Данная рубрика — это не лента всех-всех-всех рецензий, опубликованных на Фантлабе. Мы отбираем только лучшие из рецензий для публикации здесь. Если вы хотите писать в данную рубрику, обратитесь к модераторам.
Помните, что Ваш критический текст должен соответствовать минимальным требованиям данной рубрики:
рецензия должна быть на профильное (фантастическое) произведение,
объём не менее 2000 символов без пробелов,
в тексте должен быть анализ, а не только пересказ сюжета и личное мнение нравится/не нравится (это должна быть рецензия, а не отзыв),
рецензия должна быть грамотно написана хорошим русским языком,
при оформлении рецензии обязательно должна быть обложка издания и ссылка на нашу базу (можно по клику на обложке)
Классическая рецензия включает следующие важные пункты:
1) Краткие библиографические сведения о книге;
2) Смысл названия книги;
3) Краткая информация о содержании и о сюжете;
4) Критическая оценка произведения по филологическим параметрам, таким как: особенности сюжета и композиции; индивидуальный язык и стиль писателя, др.;
5) Основной посыл рецензии (оценка книги по внефилологическим, общественно значимым параметрам, к примеру — актуальность, достоверность, историчность и т. д.; увязывание частных проблем с общекультурными);
6) Определение места рецензируемого произведения в общем литературном ряду (в ближайшей жанровой подгруппе, и т. д.).
Три кита, на которых стоит рецензия: о чем, как, для кого. Она информирует, она оценивает, она вводит отдельный текст в контекст общества в целом.
Модераторы рубрики оставляют за собой право отказать в появлении в рубрике той или иной рецензии с объяснением причин отказа.
Палеонтологи порой с немалым шумом сообщают о том, что найдено очередное недостающее звено — некий ископаемый гоминид, одна из переходных форм от обезьяны к человеку. Ученые с огромным интересом сравнивают косточки этих диковинных существ, пытаясь выяснить, кто от кого произошел. Любитель же литературы может с не меньшим энтузиазмом выстраивать цепочку произведений в поисках корней развесистого древа современной фантастики и мистики. И если имена Эдгара По, Герберта Уэллса, Говарда Лавкрафта известны каждому поклоннику фантастики и мистики, то десятки других авторов ХIХ — первой половины ХХ века остаются своеобразной «терра инкогнита» для массового читателя. Отрадно, что в последние годы «белые пятна» постепенно исчезают, а издатели радуют читателей новыми малоизвестными именами. Серия «Мастера мистической прозы» издательства «Вече» как раз и объединяет произведения не слишком известных фантастов и мистиков первой половины прошлого века. Благодаря издательству «Вече» и переводчику Юрию Соколову во мраке, сквозь который едва проступают полузабытые имена предтеч, вновь засияла яркая звезда таланта Уильяма Хоупа Ходжсона — очень своеобразного автора и человека с весьма необычной и даже трагичной судьбой.
В его недолгую биографию — автор прожил всего 40 лет — поместились и восемь лет морских плаваний, и служба в полиции, и участие в Первой мировой войне, которое и стало для Ходжсона роковым. И всего-то восемь лет из этих сорока осталось на литературную деятельность Ходжсона. Тем не менее, за этот недолгий срок автор успел издать четыре романа и несколько десятков рассказов.
Пожалуй, самым знаковым и любопытным из романов Ходжсона является «Ночная Земля», изданная в 1912 году, но написанная, судя по всему, значительно раньше.
Итак, представьте себе мальчишку викторианской эпохи, с горячим сердцем, чистой душой, большими амбициями и неуемной, яркой фантазией. Конечно, он мечтает о тех простых и важных вещах, о которых мечтают мальчишки всех времен и народов: о том, как он совершит удивительные подвиги, как все восхитятся его мужеством и даже строгий, но внимательный наставник выкажет ему свое уважение. И, конечно, самое главное: прекрасная девушка, которую он спасет, непременно падет в его объятия и станет его нежной возлюбленной и верной женой. Ну а наш герой скромно, но с достоинством примет подобающие почести и отправится дальше, к новым удивительным подвигам и приключениям.
