Орсон Скотт Кард «Соната без сопровождения»

Рассказ из серии: «Давайте выдумаем проблему, которая в принципе не может возникнуть в человеческом обществе. Потом опишем как эту проблему страшно и трудно преодолевают герои, которые, вроде бы как люди, но ведут себя совершенно не по человечески. Для описания будем использовать множество пафосных слов и образов. Все душевные переживания героев будут происходить с надрывом, на грани и будут описаны в превосходных тонах. Потому что это нравится впечатлительным и доверчивым читателям». Короче говоря высосем из пальца эпическое произведение.

Автор описывает общество, в котором талантливых в чём-то детей, отбирают у родителей и помещают в закрытых уединённых местах (читай в клетку) где им дают инструменты, с помощью которых они могут проявить свой талант, и полностью отрезают им общение с миром. Особенно запрещается получение какой либо информации относящейся к сфере их таланта. По мнению автора при таком подходе ребёнок вырастет феноменально талантливой гармонично развитой личностью, а не отстающим в развитии, асоциальным психопатом с поехавшей от одиночества крышей.

В случае этого рассказа речь идёт о музыкальном таланте. К 30 годам главный герой начал производить гениальную музыку. Степень абсурда описываемой системы легко представить если сменить музыку на, например, математику. Берём ребёнка, который только что изучил арифметику, помещаем его в домик в лесу где он ни с кем не может общаться, а особенно строго ограждается от любой информации связанной с математикой, и к 30 годам он начинает щёлкать неразрешимые проблемы Смейла и Ландау как орехи. Ну согласитесь что это выглядит глупо и смешно.

Талант это не какое-то магическое свойство человека с помощью которого он от рождения может творить чудеса. Талант это просто предрасположенность к какой либо области деятельности. Все люди, достигшие выдающихся успехов в каком либо деле знают, что в достижении успеха талант даёт всего 1% а 99% это кропотливый ежедневный труд. И ограничения человека в знаниях и опыте предыдущих поколений даёт только бессмысленное прожигает его жизни на самостоятельное повторение уже сделанных открытий. В то время как он мог бы тратить свои усилия на работу над чем-то по настоящему новым.

Обсуждать детали произведения построенного на такой основе я не вижу никакого смысла, так как решение надуманных проблем не принесёт какой либо пользы. Даже в обсуждение вопроса: «кто сильнее слон или кит?» больше смысла.

В основном присоединюсь к предыдущему оратору. Я даже не буду пускаться в тонкости, возможно ли становление творца в отрыве от деяний предшественников. Музыка вещь специфическая, и кто его знает. Но вот ни намека на то, что герой предупрежден о последствиях своего проступка нет. Нарушил закон, а какое наказание? Лишили сладкого на ужин? Отрубили голову? Допустим музыкант потерял свою уникальность услышав гения прошлого, так пусть напишет то, что не успел написать предшественник. Это неплохое продолжение жизни.

В общем действительно проблема создана на пустом месте.

Ну и мелкие детали: а какова судьба провокатора? А что со слушателями, лишившимися своего источника счастья?

К самому тексту, к поставленной проблеме вопросов нет, проблема конечно есть, но вот завязка...

Очень сильный и мощный рассказ. Цепляет сразу и долго не отпускает. Мысленно постоянно к нему возвращаешься и обдумываешь прочитанное.

Многие фантлабовцы написали отзывы на это произведение и сказали почти все что я и сам бы сказал. Но почти. Я хочу сказать о концовке. Вернее о том какую мысль выразил автор в самом конце. Мысль просто потрясающая. « Ключи власти отдавали в руки тех, у кого было больше всего причин ненавидеть систему, которую им полагалось блюсти.» И ведь если подумать, то любую систему блюдут именно такие люди. Но почему? Казалось наоборот они должны стать против системы. Не знаю. Вариантов в голове много. Вспомните СССР, а вернее тех кто его ненавидел и боролся с советской системой. Почти все они потом сильно жалели о распаде СССР. И почти все в один голос кричали что это было большой исторической ошибкой. Вот может им как раз то и надо было не бороться, а защищать СССР. Ну как вариант.

Ты счастлив в качестве Творца. Разве нет?

Так трудно подобрать слова, которые бы в полной мере описали чувства. А как поступила бы я на месте Кристиана?

Кристиану с шести месяцев определили его предназначение в этом мире. Исключительно тонкий слух и чувство ритма, сделают его Творцом. С раннего детства музыка должна была играть непрерывно, неважно, бодрствовал Кристиан или спал. Именно «сверходаренность» оказалось тем словом, из-за которого его забрали из родительского дома и стали воспитывать согласно закону.

В мире, где царят совершенство, безмятежность и счастье, – люди не имеют права нарушать закон. Это рассадник смуты. Если ты – бармен, то ты не имеешь права стать писателем или адвокатом.

