Гайто Газданов «Вечер у Клэр»

Очень хорошая добротная проза. Красивый сочный русский язык. Читать интересно. Здесь есть как описание интересных событий и характеров, так и философские рассуждения автора. Но мне не хватило сюжетной законченности, целостности произведения. Не совсем понятно зачем здесь вообще нужна Клэр. После интригующего начала, собственно, описания его с Клэр совместного времяпрепровождения в Париже, автор просто делится своими воспоминаниями о детстве и гражданской войне. Вроде бы Клэр для него теперь мечта, к которой он стремится и надеется встретить в эмиграции, поскольку она француженка. И по ходу повествования ждёшь, что он дойдет наконец-то дойдёт до того места, где они встречаются (ведь судя по началу романа они всё-таки встретились). Но книга так и заканчивается на очередном витке авторских воспоминаний, а Клэр так и не появляется, кроме как в мыслях автора. Поэтому по сути это просто книга воспоминаний и придать ей романную форму с помощью ввода туда дополнительного персонажа (Клэр), на мой взгляд, не совсем получилось.

Удивительный эффект производит Газданов: я читаю не первый уже его роман, и мне нравится в процессе, и читается очень легко. Проходит какое-то время — и я не помню совершенно ничего, ни героев, ни сюжета — только очень смутное общее впечатление такой прустовщины, с русско-эмигрантской ностальгической ноткой, в которой Россия, которую мы потеряли, приравнивается беззаботному и благополучному детству. В этом романе все точно так, и по сути некая Клэр — это только предлог взрослому человеку погрузиться в воспоиминания о своем детстве и бурной молодости в России вплоть до эмиграции после Революции и Гражданской войны. Детство пусть и не самое волшебное, все же кажется довольно уютным, особенно «домашняя» его часть. В этом плане «Вечер у Клэр» очень сильно напоминает «Дар». Газданов, как и Набоков, тоже примерно ровесник века, неудивительно, что конец личной эпохи для них так совпал с концом эпохи исторической. Но если в «Даре» есть современная герою-повествователю линия, то «Вечер» Газданова посвящен воспоминаниям целиком, и герой так увлекается ими, что, кажется, совсем забывает, что они начались с некой Клэр, и только в конце опоминается, что надо сказать про нее пару слов. В Клэр я не верю, но в остальном детство и юность героя интересны и неожиданно наполнены действием — особенно последние эпизоды участия в войне на стороне белых. Запоминающийся отец героя, рано умерший, — такой же харизматический и исчезнувший персонаж, оставивший после себя ощутимую брешь, как и отец героя из «Дара», знаменитый путешественник. И дело не в знаменитости, а в общем ощущении от сильной и энергичной отцовской фигуры, которая ярко освещала детство обоих героев (при какой-то не слишком заметной и, кажется, сдержанно-равнодушной матери), а потом, внезапно пропав, знаменовала начало конца — причем и детства, и страны. Впрочем, я думаю, эти два романа все уже сравнили без меня.

Газданов все же пишет гораздо более плавно, при прекрасном русском языке у него нет ни капли набоковских претензий. И поэтому несмотря на все сходства в части сюжета и героя, оставляет совершенное другое впечатление. Мне сложно и местами скучно было с Прустом, может, дело в несовпадении ментальности, уж не знаю, но «русского Пруста» Газданова читать одно удовольствие. Редкий случай, когда качество текста оборачивается тем, что он не требует ни малейших усилий, а будто скользит сам, и от него не устаешь.

Когда стиль и форма задают тон и определяют всё

Первым знакомством с Газдановым стал его роман «Призрак Александра Вольфа» — книга необычная не только по литературной форме, но и по авторскому стилю, а по сюжету ассоциативно напомнившая новеллы Проспера Мериме и рассказы Эдгара Алана По. И конечно остался интерес к этому автору, и потому — «Вечер у Клэр».

Что ж, стало более понятно, что вот этот авторский газдановский стиль, вероятно, является его визитной карточкой и более всего близок к понятию «поток сознания». А значит и к тому, как мы вообще живём и думаем. Ведь если внимательно проследить за самим собой и попытаться результат зафиксировать в письменном виде, то примерно что-то такое газдановское и получится. Ибо начинаешь думать о чём-то одном, и мысль/память непременно зацепится за какой-то якорёк и отвлечётся от основной темы, а там всё может начать ветвиться и множиться, и если этому не противиться, то можно уйти в сторону (якобы в сторону) довольно далеко. Однако потом нужно не забыть вернуться к основной теме своих мыслей/рассуждений/воспоминаний и идти дальше, пока опять не убредёшь куда-то в другую степь — вот что-то такое и происходит с Газдановым и у Газданова в его романах — по крайней мере, в этих двух его прочитанных мною романах.