Написать такую книгу, на первый взгляд, не так сложно. Как писал еще Алексей Свиридов в своем замечательном «Малом типовом наборе для создания гениальных произведений в стиле «фэнтези», всего-то и требуются: главные Герой с Героиней, Мудрый Наставник, пару Верных Спутников, Главный Злодей и несколько его приспешников да декорации поярче. Живший почти за век до Свиридова Ходжсон оказался истинным минималистом и обошелся без изрядной части вышеупомянутого типового набора.
В книге вы не найдете верных спутников главного героя, он вполне управится с проблемами своими собственными силами. Да и мудрый наставник героя — Мастер над Монструваканами играет в произведении эпизодическую роль, лишь несколько раз появившись в начале и в финале произведения. Все в романе подчинено только главному герою, «альтер эго» самого Ходжсона, который совершенно не нуждается в помощниках ради того, чтобы спасти свою возлюбленную. Собственно говоря, и романом-то «Ночную Землю» можно назвать только с учетом ее изрядного объема. Сюжетная линия произведения одна-единственная и при этом она пряма как стрела. Главный герой узнает, что его возлюбленная в беде, бросается на выручку, преодолевая многочисленные препятствия, спасает девушку, после чего они уже вдвоем преодолевают не меньшие опасности на обратном пути. Все. Точка.
Характер возлюбленной главного героя тоже не блещет особой глубиной. Автор изобразил ее идеальной особой, лишенной каких либо недостатков. Умная, храбрая, стойкая и вместе с тем нежная, любящая, порой даже кокетливая, а к тому же безоговорочно преданная своему любимому и всецело ему послушная. Пожалуй, только пылкий юноша способен представить столь романтичную и идеальную картину.
Со злодеями дело обстоит ничуть не лучше. Некое глобальное Зло, нависающее над миром, описано крайне туманно. Обычные же монстры набрасываются на героя и его спутницу то поодиночке, то целыми стаями, но крепкая рука и надежное оружие героя всякий раз отправляет их в небытие.
К тому же, сам стиль описания событий своеобразен. Больше всего текст напоминает чрезвычайно подробный и тщательный дневник главного героя. Проснулся, позавтракал, шел шесть часов, передохнул, попил воды, прятался от врагов, крался пять часов, спрятался, поужинал. И так изо дня в день. Описания изобилуют множеством мелких подробностей. С одной стороны, это позволяет нам лучше погрузиться в мир, прочувствовать буквально на собственной шкуре все, происходящее с главным героем. С другой стороны, эти подробные описания быстро приедаются свои крайним однообразием и начинают утомлять читателя. А ведь это еще сокращенный вариант перевода, избавленный от многих длиннот и повторов! Представляю, как в таком случае выглядел оригинал этой книги.
Идеализированные, не слишком интересные герои, прямолинейный сюжет, обилие повторов и длиннот. Так что же получается? «Ночная Земля» может представлять интерес только для того, кто интересуется историей фантастики, а на обычного читателя способна лишь навеять тоску? Нет, нет и еще раз нет! Перед нами тот редкий случай, когда слабое во многих отношениях произведение спасают декорации. Ибо поразительные картины умирающей Земли, созданные фантазией Ходжсона, назвать заурядными совершенно невозможно.
Автор переносит свою романтическую историю в очень далекое будущее, когда некие загадочные катаклизмы изуродовали лик земного шара до неузнаваемости, когда в результате неосторожных экспериментов ученых силы Зла вторглись на Землю и подчинили ее себе, а остатки человечества оказались вынуждены укрыться в грандиозной пирамиде.
Ходжсон довольно поверхностно описывает то, как человечество пришло к столь плачевному состоянию. Не слишком много внимания он уделяет и развитию техники будущего, а его скупые описания выглядят сейчас крайне наивно. Впрочем, Ходжсон скорее мистик, чем фантаст. Не хитроумная техника будущего, но сила духа и мысли, по его мнению, способны будут передать весть через тысячи километров, а ключ к победе над Злом — не совершенное оружие, но вера и воля человека. И именно картины умирающей Земли очень далекого будущего — самое яркое, красочное, интересное в романе, то, ради чего действительно стоит знакомиться с творчеством Ходжсона.
