Валентин Пикуль «На задворках Великой империи. Книга первая. Плевелы»
- Жанры/поджанры: Историческая проза
- Общие характеристики: Социальное | Психологическое
- Место действия: Наш мир (Земля) (Россия/СССР/Русь | Азия )
- Время действия: 20 век
- Сюжетные ходы: Становление/взросление героя
- Линейность сюжета: Линейно-параллельный
- Возраст читателя: Любой
Князь Сергей Яковлевич Мышецкий. Честный человек — в политике... Это иногда бывает — но тем страшнее судьба «честного политика». Судьба блестящего интеллигента, волей судьбы получившего высокий пост в глухой глубинке огромной, разваливающейся на куски, погрязшей во взяточничестве и казнокрадстве Российской империи начала XX в. Судьба человека, поневоле втянутого в колесо истории...
Входит в:
— роман «На задворках Великой империи», 1966 г.
1964 г.
1988 г.
1990 г.
1990 г.
1991 г.
1991 г.
1992 г.
1994 г.
1995 г.
1998 г.
2003 г.
2007 г.
2008 г.
2013 г.
2015 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 1 ]
Stalk-74, 3 февраля 2025 г.
Пикуля много где поругивают за беллетристику исторических произведений. Мол, не совсем верно рассказано, акценты мелки, для неприхотливой интеллигенции первого колена. Как будто те, кто выше популярной исторической литературы, читают сугубо «Слово о полку Игореве» в оригинале. Главное у писателя — вывернуть ещё один пласт, не особо рассматриваемый в школьных учебниках, для первоначального ознакомления.
Литературные персонажи тоже прописаны, но не цепляют, а вот атмосфера и локации достаточно ярки. Вот, честно говоря, много ли читали о Семипалатинской области начала ХХ века? А «На задворках великой империи» даёт о ней замечательную картинку, где уместились все — чиновники и местечковые дворяне, евреи-лавочники-анархисты, местами, в одной личности. Забитый народ и европейский прогресс в виде механизированных немецких фермеров. И хруст французской булки, а как же. Причем видимой не из демонократических девяностых, а из вполне люто коммунистических шестидесятых.
Обязательный Ленин упомянут, но со странным эпитетом «ортодоксальный», приверженцы Маркса обозваны марксишками (конечно, устами жандарма, но всё же). Конечно, текст малость утрированный — князь-губернатор на короткой ноге и с большевиком, и с эсером, и с черносотенцем, и с полицейскими. Подаётся как радетель за справедливость, устилающий благими намерениями дорогу в ад.
Но много и аллюзий не то, чтобы на действительность 1960-ых, но и даже на сегодняшнее (а может и на будущее) время, что уже поднимает роман на более высокий уровень.
И, кстати, на землях современного Казахстана в романе ни разу не упомянут ни один казах. Только степняки-киргизы, что как бы намекает на скороиспеченные революцией народы.