Ну вот наконец и я приобщилась к творчеству этого автора.
Первая прочитанная книга Пратчетта давалась непросто: в самом начале неискушенному в специфическом юморе читателю — мне — приходилось продираться через рассыпанные во множестве шутки и шуточки, казавшиеся, мягко говоря, простоватыми. Заигрывание с читателем на уровне замысловатых многоступенчатых имен и прозвищ героев, дурацких коверканий слов и прочего раздражало и отвлекало от действия. Пока не появился — Смерть.
Эта часть, безусловно, главная — описание Смерти, его преображения в Билла Двера — превращение в настоящего человека, способного чувствовать, видеть сны и совершать ради кого-то поступки. Интересно, что Смерть всегда говорит... капс-локом. Как это? — Громко? Бесцветно или наоборот весомо и ярко? Не может быть, чтобы это был просто текстовый прием выделения речи, не заметный, собственно, в разговоре. Новый Смерть говорит курсивом, но строчными буквами, — и мы понимаем: он не настоящий. А вот Смерть Крыс — настоящий, ПИСК!
Очень понравилась идея возможной замены Смерти, который «косит» травинки-жизни по одной, уборочной машиной. Но ведь «на что остается надеяться урожаю, как не на любовь жнеца?» (После этого момента я перестала вспоминать рассказ Брэдбери «Коса» — похожесть сошла на нет.)
Ветром Сдумс, не впечатливший вначале, развился в целостного персонажа. За недолгие дни «жизни после смерти» он сделал больше, чем за все свои предыдущие 130 лет. Почувствовал себя нужным и стал действительно нужным.
Вообще если убрать все прочее: всяких бестолковых и безграмотных волшебников, тележки-шарики-розовые трубки, общество живых мертвецов в полном составе, — то получится великолепная книга (для меня 
), но ведь не зря же у Пратчетта и стиля Пратчетта столько поклонников. Да и, может быть, именно на этом фоне основные идеи выглядят более выпукло.
Буду читать еще. Тем более, что к многоступенчатым именам я уже привыкла
цитировать
свернуть ветку
