Глава седьмая: «Вампиряги» (разгар ночи, павильон «УпырьCinema»)
…В стенах кинопавильона, построенного на доходы от кровяного бума, с началом кризиса воцарилось пугающее запустение. Половина лампочек на помпезных люстрах не горела, ореховые половицы оказались погребены под грудами мусора, шеренги стульев увязли в оранжевых костюмах – остатках реквизите мюзикла «Вампиряги». Рядом с бюстом Брема Стокера сиротливо приткнулся розовый танк — из провального блокбастера режиссера Теодора Фонарчика: машина уже успела обрасти «сосульками» из пыли и грязи.
Только что обер-продюсер получил первые итоги кассовых сборов уикэнда, и его настроение утонуло в осиновых стружках. Собравшиеся в помещении режиссеры ощущали это, как лягушки бурю. Если б не английские засовы, они бы, не задумываясь, вынесли дверь павильона, и разбежались кто куда. Растерев платком воск по серой лысине, обер-продюсер (существо из нелапси — словацких вампиров, умеющих убивать взглядом) обратился к сидящему ближе всех режиссеру: такому же стильному и лысому упырю, как и он сам.
— Вот скажи, — грустно спросил продюсер. – Почему ты снял такое говно?
Режиссер Фонарчик вцепился когтями в стул.
— Это вовсе не говно, — неуверенно возразил он. – Снимали по классике произведения, «Безлюдный остров» — the best братьев Ножецких. Актеров звездных позвали, костюмы, эффекты – офигеть. Публика просто, сука, непредсказуемая. Или погода хорошая – все гулять пошли. Или еще что – сам не в курсе. Но, в общем, я не виноват. Я-то обалденное кинцо создал, знаю.
Опустив глаза, продюсер что-то подсчитал на калькуляторе. Огромный портрет Дракулы на стене был нарисован так, что хищно заглядывал ему через плечо — как бы желая приобщиться к финансовым расходам. Лорд вампиров был изображен художником в одежде XIX века – сюртуке и цилиндре, согнув руки у подбородка, словно ищущий добычу динозавр.
— Значит, бюджет фильма 40 «лимонов», — размеренно произнес нелапси. – Чтобы отбиться, ты должен заработать в два раза больше. Народ на блокбастер не пошел. И кому мне теперь горло перекусить? Я не знаю, на каком кладбище в Трансильвании ты выкопал этих актеров, но придурка из рекламы стоматологии в главной роли я тебе точно не прощу. Он же вообще ничего не делает. Ходит только по фильму, и везде жалобно зубы скалит.
Задрожав, Фонарчик попробовал улыбнуться.
— Ну, это типа спецпроект, — протянул он блеющим голосом. – Он даже не понимал, что в фильме: мы взяли блондина из интерната для умственно отсталых. Слюни на подбородок пускает, а так в принципе ничего — куда ему положим пряник, в ту сторону и идет: улыбается, клыками блещет. На мой взгляд, очень гламурно и политкорректно, американцы «Оскара» обещали. Насчет бабла…Мы замышляли «Безлюдный остров» как наш ответ Голливуду. И я ответил. Отчет дам до копейки – измучились, но все 40 «лимонов» на съемках потратили. Тяжело было. Шесть раз в день в ресторанах обедали, девок в ледяную ванну звали, а они все никак не убавлялись! Позвонили Кусенко…какой же фильм без Кусенко, публика иначе не пойдет…его сейчас даже в мультфильмы тащат: в нашем римейке «Тома и Джерри» кот вылитый Гоша – брутальный и лысый. Удивительно, что такой классный фильм провалился. Это глупые зрители, и кризис виноваты. Крутизма же невероятная – все бухает, взрывается, все ууууу…не вампиры у нас, а быдло. Я сотворил блокбастер, свою задачу выполнил.
…Обер-продюсер мысленно призвал на помощь силы Ада: он еле отказался от идеи снять трубку, и попросить знакомого брахмаракшаса о доставке обоймы серебряных пуль – хотя, по его мнению, Фонарчик ее заслужил.
