Иоганн Вольфганг Гёте «Годы учения Вильгельма Мейстера»

Р-р-р-р!!!... Как я ненавижу это произведение! Вроде бы Гёте и другие немецкие романтики сделали доброе дело, вернули в театральный обиход полузабытого драматурга Вильяма Шекспира, но как они это сделали?! Гамлет под их пером превратился в худосочного рефлексирующего кататеника. Это человек, который заявлял: «Прекрасное занятие, лежать меж женских ног!». Викинг краснолицый, о котором родная мать говорила: «Он тучен, у него одышка», — что с ним стало? Ведь перед нами человек, который, умирая, заботится не о своих переживаниях, а о судьбе королевства: «Мой голос умирающий, ему!». А Гёте в одной из глав своего романа внушает, что всё правду Шекспира следует удалить. Гамлет становится тощим брюнетиком и остаётся таким до сего дня. Даже Владимир Высоцкий, исполняя роль Гамлета, не смог вернуть ему истинного облика, вспоминая ту постановку, мы видим Высоцкого, но не Гамлета. Герой, соразмерный раблезианской эпохе, превратился в предтечу мертворождённого сонма «лишних людей».

В романе есть что-то ещё, длинное, скучное, назидательное, недостойное прочтения. Ну и ладно, пусть будет забыто.