Огюст Вилье де Лиль-Адан «Будущая Ева»

Прочитал это произведение для контекста: в романе То Эндзё «Империя мертвецов» среди других, более известных литературных персонажей в событиях 1878 года участвует и Адали, предмет романа «Будущая Ева».

Порог входа оказался довольно высоким: в первой «книге» (роман выходил по частям в течение нескольких лет) 90% каждой главы посвящены разговорам безумного гения Эдисона с самим собой (конечно, о собственной генияльности) и лишь конец каждой главы служит продвижению сюжета – с невероятно улиточной скоростью.

Следующим препятствием для приятного чтения оказалась основная предпосылка, приводящая к идее создания искусственной женщины. Часть женщин в буржуазном обществе, видите ли, саморазвились до уровня «неглупых» и осознали, что для самообеспечения необязательно вступать в брачное рабство. И если для аналогичным способом саморазвившейся в буржуазном обществе части мужчин это ОК, мужчины старой формации (ну в смысле те, которые в браке) страдают от этих новых женщин – фатально увлекаются ими, что приводит к разорению и/или самоубийству. Огромное количество диалогов и обсуждений посвящено этим ужасающим апокалиптическим явлениям в общем плане и в частном случае, который и привёл заказчика к нашему безумному гению.

Если, будучи предупреждёнными моим отзывом, вы сможете отфильтровать и преодолеть вышеупомянутое, в остатке будет очень интересная научно-фантастическая часть.

Безумный гений Эдисон создаёт искусственную женщину (тут это называется андреида, а не гиноид), внешним видом воспроизводящую одну из вышеупомянутых «неглупых» женщин. К моменту обращения к Эдисону заказчика базовая модель (без оформления искусственной человеческой плотью, управляемой посредством проводящих волосков-микроэлектродов) уже вполне функциональна, и её устройство подробно описывается.

Так как на дворе XIX век, микроконтроллеры на каждый сустав не вставишь, и Эдисон экономно изобретает механические решения, не требующие управления в реальном времени. В основном так работает опорно-двигательная часть.

Изящная походка, например, исполнена при помощи четырёхкилограммового грузила, наполненного ртутью, которое при ходьбе колеблется влево и вправо по направляющей, проходящей между тазобедренными суставами андреиды.

Все эти рычаги, противовесы и реле описаны очень подробно, но переводчики спасовали в этой части и местами очень чувствуется, что переводчик не понял, что как сгибается и куда наклоняется.

Электрический (электронный?) ЦПУ отдаёт только команду на начало или прекращение движения (ходьбы, например). Создав таким образом что-то-то вроде механического спинного мозга, Эдисон минимизировал нагрузку на ЦПУ, которому нужно заниматься основной задачей – поддержанием разговора. Тут начинается самое интересное.

Внутри андреиды имеется что-то вроде картотеки из тонких металлических пластинок, на которых закодированы разговоры для воспроизведения (понятное дело, фонографами Эдисона, которые расположены на месте лёгких). Тексты – как из «общедоступных источников», так и оригинальные, заказанные Эдисоном у писателей и учёных. Имеется и «таблица соответствия», в которой закодировано, что воспроизводить в ответ на входящие слова.

Но как же происходило обучение этой первобытной «языковой модели»? Есть способ. У Эдисона в его подземной лаборатории имеется женщина-медиум, во сне она приобретает другую личность, которая (с некоторой помощью эдисоновской электроники) может осуществлять своё телеприсутствие в андреиде. Именно она, управляя ответами андреиды на вопросы, постепенно кодирует таблицу. То есть для обучения используется «приглашённая» нейросеть.

На сомнения заказчика (ограниченность словаря, ограниченность таблицы) Эдисон отвечает аргументами о числе сочетаний элементов и ограниченности человеческих выражений при естественной коммуникации. Практически формулируется тест Тьюринга. Заодно имеются едкие комментарии о «душе» и «свободе воли».

Сцены финальных диалогов заказчика и Адали (фактически, завершение приёмосдаточных испытаний) продолжают и развивают эти темы и являются лучшей частью романа.

Финальный панчлайн – после того, как заказчик успешно убеждён Адали, что «душа» и «свобода воли» являются иллюзиями, Эдисон спускается в подземную лабораторию и обнаруживает, что женщина-медиум умерла во сне, то есть последние беседы между заказчиком и Адали происходили без человеческого контролёра внутри андреиды. Это в некотором роде открытый финал, есть метафизическое объяснение (телеприсутствие становится переселением души), и есть объяснение, которое мне больше нравится (обучение модели завершено успешно).

То Эндзё ожидаемо патологически внимателен, поэтому референсы на «Будущую Еву» в «Империи мертвецов» своей тонкостью производят большое впечатление. В последнем разговоре Адали и Ватсона есть «искорки в её глазах». Теперь я знаю, что это миниатюрные газоразрядные источники света в глубине каждого глаза. Другие ссылки там того же характера – возможно и необязательные для понимания сюжета, но дающие заметную радость узнавания.

Итого: если сможете продраться сквозь французскую галантную многословность, водолитие и растекание по древу, возможно, вы будете вознаграждены финальными эпизодами, которые действительно очень хороши.

Будущая Ева — вероятно, первое художественное произведение о механических людях — роботах. Вдобавок забавно смотрится схожесть авторской «андреиды Алисии» из 19 века и современной нейросети «Алиса» от Яндекса. В остальном же роман крайне жалок и не может похвалиться ничем примечательным. Невероятное лильадановское словоблудие убивает на корню всякую возможную интригу. Почти 100 страниц герои просто разговаривают, реплики на целый разворот — это здесь норма. На фоне этого герои предстают деревянными истуканами, и их мотивы и поступки не смотрятся попросту никак. К середине романа хочется кричать от обилия несусветной дичи, которой загромождена сюжетная линия. Нелепости еще придает ход автора, сделавший одним из главных героев реальное лицо — Эдисона. Я уж не говорю об эпиграфах перед каждой главой, которая может занимать всего страницу.

Речь даже не идет о слишком давнем времени написания и испытании романа временем — просто он написан крайне неубедительно.

Сколько угодно могут восторгаться Будущей Евой аннотационные аналитики, пытаясь вникнуть вглубь озера авторского замысла — на самом деле это лужа с грязью, и, кроме как за новаторские идеи, похвалить автора не за что.

Или вина переводчика, или так в оригинале, но «словоблудие» автора просто поражает, текст завораживает и заставляет плыть по волнам слов не вдаваясь в смысл, сюжет и описываемые события. Приходилось периодически отрывать себя от текста и пытаться снова нащупать нить рассуждений и смысла. Надо же уметь так жоглировать словами, всегда завидовал этому искусству. С другой стороны фантастическая составляющая очень проста: герой впервые создает андроида (по тексту почему-то андреид). И, как мне кажется, это первое и довольно продуманное описание роботов. В целом довольно сложное произведение, требующее многоразового медленного чтения, чем нонешнее время не балует читателя.