— Это как же вас, собак, разбаловали баблом на халяву, — отпив из стакана крови, простонал он. – Еще бы, зачем что-то делать? Начиная с «Дневного кошмара», каждое кино в Московии снималось с финансовой поддержкой государства. Ага, попьем кровушки с друганами, попилим бюджетик, а заодно отметимся и серией интервью – мол, целыми днями не спим, поднимаем с колен родимую индустрию качественных фильмов ужасов.
На черной люстре звучно лопнула последняя лампочка.
— В этой стране любое кино снимай – все равно по качеству получится фильм ужасов, — подал с заднего ряда голос интеллигентный режиссер Алексей Джерман. – Я не вижу в дорогих лентах высоких тонкостей настоящей вампирской культуры, чью сладость мы впитали с кровью родителей. Почему отказываются от показа внутренних граней героя, его сердечное сопротивление, и душевный экстаз в момент приобщения к сосанию? Господа, как давно я не видел в кинозале каплю крови размером во весь экран: чтобы ее маслянистая поверхность мелко и пружинисто дрожала, переливаясь тусклым цветом в зловещих отблесках полной голубой луны…
К Джерману, слывущему эстетом, обер-продюсер вынужден был прислушиваться — хотя и сам не знал, почему. Культовым режиссером Джермана провозгласили сразу после укуса, еще в три года. Он с самого обращения планировал, а затем и снимал свой фильм по другой книге братьев Ножецких – «Трудно быть Дракулой». Его прежний продюсер отравился серебром в припадке депрессии, устав ждать сдачи картины.
«Куда не плюнь – везде эстеты, гении и культурные борцы против западного влияния, — тоскливо подумал обер-продюсер. – А толкового вампирского фильма снять некому: пробавляемся Голливудом, боевичками в стиле «Баффи – истребительница людей». Правильно. Кругом только дети магнатов: сын Фонарчика, сын Джермана, сын Чихпая, сын Съестминеева: они из конкурента высосут кровь, прорвись тот на съемочную площадку. Остается радоваться, что у них внуков нет – если бы еще и эти снимали…».
— Проблема не в потере корней вампирской культуры, — ухватил нить разговора обер-продюсер. – А в том, что кровяной бум завалил нашу киноиндустрию баблом. На Западе до сих пор легко снимают кино за миллион, как ужастики «Пила» и «Открытое море». У нас просто – звонок из подземелья Кремля, и какой-нибудь близкий к Принцу Крови упырь сообщает: сбацайте нечто вампирско-загробное бюджетом на 20 «лимонов», дабы популяризировать учение Дракулы. О, наши-то и рады стараться. На фига тут вообще сюжет? Основной принцип – благородные вампиры против сук-людей, а всё остальное клеится по ходу дела. «Мы из будущего». Вампиры-тинейджеры попадают в Валахию – в гущу сражения с охотниками за кровососами. «Вампиряги». Упыри, жаждущие одеваться в черные цвета, и слушать блэк-метал в стиле Burzum, противостоят обществу людей в отвратительно ярких костюмах. »Господа вурдалаки: спасти господаря» — дешевый экшен о попытке группы валашских вампиров уберечь Дракулу от бесславной кончины. «13». Чертова дюжина упырей собирается вскрывать шею девственнице: в итоге, после словесных дискуссий, отпускает ее на свободу. Меня уже кровью тянет харкать от этих политкорректностей. В таком аспекте вы правы, дорогой Джерман – теряется бэкграунд, исчезает наполнение душ пропагандой черного зла. Снимаем по госзаказу фильм ужасов, а публика на сеансах хохочет так, что из кресел падает. Но теперь абзац, друзья мои. Никакое левое бабло из воздуха больше не появится.
