Клиффорд Саймак «Ван Гог космоса»

Энсон Лэтроп, одержимый творчеством известного художника Рибена Клэя, отправляется на планету последнего его пристанища. Он хочет понять, почему художник решил провести последние дни своей жизни на такой унылой планете, куда никто не заглядывает... Честно скажу, не знаю, зачем писатель вообще решил рассказать нам эту историю, в которой нет ничего замечательного. Ну, жил да был талантливый художник, скитался по Вселенной в поисках впечатлений, рисовал необычные картины, пока не закончилась краска и ... помер (наверное, от огорчения). Правда, помер не совсем обычной смертью, повторив давний подвиг Иисуса Христа. Зачем? Чтобы прочувствовать те ощущения, что испытал на себе богочеловек? Или чтобы стать Богом для отсталых жителей планеты? А, может, просто по пьяни или от отчаяния, что его никто не понимает? Автор ответа не дает, а рассуждает о роли личности в истории и влиянии художников на прогресс цивилизации. Только вот почему Ван Гог? Чем он лучше Пикассо или Леонардо да Винчи? Думаю, тут просто сходство биографий. Ван Гог тоже был одарен от природы и стал бы законодателем мод в живописи, если б на старости лет не сошел с ума и стал творить всякие несуразности (в том числе — и на своих картинах). Был очень религиозен и даже чуть было не стал священником. Писать картины стал после отстранения от должности проповедника, как будто стремился таким образом удержать себя от падения в пропасть безумия. Писал пейзажи и обнаженных женщин. Стал родоначальником постимпрессионизма. Будучи очень некоммуникабельной личностью, перессорился со всеми знакомыми и незнакомыми людьми, а Поля Гогена даже чуть было не убил (во всем виновата была, конечно, водка — точнее, ее количество). В итоге достал всех своих сограждан и те убедили мэра города Арля отправить неуживчивого алкоголика в психлечебницу. Покинув заведение спустя год, он покончил жизнь самоубийством, не сумев перебороть затяжной депрессии. Если сравнить эту биографию с биографией героя рассказа, становится очевидным их сходство от начала и до конца. Только вот мне всё равно непонятно — зачем автору понадобилось повторять старую историю в новых декорациях? Ведь космические декорации ничего нового к ней не добавили! Если заменить слово «планета» на «город», то две историю станут почти что идентичными. Так какой смысл переписывать чужую биографию, не добавляя к ней ничего своего? Мне лично кажется, что роль художника в будущем будет сводиться к чистой прагматике, ибо уже сейчас трудно вспомнить фамилию хотя бы одного живого известного художника. Причина в том, что искусство живописи медленно, но верно уступает свое место искусство фотографии, которое понятно абсолютно всем. Новых Репиных и Рембрандтов уже не появится, а в космос полетят ученые и фотографы, а не художники (Леонов, пожалуй, был последним из них). Поэтому меня и одолевают сомнения: а не является ли жизнь «Ван Гога космоса» аллегорией (и одновременно — эпитафией) на отмирающее со временем искусство живописи?

------------

РЕЗЮМЕ: история последнего талантливого художника будущего, разочаровавшегося в значимости своего творчества подобно Ван Гогу. Перефразируя известную поговорку, можно сказать: «Искусство преходяще, а наука — вечна».

Когда я начал читать этот рассказ, я подумал: а почему, собственно, Ван Гог? Для биографии художника с другой планеты подошёл бы образ Поля Гогена, но нет — ошибся я. Живопись позднего Ван Гога хороша тем, что она, подобно хорошей импрессионистской живописи, передаёт свет и красоту окружающего мира, когда я смотрю на «Nuit étoilée sur le Rhône», то поражаюсь больше всего выписанной красоте неба, передаче его цвета. Чего хотел художник Саймака, отправлявшийся к звёздам «на этюды»? Отыскать уголок Вселенной, о котором всегда мечтал, и воплотить его красоту в идеальной картине. Для чего?

Он был верующим человеком в эпоху абсолютного сциентизма. Однако и то, и другое, одинаково неполно в своём видении мира. И тогда он, художник, ищет Бога не в логике, и не в вере, а в целокупном восприятии, художественной полноте универсума. Что увидел художник на этих холмах глазами своего таланта? Увы — ему не хватило возможности закончить своё дело. Продолжить это невозможно, потому что мало владеть кистями и красками, нужно ещё видение.

Это не о балансе между верой и разумом. Видение творца — совсем иное.

Хороший, но довольно сложный рассказ. Он привлекает читателя тем, как автор передал смысл понятия «белая ворона»: и художник и его поклонник одержимы одной идеей, понять истину... У каждого своя тропа. На фоне огромного количества обычных людей живущих по принципу утро, день, вечер, телевизор, газета, еда... Они выглядят не просто уродами, не говоря уже об инопланетянах. Читать обязательно, хотя бы сделать попытку понять, в этом что-то есть не от мира сего.

Рассказ-рассуждение автора о вере и логике. О том, все ли можно объяснить логикой, и о том, что потеряло человечество, отказавшись от веры.