Благодаря ярким и красочным описаниям автора эти картины представляешь настолько ярко, как будто видишь их собственными глазами. Кромешная мгла, окутавшая Землю — и яркий бриллиант Великого Редута, горящий во тьме. Невероятные Стражи — монстры величиной с гору, веками караулящие людское прибежище и источающие зло и ненависть. Черные безжизненные скалы и извергающие огонь вулканические жерла — источник света, тепла и прибежище ужасных тварей. Ущелье и чудовищные слизни, дно высохшего моря и рыскающие по нему Горбатые люди. Вот лишь самые яркие из тех необычных полотен, которые создала рука Ходжсона. Непросто передать ту грозную красоту, которую воплотил автор в «Ночной Земле», тот контраст между прекрасным и безобразным, величественным и отталкивающим, которым наполнено это произведение.
Эпизоды из «Ночной Земли» стали источником вдохновения для многих знаменитых авторов. Например, момент, когда герой романа крадется во тьме и пытается укрыться от Безмолвных, глядя на их призрачную обитель, чрезвычайно напоминает скитания Фродо и Сэма у Минас-Моргула.
Для современного читателя роман Ходжсона может показаться необычным и непривычным. Он не отличается динамичностью сюжета, проработанностью образов героев. Но яркие, причудливые картины Ночной Земли навсегда запомнятся каждому, кто прочел это произведение.
Может ли стать качественным, увлекательным произведением десятый том эпопеи? Думаю, большинство из вас с готовностью даст отрицательный ответ на этот вопрос, даже не пытаясь выяснить, о чем, собственно, идет речь. Ведь многим уже изрядно приелись многотомные «опупеи», в которых бравые герои в очередной раз крошат в капусту все новых и новых врагов, а автор в погоне за гонораром продолжает выжимать все соки из заезженной уже темы.
Так вот, все вышесказанное не имеет никакого отношения к новому роману Андрея Валентинова.
Действительно, материал для эпопеи «Око силы» просто необъятен, и не менее необъятен простор для авторской фантазии. Ведь главный объект интереса автора — не судьбы отдельных персонажей, пусть даже и выдающихся исторических личностей, а история Советского Союза в целом.
История вообще похожа на айсберг. На всеобщее обозрение выставляются некие всем известные факты, но самое интересное надежно спрятано от взгляда непосвященных. И этот айсберг может десятилетиями неспешно плыть от одного учебника к другому, а затем резко перевернуться и на свет божий выплывают совершенно удивительные события, а то, что казалось очевидным, вдруг тонет в черной воде.
Отличный историк, Андрей Валентинов с нескрываемым удовольствием резвится в этой мутной воде, удивляя читателя необычными фактами нашего прошлого и пытаясь показать те скрытые пружины, которые, возможно, и определили важные события нашей истории. Ну а в качестве не менее опытного фантаста, автор смело подбрасывает самые невероятные гипотезы и предположения. В результате мир эпопеи «Око силы» хоть и похож на нашу реальность как две капли воды, все же отличается некими нюансами, порой мелкими, а порой крайне существенными. По сути, вся эпопея — один огромный полигон для криптоисторика Валентинова, который пытается направить локомотив отечественной истории ХХ века на другой путь.
Действие романа «Царь-Космос» происходит в 1923 году, в момент, когда отечественная история в очередной раз оказалась на перепутье. Сумеет ли незаметный генеральный секретарь подмять под себя партию или страна окажется в других руках? И не окажутся ли эти руки когтями Льва Революции?
Вершить судьбу Отечества придется скромным сотрудникам Техгруппы Научпромотдела. Именно там судьба сводит героев романа. Виктор Вырыпаев — бывший батальонный командир Красной Армии. Семен Тулак — белогвардейский поручик, скрывающийся под чужим именем. А командир эскадрона Ольга Зотова и вовсе шагнула в роман Валентинова со страниц повести Алексея Толстого. Каждого из них мясорубка страшной Гражданской войны пожевала, но пока выплюнула. Искалеченные физически, но стойкие духом, герои романа рассчитывают найти спокойное убежище, однако неожиданно для самих себя оказываются в самой гуще странных событий. Задача Техгруппы очень непроста. Среди множества дел о странных, загадочных, непонятных явлениях, надо отыскать те, которые могут представлять интерес для партийного руководства и лично товарища Сталина. А в этих делах чего только нет. И странный донос истопника музея Изящных искусств, и непонятный гелиотерапевтический санаторий, и даже дерзкая попытка профессора Иванова скрещивать людей с обезьянами. Выясняется, что некоторые сведения, попавшие в руки работников Техгруппы, могут сыграть решающую роль в разворачивающейся борьбе партийных лидеров.
