Тут журналист из Коммерсанта Андрей Козненко (сразу скажу, что не из отдела культуры) про Кинга написал. Написал просто, как читатель. Но очень точно:
Дочитал «Дьюма Ки» — последнюю вещь Стивена Кинга, и нахожусь просто под болезненным впечатлением от нее. В заголовок вынесены цитата из романа и моя зависть, что я никогда не сумею так офигенно формулировать
Кинга я прочитал всего, не считая цикла про темную башню — не люблю фэнтези. На пятом курсе в программе по зарубежке была его «Мертвая зона». Я ее дочитал, бросил читать программу, забив на экзамен, и стал запоем читать Кинга. Экзамен все равно сдал на «пять» — мне достался Сэллинджер, и даже «четверка» была бы неуважением.
В Кинге все классно. Его ужасы действительно ужасны и очень сочно выписаны. Иногда даже меня пронимало. Он всегда сохранял интригу, желая гореть в аду тем читателям, кто заранее открывает последние страницы романа. В каком-то журнале подсчитали, что своих героев Кинг убивал двумя сотнями разных способов. Убийцами были и девочка-подросток, и вирус гриппа, и автомат по продаже напитков. Правда действительно страшно мне было только от одной его вещи: «Роза марена». Но она как раз не ужасная, а социальная — о домашнем насилии. А как классно он всегда выписывал детские характеры — в этом смысле я ему вообще равных не вижу. Его повесть «Тело» я бы включил в десятку любимых книг.
В конце 90-х он написал «Сердца в Атлантиде». Книгу, которая выбила из колеи на годы. Мне просто показалось, что она про меня. Про меня такого, каким я сам всегда хотел быть. И что хуже всего, про меня в будущем.
И вот, «Дьюма Ки». Очень сильно изменившийся Стивен Кинг. Переживший тяжелую автоаварию, и, как следствие, знающий о боли все. Не только в смысле физических ощущений, но и в смысле меняющегося характера, меняющихся отношений с близкими. Его герой — инвалид, выведен настолько правдоподобно, что ты сам чувствуешь его боль. Это мистический роман, но мистика здесь не на первом плане даже. Потому что реальные ощущения героя написаны страшнее того, что с ним произойдет. Хотя с ним произойдет много страшного — с интригой здесь все в порядке, с четкостью сюжетных линий тоже.
Меня удивил еще прошлый его роман — «Мобильник», тоже написанный после аварии. Классическая кинговская завязка: хуяк, и почти все умерли. Но потом пошел такой тяжелый, инертный, временами абсурдный текст, что через него продираться приходилось. А хеппи-энд (если он вообще возможен в условиях, когда хуяк, и все умерли) был таким вымученным, что, казалось, автор написал его вопреки желанию. Тогда я думал, что это неудачный роман, но теперь, после «Дьюма Ки», понимаю, что это просто был переход.
Кинг изменился. Он стал более злым. Его вещи стали чуть слабее в смысле сюжета, но гораздо сильнее в смысле качества текста. И он стал еще более феерическим писателем.
цитировать
свернуть ветку