Простая вещь — подсолнухи. Кто их только не рисовал, а вот тронули именно эти — Ван Гога. Золотые на золотом, почти светящиеся — пойманное в полотно летнее солнце. Или «Цветущий фруктовый сад» — бело-розовые ветви деревьев, легкие и невесомые, как само волшебство жизни. Сады, парки, парижские улочки, оставляющие щемящее чувство прикосновения к чему-то почти сверхъестественному, тоске по потерянному или еще не найденному, что знал великий голландец и пытался передать через свои полотна.

Эта мысль рано или поздно посещает всех, кто хоть раз замирал перед красотой дерева, окутанного снежным одеялом или багрянцем и золотом осенней листвы, кто вдруг увидел в переплетении ветвей единственно верное слово или даже целую стихотворную строку, слышал в игре ветра музыкальную тему. Это мысль так проста: есть в Жизни нечто, что не следует раскладывать на атомы и формулы, объяснять законами природы или логикой. Есть вещи, в которые надо просто верить, и именно они наполняют жизнь тем очарованием и волшебством, которое стремятся передать поэты и художники.

Вот об этом, наверное, этот рассказ — история умершего в безвестности на далекой планете гениального художника Клэя, которого гнало по Галактике мучительное желание уловить красоту Мира и запечатлеть на полотне ту ускользающую цель/идею, принцип/, к которой «сознательно или бессознательно стремится все живое с той поры, как у обитателей мириада планет Галактики появились первые проблески разума».

Можно соглашаться или нет с размышлениями Саймака на тему необходимого баланса между верой и наукой, между рациональным и сверхъестественным. Но, каково бы ни было Ваше мнение, этот поэтичный рассказ достоин прочтения, чтобы узнать о чем думал человек, который понял послание Ван Гога.

Я думаю, этот рассказ нужен был автору, чтобы высказать очень личные рассуждения о Вере. Абсолютно ясно, что он сам говорит устами своего ГГ. Как воспринимать эти рассуждения — дело сугубо личное каждого читателя. Мне, как атеисту, написанное не было близко. Да и весь рассказ показался слишком надуманным, подтянутым именно к этому внутреннему монологу.

Прочитанная в своё время первая моя книга К. Саймака Незнокомцы во Вселенной (Мастера фантастики-ЭКСМО) произвела на меня очень сильное впечатление. В то время я был почти не знаком с таким жанром литературы как научная фантастика (Жюль Верн и В. Обручев не всчет) и этот сборник фантастических рассказов стал для меня своего рода откровением. Но рассказ Ван Гог Космоса единственный из сборника который не особо понравился. Повидимому в то время я до него еще не дорос. В последствии книгу неоднократно перечитывал и отношение к Ван Гогу кардинально изменилось. Есть в этом рассказе какая-то особая едва уловимая атмосфера (колдовствоо)... Пожалуй любимый рассказ сборника.

Рассказ-размышление, один из самых, как я это называю, «задумчивых» у Саймака. Не скажу, что подобная стилистика от Мастера мне по душе, вот и этот рассказ оставил не самый значительный отклик в сердце. Да и в голове тоже.

Устами и серыми клетками мозга ученого-футуролога Энсона Лэтропа, который посвятил свою жизнь поискам великого художника Рибена Клэя Саймак философствует на темы Веры и Логики. Где кончается Вера и начинается Логика, и наоборот. Могут ли два этих явления человеческого бытия соседствовать рядом, дополнять друг друга или это взаимоисключающие категории? А за спиной этих вопросов ещё множество других и это скопление настолько утяжеляет рассказ, что теряется сама суть его.

Что искал Клэй? Ужели же прекрасную планету-Рай, чтобы потом изобразить её в масле, скитаться в течение «потерянных» лет и в конце концов пожелать окончить свои дни на далекой унылой планетке, будучи распятым на кресте аборигенами-гномами? Что здесь от Веры и где в этом Логика, о которых рассуждает Саймак? В чем полезность «озарения» Лэтропа, если никому больше в этой Вселенной оно и даром не нужно? (Впрочем, он сам себе признался в том, что делал всё по сути в своих личных интересах). Для чего скитаться по Космосу в поисках «благородной простоты, нежности и счастья», если порой, при даже небольшом на то желании, всё это можно отыскать гораздо ближе, рядом?

Слишком много мыслей и вопросов для небольшого рассказа, чтобы считать его целостным и... логичным.

Туманная философия, в которой я не увидел ничего особенного. Рассказ не понравился (Может быть потому что я не художник).

А мне как художнику рассказ очень близок.Жаль что я никогда не увижу этой картины.

Наверное, каждый из читателей по своему воспринимает это произведение. Отзывы естественно очень различны,что и неудивительно.Тема, которая была затронута автором, не может вызывать исключительно однозначную оценку. Но по моему глубокому убеждению это лучший рассказ Саймака.

Пожалуй, единственный рассказ Саймака, смысл которого я до сих пор так и не понял. Вместе с тем очень похоже, что это его самая программная вещь. Поэтому и столько рассуждений при минимуме действия.

На мой взгляд, здесь слишком много ПУСТЫХ рассуждений. Чистая теория, да еще и в таком неудобочитаемом виде, не могла заслужить моей высокой оценки...

Этот Клэй был еще тем пройдохой, заделался божеством на захудалой планете. Тем более чего ему было терять — он умирал. А уж туману то напустил