Ральф Милн Фарли «Chapter 1: Faster Than Light»
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 4 ]
FixedGrin, 22 августа 2024 г.
С использованием заметки для Medium (https://shorturl.at/bV1ov).
Как справедливо указывает принцесса Ирулан в «Дюне», начало — время самой тщательной заботы о том, чтобы соблюсти хрупкое, но верное равновесие. Вполне возможно, что частая в англосферных источниках и не всегда заслуженная критика романа-капустника «Cosmos» вызвана во многом этим открывающим рассказом, где Ральф Милн Фарли очень сурово обошелся с теорией относительности и преобразованиями Лоренца, еще не вполне утратившими тогда (в начале 1930-х) статус новинок. По профессии Фарли был никак не ученый, а многолетний сенатор штата Массачусетс от Демпартии (под настоящим именем Роджера Шермана Хоара), и на те годы, как и сейчас, это достаточное основание задать автору хорошую трепку за его замашки.
С другой стороны, о существовании писателей-фантастов среди нынешних сенаторов от Демпартии мне вовсе ничего не известно. К тому же тут, в отличие от «Задачи трех тел», система Альфы Центавра хотя бы устойчива, причем, похоже, Фарли при работе над рассказом не подозревал о существовании Проксимы Центавра. Но, правда, и поныне в её составе принято выделять два солнцеподобных компонента, считая их за двойную звезду Альфа Центавра AB, а ближайшую к Солнцу в настоящее время, Проксиму Центавра, учитывать несколько особняком.
И если трисолярианцы Лю Цысиня, невзирая на грандиозные технологические успехи, к сверхсветовым полетам не пришли — оттого и затеяли всю сомнительную, чтоб не сказать маразматическую, операцию с торможением НТП на Земле и переселением туда, — то завоеватели с Лемниды без труда преодолевают световой барьер... на одном ракетном топливе.
Впрочем, плохо не это — мало ли в ранней НФ и космооперах анамезонов. Фарли честно пробует визуализировать перемены окрестной действительности при разгоне до релятивистских скоростей, предвосхищая (?) этим классические кадры из «Звездных войн». Дотошность проработки релятивистских эффектов всяко не на уровне «Планковского прыжка» или «Интерстеллара», но для фэнзина эпохи Великой Депрессии/Нового курса в США и возвышения Гитлера в Европе вполне достойно. Ровно в том же 1933 году Цвикки предположил существование темной материи, а мы 90 лет спустя все еще теряемся в догадках, с чем ее готовят.
Но чем мотивируется потребность такие эффекты описывать? Не проще ли отправить сообщение в соседнюю систему — Солнечную — по лучу? Нет, решительно возражает автор, никак не проще! Ракетная армада захватчиков его опередит.
Меа-Квин обхватил пальцами бороду и на мгновение задумался. Потом грустно покачал головой.
— Поздно, — сказал он. — Световому лучу четыре года и сто семь дней до той системы мчаться. Ракетные корабли Ай-Артца, перемещаясь половину пути с ускорением, равным нашей силе тяжести, а затем тормозя в том же темпе, прибудут туда за семьдесят восемь дней до нашего сигнала даже в том случае, если отправить сообщение прямо сейчас.
Излишне оговаривать (но составитель «Cosmos» это на всякий случай заботливо сделал), что все лемнидские меры времени, длины, скорости и ускорения переведены в земные единицы. Продолжительность суток на Лемниде, её размеры и радиус орбиты оказались практически неотличимыми от наших.
Великий ученый Меа-Квин внушает безусловное уважение явленной здесь способностью вычислять в уме гиперболические синусы собственного времени. К сожалению, делает он это неверно: с точки зрения земного наблюдателя армада Ай-Артца, летящая по такой схеме разгона-торможения, прибудет в Солнечную систему не через четыре года и двадцать девять дней, как утверждает Меа-Квин, а через 5.9 года. Пиковая достигнутая скорость составит около 0.95с.
Тут надо вспомнить, что до первых космоопер галактического масштаба, получивших статус мгновенной и вечной классики, а потом даже удостоенных публикации в твердой обложке, — «Мира Нуль-А» ван Вогта и «Академии» Азимова, — оставалось меньше полутора десятков лет. Поэтому скидку на время создания делать все же некорректно, а лучше честно признать, что если не сам «Сosmos», то уж точно — открывающую его работу Фарли легко спутаешь со свежей продукцией сценаристов киновселенной Marvel и прочих слуг Дарта Мауса.
— Вперёд, убийцы! Вы ещё узнаете, что Дос-Тев — истинный владыка!
—Смотрите! — прошептал Меа-Квин.
Через дворик метнулась тёмная фигура и пропала в тенях.
— Нас подслушивали, — восторг Дос-Тева как рукой сняло. — Я позволил восторгу захлестнуть меня и позабыл, что мы не на пляже и не в гравитаторе! Нужно сейчас же позвать рабочих и подготовить корабль к полёту нынче ночью!
К этому моменту крупный рабочий вполне пришёл в себя и уверенно поднялся.
— Сир, рад служить!— энергично отдал он честь.— Покажем диктатору, что вы по-прежнему наш законный правитель!
А вот летающая тарелка из 1933-го заставляет снова почесать в макушке на предмет потенциальных порождений их коллективным бессознательным, хотя я не сторонник такого объяснения.
— Да, сир. А это разве не так?
С широкой улыбкой на красивом молодом лице Дос-Тев повернулся к седобрадому Меа-Квину.
— Я и не предполагал, что диктатор настолько обделён мозгами, чтобы поверить, будто сидячие упражнения приносят пользу, — сказал он. — Нам повезло!..
По счастью, уже начиная со второго рассказа, вкусовые качества романа-капустника стремительно улучшились и на такой уровень не провалились более. А в нашу эпоху, когда новая космоопера слишком усердно забирает в исследование проблем аббревиатурных меньшинств, хорошего неопальпа же вовсе днем с фонарем искать нужно, рассказы «Cosmos» вроде «Убийцы с Марса» (https://fantlab.ru/work663764), «Добровольцев с Венеры» (https://fantlab.ru/work309279) или «Угрозы Автоматики» (https://fantlab.ru/work677223) заставляют порой мурлыкнуть от наслаждения.