Стоит обратить внимание на еще один рассказ из сборника «Антимир/Antyświat» (1960) -- тот самый, который дал ему название. Встречаются журналист и астронавт, дружившие в студенческие годы. Астронавт только что вернулся из экспедиции к звездной системе Проциона. Один-одинешенек, остальные погибли. Что послужило причиной трагедии? Столкновение с антиматерией? Или что-то другое? А может, лучше и не спрашивать? Рассказ можно отнести в разряд «political fiction». Но вообще-то элементы этой самой «political fiction» можно найти во многих произведениях Кшиштофа Боруня. Политика была «коньком» Боруня, он мог говорить о ней часами напролет.
Вот этот вот интерес Боруня к политике и нашел выражение в самом большом его, двухтомном, романе «Маленькие зеленые человечки/Małe zielone ludziki» (1985), обложки кстати, делал Виктор Жвикевич. Герои этого романа живут в изрядно деградировавшем обществе, управляемом циничными манипуляторами. В последнем своем романе «Ясновидения инженера Шарека/Jasnowidzienia inżyniera Szarka» (1990) Борунь показал в кривом зеркале экономику эпохи Герека, ну и малость поиздевался над фанатами, слепо верящими в парапсихологию и НЛО.
Почему Борунь, хоть и планировал это, но так и не написал следующий фантастический роман? Переломным был 1989 год. В знак протеста против политики тогдашнего руководства Демократической партии он вышел из ее рядов. Борунь был сторонником Демократической унии и реформ Бальцеровича, он внимательно следил за новыми общественными явлениями и движениями, в том числе религиозными и парарелигиозными, проникновением в польское общество идей New Ege, развитием бионергетики и альтернативной медицины. Собирал материал для новой книги, но так и не успел приступить к ее написанию.
Ну и, подводя итог сказанному, давайте вспомним, с каким трудом добирались до читателей его фантастические произведения, последовавшие за «космической трилогией». Первый небольшой авторский сборник «фантастически-научных» рассказов «Антимир/Antyświat», в который вошли всего лишь четыре новеллы, печатавшиеся до того в периодике, вышел в свет в 1960 году. Второго сборника «Токката/Toccata» (1980) ему пришлось ждать ровно 20 лет. Третий, последний, авторский сборник «Человек из мглы/Człowiek z mgły» попал в руки читателей в 1986 году.
По одному рассказу было напечатано в антологиях «Семеро фантастических/Siedmu fantastycznych» (1975), «Машина воображения/Wehikuł wyobraźni» (1978), «Гость из глубин/Gość z glębin» (1979), «Другая грань жизни/Drugi próg życia» (1980), «Польская фантастическая новелла/Polska noweła fantastyczna» (т.6, 1986).
Повесть «Восьмой круг ада/Óśmy krąg piekieł», написанная в 1966 году, оказалась напечатанной лишь в 1978 году. Подобная судьба постигла и повесть «Грань бессмертия/Próg nieśmiertelnośći», написанную в 1967 году и опубликованную лишь в 1975 году.
В двух последних случаях автору и его издателям пришлось преодолевать сопротивление представителей католической церкви, недовольных тем, как показаны в этих книгах священнослужители. К слову сказать, обе эти книги гораздо раньше вышли в переводах на русский и украинский языки. «Грань бессмертия» вышла в составе одноименного авторского сборника в издательстве «Мир» в 1967 году, а на украинском языке – в 1973 году; повесть «Восьмой круг ада» вошла в состав 5-го тома знаменитой «БСФ» (1966) и в 1968 году была напечатана на украинском языке.
Возможно, в какой-то мере, счастливой судьбе этих изданий помогла личная дружба Боруня с некоторыми советскими писателями-фантастами. На фотоснимке ниже можно видеть Боруня в компании с А.Днепровым и А.Стругацким.
Некоторые из рассказов Боруня в переводе на русский язык публиковались также в антологиях «Случай Ковальского» (1968), «Современная зарубежная фантастика» (1964), «БСФ, т. 23» , «Симпозиум мыслелетчиков» (1974), а также в ряде периодических изданий.
Были переводы и на другие языки: чешский, словацкий, венгерский, болгарский, немецкий, японский.
(Окончание следует)
цитировать