…Павильон загудел, как разворошенный улей. До сих пор гневную речь режиссеры слушали вполуха, однако фраза про бабло ворвалась в творческие сердца, разрывая их в клочья – как серебряная стрела. Со стула поднялся мэтр Эмиль Альтберг-Клыкевич, представивший давеча сиквел старого хита «Возвращение трех вурдалаков, или сто баксов жреца Вивальди». Снимали долго – целых 30 лет ушло на поиски актеров из прежнего фильма. Забытые публикой, они спали в рассохшихся гробах заброшенной гостиницы острова Змеиный: глодая во тьме кости чаек, изредка залетавших в пустое здание.
— Исходя из моего многовекового опыта, — бодро начал Альтберг-Клыкевич, молодецки поправив усы. – Рискну предположить: решение проблем кино в условиях экономического кризиса находится в съемке сиквелов. Растягивать старые бренды, как резину – это то, о чем мечтает публика. Посмотрите, например, на продолжение «Хохота фортуны» от режиссера Ханбекетова. Ведь очень-очень удачно пошло! Продюсеры деньги мешками собирали.
Павильон не замедлил отозваться громом одобрительных аплодисментов. Обер-продюсер, послав в задницу вежливость, вмешался в обсуждение.
— Ничего подобного! — прервал он старого вампира. – Мешки денег в «Хохот фортуны» упали лишь по причине продакт-плейсмента. Помните сюжет? Пьяный упырь, перепутав склеп на кладбище, засыпает в гробу с демоницами. Оргия с участием хозяйки гроба, ее мамы, и бабушки, приехавшей погостить. Ханбекетов напихал рекламу везде, где только можно. В стакане – «блад-кола», на столе – майонез «вырви глаз», соперник упыря восстает из гроба в черно-красной каске «Бладлайна». Даже, извините, в сцене французской любви дается крупный план вставных клыков бабули: «Оснащены микронасосами – мы вставляли клыки еще отцу Дракулы!».
…Кровососущая богема замялась: сухо хрустели пластиковые стулья.
— Нет продакт-плейсмента, нет и «гринов», — подытожил продюсер, глядя красными глазами на притихшего Фонарчика. – Поэтому-то твоя фантастика в виде фэнтэзи-миров на хрен не сдалась. Зря я повелся на финансирование подобной лажи. Знаю вас, киношников. Когда исчезают деньги, они тут же что-то изобретают. На розовый танк повесят рекламу лесбийского клуба. Кусенко оденут в комбинезон с логотипом крема для удаления волос. Даун с улыбкой получит в пасть средство для чистки клыков «Вампырь». Ротмистра Чачу по спецконтракту обяжут рекламировать грузинскую чачу. В этом случае даже прокат не нужен: фильм отбивается еще на стадии монтажа.
Фонарчик съежился: бледно-серая кожа на щеках печально обвисла. Если бы ему дали такую возможность, он вонзил бы клыки в собственную шею.
«Блядь, — печально подумал Фонарчик. – Пойду, куплю в аптеке десяток морских свинок, обколотых антидепрессантами: и буду сосать из них кровь до посинения. Как раньше было просто – вбухай спецэффектов, а сюжет на коленке допиши. Так нет, сейчас все крутые – нескучное кино им подавай!».
— Даже реклама не обеспечит прежнего уровня доходов, — кровожадно сказал обер-продюсер. – Выход для съемок настоящих вампирских ужастиков – сугубо в госзаказе. Но подземелья Кремля дадут бабки, только если мы снимем что-то сильно патриотическое. Чтобы молодежь гордилась славянским происхождением вампиров, а не гундела за бутылкой крови: «да нууууу…лучше б я в Гоа родился брахмаракшасом – сидел под луной на песке, курил траву, на пляжных пати колбасился». Атмосферные фильмы должны учить: люди говно, а в остальном – и ночь у нас самая черная, и клыки ах какие длинные, и кровь самая вкусная…прочие упыри только и делают, что розовой завистью нам завидуют. Сообрази мы съемки такого блокбастера, Принц Крови с Маркизом наплюют на кризис — еще десять кровяных концернов но миру пустят, но точно бабло на бюджет найдут.