Еще один герой «Царя-Космоса» — Леонид Пантелкин, более известный как Ленька Пантелеев. Бывший чекист, подавшийся в налетчики и ставший королем преступного мира по кличке Фартовый, предстанет перед читателями в новом качестве, а его поступки получат достаточно неожиданное, но вполне логичное объяснение. Несмотря на официальное сообщение о его гибели, Леонид все еще жив, но каждую секунду балансирует над пропастью. Только обладание очень ценной информацией спасает его. Но сможет ли он променять память о друге на еще один шанс выжить?
Нельзя не признать, что персонажи Валентинова заметно изменились по сравнению с более ранними романами эпопеи. Если в первой трилогии противостояние красного комиссара Косухина и белого офицера Арцеулова выглядит почти карикатурно, то у Тулака, Вырыпаева, Зотовой в характерах и даже в мировоззрении общего неожиданно оказывается больше, чем различий, а настоящая дружба становится важнее политических убеждений.
Очень необычны и трактовки образов реальных исторических личностей, которые появятся на страницах романа. Даже товарищ Сталин показан с весьма неожиданной стороны. А уж как удивил меня доктор Ульянов! Очень яркими и характерными получились и образы знаменитого авантюриста Якова Блюмкина и «валькирии революции» Ларисы Рейснер.
Любителей остросюжетных приключенческих историй Валентинов в очередной раз порадует. Фантазия автора приводит героев в старинных храм языческих богов и в заброшенные московские подземелья. В романе вдоволь запутанных многоходовых интриг, хватает погонь, перестрелок, а уж битва дирижаблей и вовсе впечатляет.
Будут в романе упомянуты и любимые автором дхары, и странные бойцы товарища Волкова, и загадочный тибетский монастырь Шекар-Гомп, и объект Челкель, и еще множество различных тайн и загадок, хорошо знакомых читателям, одолевшим предыдущие девять романов эпопеи.
Но не только запутанными интригами и хитроумными загадками хорош этот роман. Есть в нем эпизоды, которые цепляют читателя, заставляют сопереживать героям, задумываться над тем, как ты сам поступил бы на их месте.
Поднимает автор и непростую проблему жизни человека в эпоху смены ценностей и ориентиров. Что принесет человечеству шаг в неизведанное: удивительные успехи или страшные бедствия? Станет ли замена старого новым жизненной катастрофой или глотком свежего воздуха? Радует, что Валентинов отказался от однозначного ответа на этот вопрос, предоставив своим читателям возможность самостоятельного выбора. Заодно намекну, что именно с этим вопросом и связана загадка столь необычного названия романа.
Написан роман в привычном для Валентинова стиле. Развитие сюжета перемежается ретроспективными вставками. Воспоминания героев не всегда играют ключевую роль в событиях, но помогают понять характеры персонажей, раскрывают их внутренний мир. Еще одна особенность, видимо, перенятая Валентиновым у Олди — обилие песенных и стихотворных вставок. Порой они производят очень сильное впечатление, как например, необычная колыбельная, найденная автором на просторах интернета. Местами же из-за обилия песен роман начинает напоминать индийские фильмы. Впрочем, впечатление от произведения песни не портят.
Запоминается концовка романа. Автор ухитрился одновременно и закончить ряд сюжетных линий, и изящно закольцевать сюжет, и оставить достаточно простора для дальнейшего его развития. Тайны и загадки двадцатого века воистину неисчерпаемы, а значит, читателям можно начинать ждать продолжения «Ока силы», одной из самых масштабных эпопей в отечественной фантастике.
Загляни в хранилище бесполезной информации, что заменяет тебе память. Кликни по кнопке «Поиск».
Вот оно.
Червь без права на свободу воли – по завету древних иудеев.
Двуногое без крыльев – по Платону.
Мозг на ножках, не нуждающийся в костылях морали – по версии маньяков-просветителей.
