Роберт Холдсток «Лес Мифаго»

Роберт Холдсток «Лес Мифаго»

Книга Роберта Холдстока «Лес Мифаго» и следующая за ней «Лавондисс» (насколько я знаю, единственные переведённые на русский язык из этой серии) исследуют генезис и этиологию мифа. Миф по Холдстоку, зарождается из обыденного явления, события в истории отдельных реальных людей, но рассмотренной как если оно, это событие, имеет мировое, историческое, вселеннское значение. И тогда рождённый миф растёт, развивается, и, в самом деле, приобретает вес и влияние, которое в него выкладывали.

Но вот интересно, есть ли какое-то критическое количество потребителей мифа, а значит его участников? Холдсток говорит, что нет. Миф творит уже один человек, или только один человек, для себя и внутри себя.

И утверждая это, я вспоминаю не Христа или Геракла,не скифскую конницу или полки Святослава, хотя и это есть во мне, но, скорее, «того парня, который победил рак вопреки козням врачей и фарм магнатов», или «все политики лжецы и хапуги», или, даже ближе к коже: « вон тот бездомный, скорее всего пьяница и лентяй, это он украл все канализационные люки во дворе».

Мы живём в мифах, беспрестанно творим их и проживаем, становимся ними, распространяем их на соседей, город, страну. Люди творят и созидаются мифами, мифы и есть культура — множество рассказов о том, что произошло, откуда, и к чему приведёт. Мифы выявляют связи и творят связи.

И мифы дают доступ к изменению мира. Если конечно мы готовы зайти внутрь тёмного леса, встретиться со своими мифаго лицом к лицу, дойти до центра леса, в Тайное Запретное Место. И все изменить?

Или уничтожить лес Мифаго и жить в мире без мифа? Но это уже другой, ещё один замечательный миф.

Со «страной никогда-никогда» есть всем известная проблема — попасть туда всё труднее.

И уходить ведь будет не титан духа или супермен, но вполне обычный человек, у которого чайник на кухне закипает и по кредиту просрочка капает.

При том обыватель очень капризен — он ведь жаждет уходить по собственной тропинке :)

На простом самолёте туда уже не долетать — в 40-е исчезли последние врата на Земле (Шангри-Ла), а в космос мы еще так далеко не научились.

Рационально и добросовестно вырастить в своем сознании — это надо быть вторым Толкиеном. И не всякий захочет к эльфам...

Можно попасть в прошлое — но там уже тесно, другие попаданцы перепахали все вплоть до неолита.

Употреблять вещества — значит идти вслед за Кастанедой...

Словом, Роберту Холдстоку надо было изобретать какой-то свой путь.

И получилось как в мультфильмах — плеснули из кружки воду на бетонный мол, и бульк в лужу, а она бездонная. Так и уплыть можно.

Что за вода и пол?

Официозный британский фольклор и наследственные психические заболевания.

Есть некий остаток громадных британских лесов, рядом с которым живет семья. Отец становится все более чудаковатым на почве увлечения фольклором и этим лесом. Неделями пропадает, возвращается грязный.

В итоге исчезает совсем.

Тут как раз младший брат возвращается с войны и длительной поправки здоровья — лечился на юге Франции — а старший уходит вслед за отцом.

В итоге похожие дела начинают твориться и с младшим братом — вот он читает дневник отца, там, естественно, недостает некоторых страниц, и все заверте...

Я не психиатр, но тот процесс медленного погружения в лес и одновременно в глубины мифов — уход в Плутонию старика Юнга, населенную архетипами — будит какие-то совершенно терапевтические ассоциации.

Любые препятствия, которые стоят на пути героя — в итоге рассыпаются. Все, кто мог держать его в этом мире — либо заняты собой, либо помогают ему в уходе, либо думают о своем собственном отказе от действительности. Мечты о счастье — воплощаются и развеиваются. Вокруг сгущается миф. Прямо кажется, что герой стал добрым и благородным вариантом Джека Николсона в «Сиянии» — но что мрачное безумие, что любовно-героическое — уводят из дома. И в этой постепенности, в неторопливой последовательности превращения человека в образ — главное очарование романа.

Герой не крутит головой, как Орфей — тем более, что Эвридика-то впереди. Он не оборачивается. Уходит в себя и одновременно в британское мифологическое пространство, будто ничего ценного не оставляя за спиной.

Что сказать?

Конечно, можно съязвить.

https://www.youtube.com/­­watch?­v...

Но только язвительностью ответить не получается. Слишком велика жажда обывателя прикоснуться хоть к чему-то уникальному и чудесному. Не просто свистнуть камень с Парфенона (завозят тоннами), не только прыгнуть с тарзанки (в очередь!). Но обрести смысл жизни через прикосновение к чуду.

Чтобы ушел это мерзкий экзистенциальный ужас, когда миллион-миллиардному человеку дают в руки винтовку и отправляют умирать на колючку, или же продают айфон.

И юнговская Плутония — она будто платоновское царство эйдосов. Причем не столько благое, сколько наделенное смыслом. Всё в единственном числе, всё уникально или уж точно неповторимо. И всё будет всегда.

Эта иллюзия (Юродивый! Патлы расчеши! Лазишь тут у заправки! — презрительные голоса на заднем плане) — она ведь утешила очень многих людей.

Потому действительно серьезной претензией будет вторичность, засаленность тех самых мифаго — овеществленных архетипов. Да, они не могут быть целиком оригинальными. но если уж претендуете на работу со всебританскими архетипами, то надо искать подход. Между штампом и неизвестностью. А для этого надо хорошо поработать с образами героев-людей. Чтобы они были настолько оригинальны, чтобы во взаимодействии с ними штампованные архетипы дали что-то необычное.

Тут удался разве что образ пары — девушка-мифаго и главный герой.

Даже главный герой и его брат — куда хуже, не говоря про отца.

И, разумеется, где архетипы, которые мы чувствуем, но почти не знаем?

Восьмерка. Но твердая, и прочесть — стоит. Это этапное произведение 80-х, своя дорожка. Как «Американские боги» Геймана для нулевых.

Понравилась как первая книга, так и вторая.

Да, «Лавондисс» выглядит более цельным, продуманным. По-хорошему запутанным и не столь прямолинейным, как первая книга цикла. Что вовсе не умаляет заслуг «Леса Мифаго», ведь именно здесь мы знакомимся с самим концептом мифаго и даже его научным обоснованием. Я не настолько искушён в фэнтези, что бы разглагольствовать о знаковости этих произведений, но, признаюсь, меня моментами пронимало аж до костей. Промозглая атмосфера Райхоупского леса просто потрясающая, казалось ещё чуть, и книга плесенью начнёт покрываться ). Поразительная жестокость жизни древних людей; их ритуалы — простые, но по-своему продуманные; глубокие в понимании вечного круга жизни и смерти; зачастую отвратительные с точки зрения современного человека — но именно так и работает магия первоначального леса.

В целом — впечатляюще, интригующе, местами пугающе... (все эти словечки с «ще» на конце просто кошмар, но куда деваться).

P.S. Робин Гуд, запросто пускающий стрелу вам в глаз, просто рвёт мой устоявшийся детский шаблон )