Андрей Гребенщиков «По ту сторону янтаря»

Черновик этого рассказа я читал по настоянию Ольги Швецовой на портале ещё в конце прошлого года, когда готовил вопросы для Андрея. Тогда рассказ показался мне полным бредом, я вообще не понимал, о чём он, что в нём происходит. Поэтому сегодня, читая уже итоговую версию в ХПЖ, заранее настраивал себя на то, что «По ту сторону янтаря» мне снова не понравится. Но я очень сильно ошибался.

Рассказ по духу очень близок к недавно прочитанному в этом же сборнике «Эпилогу» Константина Бенева. Опять одинокий человек на грани смерти, который вспоминает прошлую жизнь. Но разница между ними очень существенная. Рассказ Андрея намного сложнее, глубже, многограннее. В нём нет как такового сюжета, практически весь текст представляет собой некие образы. В них почти нет действия, но зато они дают очень яркую картинку. И из таких вот образов-картинок к концу рассказа составляется цельная картина под названием «главный герой». Да-да, именно так. Каждый такой образ — это какая-то частичка героя. И, хотя его имя так и останется загадкой (да оно тут и не нужно), к финалу я полностью проникся им, почувствовал его и его мир. Так что слова «сюжет» и «герой» в этом рассказе можно считать синонимами.

Язык Андрея — это просто нечто! Настолько красивых и необычных оборотов, метафор и сравнений я не встречал уже очень давно. Буквально каждое предложение в рассказе особенное, в нём есть какая-то своя изюминка. Взять хотя бы вот этот фрагмент:

«Вокруг беснуется осиротевший ветер. Он разговаривает со мной на все голоса, он кричит, молит, вздыхает и плачет, он спрашивает об исчезнувшей подружке-листве, которая так весело шелестела в его объятиях. Ему может ответить только вездесущий пепел, но он молчит — всегда молчит. Лишь взлетает и кружит в ритуальном танце смерти — сумасшедший шаман, оплакивающий сгинувшие в ядерном пожарище деревья, опустевшие дома, выжженный изнутри город. Я танцую вместе с ним, но мне не нужны движения — гибельный ритм внутри моего сердца.»

Просто невероятная красота языка! Но при этом читать рассказ совсем не тяжело.

Вот только смысл названия я так до конца и не понял, к сожалению.

Что ещё? Да по сути добавить-то больше и нечего. Ещё раз повторюсь: «По ту сторону янтаря» — просто великолепный рассказ! На данный момент, лучший в сборнике. ХПЖ стоит купить хотя бы ради того, чтобы насладиться красотой языка автора. Андрей, браво! Огромное спасибо за работу!

«Человек я или муха замершая»

Мини-рецензия на «По ту сторону янтаря» Андрея Гребенщикова

Много лет прошло с тех пор, как вышел крайний сольный роман Андрея Гребенщикова. С тех пор он публиковался разве что с несколькими рассказами да кратко поучаствовал в романе-буриме «Перекрёстки судьбы». Тем приятнее видеть его имя в сборнике, пусть «По ту сторону янтаря» и написан на самом деле давным-давно.

Рассказ написан от первого и единственного лица. Когда герой один, и больше нет никого в целом свете, по-настоящему трудно, как мне кажется, выписать полноценную сюжетную линию. Как ни крути, человек — существо социальное, хоть порой и готовое покрошить себе подобных в бульон. И если герой ни с кем не сталкивается, он остаётся наедине с самой ужасной тварью — собственным сознанием.

Авторы любят оставлять в своих произведениях символы. Обыденные вещи, несущие двойной смысл. Разумеется, я сейчас не про «синие занавески», а про самые что ни на есть вещи-символы, которыми автор действительно что-то хочет сказать. У таких предметов иное описание, на них сосредотачивается внимание большее, чем на других. Допустим, писатель описывает стул. Он может просто сказать, что, мол, вот стул, и на этом остановится. А может подробно описать, начиная с цвета и размера и заканчивая каким-нибудь порезом, оставленным персонажем в детстве. При этом соседний стул будет обойдён вниманием. Тем не менее, это описание ещё не будет символом. Символом вещь станет, когда ей дадут предназначение. Дверь, на которой Андрей немало времени сосредотачивает внимание как героя, так и читателя, — такой вот символ. Граница между Настоящим, Прошлым и Будущим — такова роль двери в умирающем бункере. И однажды герою суждено её переступить. Или умереть от удушья, голода и бессилия возле неё.

«По ту сторону янтаря» не лишено своего шарма. Герой, чьё имя мы так и не узнаём, а лично я стал величать его просто Слепым, постепенно раскрывается перед нами, и мир через призму его восприятия оказывается больше, чем трупом города, завёрнутого в чёрный саван. Работа со словом всегда была и остаётся коньком Андрея Гребенщикова, и нынешняя работа, голос из прошлого, тому отменное подтверждение.