Павел Амнуэль «Вселенные: ступени бесконечностей»
Изданная в 2057 году (во всяком случае, не ранее) монография Павла Амнуэля — это не совсем художественное произведение. Впрочем, Станислав Лем, когда его упрекали в том, что он отходит от беллетристики, заявлял: «То, что вчера считалось трансцендентностью границ беллетристики, сегодня может быть уже интегральной частью художественной литературы, поскольку граница эта носит изменчивый характер, зависит от принятых условностей, и когда они изменяются, фантастическая философия или теология может стать именно «нормальной художественной литературой».»
Книга Амнуэля — итог его многолетних исследований многомирий (того, что нередко у нас называют «эвереттикой», но на самом деле существенно шире идеи Хью Эверетта III). Если ранее Амнуэль писал и публиковал литературные апокрифы о реальных случаях, явлениях, историях, связанных с жизнью в многомириях, то здесь он описывает историю науки о многомириях в целом, и хотя и ссылается на отдельные свои апокрифы, сводную картину бесконечного разнообразия многомирий мы видим впервые.
Награды и премии:
 лауреат |
Беляевская премия, 2021 // Специальная премия Жюри |
Номинации на премии:
 номинант |
Новые горизонты, 2015 // (роман-"монография", номинируется по рукописи) | |
 номинант |
Интерпресскон, 2016 // Критика / публицистика |
2020 г.
Самиздат и фэнзины:
2015 г.
2021-04-26
21
(3)Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 2 ]
240580, 17 марта 2021 г.
Центральным понятием книги можно считать Многомирие. …Представьте себе некий виноградник. Бесконечное множество ягод. Отличия между некоторыми неуловимы, они практически идентичны. Другие разнятся уже более явственно. Кое-какие виноградины поражены гнилью, есть неспелые, видны исполненные сочной мякоти. Неисчислимые лозы, виноградные кусты теряются где-то за горизонтом… Поднимемся уровнем выше и видим, что нет конца виноградным полям. Не сосчитать и сортов винограда. Каждый стебель имеет какое-то количество разветвившихся гроздей, но чудо – на стыке соседних виноградин видны множественные «склейки», которые на неуловимые мгновения соединяют их…
Можно много еще чего сказать об этой научно-популярной книжке из будущего. Но не будем раскрывать всех тайн, оставим потенциальному читателю труд самостоятельного открытия мира, а точнее Многомирия 2057 года, в котором изобретён квантовый компьютер, а искусственный интеллект устарел еще в 2030-х. Бездна бездн, которая разверзается перед мысленным взором читающего, легко вышибает из привычного и уютного представления о мироздании. Но умопомрачительные перспективы уравновешиваются и немалым риском. И преступники, которые могут избежать наказания, убегая в иные реальности, — не самый худший из возможных вариантов. Потому нельзя не согласиться с финальными акцентами Павла Амнуэля – нам никуда не деться от толерантности, а если шире – мы просто обязаны прийти к гуманизму. Иначе никакие чудеса техники и новые открытия науки не спасут род людской от инфернального сценария развития.
[ 6 ]
Petro Gulak, 6 августа 2015 г.
Когда я читал эту книгу, вспоминались другие «гиперпроекты», связывающие воедино разрозненные тексты автора: поздний Хайнлайн, поздний Азимов. Но нет, конечно, они ни при чем (как и – тем более – «Сильмариллион»): перед нами summa everetticae, символ веры, который не просто соединяет, но окончательно подтверждает и доказывает истинность нескольких десятков написанных ранее повестей и рассказов. Более того: автор старательно провел границу между «наукой установлено» и «мы предполагаем», хотя из перспективы 2057 года, когда якобы опубликован этот текст, все факты – разумеется, «подлинные».
Эвереттическая проза Амнуэля работает по-настоящему, лишь когда рассказывает о людях, с которыми случилось то-то и то-то. Но, кажется, для автора это второстепенно (что не означает – вовсе неважно; последние страницы «Вселенных» свидетельствуют о том же).
Другое дело, что автору «Summa technologiae» хватило бы двадцати страниц «Абсолютной пустоты», чтобы выжать из идеи всё возможное, вывернуть ее наизнанку и оставить для общего употребления. Другое дело, что автор «Анафема» потратил девять сотен страниц, чтобы при помощи той же эвереттики решить раз и навсегда спор платоников и аристотелианцев (насколько убедительными получились итоги – особый вопрос). Но Амнуэль на четырех с половиной сотнях страниц рассказал только о том, о чем рассказал («Прижилось и название «фрактальные многомирия», хотя более поздние исследователи этого класса многомирия пытались дать им более правильные названия: например, переносимые многомирия, поскольку речь шла об открытых Вильмаром и Константиновым классах так называемых переносимых операторов, порождающих, в свою очередь, новый класс решений нелинейных квантовых уравнений»). А этого слишком мало.
(Пользуясь случаем, замечу, что очерк предыстории идеи «многомирия» – очень поверхностный. Мало того, что Лейбниц не упоминается вовсе, так еще и его слова о «лучшем из миров» приписаны Вольтеру, который злобно его пародировал.)