Набор функций, еще не подвластных машинам – по Питеру Уоттсу.
Три тысячелетия «без» и «не». Каникулы в бездне.
Представь, что после трудов полуденных ты готовился почить в хрустальном гробу, разменять надоевшую праздность на блистательную вечность в виртуале. Матрице не понадобилось тебя порабощать – ты сам подставил ей затылок. Ты старательно смыл макияж условностей, на которых твои предки зачем-то строили жизнь – научился скреплять супружеские узы гормональным клеем, принимал материнский инстинкт в таблетках, потным ласкам и неловким телодвижениям предпочитал высокотехнологичный онанизм. Проехавшись на волне прогресса, ты с гиканьем рухнул в искусственный рай, идентичный натуральному. Буэнос ночес, сингулярность.
Ты стоял уже одной ногой в желанной могиле, когда тебя сфотографировали из космоса. 65536 огоньков, равномерно раскиданных по меридианам и параллелям, запечатлели твою наготу во всей убогости – и рассыпались в пыль, перед гибелью переслав негативы куда-то в запредельные выси. Квантовые компьютеры и тоскливое чувство страха подсказали тебе, что явление папарацци – всегда к беде.
И вот ты в спешке снарядил корабль, под завязку набил его умной техникой и запулил за орбиту Юпитера, где ожидал найти заказчика фотосессии. Ты даже умудрился не промахнуться. Пятно Роршаха размером с город повернулось к тебе фасадом, и контакт состоялся. По крайней мере, так тебе показалось…
Ах да. На борту земной посудинки были люди. Что делать – от иных привычек тяжело избавиться, даже если они не в ладах со здравым смыслом. Поддавшись минутной сентиментальности, ты разбавил машинный интеллект человеческими, слишком человеческими эмоциями, амбициями и психозами. Но следует отдать тебе должное – ты сделал все возможное, чтобы успех миссии не слишком пострадал из-за причуд живой плоти. Солдату ты дал синтетические мускулы, из биолога сделал живую лабораторию, лингвиста расщепил на четыре отдельных личности, чтобы диалог с пришельцами не превратился в перепалку. Сам себе волшебник Изумрудного города, ты даже воскресил своего эволюционного врага – собрал из набора заблудившихся генов упыря и назначил его капитаном. Ты слишком хорошо себя знаешь, чтобы полагаться на мужество и выдержку. Когда дело доходит до исполнения приказов, ужас всегда предпочтительнее.
И вот теперь ты смотришь на то, чего не можешь понять. До боли в хрусталике фокусируешь взгляд, но какой от этого прок, если изъян лежит в самом восприятии? Раз за разом проникая внутрь исполинского электромагнитного бублика, у которого подозрительно много общего с полузабытыми сказками о Боге, ты постепенно съеживаешься в собственных глазах, из свадебного генерала на технологическом балу превращаешься в дрожащую амебу. Ты снова – мясо, снова глядишь из пещеры на пугающий танец теней. Как двуногому без крыльев договориться с многоногими без мозга – фантомами, кишащими на чужом борту?
Не спеши закрывать глаза – взгляни на пятого члена экипажа. В нем блеск и нищета твоей цивилизации отразились, как лицо Нарцисса в воде. Он – синтет, бесполезный наблюдатель. Его дело – выжимать информацию из каждого клочка пространства, даже из движения твоих век. Его зовут Сири Китон, но имя для него – точно такой же конструкт, как и все остальное в его логичном мире. Представь Шерлока Холмса, у которого вместе с половинкой мозга вырезали способность к сочувствию, возведи его в куб, отшлифуй остатки человеческого, оставив только глупость – и портрет готов. Бесстрастный автомат, строящий отношения с жизнью и людьми по четким алгоритмам. Тошнота, от которой бежал Сартр, для него – норма. Пока другие цепляются за пережитки прошлого – сигареты, власть, юмор, чувство вины, – он медленно ползет по паутине настоящего, подводя теорию под каждый свой шаг.
Но смерть и боль индивидуальны, в них нет закономерностей. И чем туже стягивается вокруг Сири их кольцо, чем неотвратимей нависает в иллюминаторе зловещая громада «Роршаха», неприветливого гнезда пришельцев, тем больше в нем от маленького мальчика, мозги которого спустили когда-то в унитаз. Вот только вселенная не знает искупления, человек. Трепет твоей души не выразить в ее категориях. Ты с твоим драгоценным самокопанием – уродец, опечатка в книге эволюции.