Тяжелый рассказ, который задел за живое.

— Ты был Творцом? — спросил верующий.

— Да, — признался Сахар.

— Но, Сахар, — сказал верующий, — Бог вовсе не велит, чтобы человек перестал создавать музыку, даже если тот и нарушил закон.

Очень тонкий, атмосферный, проникновенный рассказ, приятный и одновременно отталкивающий при чтении. Несмотря на сложность, глубину сюжета, вполне легко читается.

Думаю, многим людям Соната без сопровождения нравится за его вдохновение и оптимизм. Как бы кто не интерпретировал концовку, и не воспринимал безысходность мира будущего, но именно жизнелюбие и оптимизм главное, что остается после прочтения этого рассказа. Одно из лучших произведений О.С.Карда.

В сборнике рассказов «Карты в зеркале (сказки и фантазии) О. Кард совсем другой.

Кристиан с рождения имел пометку «сверходаренность», которая стала ему приговором. Теперь он облачен в униформу, величавшей его единственным именем, которое было необходимо, — Власть. Он молча появлялся там, где требовалось его присутствие, и исцелял от «сумасшествия» ради сохранения «системы». «Системы», благодаря которой мир впервые в истории стал отличным местом для жизни. Практически для всех. Прямо шкурой чувствуешь ее животную всепоглощающую власть. Интересно; как долго просуществует цивилизация с таким устройством.

В конце концов, легкие увечья и лишения не излечивали «оступившихся гениев» от «сумасшествия быть свободными Творцами» и не возвращали обратно в «систему», тогда им давали униформу, и они тоже работали, исполняя закон. Ключи власти отдавали в руки тех, у кого было больше всего причин ненавидеть «систему», которую им полагалась блюсти. Сожалели ли они об этом?.

Мир — есть тюрьма строгого режима.

В своём роде довольно типичная притча. Не раз и не два мы читали сентиментальные вещи про унижение творцов и подмену моральных понятий в рукотворных утопиях. Да, с первых же строк становится ясно, про что будет рассказ и чем всё это кончится. Однако продираться через подобные вещи всё равно, что класть увесистый камень на сердце. Вроде бы старо, но не менее тягостно.

Что ж, перед нами несколько взаимосвязанных тем, первая из которых о том, как общество может быть нетерпимо к творческим людям. Стоит ли везде и всегда заморачиваться поиском плагиата и громогласно запрещать творить тем, кто «недостаточно совершенен»? Или действительно надо бы лишить человека всего мира и его наследия, лишь бы он, не дай бог, не стал перенимать идеи других... Вот вам подсказка: найдётся ли читатель, который просто и по-человечески, не порадовался, когда герою дали запись с Бахом?

Второй мотив тоже не нов. Непобедимая система, в которой жертвуют даже хорошими людьми ради общего блага. Нюанс лишь в том, что жертва действительно не преступник и не бунтарь, а в нашем понимании вообще ничего плохого сделать не может. Лишь глубоко повёрнутое на «идеальном-идеальном» общество будет из-за надуманных мелочей поступать с оступившимся людьми столь жестоко. Однако вот какое дело. И в нашем мире где-то всё ещё могут по закону забить камнями за неподобающий внешний вид, а старые сказания и законы людей переполнены жесточайшими карами даже за самые мелкие проступки. Ведь когда «нравственность и правильность» встаёт впереди милосердия, весы для измерения вины начинают пугать пуще всяких монстров.

Ну и последняя интересная тема — изящный финт с полисменом. Пожалуй, только в действительно совершенном обществе должность властителей будут занимать те, кто сложившийся порядок вещей искренне ненавидит. И постараются, в рамках той же системы, сделать его человечнее. Забавный поворот, который выводит рассказ из раздела типичной антиутопии и превращает в то, с чего мы начали — в притчу.

Рассказ, неординарный для Карда. Скорее притча, чем фантастика. Автор изобржает некую псевдоутопию, тоталитарное общество, где личные желания полностью принесены в жертву некому «общественному благу». Вторым дном идут отражение кризисностного характера творчества настоящего композитора, невозможности признания при жизни.

Произведение чрезмерно патетично, чтобы мне понравится, но написано талантливо.

Впечатляющая история-притча.

Особенно эпизод, когда в конце подростки играют на гитаре песню ушедшего кумира. Это была песня о Счастье, но при этом она была до боли грустная. Мне сразу вспомнился Михаил Горшенев и песня «Счастье» прям один в один подходит. Очень трогательный эпизод...

Парадоксальный мир, в котором счастье гарантируется тестами, а нарушитель закона становится его ревнителем.

Это не рассказ, это притча.

Её надо прочувствовать, чтобы понять. А правильного толкования нет.

Вот, например, — счастье ли это, сразу оказаться ровнехонько там, где тебе должно быть лучше всего. Или гораздо счастливее ты будешь, если найдешь это место сам, после долгих ошибок, поисков, разочарований... Но ведь можно и не найти! Это жестоко или правильно?

