Я очень сильно люблю у Карда весь цикл про Эндера (собственно, это один из моих самых любимых фантастических циклов в принципе), но до Shadow Saga (вбоквеллный цикл) много лет не могла добраться, потому что когда я впервые читала «Игру Эндера», «Теней» в русском переводе еще не было, и я даже не подозревала об их существовании.
Как всегда с очень любимыми вещами, ко всяким сиквелам, фанфикам, вбоквеллам и прочим неканоническим текстам относишься очень скептически, подозревая, что они могут оказаться апокрифами, любимых героев и любимых тем там не будет и вообще все будет не то. Собственно, по этой причине я как-то не читаю у Карда ничего другого, боясь разочароваться в авторе. И вокруг «Саги Теней» тоже ходила очень долго, не зная, стоит к ней подступаться или нет. Особенно учитывая, что вся «Сага Эндера» и держится на самом Эндере — не только как персонаже, но как идее, некой совокупности личных качеств, отношения к себе, миру и другим, которая задает тон всем остальным героям и служит системой координат не только для них, но и для читательских оценок. «Что сделал бы Эндер» в данном случае приравнивается к «что будет правильным». Эндер в этом цикле является тем же, чем является фигура Христа в христианстве — всеобщей точкой отсчета. Все романы и линии повествования, даже те, в которые он напрямую не включен, проникнуты его присутствием.
В «Тени Эндера» самого Эндера при этом практически нет. И с самого начала нет этого «ощущения присутствия», которое дает другим персонажам в «Саге Эндера» странное чувство то ли причастности, то ли защищенности.
«Ender's Shadow» — это история мальчика из Роттердамских трущоб по имени Bean (Боб в русском переводе, что, имхо, довольно неудачно, потому что прикол именно в том, что у ребенка нет нормального человеческого имени, а только кличка, которая и звучит для других, как кличка). Мальчик выживает, вступает в детскую банду, а потом случайно попадает в Battle School и выживает уже в ней.
Bean изначально слишком отличается от остальных детей, и, поскольку он является единственным репортером (не считая полуанонимные переговоры верхушки Боевой школы, аналогично тому, как было у «Игре Эндера», отличается и сам текст, манера изложения. Кард идеально меняет свое письмо, приспособляя его к персонажу: в том, что видит, думает и описывает Bean, нет той мягкости, того вездесущего торжества гуманизма, что было во всех книгах про Эндера. Если во главе угла в «Ender's Saga» стоит гуманизм, то в случае Bean'а это интеллект. Ребенок развит интеллектуально (но не морально и не физически) не по годам в прямом смысле этого слова. Чуть позже из текста узнаешь, что он родился в результате некоего подпольного эксперимента по созданию интеллектуальных гениев, более того, с точки зрения именно интеллектуальных способностей в чистом виде он превосходит даже Эндера. Именно интеллект и позволил ему выжить на улице среди голодающих детских банд, а потом выбиться в первые ряды в Боевой школе — даже с учетом того, что в значительной части случаев именно интеллект служил препятствием для общения, построения социальных связей и прочих важных в этой жизни вещей.
Кард очень ловко ведет повествование — казалось бы, вся история, «страшная тайна» реальности войны с buggers уже известна из «Игры Эндера» — точно так же, как известна история противостояния Эндера с Bonzo Madrid, подбор команды для Эндера и тд. В «Игре Эндера» основная прелесть состояла именно в сюжете, в неизвестности следующего шага. В «Тени Эндера» все уже ясно и определено, но текст все равно каким-то магическим образом держит в напряжении ничуть не меньшем. Отчасти, конечно, потому, что Bean оценивает людей и события совершенно по-другому — с точки зрения более расчета, чем «чувства». Даже его, скажем так, социальные действия, взаимодействие с окружающими основаны на расчетах, а не на эмоциях — конечно, они на расчетах основаны у многих, но Bean, в отличие от остальных людей, очень четко это осознает. И весь роман продолжается забавная параллель: Bean'а все сравнивают с Эндером, причем Эндер о нем знать не знает, а Bean становится Эндером буквально одержим — в том именно плане, в котором люди бывают одержимы только своей первой большой любовью.
«He understood what this feeling was, welling up in him, filling his throat, making tears stand out in his eyes, making his face burn, forcing a gasp, a silent sob. He bit on his lip, trying to let pain force the emotion away. It didn't help. Ender was gone.
Now that he knew what the feeling was, he could control it. He lay down on the bunk and went into the relaxing routine until the need to cry had passed. Ender had taken his hand to say good-bye. Ender had said, «I hope he recognizes what you're worth.» Bean didn't really have anything left to prove. He'd do his best with Rabbit Army because maybe at some point in the future, when Ender was at the bridge of the flagship of the human fleet, Bean might have some role to play, some way to help. Some stunt that Ender might need him to pull to dazzle the Buggers. So he'd please the teachers, impress the hell out of them, so that they would keep opening doors for him, until one day a door would open and his friend Ender would be on the other side of it, and he could be in Ender's army once again.»
В итоге Bean следует за Эндером по пятам, на полшага сзади — и в прямом, и в переносном смысле этого слова. В итоге всех размышлений о людях и их взаимодействии мальчик приходит к логическому выводу, что Эндер действительно единственный, кто способен выиграть войну с жукерами, и поэтому задача остальных — создать Эндеру наилучшие для того условия. И если все остальные дети шли за Эндером просто по велению сердца, то Bean единственный нашел себе логическое оправдание — которое по сути, разумеется, было только прикрытием для того же веления сердца. Это очень тягостное и очень достоверное изображение странного чувства, которое представляет нечто среднее между любовью, уважением и идолопоклонничеством — когда ты тянешься к кому-то, при этом четко осознавая, что никогда-никогда не будешь ему ровней, даже если вылезешь из шкуры и формально превзойдешь его во всем. У тебя может быть своя, совершенно отдельная от этого человека жизнь, но у нее всегда будет двойное дно. Кард удивительно изящно и наглядно это показал — не знаю, сможет ли опознать такую ситуацию человек, с которым такого не случалось. У меня был подобный опыт в юности, и по эмоциональному фону это очень похоже на рассказанную Кардом историю. Bean по сути выведен в качестве противоположности Эндеру — но это как раз та противоположность, что притягивается; до встречи с Эндером он никогда не чувствовал за собой никакой ущербности, но, напротив, превосходство, и только после осознал, что Эндер обладает чем-то, чего нет у него и остальных, и именно за счет этого притягивает людей. Смутно подозреваю, что, возможно, непродолжительное общение с Эндером что-то изменили в характере Bean'а, и это будет видно в следующих книгах.