Нового в интервью немного, так что читать абсолютно необязательно 
цитата
Трудно быть человекомСергей Лукьяненко в Новосибирске
Он мог бы каждый день общаться с «Наполеонами» и успокаивать «Гитлеров». Но вместо того чтобы, следуя клятве советского врача, прописывать рецепты, чтобы вернуть «Эйнштейнов» к реальности, он уводит своих читателей в иллюзорный мир. А все потому, что однажды ему стало скучно зубрить латынь и штудировать скучные лекции. Захотелось что-нибудь почитать, но в его студенческой комнате развлекательного чтива не нашлось. Он решил написать сам… В тот момент, когда он взял ручку и тетрадь, страна потеряла врача-психиатра. И приобрела фантаста Сергея Лукьяненко.
Шарж на самого себя
— У вас есть любимый придуманный вами герой?
— Создавая главного героя, я беру свой маленький кусочек, свою какую-то черту. Так что мои персонажи — это я, просто оказавшийся в другом времени, в другом месте, в другой ситуации. Не все герои хороши, но это мое творение, я не могу их не любить. Мне по-человечески симпатичен Петр Хромов из «Звезд холодных игрушек» и Мартин Дугин из «Спектра». Эти персонажи задумывались мной положительными и такими, мне кажется, получились.
— В книге «Черновик» и «Чистовик» вы показываете фантаста-писателя Мельникова…
— Да, это такой шарж на самого себя, игра.
— Ну а каково писать от лица женщины?
— Забавно и трудно одновременно. Трудно, потому что нужно перевоплотиться в женщину, понять ее привычки. Если я отвлекаюсь, у меня получаются какие-то странные женщины с мужскими повадками, которые тянутся в карман за пачкой сигарет, например…. Потом я понимаю, что ни разу не видел особу женского пола, которая носила бы все, что ей нужно, в карманах. У нее для этого есть сумочка. Тогда я иду, заглядываю в сумочку своей жены, чтобы написать, что в ней хранит моя героиня… Оказывается, там умещается целый склад!
— А не приходится ли вам переписывать?
— Я не очень стандартный писатель, переписываю очень редко. И писать я сажусь, не зная, что у меня получится. Сначала у меня нет определенной схемы развития сюжета, я не знаю, какие начнут происходить события. Как правило, события начинают выстраиваться в линию только к последней трети романа.
— То есть можно сказать, что развитие сюжета не зависит от вас?
— Да, наверное, он возникает независимо. Работа писателя по большей части ведется в подсознании.
— Писательскому делу научиться нельзя?
— Пособия о том, как создать книгу, конечно, могут помочь написать бестселлер. Но только тем, кто, как Илья Муромец, до тридцати лет пролежал на печи, а потом ему дали инструкцию, как начать ходить. Но ведь он пойдет благодаря ей, только если у него есть ноги! Так что без таланта здесь вряд ли получится обойтись.
— А без вдохновения?
— Открою вам секрет: без вдохновения работать не просто можно, а, к сожалению, необходимо. Муза не может порхать над человеком постоянно, поэтому нужно себя заставлять работать. Мне, например, уже двадцать лет помогают настроиться одни и те же ритуалы. Я сажусь за компьютер с большой чашкой кофе или зеленого чая, ставлю музыку и начинаю писать.
— И какая музыка вам помогает сосредоточиться?
— Она не должна сбивать, поэтому желательно хорошо знакомая. Я в основном ставлю «Пикник», «Алису», «Зимовье зверей», «Белую Гвардию»….
Трудно быть Богом?
— Каким бы вы хотели видеть своего читателя?
— Мой читатель — это человек, который любит книги и у которого есть время и возможность читать. К сожалению, сегодня ритм жизни или финансовые обстоятельства не позволяют увлекаться чтением…
— Реакция читателя на ваши произведения совпадает с вашими ожиданиями?
— Я не думаю о том, как отреагирует читатель, когда пишу. Но иногда реакция для меня неожиданна. Например, когда роман пишется тяжело, я его буквально вымучиваю и хочу от него поскорее отделаться, а потом слышу от читателей: «Видно, что писатель работал на вдохновении»…
— «Холодные берега» и «Близится утро» — довольно провокационные произведения. Наверняка история, в которой Иисус умирает во младенчестве, получила отклик от священнослужителей.
— Да, для верующего альтернативный сюжет непредставим и невозможен. Поэтому многие относятся к этим книгам неодобрительно. Но ведь фантаст всегда немного богохульник, он берет на себя право творить мир, распоряжаться судьбами героев и давать им заповеди. Для меня книга «Холодные берега» стала попыткой разобраться с моим отношением к религии и понять, верю ли я в Бога. Когда дописал роман, я принял крещение…
— Создавать героев, миры… Трудно ли быть Богом?
— «Человеком быть всегда труднее», — сказал Шварц…
Несемейное дело
— Кто вторым читает вашу книгу?
— Моя жена….
— Ваша муза?
— Не хочу отрицательным ответом испытывать на прочность свои семейные отношения.
— Для своих маленьких сыновей не напишете сказку?