Страшно? Прости, но научная фантастика – не школа оптимизма. Скорее, концентрат из сотен тысяч не озвученных еще выпусков новостей, спрессованных в одну убойную таблетку. Красная или синяя? «Ложная слепота» или фальшивый «Аватар»? Решать тебе. Уоттс не предложит тебе бегства от реальности: его видения писаны молниями на газовых полотнах, но под злобной маской будущего проглядывает знакомый оскал настоящего. В пятне Роршаха ты узнаешь собственную размытую личину.
Ты уже – Сири, разве ты не понял? Победителей быть не может. Есть только те, кто еще не проиграл.
…Но я вижу, ты утомился.
Хорошо.
Представь напоследок, что ты читаешь настоящую научную фантастику.
Существует мнение, что отечественной литературе ужасов предстоит развиваться совсем по иным законам, нежели западной – если, конечно, у нее в принципе есть какое-то будущее. Англоамериканская традиция выросла, грубо говоря, из абстрактных страхов людей, страдавших от избытка фантазии и свободного времени. Со временем в жанр влилась свежая кровь (социальные, экономические, политические фобии), но основа его осталась неизменной: в жизнь более или менее благополучного человека вторгается нечто враждебное, чуждое. А российский кошмар – это обшарпанные подъезды, «обезьянники», лабиринты коллективных гаражей, гопники в подворотнях и соседи-наркоманы. Иными словами, это страшный и безрадостный быт, в котором личность растворяется без остатка. С этим можно поспорить (получить перо под ребра несложно что в Кызыле, что в Ливерпуле, что в Гарлеме), однако тенденция уже обозначилась, и сборник «Кубики» Михаила Елизарова – яркое тому подтверждение.
Нет, вряд ли молодого автора всерьез интересует, что там станется с неуловимым русским хоррором. Елизаров на роль мессии жанра не претендует – он решает собственные задачи, с классическим образом фантаста несовместные. Но в мире «Кубиков», выписанном серо-коричневыми красками убогости и тления, ужас становится фундаментом бытия, посрамляя и материю, и дух. Тон сборнику задает одноименный рассказ, где малолетнему герою открывается главный закон мироздания: Вселенной правит смерть – не та равнодушная сила, которой так боялись экзистенциалисты, не верная служанка Бога, а ненасытная Падаль, которая разъедает самую суть вещей. Человеческие души поддаются ей в первую очередь. В самом деле, грязные спортивные костюмы, ржавые ножи и пустые холодильники кажутся у Елизарова гораздо живее и реальней их жутких хозяев. Даже Джордж Ромеро с его апокалиптическим мышлением ужаснулся бы тем легионам зомби, что населяют безобразные кубики российских многоэтажек. Они изъясняются столь же мертвым, как и они сами, языком милицейского протокола («…ко мне подошел ранее незнакомый мне Чигирин и в грубой форме потребовал половой близости»), духовные пустоты заполняют водкой, вместо икон почитают чресла порноактеров. «Выпей», «изнасилуй» и «убий» – главные заповеди их небытия. И живут они «без глаз, с одним зрением», каждым поступком своим и словом подпитывая Падаль.
Из общего ряда выбиваются лишь два рассказа – «Ясные, светлые» и «Украденные глаза». И если первый представляет собой сюрреалистический коллаж с привкусом кафкианства, то второй сводится к незатейливой страшилке про семейство колдунов, которая на фоне бытовых кошмаров может показаться смешной (как и чудовища из рассказа «Дзон»). Но если вдуматься, у Елизарова вообще на всякое «реально» напрашивается приставка «псевдо-». Да, групповые изнасилования, педофилия, пьяные драки – это, увы, не писательский вымысел. Однако в «Кубиках» достижения российской антицивилизации сбились так плотно, что разглядеть в этом клубке червей хотя бы крупицу правдоподобия очень сложно. «Вся жизнь – мочилово. Мы погружены в него», – говорит автор в одном из интервью. Но ведь это, по сути, то же бегство от действительности – только перебрался Елизаров не в светлый край эльфов и единорогов, а в собственными руками построенный ад.
