Валентин Пикуль «Каждому своё»

И это написал Пикуль? Один из лучших советских исторических писателей? Господи, до чего ублго и тенденциозно. Романом это, конечно, назвать сложно — так, сумбурные зарисовки времен Наполеона в жанре «популярные лекции по адаптированной для масс истории», но это ладно, ну, не придумал автор персонажей, оживляющих пересказ версии событий, проблема не в этом.

Хуже другое. На протяжении всего произведение идет огульное, ура-патриотическое воскваление русских. Причем, сугубо со слов иностранцев. Оказывается, Наполеон дрожал от одной мысли со встречами с русскими армиями и радостно вопил. узнав о смерти непобедимого Кутузова. Да-да, Пикуля так понесло, что Кутузов у него никогда не проигрывал, какие Аустерлицы, какие Бородино. Сам Александр Первый на коленях у Кутузова прощения просил. А Александр Первый пикулевского разлива был чудо-политик, то и дело дурил Наполеона направо и налево. Да и все остальные русские персонажи — послы, князи и казаки, пропивающие Орлов Наполеона — просто Бэтмены и Супермены в одном мундире. Как вам сцена, когда сгораемый заживо посол-инвалид галантно пропускает вперед бегущих из охваченного пламени дворца дам, обязательно низко кланяясь каждой.

А Наполеон покорил Европу просто чудом. Не выиграл ни одной битвы, то безвестные полковники все решали, то просто удачливое стечение обстоятельств. То он плачет ночи напролет в спальне Жозефины, то он передевается чуть ли не в женское платье, боясь, что крестьяне в него картофелиной кинут, то 18 брюмера от страха с коня падает. И все время славит великих русских направо и налево.

Честное слово, так неприятно было это читать, что до конца дошел, только памятуя о былых заслугах Пикуля, у которого не один действительно замечательный роман.

Что это было?

Романы Пикуля представляют собой мозаику исторических анекдотов. Если так подходить к истории,, то обязательно наделаешь массу ошибок и в деталях, и, особенно, при попытке как-то связать анекдоты. Роман о генерале Моро в этом смысле не исключение. Но, в отличие от большинства романов Пикуля, явных ошибок здесь немного. Скорее они идут от использования малодостоверных источников и от попыток нарисовать картину поярче. Как в случае с упомянутой уже картиной переворота. Наполеон в этот день действительно крупно промахнулся, когда попытался выступить перед парламентариями.. Этого он никогда не умел. Но, как только вышел к войскам, всё пошло так, как хотел. И с коня он точно не падал.

И здесь выплывает вторая особенность Пикуля — неуважение к противнику. Известно, куда оно всегда заводит. В данном романе неуважение не к противнику вообще, а конкретно к Наполеону. Предполагалось, видимо, дать картину деградации личности, но негатив ощущается с самого начала. Реальный Наполеон, как бы к нему ни относиться, был человеком потрясающих способностей, не только в военном деле. С возрастом не деградировал. Наоборот, стал делать меньше промахов и меньше безобразий. Но бесконечные удачи закономерно вели его к поражению. А что касается Моро, он, как ни крути, предатель.

В целом роман о Моро вполне читаем. Если читать не для получения информации, а для развлечения. Но это, всё-таки, как обычно, пёстрый лубок. В лучших книгах Пикуля обрывочность, крикливость и необъективность искупаются увлечённостью автора. Вот «Слово и дело» он явно писал с увлечением. И мысль там мелькает. Здесь, к сожалению, не видно ни увлечения, ни мысли.

С послешкольных ещё времён очень люблю «Война и мир» Льва Толстого — настолько, что перечитываю едва ли не с регулярностью кометы Энке (правда, у той период всё же покороче будет). За время жизни этих прочитываний и перечитываний набралось уже столько, что толстовский вариант освещения хода исторических событий конца XVIII — начала XIX вв. помнится в общем-то с достаточной плотностью, чтобы иметь о них как минимум общее представление. Однако какие-то смутные сомнения в этом смысле видимо всё же были (в смысле достаточности), потому что однажды, увидев любопытствующим взором в библиографии Пикуля романы об этом историческом периоде, поймал себя на том, что было бы интересно взглянуть на эту бонапартовско-наполеоновскую историю и с другой стороны.

Ну, скажем так, аннотатор если не врёт, то изрядно искажает смыслы — генерал Моро в рядах русской армии против Наполеона не сражался (по крайней мере, если судить по роману Пикуля) — не потому, что не хотел, а просто так сложились обстоятельства. На русскую службу генерал попал (правда уже в ходе заграничной европейской кампании 1813 года), однако в ряды действующей русской армии по ряду причин не вступил и погиб в качестве советника (хотя похоронен был со всеми воинскими почестями и как военный из высших командных российских чинов). Информация эта спойлером не является, ибо такова биография этого незаурядного человека, и роман нам интересен не какими-то открытиями из личной жизни генерала Моро, до сих пор неизвестными, а немного иным.

Валентин Саввич Пикуль с присущим ему мастерством передаёт саму атмосферу наполеоновской Франции — сначала времён консулата, а затем уже и бонапартистско-императорского периода. И мы вместе с героями романа имеем возможность наблюдать за превращениями талантливого и удачливого генерала Бонапарта в одиозную и мрачную фигуру императора всей Европы Наполеона, залившего кровью и страданиями не только Европу, но и покусившегося на нашу наполовину азиатскую державу в своём безудержном стремлении владеть судьбами всего мира. И вместе с биографией генерала Моро мы уточняем для себя ещё и биографию Наполеона Бонапарта, а также заодно узнаём о подробностях и деталях жизни других заметных и даже отчасти знакомых нам исторических персон и личностей (помните, у Толстого — князь Куракин, дипломат Билибин с его un mot, другие персонажи «Войны и мира», словно бы по мановению волшебной палочки перебравшиеся со страниц толстовского романа сюда, в историю, рассказываемую Пикулём?). Отчего вся эта историческая полумгла вдруг проясняется, обретает краски и резкость, наполняется звуками и запахами, обрастает плотью, чувствами, отношениями...

И какие всё-таки были необычные люди, просто диву даёшься! Ну, вот посудите сами:

«Пятого числа каждого месяца в пять часов вечера секретный узник поворачивался лицом в сторону заходящего солнца и пять минут посвящал размышлениям о том, что им сделано для пользы народа и что ещё предстоит сделать. Так повелевал закон филадельфов...»

Скажите, кто из нас может похвастать, ну или не похвастать, но просто честно без прикрас сказать, что он всерьёз и без дураков раздумывает и размышляет о пользе своему Отечеству и о своём народе? Нам теперь всё это кажется напыщенным и неискренним, показушным и пафосным, и мы скорее пальцем у виска покрутим, узнав нечто подобное о своём современнике...

Да, наверное они были идеалистами — все эти революционные французские якобинцы, давшие всему миру понятия «Свобода. Равенство. Братство». Но, может быть, и нам нужно чуть-чуть прислушаться к себе и к другим и перестать опасаться быть романтичными и идеалистичными, немножко пафосными и капельку искренними и открытыми?..