— Если бы здесь была моя жена, она бы укоризненно на меня посмотрела. По мере того как растут мои сыновья, я обещаю, что вот-вот, совсем скоро, напишу для них детскую сказку… Чувствую себя персонажем старого анекдота, который работал на заводе по производству металлических детских кроваток. Он принес домой все детали, которые нужны для того, чтобы смастерить кроватку, а у него получается автомат Калашникова. Вот так и я: сажусь, чтобы написать сказку, а выходит фантастика…
Лишний человек на съёмочной площадке
— Какое участие вы принимаете в создании фильмов и компьютерных игр по вашим книгам?
— Создателям компьютерных игр по мотивам моих произведений я мало чем могу помочь. Но иногда они все-таки советуются со мной. У меня было три опыта участия в экранизации моих книг: «Дневной» и «Ночной Дозор» и «Азирис Нуна», так что я знаю, что главный среди тех, кто работает на съемочной площадке, — это не автор сценария и даже не автор книги, а режиссер.
Хотя в «Дозорах» к моему мнению прислушивались и с теми изменениями, которые создателям пришлось внести в этот фильм, я был согласен. Дело в том, что сначала режиссер собирался перенести из книги на экран всю историю «иных» без изменений. Получилось шесть часов материала, который пришлось сокращать в полуторачасовое кино. При этом, естественно, мы вынуждены были пожертвовать сюжетной линией, второстепенными эпизодами, а сама история превратилась в непонятную мешанину…
А вот про «Азирис Нуна», снятый по повести «Сегодня, мама», многие, наверное, даже не слышали, хотя этот фильм шел в кинотеатрах, выходил на дисках. У режиссера этой ленты была принципиальная позиция, что автор никакого слова иметь не должен. Когда мы с соавтором Юрием Буркиным говорили, что в экранизации герои получаются слишком однотипными, что шутки в сценарии несмешные, нам ответили, что мы ничего не смыслим в кино. Мы перестали вмешиваться, а картина блистательно провалилась… Может быть, все-таки лучше, когда режиссер и писатель взаимодействуют.
— Когда же, наконец, мы увидим экранизацию «Не время для драконов»? Ведь она планировалась уже давно…
— Наверное, уже никогда, по крайней мере, это случится точно не в ближайшем будущем. Одна московская компания купила у меня в свое время права на экранизацию ряда моих произведений, в том числе и на «Не время для драконов». У нас даже с режиссером состоялся один разговор, впрочем, довольно странный. Он с мрачным видом констатировал, что в книге нет орков, а без этих страшных черных персонажей с гнилыми зубами фэнтези не может существовать. Нет, сказал он мне, нам нужны орки…
А на мое замечание, что в книге он их не найдет, он воодушевленно ответил: «Мы добавим». Может быть, не так и плохо, что этот режиссер забросил этот проект, очевидно, посчитав его безнадежным…
— И все-таки мы увидим в ближайшее время кино по вашим книгам?
— На сегодняшний день идет работа над несколькими проектами. Снимается полнометражный мультфильм по повести «Мальчик и тьма». Я всегда считал, что только в таком формате и должна была появиться на экране эта история. Наверное, не очень эффектно бы смотрелся фильм, в котором пять-десять минут зрители смотрели бы на совершенно черный экран и слушали бы голоса. А в мультипликации можно это интересно сделать…
На Украине готовят «Рыцарей сорока островов». Планируют, что это будет большой яркий фильм с огромным количеством спецэффектов. К его созданию привлекаются зарубежные режиссеры, актеры…. Будет замечательно, если украинский кинематограф ухитрится сделать этот грандиозный проект. У нас в России сейчас снимается фильм по «Лабиринту отражений».
Игры разума с фантастикой
— Снятся ли вам сюжеты?
— Не часто. Хотя бывало, что я вносил в текст приснившуюся историю. Ведь подсознание — это странная штука: просыпаешься и думаешь, что увидел потрясающий сон, через пять минут ты уже не в таком восторге, через десять еще уверен, что из этого может что-то интересное получиться, а через час понимаешь, что приснилась тебе полная ерунда.
Однажды мне приснилось, что я держу в руках самую гениальную книгу на свете. Я отдаю себе отчет, что я сплю, и решаю быстро пролистать это произведение, чтобы потом в реальности написать шедевр. Я был очень разочарован, когда проснулся…
— Вы надеялись, что это будет произведение всей жизни?
— Ни один писатель не может знать, какой роман станет трудом его жизни, и часто они не хотят, чтобы их помнили по самому популярному их произведению. Артур Конан Дойл ненавидел «Шерлока Холмса», хотел его уничтожить, бросал его в водопад… Не вышло….
— А вы любите «Ночной дозор»?
— Я считаю его самым удачным своим произведением. А самыми сильными я считаю «Спектр», «Осенние визиты» и «Холодные берега».
— Вы пишете, чтобы зарабатывать, или реализуете потребность сказать что-то людям?
— Я получаю за это деньги, значит, это моя работа. Правда, очень приятная и веселая. Для меня каждая книга — это возможность прожить еще одну жизнь, побывать в необычном мире. А когда в процессе этого еще удается получить повесть, которая интересна не только мне, но и читателю, будит в нем какие-то мысли, — это просто прекрасно. И за такое удовольствие еще и платят. То есть популярный писатель очень удобно устроился: занимается любимым делом, за это ему достаются известность и деньги…
— Почему именно фантастика?
— Потому что я так хочу.
Интересно, что в «первоисточнике» интервью после каждого многоточия «...» стоит еще одна, так сказать финальная, точка :)