Сегодня, 30 декабря 2013 года, исполняется 85 лет со дня смерти в риме большого русского писателя Михаила Первухина (1870, Харьков – 1928, Рим; умер от туберкулеза), основателя жанра «альтернативной истории» в русской литературе: его замечательный роман «Вторая жизнь Наполеона» дал в России толчок развитию этого пулярнейшего в наше время жанра.
Издательство «Престиж Бук» подготовило к печати первые три тома Собрания Сочинений Михаила Первухина в серии «рамка».
В них войдут:
Том 1. Вторая жизнь Наполеона. Роман. Колыбель человечества. Повесть. Зеленая смерть. Повесть.
Том 2. Изобретатели. Роман. Рассказы о морских приключениях.
...................................................... ..........................................
Том 5. Пугачев-победитель. Роман.
В процессе подготовки находятся еще два тома, состав которых будет определен в ближайшее время.
В память о большом писателе размещаю здесь небольшой отрывок из его ныне совершенно неизвестного читателю романа «Изобретатели», некогда изданного в Румынии. Действие романа явно происходит в США около 1920 года. Об «итальянском характере» Первухин писал с натуры: последние 20 лет жизни писатели провел в Италии (кстати, ему мы обязаны классическими переводами произведений Эмилио Сальгари).
МИХАИЛ ПЕРВУХИН. Из романа «Изобретатели», Бухарест, 1924
……………………………………………………………………………………………….
Вечером, когда мы собрались в столовой о визите четы Дальман почти никто уже не вспоминал. Только Кречетов вскользь бросил Бартелю:
– Дальман дал мне схематический чертеж только что изобретенного каким-то простым итальянским слесарем механического сверла. Итальянцы называют это сверло „круглою пилою“, хотя термин не очень-то точен. Но изобретение удивительно остроумно: сверло сравнительно легко берет самую твердую сталь.
– Знаю! – отозвался немец. – И поступил чисто по-итальянски: принялся за тайную фабрикацию – чтобы продавать этот инструмент специалистам по взламыванию несгораемых касс.
Ужинали молча. Бартель проглядывал привезенные с собою из города свежие газеты.
Внезапно его лицо налилось кровью, верхняя губа поднялась кверху, обнажая крепкие желтые зубы, глаза засверкали, и ударив кулаком по столу, он яростно крикнул по-немецки:
– Да будет ли этому конец, о, дьявол?!
– Конец когда-нибудь будет всему! насмешливо отозвался Лафарж. Но ты это о чем?
– Поляки, безмозглые поляки грабят и душат Германию, и... и Германия должна покорно подставлять выю. Ведь, она – побеждена. Она разгромлена. Горе побежденным!
– Закон природы! сухо отозвался Кречетов. – Горе побежденным. Так было, так будет.
– Поляки! Поляки! гремел Бартель. О, Господи!
Потом он накинулся на Кречетова:
– Закон природы, говоришь ты? Ну, ладно! А если мы, немцы, когда-нибудь размотаем тот узел, который вы нам накинули на шею, и приобретем какое-нибудь новое могучее оружие для истребления наших врагов, и на месте Польши оставим только мокрое пятно, что вы тогда скажете?
Я лично скажу то же самое: горе побежденным. Закон природы.
– И... и будешь оплакивать несчастную участь польского народа?
– Не очень! – холодно ответил Кречетов. – Не вижу причин питать особые симпатии к полякам.
– Так отчего же вы, черт бы вас всех побрал, не хотите поделиться со мною...
– Бартель! – предостерегающе кинул ему Кречетов.
– О-о! – застонал немец. Казалось, еще мгновенье, и он заплачет от ярости. Но ему удалось справиться со своим волнением, и через минуту он проворчал угрожающе:
– Но мы добьемся своего. Если не добьюсь я, потому что вы – эгоисты, – то добьются другие. Сотни и тысячи людей лихорадочно работают над разрешением этой задачи. Миллионы людей только и живут мечтою о мести. И рано или поздно, но час расплаты настанет, настанет.
– И даже, вероятно, очень скоро! – пробормотал, хрустя пальцами, Лафарж. – Так называемая «мировая война» была только первою из целого цикла великих войн. Ничего не поделаешь... А Кречетов прав: горе побежденным.
В свои слова он вложил какую-то особую горечь, и у меня мелькнула мысль, что он и себя относит к этим побежденным.
……………………………………………………………………………………………….
цитировать
свернуть ветку
