А вот и первая рецензия на «Мастера дороги». Честно говоря, тронут.
Василий Владимирский. Повод для зависти
 |
Владимир Аренев. Мастер дороги.
М.: Фантаверсум, 2013.
Скажу сразу: прозаику Владимиру Ареневу я завидую. Вот критику и журналисту Владимиру Пузию, который скрывается под этим псевдонимом, — ни капельки. С удовольствием читаю его статьи и рецензии, часто соглашаюсь, иногда спорю, случалось и так, что наши выводы совпадали вплоть до формулировок... Приятно сознавать, что у тебя есть талантливый, эрудированный и умный единомышленник, спорить не буду. Но как сделаны эти тексты, из какого материала они собраны, я хорошо понимаю — чему тут завидовать?
Иное дело Аренев. Свою литературную карьеру он начал в конце 1990-х, довольно рано опубликовал первые романы («Отчаяние драконов», «Охота на героя» и «Правила игры») в издательстве «Армада» — понимающему читателю это уже о многом говорит. Другой бы закрепил успех, накатал бы по-быстрому сериал томов на двадцать, выбился в топ-авторы и почивал на лаврах. Пузий-Аренев поступил иначе: взял тайм-аут. Вероятно, что-то не устраивало его в традиционном, неоднократно испытанном сценарии — рискну предположить, в первую очередь литературное качество ранних текстов.
Писать он, разумеется, не бросил. Время от времени в периодике и антологиях продолжали появляться его рассказы и повести, выходили сборники, а в 2005-м в издательстве «Азбука» был даже опубликован объемистый роман «Паломничество жонглера». Но основное внимание автор сосредоточил на критике и публицистике. Годами Пузий-Аренев читал и анализировал чужие книги, изучал приемы, стилистическую манеру, сюжетные схемы, лексику и семантику... В общем, учился у лучших учителей.
И вы знаете, научился. Случай для российской (точнее, русскоязычной — Владимир живет в Киеве) фантастики уникальный: у нас ведь «любой гасконец с детства академик», мало кто готов отказаться от зримых признаков успеха — тиражей-премий-гонораров — ради такой призрачной материи, как литературное качество. А уж чтобы целенаправленно вымуштровать себя, поставить четкую цель и десять лет жизни посвятить ее достижению — такого сроду не бывало. Вот тут действительно есть чему позавидовать, без дураков.
В новый сборник Владимира Аренева вошли произведения разных лет — от самого первого рассказа «Единственная дорога», написанного в далеком 1998-м, до заглавной повести, законченной, по признанию автора, буквально вот только что. Как и следовало ожидать, книга получилась неровной и неоднородной, от вещей вполне проходных — до без малого блестящих. В предисловии Михаил Назаренко пишет что-то о гуманизме — не совсем понимаю, какое отношение это слово имеет к текстам Аренева. Миром и мифом правят совсем другие силы, куда более древние, чем сомнительные фантазии деятелей французского Просвещения. А уж если вспомнить, с каким брезгливым раздражением относятся к дежурным фразам о «верности гуманистическим принципам» герои повести «Душница», это и вовсе смахивает на не вполне объяснимый сарказм. Как там было в «Дне радио»? «Гуманизм — это то, чем мальчики в детстве занимаются».
В некоторых произведениях автор абсолютно беспощаден к читателям. Повести «В ожидании К.» и «Мастер дороги», к примеру, напоминают игру в шарады: узнал цитаты, разобрался в подтекстах? Молодец! Не узнал, не разобрался? Твои проблемы: «ты-кто-такой-давай-до-свиданья!». Эти произведения похожи на прозу русских символистов: каждый объект и каждое явление что-то собой символизирует, чтобы понять происходящее нужно иметь под рукой в первом случае пару томов из академического собрания сочинений Корнея Ивановича Чуковского, а во втором — «Героя с тысячей лиц» Джозефа Кэмбелла. И поблажек Аренев ни для кого не делает.
Иногда, впрочем, его бросает и в другую крайность. Тогда цепочка странных, мистических событий, происходящих с главными героями, получает исчерпывающее объяснение в лекции, прочитанной каким-нибудь второстепенным персонажем. Как в рассказах «Часы с боем», «Дело о детском вопросе» и «Нарисуй мне рай». Это не то чтобы сильно портит текст, но упрощает изрядно. Две-три такие «лекции» с взаимоисключающими версиями происходящего, пожалуй, добавили бы произведениям объема, но тут, конечно, решать автору.
И все же главный прорыв — повесть «Душница», основанная на одном простеньком допущении: несколько столетий назад наши предки научились удерживать нематериальную сущность, именуемую душой, и после смерти человека заключать ее в специальный сосуд, имеющий форму шара. Идея как идея, метафора как метафора — но Аренев сумел сделать из этой истории настоящую психологическую драму, мощную, глубокую, насыщенную оттенками и обертонами. Это тот случай, когда пересказывать сюжет бессмысленно: слишком многое определяет стиль, то самое «волшебство созвучья слов» по Андрею Макаревичу. Плотно сотканный, эмоционально яркий текст, поднимающий целый спектр этических и философских вопросов, вполне гармонично завершает сборник. Скажу как на духу: если Аренев и дальше продолжит в том же духе, не снижая планки, поводов для зависти к нему станет еще больше. Причем, подозреваю, не только у вашего покорного слуги.
Источник: http://krupaspb.ru/piterbook/recenzii.html?nn=1491
цитировать