Генри Лайон Олди «Я возьму сам»

Когда взял книгу в руки книгу, возникла мысль: «Ага, арабы с их Шайтанами, нудное видимо будет чтиво». А потом страница, другая, десяток, другой...и книга кончилась как бокал вкусного пьянящего напитка, которым до конца не успел насладиться. Е-раб! Это гениально! Никогда ещё я с таким упоением не читал рифмы, никогда я ещё не осазановал насколько они органично могут вплетаться в повествование романа, как незаменимы они могут быть при описании эмоций и действий. Удовольствие до мурашек и слез в глазах, кроме шуток! Стоишь в вагоне метро, а глаза слезятся что букв не видно и кожа на спине вся в мурашках, станция конечная, вагон уже пустой, а ты стоишь как дурак! Олди заставили меня проникнуться тематикой от которой я воротил нос в принципе, это арабы + фэнтези + стихи. Ух, всё!... выдохнул.

Именно с этой книги я начал знакомство с так называемым «кабирским циклом». Так называемым — потому что авторы наверняка не слишком стремились уложить произведения в рамки цикла, скорее просто так уж получилось, что декорации этого цикла позволили решать три задачи трех достаточно разных по смыслу романов. Что хуже, что лучше — решать не возьмусь, неблагодарное это занятие — сравнивать совершенно разные книги, если не брать, конечно, ремесленную сторону дела, а она у Олди неизменно на высоте. А вот с чисто личной стороны, если судить по степени моего сопереживания героям книги, этот роман — мой любимый.

О чем она? Да все о том же, о чем рассказывают большинство романов, заслуживающих, чтобы о них упоминали — о борьбе человека с судьбой, о его желании самому быть хозяином своей судьбы, САМОМУ ВЗЯТЬ ОТ НЕЕ ВСЕ. Тема, конечно, не новая, но как писал в свое время Борхес — «историй всего четыре». Так же как и герой романа, неукротимый поэт Абу-т-Тайиб, авторы не пожелали ждать, пока судьба объяснит им, что тут к чему — они постарались сделать это САМИ. И продолжают это делать, яростно отказываясь от фарра славы, который с каждой их новой попыткой взять своим пером новую правду упрямо пытается заколотить их в привычные рамки — «вот раньше они писали лучше», «зачем эти эксперименты», «самая слабая книга цикла, имхо». «Легко и сладостно говорить правду в лицо королю», как говорил один сломленный поэт, но Олди никогда не станут этого делать. Для меня история аль-Мутанабби — история самих авторов, да и любого человека, который не желает плыть по теплому и бессмысленному течению блеклой жизни.

Красивая притча в восточном стиле о том, что самое ценное для человека — не щедрый подарок, а нечто, завоеванное или заработанное своими руками.

Роман «Я возьму сам» был прочитан мной четыре года назад и перечитан на днях. Для Олди – это одна из «программных» вещей, в которых отражены основные философские принципы их творчества.

Собственно, одна из центральных идей романа вынесена в заглавие. Единственный смысл жизни для главного героя, поэта и воина Абу-т-Тайиба Аль-Мутанабби – это новые победы и новые песни. Но судьба подкидывает ему неожиданное счастье – он становится правителем сказочного Кабира. Причем правителем, которому никто и никогда не осмелится противоречить – такова сверхъестественная сила фарра, мистического покровителя владык этого мира. В придачу поэт получает долголетие и огромную физическую силу… Казалось бы, вот оно – счастье…

Но не для того, кто привык покорять города мечом, а сердца и умы – песней. Абу-т-Тайиб видит отныне только один смысл своей жизни – бегство из опостылевшего игрушечного мира, где почти все, кроме «небоглазых», от рождения невосприимчивых к влиянию фарра. Ведь в такой жизни не имеет смысла борьба, не имеет ценности личность, и нет вдохновения для новых стихов. Века покоя и благоденствия без любви и ненависти, века гарантированных побед – разве это жизнь для человека? Долгая, счастливая, но совершенно чужая жизнь – убивающее душу искушение покоем и пустотой. Аль-Мутанабби восстает против сущности, во власти которой – целая страна.

Вторая идея четко проявляется в заключительной части романа и выражена в одной фразе – «мертвых не существует». Трактовок этой фразы можно представить себе множество, и все они обыграны в тексте.

«Я возьму сам» — одно из самых жизнеутверждающих произведений Олди.

В жизни человеку принадлежит только то, чего он добился. И истинному человеку только заслуженные награды могут доставить радость. Абу-т-Тайиб Аль-Мутанабби не предстает перед нами идеальным героем: он просто хочет честно играть с судьбой и этим миром, зная – каждый должен сам взять то, что заслуживает.

«Я возьму сам» в идейном плане можно сравнить с «Властелином колец». Это также книга о том, как власть разрушает личность. Единственная власть, которая приносит благо – это власть над самим собой.

Достоинства произведения:

стиль и язык;

философия;

интересный, оригинальный мир (фэнтези в мире «1000 и одной ночи»!);

сильный образ главного героя – один из лучших у авторов;

множество забавных отсылок к другим произведениям Олди (и не только).

