым акцентом на том, что Первым человеком в Риме становится не патриций. Но, как и следовало ожидать, по окончании кризиса сила его начинает иссякать. «Акела промахнулся», оставшись при этом Акелой среди шакалов.
Второй герой – патриций Луций Корнелий Сулла, силой обстоятельств с рождения находящийся в самых низах общества. Этот мне более симпатичен, поскольку позиционирован как личность более сильная и жесткая, и, как ни парадоксально, склонная к избыточной рефлексии исключительно внутри себя, без вреда для поставленной задачи путем выноса самокопаний на суд общественности.
Героев соединяет встреча с семейством Юлиев, которые Цезари – оба они получают старт для развития и политической карьеры после женитьбы на сестрах Юлиях – дочкой одного из Гаев Юлиев Цезарей – не того самого, а его дедушки, как я поняла. ТОМУ САМОМУ еще только предстоит родиться, хоть эта тема в романе затрагивается весьма косвенно.
Очень грамотно и не без искры таланта автор отслеживает параллели становления героев – личностей абсолютно разных, чуть ли не антагонистичных, но одинаково исключительных.
Особое украшение книге придают вкрапления описаний чужих судеб – как правило, женских – тоже очень различных, но объединенных общей участью женщин в Древнем Риме. Я так догадываюсь, что все эти барышни будут так или иначе иметь отношение к ТОМУ САМОМУ Юлию Цезарю, но это я уже узнаю из следующих томов. Кому нужны спойлеры – даже в виде энциклопедий?
Оценки:
Теперь оценки – по-прежнему по десятибалльной.
1. Мир имеющийся, потому остается без оценки. Хотя, конечно, за проникновение можно бы поставить девятку.
2. Читабельность тоже девять. Можно бы и больше, если бы не обязательные в жанре исторические отступления и уже упомянутые неакценированные повествования.
3. За героев – десять, хотя и с минусом. Ни Петрония, ни Нерона, у автора, к сожалению, не получилось. Но Сенкевич все-таки гений, так что будем считать его магом вне категорий, а Маккалоу дадим десятку за героев.
4. Идея, а, точнее, идею, тоже десять. Мало над какими из книг я столько раздумывала. Более того, последних две недели походов в спортзал я размышляла там исключительно о Древнем Риме. Спортзал ведь служит в некотором роде критерием – все эти два часа надо о чем-то думать. Рим рулит. :)
5. Душевность на восьмерку. Интеллект книга задействует определенно, а эмоции оставляет в стороне (если не считать удовольствия от задействования интеллекта), что странно, поскольку автор все-таки женщина. Более того, женщина, получившая известность после издания гипертрофированно-дамского романа.
Цитаты:
«О, какое блаженство вновь откинуться на ложе, как приличествует цивилизованному человеку! Я так долго сидел за столом прямой как палка на твердых деревянных скамьях, что начал уж думать, будто обеденные ложа видел только во сне. И как хорошо опять стать во всем умеренным! И галлы, и германцы делают все в избытке: едят и пьют, пока не облюют друг друга, или голодают до полусмерти, потому что совершают набеги или идут сражаться, даже не подумав взять с собой что-нибудь поесть.»
· Это к моему представлению о цивилизованности очень подоходит, потому показалось интересным. Впрочем, мне импонируют многие представления римлян о жизни.
«Царь, убивший своих соперников. … Воистину по-варварски! Уничтожь соперника в споре или на суде, и он будет жить, чтобы продолжать борьбу. У каждого человека должны быть соперники. Если они живы, он выделяется среди них, потому что он лучше их. А если они мертвы – никого нет, среди кого он мог бы выделяться. Какое удовлетворение можно получить, убив их всех?»
· ППКС.
«Существует огромный стимул для занятия политикой – возможность обогатиться. И это нормально. Все ведь люди. Это можно понять. Вот за кем надо следить, так это за теми, кто идет в политику, желая изменить мир. Они-то и наносят реальный ущерб – власть предержащие и альтруисты.»
· ППКС вдвойне. Как говорит моя мама: «Бойтесь тех, кто придет и скажет: «Я знаю, как надо». А вот и фиг вам. Я и сама знаю, как надо. :D
Синопсис:
Дальше – возвращаемся к фантастике. Кир Булычев. Город наверху.
2007-09-17