Относительно всеобщего счастья и науки, его изучающей.
цитата
Составленная Ампером классификация наук увидела свет в двухтомном «Essais sur la philosophie des Sciences», «Опыте о философии наук», начавшем выходить в 1834 году и завершенном лишь девять лет спустя, после смерти автора, скончавшегося в 1836 году от грудной жабы.В своей классификации Ампер дал наукам греческие имена. Блестящий математик, он воспользовался простейшим из возможных бинарным представлением, словно предвидя будущий путь развития информационных технологий. Его классификация строго дихотомична и симметрична.
Науки делятся на царства: первое — космологические науки, второе — ноологические. Каждое царство делится на подцарства. Подцарства — на два ответвления. Ответвление — на два подответвления. Каждое подответвление — на две науки первого порядка. Те, в свою очередь, на науки второго и третьего порядков. Два царства, четыре подцарства, восемь ответвлений, шестнадцать подответвлений, тридцать две науки первого порядка, шестьдесят четыре науки второго порядка и сто двадцать восемь наук третьего порядка.
Таблицы наук, космологических и ноологических, были вклеены в первый том опыта. С космологическими все очевидно. Они делятся на подцарства собственно космологических (математических и физических) и физиологических (естественных и медицинских) наук. А вот второе царство сложнее. Из ноологических наук выделяются ноологические (философские и ноотехнические) и общественные науки. Последние делятся на этнологические и политические. Из политических выделяются физико-общественные (общественная экономия и военное искусство) и этногенетические, включающие номологию-правоведение и политику. А из политики выделялась собственно политика, делившаяся на теорию власти и КИБЕРНЕТИКУ.
Перед этим Ампер обозначил ценольбологию — науку об общественном счастье, имеющую целью найти наилучшие условия процветания народов и создать самую совершенную экономическую систему.
Сравнительная ценольбология должна выяснить, какие условия способствуют счастью общества и индивидов, а ценольбогения — открыть причины, рождающие эти условия, в частности, те, которые породили «огромные состояния нескольких семейств и нищету большинства». Дисциплина эта должна была не только изучить статистику, но и определить, «какими средствами можно постепенно улучшить общественное состояние и уничтожить одну за другой все причины, удерживающие народы в состоянии слабости и нищеты».
То есть общественная экономия должна «позволить жить на данном участке земли наибольшему количеству людей, с наибольшей суммой возможного счастья».
Тут-то и появлялась на сцене входящая в политику наука третьего порядка, «которую я называю Кибернетикой, от слова кхвЭснзуйт, обозначавшего сперва, в узком смысле, искусство управления кораблем, а затем получившего у самих греков гораздо более широкое значение искусства управления вообще».
О кибернетике, как искусстве править людьми (в «Клитофонте»), и об управлении «в общем» (в «Государстве») писал еще Платон. Он хотел вывести ее из любомудрия. А в Новое время Ампер первым попытался построить искусство управления на основе научного метода, уже доказавшего свое могущество. Сделать его независимым от воли правителя. Объективно изучить «возможное счастье» и наметить реальные пути к нему.
Конечно, это так и осталось попыткой. Не было ни математического обеспечения, ни технических средств. Технология того времени не могла довести до ума даже машину Бэббиджа. Книгу Ампера переиздали лишь однажды, в 1857 году, на русском она не выходила.
Но вот потребность в том, чтобы поставить управление обществом на научную основу, подкрепленную всем могуществом современных технологий, является как никогда актуальной — вызовы постиндустриального общества куда сложнее, чем в эпоху Наполеона. Но ведь и наши технологические возможности несопоставимы с возможностями начала XIX века!
Относительно мнения товарища Монтелье о насилии, как движущей силе искусства.
цитата
Для Эйзенштейна искусство- прежде всего агрессия, нападение на зрителя (или слушателя), насилие над ним, осуществляемое с целью навязать ему свои представления о мире, свою идеологию. В таком случае искусство оказывается соперником религиозной веры; моделью для обоих служит агрессия сексуальная, что подчеркивается во многих эротических рисунках. Границы между этими разными формами насилия в фильмах стираются.
О фильме «Броненосец «Потемкин»»:
цитата
Всеволод Пудовкин: «Прежде всего — прекрасный кинематограф. Весь материал углублен исключительно в плане кинематографическом. Надписи — органическая часть всей вещи — впервые разбиты на отдельные слова — ритмические элементы. Монтаж — насильственное управление зрителем. Эйзенштейн блестяще овладевает им, доводя зрителя почти до пафоса.В работе оператора видны смелость и глубокий контакт с режиссером. В отношении исполнителей отдельных ролей — все плохо, кроме почти статических моментов не играющих людей. Отчасти вина режиссера, не овладевшего человеческим материалом. Почти вся работа людей удручающе шаблонна. (Злодей криво улыбается, герой хмурит брови и таращит глаза.)»
цитата
Ю. Давыдов возвращается к разговору об эйзенштейновской теории интеллектуального кино, концепции монтажа и идее пафосной композиции. Эти моменты в теории Эйзенштейна были связаны между собой, но не так, как видит это Ю. Давыдов. Сведя идею «интеллектуального кино» к принципу «интеллектуального монтажа», философ обвиняет Эйзенштейна в том, что тот использовал монтаж как средство насилия над зрительским мышлением; соответственно этому Ю. Давыдов в «формуле пафоса» Эйзенштейна видит не что иное, как инструмент, дающий его обладателю возможность «вывести... человека из сферы собственного самосознания, чтобы вызвать у него энтузиазм по поводу вещей, каковые сами по себе не вызывают воодушевления»
цитата
В «Потемкине» Эйзенштейн берет предмет прямо, но, чтоб обойтись без интриги, ему нужен был типаж, взятый с улицы; вместе с тем типаж не может играть в кадре перемену состояния. Эйзенштейн монтировал эти состояния. Великое открытие посчитали «слабостью», и если язвительные стрелы вначале пускались против «натуралистической» типажности, то теперь — против «насилия» монтажа. «Натуралистичность» и «насилие» я беру в кавычки, как знак иронии по отношению к тем, кто великие открытия монтажно-типажного кино принимал за недостатки.
«ТЕОРИЯ КИНО: ОТ ЭЙЗЕНШТЕЙНА ДО ТАРКОВСКОГО», учебник для вузов. С.И. Фрейлих