И вот это следование за Газдановым по волне его памяти начинает довольно полно и близко напоминать литературную мантру, своеобразное распевное «ом мани падме хум», и можно почти что впасть в читательский транс. Наверное, в этом и заключаются газдановская магия и притягательность его творчества. Ибо я точно ещё попробую на зубок его книги. А может, и поделюсь своим мнением с друзьями-книгочеями.

Повторное чтение романа в зрелом возрасте вызвало амбивалентные впечатления. С одной стороны, написано замечательно. Люблю такой витиеватый слог, плавные перетекания мыслей, превращения образов, словно узоров в калейдоскопе. Видно, что автор вложил всю силу и азарт молодого таланта в этот текст. Вдохновенная работа над словом, нагружение его эмоцией и множащимся смыслом и у читателя вызывает вдохновение и желание трепетать сердцем с автором в унисон.

С другой стороны, не понравился сам образ рассказчика. Он пытается изобразить из себя эдакого отстраненного от мира меланхолика, но мальчишеская жестокость и эгоизм так и прорывается на поверхность его печальной истории. Это видно особенно в его отношении к матери и при описаниях — просто блестящих — событий Гражданской войны и людей, которых он там повстречал. Николай считает себя вправе по-прокурорски судить ближних своих и поступать, как заблагорассудится, не считаясь с чувствами других.

Сработан роман крайне умело, в сновидческой манере. Есть некоторая заданность образа самой Клэр, провокатора и адресата этого мемуарного потока. Но обилие мыслей и половодье чувств, коими переполнен роман, смывает любые мелкие технические огрехи. Душа и память о собственном пережитом чутко реагируют чуть ли не на каждую вторую строку книги, чуть ли не на каждый первый образ.

Хотелось бы особо отметить смысловой центр романа, не оставшийся без внимания многих исследователей, диалоги с «дядей Виталием» и его прощальные слова: «Я говорю как офицер и консерватор с почти феодальными представлениями о чести... Правда на стороне красных». Нужно иметь сильную авторскую харизму, чтобы заставить такое проглотить крайне предубежденную эмигрантскую публику, которая бурно приветствовала и нахваливала роман.

Вопреки превалирующему мнению, не считаю дебютную книгу Газданова его лучшим произведением. Останься он только ее автором, не видать ему лавров классика мировой литературы. «Полет» сильнее и глубже написан, центральный шедевр — «Ночные дороги» — просто ни в какое сравнение. И штук пятнадцать великих рассказов.

Но молодому читателю, конечно, непременно можно советовать начинать знакомство именно с этой книги. Я сам таким был. И после чтения «Вечера у Клэр» прямо-таки влюбился в богатейшее творчество Газданова много лет назад.

Роман «Вечер у Клэр» Гайто Газданова, одного из писателей белой эмиграции, вышел в 1929 году. В книге автор описывает события Гражданской войны, которую он пережил на Украине и в Крыму. Это одна из тех книг, в которых фабула очень проста, и гораздо важнее не что происходит, а как это переживает персонаж и описывает автор. Своеобразное путешествие по внутреннему пространству, где и разворачиваются главные приключения.

Роман автобиографичен, и с таким произведением Газданов становится в один ряд с великими русскими писателями первого ряда, которые переживали кровавые события военного времени уже в сознательном возрасте и именно на Юге России. В первую очередь я имею в виду Булгакова и Паустовского. Появление нового имени в этом ряду важно для любого человека, читающего на русском, и отдельно для тех, кто сейчас на войне, причем в тех же примерно местах, что и герой Газданова.

Гражданская война в романе показана с точки зрения человека с очень интенсивной духовной жизнью. Обычные рядовые события и впечатления повседневного бытия для него расцвечены такими яркими красками, вызывают столько душевных порывов, такие эмоциональные взлеты и падения, что Честертон может только молча завидовать в сторонке: здесь сияние серого цвета дано полно, ярко и неоспоримо, заполняя всё внутреннее пространство и создавая интенсивную полноту переживаний. При такой духовной организации война, в которой участвует главный герой, не может добавить новых красок в его восприятие жизни, Военные события впечатляют протагониста и запоминаются ему с совершенно необычной стороны – собственно, так же, как и тихая жизнь южнорусского провинциального городка, где он провел свое детство.

