Станислав Лем «Лолита, или Ставрогин и Беатриче»

При внимательном изучении текстов Лема становится очевидным, что он был крайне неравнодушен к творчеству Достоевского. Называя того русским исполином, он считал, что Достоевский как никто другой смог выразить «душную атмосферу царизма». Но, по-видимому, и для Лема и для всех прочих Достоевский, прежде всего, является исследователем глубин человеческой психики или, если угодно, души, тех глубин, где становится неразличимой грань между патологией личности и патологией общества. Поэтому я бы сказал, что разбирая набоковскую «Лолиту» Лем, вольно или невольно, следует «принципу Достоевского», как в отношении В. Набокова (здесь я не имею в виду какую-либо патологию), так и в отношении его героя. Он препарирует этот роман так же многопланово, с той методичностью, с какой делал это с литературой в целом в своей «Философии случая». Весьма захватывающее чтение, надо сказать. В итоге, кажется что выводы автора становятся твоими собственными выводами.

Вообще, я всегда с большим интересом знакомился с мнением одних писателей о произведениях других, особенно, если это мнение выходило далеко за рамки обычных предисловий и послесловий. Я прочел немало рецензий на «Лолиту», но и именно данная статья Лема мне показалась наиболее глубокой. Возможно, философско-критические работы, подобные лемовским эссе имеют не меньшую ценность, чем сами произведения, их породившие. Так, в случае с Лемом, мне захотелось взять в руки «Имя розы» У. Эко, а вот «Лолиту» я (пока :) отставил в сторону.