Упитанный вурладак в очках, сидящий в первом ряду, повертел в пальцах резную тросточку — сделав при этом кислое лицо. Режиссер Валент Кабановский считался мертвым классиком в ранге Джермана, хотя и не чурался откровенно коммерческих лент. Впрочем, его последнему фильму «Вампиряги» это не помогло. Всем остальным обычно тоже не помогало.
— Госзаказ под создание ужастиков – это, конечно, кровь с ясного неба, — пожевал он омертвелыми губами. – Но мы забыли один аспект – а как оценят наше кино на фестивалях типа Каннского? Хочу поспорить насчет ориентации на Голливуд, мессиры. У американцев давно потеряна свежая кровь, они ползут по скользкому полю штамповок. Какой последний клевый ужастик пришел оттуда? «Полдень» Стефани Майер? Романтик-соплизм о любви между людьми и вампирами: не привлекли к съемкам даже историков-людоведов. По человеческим понятиям, любовь к трупу – это акт некрофилии. Далее – «30 ночей одного дня». Орды людей нападают на город вампиров в светлое время суток, а те не могут выйти на улицу – в аптеке кончились запасы крема от загара, сучье солнце сжигает лица. Запомнился лишь один классный момент – человеческая девочка-изверг мочит упырей из освященного гвоздемета. А вспомните классику! Черно-белого и немого «Носферату» с незабвенным Максом Шреком: особенно в сцене убийства человеком несчастного графа Орлока? Вурдалаки в кинотеатрах теряли сознание, одну принцессу вырвало кровью – ее дедушка погиб точно так же от рук охотников за вампирами. Мессиры, бабло баблом…но давайте не забывать, что зрительской душе требуются вливания чистейшего зла, желательно без вредных примесей. Запомните — если в фильме нет морей крови, кишок, вытянутых через анус, и треснутого черепа с мозгами, то его ценность в культуре — НУЛЕВАЯ. А уж изображать людей нормальными существами, которые влюблялись в упырей – это ни в какие ворота не лезет.
…При слове «носферату» Теодор Фонарчик вздрогнул, и повернул лицо в сторону двери. Это прошло незамеченым: режиссерская тусовка взорвалась хвалебным воем. Робкий звон колокольчика обер-продюсера утонул в общем шуме. Пользуясь суматохой, Фонарчик отошел в угол, под прикрытие розового танка — прислонившись к гусенице цвета дамского белья, режиссер достал из кармана сотовый. Ладонь легла на динамик: Теодор отыскал на дисплее нужную букву – «Б». Трубку сняли, но с другого конца провода не раздалось «але» или «слушаю». Просто злобное, холодное молчание.
— Это Фонарчик, из павильона «УпырьCinema»… — прошептал режиссер.
— Рад слышать, — проскрипел динамик, и Теодор ясно представил себе говорящего – долговязую, нескладную фигуру в черном пальто. – Скажи мне, у тебя все готово насчет завтра? Ты сумеешь организовать то, что требуется?
Фонарчик сглотнул: он ощущал голод, во рту появился вкус крови.
— Даже не сомневайтесь, — заверил он. – О, неужели средство уже у вас? Не могу дождаться того часа, когда прикоснусь к бутылочке. Знали бы вы, как я ненавижу здешнее сборище бездарностей, и зазнавшихся фанфаронов.
— А тебя-то кто любит после «Безлюдного острова»? – бесцеремонно заявила трубка. – Знаешь, ты поразительно заколебал — во всех своих фильмах играть. Впрочем, к делу это не относится. Жди звонка. Час X наступит в полночь.
…Отключив телефон, Фонарчик вернулся стульям. Обер-продюсер, держась пальцами за виски лысой головы, уже не пытался участвовать в дискуссии. Перебивая друг друга, режиссеры спорили по поводу сюжетов, презрения к Голливуду, и низменной роли бабла в становлении высокой культуры.
© Zотов
Прошу обратить внимание, что это – неотредактированная версия.
Ещё одну главу можно увидеть здесь
цитировать
свернуть ветку