Решающее место в структуре личности персонажа играет его любовь к Клэр, которую он увидел в юности, и о которой после этого думал каждый день в течение десяти лет. Это чувство является осью, на которую нанизываются все прочие впечатления, своеобразным принципом динамики духовного пространства во всех ситуациях, в которые юношу забрасывает судьба.

Роман построен так, что фабула не совпадает с сюжетом: с первых страниц читатель узнаёт, чем всё закончилось, и до самой последней страницы вся интрига заключается в том, чтобы понять, что именно закончилось, какой человек пережил это приключение и как оно его изменило. В этом плане в романе открытый финал – автор покидает героя в переломный момент его жизни, и мы можем только угадать, каким он станет в дальнейшем. В целом же сюжет завершён, все обещания автора выполнены, читателю можно только радоваться.

Понравилось как сделано.

Главный герой, он же повествователь, впечатлил меня с одной стороны удивительной чувствительностью своей к нюансам реальности и умением проследить за всеми её завитками до самых дальних закоулков, с другой стороны — какой-то холодной отстранённостью от действующей в прямом эфире «прозы жизни» в сочетании с прямо-таки жёсткой наблюдательностью хирурга. Типаж — по стилистике жизни совершенно перпендикулярный мне, читающему роман. То есть совершено не близкий. (Захар Прилепин как-то сказал, что мол тут виден национальный характер. Газданов — этнический осетин)

Было бы несомненно полезно прочитать мне сию книжку лет этак в 16-17, но не случилось (да и не могло случиться — не печатали) . А сейчас читаю и вижу: интересно, местами шикарно, но не близко (хотя, по сути шедевр).

И да, диалог с «дядей Виталием» в центре композиции — великолепен.

_

P.S. Не понимаю, почему ставят знак равенства между «прочитал» и «прослушал» (ещё вариант «посмотрел», прости господи).

В старшем классе школы я запоем читал Пруста и Набокова и на их фоне отрывок из романа, опубликованный в Юности не впечатлил.

Прочитав по прошествии времени, не могу не отметить элегичный стиль, добротный уровень прозы, психологизм. Это, конечно, второй ряд, но с Паустовским, отчасти с Буниным ( Жизнь Арсентьева) и поздней прозой Катаева вполне сопоставим. Славные интонации, когда вокруг вши, резня и бойня , а слегка сомнабуличный рассказчик рассуждает в духе того, что как никогда захотелось накрахмаленных простыней, да свечей в шандалах. Клэр дана наброском, такие же наброски в отношении всех иных персонажей. По прошествии времени настрой и тональность романа помнятся, а фактура или событийная часть выветриваются напрочь. Как дебют вполне себе, как раз с « Машенькой» только и можно сравнить у Набокова.

Изменчивая читательская удача на этот раз была ко мне благосклонна. Сегодня закончил читать (точнее – слушать в прочтении Александра Клюквина) «Вечер у Клэр» Газданова. Роман этот – очарователен! По качеству текста, по богатству языка этот роман ничуть не уступает лучшим произведениям классической русской литературы. Я бы даже сравнил его с «Войной и миром» Толстого. Впечатление сходства этих двух произведений еще более усиливалось от того, что, не прошло и года, как я прослушал «Войну и мир» в исполнении того же замечательного Александра Клюквина.

Тем более удивительно, что этот роман – первый у автора. Автора, о котором я, до недавнего времени, не слышал ровным счетом ничего. После этого романа, постараюсь прочесть у автора побольше.

Автор – эмигрант, покинувший родину в 1920 году. Судя по всему, роман этот – автобиографичен. Главный герой – тоже эмигрант, нашедший в Париже свою знакомую еще по России, свою первую любовь, Клэр. Повествование, начавшееся с парижских будней главного героя, быстро перескакивает на воспоминания главного героя – его детство, отрочество, молодость. Газданов пишет о тех местах, в которых побывал сам – это и предвоенный Петербург, и Полтава, в кадетском корпусе которой он учился, и Харьков, где Газданов учился в гимназии.

Роман подкупает честностью. Автор не приукрашивает ни белых, за которых ему самому довелось воевать, ни красных.