А действительно ли истинный Творец — лишь тот, на творчество которого не оказал влияние ни один другой творец? Или нужно-таки «обогатить свою память знанием всех тех богатств...»

Мне кажется, что автор противопоставил этот рассказ своему же произведению под названием «Предварительный запрет». При этом оба произведения размещены в одном сборнике. Создается впечатление, что автор так и не выбрал своей однозначной позиции по вопросу творца и творчества, цензуры и самоцензуры, ибо она (позиция) прямо противоположна в каждом из них. И лишь грусть нерешенности сквозит в обоих одинаково. На мой взгляд, позиция в этом рассказе мне близка и понятна, хотя поступил бы я сам так, как герой?.. Наверное, нет. Все мы довольны системой и выбранным нам местом в ней. И менять уже ничего не хочется, равно, как не хочется и перемен.

Очень необычная история, ровно из тех случаев, которые мне в фантастике жутко и всенепременно нравятся. Поразителен неординарный, впервые мне встретившийся взгляд автора на природу таланта и его творца. Таланта, взращённого в неволе, и Творца, живущего в клетке своего таланта.

С одной стороны, всё прекрасно: есть полная свобода развития этого таланта, полное отсутствие внешних факторов и помех и абсолютная независимость от прошлого музыкального наследия, а с другой – жёсткие, жестокие рамки его жизни. На одной чаше весов – «чистота эксперимента», а на другой – подавляющая, уничтожающая, деятельность системы — Системы.

Она разделила Искусство на что-то высшее, понятное и подвластное лишь избранным, Слушателям, и на то, что потребляет остальное общество: водители, бармены, рабочие на дороге…

Она режет по живому иносказательно, лишая Творца родителей, друзей, Инструмента, но и буквально – режет лазерным скальпелем, – режет пальцы, уши, голосовые связки… Мгновенно обеззараживает, окружая лесной природой, удобствами, хорошей работой (на которой ты будешь «счастлив»); Она разом останавливает кровь, выступившую на отрезанных пальцах, но Она ничего не может поделать с порезанной, изувеченной душой, даже в таком гнетущем состоянии желающую творить, когда раны хотя бы чуть-чуть заживут…

Она оставляет культи Музыканту, Она затыкает горло Певцу, Она отделяет от Творца кусок за куском его плоти и души всего лишь с одной-единственной целью, — чтоб все были счастливы в её мире. Мире циничной, мнимой доброты и заботы об обывателях; мире ужасающе жестоком этими проявлениями «чуткости и внимания»…

Но самое трагическое, ужасное и жестокое во всём этом, что учёт неправедных дел, этих нарушений закона, вынесение приговора и отправление наказания, всё это творят (какое, однако, безумие употребить это слово!) те бывшие Творцы Прекрасного. Музыканты, певцы, композиторы становятся теперь, трижды преступив закон, полисменами, Блюстителями Закона. Они уже трижды унижены системой, трижды изуродованы, трижды искромсаны, трижды убиты. Всё, что осталось у них, это немые личные воспоминания. Хорошо, если кто-то ещё помнит их музыку, их песни, но память человеческая слишком коротка, чтобы быть вечной.

Чтобы быть вечной, как Музыка…

Поразительная история поразительного автора. Она режет, душит, убивает и воскрешает вновь…

История о том, что можно лишить всего: инструмента, голоса, рук, но талант и великую силу созидания отнять нельзя.

Очень мощный по философическому накалу, лиричности и трогательности рассказ!

Его аура сходна с энергетикой лучших рассказов Роберта Янга. Очень понравился. Несколько раз перечитывал. Особенно близок сюжет и его герой потому, что сам занимаюсь музыкальным творчеством, а также много слушаю, и поэтому прекрасно знакОм с описанным в произведении состоянием.

Неординарный рассказ, у Карда считается одним из лучших…

Повествуется в нем о природе таланта. Ученые научились распознавать наклонности ребенка ещё до рождения, и вот на свет появляется новый Творец, великий музыкант… его помещают в идеальные природные условия, изолируют от внешнего мира, предоставляют лучший инструмент. Музыка гения прекрасна, он всем доволен, но однажды незнакомец подсовывает ему записи Баха…

Автор приходит к выводу, что настоящий талант проявит себя где угодно, хотя это может произойти далеко не сразу. В идеальных условиях – быстрее, но в конечном счете гений сможет извлечь нечто божественное даже из старого расстроенного рояля в баре где-то на городских задворках. Или создать незамысловатые песни для дорожных работ, которые придутся по душе каждому и разойдутся по всему свету. И никакие строгие запреты не смогут помешать пробивающимся росткам дарования. Так или иначе, талант проявится даже в неблагоприятной среде, выражаясь в соответствующей форме.