Недостатки: не обнаружено.

Итог: смелый литературный эксперимент – роман в стиле восточных сказок с реальным историческим лицом в главной роли – завершился созданием шедевра. «Я возьму сам» — одна из лучших вещей Олди, и прекрасно читается как в составе Кабирского цикла, так и отдельно. Рекомендую прочитать в последнюю очередь, в том порядке, в котором романы создавались – чтобы сгладить тяжелое впечатление от «Дайте им умереть».

Музыкально-мифологический поэтический философский боевик, в котором каждое слово на своем месте. Особенно трогают стихотворные строки, вплетенные в роман. Весьма и весьма.

Сложная, запутанная и очень затянутая история. Переплетение арабских сказок, историй о великих городах прошлого, приправленных стихами и песнями. Было это на самом деле или только привиделось старому поэту, а может ему снился сон, в котором он стал великим шахом и попал в неизвестную страну дэвов. Иногда приходилось заставлять себя читать дальше, хотя в некоторых моментах было по настоящему интересно. Самыми запоминающимися получились две встречи шаха с людьми, которых приговорили к смертной казни и которых он спас от этой участи. Именно эти два человека и стали самыми яркими фигурами всего романа.

Много тумана, много пафоса и очень мало действия. Не могу сказать, что завершение трилогии получилось, но и в то же время не могу предъявить никаких особых претензий.

Начало книги вызывает некоторую оторопь: восточные имена и названия (все эти «кто-то ибн чей-то») и так сложны для русского уха, а тут еще и в количестве на единицу текста, которому мог бы позавидовать сам Перумов. Впрочем, стоит продраться через первые главу-две — и становится гораздо легче. Дальше книга развивается в чем-то даже мягче и понятней, чем другие вещи Олдей. Во всяком случае, главный герой один, линия повествования тоже одна и развивается более ли менее логично и поступательно.

Хотя с поступательностью тут основная фишка. Потому, что герой один, а вот жизней он прожил много (причем нам показывают не все их, а только одну). В одной жизни он погиб во время самума, в другой стал великим шахом, в третьей — великим полководцем. При этом такое чувство, что сам герой, поэт кто-то ибн чей-то, путешествует через различные реальности, проходя их насквозь и не задерживаясь ни в одной. Точнее, в этих реальностях остаются его двойники, проживающие свои жизни — с результатами этих жизней герой периодически встречается. Вполне себе эффект «жука в муравейнике»: прошел эпический герой, встряхнул реальность так, что сам его образ в той реальности обрел плоть и начал ее меня — и пошел себе дальше.

Загвоздка только в том, что нашему герою эта эпичность ничуть не сдалась. Более того, она, можно сказать, не является его внутренним свойством. Герой всего лишь хороший поэт и не слишком плохой человек, но не более того. Только почему-то мир волшебным образом поворачивается, чтобы все вышло именно так.

Меня очень привлекает основная фантастическая идея в этом романе — о том, что все шахи, избираемые на престол Кабира и окрестных государств, получают при этом некоторое благословение свыше, при условии удачно пройденного Испытания. Каждый шахский пост, если так можно выразиться, имеет своего животного-покровителя, который незримо (или зримо) сопровождает шаха везде, а сам шах обретает некую волшебную личину — «фарр», выглядящую как нимб. Шах своего нимба не видят, однако его видят и ощущают все остальные подданные, и это заставляет их испытывать к шаху неземную любовь, быть полностью покорными всем его велениям и угадывать его невысказанные желания. Идеальный электорат, в общем. Во всем остальном люди как люди, грабят, убивают и тд., никакого оболванивания, — но ровно до тех пор, пока это не касается лично шаха или кого-то из представителей власти, им назначенных.

Признаться, я даже слегка разочарована тем, что наш поэт долго такой радостной покорности не выдержал. А ведь сколько можно было бы сделать с таким народом, какие перспективы открываются — во всех областях, учитывая, что главное — это заставить человека что-то делать. Хотя поэта вполне можно понять, конечно, — тут и спятить недолго от внезапно привалившего счастья.

Дальше идут другие приключения и с другими участниками, но ярмо фарра висит на герое до последнего. Собственно, все, что он делает, направлено на то, чтобы избавиться от этого неожиданного подарка. Мораль всей книги: бойся своей мечты, ведь она может сбыться. Вообще роман изрядно настраивает на размышленческий лад, притом, что в самой книге, слава богу, никакой кухонной философии и в помине нет. Просто за многими событиями романа очень ярко просвечивают более общие идеи и мысли, вполне применимые к любой жизни, а не только конкретного героя. Я была немного удивлена *отсутствием* привычного безумного калейдоскопа событий и персонажей (как в «Ойкумене», например), однако именно такой стиль идеально подходит для завуалированного изложения некоторых философских истин. До которых, впрочем, читателю предлагается дойти самому на базе представленной истории. Ну или не доходить, если лень:smile:

Настроение востока обвалакивает настолько, что ощущаешь себя падишахом. Кстати, советую читать эту книгу, лежа в халате на широком диване, с кальяном и зеленым чаем. Такой набор ощущений!