И построенный, надо сказать, со знанием дела. Легко ли образованному человеку воспроизвести на бумаге речь отморозка, от похоти и алкоголя потерявшего остатки разума? Елизарову это удается блестяще – настолько, что читатель рискует в шкуре этого самого отморозка накрепко завязнуть. Воображением автор тоже не обделен: безумный обряд по изгнанию Импотенции, воплотившейся в земной женщине («Доброгаевой Ларисе, восьмидесятого года рождения»), заставил бы Клайва Баркера плакать кровавыми слезами зависти.
И все же: стоила ли овчинка выделки? Прожорливые глаза бездны, о которых писал когда-то Ницше, превратились у Елизарова в «эти глаза напротив». «Кубики» звучат – быть может, вопреки воле автора – тоскливым гимном разложению и скотству, своего рода каталогом язв многоэтажной России. И главный посыл сборника прост: «Всякий человек – мразь». Право же, исчерпывающим это определение не назовешь.
Впервые рецензия была опубликована в журнале "FANтастика".
Представьте себе мозаику из осколков кривых зеркал. Вглядитесь в каждый осколочек. Вы увидите в них страшные рожи демонов, злобные морды тварей, искаженные мукой лица больных. Каждое из этих отражений, мутных или ясных, отвратительных или самых обычных — ваше лицо. Во всяком случае, именно так считает молодой рижский автор Красильников. Его девяносто микрорассказов, объединенных в три раздела, показывают реалии нашей обыденной жизни, но показывают в кривых зеркалах, выпячивая душевные уродства и тыкая читателя в них физиономией. Микрорассказ — очень сложный жанр. На нескольких страницах надо ухитриться задеть душу читателя и произвести на него впечатление. Красильникову удалось зацепить меня не раз, и не два. Раз за разом он указывал на слабости и недостатки, на бессмысленность ставшего уже привычным поведения, на утрату моральных ориентиров. В гротескных и мерзких персонажах Красильникова порой сложно не узнать себя или своих знакомых. Наш привычный мир предстает то в виде рассадника отвратительных демонов, то в виде скопища различных тварей. Особенно впечатляет первая часть сборника — Демонология. Наиболее сильными и страшными исторяими показались мне «Амур», «Водопроводный бес», «Мусорный бес», «Новогоднее ублюдище», «Одержимый». Действительно, вполне реальные алкоголики, мерзвавцы, злодеи выглядят страшнее любых бесов. Однако, при этом, Демонология производит наиболее тягостное впечатление, оставляет совершенно мерзкий привкус. Порой просто казалось, что измазался в грязи и задыхаешься от зловонных миазмов.
Вот пару примеров.
скрытый текст (кликните по нему, чтобы увидеть)
Водопроводный бес запускает в краны спирт вместо воды. Споив почти всех жильцов дома и отправив их в ад, он перебирается в следующий дом.
Амур поражает в сердце молодого и перспективного физика. Ранний брак и внеплановый ребенок ломают все его карьерные перспективы. Пьяный Дед Мороз приносит издевательские подарки всей семье.
Вторая и третья часть сборника слабее и производят менее цельное впечатление. В них много историй, основанных на впечатлениях студенческой жизни, преломленных сквозь призму восприятия студента-медика. Первая любовь, бессонные ночи за конспектами, шатание по ночным клубам и конфликты со строгими преподавателями отражены в рассказах сборника в весьма причудливой форме. Тем не менее, здесь чаще попадаются светлые пятна, хоть немного развеивающие впечатление от сборника в целом.
В результате мои впечатления очень противоречивы. С одной стороны, литературное мастерство молодого автора на удивление высоко. Многие рассказы отточены до мельчайших деталей и каждое слово в них — на своем месте. Другие рассказы послабее, но откровенно проходных совсем немного. С другой стороны, крайний житейский пессимизм автора, его категоричность в изображении людских недостатков, неоднозначность выводов у меня вызывали чаще внутренний протест и отторжение, чем согласие и восхищение.
Вывод. «Долина лжи» — незаурядный сборник очень перспективного автора. Но восприятие книги читателями может быть очень разным.
облако тэгов