Отдельная изюминка, припасенная, кажется, автором лично для меня – удивительные описания Кисловодска. Главный герой отдыхал там у родственников. Очень подробно описан кисловодский парк (сейчас он называется «курортным»). Первые воспоминания у меня об этом парке – лет через 55 – 60 после того времени, которое описал в романе Газданов. И я просто шокирован тем, как мало изменился парк за истекшие более полувека. А ведь за это время через него прокатилось две войны – Гражданская и Отечественная (Кисловодск был захвачен фашистами). С 1970-х по наши дни времени прошло меньше. А, кажется, что парк за это время пострадал больше.

Сумбурный немного получился отзыв, не обессудьте. Очень книга понравилась. Эмоции и мысли переполняют меня. Рекомендуется к прочтению всем, кто любит хороший русский язык. И еще тем, кто не равнодушен к судьбам Родины, кто хочет почувствовать, что такое Гражданская война для обычного, ничем особо не примечательного, человека.

Приятно открывать новых авторов, особенно тогда, когда книге можно поставить 10 баллов (пусть и с небольшой натяжкой, так сказать, за титул «неожиданность года»). 

Присутствует:

= мир глазами подростка, который очень много читал

+ роман взросления, становления героя

+ хороший слог (дореволюционная школа)

+ философские рассуждения

+ чтец — Александр Клюквин (дополнительный балл)

Отсутствует:

+ морализаторство

+ затянутость сюжета

Вероятно, «Вечер у Клэр» действительно лучший роман Газданова. Интересно, что эпиграфом к роману предпосланы строки из лучшего, может быть, произведения Пушкина. Это исполненный легкости (но не легковесности) шедевр психологической прозы и пиршество русского языка — «свободное и одновременно тщательно выверенное строение фразы» (В. Сонькин). Иной раз возникает впечатление, что взгляд не бежит по строчкам, а плывет по реке, подчиняясь её природному течению в самых разных ландшафтных условиях. Формально тема романа вполне стандартна: эмиграция, Париж, любовь к женщине. Однако, в сущности, это книга-воспоминание о покинутой России, поток сознания. Так, например, читаем в романе такие строки: “Было в моих воспоминаниях всегда нечто невыразимо сладостное: я точно не видел и не знал всего, что со мной случилось после того момента, который я воскрешал: и я оказывался попеременно то кадетом, то школьником, то солдатом — и только им; всё остальное переставало существовать». Но этот поток не хаотичен, а подчинен искусной и прихотливой авторской логике. И очень трудно, почти невозможно отделить автора от его героя. «Вечер у Клэр» одновременно и грустный, ностальгический, местами суровый, и тонко ироничный, даже «эротичный» текст. Мало кому из писателей удавалось так свободно, непринужденно и вместе с тем мгновенно и глубоко вовлечь читателя в описываемый мир. Можно сказать что «Вечер у Клэр» и исторический роман, подобный булгаковской «Белой гвардии» своей «автобиографичностью» (любопытно, что оба романа являются дебютными для авторов и оба посвящены, в той или иной степени, гражданской войне), но, конечно, в гораздо большей степени камерный, обращенный скорее к внутреннему миру героев, что вообще характерно для прозы Газданова. Другая характерная её черта — своеобразная эмоциональная отстраненность рассказчика от описываемых событий. В самых драматичных жизненных ситуациях здесь не найти ничего похожего на тютчевское «О господи!.. и это пережить... И сердце на клочки не разорвалось...» Героям-рассказчикам романов Газданова свойственно редкое самообладание. Тем не менее, одна из сильнейших и, казалось бы, мимолетных, сцен романа — прощание Николая с матерью — не может, кажется, оставить равнодушным всякого сколько-нибудь душевно чуткого читателя... Героя «Вечера у Клэр», как он сам говорит, мало волнуют крупные исторические события, но могут бесконечно занимать мелкие детали окружающей действительности. Может быть, благодаря этому обстоятельству небольшой роман кажется столь емким, содержательным. Это именно роман, а не длинный рассказ. Судьба героя представлена в развитии, хотя и нельзя сказать, что развитие это завершается в романе каким-то определенным этапом. Образ Николая Соседова индивидуален, но также и типичен, обладает свойством романного художественного обобщения. Роман является, во многом, философским произведением и акцентирует «...представление о том, что жизнь не может быть предопределена и человек, вечно меняющийся, способен входить во все новые жизненные фазы, совершенно непохожие на предыдущие» (Франк Гёблер, Германия.)

Существует и аудиокнига в великолепном исполнении Александра Клюквина. С удовольствием рекомендую всем ценителям русской классики одну из любимых моих вещей.