Отличная книга! Великолепная атмосфера Востока! А стихи о друзьях,помните « соловьи на кипарисах...» поэта Николая Гумилева. Вот для меня это было открытие... Однозначно читать!!!!

Третья книга Олди «Я возьму сам», на мой взгляд, довольно удачно завершает весь кабирский цикл. Удивительное дело – сначала читать было совершенно неинтересно: опять эти словесные кружева, через которые пробираешься с великим трудом, восточные имена, названия, к которым никак не привыкнешь, стихи на любителя (ну, не нравятся мне стихи Олди и все тут), а потом вдруг ловишь себя на мысли, что как-то незаметно уже втянулся. И примерно, от середины романа к концу погружаешься все глубже и глубже в этот уже завораживающий мир с совершенно непредсказуемым сюжетом. А потом, когда до конца книги остается страниц десять текста, становится безумно жаль, что история подходит к концу. А может оно и к лучшему...

Осторожно: вопреки аннотациям, ни к какому «циклу» этот роман не относится.

Это просто очень хорошая, достоверная и поэтичная сказка на арабскую тему.

Роман гораздо глубже и интереснее, чем «Путь меча».

А книга-то, оказывается, ничуть не слабее, чем гораздо более популярная у читателя вторая часть Кабирского цикла — «Путь меча».

Первое, что бросается в глаза при чтении — это несколько непривычное, «рубленное», построение фраз авторами. И при этом всегда очень точный подбор самого нужного в данный момент слова. Такое сочетание оказывается прямо магическим — читать такой текст просто приятно. А потом понимаешь, что авторы не подвели и в остальном: снова необычный, оригинальный замысел с чуть ли не детективными элементами, снова одновременно серьезно, умно и... очень увлекательно, снова полное ощущение реальности происходящего — ни одной фальшивой нотки в тексте.

И снова то, что в меньшей мере удалось Олди — это эмоциональная сторона романа. Он великолепен, если оценивать его только умом. И достаточно зауряден, если оценивать его только сердцем. Восторгаться главным героем — сколько угодно, переживать за него — да с какой стати? Аль Мутанабби бесспорно симпатичен читателю, как, впрочем, и его друзья, но в сердце, увы, не западает...

Самое любимое и, имхо, одно из лучших произведений Олди. Здесь как нигде к месту столь любимые авторами словесные макраме, прекрасные стихи, герои, идея — все хорошо.

Неминуемая, казалось бы, смерть главного героя, сполна вкусившего жизни поэта Аль-Мутанабби, по воле случая обернулась новой жизнью, столь непохожей на прежнюю. И завертелась сюжетная круговерть…

«Я возьму сам» — первая и пока единственная среди прочитанных у Олди книг, где за столь высокую оценку нужно благодарить не стиль и не магию слова. На нужный лад настраивает само название. Связанная с ним идея — это одновременно и главная движущая сила повествования.

Продираясь сквозь податливую реальность, испытывая бездны человеческих пороков, играя с судьбой и побеждая ее, герой остается самим собой. Что толку от успеха, если он предопределен, если удача вначале – отражение боли в конце? Сопереживать – хочется! Хочется рваться на волю, но раз за разом иллюзии освобождения от фарра разбиваются на куски. Ради того, чтобы вернуть привычный ход вещей, необходимо бороться с самими принципами мира. И вот освобождение приходит, но не иллюзорно ли и оно? Эмоциональное напряжение все растет…

Говорить о стиле кажется лишним. Разумеется, он хорош, все многочисленные касыды приходятся к месту. Не мешают изложению и завитушки восточных излишеств. Но суть не в них, и будь тема романа другой, я и не обратил бы на них внимания.

Мелкие шероховатости книге можно простить ради идеи. Детали повествования, как бы ни были они хороши, со временем забываются, а лента поисков, метаний и порывов остается в памяти. Я знаю — он возьмет сам. У него это получится и без костылей фантазии авторов.

По-моему, лучшая книга из всего Кабирского цикла. Главное достоинство этого романа я точно передать словами не смогу, но попытаюсь — мир, изображённый Г. Л. Олди на удивление реалистичен, в него веришь, вернее, хочешь верить. Достигается это сотнями мелочей, без которых, на первый взгляд, можно и обойтись без вреда для повествование, но именно они и составляют весь «смак».

Слово способно быть равным противником мечу, оно обладает не меньшей властью, хотя бы потому что именно оно было in principio. Поэзия, противостоящая смерти и разрушению, способная сокрушить все преграды — главный герой этого романа. Но не стоит забывать и Абу-т-Тайиба Ахмада ибн аль-Хусейна, известного как аль-Мутанабби. Он идеальный заглавный персонаж для этого произведения — поэт, при жизни не расстававшийся с мечом, и, как видно из книги, горбатого могила исправила далеко не сразу. Борьба двух начал в нём передана филигранно, чего и стоило ожидать.

Однако, не обошлось и без недостатков — совершенно не нужна линия про дэвов, в независимости от того, является ли это стёбом над Валентиновым.